Гусь, который влипал в истории

Ольга Голубятникова (2024)

Приключенческая сказка с элементами философии (или философская история с элементами приключений — кому как нравится) заставит улыбнуться и на пару часов забыть о проблемах и серости за окном. Гусь Володя (не просто птица, а гений) имеет два бесценных таланта: влипать в истории и достойно принимать неизбежное. Из-за любви к багетам вопреки желанию оказаться у чужой тёти в незнакомой деревне, найти занятия по душе и провести прекрасное лето… Из-за вишнёвого повидла против воли отправиться матросом в плавание, написать сборник стихов и полюбить море всем сердцем… Из-за собственной неуклюжести навеки остаться в чужой стране, обрести друзей и неожиданно обнаружить, что мечты имеют свойство исполняться (даже спрятанные в глубине загадочной гусиной души)… Умеете так? Нет? Тогда гусь идёт к вам! Для детей и взрослых. Больше для взрослых (но и для детей тоже больше, ибо хорошее настроение нужно всем).

1. Наш герой

— Я гусь, и этим всё сказано!

Так он отвечал на большинство вопросов, даже «Который час?».

Вы удивитесь, но если при этом поднять повыше клюв и принять гордый вид, то собеседник найдёт в вашем ответе мудрость, зауважает и больше не станет беспокоить ерундой. Вот попробуйте.

Но что же наш герой?

Гусь Володя был эстетом по призванию и философом по профессии.

Эстет — это тот, кто любит и ценит красоту. Володя любил и ценил. И ничего, что дома у него царил творческий хаос.

— Нам, гениям, порядок противопоказан, — говаривал он.

Философ — это тот, кто размышляет и рассуждает обо всём на свете. Володя размышлял и рассуждал.

Философия появлялась в Володиной жизни в те минуты, когда он встречал соседей, приятелей, знакомых или, на худой конец, малознакомых. Тогда Володю было не унять. Он мог беседовать на всеобъемлющие темы. А если речь заходила о материях, в которых он смыслил не больше дырки от бублика… Что ж, разве это может смутить истинного философа? Отнюдь! Он равно так же высказывал своё единственно верное мнение.

Любители делать выводы после первого знакомства считали Володю самовлюблённым эгоистом. Это клевета и ложь! Копни кто глубже, ему стало бы понятно, что гусь — добряк и милый малый. Да вот беда, некому было копнуть, поскольку жил Володя один и ни с кем не водил крепкой дружбы. В редкие мгновения тоски он называл себя одиноким волком, слегка вздрагивая при слове «волк». Все гуси вздрагивают при слове «волк» (генетическая память предков).

В глубине загадочной гусиной души, где-то очень-очень глубоко, он мечтал жить на берегу моря в белом домике, иметь крохотный сад с клумбами и пару верных друзей. Мечта теплилась в сердце тихим огоньком и никак не претворялась в жизнь, ведь чтобы мечта претворилась, нужно что-то делать. А что-то делать Володя не очень любил. Ему больше нравилось разговаривать разговоры о разных разностях.

Но ещё больше, чем разговаривать, — больше всего во Вселенной — Володя любил багеты и правду, за что и поплатился. За правду, конечно; не за багеты.