Образование, наука и просвещение на пути из прошлого в будущее. Советская Россия. Том I. 1917–1953 гг.

Ольга Всеволодовна Зимина, 2019

История Советской России изложена с точки зрения того, как на нее влияли образованность и просвещенность власти и населения, а также их отношение к науке. Книга подводит читателя к ответам на следующие вопросы: Что такое воспитание, образование и просвещение? Какова их роль в жизни человека, общества и государства? Как они и наука развивались в Советской России? Каково было их качество? Насколько образованными и просвещенными были советские люди в разные годы первой половины XX века?

Г л а в а 2

Время «просвещенного большевизма» (1917–1929)

Самая благотворная и полезная для человечества идея, если она вводится правительством в подвластной стране по принуждению, быстро делается божьим наказанием народу.

И.Е. Репин

Почти весь XX век Россия существовала под руководством коммунистической партии. Эта партия следовала тезису, провозглашенному Лениным при создании в Петербурге в конце 1895 г. «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». Его сутью была необходимость соединения научного социализма с революционной борьбой. После Октябрьской революции научный социализм стал теоретической основой социальных преобразований и государственного строительства. Предполагалось активное и сознательное участие граждан в созидании нового общества, поэтому от них потребовалось знание научного социализма и связанных с ним разделов общественных наук. Такие знания считались необходимыми еще и для того, чтобы не вызывало сомнений монопольное право коммунистической партии на власть, поскольку лишь она владеет и руководствуется самым передовым политическим учением.

Базовым критерием успешности социалистического строительства полагалось достижение наивысшей в мире производительности труда. Для этого нужны рационализаторские предложения и изобретения, а для них — знания технических и сельскохозяйственных наук, технологий и производственных процессов. Прежде чем пытаться овладеть этими знаниями, необходимо изучить математику, естественные науки и черчение.

В 1917 г. население России не было столь образованным, как это требовалось, чтобы реализовывать те социальные преобразования, которые запланировали большевики^{19}. Поэтому молодое советское государство впервые в истории взяло на себя функции не только образования, но и просвещения граждан. Вместе с социальными реформами, с развитием системы образования (и в дополнение к ней), оно строило уникальную систему народного просвещения.

На первом этапе в руководстве страны были широко образованные и просвещенные люди: народный комиссар (нарком) иностранных дел Г.В. Чичерин^{20} [читать подробно], первый председатель Высшего совета народного хозяйства (ВСНХ) В.В. Оболенский^{21} [читать подробно], нарком финансов Г.Я. Сокольников^{22} [читать подробно], нарком просвещения А.В. Луначарский, его первый заместитель М.Н. Покровский, руководитель Государственной комиссии по подготовке плана электрификации России (ГОЭЛРО) Г.В. Кржижановский, управляющий делами Совета народных комиссаров (Совнарком, СНК) РСФСР В.Д. Бонч-Бруевич (о них речь будет идти далее).

Чтобы пояснить, какие задачи предстояло решать большевикам, кратко охарактеризуем состояние образования и просвещения, сложившееся к октябрю 1917 г. (подробно история российского образования, науки и просвещения с древнейших времен до октября 1917 г. изложена в [54]).

2.1. Российская система образования в конце XIX — начале XX века

К началу 1880-х гг. в России было девять университетов, общее количество студентов в них превышало 16 тысяч. Помимо университетов действовало более сорока специальных высших учебных заведений (включая пять военных и четыре духовных академии). Всего в них училось около 10 тыс. студентов.

В начале XX в. открылись университеты в Саратове (1909), Ростове-на-Дону (1915), Пермское отделение Петроградского университета (1916); в крупных промышленных центрах открывались высшие учебные заведения разного профиля.

Действовало 196 мужских гимназий, в которых училось более 70 тыс. человек, 44 прогимназии (более 6 тыс. чел.) и 117 реальных училищ (около 3,5 тыс. чел.). Кроме того существовало несколько сотен средних учебных заведений, принадлежавших разным ведомствам, а также частных.

В 1880-е гг. начальное образование осуществлялось в народных училищах Министерства народного просвещения и других ведомств, церковно-приходских и земских школах: всего было 79 тыс. начальных школ и училищ, в них обучалось 3 млн. 800 тыс. детей. (см., например, [61, с. 198] и [62, с. 300–301]).

Для решения задач, стоявших перед Россией, необходимо было значительно ускорить рост количества учебных заведений и главное — существенно повысить качество обучения. В радикальных преобразованиях нуждалась и система высшего образования, не отвечавшая потребностям бурно развивавшихся промышленности, торговли, транспорта и связи. Общество требовало решительных перемен, а правительство Николая II пыталось сохранить прежний порядок вещей во всех сферах жизни, в том числе в образовании.

Под напором революционных событий 1905 г. правительство, возглавляемое С.Ю. Витте, было вынуждено принять энергичные меры по реформированию образования. Новый министр просвещения И.И. Толстой отменил университетский устав 1884 г., тем самым восстановив действие либерального устава 1863 г. Однако в связи с отставкой Витте в апреле 1906 г. и уходом И.И. Толстого с поста министра просвещения, недолгий период либеральных реформ в образовании закончился. Правительство П.А. Столыпина находилось в постоянной полемике с Государственной думой, что мало способствовало эффективной образовательной политике. Проведению реформ препятствовала и «кадровая чехарда»: так, с 1900 г. до 1917 г. сменилось 13(!) министров народного просвещения. Лишь в области начального образования удалось добиться удовлетворительных результатов, в частности связанных с трехкратным увеличением бюджета за период с 1908 по 1914 гг.^{23}, за эти годы открылось около 50 тыс. новых школ (см. [24, с. 50]).

К реформированию системы среднего и высшего образования правительство приступило лишь в 1916 г., к тому времени Россия уже полтора года вела войну.

Мы видим, что на рубеже XIX–XX вв. в России все еще не была решена задача создания такой государственной системы образования, которая была бы адекватна развивающимся капиталистическим отношениям. Аналогичная задача стояла в XVII–XVIII в. перед европейскими странами при переходе от Средневековья к Новому времени. Ее решение стало возможным во многом благодаря превращению искусства обучения в науку обучения (дидактику) в трудах Коменского, Песталоцци, Гербарта и других классиков европейской педагогики. В России в новых условиях капиталистического развития отечественная педагогика создавалась в работах Ушинского, Лесгафта, Каптерева и многих других отечественных ученых и педагогов-практиков.

Временное правительство не стремилось к радикальному изменению существующего в стране экономического и общественного порядка, оставив проведение структурных реформ Учредительному собранию. Тем не менее, под напором общественных выступлений (антивоенных, национальных, профсоюзных и др.) правительство было вынуждено проводить демократические реформы, в том числе в образовании.

В мае 1917 г. при Министерстве народного просвещения был создан Государственный комитет по народному образованию. За короткое время им были разработаны программные документы о реформировании системы образования, основанные на принципах демократизации и гуманизации. Временным правительством совместно с Комитетом была выработана политика в области образования, адекватная как состоянию общества, так и стоявшим перед страной задачам. Но реализовать эту политику правительству не удалось.

Министерство народного просвещения Временного правительства возглавляли компетентные люди: с марта до начала июля 1917 г. — А.А. Мануйлов^{24}, с июля по октябрь — С.Ф. Ольденбург^{25}, а одним из его заместителей был академик В.И. Вернадский^{26}. К сожалению, сделать удалось немного: было улучшено материальное положение учителей и преподавателей вузов, завершена работа над новыми правилами русской орфографии, открыт университет в Перми и несколько новых школ. В середине октября 1917 г. было принято «Временное положение о единой общественной общеобразовательной школе», так и не вступившее в силу, а 20 ноября 1917 г. Комитет был упразднен декретом Совнаркома.

Быстро ухудшавшееся экономическое положение, военные неудачи, борьба политических партий, частые перемены во властных структурах (за восемь месяцев сменилось четыре состава Временного правительства), распад государственных институтов не только не способствовали проведению намеченных реформ, но и вели страну к хаосу и анархии.

Незадолго до Октябрьской революции известный деятель земского образования П.К. Казанцев опубликовал статью^{27}, в которой писал о бедственном состоянии школ и предупреждал о страшных последствиях разрушения системы образования: «Мне, работнику народного образования, хочется теперь кричать, плакать, биться головой об стенку, ибо я чувствую грядущее одичание страны, которое страшнее немца. Нет учебников, нет учебных принадлежностей, нет книг; классики — единственное наше культурное наследство — исчезли с рынка; школы в течение трех с лишком лет занимаются лазаретами и военным постоем; учителя — частью сидят в окопах, частью обезумели от голода; детишки в течение войны успели окончательно исхулиганиться; в будущем году, кажется, уже окончательно закроют школы и все другие правительственные учреждения…» (цит. по [97, с. 368]). В таком состоянии Россия вступала в новую эпоху.

2.2. Первые годы советской власти (1917–1921)

В тот период, о котором идет речь в этой главе, «Экономическо-философские рукописи 1844 года» Карла Маркса еще не были опубликованы. (Их первое издание вышло в 1932 г., притом на немецком языке.) Поэтому можно предполагать, что большевики не знали, что содеянное ими упразднение частной собственности повлечет «отрицание всего мира культуры и цивилизации и возврат к неестественной простоте бедного, грубого и не имеющего потребностей человека» [92, т. 42, с. 115]. Напротив, все сходились в том, что гражданин социалистической страны должен быть гармонично образован и воспитан в духе коллективизма, пролетарского интернационализма, гражданственности и т.п. Однако советская власть ставила задачи не просто просвещения, а политпросвещения, не просто обучения, а идеологически направленного, не «исправления нравов», а формирования «нового человека» и «новой общности людей». Оказалось, что отсюда лишь один шаг до Соловков и Беломорканала, преследования деятелей науки и искусства, «философских пароходов» и Большого террора. Вместе с тем были ликбезы и Всеобуч, ФЗУ и рабфаки, книжные издательства и сельские библиотеки… Обо всем этом мы и хотим здесь напомнить.

Взяв власть, большевики немедленно приступили к реформированию всех сфер общественной жизни.

20 января 1918 г. Совнаркомом Российской республики был принят Декрет об отделении церкви от государства и школы от церкви (вступил в силу 23 января). Декрет устанавливал светский характер государственной власти, провозглашал свободу совести и вероисповедания, каждый гражданин был свободен исповедовать любую религию или не исповедовать никакой. Церковь не имела права на собственность и прав юридического лица, но могла бесплатно пользоваться культовыми сооружениями и предметами, а также свободно совершать религиозные обряды, если они не нарушают общественного порядка.

С принятием этого декрета церковный календарь перестал быть обязательным для всей страны, и 26 января 1918 г. был принят декрет Совнаркома «О введении в Российской республике западноевропейского календаря» — нормативный акт о переходе Советской России на григорианский календарь. Согласно декрету, «первый день после 31 января считать не 1-м февраля, а 14-м февраля, второй день — считать 15-м и т.д.»

Совместно с будущей реформой орфографии эти меры значительно способствовали модернизации страны. Однако на первом этапе вытеснение церкви из образования привело к сокращению начальных школ и учителей.

Одной из первых реформ советского правительства стала реформа системы образования.

2.2.1. Организация государственной системы образования

27 октября (9 ноября) 1917 г., т.е. буквально через два дня после Октябрьской революции, II Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов принял «Декрет об учреждении Совета народных комиссаров» (Совнарком) — «временного рабочего и крестьянского правительства» Российской Советской республики.

Народным комиссаром просвещения был назначен А.В. Луначарский. Одновременно совместным Декретом Всероссийского центрального исполнительного комитета (ВЦИК) и Совнаркома была учреждена Государственная комиссия по народному просвещению. Согласно декрету она должна была не управлять учебными и образовательными учреждениями, а «служить связью и помощницей, организовать источники материальной, идейной и моральной поддержки муниципальным и частным, особенно же трудовым и классовым просветительным учреждениям в государственном масштабе»^{28}. Председателем комиссии был назначен нарком Луначарский, в ее состав входили Н.К. Крупская, М.Н. Покровский и др.

13 июня 1918 г. был опубликован декрет Совнаркома за подписью В.И. Ленина, М.Н. Покровского и В.Д. Бонч-Бруевича «Об организации дела народного образования в Российской республике. Положение». В нем были детально определены функции Государственной комиссии по народному просвещению и Народного комиссариата просвещения (Наркомпроса). На Комиссию возлагалось общее руководство делом народного образования в РСФСР и установление его общих принципов, объединение просветительной работы на местах, составление общегосударственной сметы и решение других важных вопросов. Этим же декретом был изменен состав Госкомиссии: наряду с руководящими работниками Наркомпроса, в нее вошли представители Всероссийского центрального исполнительного комитета (ВЦИК), профсоюзов и других учреждений и организаций.

18 июня 1918 г. был сформирован состав Народного комиссариата просвещения: заместителем наркома А.В. Луначарского стал М.Н. Покровский. Одновременно Госкомиссия по просвещению становилась выборно-представительным органом и занималась общими вопросами развития народного образования.

В биографиях первых руководителей Наркомпроса в концентрированном виде отразилось время строительства нового государства со всеми его романтическими идеалами, жестокостями и противоречиями. Поэтому далее мы подробно пишем об этих неординарных людях, участвовавших в уникальном социальном эксперименте, подобного которому не знала мировая история.

Анатолий Васильевич Луначарский (1875–1933) — государственный деятель, первый нарком просвещения, писатель, переводчик, публицист, критик, искусствовед, академик АН СССР (1930). Он родился в Полтаве, учился в Первой мужской гимназии в Киеве, в 1892 г. вступил в нелегальную ученическую марксистскую организацию, вел пропаганду среди рабочих. Одним из его гимназических друзей был Николай Бердяев.

В 1895 г., по окончании гимназии, Луначарский уехал в Швейцарию и поступил в Цюрихский университет. Он слушал лекции Авенариуса по философии и естествознанию^{29}, изучал его труды, а также работы Маркса и Энгельса, французских философов и др. Итогом этих занятий стало двухтомное исследование Луначарского «Религия и социализм». Одна из основных идей этой работы — связь философии материализма с «религиозными мечтаниями» прошлого.

В швейцарский период Луначарский сблизился с группой Г.В. Плеханова «Освобождение труда». В 1896 г. он отправился в путешествие по Франции и Италии, а в 1898 г. приехал в Москву и занялся революционной работой. Луначарского несколько раз арестовывали и высылали из Москвы. В 1903 г., после раскола партии, он примкнул к ее большевистскому крылу.

В 1904 г. Луначарский перебрался в Киев, затем в Женеву, позднее в Париж. В эмиграции он был членом редакций большевистских газет «Пролетарий» и «Вперед». Вскоре Луначарский стал одним из лидеров партии, сблизился с А.А. Богдановым и Лениным. Луначарский участвовал в работе III (1905) и IV (1906) съездов РСДРП(б), в 1906–1908 гг. вел художественный отдел в журнале «Образование».

Постепенно между Луначарским и Лениным усиливалось расхождение в философских взглядах, переросшее затем в политическое противостояние. В 1909 г. Луначарский активно участвовал в организации группы «отзовистов» (или «впередовцев», по названию журнала), считавших, что социал-демократам не место в столыпинской Думе и требовавших отзыва фракции. Большевики исключили группу из своих рядов.

Вместе с другими «впередовцами» Луначарский организовывал партийные школы на Капри и в Болонье для проживавших там русских, работал обозревателем западноевропейской литературы в нескольких российских газетах и журналах. Когда началась Первая мировая война, он стал одним из основателей пацифистского журнала «Наше слово».

9 мая 1917 г. Луначарский вернулся в Петроград. Он вступил в группу «межрайонцев» (Межрайонную организацию объединенных социал-демократов), от них был избран делегатом Первого Всероссийского съезда Советов (июнь 1917), выступал за роспуск Государственной думы и Госсовета и передачу власти «трудящимся классам народа». С момента своего возвращения в Россию Луначарский сотрудничал в газете Горького «Новая жизнь» и в июле вошел в состав редакции.

Вскоре после событий 3–4 июля^{30} Луначарский был арестован и находился в тюрьме «Кресты» с 23 июля по 8 августа. В это время он был заочно избран одним из почетных председателей VI съезда РСДРП(б), на котором межрайонцы объединились с большевиками. С августа Луначарский работал в газете «Пролетарий», выходившей вместо закрытой «Правды», и в журнале «Просвещение». 20 августа он стал руководителем большевистской фракции в Петроградской городской думе. Луначарский вел активную просветительскую работу среди рабочих, выступал за созыв конференции пролетарских культурно-просветительских обществ. В начале осени он был избран председателем культурно-просветительской секции в Петроградской думе и заместителем городского головы.

27 октября (9 ноября) Луначарский был назначен Народным комиссаром просвещения. По свидетельству Троцкого, Луначарский в качестве наркома просвещения играл важную роль в привлечении старой интеллигенции на сторону большевиков: «Луначарский был незаменим в сношениях со старыми университетскими и вообще педагогическими кругами, которые убежденно ждали от «невежественных узурпаторов» полной ликвидации наук и искусств. Луначарский с увлечением и без труда показал этому замкнутому миру, что большевики не только уважают культуру, но и не чужды знакомства с ней. Не одному жрецу кафедры пришлось в те дни, широко разинув рот, глядеть на этого вандала, который читал на полдюжине новых языков и на двух древних и мимоходом, неожиданно обнаруживал столь разностороннюю эрудицию, что ее без труда хватило бы на добрый десяток профессоров» [143, с. 369–370].

Неприятие многими российскими интеллигентами действий советской власти не могло быть объяснено их классовой враждебностью к пролетарскому государству. Поэтому возможно, как утверждают некоторые исследователи, Ленин попросил Луначарского уговорить В.Г. Короленко полно и последовательно изложить причины недовольства интеллигенции.

В 1920 г. Луначарский приехал к Короленко в Полтаву с предложением представить в письмах свое видение происходящего в стране, обещал публиковать письма и свои ответы на них. Короленко согласился и написал шесть писем Луначарскому, но ответа не получил и передал копии писем за границу (последнее письмо было датировано сентябрем 1920 г., а 25 декабря 1921 г. В.Г. Короленко скончался).

29 декабря 1921 г. Луначарский опубликовал в «Правде» статью о Короленко, затем в «Красной ниве» — статью под названием «Праведник». Он неоднократно пытался оправдаться, приводил разные причины, по которым не отвечал на письма Короленко. В 1922 г., уже после кончины писателя, письма были опубликованы в Париже в журнале «Задруга». Это издание вскоре появилось у Ленина: 24 сентября 1922 г. в «Правде» сообщалось, что Ленин читает «Письма» Короленко^{31}. (О жизни, творчестве и общественной деятельности Короленко речь будет идти далее.)

Под руководством Луначарского была проведена школьная реформа, основанная на достижениях российской и зарубежной педагогики, а также достигнуты заметные успехи в ликвидации неграмотности.

Луначарский и его сподвижники были убеждены в возможности легко и безболезненно внедрить в массовую школу такие ценности, как свобода ребенка и учителя в учебно-познавательной деятельности, творческий характер интеллектуального и физического труда, бережное отношение к индивидуальным особенностям каждой детской личности. Тогда представлялось, что перенос в обучение детей рабочих и крестьян достижений элитарной школы (энциклопедическое образование, научное мировоззрение и т.д.) произойдет независимо от идеологических постулатов; а поскольку коммунистическая идеология включает в себя все общечеловеческие ценности, не будет опасности политизации изучаемых в школе научных фактов и «посягательства на свободу научных изысканий, на широчайшее просвещение народа объективным знанием» [61, с. 289].

В сентябре–октябре 1918 г. были подготовлены декларация «Основные принципы единой трудовой школы РСФСР» и «Положение о единой трудовой школе РСФСР». В этих документах, в основном написанных Луначарским и Крупской, проявились все их гуманистические устремления. Провозглашалось, что «высшей ценностью в социалистической культуре остается личность», отстаивались идеалы «развития в подрастающем поколении начал солидарности и общественности» в сочетании с вниманием к личности ребенка, индивидуальным подходом к нему, установлением «братского, любвеобильного, равного отношения ýчащих к учащимся» [61, с. 289–290]).

Эти документы имели явно утопический характер. Ни в 20-е, ни в какие другие годы они не были даже частично реализованы в массовом образовании. И если Луначарский еще верил в осуществимость принципов гуманистической педагогики, то его преемники просто повторяли их как заклинание при каждой школьной реформе.

Одной из важных инициатив Луначарского было создание сети начального и среднего технического образования. В частности, он полагал, что в стране с низким уровнем образования важно открывать как можно больше техникумов и других средних специальных учебных заведений.

Луначарский писал, что «есть противоречия между гармоническим человеком и нашим веком. Сейчас мы воспитываем для переходного состояния, для борьбы, для очень напряженной борьбы, которая не является гармонической обстановкой» (цит. по [132, с. 35]). Но стратегической целью он считал воспитание гармоничной, всесторонне образованной личности. Анатолий Васильевич, видимо, не признавал, что «противоречие между гармоническим человеком и нашим веком» будет существовать очень долго — все время, пока жизнь людей будет далека от совершенства. Он не согласился бы и с тем, что государство не может и не должно заниматься воспитанием, как об этом писал, например, Л.Н. Толстой.

Луначарский всегда подчеркивал ведущую роль культуры и образования в деле строительства нового общества. Выступая на I Всесоюзном учительском съезде 15 января 1925 г. с докладом «Задачи просвещения в системе советского строительства», он сказал: «…коммунизм совершенно бессмыслен, если не служит культуре; культура, образование, наука, искусство — это не только средства, с помощью которых мы идем к намеченной цели. Это вместе с тем самая высокая цель» (цит. по [132, с. 23]).

Луначарский, как всякий русский интеллигент, исповедовал идеалы гуманизма и просвещения. В разгар полемики о том, что прежние культурные ценности не годятся для нового мира, он писал о культурной связи поколений, о разнице между дикарем и представителем цивилизованного общества: «Эта разница — в знаниях…, которые приобретаются в педагогическом процессе… Человеческое общество держит огромный капитал, накопленный веками, — постоянно растущее богатство, и каждое новое поколение пользуется тем высшим этажом, который оно застает. Это создает чрезвычайно интересную и крепкую связь между поколениями. Это как бы исторический поток, в который вступают все новые и новые индивидуумы, но который представляет собой нечто единое, ибо эти индивидуумы через школы, через библиотеки, через всю организацию хозяйства культуры и т.д. воспринимают старое и творят дальше». В жестокое время Анатолий Васильевич проповедовал благотворное влияние эстетического просвещения на человеческую душу: «Мы имеем в русской литературе, музыке, живописи и скульптуре, а тем более в общечеловеческом искусстве громадную сокровищницу высоких произведений, знакомство с которыми обогащает душу…» (цит. по [132, с. 53–54]).

На посту наркома Луначарский работал до 1929 г. После резкой критики Сталиным деятельности Наркомпроса, Луначарский и почти вся коллегия Наркомата была вынуждена подать в отставку.

В 1929 г. Луначарский был назначен председателем Ученого комитета при ЦИК СССР, занимался научной и литературной деятельностью, в 1930 г. избран академиком АН СССР. В начале 30-х гг. он был директором Института литературы и языка Коммунистической академии, директором ИРЛИ АН СССР^{32}, одним из редакторов Литературной энциклопедии. В 1933 г., незадолго до кончины, он был назначен послом в Испании.

Луначарский не оставил учебников по педагогике или сколько-нибудь систематического изложения своих педагогических взглядов. Однако, читая его труды, можно проследить, как зарождались принципы социалистического воспитания. Кроме статей и выступлений по вопросам образования, Анатолий Васильевич написал много работ по истории общественной мысли, проблемам культуры, литературоведению. Он был популяризатором художественных ценностей различных эпох и народов. Статьи, речи, лекции и книги Луначарского могли бы составить своеобразную энциклопедию русской и мировой культуры. Назовем некоторые его работы: «Культурные задачи рабочего класса» (1917), «I. Идеализм и материализм. II. Культура буржуазная и пролетарская» (1923), «I. Идеализм и материализм. II. Культура буржуазная, переходная и социалистическая» (1924), «История западноевропейской литературы в ее важнейших моментах» (ч.1,2, 1924), «Толстой и Маркс» (1924), «Литературные силуэты» (1925), «Судьбы русской литературы» (1925), «Просвещение и революция. Сборник статей» (1926), «Десять лет культурного строительства в стране рабочих и крестьян» (1927).

В 1961 г. многие книги Луначарского были изъяты из библиотек, однако в 1963–1967 гг. было издано собрание сочинений в 8 томах. В эти же годы о нем вышло несколько книг^{33}.

Большую роль в организации системы образования в первое десятилетие советской власти играла Н.К. Крупская.

Надежда Константиновна Крупская (1869–1939) — педагог, политический, государственный и общественный деятель, заместитель наркома просвещения, почетный член АН СССР (1931). Она родилась в Петербурге, в дворянской семье, в 1887 г. окончила с золотой медалью частную гимназию кн. А.А. Оболенской и специальный педагогический класс. В 1889 г. она поступила на Бестужевские курсы, но проучилась там только около года. С 1890 г. Крупская была слушательницей Высших женских курсах Герье, участвовала в студенческом марксистском кружке. В течение пяти лет (1891–1896) она преподавала в воскресной вечерней школе для рабочих.

В 1894 г. Крупская познакомилась с В.И. Ульяновым (Лениным), участвовала в деятельности организованного им «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». В начале 1896 г. она была арестована и находилась вместе с Лениным в ссылке в с. Шушенском, где стала его официальной женой. В 1898 г. Крупская вступила в РСДРП, а в 1901 г. уехала в Германию, работала секретарем газеты «Искра». В 1905 г. вместе с Лениным они вернулись в Петербург, но после разгрома революции были вынуждены снова покинуть Россию.

Будучи в эмиграции, Крупская преподавала в партийной школе в Лонжюмо под Парижем, в качестве секретаря Ленина помогала налаживать связь с партийными организациями, работала в большевистских изданиях. Все эти годы она не оставляла научных занятий: изучала отечественную и зарубежную литературу по педагогике и психологии, знакомилась с организацией обучения в передовых школах Западной Европы, регулярно публиковала статьи в педагогических журналах. Итогом этой работы стала книга «Народное образование и демократия» (1915 г., опубл. в 1917 г.). В апреле 1917 г. Ленин и Крупская вернулись в Россию.

Со дня создания Наркомпроса Крупская была заместителем наркома Луначарского, членом коллегии, возглавляла научно-педагогическую секцию Государственного ученого совета (ГУС).

Крупская считала воспитание важнейшей задачей нового образования: «Школа должна не только обучать, она должна быть центром коммунистического воспитания», при этом воспитание понималось как планомерное воздействие на подрастающее поколение с целью формирования гражданина. Не отрицая важной роли свободного проявления личностью своей индивидуальности, Крупская полагала, что личностное начало призвано отражать в себе принципы и нормы общественного устройства. Она рассматривала школьное образование как единую систему знаний, умений и навыков, тесно связанную с потребностями социально-политического и культурного развития страны. В политехнизме Крупская видела целостную систему, включающую в себя изучение основ производства, организацию труда и воспитание качеств, соответствующих нуждам индустриального производства. Она подчеркивала роль школы как центра воспитательной работы с населением по повышению его общей культуры (см., например, [61, с. 291–292]).

Крупская занималась созданием общества «Друг детей» и пионерской организации, полагая, что она должна быть скаутской по форме^{34} [читать подробно] и коммунистической по содержанию.

12 ноября 1920 г. декретом Совнаркома на основе внешкольного отдела Наркомата просвещения РСФСР был учрежден Главный политико-просветительный комитет (Главполитпросвет) — орган Наркомпроса и ЦК РКП(б) (в 1930 г. Главполитпросвет был реорганизован в сектор массовой работы Наркомпроса). Председателем и активным деятелем Главполитпросвета все годы его существования была Н.К. Крупская. Задачей Главполитпросвета было руководство политической, просветительской и агитационно-пропагандистской работой в духе коммунистических идеалов. В его ведении находились библиотеки, клубы, читальни, школы для взрослых, коммунистические университеты и другие учреждения. Крупская была инициатором открытия многих музеев в разных регионах России, в частности, музеев Лермонтова и Белинского в Пензенской области.

По-видимому, именно Крупская была главной мишенью Сталина в разгроме Наркомпроса. Он не посмел ее уничтожить физически, но с 1929 г. Надежда Константиновна была отстранена от всех государственных дел и занималась библиотеками. В тридцатые годы многие коллеги Крупской по Наркомпросу были репрессированы. Она пыталась противостоять системе, в частности, выступала против гонений на детей «врагов народа», но безуспешно (см. [116, с. 370])^{35}.

В мае 1918 г. первым заместителем Луначарского был назначен М.Н. Покровский.

Михаил Николаевич Покровский (1868–1932) — государственный и общественный деятель, историк, автор «Русской истории с древнейших времен» (тт. 1–5, 1910–1913 гг.), «Русской истории в самом сжатом очерке» (ч. 1–2, 1920 г.)и других исторических трудов; глава марксистской исторической научной школы (так называемой «школы Покровского»), академик АН СССР (1929). Он родился в Москве в семье помощника управляющего Московской таможней, в 1887 г. окончил гимназию с золотой медалью и поступил на историко-филологический факультет Московского университета. За время учебы Покровский опубликовал в газете «Русская мысль» несколько рецензий на новые книги по истории. В 1891 г. он окончил университет с дипломом первой степени и был оставлен в университете для приготовления к профессорскому званию сразу по двум кафедрам: русской и всеобщей истории.

В 1891–1905 гг. Покровский преподавал в разных учебных заведениях и одновременно готовил магистерскую диссертацию. Его научными занятиями руководили известные историки: В.О. Ключевский^{36} [читать подробно] и П.Г. Виноградов^{37} [читать подробно]. П.Н. Милюков^{38}, знакомый с Покровским по научному семинару профессора П.Г. Виноградова, привлек его к работе в Комиссии по организации домашнего чтения.

В конце 1890-х гг. Покровский увлекся изучением марксистской литературы и примкнул к группе так называемых «легальных марксистов». По сведениям охранного отделения он общался с политически неблагонадежными лицами, и в 1902 г. ему было запрещено читать лекции.

В 1905 г. Покровский вступил в РСДРП, присоединившись к ее большевистскому крылу, и стал одним из руководителей лекторской группы Московского комитета РСДРП, революционного издательства «Колокол» и газеты «Борьба». Он участвовал в Декабрьском вооруженном восстании 1905 г., некоторое время провел под арестом.

С 1907 г. Покровский писал статьи для словаря Гранат^{39} [читать подробно] и коллективной девятитомной «Истории России с XIX века», издававшейся братьями Гранат.

В 1908 г. Покровский уехал за границу, сначала жил в Финляндии, затем в Париже. Эти годы были наиболее плодотворны в его научной его деятельности: в 1910–1913 гг. в московском издательстве «Мир» вышли первые пять томов главного труда М.Н. Покровского — «Русской истории с древнейших времен» (с участием В.К. Агафонова, Н.М. Никольского и В.Н. Сторожева). Это было первое систематическое марксистское исследование истории России с первобытных времен до конца XIX века. В 1915 и 1918 гг. в издательстве «Мир» вышли две части книги Покровского «Очерк истории русской культуры».

После Февральской революции Покровского избрали заместителем председателя Парижского совета представителей 23 политических и профсоюзных организаций в эмиграции. Он содействовал возвращению в Россию политических эмигрантов, вел переговоры с Временным правительством, Петроградским советом рабочих депутатов и другими организациями. По возвращении в Россию в августе 1917 г. Покровский восстановил свое членство в партии большевиков и был избран депутатом Московского совета рабочих депутатов. Он активно участвовал в Октябрьской революции, был комиссаром военно-революционного комитета по иностранным делам, редактором газеты «Известия Московского совета рабочих депутатов», выступал с докладами, публиковал статьи на злободневные темы.

С мая 1918 г. и до конца жизни (1932) Покровский был первым заместителем наркома просвещения. Кроме общих вопросов, он отвечал за сферу науки и высшего образования. Он выдвинул программные тезисы, определившие государственную политику в этой сфере: введение бесплатного высшего образования, отмену дипломов как документального свидетельства привилегий (не требовались при поступлении в вузы и не выдавались по их окончании), уничтожение ученых степеней и званий и т.п. Предполагалось обязательное участие университетов в распространении научных знаний среди широких масс и ознакомление народа с переменами в общественно-политическом строе страны, а также создание факультетов общественных наук.

Покровский был одним из организаторов Социалистической (1918, с 1924 г. — Коммунистической) академии, Института красной профессуры (1921) и других учебных и научных учреждений. Он был заведующим Центрархивом (с 1920), первым ректором Института красной профессуры (с 1921), председателем Общества историков-марксистов (с 1925), возглавлял ряд других научно-образовательных и идеологических организаций. Кроме того, Покровский был редактором нескольких исторических журналов, членом Главной редакции Большой советской энциклопедии (БСЭ).

В 1919 г. Покровский организовал и возглавил Государственный ученый совет (ГУС) — руководящий методический орган Наркомпроса РСФСР, ведавший реализацией государственной политики в области науки, искусства, образования и социалистического воспитания. В 1921 г. ГУС был разделен на три секции: научно-политическую, научно-техническую и научно-педагогическую, в 1923 г. добавилась научно-художественная, а в начале 30-х гг. еще несколько секций. В 1933 г., после смерти Покровского, ГУС был упразднен в связи с реорганизацией Наркомпроса.

Покровский был инициатором создания рабочих факультетов (рабфаков), с его именем связано реформирование системы высшего образования, организация новых вузов и научных учреждений, налаживание архивного, музейного и библиотечного дела. В частности, под его началом были национализированы и систематизированы библиотечные, музейные и архивные фонды, издавались архивные материалы, введена новая орфография, приняты декреты об охране памятников культуры.

Одной из важнейших задач Покровский считал создание советской образованной интеллигенции, и ее решение он видел, с одной стороны, в создании благоприятных условий получения образования для лиц рабоче-крестьянского происхождения (подготовительные курсы, рабфаки и др.), а с другой — в вытеснении из научных и образовательных учреждений «старой» профессуры и ограничении приема в вузы «непролетарских элементов». Он последовательно проводил политику сокращения автономии университетов и урезания академических свобод.

Покровский создал предпосылки для установления в общественных науках монополии коммунистической («квазимаркситской», по выражению Милюкова) идеологии. Выступая 22 марта 1928 г. с докладом «Общественные науки в СССР за 10 лет», он сказал фразу, ставшую знаменитой: «История — это политика, опрокинутая в прошлое». Покровский был инициатором «чисток» в Академии наук и так называемого «Академического дела» (1929–1931),когда органами ОГПУ была арестована большая группа ученых (об этом речь пойдет в следующей главе).

В 1929 г. М.Н. Покровский был избран академиком АН СССР. В последние годы жизни он тяжело болел и скончался в 1932 г.

2.2.2. Реформа орфографии

Еще в середине XIX в. после отмены крепостного права стало ясно, что для образования и просвещения народных масс важно упростить орфографию русского языка. Однако реформе орфографии противодействовали в министерствах внутренних дел и народного просвещения, в Синоде и среди части ученых и педагогов. Одни отрицали реформу как всякое прогрессивное нововведение и уступку демократическому движению. Другие стремились доказать, что трудность усвоения правописания зависит не от трудностей правил орфографии, а от неправильных методов обучения; утверждали, что правописание научно обоснованно и нетрудно для усвоения, ссылались на труды академика Я.К. Грота^{40}.

В таких условиях было очень важно, чтобы разработку новой орфографии возглавила Академия наук. В 1904 г. она образовала специальную Орфографическую комиссию, которая должна была заняться упрощением правописания. Комиссия выделила подкомиссию под председательством академика Ф.Ф. Фортунатова^{41}.

Подкомиссия составила окончательный проект реформы. Он был напечатан в 1912 г. в брошюре «Постановления Орфографической подкомиссии». Поскольку эти постановления не были утверждены Правительством, в Академию наук продолжали поступать ходатайства и предложения об упрощении правописания.

I Всероссийский съезд по вопросам народного образования (декабрь 1913 г.) в своих резолюциях указал на необходимость скорейшего проведения орфографической реформы и на желательность, чтобы современная печать, не дожидаясь реформы, изъяла из употребления лишние буквы. Всероссийский съезд преподавателей русского языка и словесности (декабрь 1916 — январь 1917 г.) также признал, что реформа правописания в том направлении, какое она получила в трудах Орфографической комиссии Академии наук, необходима в интересах русской школы и всей русской культуры. Съезд постановил обратиться с соответствующими ходатайствами к Академии наук, Министерству просвещения и Комиссии по народному образованию Государственной думы.

Избранная Академией наук подготовительная комиссия созвала 11(24) мая 1917 г. совещание, на котором присутствовали члены Орфографической комиссии, созданной в 1904 г., Отделения русского языка и словесности Академии наук, представители научных и просветительских учреждений и др. Было принято «Постановление совещания по вопросу об упрощении русского правописания», объявившее начало реформы. 17 мая 1917 г. Министерство народного просвещения Временного правительства предписало попечителям учебных округов немедленно провести реформу русского правописания. Еще один циркуляр вышел 22 июня 1917 г., но оба предписания не были выполнены.

После Октябрьской революции был принят декрет Совнаркома от 23 декабря 1917 г. (5 января 1918 г.), подписанный Луначарским. В декрете предлагалось, чтобы с 1 (14) января 1918 г. все государственные и правительственные издания печатались согласно новому правописанию. Дело сдвинулось с мертвой точки, но не теми темпами, которые требовались.

10 октября 1918 г. М.Н. Покровским и управляющим делами Совнаркома В.Д. Бонч-Бруевичем был подписан декрет «О введении новой орфографии». Согласно ему все правительственные издания, периодические (газеты и журналы) и непериодические (научные труды, сборники и т.п.), все документы и бумаги должны с 15 октября печататься по прилагаемому к декрету новому правописанию. Органы государственной власти, установившей почти полную монополию на печатную продукцию, строго следили за исполнением декрета. Распространенной практикой было изъятие из типографских наборных касс упраздненных букв («и» с точкой, фиты и ятя). Тем не менее, до 1929 г. некоторые научные издания, связанные с публикацией старых произведений и документов, а также издания, набор которых начался еще до революции, печатались по старой орфографии (кроме титульного листа).

Реформа правописания имела в основном положительные следствия: помимо экономии при типографском наборе за счет упразднения твердого знака в конце слов, устранение пар одинаково произносимых букв (ять и «е», фита и «ф», i и «и») приблизило алфавит к фонетической системе русского языка. Но главным достижением, благотворным для начального обучения чтению и письму, было сокращение количества правил орфографии, не имевших опоры в произношении (например, необходимость запоминания длинного списка слов, пишущихся через ять).

Реформа имела ряд недостатков, за которые подвергалась критике еще до революции. Наиболее важные из них были связаны с обучением: во-первых, необходимость переиздания по новым правилам всей учебной и методической литературы, а также книг русских классиков для школьных и домашних библиотек. Во-вторых, необходимо, чтобы новое правописание приняли и освоили не только все преподаватели, но и те, кто занимается домашним воспитанием (родители, гувернантки и др.). По этим причинам реформа считалась неосуществимой и до революции всячески тормозилась. После того, как большевики приняли и реализовали реформу, ее резко критиковали их политические противники, в том числе в среде русской эмиграции. Многие русские зарубежные издания перешли на новую орфографию только в 1940–1950 гг.

Упрощение правописания приобрело особое значение в связи с принятием государственной программы Советской России «О ликвидации безграмотности».

2.2.3. Борьба с неграмотностью

В начале XX века Россия заметно отставала от развитых европейских стран по уровню грамотности населения. Согласно переписи 1897 г. в Российской империи насчитывалось грамотных 21,1% (29,3% мужчин и 13,1% женщин). В последующие годы уровень грамотности возрастал: так, в 1911 г. он составлял в среднем 38,3% (см., например, [61, с. 259], [97, с. 365]). В работе 1913 г. «К вопросу о политике Министерства народного просвещения» В.И. Ленин сравнивал Россию с другими европейскими странами (почти поголовно грамотными Данией и Швецией, имеющими 1–2% неграмотных Германией и Швейцарией) и отмечал, что даже в отсталой Австро-Венгрии положение лучше: 39% неграмотных в Австрии и 50% — в Венгрии [152, с. 390–391].

Борьба с неграмотностью стала важнейшей и неотложной задачей Советской власти. Ленин писал: «…нам нужно громадное повышение культуры. Надо добиться, чтобы уменье читать и писать служило к повышению культуры, чтобы крестьянин получил возможность применять это уменье читать и писать к улучшению своего хозяйства и своего государства» [88, т. 44, с. 171].

26 декабря 1919 г. был подписан декрет «О ликвидации безграмотности среди населения РСФСР». Этим декретом все население страны в возрасте от 8 до 50 лет, не умевшее читать и писать, обязывалось обучаться грамоте на родном или русском языке — по желанию. Наркомпросу предоставлялось право привлекать на основе трудовой повинности всех грамотных лиц к обучению неграмотных. Декрет предусматривал также создание школ для «переростков», школ при детских домах, колониях и прочих учреждениях, в дальнейшем вошедших в систему Главсоцвоса^{42}.

Во исполнение этого декрета в 1920 г. была образована Всероссийская чрезвычайная комиссия по ликвидации безграмотности (ВЧК ликбез), руководившая всей работой в этом направлении. Комиссия находилась в ведении наркома просвещения А.В. Луначарского, и ее решения были обязательны.

Повсеместно открывались школы для взрослых и пункты ликвидации неграмотности (ликпункты); массовыми тиражами издавались буквари и учебно-методическая литература. К этой работе привлекались учителя, сотрудники культурно-просветительских учреждений и общественных организаций, командиры и политработники Красной Армии, коммунисты и комсомольцы.

В ликвидации неграмотности активно участвовал Главполитпросвет под руководством Крупской.

К 1920 г. удалось обучить грамоте около 3 млн. человек (см., например, [6, с. 300, 400]). Перепись 1920 г. зафиксировала умение читать у 41,7 % населения в возрасте от 8 лет [127]. Однако эта перепись не была всеобщей и охватывала только часть территории России.

В 1922 г. состоялся Первый всероссийский съезд по ликвидации неграмотности. Он признал необходимым первоочередное обучение рабочих промышленных предприятий и совхозов^{43}, членов профсоюзов и других трудящихся в возрасте от 18 до 30 лет. Срок обучения в пунктах ликбеза устанавливался в семь месяцев (6–8 часов еженедельно). 14 августа 1923 г. вышел декрет Совнаркома «О ликвидации неграмотности», в котором устанавливалось количество учреждений для обучения (всего 1072: 574 ликпункта и 498 школ для малограмотных). Осенью 1923 г. было создано общество «Долой неграмотность».Систематически проводились съезды и конференции по проблемам внешкольного образования взрослых.

Каждый населенный пункт с числом неграмотных свыше 15 чел. должен был иметь школу грамоты (ликпункт). Срок обучения в такой школе составлял 3–4 месяца, программа включала чтение, письмо, счет. В начале 20-х гг. были уточнены цели таких занятий: научить читать печатный и письменный текст; делать краткие записи, необходимые в жизни и служебных делах; читать и записывать целые и дробные числа, проценты, разбираться в диаграммах и схемах. Для взрослых на время учебы сокращался рабочий день с сохранением заработной платы, предусматривалось первоочередное снабжение ликпунктов учебными пособиями и письменными принадлежностями.

В начале 20-х гг. массовыми тиражами были изданы букварь для взрослых под названием «Долой неграмотность» Д. Элькиной, Н. Богуславской, А. Курской; «Рабоче-крестьянский букварь для взрослых» В.В. Смушкова; «Букварь для рабочих» Е.А. Голанта. Было налажено издание букварей и пособий не только на русском, но и на других языках народов СССР (около 40 языков). В 1925/26 учебном году в программу ликбеза был введен курс политграмоты (см., например, [127]).

За десять лет (1917–1927) было обучено грамоте около 10 млн. чел., в том числе в РСФСР — 5,5 млн. чел. Темпы снижения неграмотности были ниже ожидаемых. К 1926 г. СССР занимал по уровню грамотности лишь 19 место среди стран Европы. Сохранялись значительные различия в уровне грамотности городского и сельского населения (по переписи 1926 г. соответственно 80,9% и 50,6%), мужчин и женщин (в городе — 88,6 и 73,9%, в селе — 67,3% и 35,4%).

По переписи 1926 г. 55% сельского населения (составлявшего 4/5 всего населения страны) старше 9 лет не умели читать. В таких условиях идеологическое влияние затруднялось. Об этом красноречиво свидетельствовало распространение газет в сельской местности: в зависимости от района одна газета приходилась на несколько сотен жителей (от 200 до 1000). За исключением крупных городов, печатное слово занимало ничтожное место в сознании большинства советских людей. В конце 20-х гг. более 90% членов партии имели только начальное образование, из них 70% вообще не читали газет. Политическая неграмотность как следствие общей неграмотности, особенно среди тех, кто должен был посредничать между властью и населением, затрудняла распространение политического влияния.

Крупной социальной группой, для которой предстояло выработать новые методы борьбы с неграмотностью, были беспризорники — дети, во время Первой мировой и Гражданской войн потерявшие не только родственников, но и место жительства. В РСФСР в 1921г. их насчитывалось около 4,5 млн.^{44}.

2.2.4. Борьба с беспризорностью

Борьба с детской беспризорностью в Советской России была начата в 1918 г. независимой общественной организацией «Лига спасения детей», созданной по инициативе В.Г. Короленко^{45}. Для русского общества он был не только замечательным писателем, но также образцом безупречной нравственности и гражданского мужества. [Читать подробнее]

Во главе «Лиги спасения детей» стояли Е.Д. Кускова^{46}, Н.М. Кишкин^{47}, Е.П. Пешкова^{48} и другие представители русской интеллигенции. В течение года Лига создала 14 детских колоний, детский санаторий в Москве, несколько детских домов и клубов. Всего за это время помогли 3,5 тыс. детей. По личной просьбе Луначарского Лига передала 15 вагонов с продовольствием для 2 тысяч воспитанников колонии в Царском Селе. В конце 1920 г., после отказа правительства от заграничной помощи голодающим детям, Наркомпрод наложил запрет почти на все запасы продовольствия, полученные Лигой от российского, американского и датского отделений Красного Креста. В начале 1921 г. все детские учреждения Лиги были переданы в распоряжение Московского отдела народного образования.

Спасением беспризорников занимался также Совет защиты детей, учрежденный декретом Совнаркома РСФСР 4 февраля 1919 г. под председательством Луначарского. Однако это была организация, наделенная в основном координационными и контролирующими функциями и не имевшая своих детских учреждений. У нее было только несколько «санитарных» поездов для транспортировки беспризорников, подобранных на железнодорожных станциях.

Стремительно растущее количество безнадзорных детей и подростков, увеличение детских правонарушений требовали принятия государством безотлагательных мер. Осенью 1921 г. при ВЦИК (Всероссийский центральный исполнительный комитет) была образована Комиссия по улучшению жизни детей во главе с Ф.Э. Дзержинским. Ее главными задачами было обеспечение жильем, обучение и социализация беспризорников. Кроме Комиссии ВЦИК и Наркомпроса решением этих задач занимались общественные организации «Фонд имени Ленина для оказания помощи беспризорным детям», «Друзья детей» и др.

В борьбе с беспризорностью важнейшую роль сыграл выдающийся педагог А.С. Макаренко.

Антон Семенович Макаренко (1888–1939) — педагог и писатель, член Союза советских писателей (1934), создатель уникальной системы воспитания беспризорников и несовершеннолетних преступников и подготовки их к дальнейшей социализации путем получения профессионального образования, в том числе высшего.

Он родился в г. Белополье Харьковской губернии в семье рабочего железнодорожных мастерских, в 1897 г. поступил в начальное железнодорожное училище. В 1901 г. семья переехала в г. Крюков близ Кременчуга, и Антон продолжил обучение в Кременчуге. По окончании в 1904 г. четырехклассного железнодорожного училища и годичных педагогических курсов он работал учителем.

В 1914 г. Макаренко поступил в Полтавский учительский институт (в армию его не взяли из-за слабого зрения) и окончил его с золотой медалью (тема диплома — «Кризис современной педагогики»). В 1917–1919 гг. Макаренко заведовал школой при Крюковских вагонных мастерских, а в 1919 г. вернулся в Полтаву. По поручению Губнаробраза он создал колонию для несовершеннолетних правонарушителей (в 1921 г. ей было присвоено имя Максима Горького). В 1926 г. колонию перевели в бывший Куряжский монастырь, Макаренко заведовал ею до 1928 г. В 1927–1935 гг. он был одним из руководителей детской трудовой коммуны им. Ф.Э. Дзержинского в пригороде Харькова.

Во время гонений на педологию^{49} Макаренко последовательно оттесняли от руководства коммуной, на него сыпались доносы с обвинениями в самоуправстве, рукоприкладстве и т.п. В 1935 г. он был переведен в Киев в отдел трудовых колоний НКВД УССР, затем руководил педагогической частью трудовой колонии в Броварах под Киевом. В 1937 г. Макаренко переехал в Москву и занялся литературно-просветительской деятельностью: писал книги и статьи, выступал перед читателями и педагогами. Он скончался в 1939 г. и похоронен на Новодевичьем кладбище.

Основные педагогические идеи, составлявшие суть его практической деятельности, — это создание из педагогов и воспитанников коллектива единомышленников, которых объединяет неустанный совместный труд во имя достижения высоких целей, общественных и личных. Руководимые им колонии функционировали на условиях хозрасчета, самообслуживания и самоуправления. Колонисты были объединены в постоянные отряды со своими командирами, совет командиров был наделен большими хозяйственными полномочиями, серьезные проступки разбирал товарищеский суд. Действовала система сводных отрядов, создававшихся на время выполнения какой-нибудь конкретной работы.

Макаренко разработал так называемую «педагогику отношений» — специальную воспитательную систему, направленную на создание многообразных позитивных отношений в коллективе, в котором находится воспитанник. Макаренко придумывал и успешно применял на практике множество оригинальных педагогических новаций: метод «создания событий» (организация ситуаций в жизни воспитанника, имеющих решающее значение для его развития), метод перспективных линий («завтрашняя радость») и многое другое.

Первая крупная педагогическая работа Макаренко под названием «Методика организации воспитательного процесса» вышла в 1936 г. В следующем году вышла «Книга для родителей», увлекательно написанная, она приобрела необычайную популярность.

Свою педагогическую систему Макаренко представил в художественных произведениях «Педагогическая поэма» (1933–1935), «Флаги на башнях» (1938) и др. Его книги неоднократно переиздавались и были экранизированы.

Гуманистическая педагогика Макаренко продолжает вызывать интерес в России и за рубежом. В 1988 г. он был причислен ЮНЕСКО (United Nations Educational, Scientific, and Cultural Organization) к четырем педагогам (наравне с Д. Дьюи, Г. Кершенштейном и М. Монтессори), определившим способ педагогического мышления в XX веке.

2.3. Реформы начального и среднего образования

16 октября 1918 были опубликованы два декрета ВЦИК: »Основные принципы единой трудовой школы» и »Положение о единой трудовой школе РСФСР» (так называемая «Декларация о единой трудовой школе»). Согласно этим документам в стране создается единая трудовая школа, доступная для всего населения, дающая всем детям определенного возраста, независимо от общественного и имущественного положения их родителей, общеобразовательные и трудовые знания, умения и навыки. Единая трудовая школа предполагала девять лет обучения, разделенные на две ступени: первая — для детей от 8 до 13 лет (5 лет обучения) и вторая — от 13 до 17 лет (4 года). В декретах была провозглашена основная цель нового подхода к народному образованию: «Вся система нормальных школ от детского сада до университета представляет одну школу, одну непрерывную лестницу. Это означает, что все дети должны вступать в один и тот же тип школы и начинать свое образование одинаково, что все они имеют право идти по лестнице до ее наивысших ступеней».

В 1918–1919 гг. были приняты дополнительные декреты Совнаркома, согласно которым запрещалась деятельность частных школ, вводилось совместное обучение детей обоего пола, школа была отделена от церкви, причем запрещалось преподавание в учебных заведениях любого вероучения и исполнение обрядов религиозного культа, были отменены физические наказания детей.

Представители всех национальностей получили право обучения на родном языке. Для развития таких школ большое значение имело создание в 20–30-х гг. письменности для десятков народов и народностей многонациональной страны, а также перевод старой письменности отдельных народов Средней Азии и Кавказа с арабского на латинский, а затем на русский алфавит.

2.3.1. Единая трудовая школа

В Программе РКП(б), принятой на VIII съезде 18–23 марта 1919 г., были сформулированы основные цели и задачи «в области народного образования» (пункт 12): «В период диктатуры пролетариата… школа должна быть не только проводником принципов коммунизма вообще, но и проводником идейного, организационного, воспитательного влияния пролетариата на полупролетарские и непролетарские слои трудящихся масс в целях воспитания поколения, способного окончательно установить коммунизм. Ближайшей задачей на этом пути является в настоящее время дальнейшее развитие уже установленных Советской властью следующих основ школьного и просветительного дела:

1. Проведение бесплатного и обязательного общего и политехнического (знакомящего в теории и на практике со всеми главными отраслями производства) образования для всех детей обоего пола до 17 лет.

2. Создание сети дошкольных учреждений: яслей, садов, очагов и т.п., в целях улучшения общественного воспитания и раскрепощения женщины.

3. Полное осуществление принципов единой трудовой школы, с преподаванием на родном языке, с совместным обучением детей обоего пола, безусловно светской, т.е. свободной от какого бы то ни было религиозного влияния, проводящей тесную связь обучения с общественно-производительным трудом, подготовляющей всесторонне развитых членов коммунистического общества.

4. Снабжение всех учащихся пищей, одеждой, обувью и учебными пособиями за счет государства.

5. Подготовление новых кадров работников просвещения, проникнутых идеями коммунизма.

6. Привлечение трудящегося населения к активному участию в деле просвещения (развитие «советов народного образования», мобилизация грамотных и т.д.)».

Программой РКП(б) предполагалось просвещение взрослого населения; предусматривалась всесторонняя государственная помощь самообразованию и саморазвитию рабочих и крестьян (создание сети учреждений внешкольного образования: библиотек, школ для взрослых, народных домов и университетов, курсов, лекций, кинематографов, студий и т.п.); развитие учреждений профессионального образования для лиц старше 17 лет; открытие широкого доступа в аудитории высшей школы для всех желающих учиться, и, в первую очередь, для рабочих; привлечение к преподавательской деятельности в высшей школе всех, могущих там учить.

В Программе также было сказано, что в целях просвещения «необходимо открыть и сделать доступными для трудящихся все сокровища искусства…» В этой связи отметим, что Музыкальный отдел при Наркомпросе (МУЗО НКП), созданный в июле 1918 г., принял постановление, в котором говорилось, что «эстетическое образование учащихся новая школа считает существеннейшей частью образования, а надлежаще поставленное преподавание пения и музыки — одним из наиболее деятельных и доступных средств достижения этой цели». При разработке учебных планов и программ в новой системе народного просвещения преподавание пения и музыки стало обязательным, что было закреплено в »Положении о единой трудовой школе РСФСР». Вслед за общеобразовательной школой музыкальное образование начали вводить внешкольные учреждения.

Кроме того, на съезде было принято специальное постановление «О политической пропаганде и культурно-просветительной работе в деревне», в котором говорилось: «Общее образование — школьное и внешкольное (включая сюда и художественное: театры, концерты, кинематографы, выставки, картины и пр.), стремясь не только пролить свет разнообразных знаний в темную деревню, но, главным образом, способствовать выработке самосознания и ясного миросозерцания, — должно тесно примыкать к коммунистической пропаганде. Нет таких форм науки и искусства, которые не были бы связаны с великими идеями коммунизма и бесконечно разнообразной работой по созиданию коммунистического хозяйства».

Реализацией планов, намеченных в Программе РКП(б) в сфере образования и просвещения, руководил Наркомпрос. В условиях Гражданской войны, всеобщего хаоса, голода и эпидемий, дефицита материальных и человеческих ресурсов дело почти не двигалось.

С окончанием Гражданской войны и переходом к Новой экономической политике положение начального образования постепенно улучшалось. С 1922 г. росли ассигнования на народное образование, выделяемые из государственного и местных бюджетов (подробно см., например, [97, с. 400–402]). Если в 1923–1924 учебном году были недогружены даже первые классы школ (особенно сельских), то уже через год школы оказались переполнены. По данным, приведенным в [97, с. 399], за год количество школ первой ступени выросло с 46071 до 51180, а количество учеников в них увеличилось на 39%.

31 августа 1925 г. Совнарком издал декрет «О введении всеобщего начального обучения», реализация которого была рассчитана на десять лет. Программы обучения на 1925–1931 гг. разрабатывал Государственный ученый совет (ГУС) при Наркомпросе. Программы предусматривали политехнический характер обучения: наряду с общеобразовательными предметами в учебный план включалась профессиональная подготовка по нескольким специальностям и производственная практика, что должно было обеспечить выпускнику возможность сразу найти работу.

Учебные программы Единой трудовой школы РСФСР, так называемые «программы ГУСа», были разработаны коллективом научно-педагогической секции Государственного ученого совета, которую возглавляла Н.К. Крупская.

В работе секции принимали участие известные педагоги С.Т. Шацкий, П.П. Блонский, А.П. Пинкевич и др. Их биографии — живое свидетельство того, как закладывались основы советской педагогики и образовательной практики.

Станислав Теофилович Шацкий (1878–1934) — педагог-экспериментатор, общественный деятель, просветитель. Он родился в селе Воронино Смоленской губернии в религиозной (католической) дворянской семье, в 1885 г. поступил в Шестую московскую гимназию, считавшуюся одной из лучших. Воспоминания о ней сохранились в его книге «Годы исканий» (часть I «Старая школа»), где он описывает постоянную войну учителей и учеников. Возможно поэтому он всю жизнь пропагандировал педагогику сотрудничества, и образцом для него была Яснополянская школа Л.Н. Толстого.

В 1893 г. Шацкий поступил в Московский университет, затем перевелся в Сельскохозяйственную академию, поскольку уже решил стать сельским учителем и хотел профессионально учить трудовым навыкам своих воспитанников. Одновременно в 1899–1901 гг. он занимался в Московской консерватории по классу вокала. Занятия были настолько успешными, что, хотя он и не закончил консерваторию, получил приглашение в Большой театр. Но все свои разнообразные познания Шацкий приобретал не ради диплома (он его так и не получил), а для того, чтобы стать настоящим педагогом в том смысле, в каком он понимал значение этого слова.

Шацкий начал свою профессиональную деятельность в 1905 г. с организации клубов для детей и подростков рабочих окраин Москвы, в 1906 г. он вместе с несколькими единомышленниками организовал общество «Сетлемент» (англ. «Поселение») — культурный поселок в Москве. В основе воспитательной системы «Сетлемента» лежала идея создания «детского царства», где каждый воспитанник получал все возможности свободного развития личности. Воспитанники объединялись по интересам и дружеским привязанностям; занимались в различных кружках и клубах: столярном, сапожном, астрономическом, театральном, пения, биологии и др. Каждый клуб имел свое название и правила, разработанные детьми, причем им следовали и взрослые — руководители клубов и наставники.

В 1908 г. за пропаганду социализма среди детей «Сетлемент» был закрыт полицией, а сам Шацкий арестован. Позже он создал общество «Детский труд и отдых», а в 1911 г. в рамках этого общества открыл в Калужской губернии детскую летнюю колонию «Бодрая жизнь». В колонии вместе с коллегами он реализовывал свои идеи связи трудовой, эстетической и умственной деятельности, взаимоотношений воспитателей и воспитанников, формирования и развития детского сообщества. Труд занимал важное место в жизни колонии: самообслуживание, благоустройство, работа в саду, на огороде, в поле, на скотном дворе имели не только воспитательное, но и образовательное значение. Свободное время отводилось чтению, беседам, играм, постановкам спектаклей, занятиям музыкой, пением.

В 1919 г. Шацкий принял предложение Наркомпроса о сотрудничестве. На основе учреждений общества «Детский труд и отдых» он создал Первую «Опытную станцию по народному образованию», занимавшую целый район в Калужской губернии. Шацкий и его сподвижники организовали педагогический комплекс, небывалый по замыслу и масштабу: в его состав входили ясли и детские сады, 13 начальных школ и две средних, летняя колония «Бодрая жизнь», клубы и читальни; работал педагогический техникум и летние курсы для учителей, на базе колонии был устроен методический центр и велись научно-педагогические исследования. В жизнь школ вовлекалось местное население: для крестьян читали лекции, им раздавали элитные семена, помогали в ведении хозяйства. Деятельность станции получила широкую известность в России и за рубежом. Высоко оценил работу американский педагог и философ Джон Дьюи, посетивший Шацкого в конце 20-х гг.: «Я не знаю ничего подобного в мире, что могло бы сравниться с этой колонией» (цит. по [61, с. 328]).

В середине 20-х гг. Шацкий участвовал в работе научно-педагогической секции Наркомпроса, внес значительный вклад в разработку содержания учебных программ ГУСа и повышении роли урока как основной формы учебной деятельности.

В 1932 г. Опытная станция, несмотря на все ее успехи, была закрыта, а Шацкий назначен директором Московской консерватории. По инициативе Шацкого и профессора А.Б. Гольденвейзера было создано детское отделение для подготовки талантливых детей к поступлению в музыкальные вузы — будущая Центральная музыкальная школа. В 1934 г. С.Т. Шацкий скоропостижно скончался.

С.Т. Шацкий создал научную педагогическую школу, которую представляли А.А. Фортунатов, М.Н. Скаткин, Л.К. Шлегель и другие известные ученые. Под руководством Шацкого были разработаны методы педагогического исследования: социально-педагогический эксперимент, наблюдение, опрос. Одна из главных научных заслуг Шацкого состояла в том, что он первым в России целостно исследовал влияние условий среды на социализацию ребенка. Ему также принадлежит приоритет в исследовании таких проблем, как школьное самоуправление, лидерство в детском коллективе и др. Важнейшим достижением Шацкого является разработка теории и практики функционирования учебного заведения как комплекса учреждений, реализующих преемственность и целостность в воспитании. С.Т. Шацкий — автор книг «Бодрая жизнь» (1914), «Этапы новой школы. Сборник статей и докладов» (1923), «Годы исканий» (1924) и др.

Прошли годы, и педагогические достижения Шацкого снова были востребованы во время последующих школьных реформ. Так, в 1958 г. были изданы его «Избранные педагогические сочинения», в 1962–1965 гг. — «Педагогические сочинения» в 4-х томах, а в 1980 г. в серии «Педагогическая библиотека» вышли «Избранные педагогические сочинения» Шацкого в двух томах.

Павел Петрович Блонский (1884–1941) — философ, педагог и психолог. Он родился в Киеве, в 1902 г. поступил на историко-филологический факультет университета, изучал философию и психологию. В 1907 г. он окончил университет, за работу «Проблема реальности у Беркли» был награжден золотой медалью. Блонский преподавал, занимался античной философией, опубликовал несколько работ по гносеологии и этике, в 1913 г. стал приват-доцентом. Он примкнул к эсерам, неоднократно был арестован, однако в 1917 г. порвал с эсерами и сблизился с большевиками.

В предреволюционный период научные интересы Блонского сконцентрировались на образовании, которое он считал «ключом развития человека и средством трансляции культуры» (цит. по [61, с. 332]). Блонский трактовал философию, естествознание, психологию и педагогику как комплекс взаимосвязанных наук, следуя «педагогической антропологии» Ушинского (подробно об этом см. [54]). В 1916 г. Блонский опубликовал «Курс педагогики», в котором отстаивал «антропологический» подход как средство кардинального улучшения школьного образования.

В 1916–1917 гг. Блонский написал ряд книг социально-педагогической и демократической направленности: «Задачи и методы народной школы», «Школа и рабочий класс» и др. Он утверждал, что центральной задачей школы должно быть просвещение народа и воспитание в нем активности и самостоятельности.

После революции Блонский переехал в Москву и занялся психологией, став аспирантом известного психолога, профессора Г.И. Челпанова^{50} [читать подробно]. С 1919 г. Блонский руководил Московской академией народного образования.

Исключительно плодотворным в научно-педагогическом творчестве Блонского был рубеж 10-х — 20-х гг. Он выпустил несколько учебников для средней и высшей школы, его статьи публиковались в России и за рубежом. В 1919 г. Блонский написал работу «Трудовая школа», в которой дал теоретическое обоснование проекту школы труда и предложил практические пути его реализации. Он исходил из идеи, что «индустриально-трудовая школа в своих научных занятиях лишь подготавливает и использует тот материал, который дает подростку фабрика и завод… там учится подросток, в этой сокровищнице техники и социологии». В индустриально-трудовой школе 75% времени отводилось обучению труду и лишь 25% — изучению наук на занятиях в школе. Некоторые историки педагогики отмечают, что концепция Блонского приводила к разрыву теории и практики и существенно изменяла тип учебного заведения (см. [61, с. 332–333].

В 1922 г. по рекомендации Крупской Блонский стал членом научно-педагогической секции ГУСа и активно участвовал в подготовке учебных программ и в школьной реформе. Его теоретические разработки нашли отражение в содержании программ ГУСа 1922–1925 гг.

После 1924 г. Блонский занимался педологией и детской психологией. Он полагал, что образование без учета физиологии и психики ребенка, а также социализирующих факторов внешней среды неэффективно, что только «антропологическая педагогика» может стать важным инструментом развития ребенка (см. [61, с. 333]).

В 30-е гг. Блонский работал в Институте психологии, написал фундаментальный труд «Память и мышление» (1935),за который ему была присвоена степень доктора наук. Блонский разработал генетическую (стадиальную) теорию памяти, согласно которой различные виды памяти (моторная, аффективная, образная и вербальная) описываются как этапы развития человека, его речи и мышления, взаимодействия с окружающей средой. В этот период были опубликованы его работы, посвященные детской психологии («Развитие мышления школьников», «Трудные школьники» и др.) и педологии («Возрастная педология», «Педология в массовой школе первой ступени» и др.)

После выхода в 1936 г. постановления ЦК ВКП(б) «О педологических извращениях в системе Наркомпроса» Блонский подвергся травле, ему запретили публиковаться и читать лекции, были арестованы два его сына. Тем не менее его оставили работать в Институте психологии. По воспоминаниям академика А.Н. Леонтьева^{51} [читать подробно], Блонский послал наркому просвещения А.С. Бубнову письмо, в котором «вообще отказался понимать и принимать постановление о педологии. Для того времени это была неслыханная, невероятная, просто отчаянная смелость, и может быть, поэтому Блонского не тронули…»^{52}.

Последние годы Блонский тяжело болел, он скончался в больнице 15 февраля 1941 г. До начала 1960-х гг. его имя не упоминалось, в 1961 г. Академия педагогических наук выпустила «Избранные педагогические произведения» П.П. Блонского, в 1964 г. в издательстве «Просвещение» вышли его «Избранные психологические произведения». В 1979 г. двухтомник его сочинений был напечатан в издательстве «Педагогика». В наше время в разных издательствах вышли книги Блонского: «Память и мышление» (2001), «Психология младшего школьника» (2006), «Современная философия. Между идеализмом и наукой» (2011) и др. Оказалось, что многие идеи Блонского, не утратившие своей оригинальности и актуальности, востребованы новыми поколениями философов, психологов и педагогов.

Пинкевич Альберт Петрович (1884–1937) — педагог, педолог, профессор, организатор народного образования, общественный деятель, просветитель, автор одних из первых в СССР учебников естествознания для средней и высшей школы. Пинкевич родился в деревне Урунда Уфимской губернии, в семье польского дворянина, сосланного на Урал за участие в польском восстании 1863–1864 гг. По окончании Уфимской гимназии в 1902 г. он поступил в Казанский университет на естественное отделение физико-математического факультета.

Окончив университет в 1909 г., Пинкевич преподавал в учительской семинарии, затем — в кадетском училище в г. Вольске Саратовской губернии. С 1914 г. он жил в Петербурге, где познакомился и сотрудничал с Горьким, опубликовал под псевдонимом «Адам Бельский» несколько работ. Затем Пинкевич преподавал естествознание в Тенишевском училище^{53}, земской учительской школе и на Высших женских курсах Фрёбелевского общества.

После Февральской революции 1917 г. Пинкевич занялся общественно-политической деятельностью: был членом социал-демократической группы петроградского учительства и группы «Свободный труд», избирался гласным городской думы и городской управы, а также был заместителем председателя Государственного комитета по образованию. С приходом к власти большевиков Пинкевич участвовал в создании советской системы высшего педагогического образования. По его инициативе в 1918 г. был основан 3-й Петроградский педагогический институт^{54}.

В 1920–1921 гг. Пинкевич был организатором и первым ректором Уральского университета, а также директором Педагогического института в составе этого университета.

В 1924–1930 гг. он был ректором 2-го МГУ^{55}. и заведовал кафедрой педагогики.

В 1926 г. Пинкевич инициировал создание при университете Института научной педагогики и до 1932 г. был его директором. В 1931–1936 гг. Пинкевич работал в Высшем коммунистическом институте просвещения, в 1936–1937 гг. заведовал кафедрой педагогики МГПИ и работал во Всесоюзном комитете по делам высшей школы при Совнаркоме СССР.

В 1937 г. А.П. Пинкевич был арестован по так называемому «делу Наркомпроса»^{56} и расстрелян 25 декабря того же года (реабилитирован в 1956 г.).

Пинкевич был создателем «Педагогической энциклопедии» (1927–1929) и редактором раздела «Педагогика и народное образование» Большой советской энциклопедии. Он — автор работ по методологическим проблемам педагогики, первых советских учебников и пособий для педагогов. В книге «Методика начального курса естествоведения» (1919) Пинкевич следовал традициям дореволюционной российской педагогики, подчеркивая, что задачей общеобразовательной школы должно быть всестороннее (умственное, физическое и нравственное) развитие учащихся и сообщение им необходимых для самостоятельной жизни знаний и умений. А школа должна найти такой материал, который представлял бы ценность сам по себе и в то же время содействовал развитию личности учащихся.

В период разнообразных педагогических экспериментов 20-х гг. Пинкевич выступал за сохранение традиционной классно-урочной системы школьного обучения и обязательных домашних заданий. Он выдвигал идею интегрирования отдельных учебных дисциплин и предлагал три варианта интеграции: 1) из программ нескольких предметов составить единую программу так, чтобы не нарушить логическую последовательность каждой дисциплины; 2) в программу включить сведения, которые даются в нескольких дисциплинах (например, в географии, естествознании и истории) и объединить их в «аккорды»; 3) интеграция через согласование и межпредметные связи (см. [61, с. 320]). К сожалению, эти предложения не получили развития до сих пор.

Пинкевич исследовал влияние социальной среды на формирование личности ребенка и детского коллектива, занимался историей педагогической мысли: он написал книги «Советская педагогика за 10 лет» (1927), «И.Г. Песталоцци» (вышла в 1933 г. в серии ЖЗЛ) и др.

2.3.2. Профессиональное образование

В 1920-е гг. советским правительством были приняты решения, направленные на создание многоступенчатой системы профессионального образования. Для координации этой деятельности и управления создаваемыми учреждениями в 1921 г. декретом Совнаркома было создано Главное управление профессионального образования (Главпрофобр) Наркомпроса РСФСР. В 20–30-е гг. в ведении Главпрофобра находились ФЗУ, техникумы и другие учреждения низшего (основного) и среднего профессионального образования. Высшие учебные заведения находились в непосредственном ведении Наркомпроса и лично М.Н. Покровского (о высшем образовании речь пойдет в следующем параграфе).

Параллельно с профессионализацией общеобразовательной школы создавалась широкая сеть школ фабрично-заводского ученичества (школы ФЗУ)^{57} и техникумов на базе семилетки.

Школы ФЗУ — низший (основной) тип профессионально-технической школы в 1920–1940-х гг. Они действовали при крупных предприятиях для подготовки квалифицированных рабочих. Срок обучения составлял 3–4 года, принимали молодежь в возрасте 14–18 лет с начальным образованием. Наряду с овладением профессиональными навыками, учащиеся ФЗУ изучали общеобразовательные предметы. За двадцать лет существования эти школы подготовили около 2,5 млн. квалифицированных рабочих.

Для ускоренной подготовки специалистов в отдельных узких отраслях знаний, необходимых для восстановления и развития разрушенного войнами народного хозяйства, в начале 20-х гг. правительство создавало так называемые «практические институты» для конкретной отрасли промышленности, транспорта и сельского хозяйства^{58}. Трехлетнее обучение в них было разделено на два этапа (концентра), по окончании каждого из них студент института получал соответствующее удостоверение с указанием квалификации техника, инженера, агронома и т.п. по избранной узкой специальности. Многие практические институты были организованы на базе средних специальных учебных заведений (техникумов, училищ и др.), зачастую основанных еще до революции. Так, в 1919 г. Императорское Комиссаровское техническое училище было преобразовано в механико-электротехнический техникум с пятью отделениями: двигателей внутреннего сгорания, автомобильным, паротехническим, обработки металлов, электротехническим. Однако преобразование Комиссаровского училища в техникум не соответствовало его большим возможностям. Поэтому в декабре 1920 г. постановлением коллегии Главпрофобра Московский механико-электротехнический техникум был переименован в Практический механико-электротехнический институт им. Михаила Ломоносова, а 5 января 1922 г. было принято решение о его преобразовании в высшее техническое учебное заведение — Московский механико-электротехнический институт, в 1924 г. институт был реорганизован и стал называться Московским механическим институтом им. М.В. Ломоносова.

Однако история с Московским механическим техникумом, ставшим институтом, была скорее исключением: большинство практических институтов в ходе реформы образования в 20-е гг. были преобразованы в техникумы. Нарком просвещения А.В. Луначарский исходил из того, что в трудных условиях молодой советской республике необходимо создание широкой сети средних профессиональных учебных заведений, обеспечивающих массовую подготовку специалистов среднего звена — техников и «низового» управленческого персонала для промышленности и сельского хозяйства. В 1923 г. образцом такого учебного заведения стал Первый Сибирский политехнический техникум им. К.А. Тимирязева, образованный из Томского практического политехнического института (в 1928–1930 гг. Сибирский политехникум был разделен более чем на десять специализированных техникумов).

В 1923–1929 гг. многие технические институты в областных центрах РСФСР были реорганизованы в техникумы.

Вместе с развитием системы начального и среднего профессионального образования была разработана концепция общеобразовательной средней школы нового типа. Ее важнейшими чертами были сочетание учебы с различными видами трудовой деятельности, приоритетность познавательной деятельности исследовательского характера, отношения педагогов и учеников как равноправных субъектов учебного процесса и т.п. (см., например, [61, с. 294–296]).

На основе этой концепции в 1923 г. была проведена реорганизация средней школы. В девятилетней средней школе общему образованию отводилось семь лет, в 8–9 классах приоритетным было профессиональное обучение (с оговорками о временности этой меры, недостатке средств и т.п.). Первое время количество средних школ нового типа стало расти, преимущественно в сельской местности, где до этого средних школ почти не было. Однако вскоре рост затормозился, а количество школ-девятилеток стало сокращаться (подробнее см. [97, с. 411–412]).

2.3.3. Внешкольная деятельность

В ноябре 1917 г. в Наркомпросе РСФСР был создан отдел внешкольного образования, а в следующем году в московском парке Сокольники открылось первое государственное внешкольное учреждение — Станция юных любителей природы. В июне 1919 г. был проведен Первый всероссийский съезд по внешкольному образованию.

19 мая 1922 г. решением Всероссийской конференции комсомола была образована Всесоюзная пионерская организация имени Спартака (с 1924 г. — имени В.И. Ленина). Ее предшественником было скаутское движение, о котором речь шла ранее в связи с деятельностью Н.К. Крупской. 29 апреля 1923 г. в Москве на базе детского клуба «Трудовая коммуна» открылся Дом пионеров, в последующие годы в разных регионах России были организованы клубы и дома пионеров. Они служили одновременно и для проведения досуга, и как новая форма внешкольного образования и просвещения: для детей были открыты библиотеки, работали разнообразные кружки, театральные и хоровые коллективы. В эти же годы возникли первые пионерские лагеря, самым знаменитым был «Артек», созданный в Крыму в 1925 г. по инициативе председателя Российского общества Красного Креста З.П. Соловьева.

В 1920-е годы Наркомпрос РСФСР начал создавать сеть различных учреждений внешкольного образования, к 1924 г. насчитывалось 4 тыс. детских садов, 6 тыс. детских домов, свыше 37 тыс. пунктов ликбеза, 33 тыс. изб-читален. На XIII Всероссийском съезде Советов (10–16.04.1927) Луначарский докладывал, что расходы на внешкольное образование — на беспризорных, на стипендии студентам вузов и рабфаков, на политпросвещение и ликвидацию неграмотности — составляют около 200 млн. руб., т.е. третью часть всего бюджета народного образования (см. [132, с. 58]). В полной мере система внешкольного образования (позднее термин был заменен на «внешкольное воспитание») стала развиваться в 1930-е гг.

Увлечение экспериментами и поисками новых способов организации учебного процесса и методов обучения (Дальтон-план, метод проектов и т.п.), а также попытки отказаться от классно-урочной системы привели к снижению уровня общеобразовательной подготовки. Преобладание коллективной деятельности над индивидуальной, общественной работы над учебной, физического труда над умственным вступали в противоречие с заложенными классиками педагогики основами существования массовой школы. Педагогическое сообщество резко критиковало сложившееся положение и предупреждало о грядущих опасностях деградации школьного образования. Очередная реформа школы становилась необходимой и неизбежной (о ней речь будет идти в следующей главе).

2.4. Высшее образование

Уже в первые годы советской власти была изменена цель деятельности вузов. Она стала трактоваться не столько как изучение науки, сколько как профессиональная подготовка специалистов-организаторов. Они должны были заменить дореволюционных чиновников, не пользовавшихся доверием новой власти. Поскольку «специалистов-организаторов» требовалось много, пришлось принимать меры к увеличению числа вузов и студентов в них.

Декретом СНК РСФСР от 11 декабря 1917 г. все учебные заведения, в том числе вузы, были переданы в ведение Наркомпроса, а 4 июля 1918 г. все вузы были объявлены государственными.

Декретом СНК РСФСР от 1 октября 1918 г. были отменены ученые степени и звания, а также связанные с ними права и преимущества. Из всех должностей сохранились только должности профессора и преподавателя.

В 1918 г. были закрыты юридические факультеты университетов, а в 1919 г. вместо них появились факультеты общественных наук (ФОНы). Они состояли из экономического, правового и общественно-педагогического отделений. В составе ФОНа МГУ дополнительно открыли еще три отделения: статистическое, художественно-литературное и внешних сношений. В 1919–1921 гг. были закрыты историко-филологические факультеты (их преподаватели в основном перешли в ФОНы), а в 1924 г. — факультеты общественных наук в университетах (кроме МГУ) были упразднены.

В 1921 г. при факультете общественных наук МГУ было создано пять гуманитарных НИИ, в том числе Институт научной философии, а в 1923 г. структура института была изменена и включила в себя, наряду с другими, секцию психологии. В состав этой секции вошли многие сотрудники Института психологии, и научная работа по проблемам психологии должна была сосредоточиться именно в этой секции. Однако в конце 1923 г. руководителем Института психологии вместо его основателя и директора с 1912 г. Г.И. Челпанова был назначен его ученик К.Н. Корнилов, который объявил новый курс развития института, направленный на построение подлинно марксистской психологии. В свою очередь, директором Института научной философии был назначен А.М. Деборин (о нем далее), и секция психологии была упразднена.

В 1922 г. на физико-математическом факультете МГУ открылись 12 НИИ: математики и механики, физики и кристаллографии, минералогии и петрографии, зоологии, географии, ботаники, морфологии, антропологии, геологии, химии, геодезии, почвоведения.

В 1924 г. при ФОНе МГУ была создана Ассоциация научно-исследовательских институтов общественных наук (АНИОН), объединившая семь НИИ социально-экономического профиля — экономики, советского права, языковедения и истории литературы, археологии и искусствознания, философии, экспериментальной психологии, сравнительной истории литературы и языков народов Запада и Востока. Цель создания Ассоциации — поставить под контроль органов власти деятельность крупнейших обществоведческих учреждений, в которых, наряду с марксистами, продолжали работать многие ученые — представители «буржуазной школы».

В 1926 г. АНИОН была выделена из МГУ и переименована в Российскую ассоциацию научно-исследовательских институтов общественных наук (РАНИОН). В 1926–1927 гг. в Ассоциацию вступили еще несколько институтов гуманитарного профиля. В 1929–1930 гг. большинство институтов РАНИОН вошло в состав Комакадемии, а в октябре 1930 г. РАНИОН была ликвидирована.

Одной из важнейших задач правительства было создание системы высшего педагогического образования. 3 июля 1919 г. вышло постановление Наркомпроса «О преобразовании учительских семинарий», обязывавшее реорганизовать их в педагогические курсы или в институты народного образования (ИНО). Во исполнение этого постановления в начале1920-х гг. многие учительские семинарии и учительские институты — средние учебные заведения — были преобразованы в вузы. Обычно ИНО имели четырехгодичные отделения для подготовки учителей для школ I и II ступеней, а также отделение для подготовки работников внешкольного образования со сроком обучения три года. В течение нескольких лет большинство ИНО были переименованы в педагогические институты. К началу 30-х гг. они были организованы почти во всех областных центрах.

В 1921 г. постановлением Наркомпроса РСФСР в Москве был образован Центральный институт организаторов народного просвещения (ЦИОНП) им. Е.А. Литкенса, положив начало формированию советской системы профессиональной подготовки руководящих кадров образовательных учреждений. В 1924 г. постановлением Совнаркома РСФСР он был ликвидирован, а его функции переданы организационно-инструкторскому факультету Академии коммунистического воспитания (АКВ) им. Н.К. Крупской. В 1928 г. ЦИОНП был выделен из состава АКВ и послужил основой для создания Института повышения квалификации педагогов (о дальнейшей судьбе института речь пойдет в следующей главе).

3 июля 1918 г. в Наркомпросе было проведено совещание по реформе высшей школы, собравшее около 400 делегатов от студентов и преподавателей вузов. После горячей полемики были приняты важные решения — бесплатность высшего образования и пролетаризация состава студенчества. По итогам этого совещания 2 августа 1918 г. Совнарком издал декрет «О правилах приема в высшие учебные заведения», согласно которому всем трудящимся (с 16 лет) предоставлялось право поступления в любой вуз независимо от предыдущего образования, гражданства и пола, без предъявления диплома, аттестата или свидетельства об окончании какой-либо школы. Вместе с декретом было принято постановление о преимущественном приеме в вузы выходцев из рабочих и беднейшего крестьянства. В результате за один год количество студентов резко возросло: например, в московских вузах оно увеличилось с 38440 до 69645 чел. Однако многие студенты, поступившие по новым правилам, не имели даже минимальной подготовки, необходимой для успешной учебы. Поэтому в 1919–1920 уч. г. из вузов Москвы были отчислены или ушли по собственному желанию около 22 тыс. студентов (см. [97, с. 411–412]).

По инициативе М.Н. Покровского для скорейшего решения проблемы доступности высшего образования 11 сентября 1919 г. было принято постановление Наркомпроса «Об организации рабочих факультетов». Рабфаки создавались как специальные курсы для ускоренной подготовки к обучению в высшей школе рабочей и крестьянской молодежи, зачастую не имевшей не только среднего, но и семилетнего образования. Прием на рабфаки был ограничен, кандидаты тщательно отбирались из большого числа приехавших по направлениям партийных, комсомольских и профсоюзных организаций, 15% — из представителей национальных меньшинств.

Обучение на дневных рабфаках приравнивалось к работе на производстве, т.е. срок обучения засчитывался в трудовой стаж и выплачивалась стипендия. Обучение на них было рассчитано на три года, на вечерних рабфаках — на четыре. Сначала программа рабфаков была приближена к программе средней школы, но за 1924–1926 гг. ее существенно сократили, поскольку большинство слушателей имело лишь начальное образование и не могли за три года освоить программу средней школы. В 1925–26 уч. г. количество выпускников рабфаков составило около 40% от общего числа принятых в вузы.

С первых лет Советской власти правительство придавало большое значение созданию новых высших учебных заведений, особенно в национальных республиках и крупных промышленных центрах России. В 1918–1919 гг. были открыты Азербайджанский, Белорусский, Ереванский, Среднеазиатский, Нижегородский, Воронежский, Самарский и Таврический университеты и другие вузы. Одним из новых направлений деятельности университетов стала подготовка преподавателей для вновь открывавшихся высших технических учебных заведений (втузов).

В 1918 г. в Екатеринодаре (с 1920 г. Краснодар) был основан политехнический институт — первое высшее учебное заведение на Кубани. Его организаторами были известные ученые: Б.Л. Розинг^{59} [читать подробно], Н.А. Шапошников^{60} и А.И. Пароменский^{61} и другие энтузиасты. Ректором Кубанского политехнического института стал Б.Л. Розинг.

В 1918 г. Высшие женские курсы были реорганизованы в так называемый 2-й МГУ, в том же году на базе Московского технического училища (основано в 1868 г.) было создано Московское высшее техническое училище (МВТУ), в 1919 г. были открыты Текстильная академия и Лесотехнический институт, а также Коммунистический университет им. Я.М. Свердлова — первое учебное заведение для подготовки советских и партийных управленческих кадров.

В 1919 г. Московский коммерческий институт^{62} был объединен с коммерческими училищами и переименован в Институт народного хозяйства имени Карла Маркса (с 1924 г. — имени Г.В. Плеханова).

Декретом СНК РСФСР от 19 октября 1920 г. в Екатеринбурге был основан Уральский государственный университет. Сначала в него входили институты: горный, политехнический, медицинский, сельскохозяйственный, педагогический, общественных наук и рабфак. В 1922 г. из-за нехватки преподавателей деление на институты было ликвидировано, и в составе университета осталось три факультета: химико-металлургический, горный и медицинский. В 1924 г. медицинский факультет был передан Пермскому университету, а Уральский университет, в котором осталось только два факультета, был переименован в Уральский политехнический институт (УПИ). В 1925 г. в УПИ добавился лесопромышленный факультет, а позже — геологоразведочный, рудничный, механический и др.

Исходя из насущных нужд развития народного хозяйства разрушенной страны, в 1920 г. Совнарком РСФСР принял постановление «О высших технических учебных заведениях», согласно которому обучение в них ограничивалось тремя годами и велось на основе практического изучения производственных процессов на предприятиях. Втузы подчинялись Главному комитету профессионально-технического образования.

В 1921 г. в Москве и Петрограде были открыты Институты красной профессуры для подготовки преподавателей вузов по теоретической экономии (политэкономии), историческому материализму и др.

Значительную роль в повышении уровня высшего и среднего специального образования, наряду с учебно-методической литературой, играли монографии и сборники статей отечественных и зарубежных ученых, а также разнообразные книжные серии, энциклопедические словари и справочники. Одной из самых известных была серия «Классики естествознания».

Книги этой серии выходили с некоторыми перерывами в 1917–1961 гг. Их выпускали издательства («Природа», ГИЗ, ОНТИ, ГИТТЛ и др.), принадлежавшие разным ведомствам, что неизбежно влияло на редакционную политику (тематику, состав редакционной коллегии, выбор авторов и переводчиков каждой книги и т.п.). Многие классические работы известных советских ученых были подготовлены и впервые изданы в рамках этой серии.

В 1917–1919 гг. в издательстве «Природа» вышли первые три книги: «Лекции о сравнительной патологии воспаления» И.И. Мечникова, «Лекции о работе главных пищеварительных желез» И.П. Павлова и «Очерки геологического прошлого Европейской России» А.П. Карпинского. Это были небольшие брошюры (каждая — немногим более 200 страниц), имевшие скорее учебно-просветительский, нежели научный характер, и изданные с использованием дореформенной орфографии.

Затем в издании серии был перерыв, связанный с организацией Государственного издательства (Госиздат, ГИЗ), в которое вошло большинство частных издательств. В 1922–1928 гг. ГИЗ выпустил 16 книг, в аннотации издательства говорилось: «В серии книг под общим названием «Классики естествознания» Государственное издательство ставит себе задачу сделать доступными классические труды творцов современного естествознания. В намеченную программу входит ряд книг и сборников, которые будут заключать в себе основные работы выдающихся ученых и вместе составят связную историю науки. В необходимых случаях оригинальные работы классиков будут снабжаться комментариями компетентных специалистов…»

В числе 16 книг, выпущенных Госиздатом в 1922–1928 гг., были работы П.Н. Лебедева («Давление света», 92 с.), Г. Гельмгольца («О сохранении силы», 72 с.) и «Скорость распространения нервного возбуждения», 90 с.), М.В. Ломоносова («Физико-химические работы», 120 с.), Г. Менделя («Опыты над растительными гибридами», 72 с.), Д.И. Менделеева («Периодический закон», 256 с.), В. Гарвея («Анатомическое исследование о движении сердца и крови у животных», 116 с.), И. Ньютона («Оптика, или Трактат об отражениях, преломлениях, изгибаниях и цветах света», 326 с.), О.Ж. Френеля («О свете», 160 с.), сборник «Классические космогонические гипотезы» (авторы И. Кант, П. Лаплас, Э. Фай, Дж. Дарвин и А. Пуанкаре) и др., а также несколько переизданий. Большинство книг были изданы тиражом 3–5 тыс. экз. и имели единое оформление.

В 1929–1931 гг. в издании серии «Классики естествознания» был перерыв, связанный с очередной реорганизацией издательств. О дальнейшей судьбе серии и других научно-технических изданий речь пойдет в следующих главах.

В середине 20-х гг. правительство, обеспокоенное увеличением количества вузов и числа студентов в них, социальным составом студентов и преподавателей, а также снижением уровня профессиональной подготовки, изменило политику в отношении высшей школы, установив строгий контроль как над составом учащихся и преподавателей, так и над содержанием преподавания [97, с. 415].

В 1924 г. Наркомпрос снизил число принимаемых в вузы до 13 тыс. чел. в год, из которых 8 тыс. было рабфаковцев. В том же году была произведена масштабная «чистка»: из 102 тыс. студентов было отчислено 23 тыс., причем 15 тыс. были из служащих или интеллигенции. В 1925 г. было отчислено еще 40 тыс. (см. [97, с. 417]).

Правительство пришло к выводу, что качество обучения принятых в вузы «пролетарских элементов» необходимо повысить. Если в первые годы существования рабфаков их выпускники зачислялись в вуз без выпускных или вступительных экзаменов, то в 1926 г. для рабфаковцев были введены выпускные испытания. Неуспевающих оставляли на повторный курс или направляли вместо вузов в техникумы. Эта мера привела к снижению количества принятых в вузы выпускников рабфаков по отношению ко всем принятым до 30,8% в 1928–29 уч. г. и повышению уровня подготовки рабфаковцев (подробнее см., например, [97, с. 408–410]).

Чтобы удовлетворить потребность в специалистах упраздненных профилей (юристов, экономистов и др.), было частично восстановлено прежнее деление на факультеты, сокращено преподавание обязательных политических дисциплин. Но периодические чистки дореволюционной профессуры продолжались.

В 1928 г. началась кампания перевыборов всех профессоров, в результате которой около четверти должностей оказалось вакантными за отсутствием кандидатов, способных их занять даже при существенном снижении требований к соискателям [97, с. 418–419].

В первые годы советской власти при поддержке наркома просвещения А.В. Луначарского открывались литературные, театральные, кинематографические и художественные вузы.

В 1921 г. по инициативе и под руководством В.Я. Брюсова^{63} в Москве был создан Высший литературно-художественный институт (ВЛХИ, с 1924 г. — имени В.Я. Брюсова). Базой для него послужили студия при Литературном отделе Наркомпроса (тоже организованная Брюсовым), литературных курсов при «Дворце искусств» и части Государственного института слова. Кроме того, в 1922 г. в ВЛХИ влилась Профессионально-техническая школа поэтики, в которой до слияния работал Брюсов и другие преподаватели ВЛХИ. Литературно-художественный институт готовил писателей, поэтов, драматургов, критиков и переводчиков, срок обучения — три года.

В институте преподавали античную и западную литературу, всеобщую историю, иностранные языки, теорию стихосложения и другие общеобразовательные и специальные предметы. Среди выпускников ВЛХИ были Михаил Светлов, Елена Благинина, Николай Злобин и другие известные литераторы. После кончины В.Я. Брюсова в декабре 1924 г. ректором ВЛХИ по решению Оргбюро ЦК ВКП(б) был назначен журналист и издатель В.П. Полонский, который делами института не занимался, фактическим руководителем был проректор М.С. Григорьев.

В 1925 г. было принято решение о переводе ВЛХИ в Ленинград, однако почти все преподаватели (кроме двух) отказались уезжать из Москвы. Ввиду невозможности перевода института в Ленинград, комиссия Главпрофобра приняла решение о его ликвидации^{64}.

Проректор ВЛХИ М.С. Григорьев сумел срочно организовать Высшие государственные литературные курсы, куда перешли преподаватели ВЛХИ и студенты младших курсов, старшекурсники доучивались в других вузах. В 1929 г. курсы были закрыты, состоялся лишь один выпуск. В числе выпускников были Даниил Андреев, Юрий Домбровский, Мария Петровых, Арсений Тарковский и другие выдающиеся поэты и писатели.

Музыкально-драматическое училище, основанное в 1878 г. пианистом П.А. Шостаковским, в 1918 г. было преобразовано в Музыкально-драматический институт, а в 1919 г. — в Государственный институт музыкальной драмы. В 1922 г., после объединения с Высшими театральными мастерскими под руководством Вс.Э. Мейерхольда, он был реорганизован в Государственный институт театрального искусства (ГИТИС).

В 1925/26 уч. г. из-за несовершенства учебных программ ГИТИС был переведен на уровень техникума (сохранив четырехлетний срок обучения) и стал именоваться ЦЕТЕТИС — Центральный техникум театрального искусства. В его состав входили три отделения: драматическое, музыкально-драматическое (оперное) и клубно-режиссерское; в 1930 г. вместо них были образованы три факультета: режиссерско-педагогический, директорский и театроведческий.

В 1931 г. в результате объединения нескольких театральных учебных заведений был образован Учебно-театральный комбинат, наконец, в июле 1935 г. он был снова реорганизован и с тех пор назывался «Государственный институт театрального искусства» (ГИТИС) имени А.В. Луначарского.

1 сентября 1919 г. в Москве была создана первая в мире Государственная школа кинематографии. Она находилась в двух комнатах частной квартиры, был объявлен набор в единственную мастерскую, студентов учили таким дисциплинам, как эмоциональная пластика, мимическая выразительность, фехтование, акробатика и др. Первыми педагогами были Лев Кулешов^{65}, Владимир Гардин и др. С 1921 г. преподавал и руководил школой журналист В.К. Туркин, один из первых профессиональных кинодраматургов.

В 1928 г. в киношколе начал преподавать Сергей Эйзенштейн^{66}.

Старейшие консерватории (в Петрограде, Москве, Саратове и других городах), после Октябрьской революции ставшие государственными, сохранили российские традиции музыкального образования и высокий уровень преподавания.

Петроградская (Ленинградская) консерватория была основана в Петербурге в 1862 г. по инициативе А.Г. Рубинштейна. В 1905 г. ее директором был избран А.К. Глазунов^{67} — продолжатель традиций русской классической музыки [читать подробно]. После Октябрьской революции Глазунов остался во главе консерватории. Он наладил отношения с новой властью, в особенности с наркомом А.В. Луначарским. Глазунов выступал как дирижер на концертах для рабочих, участвовал в музыкально-общественной жизни страны. В 1922 г. ему было присвоено звание народного артиста Республики.

Московская консерватория, основанная в 1866 г. Н.Г. Рубинштейном, после Октябрьской революции не прекращала работу. Благодаря усилиям директора М.М. Ипполитова-Иванова^{68} в тяжелых условиях Гражданской войны, разрухи и голода удалось сохранить преподавательский состав высочайшего уровня и статус одного из лучших музыкальных учебных заведений в Европе.

В 1922 г. Московскую консерваторию возглавил А.Б. Гольденвейзер^{69} [читать подробно], а в 1924 г. директором консерватории был назначен К.Н. Игумнов^{70} [читать подробно]. По его инициативе для подготовки выходцев из рабоче-крестьянских семей к поступлению в консерваторию были открыты Воскресная рабочая консерватория (1927–1933) и Музыкальный рабфак (1929–1935).

Третью старейшую консерваторию, основанную в Саратове в 1912 г., после революции возглавил Г.Э. Конюс^{71} [читать подробно].

В первые годы Советской власти во многих городах были воссозданы так называемые «народные консерватории»^{72}. Слушателями были в основном рабочие и красноармейцы. В процессе реорганизации музыкальных учебных заведений в 20–30-е годы народные консерватории либо влились в существующие музыкальные училища и техникумы, либо стали базой для создания новых музыкальных средних и высших учебных заведений.

В 1919 г. музыкальное училище, основанное в 1895 г. Е.Ф. Гнесиной вместе с сестрами и братом Михаилом, было национализировано и переименовано во Вторую московскую государственную музыкальную школу с бесплатным обучением для всех. Благодаря поддержке А.В. Луначарского дом Гнесиных и их имущество не были реквизированы. В 1920 г. прошла реорганизация школы: младшее отделение стало детской школой, старшее — выделилось в Третий показательный музыкальный техникум (с 1925 г. — имени Гнесиных). Росло количество учеников, были организованы новые классы: вокала, камерного пения и др., добавились занятия по художественной речи и актерскому мастерству; в 1923 г. по инициативе Михаила Гнесина был создан композиторский отдел. В 1929 г. Российская ассоциация пролетарских музыкантов (РАПМ) критиковала техникум за чрезмерный академизм обучения, и Е.Ф. Гнесина была отстранена от руководства (она вернулась на пост директора в 1932 г., после ликвидации РАПМ).

12 апреля 1918 г. постановлением Совнаркома была упразднена Академия художеств, основанная в Петербурге в 1757 г., и закрыт общедоступный Академический музей. Высшее художественное училище при Академии было преобразовано в Петроградские государственные свободные художественно-учебные мастерские, в 1922 г. — в Высший художественно-технический институт (ВХУТЕИН).

Последним ректором Высшего художественного училища при Академии художеств был Л.Н. Бенуа^{73} [читать подробно].

В 1920 г. на основе Строгановского художественно-промышленного училища и Московского училища живописи, ваяния и зодчества в Москве были созданы Высшие художественно-технические мастерские (ВХУТЕМАС). Это учебное заведение имело восемь факультетов: три творческих (архитектурный, живописный и скульптурный) и пять производственных (полиграфический, текстильный, керамический и др.). В 1926 г. ВХУТЕМАС был реорганизован в Московский ВХУТЕИН (Высший художественно-технический институт).

В 1921 г. по инициативе художника В.В. Кандинского и теоретика искусства А.Г. Габричевского, при содействии наркома А.В. Луначарского была основана Российская академия художественных наук (РАХН, с 1925 г. — Государственная академия художественных наук — ГАХН), состоявшая в ведении Художественного отдела Главнауки Наркомпроса РСФСР. Академия создавалась, чтобы обеспечить всестороннее научное исследование вопросов искусства и художественной культуры. Ее деятельность вышла за рамки искусствоведения: были образованы физико-психологическое, социологическое и философское отделения. В них работали секции: литературная, музыкальная, театральная, изобразительных искусств и др. Была организована психофизическая лаборатория. В 1930 г. ГАХН была закрыта, многие сотрудники арестованы; вместо нее создана Государственная академия искусствознания.

2.5. Наука и техника

21 ноября 1917 г. Общее собрание Российской академии наук (РАН) (до февраля 1917 г. — Императорская Санкт-Петербургская АН) обратилось к ученым страны с посланием, в котором высказывалось негативное отношение к Октябрьскому перевороту. Однако Академия не отказывалась от профессионального сотрудничества с новой властью: в декабре 1917 г. на годичном собрании Академии ее непременный секретарь С.Ф. Ольденбург, отметив, что «Россия встала на край гибели», сказал: «Люди науки не могут не сознавать, что без их работы немыслимо просвещение и культура, а без этих последних — никакое достойное человеческое существование». Академией наук продолжил руководить академик А.П. Карпинский^{74}, избранный президентом РАН 15 мая 1917 г. Финансирование Российской академии наук было поручено Наркомпросу и Центральной комиссии по улучшению быта ученых (ЦЕКУБУ).

Академия наук приняла активное участие в решении социально-экономических и культурных проблем страны. К этой работе была привлечена Комиссия по изучению естественных производительных сил России (КЕПС), основанная В.И. Вернадским в 1915 г. Члены академии были инициаторами создания и руководителями многих научно-исследовательских институтов и учебных заведений, организаторами экспедиций, исследовавших природные богатства страны, крупных научно-технических проектов и других научно-образовательных мероприятий.

По образцу РАН были созданы Украинская академия наук (1918) и Белорусская академия наук (1929).

В апреле 1918 г. Ленин составил «Набросок плана научно-технических работ» [88, т. 36, с. 228–231]. В нем говорилось, что «Академии наук… следует немедленно дать от Высшего совета народного хозяйства поручение образовать ряд комиссий из специалистов для возможно более быстрого составления плана реорганизации промышленности и экономического подъема России». Этот план должен был предусматривать решение следующих 6 задач:

«Рациональное размещение промышленности в России с точки зрения близости сырья и возможности наименьшей потери труда при переходе от обработки сырья ко всем последовательным стадиям обработки полуфабрикатов вплоть до получения готового продукта.

Рациональное, с точки зрения новейшей наиболее крупной промышленности и особенно трестов, слияние и сосредоточение производства в немногих крупнейших предприятиях.

Наибольшее обеспечение теперешней Российской Советской республике (без Украины и без занятых немцами областей) возможности самостоятельно снабдить себя всеми главнейшими видами сырья и промышленности.

…Электрификацию промышленности и транспорта и применение электричества к земледелию.

Использование непервоклассных сортов топлива (торф, уголь худших сортов) для получения электрической энергии с наименьшими затратами на добычу и перевоз горючего.

Водные силы и ветряные двигатели вообще и в применении к земледелию».

Непонятно, как Российская академия наук могла образовать комиссии для составления планов такой деятельности. Ведь Ленин сам справедливо назвал ее «научно-технической», а РАН была предназначена для иной деятельности — для научных исследований, пропаганды их результатов и совершенствования образования. Непонятно и то, какое право имел Высший совет народного хозяйства давать какие бы то ни было поручения РАН. Следовательно, Ленин предполагал реорганизацию РАН, сопровождающуюся изменением ее статуса и подчинения, целей деятельности, ее структуры и состава.

«Набросок плана научно-технических работ» был впервые напечатан 4 марта 1924 г. в газете «Правда» (№ 52), т.е. спустя 6 лет после его написания. Видимо, пришло время заняться Академией наук.

2.5.1. Создание Академии наук СССР

27 июля 1925 г. постановлением ЦИК и СНК СССР Российская академия наук была преобразована в Академию наук СССР^{75}. Она была признана «высшим ученым учреждением страны» и подчинена непосредственно Совнаркому СССР.

Сразу после этого началась работа по составлению Устава Академии. Для содействия этой работе Политбюро ЦК ВКП(б) утвердило межведомственную комиссию с довольно широкими полномочиями, был создан Отдел научных учреждений при Совнаркоме СССР, фактически осуществлявший опеку над АН СССР. Академии наук были созданы во всех союзных республиках, за исключением РСФСР.

19 мая 1927 г. Политбюро ЦК ВКП(б) утвердило Устав Академии наук СССР. Примечательно, что в повестку дня заседания вопрос об Уставе был включен под номером 11 с указанием — «ставился в 6-й раз». 18 июля 1927 г. Устав Академии наук СССР был утвержден СНК СССР.

Устав закрепил выборность президента АН, который до революции назначался, определил структуру руководящих органов и др. В первых пунктах Устава говорилось:

1. Академия наук Союза ССР есть высшее ученое учреждение Союза ССР, состоящее при Совете Народных Комиссаров Союза ССР, которому она ежегодно представляет отчет о своей деятельности.

2. Академия наук Союза ССР имеет следующие задачи:

а) развивать и усовершенствовать научные дисциплины, входящие в круг ее ведения, обогащая их новыми открытиями и методами исследования;

б) изучать естественные производительные силы страны и содействовать их использованию;

в) приспособлять научные теории и результаты научных опытов и наблюдений к практическому применению в промышленности и культурно-экономическом строительстве Союза ССР.

Пункт 2.в вызывал недоумение и опасения, к сожалению, впоследствии оказавшиеся далеко не напрасными. В самом деле, что это за деятельность — «приспособлять научные теории и результаты научных опытов и наблюдений к практическому применению»?

Поскольку здесь фигурирует слово «применение», «приспособлять» означает сделать пригодным, т.е. как-то целенаправленно изменить. Но научные теории и результаты научных опытов и наблюдений изменяются только одним образом — в процессе развития наук. А эта деятельность предусмотрена пунктом 2.а.

В 1930 г. был утвержден новый устав и Академия наук передана в ведение ЦИК СССР. Об этом речь пойдет в следующей главе. Здесь скажем только, что в Уставе 1930 г. вместо пункта 2.б фигурирует пункт 3.в, согласно которому одной из задач Академии является «разрабатывать способы применения научных теорий и результатов научных опытов и наблюдений к задачам социалистического строительства Союза ССР». Это уже понятно. Однако применять научные результаты — дело не столько ученых, сколько инженеров и конструкторов. Поэтому их стали принимать в члены АН СССР.

Приоритетными для восстановления и развития страны правительство считало естественнонаучные исследования и научно-техническую деятельность. В высших учебных заведениях им не отводилось подобающего места, поскольку организаторы науки были убеждены, что исследования должны вести специально созданные для этого институты. Такой разрыв исследовательской и учебной деятельности противоречил общепринятой в то время в Европе гумбольдтовской концепции университета и российским традициям, о которых мы писали в [54]. Последствия этого разрыва, несмотря на ряд попыток устранить их, оказывают свое негативное воздействие до сих пор.

2.5.2. Естественнонаучные исследования и научно-техническая деятельность

В 1917–1920 гг. было создано более тридцати крупных для того времени научно-исследовательских институтов, в числе которых были получившие мировую известность Институт экспериментальной биологии, Институт по изучению мозга и психической деятельности, Центральный аэрогидродинамический институт, Государственный рентгенологический и радиологический институт, Государственный экспериментальный электротехнический институт и др.

Возглавили эти учреждения выдающиеся ученые, деятельность которых составила славу отечественной науки и образования.

Летом 1917 г. по инициативе и под руководством Н.К. Кольцова^{76} [читать подробно] был создан Институт экспериментальной биологии (ИЭБ). Это был первый многодисциплинарный научно-исследовательский институт, независимый от высших учебных заведений, который объединил биологов различных специальностей — генетиков, физиологов, цитологов и др. К началу 30-х гг. ИЭБ стал признанным научным центром мирового уровня.

В 1918 г. по инициативе академика В.М. Бехтерева^{77} [читать подробно] был основан Институт по изучению мозга и психической деятельности.

1 декабря 1918 г. был основан Центральный аэрогидродинамический институт (ЦАГИ). Инициатором создания ЦАГИ и его первым директором был Н.Е. Жуковский^{78} [читать подробно].

Институт объединил лучших ученых и специалистов и стал флагманом отечественной авиационной науки и техники. Заместителем Жуковского был молодой инженер А.Н. Туполев^{79}.

В теоретическом отделе ЦАГИ под руководством С.А. Чаплыгина^{80} начинали свой путь в науке М.В. Келдыш, Л.И. Седов, М.А. Лаврентьев, С.А. Христианович и другие выдающиеся ученые (с некоторыми из них читатель встретится в следующих главах нашей книги).

В 1919 г. по инициативе Жуковского был создан Московский авиатехникум, с которого ведет свою историю прославленная Военно-воздушная инженерная академия. В 1920 г., согласно постановлению Реввоенсовета Республики, авиатехникум был реорганизован в Институт инженеров Красного воздушного флота имени Н.Е. Жуковского, а в 1922–1923 гг. переименован в Академию Воздушного флота имени Н.Е. Жуковского и переехал в Петровский дворец и в помещение бывшего ресторана недалеко от Ходынского аэродрома. Это благоприятно отразилось на учебном процессе. После многих переименований и реорганизаций в 1946 г. академия получила свое современное название — Военно-воздушная инженерная академия имени Н.Е. Жуковского.

В 1918 г. по инициативе профессора Д.С. Рождественского^{81} [читать подробно] был основан Государственный оптический институт (ГОИ).

В 1932 г. Рождественский оставил пост директора ГОИ, предложив для научного руководства институтом кандидатуру академика С.И. Вавилова (о нем речь будет идти в следующей главе).

Государственный рентгенологический и радиологический институт был основан в октябре 1918 г. по инициативе профессоров М.И. Немёнова^{82} и А.Ф. Иоффе^{83}.

Президентом института стал А.Ф. Иоффе, вице-президентом и директором — М.И. Немёнов. Правительство выделило 50 тысяч рублей золотом для закупки за рубежом книг, рентгеновской аппаратуры и другого оборудования.

Рентгенологический и радиологический институт — первое в мире научное учреждение такого профиля. В институте проводились глубокие исследования в области диагностики и лечения различных заболеваний, были заложены основы рентгенологии и радиологии, лучевой диагностики, радиационной медицинской физики и радиобиологии.

Сначала институт состоял из трех отделов: медико-биологического (руководитель М.И. Немёнов), физико-технического (руководитель А.Ф. Иоффе) и радиевого, первым руководителем которого был молодой ученый Л.С. Коловрат-Червинский^{84}.

С 1920 г. институт издавал журнал «Вестник рентгенологии и радиобиологии». 29 января 1920 г. был установлен гипсовый памятник знаменитому немецкому физику Вильгельму Рентгену (1845–1923) — первый в мире прижизненный памятник ученому, а Лицейская улица переименована в улицу Рентгена.

Рентгенологический и радиологический институт очень быстро приобрел международную известность. В сентябре 1920 г. Рентген писал М.И. Немёнову: «Как величественно запланирован и осуществлен Ваш институт. Я этим поражен и очень обрадован, что Вам удалось в тяжелых условиях привести к счастливому концу такое огромное предприятие».

Мария Кюри присылала в институт препараты радия с сертификатами за своей подписью.

В 1921 г. из института выделился как самостоятельное учреждение Государственный физико-технический рентгенологический институт (ГФТРИ). В 1931 г. ГФТРИ объединился с Центральной физико-технической лабораторией при ВСНХ в Государственный физико-технический институт (ГФТИ) при ВСНХ, а в 1932 г. ГФТИ был преобразован в Комбинат физико-технических институтов, руководимый А.Ф. Иоффе (об этом речь пойдет в следующей главе).

Радиевый научно-исследовательский институт открылся в Петрограде в 1922 г. путем объединения всех радиологических учреждений: Радиевого отдела Рентгенологического и радиологического института, Радиевой лаборатории Академии наук, Радиохимической лаборатории и Коллегии по организации радиевого завода.

Директором института был назначен председатель Комиссии по изучению естественных производительных сил России (КЕПС) академик В.И. Вернадский, который еще в царское время обосновал необходимость такого института для освоения ядерной энергии. Его заместителем стал В.Г. Хлопин^{85}.

В 1919 г. по инициативе и при активном участии П.П. Лазарева^{86} [читать подробно] в Москве был основан Институт физики и биофизики Наркомздрава — первое в России научно-исследовательское учреждение этого профиля. После ареста Лазарева в 1931 г. Институт физики и биофизики был передан в ведение ВСНХ и преобразован в химический «Институт спецзаданий», все сотрудники института Лазарева уволены, оборудование исчезло.

В 1920 г. по инициативе и под руководством выдающегося ученого К.А. Круга^{87} [читать подробно] был основан Государственный экспериментальный электротехнический институт (с 1927 г. Всесоюзный электротехнический институт им. В.И. Ленина — ВЭИ).

В 1921 г. в Петербурге был основан Физико-математический институт во главе с академиком В.А. Стекловым^{88}. Институт возник в результате объединения двух научных учреждений: Математического кабинета Академии наук и Физической лаборатории. [Читать об удивительной истории этой лаборатории]

Новый институт имел три отдела: физический, математический и сейсмический (в 1928 г. преобразованный в самостоятельный институт). 28 апреля 1934 г. по решению общего собрания АН СССР Физико-математический институт был разделен на Физический институт АН СССР (ФИАН) и Математический институт АН СССР (МИАН), а летом вместе с Академией наук оба института переехали в Москву.

В 1923 г. был основан Государственный психоаналитический институт. Создателем и руководителем института был И.Д. Ермаков^{89} [читать подробно]. При институте был организован Детский дом–лаборатория «Международная солидарность», во главе с Ермаковым. В нем воспитывались дети самых высокопоставленных советских чиновников, в том числе Василий Сталин. В 1923 г. научным сотрудником Детского дома стала одна из самых известных в России и за рубежом психоаналитиков — Сабина Шпильрейн. [Читать о ней.] В 1925 г. Психоаналитический институт и все другие учреждения, созданные Ермаковым, были закрыты. 27 июля 1930 г. было принято правительственное Постановление о ликвидации Русского психоаналитического общества.

В 1925 г. по постановлению Советского правительства в Колтушах под Ленинградом был основан Институт физиологии АН СССР под руководством академика И.П. Павлова^{90} [читать подробно].

Для генетических исследований, которым Павлов придавал большое значение, в Колтушах была построена Лаборатория экспериментальной генетики. Перед ее зданием были установлены памятники Декарту, Сеченову и основателю генетики Грегору Менделю. После смерти Павлова там же был поставлен памятник ему. В конце 1940-х гг., в русле борьбы с генетикой, памятник Менделю был убран, и на его место перемещен памятник Павлову, а вместо него — памятник Дарвину, до этого стоявший неподалеку. Памятник Менделю тайно хранился в подвале института, позже все памятники были восстановлены на своих прежних местах.

25 июня 1929 г. вышло постановление Совнаркома СССР «Об организации Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук имени В.И. Ленина» (ВАСХНИЛ).

Первым президентом ВАСХНИЛ стал Н.И. Вавилов^{91}. В 1940 г. он был арестован, приговорен к высшей мере наказания, в 1942 г. замененной 20 годами лагерей. Н.И. Вавилов умер в саратовской тюрьме 26 января 1943 г., реабилитирован в 1955 г. (см., например, книгу [123]). О дальнейших событиях в биологической науке и образовании речь будет идти в следующих главах.

Так начинался период создания институтов Академии наук и перенос в них научной деятельности из вузов. Это нанесло большой вред и Академии наук, и высшему образованию.

Дело в том, что создавались институты преимущественно для прикладных исследований. Вернадский в работе «О государственной сети исследовательских институтов» предостерегал, что из этого «неизбежно вытекут два следствия, оба крайне нежелательные. Во-первых, институты Академии будут чрезмерно расширяться. Они превратятся в громоздкие учреждения, каждое с чрезвычайно разнообразными, мало между собой связанными заданиями. Во-вторых, неизбежно основная чисто научная работа Академии будет чрезвычайно страдать и в конце концов должна захиреть, так как проблемы, поставленные жизнью^{92} — в данном случае — государственной властью, — рано или поздно, но станут на первое место. Они неизбежно будут расти. Подсобная задача заменит основную (выделено Вернадским), так как эта подсобная задача сильна тем, что ее польза всем понятна, а основная до сих пор еще обычно должна доказывать свое значение и борется — у нас, например, — на каждом шагу за свое существование» [22, с. 389].

В результате у общества создается превратное впечатление о роли фундаментальных исследований и ценности их результатов, что наносит огромный вред образованию и особенно просвещению^{93}.

К этому нужно добавить, что за институтами прикладных исследований пойдет так называемое «опытное производство», и Академия из храма науки превратится в крупного хозяйствующего субъекта. Понятно также, что будет расти доля академиков, избранных не потому, что они прославились выдающимися открытиями, а потому что они руководят институтами или крупными проектами. Неизбежно произойдет отрыв прикладных исследований и особенно научно-технической деятельности от производства. Тяжкие последствия и для образования, и для науки будет иметь ослабление связи образования с фундаментальными исследованиями. Опыт других стран иной: фундаментальные исследования ведутся в университетах, прикладные — в промышленных лабораториях. Поэтому лаборатории и научно-исследовательские институты создаются как подразделения либо университетов, либо промышленных компаний.

До сих пор речь шла об организации исследований в области естественных наук и математики, а также научно-технической деятельности. Обратимся теперь к философии, истории, социологии и другим гуманитарным наукам.

2.5.3. Архивная реформа

Первостепенное значение для развития гуманитарных наук имеет состояние архивов, квалификация архивистов и доступность архивных документов^{94}.

Первые проекты архивной реформы появились в начале XIX в. В основе всех предложений была централизация архивов и подготовка квалифицированных специалистов архивного дела. К 1917 г. архивисты и историки единодушно признавали необходимость реформирования архивов. В марте 1917 г. группа петроградских общественных деятелей во главе с А.М. Горьким выпустила Воззвание к гражданам России с призывом беречь архивы, сохраняющие исторические документы — достояние всего народа. В эти мартовские дни А.И. Лебедев, начальник архива Морского министерства, разослал архивистам и историкам приглашение на собрание 18 марта. Непосредственным поводом послужило массовое уничтожение архивных документов: в Петрограде, Москве и других городах горели костры во дворах зданий полиции, жандармерии и других учреждений; в Петрограде подожгли здание Окружного суда. В поджогах нередко участвовали не только революционно настроенные жители, но и лица, заинтересованные в уничтожении определенных документов (например, сведений о секретных сотрудниках «охранки»).

18 марта 1917 г. на собрании архивистов и историков обсуждалась судьба архивов и архивной реформы; был Союз российских архивных деятелей (Союз РАД). Руководителем Совета Союза РАД был избран академик А.С. Лаппо-Данилевский; в Совет вошли еще восемь членов, в том числе представители архивов Министерства иностранных дел, Академии наук и других ведомств и учреждений. Началась работа по созданию единого архива, но она осложнялась отсутствием законодательных актов. Осенью 1917 г. князь Н.В. Голицын подготовил «Проект закона об архивах», в котором были сформулированы основные положения реформы: неделимость архивных фондов, передача всех архивов в собственность государства, руководство архивами поручить Министерству народного просвещения. Однако закон об архивах так и не был принят.

В годы революции и Гражданской войны архивам был нанесен огромный ущерб: многие документы были уничтожены или погибли из-за плохих условий хранения, нередко архивные дела использовали на растопку, оберточную бумагу и т.п. Представители новой власти на местах зачастую не понимали научной и культурной ценности архивов, не защищали их от разграбления; архивные помещения конфисковывали под жилье и т.д. С ноября 1917 г. руководителям большевистского правительства приходилось направлять комиссаров в разные ведомства для спасения архивных документов.

Одним из первых организаторов архивного дела в Советской России был Д.Б. Рязанов^{95} [читать подробно]. Он привлек к сотрудничеству Союз РАД и вместе с его деятелями создал Совет по управлению архивами, в апреле 1918 г. переименованный в Центральный комитет по управлению архивами (ЦКУА). Комитет занимался выявлением, учетом и охраной архивов; в частности, сотрудники ЦКУА приводили в порядок дела Сената и Канцелярии Временного правительства, сваленные грудами на полу в разных помещениях.

1 июня 1918 г. вышел подписанный Лениным, Бонч-Бруевичем и Н.П. Горбуновым^{96} [читать подробно] декрет Совнаркома «О реорганизации и централизации архивного дела в РСФСР». Тогда же вместо ЦКУА было образовано Главное управление архивным делом (Главархив) при Наркомпросе РСФСР. В течение года вышло еще несколько декретов: «О хранении и уничтожении архивных дел», «О губернских архивах» и др. В ленинских декретах содержалось несколько принципиальных положений, согласно которым:

1) все архивные документы и фонды принадлежат государству и составляют Единый государственный архивный фонд (ЕГАФ) РСФСР;

2) в целях научного использования архивных документов архивы освобождаются от ведомственного контроля;

3) частные архивы умерших деятелей науки и культуры, переданные на хранение в библиотеки и музеи, тоже становятся государственной собственностью.

Таким образом, были созданы условия для научной работы с документами и их обнародования.

В первые годы после Октября продолжалось комплектование дореволюционных архивов и создавались новые. 17 сентября 1920 г. был основан Государственный архив РСФСР (ГА РСФСР), в состав которого вошли документы с древнейших времен и до современности. ГА РСФСР имел четыре отделения: в первом («древлехранилище») содержались документы внешней и внутренней политики России до XIX в.; во втором — государственные документы с начала XIX в. по 1917 г., третье отделение (Московский историко-революционный архив) стало хранилищем документов по истории революционного и общественного движения до 1917 г.; в четвертом (архив Октябрьской революции — АОР) хранились документы, созданные после 1 марта 1917 года. АОР комплектовался материалами по истории революции и Гражданской войны (в дальнейшем АОР стал самостоятельным и получил новое название — Центральный государственный архив Октябрьской революции (ЦГАОР).

В эти первые годы архивы (особенно новые) ощущали острый недостаток квалифицированных работников. Для ускоренной подготовки архивистов открывались курсы, специальную подготовку получали студенты археологических институтов, университетов и некоторых гуманитарных вузов.

Были основаны новые учебные заведения, выпускавшие архивистов: Казанский северо-восточный археологический и этнографический институт (1917), Академия истории материальной культуры в Петрограде и ее отделение в Москве (1919).

С 1923 г. выходил журнал «Архивное дело»; документы из ряда архивов (в основном по истории революционного движения) публиковались в журналах «Красный архив», «Красная летопись», «Пролетарская революция» и многих других изданиях.

В 20-е гг. положение в управлении архивами начало ухудшаться. В августе 1920 г. заведовать Главархивом вместо Д.Б. Рязанова был назначен заместитель наркома просвещения М.Н. Покровский. Как и многие другие большевистские руководители, он полагал, что архивные документы должны служить не столько научным, сколько политическим целям. Вследствие такого подхода нарушались основы декретов об архивах 1918–1919 гг., в частности, принцип централизации архивного фонда; в угоду партийным и ведомственным интересам усиливалось утилитарное отношение к архивам.

В 1921–1922 гг. начались «чистки» сотрудников архивов: архивисты, историки и другие специалисты заменялись «выдвиженцами», не имевшими соответствующего образования. Так, в Ленинградском отделении Центрального исторического архива к 1927 г. более половины сотрудников не имели высшего образования.

26 ноября 1921 г., одновременно с проведением «чисток», Главархив был передан в ведение ВЦИК и преобразован в Управление Центрархивом РСФСР^{97}. В феврале 1925 г. Коллегия Центрархива утвердила новое положение об организации Единого государственного архивного фонда (ЕГАФ) РСФСР, что означало расформирование Главархива.

В 20-е гг. партийные документы обособляются от остальных: в декабре 1921 г. Комиссия по истории партии (Истпарт) становится независимой от Центрархива: в декабре 1921 г. она переходит в ведение ЦК РКП(б), а с весны 1924 г. создает собственные хранилища документов. Формирование многоступенчатой системы партархивов во главе с Центральным партийным архивом закончилось в 1929 г. (она просуществовала до 1991 г.). Партийные архивы возрождали традиции ведомственных закрытых архивов: их документы не входили в ЕГАФ РСФСР, не принадлежали государству, а были собственностью партии.

В 1924 г. Коллегия Центрархива утвердила «Правила пользования архивными материалами ЕГАФ», согласно которым ужесточались условия пользования архивами: например, необходимость к заявлению о допуске в архив прилагать подробную анкету; обязанность предъявлять заведующему читальным залом все сделанные записи, чтобы получить разрешение на вынос и т.п. (Таким образом нарушались доступность и гласность архивных материалов, объявленные в декретах 1918–1919 гг.)

Архивные документы становились орудием внутрипартийной борьбы с оппозицией: например, письма Ленина от 18 и 19 октября 1917 г. использовались в 1927 г. в борьбе с Л.Д. Троцким, Г.Е. Зиновьевым, Л.Б. Каменевым (были опубликованы в «Правде» 1 ноября 1927 г. )

В середине 20-х гг. многие категории документов засекречивались; разные ведомства получали полномочия по недопущению к их архивам. В 1925 г. вслед за партийными органами в реорганизацию структуры архивов включилось ОГПУ, заявив права на архивы Департамента полиции, в дальнейшем они использовались для выявления «неблагонадежных» и составления картотеки граждан. В частности, на рубеже 20–30-х гг. по архивным документам Департамента полиции архивисты составили более 50 тыс. карточек и 20 тыс. справок биографического характера для ОГПУ и других организаций.

В эти годы пресекались попытки активного участия архивистов «старой школы» в организации архивного дела и подготовке специалистов. Помимо увольнения в ходе «чисток» опытных сотрудников архивов, были ликвидированы Московский и Петроградский археологические институты (июнь 1922 г.), закрыта секция археографии ФОНа МГУ, расформированы Совет РАД (1924 г.) и Археографическая комиссия (конец 20-х гг.).

К 1929 г. ученых-архивистов на всех позициях заменили партийные чиновники. В январе 1929 г. было принято постановление о создании Центрального архивного управления (ЦАУ) СССР, а 10 апреля того же года Центрархив преобразован в ЦАУ РСФСР, причем в состав обоих управлений вошли в основном одни и те же люди. Вскоре ЦАУ РСФСР превратилось в простой придаток союзного ведомства, а документы российских архивов растворились в Главном архивном фонде (ГАФ СССР).

20 декабря 1928 г. вышло постановление Наркомата рабоче-крестьянской инспекции «О порядке изъятия из учреждений и предприятий архивной и иной бумажной продукции для нужд бумажной промышленности». Согласно этому документу, все бумаги, не имевшие исторической ценности, предписывалось сдать на переработку в течение 1–2 месяцев. После того, как историки заговорили об угрозе бесконтрольного уничтожения архивных документов, вышел циркуляр ЦК ВКП(б) и СНК РСФСР местным органам, предписывающий не уничтожать ценные документы. Но поскольку циркуляр касался в основном историко-революционных документов, уничтожение досоветских архивных материалов шло полным ходом, особенно на местах. К концу 1929 г. только по РСФСР (без учета центральных архивов) было сдано в утиль около 20 тыс. тонн архивных документов. Эта история стала предтечей макулатурной кампании 30-х гг.

К концу 20-х гг. усилилась тенденция ведомственного отчуждения от ГАФ СССР целых комплексов архивных документов. Постепенно к числу закрытых («неприкосновенных») партийных архивов и архивов ОГПУ присоединялись всё новые архивы. (О состоянии и роли архивов в 30–50-е гг. речь будет идти в следующих главах.)

2.5.4. Науки о человеке и обществе

Декретом ВЦИК РСФСР от 25 июня 1918 г. в Москве была организована Социалистическая академия общественных наук, 1 октября 1918 г. она открылась для слушателей (15 апреля 1919 г. переименована в Социалистическую академию).

Академия была задумана как высшее учебное и научно-исследовательское учреждение и должна была стать центром мировой социалистической мысли. В первый состав Академии были избраны представители советского руководства (Троцкий, Зиновьев, Каменев, Бухарин, Луначарский, Крупская и др.) и видные зарубежные деятели рабочего движения (Карл Либкнехт, Роза Люксембург и др.).

Председателем Социалистической академии стал заместитель наркома просвещения М.Н. Покровский. Академия состояла из двух секций: учебно-просветительской и научно-академической. Сначала академия занималась преимущественно обучением: к 1919 г. количество слушателей достигло почти трех тысяч, но в ходе Гражданской войны деятельность академии была свернута. После окончания войны Социалистическая академия возобновила работу, постепенно превращаясь в научное учреждение. 17 апреля 1924 г. она была переименована в Коммунистическую академию.

В 1925 г. Совнарком СССР принял постановление «Об учреждении премии имени В.И. Ленина за научные работы». Ежегодное присуждение премий поручалось специальной Комиссии по Ленинским премиям, учрежденной при Коммунистической академии. Ленинские премии присуждались в 1926–1934 гг.

В 1926 г. постановлением Президиума ЦИК СССР Коммунистическая академия была передана в ведение ЦИК. Новый устав закрепил положение Академии как высшего всесоюзного научного учреждения, имеющего целью изучение и разработку вопросов обществоведения и естествознания, а также вопросов социалистического строительства на основе идей марксизма-ленинизма.

Философия. Первые годы после Октябрьской революции, несмотря на тяжелые условия, в университетах и научных обществах не прекращалась деятельность философов. Так, в 1918 г. И.А. Ильин защитил докторскую диссертацию на тему «Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека». Зимой 1918–1919 гг. Н.А. Бердяев создал в Москве Вольную академию духовной культуры (ВАДК). В ней читали лекции Андрей Белый, В.И. Иванов, Ф.А. Степун и С.Л. Франк. [Читать краткие сведения об этих философах]

В 1920 г. Н.А. Бердяев стал профессором Московского университета на созданном в 1919 г. факультете общественных наук, читал лекции по философии истории и о мировоззрении Достоевского. В 1921 г. в связи с закрытием историко-филологического факультета Саратовского университета, где он был деканом, в Москву переехал С.Л. Франк и тоже стал преподавать в Московском университете. В том же году профессор МГУ Г.Г. Шпет^{98} [читать подробно] создал и возглавил Институт научной философии при ФОН МГУ (уволен в 1923 г.).

В Петрограде в 1919 г. профессор университета Л.П. Карсавин^{99} [читать подробно] был одним из учредителей Вольной философской организации, в 1921 г. был избран профессором общественно-педагогического и правового отделений ФОНа Петроградского университета, а в 1922 г. его выслали из России в Германию.

Пережитые социальные потрясения побуждали научную и творческую интеллигенцию к осмыслению судьбы культуры, нравственных ценностей, религии и т.п. В Петрограде Александр Блок выступил с докладом «Крушение гуманизма», в Москве была опубликована «Переписка из двух углов» Вяч. Иванова и М.О. Гершензона^{100} об отношении культуры и религии (1921). Издавались философский ежегодник «Мысль и слово», философско-политические альманахи («Феникс» в Москве, «Стрелец» в Петрограде) и т.д. (см. [63, с. 775]).

Летом 1918 г. вышла книга «Из глубины: Сборник статей о русской революции», ее издал философ и публицист П.Б. Струве^{101} [читать подробно].

Сборник «Из глубины» был задуман как продолжение сборника «Вехи», вышедшего в 1909 г. и вызвавшего ожесточенную полемику в обществе. Спустя почти десять лет пять авторов-«веховцев» (Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков, П.Б. Струве, С.Л. Франк и А.С. Изгоев) объединились с единомышленниками (А.С. Аскольдовым, Вяч. Ивановым, С.А. Котляревским и др.) и создали сборник «Из глубины». На его титульной странице — первые слова 129-го псалма «Из глубины воззвах к Тебе, Господи!»: «De profundis clamavi at te, Domine!».

В предисловии к книге Петр Струве писал: «Сборник «Вехи»… был призывом и предостережением. Это предостережение, несмотря на всю вызванную им, подчас весьма яростную, реакцию и полемику, явилось на самом деле лишь робким диагнозом пороков России и слабым предчувствием той моральной и политической катастрофы, которая грозно обозначилась еще в 1905–1907 гг. и разразилась в 1917 году. Историк отметит, что русское образованное общество в своем большинстве не вняло обращенному к нему предостережению, не сознавая великой опасности, надвигавшейся на культуру и государство».

Заканчивая предисловие, Струве подчеркивал, что несмотря на различия во взглядах, «всем авторам одинаково присуще и дорого убеждение, что положительные начала общественной жизни укоренены в глубинах религиозного сознания и что разрыв этой коренной связи есть несчастие и преступление. Как такой разрыв, они ощущают то ни с чем несравнимое морально-политическое крушение, которое постигло наш народ и наше государство» [57, с. 5–6].

Книга была запрещена к распространению, весь тираж изъят со склада и уничтожен. Только в 1967 г. ее переиздали в Париже (ИМКА-Пресс) по экземпляру, привезенному и сохраненному Н.А. Бердяевым. До 1991 г. в СССР книга распространялась нелегально.

В 20-е годы было опубликовано несколько работ, в которых впервые предлагалось систематическое изложение истории русской философии: очерк «Русская философия» А.Ф. Лосева^{102}, «Очерк истории русской философии» Г.Г. Шпета (1922) и др. (см. [63, с. 776]).

С каждым днем жизнь в Петрограде, Москве и других городах становилась все труднее, многие жители уезжали, искали спасения в южных районах или деревнях^{103}. От голода и болезней в 1919 г. умер В.В. Розанов^{104}, в 1920 г. — Л.М. Лопатин и Е.Н. Трубецкой^{105}, в 1921 г. скончался великий поэт Александр Блок.

Осенью 1922 г. по указанию Ленина органы ГПУ выслали из России более 160 видных философов и представителей других наук. Формальным поводом послужил выход сборника «Освальд Шпенглер и Закат Европы» со статьями Ф.А. Степуна, Н.А. Бердяева, С.Л. Франка и Я.М. Букшпана. [Читать о «Закате Европы»]

Ученых с семьями вывезли из Петрограда в Германию на двух немецких пароходах (отсюда собирательное название высылки из Советской России интеллектуальной элиты — «философский пароход»). Вывозили неугодных Советской власти из Одессы, Крыма и других портов, некоторых отправляли на поездах. Эмиграция и принудительная высылка за границу продолжались и в последующие годы. Троцкий так прокомментировал эту акцию: «Мы этих людей выслали потому, что расстрелять их не было повода, а терпеть было невозможно» (цит. по книге: «Хрестоматия по истории России. 1917–1940» / под ред. проф. М.Е. Главатского. М.: Изд. «Аспект Пресс», 1994. С. 265–268.).

В 1925 г. из России эмигрировал Г.П. Федотов^{106} [читать подробно].

К середине 20-х гг. в Москве осталось всего около 35 профессиональных философов. Новые философские кадры ускоренно готовили на факультетах общественных наук, но в основном не для научной, а для преподавательской работы в Коммунистической академии, Институте красной профессуры и др. (см. [66, с. 331]). Марксистско-ленинская философия утверждалась как «служанка партийной идеологии». В 1922 г. вышли первые учебные пособия по диалектическому и историческому материализму Н.Я. Бухарина, С.Я. Вольфсона и др., создан журнал «Под знаменем марксизма» (1922–1944), ведущую роль в котором играл А.М. Деборин^{107} [читать подробно].

Вмешательство органов власти усиливалось не только в философии, но и в истории, социологии, психологии и других гуманитарных науках.

История. В августе 1920 г. была создана Комиссия по истории партии при Госиздате РСФСР, а 21 сентября Совнарком принял постановление «Об учреждении комиссии для собирания и изучения материалов по истории Октябрьской революции и истории РКП». Комиссия получила название «Истпарт» и перешла в ведение Наркомпроса, а с 1 декабря 1921 г. — в ЦК РКП(б) на правах отдела. Первым руководителем Истпарта был назначен М.С. Ольминский^{108}, его заместителем — М.Н. Покровский.

Истпарт издавал свыше 30 журналов и различных сборников. В 20-е гг. в союзных республиках, областях и крупных городах были организованы местные бюро. В 1924 г. был создан архив Истпарта, к концу 20-х гг. он насчитывал более 60 тысяч документов, в том числе журналы, брошюры, прокламации и газеты. В его состав были включены фонды из библиотеки и архива РСДРП. Постановлением ЦК ВКП(б) от 20 августа 1928 г. Истпарт вошел в состав Института В.И. Ленина (с 1931 г. — Институт Маркса–Энгельса–Ленина) в качестве его научного отдела. Сеть местных Истпартов была сокращена со 100 до 26, к 1931 г. крупнейшие из них были преобразованы в НИИ истории партии^{109}.

Выше мы уже писали о доминирующем положении в исторической науке марксистской «школы Покровского». Вместе с тем в 20-е гг. продолжали активно работать представители других научных школ и направлений, в их числе выдающиеся историки и педагоги Ф.И. Успенский, С.Ф. Платонов, Е.В.Тарле, А.Е. Пресняков и др. [Читать о них]

Основные направления в социологии в начале 1920-х гг. были объявлены идеологически вредными; за этим последовала вынужденная эмиграция или высылка из страны самых известных ученых и преподавателей. Надо учесть, что одной из примечательных черт российской науки всегда был универсализм: многие наши ученые добивались выдающихся результатов одновременно в разных научных областях или на стыке наук. Поэтому преследования ученых и преподавателей в какой-нибудь одной научной области наносило ущерб всей науке и образованию.

В 1921 г. эмигрировал в Польшу известный социолог Л.И. Петражицкий, годом раньше уехал в Финляндию его ученик Н.С. Тимашев. В 1922 г. был вывезен на поезде в Берлин социолог с мировым именем П.А. Сорокин. [Читать подробнее об этих социологах]

О роли русской эмиграции в развитии российской науки и культуры речь будет идти в 7-й главе, посвященной годам перестройки, когда объявленная М.С. Горбачевым политика гласности сделала доступными для советских людей книги и статьи тех ученых, которые были вынуждены покинуть Родину.

Если философия, психология, история, несмотря на все деструктивные усилия советской власти, запреты на публикации и политические репрессии по отношению к ученым, продолжали развиваться как научные и учебные дисциплины, то социология в СССР на десятилетия перестала существовать. Некоторые ее направления начали возрождаться в 1960-е гг., в частности, в трудах Б.А. Грушина и Ю.А. Левады (об этом речь будет идти далее).

Филология и лингвистика в 1920-е гг. развивались как в университетах и педагогических институтах, так и в научных учреждениях, в основном следуя дореволюционным традициям и (за редкими исключениями) не вступая в конфликт с государственной идеологией.

Вместе с тем были ученые, выдвигавшие псевдонаучные концепции и теории, прикрытые марксистской фразеологией. Одной из таких теорий было «учение о языке» академика Н.Я. Марра^{110}.

В 1921 г. Н.Я. Марр инициировал создание в Петрограде Яфетического института (с 1931 г. — Институт языка и мышления, с 1933 г. — им. Н.Я. Марра, в 1950–1991 гг. — Ленинградское отделение Института языкознания АН СССР) и стал его первым руководителем.

В 1920–1930-е гг. академик Н.Я. Марр пользовался большим авторитетом у интеллигенции (в том числе у некоторых профессиональных лингвистов). Его теория происхождения, истории и «классовой сущности» языка привлекала многих своей новизной, революционностью и масштабностью утверждений. Зарубежные ученые игнорировали его идеи, и Марр сосредоточился на завоевании монопольного положения в своей стране. Его идея о «мировом языке» была созвучна времени, когда ждали победы «мировой революции» и верили в скорое построение коммунизма. Созвучным времени было и враждебное отношение Марра к научным достижениям Запада и дореволюционной России. Действовала и репутация Марра — известного востоковеда и полиглота (см. статью В.А. Алпатова [3]).

В конце 20-х гг. «новое учение о языке» получило официальную поддержку (в том числе руководителей Наркомпроса А.В. Луначарского и М.Н. Покровского), ректор МГУ А.Я. Вышинский (будущий генеральный прокурор СССР) требовал его внедрения в преподавание. Опираясь на эту поддержку, Н.Я. Марр и его последователи («марристы») стали называть традиционное сравнительно-историческое языкознание «буржуазной лженаукой», а учение о индоевропейских языках — «идеологической поддержкой расизма и колониализма». С начала 30-х гг. принадлежностью поздних статей Марра и особенно его учеников стали грубые политические нападки на реальных и воображаемых противников.

Марристы призывали упразднить всю науку о языке, заменив ее изучением идеологии. Один из них писал: «…Необходимо четко и ясно заявить, что языкознанием и уже подавно языковым строительством может заниматься в наших условиях прежде всего тот, кто хорошо владеет методологией диалектического материализма» (цит. по [3]).

В этой связи В.М. Алпатов пишет: «Лишь немногие осмеливались выступать против подобной демагогии. Здесь нельзя не упомянуть великого ученого-революционера Е.Д. Поливанова. В феврале 1929 г. он по собственной инициативе выступил на подсекции материалистической лингвистики Комакадемии с докладом против «нового учения о языке». Он убедительно и доказательно опроверг основные положения Марра и показал ненаучность его методики исследования. Однако марристы во главе с Фриче и Аптекарем превратили обсуждение доклада в суд над Поливановым, которому приписывалось все, что угодно, вплоть до лживого обвинения в принадлежности к черносотенной организации.…Начиналась борьба с «поливановщиной», Поливанов был вынужден уехать из Москвы в Среднюю Азию, где его продолжали травить. В 1931 г. ему все же удалось издать в Москве книгу «За марксистское языкознание», где он подтвердил неприятие идей Марра, заявив в то же время, что полное отрицание «буржуазной науки» превратило бы нас в обскурантов и что Ленин «не раз предостерегал против авторов такой куцей пролеткультуры и куцей пролетнауки» [3].

Книга Поливанова вызвала новые нападки, отныне он не мог печататься ни в Москве, ни в Ленинграде^{111}. До знаменитой «дискуссии о языке» 1950 г. учение Марра пропагандировалось как «подлинно марксистское» языкознание, а его критики подвергались систематическим проработкам и репрессиям.

Экономическая наука в первые годы советской власти развивалась в сотрудничестве ученых-экономистов с государственными органами статистики и планирования народного хозяйства страны.

В 1918 г. по инициативе редакционно-издательского отдела ВСНХ была основана газета «Экономическая жизнь» — советское периодическое издание, целиком посвященное экономике страны. Первый номер газеты вышел 6 ноября 1918 г. Сначала в ней в основном печатались статистические данные, экономико-статистические исследования и рефераты. Со временем тематика расширялась, в газете были созданы общие отделы (экономической политики, сельского хозяйства, транспорта, продовольственный и др.) и специальные (картофеля и соли, молочных продуктов, металла, шерсти и др.), а также отделы хроники, справочно-экономический и библиографический. Были организованы отделения в регионах РСФСР, росло количество корреспондентов и развивались связи со специалистами на местах. В газете печатали разъяснения экономической политики советского государства, комментарии к законам и нормативным актам и т.п.; публиковались статьи известных ученых и действующих руководителей органов власти, хозяйственных руководителей и работников экономических отделов предприятий.

В 1921 г. согласно постановлению ВЦИК «Экономическая жизнь» стала органом Совета труда и обороны (СТО) и должна была публиковать наряду с обычными материалами отчеты об экономической работе на местах (в 1937 г. издание газеты было прекращено и возобновлено только в 1956 г.). В 1923–1930 гг. как приложение к газете издавался журнал «Экономическое обозрение».

В 1924 г. было создано издательство «Экономическая жизнь», выпускавшее книги по бухгалтерии, организации хозяйств на фабриках и заводах, брошюры, освещавшие экономические вопросы внутренней и внешней политики, справочники, научно-техническую и учебную литературу.

В 1918 г. был основан первый центральный экономический журнал «Народное хозяйство» (орган ВСНХ). В нем публиковались теоретические статьи, посвященные социалистическому переустройству экономики, обзоры текущего состояния экономики в целом и отдельных отраслей народного хозяйства; материалы обсуждений и дискуссий в ВСНХ; постановления Совнаркома по хозяйственным вопросам и др. (журнал выходил до 1922 г.).

С 1919 г. Центральное статистическое управление (ЦСУ) издавало «Вестник статистики».

В 1920–1928 гг. выходил журнал «Вестник труда» (орган ВЦСПС), освещавший вопросы производительности труда, учета трудовых затрат и произведенной продукции, заработной платы и цен на товары народного потребления и т.п.

С 1923 г. Госплан издавал журнал «Бюллетени Госплана» (в 1924 г. — «Плановое хозяйство. Бюллетени Госплана», с 1925 г. — «Плановое хозяйство»). В журнале были представлены статьи и доклады, посвященные теории и практике планового хозяйства, проблеме межотраслевого баланса, ценообразования и т.п.

Проблемы политической экономии, методологии экономической науки и наиболее важные вопросы текущей экономической политики широко освещались в партийной печати, в частности, в журналах «Вестник социалистической академии» (с 1922 г., в 1924–1935 гг. — «Вестник коммунистической академии»), «Под знаменем марксизма» (1922–1944), «Социалистическое хозяйство» (1923–1930) и др. С конца 20-х гг. роль ведущего теоретического экономического журнала играл журнал «Проблемы экономики» (1929–1941), издававшийся Институтом экономики Коммунистической академии (с 1936 г. — Институт экономики АН СССР).

Первая половина 1920-х гг. была временем поиска научных оснований для социалистического преобразования экономики. Политическое доминирование марксизма, представленного в концепциях Н.И. Бухарина, Г.Я. Сокольникова, Е.А. Преображенского и др., не исключало альтернативных направлений в работах А.В. Чаянова, Н.Д. Кондратьева и др. Теоретические и политэкономические дискуссии в основном касались двух моделей перехода к социализму (радикальной и эволюционной) и проходили в достаточно благоприятной обстановке.

Теоретическое обоснование радикальной модели дал известный экономист Е.А. Преображенский в своей теории первоначального накопления. Он полагал, что диктатура пролетариата должна направить усилия на накопление фондов в социалистическом укладе и его быстрый рост за счет разрушения таких несоциалистических укладов, как мелкотоварное (крестьянское, ремесленное и др.) и частнокапиталистическое производство. В отличие от положений Преображенского, Н.И. Бухарин обосновывал необходимость сбалансированного и равновесного развития экономики, при котором в честной конкуренции побеждает социалистический уклад, поскольку плановое хозяйство более эффективно, чем рыночное.

Таким образом, актуальной задачей экономической науки в начальный период строительства социализма было создание системы планирования и разработка его методологии. Наметилось два подхода в трактовке роли и задач планирования: «план-директива» и «план-прогноз». Концепция «план-директива» основывалась на приоритете цели планирования и ее реализации любыми средствами. Напротив, Н.Д. Кондратьев утверждал, что план должен опираться на реальные возможности экономики и представлять собой максимально точный прогноз будущего движения народного хозяйства. Он разработал концепцию научного планирования, предусматривающую сознательное воздействие на рыночную экономику методами прямого и косвенного регулирования.

Для разработки концепций развития социалистической экономики были необходимы статистические данные о состоянии народного хозяйства страны в целом и его отдельных отраслей.

Декретом Совнаркома от 25 июля 1918 г. «О государственной статистике» было создано Центральное статистическое управление (ЦСУ) РСФСР (в 1923–1926 гг. — ЦСУ при Совнаркоме СССР, в 1926–1930 гг. — ЦСУ СССР). В 1918 г. управляющим ЦСУ РСФСР был назначен П.И. Попов^{112} [читать подробно]. В декабре 1925 г. в Политическом отчете ЦК на XIV съезде ВКП(б) Сталин подверг критике работу ЦСУ: «Мы считаем, что ЦСУ должны давать объективные данные, свободные от какого бы то ни было предвзятого мнения, ибо попытка подогнать цифру под то или другое предвзятое мнение есть преступление уголовного характера. Но как можно верить после этого цифрам ЦСУ, если оно само перестает верить своим цифрам». В январе 1926 г. П.И. Попов был уволен и управляющим ЦСУ СССР назначен В.В. Оболенский-Осинский.

В 1921 г. была создана Государственная общеплановая комиссия при Совете труда и обороны РСФСР — Госплан РСФСР (в 1923–1931 гг. — Госплан СССР). В первые годы аппарат Госплана РСФСР состоял из 40 специалистов — экономистов, инженеров и др., к 1923 г. в нем насчитывалось 300 сотрудников. К 1925 г. в стране была создана сеть планирующих организаций, подчиняющихся Госплану СССР. Он выполнял функции высшего экспертного органа в экономике и научно-координационного центра. С 1925 г. Госплан начал формировать годовые планы развития народного хозяйства СССР, которые назывались «контрольные цифры».

В 1925 г. в журнале «Плановое хозяйство» (№ 12) была опубликована статья «Баланс народного хозяйства СССР. Методологический разбор работы ЦСУ» будущего нобелевского лауреата по экономике В.В. Леонтьева^{113}. В этой статье критиковалась методика расчета валового национального продукта, применявшаяся в СССР с тех пор и до его распада в 1991 году.

В 1926 г. в «Плановом хозяйстве» были опубликованы работы бывшего главного редактора журнала В.А. Базарова^{114} [читать подробно]: «Кривые развития» капиталистического и советского хозяйства» (№ 4) и «О методологии построения перспективных планов» (№ 7). Составленный при участии В.А. Базарова и В.Г. Громана сбалансированный план на 1925/26 хозяйственный год был отвергнут Сталиным^{115}.

В 1929 г. на Всесоюзной конференции аграрников-марксистов Сталин выступил с докладом «К вопросам аграрной политики в СССР», в котором наряду с критикой А.В. Чаянова, Н.Д. Кондратьева и других экономистов отметил: «Не подходит также к делу трактовка Базарова и Громана баланса народного хозяйства. Схему баланса народного хозяйства СССР должны выработать революционные марксисты…» [136, т. 12, с. 171–172]. После этого выступления упомянутые в нем экономисты подвергались шельмованию и гонениям. Их обвиняли в том, что они «путем составления искаженных конъюнктурных обзоров стремились дать неверное представление правительству СССР о действительном положении в стране и таким образом добиться срыва социалистической реконструкции» (цит. по книге В. Минаева «Подрывная работа иностранных разведок в СССР» (часть первая). М.: Воениздат НКО СССР, 1940.).

Летом 1930 г. В.А. Базаров, В.Г. Громан и другие экономисты (всего 14 человек) были арестованы и приговорены к разным срокам заключения и ссылки.

В рамках общей проблемы планирования разрабатывались балансовые методы и математические модели экономического роста. Одним из первых достижений советской экономико-математической школы стала модель сбалансированного экономического роста, разработанная Г.А. Фельдманом^{116} [читать подробно]. Модель Фельдмана для долгосрочного планирования была отвергнута; партия и правительство взяли курс на ускоренную индустриализацию и, в конечном счете, — на «производство ради производства». В 1931 г. Госплан подвергся основательной «чистке», Фельдман и ряд других сотрудников были уволены, некоторые репрессированы.

Одним из наиболее острых вопросов переходного периода был вопрос о направлениях развития крестьянского хозяйства. Сформировалась научная школа, представители которой утверждали, что крестьянство имеет трудовую природу и не стремятся к такой капиталистической цели, как максимизация прибыли. Лидер этой школы А.В. Чаянов обосновал концепцию семейно-трудового крестьянского хозяйства, разработал теорию крестьянской кооперации и выдвинул ряд предложений по организации сельскохозяйственной отрасли.

С 1925 г. был взят курс на сворачивание НЭПа, а к концу 20-х гг. были прекращены все теоретические экономические дискуссии. Возобладала идея коллективизации сельского хозяйства и ускоренной индустриализации и, следовательно, концепция плана-директивы^{117}. (О состоянии экономической науки в 30–50-е гг. и судьбе ученых-экономистов мы пишем далее.)

В 1927 г. на XV съезде ВКП(б) были утверждены директивы по составлению Первого пятилетнего плана на 1929–1933 гг. — страна готовилась к форсированной индустриализации. С самого ее начала остро встала проблема нехватки инженерно-технических кадров в строительстве, промышленности, сельском хозяйстве и на транспорте. О том, как решалась эта проблема в 30-е гг. и как это повлияло на систему образования, речь пойдет в следующей главе.

2.6. Культурно-просветительская деятельность

В 20-е гг. формировалась «официальная культура», основанная на государственной марксистско-классовой идеологии и коммунистическом воспитании. В 1927 г. на XV съезде ВКП(б) было заявлено о начале «культурной революции»^{118}.

Энциклопедии определяют культурную революцию в СССР как комплекс мероприятий, направленных на коренную перестройку культурной и идеологической жизни общества (см., например, [12, т.16]). В современной историографии преобладает традиция относить культурную революцию лишь к периоду 1928–1931 гг. и трактовать ее как часть социально-экономических преобразований (индустриализации, коллективизации и др.). Эти представления оспариваются многими российскими и зарубежными историками, утверждающими, что революционные преобразования культурной жизни страны, имевшие долгосрочное воздействие на образование, науку и особенно просвещение, были сделаны большевистским правительством еще в первые годы советской власти. С такой точки зрения проанализируем некоторые действия советской власти в этот период.

20 января (2 февраля) 1918 г. был принят Декрет об отделении церкви от государства и школы от церкви. Он не только устанавливал светский характер государственной власти и провозглашал свободу совести и вероисповедания, но и означал смену государственной идеологии (православной в Российской империи — на коммунистическую в Советской России). Эта смена происходила в форме борьбы с религией, проходившей с большей или меньшей интенсивностью все время существования советского государства.

Другим принципиально новым (революционным) направлением политики советской власти впервые в истории было создание государственной системы просвещения (просветительская деятельность в дореволюционной России была делом личным или общественным).

Важнейшим фактором культурной революции в Советской России была борьба с неграмотностью. Коренное отличие от аналогичной деятельности в Российской империи состояло в масштабах и интенсивности работы (особенно в 30-е гг.), что привело к качественным социокультурным изменениям в стране. В частности, если согласно переписи 1920 г. умели читать 41,7 % населения в возрасте от восьми лет, то по переписи 1939 г. грамотность лиц в возрасте от 16 до 50 лет составляла 87,4%. Качественными были изменения в разрыве грамотности городского и сельского населения, а также мужчин и женщин.

Революционный (демократический) характер имела политика формирования новой интеллигенции. Она проводилась в двух направлениях: с одной стороны, принимались постановления о доступности высшего образования для всех трудящихся и организации рабфаков для поступающих; создавались новые учебные и научные учреждения, призванные воспитывать будущую советскую интеллектуальную элиту в духе новой идеологии, и т.п. С другой стороны, были отменены ученые звания и степени, проводились регулярные «чистки» в целях «пролетаризации» студенческого и преподавательского состава. «Вытеснение» дореволюционных специалистов и замена их малообразованными «выдвиженцами» происходило не только в учебных и научных учреждениях, но и на производстве. К концу 20-х гг. «вытеснение» приобрело массовый и репрессивный характер («Шахтинское дело», «Академическое дело» и др.).

Заметим, что термин «культурная революция» — это оксюморон, поскольку культура по своей сути есть хранительница многовекового опыта нации. Революционным было создание условий для приобщения наций к их культурам (в частности, создавалась письменность для многих народностей страны) и всех вместе — к достижениям русской и мировой культуры.

2.6.1. Политика советской власти в сфере культуры

В 1917 г. при Наркомате просвещения был учрежден Отдел искусств, на должность комиссара искусств Республики назначен композитор А.М. Авраамов^{119} [читать подробно].

Одним из первых решений Советской власти стал декрет от 28 октября (10 ноября) 1917 г. о национализации памятников искусства, сыгравший важную роль в сохранении культурных ценностей от разграбления и уничтожения. В феврале 1918 г. создан Комитет по охране культурных и художественных ценностей России. Одной из его задач была пропаганда исторической и эстетической ценности памятников прошлого. В сентябре 1918 г. вышел декрет «О запрещении вывоза за границу предметов искусства и старины», а 5 октября — декрет «О реорганизации, приеме на учет и охранении памятников искусства и старины, находящихся во владении частных лиц, обществ и учреждений». В течение пяти лет было поставлено на учет 2350 отдельных памятников и 520 усадеб. Кроме того, вышли декреты об охране письменных памятников.

Практически одновременно были приняты меры по ограничению свободы печати и огосударствлению всех культурно-просветительских учреждений (библиотек, музеев, театров и т.п.).

27 октября (9 ноября) 1917 г. вышел «Декрет о печати», согласно которому закрывались газеты, призывающие к неповиновению правительству; сеющие смуту путем клеветнического извращения фактов; призывающие к действиям преступного характера. На основании этого декрета с октября 1917 г. по июнь 1918 г. были закрыты более 470 оппозиционных газет.

8 (21) ноября 1917 г. Совнарком выпустил декрет «О монополии на печатание объявлений», по которому печатать объявления могли только правительственные издания. Это лишило все остальные печатные органы денежных поступлений.

В начале 1918 г. Совнарком принял декрет «О революционном трибунале печати», по которому за «контрреволюционные выступления» полагались различные наказания — от штрафа и закрытия газеты до лишения политических прав и ареста (трибуналы печати просуществовали недолго — до мая 1918 г.).

В 1918-1919 гг. были конфискованы все частные типографии и предприятия бумажной промышленности. Таким образом, ни один печатный орган уже не мог появиться без разрешения правительства.

4 марта 1918 г. было принято постановление Совнаркома «О контроле в кинопредприятиях», подчинившее частный кинематограф местным Советам, а в августе 1919 г. вся фото — и кинопромышленность была национализирована и поставлена под контроль фотокиноотдела Наркомпроса РСФСР. Согласно постановлению Совнаркома от 19 декабря 1922 г. на базе фотокиноотдела было создано Центральное государственное кинематографическое предприятие — Госкино.

В 1918 г. В.И. Лениным была выдвинута программа развития монументального искусства и его мобилизация как важнейшего средства воспитания и просвещения масс — так называемый «Ленинский план монументальной пропаганды». Реализация этого плана обеспечивала скульпторов государственными заказами на городские памятники и содействовала развитию советской скульптурной школы.

В рамках этого плана были созданы многочисленные советские монументальные композиции: памятники Карлу Марксу и Фридриху Энгельсу, российским и зарубежным общественным, политическим и революционным деятелям, выдающимся ученым, писателям, художникам, композиторам и др.

Большинство работ были сделаны из дешевых недолговечных материалов и не сохранились, другие были уничтожены или перенесены в музеи, на кладбища, в парки и другие места. Но некоторые стоят до сих пор: в Москве — памятники Степану Разину на Красной площади (С.Т. Коненков), Герцену и Огареву перед старым зданием МГУ (Н.А. и В.А. Андреевы), памятник Тимирязеву у Никитских ворот (С.Д. Меркуров) и др.; в Ленинграде — памятники «Героям Революции» на Марсовом поле (Л.В. Руднев), Г.В. Плеханову перед зданием Технологического института (И.Я. Гинцбург, М.Я. Харламов), Н.Г. Чернышевскому на Сенатской площади (Теодор Залькалнс) и др., а также памятники Радищеву и Белинскому в Саратове, Карлу Марксу в Калуге и Ульяновске и ряд других.

В 1918 г. для централизации театрального дела при Наркомпросе был создан Театральный отдел во главе с наркомом А.В. Луначарским. Задачей отдела было освоение культурного наследия в рамках новой государственной идеологии и создание революционного театра с соответствующим репертуаром. Ленин предупреждал, что «торопливость и размашистость в вопросах культуры вреднее всего» и подчеркивал необходимость сохранения традиций, «чтобы не упали основные столпы нашей культуры» [88, т. 45, с. 389].

26 августа 1919 г. Ленин подписал декрет Совнаркома «Об объединении театрального дела», согласно которому театры подлежали национализации и переходили на гособеспечение (к этому времени многие ведущие театры уже были национализированы). Им отводилась роль центров просвещения, пропаганды, политического и эстетического воспитания народных масс.

В 1919 г. Совнарком РСФСР учредил звание «Народный артист Республики» — высшее почетное звание, которое присваивалось деятелям искусства за выдающийся вклад в отечественную культуру. Первым народным артистом Республики стал Федор Иванович Шаляпин. 10 августа 1931 г. указом Всероссийского центрального исполнительного комитета (ВЦИК) были установлены почетные звания РСФСР: «Заслуженный артист РСФСР», «Заслуженный деятель искусств РСФСР» и «Народный артист РСФСР». В 1936 г. учреждено высшее почетное звание страны — «Народный артист СССР».

В начале Гражданской войны военной цензурой занимались специальные отделы Реввоенсовета, постепенно эти функции передавались ВЧК (ОГПУ) и окончательно перешли в ее ведение в августе 1921 г. 21 декабря 1921 г. в ОГПУ был создан Отдел политконтроля с гораздо более широкими полномочиями, чем упраздненная военная цензура: помимо перлюстрации и изъятия почтово-телеграфной корреспонденции, сотрудники Политконтроля вели наблюдение за работой типографий, книжных магазинов, просматривали ввозимые в страну и вывозимые из нее печатные издания, полиграфическую и кинопродукцию, с 1922 г. осуществляли политический контроль за деятельностью театров и кинотеатров.

После окончания Гражданской войны и провозглашения НЭПа появилось много частных издательств, газет и журналов, вошел в обиход термин «неп» — независимая печать, а партийно-советская пресса оказалась в тяжелом кризисе. В 1921 г. состоялась публичная дискуссия между Лениным и Г.И. Мясниковым^{120}, который призывал к демократизации большевистского режима и, в частности, к свободе слова и печати. В ответ Ленин написал: «Свобода печати в РСФСР, окруженной врагами всего мира, есть свобода политической организации буржуазии и ее вернейших слуг — меньшевиков и эсеров» (цит. по книге [45]).

К началу 1920-х гг. относится создание органов управления культурной жизнью общества. В апреле 1920 г. был учрежден Отдел агитации и пропаганды ЦК РКП(б) (Агитпроп).

6 октября 1922 г. декретом Совнаркома РСФСР был учрежден Главлит — Главное управление по делам литературы и издательств. Целью его создания было объединение существовавших в дореволюционной России разных видов цензуры печатных произведений. В декрете были сформулированы критерии, которыми должен был руководствоваться Главлит при запрещении издания или распространения произведений: агитация против Советской власти, разглашение военной тайны, возбуждение общественного мнения путем сообщения ложных сведений, возбуждение националистического и религиозного фанатизма, порнографический характер произведения. В дальнейшем принципы цензуры были значительно расширены и дифференцированы по направлениям. В 1923 г. в составе Главлита был учрежден Главрепертком для контроля над репертуаром театров. (Под разными названиями Главлит просуществовал до октября 1991 г.)

В начале 20-х гг. развернулась кампания по изъятию из библиотек «идейно чуждой» литературы, активное участие в ней принимала Н.К. Крупская. Вначале изъятые книги просто уничтожались, но к 1926 г. были созданы так называемые «спецхраны» (СХ) — отделы, куда по распоряжению цензурных органов помещались книги и периодические издания, которые можно было выдавать только по специальному разрешению. В ноябре 1926 г. вышло «Положение об СХ в библиотеке», где было сказано, что в состав спецхранения следует включать: литературу, вышедшую в СССР и изъятую из общего пользования; изданную за рубежом русскую литературу, имеющую научное или политическое значение; издания, передаваемые другими учреждениями в публичную библиотеку на особое хранение. Первые спецхраны в крупнейших библиотеках создавались на базе дореволюционных «секретных отделений» с относительно небольшим количеством изъятых книг. (К концу 1980-х гг. в некоторых спецхранах находилось до полумиллиона книг и периодических изданий.)

С середины 20-х гг. цензурные ограничения усиливались. В 1925 г. под грифом «Совершенно секретно» Главлит выпустил первый «Перечень сведений, составляющих тайну и не подлежащих распространению в целях охранения политико-экономических интересов СССР». Текст первого списка имел 16 страниц и содержал 96 пунктов, в дополнение к перечню выпускались циркуляры с указанием запрещенных тем (см., например, [45]).

В 1921 г. в составе Академического центра Наркомпроса было создано Главное управление научными, художественными и музейными учреждениями (Главнаука) — государственный орган координации научных исследований теоретического профиля и пропаганды науки и культуры. В задачи Главнауки входили развитие и материальное обеспечение сети научных и художественных учреждений, подготовка и использование научных кадров в интересах построения советской культуры, организация научных съездов и конференций, распространение научных знаний и художественной культуры, развитие краеведческого движения. При Главнауке был создан Государственный музейный фонд (1921–1928), распределявший между музеями национализированные произведения искусства. Главнаука занималась также организацией научных экспедиций; учетом, охраной и реставрацией историко-художественных памятников (под разными названиями Главнаука существовала до 1933 г.).

В 1921 г. в Российской академии наук была создана Комиссия по изучению истории, философии и техники под председательством В.И. Вернадского, затем переименованная в Комиссию по истории знаний (КИЗ). В 1930 г. КИЗ возглавил Н.И. Бухарин.

В 1920-е гг. культурная политика Советского государства сочетала идеологическое давление и политические репрессии с относительной терпимостью по отношению к литературно-художественному творчеству и заботой о просвещении масс под жестким партийно-государственным контролем.

В эти годы возникали сообщества и организации левых писателей, художников, кинематографистов и др. В 1925 г. на 1-й Всесоюзной конференции пролетарских писателей была организована Российская ассоциация пролетарских писателей (РАПП). Активистами РАППа были Д.А. Фурманов, Ю.Н. Либединский, В.П. Киршон, А.А. Фадеев, В.В. Ермилов и другие писатели и литературные критики. В Ассоциации состояло более четырех тысяч членов. После образования в 1928 г. ВОАПП (Всесоюзное объединение ассоциаций пролетарских писателей) РАПП играл в нем ведущую роль, а к 1930 г. все остальные литературные сообщества были разгромлены, и идеологический диктат РАППа усилился. Когда был создан единый Союз писателей СССР (1934), большинство членов РАПП вступили в него, а некоторые его руководители (А.А. Фадеев, В.П. Ставский) заняли в СП СССР высокие посты.

2.6.2. Просветительство государства и общества

Одним из важнейших условий просвещения (точнее — политпросвещения) большевики считали создание центрального информационного органа страны.

18 ноября 1918 г. декретом Совнаркома РСФСР было учреждено Российское телеграфное агентство (РОСТА). Оно ведет свою историю от Санкт-Петербургского телеграфного агентства (1904–1914), с началом войны переименованного в Петроградское телеграфное агентство (1914–1918)^{121}.

В 1918 г. РОСТА, как и все органы власти, переехало в Москву. Популярность агентству принесли сатирические плакаты «Окна сатиры РОСТА», они выставлялись в витринах магазинов и были посвящены злободневным политическим, экономическим и другим событиям; иногда служили иллюстрациями к официальным телеграммам, передаваемым в газеты. В первые годы советской власти «Окна РОСТА» играли важную информационно-пропагандистскую роль. В 1919–1922 гг. над «Окнами» работали Михаил Черемных, Иван Малютин и Владимир Маяковский. За это время было выпущено около 1300 плакатов, большую часть текстов сочинил Маяковский, он же сделал рисунки для 400–500 выпусков. В разное время в создании «Окон» принимали участие также Казимир Малевич, Аристарх Лентулов и другие известные художники. «Окна РОСТА» издавались не только в Москве: автономные творческие группы работали над своими «Окнами» в Петрограде, Харькове, Одессе, Баку. В 1929 г. состоялось важное событие: впервые материалы ТАСС, переданные журналу «Наука и техника», прозвучали по радио.

Постановлением ЦИК и Совнаркома СССР от 10 июля 1925 г. на базе РОСТА было создано Телеграфное агентство Советского союза (ТАСС) — центральный информационный орган, обладавший исключительным правом собирать и распространять информацию внутри страны и за ее пределами. В составе ТАСС находились информационные агентства союзных республик. РОСТА как информационный центр РСФСР просуществовал до 1935 г.

Издательская деятельность. В ноябре 1917 г. был образован Литературно-издательский отдел (ЛИТО) Наркомпроса. 29 декабря 1917 г. (11 января 1918 г.) ВЦИК издал декрет «О государственном издательстве». Для налаживания издательской деятельности правительство выделило 1,5 млн. руб. В качестве первоочередной была поставлена задача массового выпуска произведений классической литературы и учебников.

В 1918 г. было создано Главное управление государственным издательством Наркомпроса РСФСР. 21 мая 1919 г. на основании Положения ВЦИК было учреждено Государственное издательство РСФСР (сокращенно — Госиздат или ГИЗ) при Наркомпросе — первое крупное советское издательство. Его руководителем был назначен Вацлав Воровский^{122}.

До организации Главлита в 1922 г. Госиздат выполнял функции цензуры всей издательской отрасли. Для этого в нем был создан Политотдел под руководством Н.Л. Мещерякова, историка и литературного критика.

С самого начала большевистское правительство полагало необходимым наладить массовый выпуск общественно-политической литературы. С этой целью летом 1918 г. было создано издательство «Коммунист» под руководством В.Д. Бонч-Бруевича^{123} [читать подробно]. 21 мая 1919 г. оно вошло в Госиздат в качестве отдела политической литературы.

В 20-е гг. в Петрограде (Ленинграде) была возобновлена работа основанного в 1909 г. книгоиздательства «Образование» (переименовано в Культурно-просветительское товарищество «Образование»). При активном участии видных ученых (В.А. Стеклова, А.Н. Крылова, А.П. Карпинского и др.) издательство выпустило более 200 монографий и учебников, преимущественно по математике и естественным наукам, а также по методике их преподавания в школах и вузах. До сих пор вызывают интерес ученых и историков науки сборники «Новые идеи в философии», «Новые идеи в математике» и др., а также серии «Популярная естественно-научная библиотека» и «Библиотека философов».

Особое внимание уделялось литературе для детей, как для самых маленьких, так и для подростков и юношества. В 1922 г. по инициативе ЦК ВЛКСМ в целях просвещения и воспитания молодежи было основано издательство «Молодая гвардия». В его составе создан сектор детской литературы, в начале 30-х гг. послуживший базой для издательства «Детгиз».

Аркадий Гайдар, Валентин Катаев, Самуил Маршак, Сергей Михалков, Даниил Хармс, Корней Чуковский и многие другие замечательные писатели и поэты создали советскую детскую литературу, едва ли не самую богатую в мире.

Первый советский детский журнал «Северное сияние» был основан Горьким в 1919 г. и выходил почти год в Петрограде и Москве. В 20-е гг. начали издавать журналы «Пионер», «Мурзилку»^{124}. В 1927 г. был основан журнал для крестьянских детей (в 1932–1937 гг. — «Колхозные ребята»). Его организатором и первым редактором была Е.Е. Фрумкина-Гвоздикова. Журнал выходил один раз в две недели начальным тиражом около 10 тыс. экз., в качестве приложения выходили брошюры карманного формата — «Библиотечка журнала «Дружные ребята». В 1929 г. по инициативе редакции был созван I съезд деткоров (школьников — корреспондентов детских журналов и газет). С конца 30-х гг. журнал «Дружные ребята» утрачивал самостоятельное значение и в 1953 г. стал частью журнала «Пионер».

Реализации культурно-просветительских начинаний большевиков немало способствовала Новая экономическая политика (НЭП). При ней оживилась издательская деятельность (особенно частная), появилось большое количество новых журналов, многие из которых выходят до сих пор. В их числе «Молодая гвардия» (1922), «Сибирские огни» (1922), «Крокодил» (1922), «Октябрь» (1924), «Звезда» (1924), «Новый мир» (1925).

Одним из создателей журнального дела в СССР и самым известным советским журналистом был М.Е. Кольцов^{125}. Его биография — яркое свидетельство духовной жизни нашей страны и ее места в мировом культурном сообществе в 1920–1930 годы. [Читать подробнее]

В 1923 г. благодаря усилиям Михаила Кольцова было возобновлено издание журнала «Огонек», основанного в 1899 г. как еженедельное иллюстрированное литературно-художественное приложение к газете «Биржевые ведомости» (в 1918 г. выпуск журнала был прекращен). В 1925 г. Кольцов основал акционерное издательское общество «Огонек» (в 1931 г. преобразовано в «Журнально-газетное объединение» — «Жургаз»). С 1925 г. в серии «Библиотека «Огонек» выходили художественные и публицистические книги и брошюры.

В 1923 г. было основано издательство Российской Академии наук Его первым изданием стал очередной том «Известий Российской академии наук», вышедший в конце 1924 г.

Сначала издательство РАН базировалось в Петрограде, его первым руководителем был академик А.Е. Ферсман^{126} [читать подробно]. После переименования РАН в АН СССР в 1925 г. издательство получило название «Издательство Академии наук СССР».

В 1925 г. постановлением Президиума ЦИК было создано акционерное общество «Советская энциклопедия», которому было поручено издание Большой советской энциклопедии (БСЭ)^{127}. В 1926 г. вышел первый том БСЭ, за 1926–1947 гг. было выпущено 65 томов и дополнительный том «СССР» (без номера). Главным редактором первого издания БСЭ был назначен академик О.Ю. Шмидт^{128} [читать подробно].

В 1927–1934 гг. издательство «Советская энциклопедия» выпустило 26 томов «Технической энциклопедии», тираж каждого тома составлял около 30 тыс. экз. Главным редактором издания был назначен Л.К. Мартенс^{129}. Вместе с энциклопедией с 1927 г. выходил «Справочник физических, химических и технологических величин» в восьми томах.

Советская власть придавала большое значение выпуску разнообразной научно-популярной литературы, в том числе периодических изданий, распространяемых по подписке.

В 1926 г. был основан журнал «Знание — Сила» с подзаголовком «Ежемесячный научно-популярный и приключенческий журнал для подростков». Однако он недолго сохранял общепросветительское направление и в связи с ускоренной индустриализацией с 1928 г. был перепрофилирован в журнал с преобладанием технического содержания (таким оставался до 1933 г., когда был основан журнал «Техника — молодежи»).

В 1927 г. было возобновлено издание старейшего российского научно-популярного журнала «Вокруг света» (основан в 1861, закрыт в конце 1917 г.). В 1928 г. редакция журнала «Знание — Сила» основала журнал «Юный натуралист».

В 1928–1931 гг. издательство «Советская энциклопедия» выпустило первое издание Малой советской энциклопедии (МСЭ) в 10 томах тиражом 144 тыс. экз. В предисловии к МСЭ говорилось, что она призвана стать «рупором пролетарской революции и средством для прояснения классового сознания широких масс трудящихся, орудием просвещения и строительства».

Исключительную роль в просвещении народа большевики отводили публичным библиотекам.

По инициативе Ленина почти сразу после Октябрьской революции началось создание общегосударственной системы Межбиблиотечного абонемента (МБА)^{130}. Она позволяла удовлетворять разнообразные запросы читателей путем использования фондов крупных всероссийских и региональных библиотек. Научное, образовательное и культурное значение МБА трудно переоценить, особенно с учетом тех просветительских целей, которые декларировали большевики.

21 июля 1918 г. был опубликован декрет Совнаркома от 17 июля «Об охране библиотек и книгохранилищ», согласно которому охрана была возложена на Наркомат просвещения. Для этих целей в составе Библиотечного отдела (БО) Наркомпроса был организован Центральный комитет государственных библиотек, который в основном занимался учетом собраний огромного числа ликвидированных или эвакуированных из Петрограда госучреждений и прекративших свое существование общественных организаций, а также частных библиотек. Чтобы предотвратить массовое расхищение книг, к декрету Совнаркома 8 сентября 1918 г. Наркомпрос выпустил разъяснение, что любые реквизиции общественных и частных библиотек отдельными лицами и учреждениями вне контроля Библиотечного отдела Наркомпроса будут рассматриваться как «нарушение революционного правопорядка». 25 ноября 1918 г. Совнарком принял декрет, который подтвердил, что реквизиция может проводиться только «с ведома и согласия Наркомпроса».

В конце 1918 г. была утверждена инструкция Наркомпроса о порядке реквизиции частных библиотек, по которой все библиотеки, содержавшие свыше 500 томов и принадлежавшие гражданам, не нуждавшимся в этих книгах по работе, объявлялись государственной собственностью и изымались для государственных библиотек (научным работникам выдавали так называемые «охранные грамоты»).

Действия власти были направлены на то, чтобы не допустить расхищения, уничтожения и вывоза книжных коллекций из страны, но, в первую очередь, чтобы превратить частные книжные собрания в государственные. Огромные книжные потоки от изъятий и конфискаций направлялись в созданный в январе 1919 г. при БО Наркомпроса Государственный книжный фонд, просуществовавший до конца двадцатых годов. Бóльшая часть книг предназначалась для комплектования государственных библиотек. Благодаря этому фонды центральных государственных книгохранилищ (Румянцевского музея в Москве, Публичной библиотеки и Библиотеки Академии наук в Петрограде) пополнились огромными поступлениями книг и рукописей.

Государство взяло под охрану и планомерно развивало библиотечную сеть, чтобы обеспечить всем желающим доступ к книгам, журналам и газетам. В ноябре 1920 г. Ленин подписал декрет Совнаркома «О централизации библиотечного дела в РСФСР». 14 июля 1921 г. вышло постановление Совнаркома «О порядке приобретения и распространения иностранной литературы».

Согласно данным, приведенным в журнале «Красный библиотекарь» (1931, № 4), из 18 тысяч массовых библиотек только 3 тысячи имели книжный фонд, превышающий 3 тыс. томов. Общий книжный фонд массовых библиотек составлял в 1931 г. 50 млн. книг (включая дореволюционные издания). Из 113 млн. населения РФ библиотекой пользовались в среднем около 6%, в сельской местности — 3%. По данным обследования ВЦСПС на 1 июля 1927 г. почти 70% всех выдаваемых в библиотеках книг приходилось на художественную литературу. До начала 1930-х гг. в библиотеки попадало лишь 2% книг, выпущенных Госиздатом (в дальнейшем доля постоянно увеличивалась, в 30-е — 50-е гг. колеблясь от 15 до 25%) [40].

Государственная политика в области библиотечного дела оказала влияние на профессиональное образование: все больше требовалось библиотекарей, библиографов и других специалистов. Для их подготовки открывались библиотечные институты и факультеты в гуманитарных вузах и техникумах.

Далее речь идет о крупнейших публичных библиотеках в РСФСР.

Временем основания в Москве Библиотеки имени В.И. Ленина считается 1862 г., когда было принято решение о переводе Румянцевского музея в Москву и создании Московского публичного и Румянцевского музеев^{131}. В 1918 г. в библиотеке Государственного Румянцевского музея (ГРМ) были организованы межбиблиотечный абонемент и справочно-библиографическое бюро. В 1919 г. постановлением Совнаркома были отпущены значительные средства на развитие ГРМ и его библиотеки. Это позволило увеличить штат музея, привлечь к его работе ведущих ученых, приступить к созданию новых таблиц библиографической классификации и построению на их основе систематического каталога.

В 1920 г. в библиотеке был создан секретный отдел с ограниченным доступом к его фондам (будущий «спецхран»). В отдел поступали книги, владельцы которых уехали из России после революции; произведения ученых и писателей, высланных из страны. В дальнейшем отдел пополнялся произведениями участников многих ликвидированных групп и ассоциаций, жертв «борьбы с формализмом» в литературе и искусстве, идеологических «чисток» и репрессий.

К началу 20-х гг. библиотека ГРМ была уже сложившимся культурным и научным центром. В 1921 г. она получила статус государственного книгохранилища. В соответствии с постановлением «Об охране библиотек и книгохранилищ» в ее фонд вошли брошенные, бесхозные и национализированные книжные коллекции, вследствие чего он увеличился с 1млн. 200 тыс. единиц на 1 января 1917 г. до 4млн.

Согласно постановлению Совнаркома от 14 июля 1921 г. «О порядке приобретения и распространения иностранной литературы» библиотеке выделялись государственные средства для покупки иностранных книг, газет и журналов. Еще одним направлением стало собирание и каталогизация литературы на всех письменных языках народов СССР.

С 1922 г. библиотека получала два обязательных экземпляра всех печатных изданий, выходивших на всей территории страны^{132}.

В 1924 г. Государственный Румянцевский музей был преобразован в Российскую публичную библиотеку им. В.И. Ульянова (Ленина) (с 1925 г. — Государственная библиотека СССР им. В.И. Ленина (ГБЛ), с 1992 г. Российская государственная библиотека). В 1924–1935 гг. ГБЛ руководил В.И. Невский^{133}.

Публичная библиотека имени М.Е. Салтыкова-Щедрина в Ленинграде — одна из старейших в России. Она ведет свою историю от Императорской публичной библиотеки, основанной в Санкт-Петербурге Екатериной II в мае 1795 г. После Февральской революции она была переименована в Российскую публичную библиотеку (с 1925 г. — Государственная публичная библиотека, с 1932 г. — имени М.Е. Салтыкова-Щедрина, с 1992 г. — Российская национальная библиотека). В апреле 1918 г. был принят новый Устав библиотеки, в нем был подтвержден статус национального книгохранилища, в соответствии с которым библиотека призвана всемерно содействовать народному образованию и распространению знаний в широких массах населения. В Уставе содержатся положения о демократизации управления на принципах коллегиальности, выборности директора и т.п.

В 1918–1924 гг. директором Публичной библиотеки был Э.Л. Радлов^{134}, в 1924–1934 гг. — академик Н.Я. Марр. В первые годы советской власти основным источником пополнения фондов Публичной библиотеки были книжные коллекции бывших правительственных учреждений и ведомств, монастырей и дореволюционных общественных организаций Петербурга, а также частные книжные собрания, лишившиеся своих владельцев. К концу 20-х гг. возобновилось поступление обязательного экземпляра каждого печатного издания, выходившего на территории СССР, а с середины 30-х гг. выделялись государственные средства на приобретение необходимых изданий^{135}.

Библиотека Российской академии наук (БАН) — одна из крупнейших библиотек мира. Она основана указом Петра I, временем основания считается сентябрь 1714 г., когда началась выдача книг читателям. Это была первая государственная общедоступная библиотека в России, основу ее фонда составили рукописи и книги Кремлевской царской библиотеки, личного собрания Петра I в Летнем дворце, Аптекарского приказа, Готторпской библиотеки герцогов Голштинских и других книжных собраний. В 1728 г. библиотека вместе с Академией наук разместилась в здании Кунсткамеры. Новое здание на Васильевском острове было построено в 1914 г., но библиотека переехала в него только в 1925 г.

К 1917 г. книжный фонд БАН превысил 1,5 млн. томов. В начале 20-х гг. в нее поступило много книг из частных коллекций и библиотек, собрания рукописей и архивов из ликвидированных учреждений, церквей, монастырей и др. В 1924 г. книжный фонд БАН составил 3,5 млн. томов. В том же году начался перевод всех фондов библиотеки в новое здание, а 9 октября 1925 г., в дни празднования 200-летнего юбилея Академии наук, состоялось официальное открытие Библиотеки АН СССР. В ней было четыре самостоятельных отделения: Русское, Иностранное, Славянское и Рукописное, позже к ним добавились Картографическое отделение и Читальный зал. Одной из самых трагических страниц в истории Академии наук и ее библиотеки стало «Академическое дело» 1929–1931 гг. В 1929 г. в Библиотеке работала правительственная комиссия, уволившая более 80 сотрудников. (Об этом речь будет идти в следующей главе).

Государственная публичная историческая библиотека была основана в январе 1863 г., когда в специально построенном флигеле особняка Чертковых на Мясницкой улице в Москве открылась бесплатная общедоступная «Чертковская библиотека»^{136} [читать подробно]. В 1887 г. она разместилась в здании Исторического музея в статусе Библиотеки Исторического музея. К 1922 г. она переросла уровень музейной и получила статус Государственной исторической библиотеки, но по-прежнему оставалась при музее. С этого времени она стала получать обязательный экземпляр отечественных изданий и закупать литературу за границей. В июле 1934 г. согласно постановлению Совнаркома РСФСР библиотека была выделена из состава Исторического музея в качестве самостоятельного учреждения.

Политехническая библиотека ведет свою историю с 1864 г., когда члены Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии (ОЛЕАиЭ) Г.Е. Щуровский, А.П. Богданов и другие профессора Московского университета, движимые идеей распространения знаний, создавали научную библиотеку и музей (подробно см., например, [54]). Библиотека сначала располагалась в помещении университета, с 1872 г. — вместе с музеем — на Пречистенке, а в 1877 г. для Политехнического музея и Политехнической библиотеки было построено специальное здание. Фонды библиотеки формировались за счет коллекции Щуровского, даров ученых, организаций, научных обществ и отдельных граждан России и зарубежных стран. С 1921 г. комплектованием фондов занималось государство, в частности, библиотека стала получать обязательный экземпляр литературы по естественным наукам и технике, издаваемой в России. В 1923 г. фонд пополнился книжными собраниями отделов Политехнического музея, и библиотека получила название «Библиотека Политехнического музея и ОЛЕАиЭ».

Библиотека иностранной литературы была основана в Москве в 1922 г. Ее первым директором стала М.И. Рудомино^{137}. В 1926 г. по ее инициативе при библиотеке были созданы Высшие курсы иностранных языков (с 1930 г. — Московский институт новых языков, с 1935 г. — Московский государственный педагогический институт иностранных языков). В 1945 г. в течение полугода М.И. Рудомино занималась в Германии отбором литературы в счет репараций.

Музеи и выставки со времен Кунсткамеры Петра I играли значительную роль в просвещении народа, и советская власть эту традицию продолжала.

После Октябрьской революции российские императорские и частные музеи были национализированы и продолжали работать. В некоторых случаях музеи были переименованы, перед ними ставили новые задачи и предлагали новые направления деятельности.

История Государственного Эрмитажа началась в 1764 г. с коллекции произведений искусства, приобретенных императрицей Екатериной II и размещенных в дворцовом флигеле — Эрмитаже. В 1852 г. из разросшейся коллекции был сформирован и открыт для посещения публичный музей, расположившийся в специально построенном для него здании Нового Эрмитажа. После Октябрьской революции Эрмитаж значительно обогатился за счет национализированных частных коллекций и собрания Академии художеств. Множество предметов интерьера и других ценностей было получено из основного собрания Зимнего Дворца. Вместе с тем музей понес и тяжелые потери: так называемая «Брильянтовая комната» Зимнего Дворца была переведена в Московский Кремль и послужила основой Алмазного фонда; часть коллекции живописи старых мастеров (некоторые работы Тициана, Кранаха, Рембрандта и других выдающихся художников) передана в Государственный музей изящных искусств (ГМИИ). Непоправимый урон эрмитажному собранию нанесли продажи 1929–1934 гг., в результате которых 48 шедевров (произведения Рафаэля, Ботичелли и др.) были проданы за границу^{138}.

Государственный русский музей в Санкт-Петербурге ведет свою историю с 1895 года, когда император Николай II издал указ «Об учреждении особого установления под названием «Русский музей императора Александра III и о предоставлении для сей цели приобретенного в казну Михайловского дворца со всеми принадлежащими к нему флигелями, службами и садом».

В 1917 г. Русский музей был национализирован. В 20-е годы коллекция Русского музея быстро увеличивалась благодаря деятельности Государственного музейного фонда. В 1922 г. в музее открылась обновленная экспозиция, последовательно выстроенная по научно-историческому принципу. Отметим, что в ней впервые были представлены произведения современного искусства. В 1924 г. Русскому музею были переданы около 400 картин из музея Академии художеств, в 1926 г. он получил коллекцию произведений из музея при Государственном институте художественной культуры.

Государственная Третьяковская галерея (ГТГ, «Третьяковка») была основана купцом П.М. Третьяковым. Датой основания считается 1856 год, когда он начал приобретать картины русских художников для задуманного им общедоступного национального музея. Впервые музей открылся для посещений в 1867 г. под названием «Московская городская галерея Павла и Сергея Третьяковых», а в 1892 г. она была передана в собственность Москве. На этот момент коллекция музея насчитывала 1276 картин, 471 рисунок, десять скульптур русских художников и 84 картины зарубежных живописцев^{139}.

В 1913 г. попечителем Третьяковской галереи был назначен И.Э. Грабарь^{140} [читать подробно] и сохранил этот пост до 1925 г. Под его началом «Третьяковка» стала музеем европейского уровня.

После Октябрьской революции Третьяковская галерея была национализирована, ей отводилась роль главного художественного центра страны. С 1918 г. галерея получила статус национального достояния, ее фонды стали пополняться национализированными коллекциями из дворянских усадеб, развивалась научная и выставочная деятельность. Первой временной экспозицией в 1918 г. стала выставка произведений из московских частных собраний. В 1922 г. был организован показ полотен Дмитрия Левицкого, в 1923 г. — Федора Рокотова, в 1924 г. — Михаила Врубеля и Петра Кончаловского.

В 1926 г. директором Третьяковской галереи стал А.В. Щусев^{141}. При нем музейная экспозиция пополнилась картинами XIX в. из ликвидированного в 1928 г. Государственного музейного фонда, позже поступили картины авангардного направления из расформированного Музея живописной культуры.

Исторический музей был основан в Москве в 1872 г. согласно указу императора Александра II. Была создана организационная комиссия ученых под руководством археолога А.С. Уварова, в нее вошли С.М. Соловьев, В.О. Ключевский, И.Е. Забелин и другие известные историки. Комиссия разработала концепцию будущего музея («служить наглядной историей главных эпох русского государства») и устав, регламентировавший порядок пополнения и сохранения музейного фонда.

Для музея было построено здание на Красной площади (арх. В.О. Шервуд), строительством руководил военный инженер А.А. Семенов, над оформлением залов работали выдающиеся художники: Иван Айвазовский, Виктор Васнецов, Илья Репин, Валентин Серов и др. Основу музейного фонда составила личная коллекция графа А.С. Уварова, он стал и первым директором Исторического музея. Открытие музея состоялось 27 мая 1883 г., в 11 залах были готовы экспозиции, в хронологическом порядке представившие историю России с древнейших времен до XVIII в. В дальнейшем фонды музея пополнили коллекции Московского и Русского археологических обществ, Московского университета и многих частных пожертвователей. В 1908 г. по завещанию директора музея (1885–1908) И.Е. Забелина были переданы его коллекции исторических ценностей.

После Октябрьской революции в Исторический музей поступали национализированные коллекции частных лиц и учреждений. В 1918–1920 гг. фонды музея значительно пополнились: в них вошли собрание древностей, рукописей, архив и библиотека Уваровых, огромный архив Куракиных, нумизматическая коллекция и библиотека П.В. Зубова и многие другие частные архивы и коллекции. В эти же годы к музею были присоединены Патриаршая библиотека и в качестве филиалов — дом Археологического общества с библиотекой, дом Московской Епархиальной библиотеки и библиотеки бывшего Певческого училища с их фондами. В 20–30-е гг. в музей поступали многочисленные собрания реорганизованных и ликвидированных музеев, монастырей, церквей, национализированных поместий и особняков.

В первые послереволюционные годы происходили существенные преобразования в структуре и деятельности Исторического музея. В начале 1919 г. при музее были оборудованы реставрационные мастерские. В 1921–1922 гг. научные отделения распределили по шести основным разрядам: археологический, исторический общий, исторический специальный, исторических источников, исторических пособий и функциональный. Увеличился штат музея: в 1917 г. в нем работали 30 сотрудников, в 1924 г. — 223. Музей стал организовывать ежегодные экспедиции для сбора материалов, с 1926 г. начали выходить Труды ГИМ.

Выставки, которые устраивал музей в 20-е гг., имели в основном социально-бытовой характер: «Крестьянское искусство» (1921–1923), «Из истории эпохи крепостного хозяйства XVIII–XIX вв.» (1926–1927) и др. В 1928 г. было утверждено новое «Положение о Государственном историческом музее», согласно которому в сферу научных исследований ГИМ были включены послереволюционные годы, а деятельность музея дополнена идеологическо-пропагандистской работой.

Музей изящных искусств был открыт в 1912 г. по инициативе И.В. Цветаева на общественные и частные средства, причем сначала он функционировал как учебный музей слепков при Московском университете.

В тяжелые годы Первой мировой войны, революции и Гражданской войны музеем руководил профессор В.К. Мальмберг^{142}. В этих условиях его главной заботой было сохранение самого музея и его коллекций. Вскоре после Октябрьской революции в хранилище музея из Национального (с 1923 г. Государственного) музейного фонда стали поступать подлинники античного искусства. В 1921–1923 гг. обязанности директора Музея изящных искусств временно исполнял профессор кафедры истории искусств В.Е. Гиацинтов.

В 1923 г. музей отделился от Московского университета, приобрел статус уже не учебного, а самостоятельного художественного музея и стал называться Государственным музеем изящных искусств (ГМИИ). Директором был назначен профессор МГУ Н.И. Романов^{143}, он руководил музеем до 1928 г. В 1924 г. отдел изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, хранителем которого в 1910–1923 гг. был Романов, перевели в Музей изящных искусств. Романов разработал проект реорганизации музея, согласно которому изменялась его структура и создавалась картинная галерея европейских мастеров как самостоятельного подразделения. С этого времени в музей поступали картины, гравюры, рисунки, предметы прикладного искусства из национализированных частных собраний Анри Брокара, Дмитрия Щукина, Юсуповых, Шуваловых, из Музейного фонда, из упраздненного Музея иконописи и живописи имени И.С. Остроухова^{144}, а также из Исторического музея, Музеев Кремля и Третьяковской галереи. В конце 20-х гг. несколько партий картин было получено из Эрмитажа и других ленинградских музеев.

Одновременно происходили противоположные процессы, связанные с передачей картин из ГМИИ в Эрмитаж, провинциальные музеи, в Фонд антиквариата, а также с продажей за границу, и Романов старался минимизировать их негативные последствия.

Первая научная экспозиция картинной галереи, сформированная Романовым, открылась для посетителей 1 ноября 1924 г.

За 1918–1920 гг. на территории РСФСР было создано 246 музеев (22 — в Петрограде, 36 — в Москве). Большинство из них занимались просветительской и научно-образовательной деятельностью.

В 1918 г. по инициативе искусствоведа П.П. Муратова в Москве был создан Музей Востока. Сначала он получил несколько комнат в здании Исторического музея и его коллекция формировалась из восточных собраний Национального музейного фонда, антикварных магазинов и национализированных дворянских поместий. Так, Музею Востока была передана из частного музея П.И. Щукина коллекция предметов старины, гравюр и статуэток из Персии, Индии и Китая. Первая постоянная экспозиция открылась в 1919 г. в двух залах Исторического музея и состояла из материалов по искусству Китая, Японии и Ирана.

Начиная с 1924 г. по инициативе музея было проведено несколько экспедиций на Дальний Восток, во время которых собирали материалы для последующих выставок. В 1926–1928 гг. были организованы три археологические экспедиции в Старый Термез — один из древнейших городов Узбекистана. В результате фонд музея пополнился уникальными предметами из раскопок дворца XII века и другими памятниками. В 20-е годы часть своих коллекций Музею Востока передали Исторический и Политехнический музеи, а также Музей изящных искусств.

В 1925 г. Музей Востока переименовали в Государственный музей восточных культур. Однако до 1929 г. он не имел собственного постоянного помещения и несколько раз переезжал, что затрудняло его работу и препятствовало научной и выставочной деятельности. В 1929 г. музею передали во владение бывшую церковь пророка Илии, а в 1930 г. открылись первые выставки и музей получил официальную государственную поддержку.

В 1919 г. по распоряжению Отдела изобразительного искусства Наркомпроса РСФСР (РОСИЗО) в Москве был основан Музей живописной культуры. Он создавался как выставочно-учебный музей современного искусства, его целью была демонстрация прогресса живописи в выборе материала, цветовой гаммы, формы и техники.

Организационные вопросы обсуждала специальная комиссия, в которую входили В.В. Кандинский, А.М. Родченко, Р.Р. Фальк и др. Первым директором Музея живописной культуры стал Кандинский (1919–1920).

Фонд музея был сформирован благодаря закупкам РОСИЗО произведений русского авангарда; позже коллекция пополнялась благодаря обменам с другими музеями и Государственным музейным фондом. В экспозиции были представлены произведения К.С. Малевича, В.Е. Татлина, Р.Р. Фалька, А.В. Лентулова и других современных русских художников. В зарубежной части коллекции музея в основном были работы Пабло Пикассо и Андре Дерена. В 1925 г. с успехом прошла выставка «15 лет левого течения в русском искусстве».

В музее был создан Формально-исследовательский отдел, занимавшийся разработкой и утверждением новых методов в искусстве, в 1925 г. при нем была открыта исследовательская лаборатория. В музее читали лекции, выступали с докладами: Малевич прочитал два курса лекций о современном искусстве, объединенных названием «От Сезанна до супрематизма», А.А. Борисов — лекции «О ритмике плоскости», С.Б. Никритин — «О проекционизме» и т.п.

Чтобы знакомить народные массы с современным искусством, по образцу Музея живописной культуры были созданы музеи в Петрограде, Смоленске, Пензе и других городах.

Зимой 1919/20 г. в здании бывшего Английского клуба был основан музей-хранилище «Старая Москва». За первые два года было собрано 500 картин и рисунков, 6 тысяч гравюр, 8 тысяч книг и 4 тысячи альбомов и карт. Музей не имел постоянной экспозиции, впоследствии его фонды были переданы Историческому музею, а здание Английского клуба — Центральному музею революции.

Государственный музей нового западного искусства (ГМНЗИ) был организован в Москве в результате слияния в 1923 г. 1-го и 2-го Музеев новой западной живописи.

1-й Музей был создан в конце 1918 г. на основе национализированной коллекции С.И. Щукина и открыт в его бывшем доме (к этому времени Щукин эмигрировал). Коллекцию составляли произведения преимущественно французской живописи и скульптуры начиная с 1860-х гг., в ней были представлены значимые работы Эдуарда Мане, Огюста Ренуара, Клода Моне, Винсента Ван Гога, Огюста Родена и др.

2-й Музей был создан на основе коллекции И.А. Морозова и открыт для публики 1 мая 1919 г. в здании его городской усадьбы на Пречистенке (в конце апреля Морозов с семьей эмигрировал). Французская часть морозовской коллекции состояла из 202 произведений живописи, 39 скульптур и 11 изделий из керамики. Морозов владел целой серией картин Ван Гога, произведениями Ренуара, Сезанна, Пикассо и других выдающихся художников. Русская часть коллекции была представлена полотнами Михаила Врубеля, Константина Коровина, Натальи Гончаровой, Валентина Серова, Исаака Левитана, Марка Шагала и др.^{145}.

В 1925 г. объединенный Музей нового западного искусства стал филиалом Государственного музея изящных искусств (ГМИИ). Русский отдел морозовской коллекции был передан в Третьяковскую галерею. Он насчитывал 318 произведений, в том числе шесть скульптур. Бессменным руководителем ГМНЗИ до своей кончины в 1941 г. был Б.Н. Терновец

20-е годы были временем, когда приветствовались эксперименты и новаторство во всех сферах общественной жизни, в том числе в искусстве. Поэтому в начале своего существования деятельность ГМНЗИ высоко ценилась и поддерживалась властью.

Первые музеи, связанные с революционными событиями, были основаны в Петрограде и Москве

Государственный музей Революции был создан согласно постановлению Петроградского совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов от 9 октября 1919 г. Он открылся в залах Зимнего дворца 11 января 1920 г., а первая постоянная экспозиция появилась в 1922 г. (в 1972 г. музей стал филиалом Центрального музея революции СССР)

Центральный музей революции ведет свою историю с 22 марта (4 апреля) 1917 г., когда по инициативе директора Музея Всероссийского союза городов В.П. Кранихфельда было созвано совещание ученых-историков и представителей московских музеев для научной и практической разработки вопроса о создании в Москве Музея революции.

Начало музейной экспозиции было положено в 1922 г., когда к пятилетию Октябрьской революции в здании бывшего Английского клуба была организована выставка «Красная Москва». В феврале 1924 г. она была объединена с подотделом выставки Истпарта в Историко-революционный музей, вскоре получивший название Государственного музея революции СССР (с 1968 г. — Центральный музей революции СССР). Его главной задачей было наглядно представить публике историю революционно-освободительного движения в России с XVII в. до Октябрьской революции

С момента открытия музей занимался собиранием материалов и комплектованием фондов, устраивал экспозиции, посвященные крестьянским войнам в России, восстанию декабристов, деятельности революционных демократов и народовольцев, российской революции и гражданской войне. Музею дарили свои работы известные художники: в частности, И.Е. Репин прислал несколько картин (в их числе портрет А.Ф. Керенского). С 1927 г. экспозиции музея расширялись: кроме документальных свидетельств революционного движения появлялись экспонаты, демонстрирующие успехи социалистического строительства и достижения нового общества

Музей В.И. Ленина был основан в Москве в 1924 г. Первая экспозиция, положившая начало музею, был представлена 3 мая 1924 г., а 31 мая на XIII съезде РКП(б) было принято постановление «О работе Института Ленина», в котором поручалось организовать при Институте музейное отделение (до 1931 г. Музей Ленина был отделом Института Ленина, в 1931–1935 гг. — отделом Института Маркса–Энгельса–Ленина).

В первые годы советской власти быстро росло количество региональных краеведческих обществ и создаваемых ими местных краеведческих музеев (в конце XIX в. их было менее ста, а к 1927 г. стало 576). В частности, появились музеи в национальных автономиях РСФСР, так как после революции этнические меньшинства получили возможность восстанавливать и сохранять свои культурные традиции

В 1921 г. состоялась I Всероссийская конференция научных обществ по изучению местного края (I Всероссийская краеведческая конференция). На ней обсуждалась суть краеведческого движения, его методы и предмет исследования; был утвержден термин «краеведение» и сделана попытка регламентировать местные инициативы, в том числе музейную деятельность

По итогам конференции было создано Центральное бюро краеведения (ЦБК). Несколько лет оно находилось в ведении Российской академии наук, его первым руководителем был С.Ф. Ольденбург. ЦБК возглавило координационно-методическую работу по разным направлениям краеведческих исследований и созданию просветительских и учебных программ; организовало издание журналов «Краеведение» и «Известия ЦБК».

В первые послереволюционные годы развитию краеведения уделяли внимание и оказывали поддержку органы власти. Деятельность местных краеведческих музеев практически не контролировалась государством, в ряде случаев даже финансово. Так, музей в Якутске с 1917 г. находился под управлением независимого «Общества по изучению Сибири и улучшению быта».

В результате реорганизации музейной сети в 20-х гг. на местах происходило механическое объединение разных музеев одного региона в краеведческие, по несколько раз изменялись названия. К началу 1930-х гг. во всех республиканских, краевых и областных центрах имелись краеведческие музеи.

Отличительной чертой 1917–1927 гг. — «золотого десятилетия краеведения» — была его тесная связь с академической и университетской наукой. В разработку краеведческих проблем были вовлечены известные ученые: историки, языковеды, географы, геологи (М.М. Богословский, С.В. Бахрушин, Н.Я. Марр, Д.Н. Ушаков, Ю.М. Шокальский, А.Е. Ферсман и др.). К середине 1927 г. состоялось более ста научных краеведческих конференций.

В 1927 г. решением III Всероссийской краеведческой конференции Центральное бюро краеведения было передано под управление Главнауки Наркомпроса РСФСР. Издавались документы, регулирующие деятельность краеведов и музейные экспозиции.

Типичный пример состояния краеведческих музеев в 1920-е — 1940-е годы являет нам история Томского краеведческого музея, подробно описанная на сайте tomskmuseum.ru. По ней можно судить о том, что происходило в этот период в большинстве краеведческих музеев и каковы были судьбы их руководителей и сотрудников.

Решение о создании в Томске «Музея старины и революции» было принято в 1920 г. по инициативе Губернского комитета по делам музеев и охране памятников искусства и старины (Губмузей) Томского отдела народного образования. Членами Губмузея были известные в городе ученые, художники, архитекторы, преподаватели, заведующим — художник А.Н. Тихомиров. Они готовили экспозицию, собирая разбросанные войной и революцией предметы и документы, представлявшие художественную и историческую ценность.

Открытие музея состоялось 18 марта 1922 г. В нескольких залах бывшего Архиерейского дома были представлены разделы палеонтологии, археологии, этнографии, восточный, а также коллекции живописи, мебели и др. Осенью 1922 г. директором музея был назначен один из инициаторов его создания Б.М. Шатилов (1882–1937) — этнограф, преподаватель университета, общественный и политический деятель. В это же время музей получил название «Томский краевой музей» и находился в ведении Томского губернского отдела народного образования (в 1925 г. переименован в Томский окружной музей краеведения, в 1930 — Томский районный музей, с 1944 г. — Томский областной краеведческий музей).

С 1922 г. сотрудники музея проводили экспедиции, собранные в них материалы пополняли музейный фонд. При музее работали Общество изучения Томского края, Общество изучения художественного творчества Томского края; действовали кружки: лингвистический, этнографический и любителей старины. С 1927 г. выходили «Труды Томского краевого музея»

Постепенно расширялась экспозиция музея, в том числе за счет реквизированных коллекций. В 1929–1932 гг. Томскому музею передавали некоторые художественные ценности из центральных музеев России. К 1930 г. экспозиция занимала уже 17 залов и имела следующие отделы: художественный, естественнонаучный, историко-революционный, восточный, сельскохозяйственный, промышленный и антирелигиозный. Коллекция картин Томского краевого музея считалась одной из лучших в Сибири

В апреле 1933 г. М.Б. Шатилов был арестован по сфабрикованному делу о «белогвардейском заговоре», приговорен к 10 годам лагерей и отправлен на Соловки. В 1937 г. он был этапирован в Ленинград, 25 ноября приговорен к высшей мере наказания и расстрелян 12 декабря 1937 г. (реабилитирован в 1959 г.).

В 1933–1937 гг. деятельность музея практически прекратилась из-за частых перемен в руководстве и коллективе сотрудников, что было характерно для того времени. Бóльшая часть экспозиции была свернута, многие помещения отданы в аренду разным учреждениям. Музей постепенно превращался в институт идеологической пропаганды: в нем преобладала агитационная работа, появились «уголки» коллективизации, индустриализации и атеизма, возросло количество лекций, бесед и других подобных мероприятий

В 1941 г. музей был закрыт для посетителей, в его здании разместили эвакуированные Белоцерковское и Тульское военные училища, бóльшую часть мебели и картин передали в госпитали, театры и другие учреждения. Однако музейная работа продолжалась: собирали письма, присланные фронтовиками-томичами, приобретали материалы томской мастерской «Окна ТАСС» и т.п. В 1943 г. сотрудники музея приняли на временное хранение более тысячи картин, вывезенных из осажденного Севастополя. В 1944 г. помещения музея освободились от посторонних организаций и сотрудники занялись возвращением коллекций, но некоторые оказались утраченными навсегда. Из-за недостатка средств задерживался капитальный ремонт здания, восстановить постоянную экспозицию и возобновить работу музея удалось только в 1954 г.

19 августа 1923 г. в Москве открылась Всероссийская сельскохозяйственная и кустарно-промышленная выставка — первая выставка такого масштаба в СССР. Она располагалась на территории, где затем устроили Парк культуры и отдыха, и занимала более 100 га. Главным архитектором, руководителем Главного Выставочного комитета и разработчиком генплана был архитектор А.В. Щусев

На Выставке впервые были применены приемы русского архитектурного авангарда, особенно впечатляющим был павильон «Махорка», построенный по проекту К.С. Мельникова^{146} [читать подробно]

На выставке были представлены 255 павильонов и других построек. Главный павильон с Культурно-просветительским отделом (так называемый «Шестигранник»), павильоны «Механизация», «Животноводство», «Текстильная промышленность» и другие демонстрировали достижения разных отраслей народного хозяйства, были павильоны союзных и автономных республик, российских регионов, некоторых зарубежных стран и известных фирм, а также постройки, представляющие дореволюционную и новую (советскую) деревню; летний театр, оранжереи и многое другое. Большинство павильонов были деревянными и постепенно сносились после закрытия выставки, павильон Кустарной промышленности переделан в стиле конструктивизма и сохранился до нашего времени. Территория выставки была перепланирована по проекту К.С. Мельникова и стала частью первого в СССР парка культуры и отдыха

Центральный парк культуры и отдыха (ЦПКиО) открылся 12 августа 1928 г. (в 1932 г. парку было присвоено имя Максима Горького). На его территории были построены выставочные павильоны, библиотека-читальня, спортивные сооружения, декоративный бассейн, аттракционы, детский городок и многое другое. В парке проводились разнообразные массовые мероприятия, устраивались выставки; в 30-е гг. действовала парашютная вышка. В 1932 г. в детском городке была открыта первая в СССР детская железная дорога. Весной 1943 г. на территории парка были выставлена трофейная немецкая техника, в том числе первый захваченный исправный танк «Тигр». В 50-е гг. в ЦПКиО им. Горького началась масштабная реконструкция.

21 апреля 1927 г. в Москве открылась «Мировая выставка межпланетных аппаратов, механизмов, приборов и исторических материалов» — первая международная выставка, посвященная космонавтике.

В 1929 г. в Москве был открыт Планетарий — научно-просветительское учреждение, в котором читали лекции по астрономии, наукам о Земле, позже — по космонавтике. Лекции сопровождались фото — и кинодокументами и заканчивались впечатляющей демонстрацией звездного неба

Популяризация научно-технических знаний. Первое советское правительство придавало большое значение просветительской деятельности научных и научно-технических обществ. Одним из первых в 1918 г. было создано Российское общество радиоинженеров; были восстановлены многие из организованных до революции научных обществ (физическое, химическое, географическое и др.). Всем им вменялось в обязанность заниматься распространением научно-технических знаний среди детей и взрослых.

Большими тиражами издавались научно-популярные книги Я.И. Перельмана, А.Н. Крылова, В.А. Обручева, В.В. Бианки и других ученых, писателей и педагогов, продолжавших традиции российского просветительства

Перельман — «доктор занимательных наук». Яков Исидорович Перельман (1882–1942) очень рано проявил интерес к естественным наукам и склонность к написанию популярных очерков о науке и технике. В 1901 г., окончив реальное училище в Белостоке, он поступил в Петербургский лесной институт и с первого курса начал сотрудничать с журналом «Природа и люди», его очерк «Столетие астероидов» был напечатан в четвертом номере журнала за 1901 г. После окончания института Перельман не работал по специальности, а стал постоянным сотрудником журнала

В 1913 г. произошло важное событие в истории отечественного просвещения, не утратившее своего значения и по сей день, — вышла в свет первая часть книги Перельмана «Занимательная физика» (вторая часть вышла в 1916 г.). Книга имела небывалый успех у читателей и заинтересовала профессионалов. В августе 1913 г. Перельман начал переписываться с Циолковским, а 20 ноября он выступил на заседании Российского общества любителей мироведения с докладом «О возможности межпланетных сообщений», в котором познакомил публику с идеями Циолковского.

В 1914 г. Перельман написал дополнительную главу к роману Жюля Верна «Из пушки на луну» под названием «Завтрак в невесомой кухне». Жанр этого произведения он определил как научную фантастику, тем самым введя в оборот новый термин (Жюль Верн называл свои романы научными, а Герберт Уэллс — фантастическими). Перельману принадлежит и термин «занимательная наука»

В 1918–1923 гг. Перельман работал в Наркомпросе РСФСР, в отделе Единой трудовой школы. Он участвовал в составлении новых учебных программ по математике, физике и астрономии. Одновременно Перельман преподавал в разных учебных заведениях. В 1919 г. по его инициативе был создан первый советский научно-популярный журнал «В мастерской природы». В 1924–1929 гг. Перельман работал в отделе науки «Красной газеты», был членом редколлегии журналов «Наука и техника» и «Педагогическая мысль». Будучи членом правления кооперативного издательства «Время», он организовал массовый выпуск научно-популярной литературы

В 1932–1936 гг. Перельман работал научным консультантом и редактором в Ленинградском отделении издательства «Молодая гвардия». Он много сил и времени отдавал организации различных просветительских мероприятий. 15 октября 1935 г. в бывшем дворце Шереметевых состоялось торжественное открытие Дома занимательной науки, инициатором его создания был Перельман.

Все годы Перельман выступал с докладами и лекциями, писал научно-популярные статьи и книги для детей и подростков («Занимательная геометрия», «Занимательная механика», «Занимательная астрономия» и др.). Перельман умер от голода в Ленинграде в 1942 г. Всего им опубликовано 47 научно-популярных и 40 научно-занимательных книг, а также 18 учебников и учебных пособий для школьников. Только в СССР книги Перельмана издавались около 500 раз общим тиражом более 13 млн. экз. Его лучшие книги переведены на многие языки и неоднократно издавались во многих странах мира (подробнее см. [100])

А.Н. Крылов — педагог и популяризатор науки. Алексей Николаевич Крылов (1863–1945) — инженер-кораблестроитель, математик, механик, генерал-лейтенант флота, академик Петербургской академии наук (с 1916 г.) и АН СССР. В 1890 г. Крылов с отличием окончил Морскую академию в Петербурге и был оставлен в ней преподавателем. С самого начала его лекции, сочетавшие научную строгость и доступность изложения, пользовались неизменным успехом у слушателей. Крылову всегда хотелось, чтобы вершины математики и естественных наук были доступны будущим морским инженерам. С этой целью в 1914–1916 гг. он, прекрасно владевший английским, французским, немецким и латинским языками, впервые перевел с латыни на русский язык «Математические начала натуральной философии» Ньютона, снабдив текст подробными комментариями. (Отметим, что русский перевод «Начал» появился раньше, чем английский.) Крылов переводил также «Новую теорию Луны» Эйлера, труды Гаусса, Дирихле и других европейских ученых.

После прихода к власти большевиков Крылов продолжал работать в Морской академии. В книге [90] описано, как в 1919 г. ему пришлось прочитать ускоренный курс кораблестроения, состоящий из 12 лекций, слушателям, не имевшим не только высшего, но и среднего образования. На вопрос профессора, знает ли кто-нибудь математику, аудитория ответила молчанием. Вот тогда и проявился уникальный педагогический и популяризаторский дар Крылова! Каким-то образом он смог не только доступно изложить предмет, требующий знания математики и теоретической механики, но и увлечь слушателей сложной наукой строительства военных кораблей

Крылов уделял много времени написанию научно-популярных книг и статей: «Физика в морском деле», «Прикладная математика и техника», «Значение математики для кораблестроителя» и др. Ему принадлежат очерки о Галилее, Гауссе, Лагранже, Эйлере, Жуковском, Ляпунове, Стеклове, Чебышёве и других зарубежных и российских ученых, а также популярные очерки, посвященные различным областям знания. Незадолго до кончины Крылов написал педагогический труд «Мысли и материалы о преподавании механики».

В 1924–1926 гг. были опубликованы научно-фантастические романы «Плутония» и «Земля Санникова», принадлежавшие перу профессора Московской горной академии В.А. Обручева

В.А. Обручев — ученый и писатель. Владимир Афанасьевич Обручев (1863–1956) — геолог, географ, палеонтолог, академик АН СССР (с 1929 г.). Он родился в семье отставного полковника, окончил реальное училище в Вильно. В 1881 г. Обручев поступил в Петербургский горный институт. После окончания института он занимался исследованиями геологии Сибири, Центральной и Средней Азии, работал в экспедициях; в 1890-х гг. участвовал в проектировании Закаспийской и Транссибирской железных дорог.

С 1901 по 1912 г. Обручев преподавал в Томском технологическом институте и был первым деканом горного факультета. В 1918 г. он был направлен в Симферополь профессором только что основанного Таврического университета. С 1921 по 1929 г. Обручев — профессор Московской горной академии, в 1930 г. по его инициативе был создан Геологический институт (на базе Геологического музея Петра I)

Обручев — автор монографий, учебников и научно-популярных книг: «Основы геологии», «Происхождение Телецкого озера», «Древние вулканы в Южной Африке» и др. Широко известные романы «Плутония» и «Земля Санникова» распространяли научные знания о Земле и других планетах. Эти книги и снятые по ним художественные фильмы пользовались успехом у детей и взрослых в прошлом и популярны до сих пор

Виталий Валентинович Бианки (1894–1959) — ученый, педагог, писатель и просветитель. Его отец, В.Л. Бианки, был известным биогеографом, орнитологом и энтомологом. Виталий учился на естественном отделении физико-математического факультета Петербургского университета и в Институте истории искусств. В 1916 г. он был призван в армию, в годы Гражданской войны мобилизован в колчаковскую армию, но вскоре дезертировал и скрывался под вымышленной фамилией. В 1920–1921 гг. Виталий Бианки работал в Бийском отделе народного образования, заведовал музеем и преподавал в школе. Он был активным членом Бийского общества любителей природы, читал лекции в Алтайском народном университете, организовал две научные экспедиции на Телецкое озеро

В 1922 г. Виталий Бианки вернулся в Петроград и стал профессиональным писателем-натуралистом. Он вел фенологический отдел в журнале «Новый Робинзон», в котором ежемесячно публиковались его статьи. Они составили основу книги «Лесная газета на каждый год», первое издание которой вышло в 1928 г. В необычной («газетной») форме книга знакомила читателей с увлекательным миром леса и его обитателей

Виталий Бианки написал более 300 рассказов, сказок, повестей и статей, составивших 120 книг (общим тиражом более 40 млн. экз.). Они были любимым чтением многих поколений детей. «Лесная газета» и книжки Бианки для самых маленьких («Чей нос лучше?», «Лесные домишки», «Кто чем поет?» и др.) переиздаются и читаются в наше время.

Огромное значение научно-популярной литературы заключается в том, что она распространяет знания в самых широких слоях населения, поскольку, по словам Чернышевского, «…основной силой прогресса» является наука, но ее открытия «приносят действительную пользу только тогда, когда разливаются в массе публики» (цит. по [11, с. 80]). О том, почему так важны и необходимы научно-популярные книги, написал в предисловии к книге «Жизнь растения» К.А. Тимирязев^{147}: «Не каждый читающий эту книгу будет ботаником, но каждый, надеюсь, извлечет из этого чтения верное понятие о том, как наука относится к своим задачам, как добывает она свои новые и прочные истины, а навык к строгому мышлению, приобретенный подобным чтением, он будет распространять и на обсуждение тех более сложных фактов, которые — хочет он того или нет — ему предъявит жизнь. А в этом и заключается главная задача самообразования, широкое распространение которого составляет одну из насущных современных потребностей» [138].

Театрально-музыкальное искусство с первых лет советской власти заняло особое место в просвещении народа

При поддержке наркома просвещения А.В. Луначарского возобновлялась работа дореволюционных учреждений культуры; открывались новые драматические и музыкальные театры и студии. Одной из задач, стоявших перед властью, было обеспечение общедоступности национализированных театров

9 ноября 1917 г. был национализирован Мариинский театр в Петрограде — один из старейших театров оперы и балета в России, основанный в 1783 г. по указу Екатерины II под названием «Санкт-Петербургский Большой театр» (с 1860 г. — Мариинский театр). После национализации он был переименован в Государственный театр оперы и балета и передан в ведение Наркомпроса. В 1920 г. театр стал академическим и получил название «Государственный академический театр оперы и балета» (в 1935–1992 гг. — Ленинградский театр оперы и балета им. С.М. Кирова). В декабре 1917 г., впервые после революции, в нем состоялся спектакль — опера М.И. Глинки «Руслан и Людмила». Императорский театр заполнила новая публика: рабочие, красноармейцы, матросы с восторгом слушали оперу и бурно реагировали на происходящее на сцене

В течение нескольких лет после революции шли споры о судьбе Большого театра, основанного в Москве в 1876 г. По разным причинам многие чиновники и театральные деятели высказывались за его закрытие, однако в феврале 1922 г. Президиум ВЦИК принял решение о продолжении работы Большого театра. С 1919 г. он получил звание академического и полное название — Государственный академический Большой театр (ГАБТ)

В 1919 г. впервые в Москве в ГАБТе был поставлен балет «Щелкунчик»,в 1920 г. состоялась новая постановка «Лебединого озера». В 1921–1923 гг. под руководством архитектора И.И. Рерберга была проведена реконструкция здания театра. В поисках новых форм в искусстве, отвечавших духу времени, в 1925 г. был поставлен балет «Иосиф Прекрасный» С.Н. Василенко, а в 1927 г. — «Красный мак» Р.М. Глиэра. Оперный репертуар в основном состоял из классических произведений М.И. Глинки, П.И. Чайковского, Н.А. Римского-Корсакова и других русских композиторов; ставили новые оперы советских композиторов — «Трильби» А.И. Юрасовского (1924), «Любовь к трем апельсинам» С.С. Прокофьева (1927). Были представлены публике несколько опер зарубежных композиторов: «Саломея» Рихарда Штрауса и «Чио-чио-сан (Мадам Баттерфляй)» Джакомо Пуччини (1925), «Свадьба Фигаро» Моцарта (1926)

В 1917 г. был национализирован частный Оперный театр Зимина, созданный в Москве С.И. Зиминым в 1904 г. Он получил название — Театр Совета рабочих депутатов, с 1919 г. — Малая государственная опера, с 1921 г. — Театр музыкальной драмы, в 1924 г. преобразован в филиал Большого театра

В октябре 1918 г. стал муниципальным старейший русский театр — Ярославский драматический театр им. Ф.Г. Волкова, основанный в 1750 г

В 1919 г. был национализирован Камерный театр, основанный в 1914 г. А.Я. Таировым^{148} вместе с женой, актрисой Алисой Коонен. Таиров руководил театром почти до самой кончины

В дореволюционные годы он поставил «Женитьбу Фигаро» Пьера Бомарше (1915), «Саломею» Оскара Уайльда (1917) и другие спектакли, пользовавшиеся неизменным успехом. В 20-е годы в Камерном театре были поставлены спектакли «Ромео и Джульетта» Шекспира, «Федра» Расина, «Любовь под вязами» ОўНила, «Багровый остров» Булгакова и др. В 1929 г. Таиров привез из Германии «Трехгрошовую оперу» Бертольда Брехта, переданную ему самим автором. По этой пьесе к 15-летию театра в январе 1930 г. был поставлен спектакль «Опера нищих»

В 1919 г. были созданы Оперная студия Большого театра под руководством К.С. Станиславского и Музыкальная студия МХТ под руководством В.И. Немировича-Данченко. В 1926 г. они стали самостоятельными театрами, а в 1941 г. были объединены в Музыкальный театр имени К.С. Станиславского и В.И. Немировича-Данченко

В 1920 г. одними из первых драматических театров получили звание академических Московский художественный театр и Малый театр, а также Александринский театр в Петрограде (с 1920 г. — Государственный театр драмы)

Театр им. Е.Б. Вахтангова ведет свое начало с 1921 г., когда была основана 3-я студия МХАТа под руководством Е.Б. Вахтангова^{149}. Вскоре студия получила здание на Арбате и стала самостоятельным театром (с 1926 г. — Государственный академический театр имени Е.Б. Вахтангова).

В 1922 г. был показан спектакль «Принцесса Турандот» Карло Гоцци. Старинную сказку Вахтангов превратил в яркое праздничное зрелище, проникнутое поэзией и юмором (автор текста загадок и интермедий — Николай Эрдман). Первой исполнительницей роли Турандот стала Цецилия Мансурова, принца Калафа играл Юрий Завадский, Тарталью — Борис Щукин, Труффальдино — Рубен Симонов, будущий главный режиссер Театра им. Вахтангова (1939–1968). Это был последний спектакль Евгения Вахтангова, он имел феноменальный успех и стал своего рода символом театра (в 1991 г. перед зданием был установлен фонтан «Принцесса Турандот»)

В 1922 г. при Государственном институте театрального искусства (ГИТИС) Вс.Э. Мейерхольд^{150} [читать подробно] создал театр, в 1923 г. он отделился от института и стал называться Театр имени Мейерхольда.

В первые годы после революции создавались новые театры, их репертуар был демократичнее, чем у традиционных театров, и больше соответствовал настроению публики

В 1919 г. в Петрограде был основан Большой драматический театр (БДТ). Его первый спектакль по пьесе Шиллера «Дон Карлос» состоялся 15 февраля 1919 г. в зале консерватории. Инициаторами создания театра были Максим Горький и Александр Блок^{151}. Первые годы работы БДТ называют «блоковским периодом»: поэт разрабатывал новую программу театра, поскольку считал созвучными революционной эпохе трагедии Шиллера («Дон Карлос», «Разбойники«) и Шекспира («Король Лир», «Отелло»). Блок был участником первых постановок, наблюдал за реакцией новой театральной публики — матросов, солдат, рабочих; он выходил на сцену с вступительным словом, чтобы подготовить зрителей к восприятию новой для них драматургии

В первые послереволюционные годы во многих городах страны создавались еврейские театральные объединения. В 1919 г. в Петрограде открылся Еврейский камерный театр — небольшая студия под руководством А.М. Грановского^{152}. Через год театр переехал в Москву и получил название «Государственный еврейский камерный театр» (ГОСЕКТ), в 1925 г. из названия было убрано слово «камерный» (ГОСЕТ). В столице театр открылся в 1921 г. постановкой Грановского «Вечер Шолом-Алейхема», в ней играли Соломон Михоэлс^{153} и Вениамин Зускин^{154}, оформлял спектакль Марк Шагал

До 1928 г. Грановский был художественным руководителем ГОСЕТа и режиссером всех основных постановок. Спектакли ставились на идише, но публика скоро стала многонациональной, незнание языка не мешало зрителям оценить режиссуру Грановского и игру Михоэлса и Зускина

В 1920 г. в Москве в здании Театра «Парадиз» работал Театр революционной сатиры, в 1922 г. он был расформирован. Часть его труппы, пополненная актерами других театров, образовала Театр Революции под руководством Вс.Э. Мейерхольда (с 1943 г. — Московский театр драмы, с 1954 г. Московский театр им. Владимира Маяковского). Первое время в театре шли современные зарубежные пьесы, в 1923 г. Мейерхольд поставил спектакль по пьесе «Доходное место» А.Н. Островского, ставший одним из первых образцов нового прочтения классической русской драматургии.

В 1923 г. по инициативе профсоюзных активистов открылся Театр имени МГСПС^{155} (с 1938 г. — Театр им. Моссовета), в 1924 г. он получил здание в саду «Эрмитаж». В 1925 г. театр возглавил известный театральный режиссер и актер Е.О. Ланской-Любимов. При нем за театром утвердилась слава экспериментальной сцены современной советской драматургии: ставились пьесы В.Н. Билль-Белоцерковского, А.Н. Афиногенова, Н.Ф. Погодина и других начинающих драматургов.

В 1924 г. был создан Московский театр сатиры, лозунгом которого стали слова: «Смеяться над тем, что смешно, бичевать все мерзкое, тупое, косное, все, что уродливым наростом торчит из нового советского быта». В 20-е гг. в репертуаре преобладали остроумные политические, бытовые и пародийные обозрения, вызывавшие смех и восторженные аплодисменты зрителей.

В 20–30-е гг. открывались театры в Новосибирске, Свердловске и других областных центрах, а также национальные театры в автономных республиках РСФСР и союзных республиках.

С середины 20-х гг. заметное место в репертуаре театров стали занимать произведения советских драматургов. Большой успех у публики имели пьесы, посвященные революции и Гражданской войне: «Шторм» В.Н. Билль-Белоцерковского (Театр им. МГСПС), «Любовь Яровая» К.А. Тренева (Малый театр), «Виринея» Л.Н. Сейфуллиной (Театр им. Е.Б. Вахтангова), «Оптимистическая трагедия» Вс.В. Вишневского (Камерный театр) и др.

Правительственные и общественные организации уделяли большое внимание воспитанию и просвещению детей и юношества, и особая роль в этой сфере предназначалась детским театрам.

В 1918 г. в Петрограде открылись «Курсы по руководительству детскими театральными представлениями и праздниками». Преподавали на курсах Вс.Э. Мейерхольд, А.А. Брянцев^{156}, С.Э. Радлов^{157} [читать подробно] и другие выдающиеся театральные режиссеры и педагоги.

В 1918 г. при Моссовете была организована театрально-музыкальная секция под руководством Н.И. Сац^{158}.

В 1920 г. по предложению А.В. Луначарского впервые в мире был основан специализированный детский театр. Его так и назвали: Первый государственный театр для детей, отпраздновав открытие постановкой спектакля «Маугли». В 1925 г. его переименовали в Первый государственный педагогический театр (с 1931 г. — Государственный центральный театр юного зрителя — Госценттюз). Сначала в театре преобладали инсценировки сказок, былин и т.п.; потом был поставлен спектакль про современного подростка по пьесе С.А. Ауслендера и А.А. Солодовникова. Героем пьесы был московский беспризорник, чудом очутившийся в Америке и совершавший фантастические подвиги в борьбе с империалистами.

В 1924 г. в Москве появился еще один Театр юного зрителя (ТЮЗ), начинавший свою деятельность в качестве передвижной труппы. Он ставил эстрадно-концертные обозрения, скетчи, игровые спектакли, предназначенные для показа в клубах, школах, на бульварах и во дворах детям московских окраин и рабочих районов. В 1926 г. в театре был поставлен ставший знаменитым спектакль «Дон Кихот», главные роли в нем исполняли Н.К. Черкасов и Б.П. Чирков. В 1941 г. оба ТЮЗа были объединены в Московский театр юного зрителя (МТЮЗ).

В 1921 г. Н.И. Сац основала детский театр под названием Московский театр для детей и руководила им до 1937 г. В основе репертуара были сказки и легенды разных времен и народов. Отличительной чертой этого театра было взаимодействие актеров с зрителями в игровой форме, участие детей в перипетиях сюжета. В 1936 г. театр получил собственное здание и новое название — Центральный детский театр.

В начале 20-х гг. театры для детей (ТЮЗы) появились во многих крупных городах и национальных республиках. Они различались актерским составом, репертуаром и зрительской аудиторией, следовали разным педагогическим и эстетическим принципам. Вместе с тем их объединяло понимание важной просветительской и воспитательной роли театра для юных зрителей, его значимости для будущего страны.

В 1920 г. спектаклем «Кошкин дом» по пьесе-сказке С.Я. Маршака открылся детский театр в Краснодаре. В нем ставились преимущественно сказки, написанные С.Я. Маршаком и актрисой Е.И. Васильевой. Поставленные в театре сказки вскоре вышли отдельной книжкой: 16 пьес и 6 театрализованных прологов были снабжены подробными комментариями и надолго стали подспорьем для детских театров и коллективов художественной самодеятельности.

В феврале 1922 г. по инициативе и под руководством А.А. Брянцева открылся Петроградский театр юных зрителей (ТЮЗ). Первым спектаклем была инсценировка сказки П.П. Ершова «Конек-Горбунок». Благодаря увлекательному сюжету, праздничному музыкально-хоровому сопровождению, танцевальным номерам, яркому образному языку и оригинальному художественному оформлению, спектакль вызвал восторг у детской и взрослой публики. Большой успех у зрителей разных возрастов снискали спектакли ТЮЗа «Гуси-лебеди», «Похождения Тома Сойера», «Бедность не порок» и др.

В 20-е гг. заметную долю репертуара детских театров составляли пьесы про юных героев Революции, Гражданской войны и колхозного строительства. Со временем репертуар становился более разнообразным: ставились спектакли по произведениям русских и зарубежных классиков и современных драматургов. Пьесы о жизни детей и подростков писали Е.Л. Шварц, Л.А. Кассиль, С.В. Михалков и др.

С середины 20-х гг. получили распространение театры рабочей молодежи (трамы). Первый Театр рабочей молодежи был создан в 1925 г. в Ленинграде (Лентрам). Его руководителем был Михаил Соколовский, выдвинувший идею «молодежного театра нового типа, связанного с рабочей молодежью, с ее общественным бытом, проблематикой и эстетическими требованиями». Первой постановкой театра стал спектакль «Сашка Чумовой» — «комсомольская комедия с песнями и танцами». Спектакли Лентрама пользовались популярностью у зрителей и вызывали интерес у Мейерхольда и Маяковского, у молодых драматургов и композиторов. Дмитрий Шостакович написал музыку к трем спектаклям Лентрама: «Выстрел», «Целина» и «Правь, Британия». С 1925 по 1935 год режиссером почти всех спектаклей был Соколовский.

Вслед за Лентрамом театры рабочей молодежи появились в Баку, Москве, Перми и других городах. К 1929 г. их насчитывалось 60, а к 1932 году — около трехсот.

Во второй половине 30-х гг. все трамы были реорганизованы: одни приобрели статус профессиональных театров (государственных, республиканских, городских), другие остались на положении самодеятельных коллективов. Ленинградский трам в 1936 г. был объединен с Красным и Новым театрами и стал именоваться Государственным театром имени Ленинского комсомола. Центральный трам в Москве объединился с группой артистов театра-студии Р.Н. Симонова и тоже получил название Театр имени Ленинского комсомола. Трамы в Иркутске, Астрахани, Воронеже стали театрами юного зрителя, Магнитогорский, Минский, Борисовский — городскими драматическими театрами и т.п.^{159}.

Одной из главных задач, поставленных руководством Наркомпроса перед Музыкальным отделом Наркомпроса, созданном в июле 1918 г., была организация музыкального просвещения народа. Основная роль в решении этой задачи отводилась филармониям.

Московская филармония была основана в 1921 г. по инициативе Луначарского. Высокий уровень филармонических мероприятий был задан с первых лет ее существования. Художественный совет под руководством композитора, профессора консерватории Николая Мясковского в 20-е гг. организовал в Москве выступления Отто Клемперера, Эриха Кляйбера и других выдающихся дирижеров. В 1923 г. был создан новый филармонический коллектив — квартет им. Бетховена, в 1928 г. — симфонический оркестр Московской филармонии, который возглавили выдающиеся дирижеры Николай Голованов и Александр Орлов.

12 июня 1921 г. состоялось торжественное открытие Петроградской филармонии^{160}. Программа была посвящена творчеству П.И. Чайковского, симфоническим оркестром дирижировал первый директор Филармонии Эмиль Купер. 12 мая 1926 г. в зале Ленинградской филармонии была исполнена Первая симфония Дмитрия Шостаковича (в настоящее время Санкт-Петербургская филармония носит его имя).

С развитием техники все более заметную роль в просвещении советских людей играло радио.

Радиоцентр на Шаболовке был устроен в 1922 г. в бывшем Варваринском приюте, закрытом в 1919 г. после постройки «Шуховской башни». [Читать о башне и ее создателе]

23 ноября 1924 г. выпуском «Радиогазеты РОСТА» (с 1932 г. переименована в «Последние известия») началось регулярное вещание Радиостанции им. Коминтерна акционерного общества (АО) «Радиопередача». С этой даты начинается история Всесоюзного радио.

Передачи радиогазеты были устроены так, чтобы по возможности опережать выход печатных газет. Кроме того, тексты готовились с учетом особенностей восприятия на слух, что требовало новых подходов к изложению информации. Вскоре после первых выпусков радиогазеты появились радиожурналы, репортажи и другие программы. В прямом эфире проводились радиомитинги — живая история того времени. За два года их было около 600. В архиве Радиокомитета сохранилась расшифровка радиомитинга на тему «Борьба с неграмотностью».

В 1925 г. было решено взять развитие радиовещания под партийный контроль: ЦК РКП(б) приняло постановление «О радиоагитации», создана Радиокомиссия, основной задачей которой было политическое руководство радиовещанием в стране. В 1927 г. вышло постановление ЦК ВКП(б) «О руководстве радиовещанием». В нем вводились цензурные ограничения в виде обязательного просмотра партийными комитетами «планов и программ всех радиопередач».

С 1925 г. в жилых домах начали устанавливать приемники проводного вещания^{161}.

В середине 1920-х гг. на радио появилась передача«В рабочий полдень» — концерт по заявкам радиослушателей. Передача имела постоянное время в эфире: сначала с 11.30 до 13 часов ежедневно, кроме субботы и воскресенья (позже время вещания сократили до 30 минут: с 12.15 до 12.45). Передачу предварял концерт молодых исполнителей, затем диктор читал письма слушателей с приветами и поздравлениями, после чего включалась указанная в заявке песня. В заключение передачи звучали записи с концертов камерной музыки. В качестве гостей ведущий приглашал в студию известных певцов, композиторов, актеров, писателей. Они читали письма слушателей, рассказывали о своем творчестве. С начала 30-х гг. ведущие устраивали выездные передачи в домах культуры различных предприятий, эти встречи-концерты записывали и потом передавали в эфир для радиослушателей всей страны. «В рабочий полдень» была одной из самых популярных передач и продержалась в эфире до 2000 года.

19 апреля 1925 г. в эфир вышел первый выпуск детской радиогазеты «Пионерская зорька» (сначала она называлась «Радиопионер», затем «Пионерская правда по радио», и только через несколько лет получила название, придуманное Аркадием Гайдаром, — «Пионерская зорька»). Радиогазета была адресована школьникам, в ней рассказывали о жизни пионерии страны, звучали репортажи, интервью, радиоочерки. Была организована система юных корреспондентов (юнкоров), присылавших в радиогазету свои репортажи и очерки, многие юнкоры впоследствии стали профессиональными журналистами. Песни для радиогазеты сочиняли известные композиторы и поэты. В выпуски «Пионерской зорьки» приглашали гостей — популярных артистов, писателей, музыкантов. Содержание передач было довольно скудным, но фальшиво-веселые голоса и песенки бодрили, помогали собраться с мыслями и не опоздать в школу.

В 1928 г. АО «Радиопередача» было ликвидировано, радиовещание перешло в ведомство Наркомата почт и телеграфов СССР (Наркомпочтель) и стало полностью государственным. В 1931 г. в составе Наркомпочтеля был образован Всесоюзный комитет по радиовещанию (ВКР), однако структура вещания почти не изменилась и в основном состояла из информационных программ, радиоверсий газет и журналов, радиоспектаклей и музыкально-литературных передач. (О дальнейшем развитии радиовещания и телевидения речь будет идти в следующих главах.)

Важное политическое и культурно-просветительское значение большевики придавали кинематографу. Ленин в беседе с Луначарским сказал фразу, ставшую знаменитой: «вы у нас слывете покровителем искусства, так вы должны твердо помнить, что из всех искусств для нас важнейшим является кино» [88, т. 44, с. 579].

История старейшей киностудии «Ленфильм» восходит к марту 1914 г., когда был учрежден Военно-кинематографический отдел Скобелевского комитета. 30 апреля 1918 г., после национализации этого киноотдела и нескольких частных киноателье и лабораторий на их базе был организован Петроградский кинокомитет. Ему были переданы 68 кинотеатров города, реквизированных советской властью. В 1918 г. Кинокомитетом был снят первый художественный фильм «Уплотнение» по сценарию А.В. Луначарского (реж. А. Пантелеев, Н. Пашковский и А. Долинов, одну из ролей сыграл Луначарский).

В 1920 г. был снят фильм «Взятие Зимнего дворца». Это была экранизация одноименной театрализованной постановки Н.Н. Евреинова, осуществленной в праздник трехлетней годовщины Октябрьской революции. В представлении было задействовано около 10 тыс. исполнителей и 100 тыс. зрителей. В момент кульминации зрители так воодушевились, что бросились на штурм вместе с артистами. Историки искусства называют этот спектакль самым масштабным в истории театра. Грандиозный художественный вымысел о героическом штурме Зимнего дворца пришелся ко двору советским идеологам и был преобразован в исторический миф об октябрьской ночи 1917 г. (см. [24, с. 104] и [94]).

В 1921 г. режиссеры Г.М Козинцев и Л.З. Трауберг создали Молодежную мастерскую, где обучали молодых актеров и ставили спектакли. В 1922 г. Кинокомитет получил название «Фабрика Севзапкино», а с 1936 г. после многих реорганизаций и переименований — киностудия «Ленфильм». В 1924–1926 гг. на «Фабрике Севзапкино» работала Фабрика эксцентрического актера (ФЭКС), включавшая творческое объединение, театральную и киномастерскую. Школу мастерства ФЭКС прошли многие известные деятели кино: Сергей Герасимов, Алексей Каплер, Янина Жеймо и др.

В 1923 г. в Москве на базе двух национализированных кинофабрик (А.А. Ханжонкова и И.Н. Ермольева) был образован Москинокомбинат, с 1935 г. — киностудия «Мосфильм». Официальной датой ее рождения считается 30 января 1924 г., когда на экраны страны вышел фильм «На крыльях ввысь» (реж. Борис Михин). На студии работали С.М. Эйзенштейн, Вс.И. Пудовкин, А.П. Довженко, М.И. Ромм и другие выдающиеся режиссеры, сценаристы, операторы, композиторы; снимались лучшие артисты.

На «Мосфильме» Сергей Эйзенштейн снял фильм «Броненосец Потемкин», имевший огромный успех в СССР и за рубежом. Он оказал влияние на развитие мировой кинематографии и позже был назван одним из лучших фильмов всех времен и народов. Успех у зрителей имели фильмы Всеволода Пудовкина «Мать» (1926), «Конец Санкт-Петербурга» (1927), «Потомок Чингисхана» (1928); Александра Довженко «Арсенал» (1929) и др.

В 1924 г., согласно постановлению СНК РСФСР было создано Всероссийское фотокинопромышленное акционерное общество «Советское кино» («Совкино»). С момента создания оно получило права на импорт, производство и монопольное право на прокат кинофильмов на всей территории СССР. «Совкино» входило в систему Наркомпроса РСФСР, таким образом было государственной компанией и одновременно государственным органом управления кинопромышленностью. На балансе «Совкино» были фабрики по производству художественных и просветительских фильмов, предприятия по производству кинофотоматериалов и аппаратуры, кинотеатры и передвижные киноустановки, фотоателье. После ликвидации «Совкино» в 1930 г. принадлежавшие ему Московская и Ленинградская кинофабрики были переданы киностудиям «Мосфильм» и «Ленфильм».

В 1920-е гг. зарождалось советское документальное кино. Одним из его основателей был Дзига Вертов^{162} [читать подробно].

2.6.3. Атеистическая пропаганда

Один из разделов Программы РКП(б), принятой на VIII съезде 18—23 марта 1919 г., был посвящен религиозным отношениям. В нем говорилось, что партия «не удовлетворяется декретированным уже отделением церкви от государства и школы от церкви, т.с. мероприятиями, которые буржуазная демократия выставляет в своих программах, но нигде в мире не довела до конца, благодаря многообразным фактическим связям капитала с религиозной пропагандой. РКП руководствуется убеждением, что лишь осуществление планомерности и сознательности во всей общественно-хозяйственной деятельности масс повлечет за собой полное отмирание религиозных предрассудков. Партия стремится к полному разрушению связи между эксплуататорскими классами и организацией религиозной пропаганды, содействуя освобождению трудящихся масс от религиозных предрассудков и организуя самую широкую научно-просветительскую и антирелигиозную пропаганду. При этом необходимо заботливо избегать всякого оскорбления чувств верующих, ведущего лишь к закреплению религиозного фанатизма».

В советской России впервые в истории стала утверждаться государственная идеология^{163}. Естественно, что она должна была вытеснить традиционную — религиозную. Поэтому одним из главных направлений политпросвещения в 20-е гг. стала борьба с религией. По решению ЦИК от 20 июля 1921 г. Агитпроп и его национальные отделения должны были приступить к всесторонней антирелигиозной пропаганде. Была организована специальная «Антицерковная комиссия», куда входили чиновники Агитпропа, Московского комитета РКП(б), Наркомата юстиции, ЦК РКСМ, Наркомата просвещения и Главного политического управления (ГПУ).

В принципе, советская идеология должна была предложить ответы на вопросы из более широкого круга, нежели религиозная. Но многие из этих ответов еще предстояло найти. Эта задача была поставлена перед так называемым «научным атеизмом». Соответственно, на фоне репрессий церковных институтов (закрытие храмов и монастырей, реквизиции имущества и т.п.), арестов, ссылки и притеснения священнослужителей развернулась широкая антирелигиозная кампания на основе научного атеизма.

В 1922 г. была основана газета «Безбожник», ее авторы и читатели объединились в Общество друзей газеты, в 1925 г. преобразованное во Всесоюзное «Общество безбожников» (в 1929 г. переименовано в «Союз воинствующих безбожников»). С начала войны деятельность Общества сворачивалась, в 1947 г. оно было распущено, а его функции переданы Обществу по распространению политических и научных знаний. Все годы существования «Общества безбожников» (1925–1947) его возглавлял Е.М. Ярославский.

«Общество безбожников» развернуло работу по пропаганде научного атеизма, созданию музеев и выставок, изданию научной и научно-популярной литературы. На предприятиях создавались первичные ячейки «Общества безбожников», члены которых активно участвовали в антирелигиозных мероприятиях. Большое внимание уделялось подготовке пропагандистов научного атеизма: открывались очные и заочные курсы, кружки на предприятиях, выпускались специальные методические брошюры.

Государство всемерно поддерживало издание атеистической литературы: было создано издательство «Безбожник» (впоследствии Государственное издательство антирелигиозной литературы), тираж газеты «Безбожник» к концу 20-х гг. достиг 500 тыс. экз. (см. [24, с. 158]). Выходили журналы «Антирелигиозник», «Воинствующий атеизм», «Юные безбожники» и другие атеистические издания на разных языках народов СССР.

При участии Ярославского составлялись списки запрещенных книг, из библиотек изымались произведения Платона, Канта, Льва Толстого, Достоевского, русских дореволюционных философов и др. В конце 20-х гг. Ярославский предлагал ввести запрет на исполнение церковной музыки Чайковского, Рахманинова, Баха, Моцарта и других великих композиторов. Частично это предложение было реализовано: например, в концертных залах долгое время не исполняли «Литургии» и «Всенощные» Чайковского и Рахманинова, духовную музыку М.С. Березовского, Д.С. Бортнянского, А.Д. Кастальского, А.Т. Гречанинова, П.Г. Чеснокова и других замечательных композиторов.

В августе 1929 г. была введена шестидневная неделя: пять дней рабочих и шестой — выходной. Таким образом воскресенья упразднялись, как и другие религиозные праздники. Одновременно в быт советских людей внедрялись новые советские праздники и обряды.

До середины 1950-х гг. антирелигиозная пропаганда не имела научной основы; хотя термин «научный атеизм» существовал, но практически не использовался. (О научном атеизме и его роли в образовании и атеистической пропаганде речь будет идти в т. II, гл. 5).

2.6.4. Просветительская деятельность А.М. Горького

Мы ограничимся здесь рассказом о публицистической и культурно-просветительской деятельности Горького, сыгравшей огромную роль в жизни страны в переломные и трагические годы ее истории.

Алексей Максимович Пешков (псевдоним — Максим Горький; 1868–1936) — не только писатель и драматург, но также издатель, публицист, общественный деятель. В этом качестве он сформировался в начале XX в.

В 1902 г. Горький возглавил Российское книгоиздательское товарищество «Знание» и объединил вокруг него демократически настроенных писателей. Под редакцией Горького выходило по четыре альманаха в год. Он читал, рецензировал, правил сотни рукописей, ежедневно писал до десяти писем-рецензий. С 1904 г. помимо альманахов издательство выпускало «Сборники товарищества «Знание» (всего вышло 40 книг), составленные из произведений Куприна, Бунина, Серафимовича, Горького и других писателей, а также массовые серии политических брошюр.

В 1907 г. Горький на несколько лет уехал из России. По возвращении в Петербург в 1913 г. он возобновил активную литературную и общественную деятельность. В 1914 г. появился первый «Сборник пролетарских писателей» под редакцией и с предисловием Горького. В 1915 г. он организовал ежемесячный литературный, научный и политический журнал «Летопись». В журнале печатали свои произведения Маяковский, Шишков, Гладков, Вс. Иванов и многие другие. В декабрьском номере журнала была опубликована статья Горького «Две души», вызвавшая громкую полемику.

В 1916 г. Горький создал издательство «Парус» и опубликовал в нем сборник своих статей 1905–1916 гг., в которых отразилось его острое недовольство властью, и, может быть, даже не столько властью, сколько населением, терпящем эту власть, — его невежеством, пассивностью, ленью. Горькому не было нужды заискивать перед народом, льстить ему или использовать «народ» для достижения корыстных целей — он сам был «народ». По его собственному выражению, он хотел «любить людей, не кривя душой». В статье «Письма к читателю» Горький писал: «Каждый человек ответственен за те мерзости, которые творятся в его доме, его городе, его стране» (цит. по [113, с. 18]). Естественно, такие взгляды не могли снискать ему много сторонников, поэтому трибуну для их выражения Горькому пришлось создать самому.

1 мая 1917 г. вышел первый номер газеты Горького «Новая жизнь». В мае–октябре 1917 г. он опубликовал в ней серию статей, из которых позднее составил два сборника — «Революция и культура» и «Несвоевременные мысли» (опубл. в 1918 г.). 29 июля 1918 г. газета «Новая жизнь» была закрыта большевиками. Книга «Несвоевременные мысли: Заметки о революции и культуре 1917–1918 гг.» [34] была издана лишь в 1990 г., но, к сожалению, не привлекла того общественного внимания, которого заслуживала.

Горький, с энтузиазмом относившийся к революции 1905 г. и бывший ее активным деятелем, весьма скептически встретил революцию 1917 г. Видимо, в числе причин такого отношения было то, что революция 1905 г. происходила в период большого общественного подъема и, как ему представлялось, в ее авангарде были лучшие, наиболее развитые и культурные люди. Напротив, 1917 год для России был временем войны и упадка, а Февральская революция и тем более Октябрьский переворот были антикультурным движением. Горький обвинял большевиков «в равнении на бедность и ничтожество» и клеймил большевизм с позиции защитника культуры: «…большевизм — национальное несчастье, ибо он грозит уничтожить слабые зародыши русской культуры в хаосе возбужденных им грубых инстинктов» [34, с. 51–52].

Горький писал: «В стране, щедро одаренной естественными богатствами и дарованиями, обнаружилась, как следствие ее духовной нищеты, полная анархия во всех областях культуры. Промышленность, техника — в зачаточном состоянии и вне прочной связи с наукой; наука — где-то на задворках, в темноте и под враждебным надзором чиновника; искусство, ограниченное, искаженное цензурой, оторвалось от общественности, погружено в поиски новых форм, утратив жизненное, волнующее и облагораживающее содержание. Всюду, внутри и вне человека, опустошение, расшатанность, хаос и следы какого-то длительного мамаева побоища…» [34, Раздел II]).

Скорбь Горького понятна, но его оценки столь категоричны, что не вполне справедливы и, практически, никуда не ведут. То, что Горький полагал необходимым характеризовать Россию таким образом, означает, что он считал общество, к которому обращался, настолько непросвещенным, что оно неспособно даже к простейшему анализу положения страны и все еще нуждается в готовых тезисах, выдвигаемых без каких-либо доказательств.

Горький был горячим ревнителем культуры в самом широком смысле этого слова. Он полагал, что впереди политических и социальных преобразований должно идти просвещение и культурное развитие народных масс: «Этот народ должен много потрудиться для того, чтобы приобрести сознание своей личности, своего достоинства, этот народ должен быть прокален и очищен от рабства… медленным огнем культуры. Опять культура? Да, снова культура. Я не знаю ничего иного, что может спасти нашу страну от гибели» [34, с. 92].

Народ не был «прокален медленным огнем культуры», и гибель состоялась. И нас не должно обманывать питаемое многими представление, что, якобы, СССР явился реинкарнацией Российской империи. На самом деле, в октябре 1917 г. все традиции оборвались, а потом не стало и Советского Союза. Первыми вехами на пути к гибели были не только разгон Учредительного собрания и другие подобные политические события, но и гонения на просвещение и образование в царской России, о чем мы подробно писали в [54].

В конце 1918 г. Горький разработал план издания русской художественной литературы для народных библиотек и единой трудовой школы и приступил к претворению его в жизнь.

Главным делом Горького стала организация в 1918 г. издательства «Всемирная литература», причем пользуясь личным покровительством Ленина, он добился государственного финансирования этого проекта. Горький задумал выпускать массовыми тиражами (2–3 тыс. экз.) все лучшее, что за тысячелетия было создано в мировой литературе, начиная с шумерского эпоса, библейских текстов и поэм Гомера. За шесть лет издательство выпустило более 200 томов великолепно переведенных и прокомментированных произведений. Это начинание имело еще и дополнительное преимущество — издательство давало возможность легального заработка умирающей от голода и холода петроградской интеллигенции — переводчикам, редакторам, корректорам, многочисленному техническому персоналу.

Под редакцией Горького в издательстве выходили массовые серии «Основная библиотека» и «Народная библиотека». Он не только читал огромное количество чужих рукописей, но и испещрял каждую рукопись своими поправками, порой перерабатывая их заново. Сам он писал в это время гораздо меньше обычного: «Очень много работаю в области просвещения народа, но ничего не пишу», — сообщал Горький в письме Герберту Уэллсу (цит. по [113, с. 46]). Вскоре после отъезда Горького в 1924 г. за границу издательство прекратило свое существование.

Важнейшим делом просвещения народа Горький считал создание принципиально новых произведений для детей и юношества. В 1919–1920 гг. он редактировал детский журнал «Северное сияние», цели которого видел в том, чтобы «воспитать в детях дух активности, интерес и уважение к силе разума, к поискам науки, к великой задаче искусства — сделать человека сильным и красивым» (цит. по [113, с. 42]).

Горький чутко откликался на все события общественной жизни и не боялся заступаться за несправедливо обиженных. Так, его возмутил необоснованный арест в апреле 1918 г. знаменитого книгоиздателя И.Д. Сытина^{164}, пятидесятилетие просветительской деятельности которого было широко отмечено общественностью в начале 1917 г. Горький немедленно выступил в его защиту и опубликовал статью, в которой писал об огромных заслугах Сытина в просвещении народа и о его аресте: «Во Франции, в Англии… Сытин был бы признан гениальным человеком, и по смерти ему поставили бы памятник, как другу и просветителю народа. В «социалистической» России, «самой свободной стране мира», Сытина посадили в тюрьму, предварительно разрушив его огромное, превосходно налаженное технически дело и разорив старика» [34, с. 165]. В день опубликования статьи Сытин был выпущен из тюрьмы и тотчас же написал Горькому взволнованное благодарственное письмо.

Горький призывал: «Будьте человечнее в эти дни всеобщего озверения!» и многие годы сам следовал этому призыву. По его инициативе в 1919 г. в огромном доме Елисеева на Мойке для поддержки писателей был открыт Дом искусств. В нем постоянно жили Александр Грин, Николай Гумилев, Осип Мандельштам, Владислав Ходасевич, Вениамин Каверин и другие. В нем делали доклады, читали публичные лекции, проводили заседания, сюда приходили за пайками, дровами и просто выпить чаю, поговорить и поспорить. Здесь Блок незадолго до своей смерти выступил с лекцией о Пушкине. О Доме искусств можно прочитать в мемуарах многих известных деятелей культуры.

Горький всегда относился с особым почтением к науке и был одним из инициаторов создания в марте 1917 г. «Свободной ассоциации для развития и распространения положительных наук». Кроме него в организационный комитет вошли крупнейшие российские ученые, писатели и общественные деятели: В.Г. Короленко, Л.Б. Красин, Н.А. Морозов, И.П. Павлов, В.А. Стеклов, А.Е. Ферсман и др. Председателем Совета Ассоциации был избран математик, академик Стеклов. Ассоциация ставила своей задачей популяризацию научно-технических знаний и организацию научно-исследовательских институтов. Горький несколько раз выступал на публичных заседаниях Ассоциации, говоря о значении науки в деле воспитания свободного гражданина, о необходимости «привить уважение к разуму, развить в себе любовь к нему, почувствовать его универсальную силу» [34, с. 293]. В своих выступлениях, статьях и личных письмах Горький призывал всемерно поддерживать деятельность Ассоциации морально и материально. Ассоциация выдвинула гуманистическую идею создания Научного института, который должен был объединить усилия ученых разных направлений (биологов, медиков, физиологов, биохимиков и др.) в борьбе за здоровье человека. Горький придавал большое значение организации такого института и напечатал в своей газете «Новая жизнь» специальное воззвание к гражданам России, в котором говорилось о роли Научного института: «Цель института — расширение и углубление работы ученых по всем линиям интересов человека, общества — народа, человечества. Первейший из этих интересов — борьба за жизнь против тех болезнетворных начал, которые разрушают наше здоровье.…Все науки тесно связаны одна с другой, и все они — стремление человеческого разума и воли к победе над горем, несчастьем, страданиями нашей жизни». Горький закончил воззвание призывом: «Нам необходимо немедля приступить к созданию новой России, — начнем же эту работу дружно и спокойно, начнем ее с фундамента, будем развивать и распространять спасительную силу знания» [34, с. 212–217].

После Октябрьского переворота Горький пытался спасти Ассоциацию. По этому поводу он переписывался и встречался с наркомом просвещения Луначарским. В апреле 1918 г. Горький организовал его встречу с академиком Стекловым. Несмотря на все хлопоты, большевики приняли решение, что при наличии Академии наук существование Ассоциации нецелесообразно. Спустя годы Горький написал в раннем варианте воспоминаний о Ленине: «Начинание это было уничтожено Октябрьской революцией, средства Ассоциации конфискованы» (цит. по [34, с. 376]).

Ожидания государства, что Академия наук сможет выполнять хоть часть просветительских функций Ассоциации, не имели под собой оснований. Более того, когда Горький обращался к членам Академии с призывом распространять научные знания в широких массах, знакомить общество с ходом работ Академии по развитию науки, читать публичные лекции и т.п., его за это часто подвергали критике и насмешкам. Так, Д.В. Философов^{165} в статье «Скверный анекдот» обрушился на Горького за его призыв к академикам «издавать нечто вроде «Вестника самообразования», за то, что тот хочет «заставить академика Павлова читать краткий курс физиологии, что может сделать с успехом каждый студент», и «готов продать свободу и культуру за чечевичную похлебку народного университета» [34, с. 241–242]). Горького многие критиковали за то, что он заботится не о развитии наук, но лишь о распространении научных знаний в народе, упрекали в соглашательстве с новой властью и т.п.

Критики Горького не видели связи между распространением научных знаний в народе и развитием наук в то время, когда финансирование исследований становится обязанностью государства, особенно заявляющего, что действует от имени народа. Создается впечатление, что критики Горького игнорировали тезис Чернышевского о том, что научные факты только тогда достигают своего предназначения, когда они становятся общеизвестными, «разливаются в массе публики». Если народ не понимает, зачем нужны исследования, «народное государство» не будет их финансировать, ссылаясь на то, что народу это не нужно. Кроме того, удивительно, почему Д. Философов уверен, что читать краткий курс физиологии может каждый студент. Таким образом он солидаризируется с теми, кто отменял ученые степени и звания.

Несмотря на выступления оппонентов, газетную травлю, противодействие властей, Горький продолжал свои попечения о науке и много сделал для ее сохранения в годы Гражданской войны и Военного коммунизма. Так, в 1920 г. благодаря его усилиям при Наркомпросе была создана Центральная комиссия по улучшению быта ученых. Комиссия в основном занималась выделением пайков, которые для многих стали спасением от голодной смерти. В 1920–1922 гг. Горький редактировал журнал «Наука и ее работники».

В 1924 г. Горький уехал за границу, приезжал в СССР летом 1928, 1929 и 1931 гг. и окончательно вернулся в 1932 г. Деятельность Горького в последние годы жизни заслужила противоречивые оценки. К этому периоду относится публикация очерка «Соловки», написанного в 1929 г. о посещении Соловецкого лагеря особого назначения, поездка на строительство Беломорканала во главе группы писателей и коллективная книга об этой поездке и многое другое, ставшее известным и получившее негативную оценку в наше время (см., например, [17]).

Вместе с тем Горький много занимался организацией работы, учебы и быта писателей: в 1933 г. был основан Литературный институт, впоследствии получивший его имя. При участии Горького возникли журналы «Литературное обозрение» и «Литературная учеба», выходили сборники «Литературного наследства». Он активно участвовал в работе издательства «Academia», продолжившего дело «Всемирной литературы». «Academia» выпускала серии «Сокровища мировой литературы», «Классики мировой литературы» и др.

В 1933 г. Горький инициировал возобновление биографической серии «Жизнь замечательных людей» (ЖЗЛ), основанной издателем Ф.П. Павленковым в 1890 г. и просуществовавшей до 1924 г.

23 апреля 1932 г. было принято Постановление ЦК ВКП(б) «О перестройке литературно-художественных организаций». Подготовка съезда писателей была возложена на Оргкомитет под председательством Горького.

Союз писателей (СП) СССР был создан на Первом съезде писателей, проходившем в Москве с 17 августа по 1 сентября 1934 г. В работе съезда участвовали почти 600 делегатов. 22 августа с основным докладом выступил Горький. Он говорил о том, что коллективный писательский труд поможет авторам лучше узнать друг друга, «перевоспитаться в людей, достойных великой эпохи» («Правда». 1934, № 232). Напомним, что плодом такой «коллективной» работы явилась книга «Беломорско-Балтийский канал имени Сталина», одним из ее редакторов был Горький. Эту книгу А.И. Солженицын назвал «первой книгой в русской литературе, воспевающей рабский труд».

Почти все докладчики затрагивали тему «социалистического реализма»: в частности, Н.И. Бухарин призвал в рамках соцреализма сохранить творческую свободу и отказаться от «обязательных директив в этой области». Итог дискуссии подвел Горький, назвавший целью соцреализма развитие творческих способностей человека «ради победы над силами природы».

На съезде был принят Устав СП, в одном из его пунктов социалистический реализм был признан основным методом советской литературы и литературной критики. Первым председателем правления Союза писателей был избран А.М. Горький. (Подробнее о Союзе писателей СССР речь будет идти в следующей главе.)

В августе 1935 г. Горький совершил ностальгическое путешествие на пароходе по Волге. В мае 1936 г. он простудился и скончался 18 июня 1936 г.

Резюме

Подводя итог первому десятилетию советской власти, подчеркнем, что борьба с неграмотностью и за новую школу первоначально понималась большевиками как часть борьбы за построение нового, социалистического общества. Милюков приводит характерный обмен репликами, состоявшийся между Лениным и Луначарским на Первом съезде работников просвещения в октябре 1918 г. Ленин употребил энергичную фразу: «Победу революции может закрепить только школа». На это Луначарский заметил: «Уж очень Вы крепко насчет школы сказали». В ответ Ленин пояснил: «Я хотел этим сказать, что воспитанием будущих поколений закрепляется все, что завоевано революцией» (цит. по [97, с. 372]).

Эти реплики побуждают вспомнить слова Ключевского о роли школы, которые мы приводили в [54] и повторим здесь: «По школе всегда можно узнать, обладает ли общество установившимся взглядом на задачи образования. Нередко приходится слышать, будто школа должна учить тому, что пригодится в жизни. Где такое мнение получает господство, там, значит, взгляд на цели образования еще не установился; ведь такое мнение подчиняет школу вкусам, господствующим в данную минуту, делает учащегося слугой или жертвой временных потребностей взрослого общества…, лишает школу всякой устойчивости, делая её игрушкой случайных общественных поветрий… Конечно, проще было бы установить обратное отношение школы к жизни — такое, чтобы не школа учила тому, что потребуется в жизни, а жизнь требовала бы того, чему учит школа. Тогда… школа заняла бы твердое и достойное ее положение, стала бы не прислужницей, а воспитательницей и руководительницей житейских вкусов и потребностей» [77, с. 84].

Размышляя над вышеприведенной репликой Ленина и другими его высказываниями об образовании и просвещении, анализируя выступления его соратников и документы того времени, мы приходим к выводу, что в начале строительства социализма большевики хотели, чтобы школа стала именно «воспитательницей и руководительницей житейских вкусов и потребностей». Но, как отмечал сам Ключевский, установить такое отношение школы к жизни всего труднее. Добавим от себя: особенно после пролетарской революции. Известно, что в те годы, в полном соответствии с предсказаниями Маркса, неоднократно звучали призывы к отказу от достижений науки и культуры из-за их «буржуазности». Но также известно, что Ленин и другие образованные большевики боролись против такого отношения к наследию прошлых эпох, точнее, против огульного отрицания этого наследия. Однако и они допускали, что в нем есть то, что действительно должно быть «сброшено с корабля революции». Например, Ленин писал, что не нужно изучать логику, другие «борцы с буржуазностью» отменяли изучение в университетах философии, истории, социологии, зарубежного государственного права и т.д. Неудивительно, что позже были запрещены генетика, кибернетика и социология, готовились разгромы математики и физики, всячески тормозилось развитие философии, экономики и других наук.

Тем не менее, надо признать, что в первое десятилетие советской власти в стране было много активных деятелей, стремившихся впервые сделать так, чтобы «не школа учила тому, что потребуется в жизни, а жизнь требовала бы того, чему учит школа». Идея ленинского Союза борьбы за освобождение рабочего класса — строить государство на научной основе — естественным образом совпала с идеей Ключевского.

До Октябрьской революции были императорские университеты, театры и т.д., существовавшие автономно, недаром их ректоры, попечители, директора, преподаватели оставили заметный след в российской истории. Работали образовательные и научные учреждения, принадлежавшие ведомствам и существовавшие на их иждивении и под их контролем, но тоже автономно. Наконец, действовали частные учебные заведения (гимназии, училища, вузы), в основном финансируемые меценатами лично или созданными ими благотворительными организациями и фондами.

В первое десятилетие советской власти основные перемены касались формы, а не сути существования научных и образовательных учреждений: например, императорские университеты превратились в государственные и продолжали финансироваться из казны (госбюджета). В основном у них сохранялись академические свободы и автономное существование. С введением НЭПа появились частные культурно-просветительские организации.

Ситуация существенно изменилась к концу 20-х гг.: всё меньше становилось свободы, все больше контроля и репрессий. И значит — всё больше ведомств и чиновников!

На рубеже 20-х — 30-х гг. начались массовые репрессии против интеллектуальной элиты: ученых, преподавателей, студентов, специалистов («Академическое дело», «Шахтинское дело», «Дело Промпартии» и др.). С 1929 г. начали действовать «шарашки» — особые технические бюро, состоящие из заключенных, для проведения секретных научно-исследовательских и конструкторских работ. Об этом речь будет идти в следующей главе.

Дополнения и комментарии к главе 2

Георгий Васильевич Чичерин (1872–1936) — советский дипломат, нарком иностранных дел РСФСР и СССР (1918–1930), полиглот, музыковед, пропагандист творчества Моцарта, Вагнера и Ницше. Он родился в религиозной дворянской семье, окончил с золотой медалью Петербургскую гимназию. С юных лет Георгий Чичерин слыл эрудитом, он прекрасно играл на рояле и обладал феноменальной памятью. В 1891 г. Чичерин поступил на историко-филологический факультет Петербургского университета, который окончил в 1895 г. С 1898 г. он служил в архиве МИДа.

В 1904 г. Чичерин уехал за границу, жил в Берлине, Париже, в 1914 г. переехал в Лондон. В 1905 г. он вступил в РСДРП. Живя в Лондоне, Чичерин был членом Британской социалистической партии и секретарем Комитета помощи русским политкаторжанам и ссыльнопоселенцам. После Февральской революции он занимался отправкой политэмигрантов на родину, в августе 1917 г. был арестован в Лондоне, но после Октябрьской революции и протестов советского правительства освобожден.

В январе 1918 г. Чичерин вернулся в Россию, вступил в РКП(б) и был назначен заместителем наркома иностранных дел Л.Д. Троцкого, а после его перехода в военный наркомат Чичерин стал наркомом. На этом посту он сыграл важную роль в выведении Советской России из международной изоляции: в 1920 г. был заключен мирный договор с Эстонией, в 1921 г. — с Турцией, Ираном и Афганистаном. По этим договорам к ним отходила вся российская собственность на их территориях, но за это Россия получала стратегически важные преимущества. Например, договор с Ираном предусматривал свободный ввод советских войск на его территорию в случае необходимости обеспечить безопасность советских границ, что было использовано в августе 1941 г.

В 1922 г. Чичерин возглавлял советскую делегацию на Генуэзской конференции, во время которой был подписан с Германией знаменитый Рапалльский договор (В 1964 г. о Генуэзской конференции был снят художественный фильм «Москва — Генуя», в 1968 г. на экраны вышел полнометражный документальный фильм о Г.В. Чичерине «Гимнастерка и фрак»). В 1930 г. на пост наркома был назначен заместитель Чичерина М.М. Литвинов. С этого времени Чичерин находился на пенсии, занимался музыкой, написал замечательную книгу «Моцарт. Исследовательский этюд».

Валериан Валерианович Оболенский (псевдоним Н. Осинский; 1887–1938) — экономист, публицист, государственный и партийный деятель, академик АН СССР (1932), академик ВАСХНИЛ (1935). В 1905 г. он поступил на юридический факультет Московского университета, но оставил учебу ради революционной работы. Во время Декабрьского восстания 1905 г. он был репортером «Известий Московского совета», работал в социал-демократическом клубе. В 1906 г. Осинский на время уехал в Германию, изучал экономику в университетах Мюнхена и Берлина. В 1907 г. он вернулся в Россию, вступил в РСДРП(б), вел партийную работу, вместе с Н.И. Бухариным занимался политэкономией. В 1911 г. Осинский окончил юридический факультет. До 1917 г. его неоднократно арестовывали; он был в ссылке в Твери, затем в Харькове, где занялся экономикой сельского хозяйства и опубликовал две книги на эту тему.

В декабре 1917 г. Осинский стал председателем ВСНХ, а в марте 1918 г. он подал в отставку вместе с Бухариным и еще с несколькими членами советского руководства, принадлежавшими к оппозиционной группе «левых коммунистов». После этого Осинский работал на рядовых должностях в ВСНХ, в редакции «Правды» и т.п., занимался внутрипартийной оппозиционной деятельностью. С марта 1921 г. Осинский был зам. наркома земледелия, в 1923–1924 гг. — полпредом в Швеции, с июля 1925 г. — членом Президиума Госплана СССР, в 1926–1927 гг. — директором Института мирового хозяйства и мировой политики. В 1926–1928 гг. Осинский был управляющим ЦСУ СССР, в 1929–1930 гг. — заместителем председателя ВСНХ, в 1932–1935 г. — начальником Центрального управления народно-хозяйственного учета (ЦУНХУ, бывшее ЦСУ). В 1928 г. вышла книга Осинского «Международные и межконтинентальные миграции в довоенной России и СССР». В 1932 г. он стал академиком АН СССР, в 1935 г. — академиком ВАСХНИЛ.

В 1935–1937 гг. Осинский возглавлял Институт истории науки и техники АН СССР. В 1937 г. он был одним из организаторов Всесоюзной переписи населения, прошедшей 6 января 1937 г. Спустя 10 дней предварительные результаты переписи были объявлены «вредительскими», проводившие ее ответственные работники арестованы и осуждены, а все материалы переписи изъяты и засекречены (опубликованы в 1990 г.). В октябре 1937 г. Осинский был арестован вместе с сыном, в марте 1938 г. был привлечен свидетелем к процессу Бухарина–Рыкова, в апреле был исключен из состава Академии наук (по списку вместе с 21 членом Академии). В.В. Осинский был подписан к репрессии по первой категории (расстрел) по списку «Москва-центр. Список № 1» от 20 августа 1938 г. на 313 человек. 1 сентября 1938 г. по обвинению в участии в контрреволюционной террористической организации он был приговорен Военной коллегией Верховного суда к высшей мере наказания. В.В. Осинский расстрелян и захоронен на полигоне «Коммунарка». Он был реабилитирован 13 июня 1957 г., восстановлен в Академии наук 12 июля 1957 г.

Григорий Яковлевич Сокольников (1888–1939) — государственный и политический деятель, нарком финансов РСФСР (1922–1923) и СССР (1923–1926). Он окончил 5-ю московскую гимназию и поступил на юридический факультет университета, но бросил учебу и занялся революционной работой. В 1905 г. Сокольников вступил в РСДРП, участвовал в революционных событиях 1905–1907 гг. Осенью 1907 г. он был арестован и в феврале 1909 г. приговорен к вечному поселению, местом ссылки назначено село Рыбное Енисейской губернии. Через шесть недель после прибытия в Рыбное Сокольников бежал, через некоторое время перебрался во Францию, совмещал учебу с журналистской деятельностью, примкнул к группе большевиков, часто встречался с Лениным. В 1914 г. он окончил юридический факультет и курс докторантуры в Сорбонне, владел шестью языками.

В апреле 1917 г. вместе с Лениным Сокольников вернулся в Россию, стал одним из лидеров московских большевиков и членом Московского комитета РСДРП(б). Он составил проект новой программы партии, на VI съезде РСДРП(б) был избран членом ЦК, а после взятия власти большевиками стал членом ВЦИК и редактором «Правды». С ноября 1917 г. Сокольников руководил национализацией банковской системы, был членом коллегии Наркомфина и автором проекта национализации банков. Он вошел в состав делегации, направленной в Брест-Литовск для подписания мира и 3 марта 1918 г. подписал Брестский мир от имени Советской России.

Во время Гражданской войны Сокольников находился на фронтах, в 1919–1920 гг. успешно командовал 8-й армией. В 1920 г. он был назначен командующим Туркестанским фронтом, председателем Туркестанской комиссии ВЦИК и Совнаркома, руководил установлением в Туркестане советской власти. В короткие сроки Сокольников провел денежную реформу, заменив обесценившиеся местные туркбоны на общесоветские деньги; раньше, чем во всей стране заменил в Туркестане продразверстку продналогом и разрешил свободную торговлю на базарах. Он освободил из тюрем представителей мусульманского духовенства, заявивших о своей лояльности к новой власти. После тяжелой болезни Сокольников вернулся в Наркомат финансов лишь осенью 1921 г., в 1922 г. был назначен заместителем наркома Н.Н. Крестинского и фактически руководил всей работой, поскольку нарком был одновременно полпредом в Германии и находился в Берлине.

Это было трудное время, страна переживала экономический и финансовый кризис: к 1921 г. по сравнению с 1913 г. рубль обесценился в 50 тысяч раз, средние цены выросли почти в 100 тысяч раз. Осенью 1922 г. Сокольников официально стал наркомом финансов РСФСР, а в 1923–1926 гг. возглавлял Наркомат финансов СССР. В 1922–1924 гг. он руководил проведением денежной реформы, в своей деятельности использовал опыт дореволюционных специалистов-практиков и ученых; по его инициативе в систему Наркомфина вошел Конъюнктурный институт, возглавляемый Н.Д. Кондратьевым. За время пребывания Сокольникова на посту наркома в СССР была создана нормальная финансовая система: введена твердая валюта — «червонец», приравненная к десятирублевой золотой монете царской чеканки; в 1924 г. в обращение поступили казначейские билеты; в 1925 г. советский червонец котировался на биржах и с ним проводили операции во многих странах; были созданы система банковских учреждений во главе с Госбанком, Госстрах и государственные трудовые сберкассы; дифференцированы государственный и местные бюджеты; выработаны нормы советского бюджетного права; введена финансовая дисциплина и отчетность и т.п. Сокольников был противником нереальных хозяйственных планов и ускоренного развития промышленности, сторонником «медленного, постепенного и осторожного осуществления социализма на деле». Он выступал за жесткую финансовую дисциплину и предлагал возле ВСНХ повесить вывеску «Эмиссия — опиум для народного хозяйства».

Сокольников участвовал и в политической внутрипартийной борьбе, был сторонником коллективного руководства партией и ликвидации поста Генерального секретаря, примыкал то к «левой», то к «правой» оппозиции и т.п. Какое-то время Сокольников оставался на высоких постах: в 1926–1928 гг. был зам. председателя Госплана СССР, в 1928–1929 гг. — председателем Нефтесиндиката СССР, в 1929–1932 гг. — послом в Великобритании, с 1932 г. — замнаркома иностранных дел. В 1934 г. он был подвергнут резкой критике на Московской партконференции «за ошибки в области индустриализации», в 1936 г. арестован по делу «Параллельного антисоветского троцкистского центра». В результате давления и обмана Сокольников на открытом судебном процессе оговорил себя, и 30 января 1937 г. был приговорен к 10 годам тюрьмы. В 1939 г. он был убит в Верхнеуральском политизоляторе, реабилитирован в 1988 г.

Скаутинг (от англ. scout — разведчик) — система внешкольного воспитания юных граждан путем познания природы, ремесла и игры, основана англичанином Р.С. Баден-Пауэллом в начале XX в. (идея принадлежит писателю Э. Сеттон-Томпсону, основавшему первый детский лагерь «лесные индейцы» и приславший свои записки Баден-Пауэллу). В 1907 г. Баден-Пауэлл устроил первый скаутский лагерь, а в 1908 г. издал книгу «Scouting for Boys», получившую мировое признание. Движение скаутов распространилось во многих странах. В России скаутские отряды появились в 1909 г., в 1914 г. основано общество «Русский скаут». (После Октября 1917 г. скаутские организации были запрещены, возродились в начале 1990-х гг.).

Василий Осипович Ключевский (1841–1911) — историк, профессор Московского университета, председатель Общества истории и древностей российских (1893), чл.-корр. (1889) и академик (1900) Петербургской АН. Он родился в семье сельского священника, в 1856 г. окончил Пензенское духовное училище и поступил в семинарию. Однако после четырех лет учебы Ключевский ушел из нее и в 1861 г. поступил на историко-филологический факультет Московского университета. По окончании курса в 1865 г. Ключевский по представлению декана факультета С.М. Соловьева был оставлен при университете для подготовки к профессорскому званию. В 1871 г. он защитил магистерскую диссертацию «Древнерусские жития святых как исторический источник», а в 1882 г. — докторскую диссертацию «Боярская дума Древней Руси» и стал профессором.

После кончины С.М. Соловьева в 1879 г. Ключевский стал читать лекции по русской истории, одновременно преподавал в Московской духовной академии и на Высших женских курсах В.И. Герье. В 1887–1889 гг. он был деканом историко-филологического факультета и проректором университета. В 1889 г. Ключевский был избран чл.-корр. Петербургской АН, а в 1900 г. — академиком.

В 1889 г. Ключевский опубликовал «Краткое пособие по русской истории», а с 1904 г. началось издание его полного «Курса русской истории». В 1906 г. он был избран членом Госсовета от Академии наук и университетов, но вскоре отказался от этой работы, поскольку не находил участие в Совете «достаточно независимым для свободного… обсуждения вопросов государственной жизни» (цит. по [101]). В.О. Ключевский скончался в Москве 12 (25) мая 1911 г.

Ключевский — ведущий представитель российской либеральной историографии XIX–XX вв. и признанный лидер Московской исторической научной школы. Его «Курс русской истории» неоднократно переиздавался и до сих пор является одним из самых востребованных не только среди профессионалов, но и читателей, далеких от исторической науки. В 1994 г. Президиум РАН учредил премию им. Ключевского за лучшие работы по истории нашей страны. В 2008 г. в Пензе был установлен первый в России памятник В.О. Ключевскому.

Павел Гаврилович Виноградов (1854–1925) — историк-медиевист и правовед, профессор Московского и Оксфордского университетов, чл.-корр. (1892) и академик (1914) Петербургской АН. Он родился в Костроме в семье директора училищ Костромской губернии, в 1871 г. окончил с золотой медалью 4-ю московскую гимназию и поступил на историко-филологический факультет Московского университета. С первого же курса начал посещать семинар В.Г. Герье. Виноградов окончил университет кандидатом, получил золотую медаль за сочинение «Землевладение в эпоху Меровингов» и был оставлен при университете для подготовки к профессорскому званию. Виноградов выполнил для издательства К.Т. Солдатёнкова перевод книги Ф. Гийо «История цивилизации» и на полученные деньги отправился в зарубежную командировку в Германию. Он слушал в Берлинском университете лекции выдающихся ученых: Теодора Моомзена, специалиста по истории Древнего Рима, и Генриха Бруннера, историка государственного права, занимался в знаменитом историческом семинаре Леопольда фон Ранке, автора фундаментальных трудов «Римские папы» (1834–1836), шеститомной «Истории Германии в эпоху реформации» (1839–1047) и др.

По возвращении в Россию в 1876 г. Виноградов преподавал на Высших женских курсах, с 1877 г. — в Московском университете. В 1881 г. он защитил магистерскую диссертацию и стал доцентом кафедры всеобщей истории, с 1884 г. — профессором. В 1892 г. Виноградов был избран чл.-корр. Петербургской АН, в 1914 г. — академиком. В 1898 г. Виноградов организовал и возглавил Педагогическое общество при Московском университете. После конфликта с министром просвещения П.С. Ванновским он подал в отставку и уехал в Англию, с 1903 г. был профессором кафедры сравнительного правоведения Оксфордского университета.

С 1908 г. каждый осенний семестр Виноградов читал лекции и вел семинары в Московском университете в качестве сверхштатного профессора всеобщей истории. В 1911 г. в знак протеста против увольнения ряда профессоров он навсегда покинул университет и поселился в Оксфорде. В 1917 г. Виноградов был удостоен звания рыцаря Англии, а в 1918 г. стал британским подданным (в дальнейшем — баронет и сэр). Он скончался в Париже, похоронен на кладбище в Оксфорде. Надпись на его могиле гласит: «Гостеприимной Британии благодарный пришелец».

Энциклопедический словарь Гранат — одна из крупнейших дореволюционных русских универсальных энциклопедий. В 1892 г. Александр Наумович Гранат приобрел издательские права на «Настольный энциклопедический словарь» товарищества «А. Гарбель и К^o», выходивший с 1891 г., и с 4-го тома издание продолжено товариществом «А. Гранат и К^o». Первые шесть изданий вышли в 8–9 томах (1891–1903). Седьмое издание, полностью переработанное, было выпущено в 1910–1948 гг. в 58 томах и одном дополнительном. В 1917–1939 гг. словарь издавался Русским библиографическим институтом братьев Гранат. В создании словаря принимали участие многие выдающиеся деятели науки и культуры. До 33-го тома словарь выходил под редакцией К.А. Тимирязева, М.М. Ковалевского, С.А. Муромцева и др. В числе авторов были выдающиеся ученые Д.Н. Анучин, П.Г. Виноградов, И.И. Мечников, и др. Энциклопедический словарь Гранат был не только справочным изданием, но и своего рода учебным пособием, по нему учились студенты и школьники. Так, статья «Биология», написанная К.А. Тимирязевым, занимала 35 страниц. В 1915 г. в 28 томе была опубликована статья Ленина (под псевдонимом В. Ильин) «Маркс» — биографический очерк с изложением основ марксизма и библиографическим обзором марксистской литературы.

Владимир Галактионович Короленко (1853–1921) — писатель, журналист, публицист, почетный академик Петербургской АН (1900–1902) и Российской АН (1918–1921).

Он родился в Житомире, в семье уездного судьи. Его мать была полькой, и польский язык был для детей родным. Сначала Владимир учился в польском пансионе, затем в Житомирской гимназии. После того, как отец был переведен в Ровно, Короленко продолжил учебу в Ровенском реальном училище, окончив его уже после смерти отца (1868). В 1871 г. он поступил в Петербургский технологический институт, но из-за материальных трудностей перешел в 1874 г. стипендиатом в Петровскую земледельческую академию в Москве.

В 1876 г. за участие в народническом студенческом кружке Короленко был выслан в Кронштадт под надзор полиции, вернувшись из ссылки в 1877 г., поступил в Петербургский горный институт. К этому времени относится начало его литературной деятельности: в 1879 г. в журнале «Слово» опубликован его первый рассказ «Эпизоды из жизни «искателя». Весной 1879 г. Короленко был исключен из института по подозрению в революционной деятельности и выслан в г. Глазов Вятской губернии. За самовольную отлучку он был посажен в вятскую тюрьму, затем в пересыльную тюрьму для отправки в Сибирь. 9 августа 1880 г. Короленко вместе с очередной партией ссыльных оказался в Томске, а оттуда был отправлен в Пермь, где около года жил на положении политического ссыльного, служил на железной дороге и давал частные уроки. В марте 1881 г. он отказался принести индивидуальную присягу новому императору Александру III, и получил шесть лет ссылки в Сибирь. Ссылку он отбывал в Якутии, но тяжелые условия не сломили начинающего писателя и дали ему богатый материал для будущих книг.

В 1885 г. Короленко разрешили поселиться в Нижнем Новгороде, где начался плодотворный период его литературной работы. В 1886 г. вышла его первая книга «Очерки и рассказы», составленная из произведений, написанных в Сибири. Затем были опубликованы «Павловские очерки», в которых он описал тяжелую жизнь ремесленников нижегородского села Павлово. Благодаря публикациям его произведений «Сон Макара» (1885), «В дурном обществе» (1885), «Слепой музыкант» (1886) и др., Короленко стал широко известен публике.

В 1890-е гг. Короленко много путешествовал по России, в 1893 г. побывал в Америке, на Всемирной выставке в Чикаго. Под впечатлением этой поездки он написал рассказ «Без языка». Короленко получил признание не только в России, но и за рубежом: его произведения выходили на разных языках.

В 1895–1900 гг. Короленко жил в Петербурге, редактировал популярный журнал «Русское богатство» (с 1904 г. главный редактор), публиковал новые рассказы, сразу привлекавшие внимание читателей. В 1900 г. он поселился в Полтаве, где прожил до конца жизни. Последние пятнадцать лет он работал над большим автобиографическим сочинением «История моего современника». Смерть от воспаления легких застигла его во время работы над четвертым томом.

Короленко заслужил признание современников и потомков своей неустанной правозащитной деятельностью. В своих статьях и очерках Короленко привлекал внимание общественности к самым острым, самым злободневным вопросам. Он писал о голоде 1891–1892 гг. (цикл эссе «В голодный год»), сыграл решающую роль в «Мултанском деле»^{166}, обличал жестокую расправу с взбунтовавшимися малороссийскими крестьянами («Сорочинская трагедия», 1906), жестко критиковал политику властей после подавления революции 1905–1907 гг. («Бытовое явление», 1910).

Растущая популярность Короленко вынуждала правительство считаться с его выступлениями, принимать меры по смягчению явных несправедливостей и наказывать наиболее одиозных и жестоких представителей власти.

В публицистических произведениях Короленко обращал внимание власти и общества на угнетенное положение евреев в России, был их последовательным и активным защитником. В 1911–1913 гг. он опубликовал более десяти статей, в которых разоблачал ложь и фальсификацию реакционеров-черносотенцев, раздувавших в прессе сфабрикованное «дело Бейлиса»^{167}.

В 1900 г. Короленко был избран почетным академиком Петербургской АН по разряду изящной словесности (наряду с Л.Н. Толстым, А.П. Чеховым, В.С. Соловьевым и П.Д. Боборыкиным). Однако в 1902 г. он сложил с себя звание академика в знак протеста против исключения из Академии Максима Горького (в 1918 г. Короленко был повторно избран почетным академиком Российской АН).

После свержения монархии в феврале 1917 г. А.В. Луначарский говорил, что на должность первого президента Российской республики больше всех подходит Короленко — столь велик был его нравственный авторитет. Обычно сдержанный в похвалах И.А. Бунин сказал о Короленко: «Радуешься тому, что он живет и здравствует среди нас, как какой-то титан, которого не могут коснуться все те отрицательные явления, которыми так богата наша нынешняя литература и жизнь…». Горький писал об огромном уважении, которое он всегда испытывал к Короленко, и отмечал: «Он был моим учителем недолго, но он был им, и это моя гордость по сей день»^{168}.

После Октябрьской революции Короленко открыто критиковал методы большевиков. Позиция Короленко — гуманиста, осуждавшего зверства Гражданской войны, вставшего на защиту личности от произвола новой власти, выражена в его «Письмах к Луначарскому» (1920) и «Письмах из Полтавы» (1921). (Ранее мы уже писали об истории появления и дальнейшей судьбе шести писем к Луначарскому, написанных Короленко незадолго до кончины.)

В этих письмах Короленко выразил свою боль и возмущение тем, что творится в стране, категорически осудил социальную политику большевиков, их кровавые методы борьбы с частной собственностью, неприятие любого инакомыслия, игнорирование прав личности и многое другое. Короленко протестовал против бессудных массовых расстрелов, писал об известных ему случаях и требовал немедленно отпустить невиновных. В последнем письме, уже не надеясь на публикацию в России, Короленко обращался непосредственно к правительству: «Вы должны прямо признать свои ошибки, которые вы совершили вместе с вашим народом. И главная из них та, что многое в капиталистическом строе вы устранили преждевременно и что возможная мера социализма может войти только в свободную страну (выделено В.Г. Короленко). Правительства погибают от лжи… Может быть, есть еще время вернуться к правде, и я уверен, что народ, слепо следовавший за вами по пути насилия, с радостью просыпающегося сознания пойдет по пути возвращения к свободе…» (цит. по публикации в журнале «Новый мир», № 10, 1988 г.)^{169}.

Георгий Ианович Челпанов (1862–1936) — философ, логик, психолог, доктор философии, профессор, создатель и руководитель Психологического института. Он окончил Мариупольскую гимназию, в 1882 г. поступил на историко-филологический факультет Новороссийского университета в Одессе. По его окончании в 1887 г. Челпанов стажировался в Московском университете, куда годом раньше перешел на работу его научный руководитель, профессор философии Н.Я. Грот. В 1890 г. Челпанов стал приват-доцентом в Московском университете, а в 1892 г. перешел в Киевский университет на должность профессора философии. Он публиковал статьи по философии и психологии в журналах «Русская мысль», «Вопросы философии и психологии» и др. В 1897 г. Челпанов защитил магистерскую диссертацию, а в 1904 г. — диссертацию на степень доктора философии. С 1897 г. он руководил психологическим семинаром при Киевском университете. Челпанов написал несколько учебников, пользовавшихся популярностью и неоднократно переиздававшихся: «Учебник логики (для гимназий и самообразования) / Элементарный курс философии. Ч. 2. Логика» (1897, 6-е изд. — 1911); «Учебник психологии (для гимназий и самообразования) / Элементарный курс философии. Ч. 1. Психология» (1905, 15-е изд. — 1919); «Введение в философию» (1905); «Дополнительный курс логики, читанный в Московском университете в 1908–1909 акад. гг.» (1909) и др.

Алексей Николаевич Леонтьев (1903–1979) — психолог, философ, педагог и организатор науки, создатель теории деятельности, академик (1950) и вице-президент АПН (1959–1961). Он родился в Москве, окончил Первое реальное училище (единую трудовую школу) и поступил на факультет общественных наук МГУ, его преподавателями были Г.И. Челпанов и Г.Г. Шпет. По окончании университета в 1924 г. Леонтьев был оставлен при Психологическом институте для подготовки к профессорской деятельности, совместно с коллегами выполнил несколько первых психологических исследований. С 1925 г. он работал под руководством Л.С. Выготского, занимался проблемами культурного развития памяти, в 1931 г. опубликовал книгу «Развитие памяти: Экспериментальное исследование высших психологических функций».

В конце 1931 г. Леонтьев переехал в Харьков, руководил отделом в Украинском психоневрологическом институте (с 1932 г. — академии). В 1933–1938 гг. он заведовал кафедрой Харьковского педагогического института, а с 1941 г. был профессором МГУ и сотрудником университетского Института психологии.

В 1947 г. Леонтьев был избран чл.-корр. АПН РСФСР, а в 1950 г. — академиком. С 1951 г. он заведовал кафедрой психологии философского факультета МГУ, а в 1966 г. основал факультет психологии МГУ и был его деканом до 1978 г. В 1976 г. Леонтьев создал Лабораторию психологии восприятия, действующую до сих пор.

Основной вклад А.Н. Леонтьева в психологическую науку состоит в создании в рамках культурно-исторической психологии отдельного направления — общепсихологической теории деятельности. Леонтьев получил международное признание как экспериментатор и теоретик, работавший во многих научных направлениях: от педагогики и зоопсихологии до проблем формирования личности и философских проблем психологии. Он — автор многих монографий и статей, в их числе «Умственное развитие ребенка» (1950), «Проблемы развития психики» (1959), «Психология человека и технический прогресс» (1962), «Потребности, мотивы и эмоции» (1973), «Деятельность. Сознание. Личность» (1977).

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

19. Это относится также к США и наиболее развитым европейским странам. Несмотря на то, что у них была эпоха Гуманизма и Просвещения, основная масса народа оставалась недостаточно образованной.

20. Георгий Васильевич Чичерин (1872–1936) — советский дипломат, нарком иностранных дел РСФСР и СССР (1918–1930), полиглот, музыковед.

21. Валериан Валерианович Оболенский (псевдоним Н. Осинский; 1887–1938) — экономист, публицист, государственный и партийный деятель, академик АН СССР (1932), академик Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук — ВАСХНИЛ (1935).

22. Григорий Яковлевич Сокольников (1888–1939) — государственный и политический деятель, нарком финансов РСФСР (1922–1923) и СССР (1923–1926).

23. Некоторые исследователи утверждают, что в реальности бюджет был увеличен незначительно (см., например, [96, с. 350]).

24. Александр Аполлонович Мануйлов (Мануилов) (1861–1929) — экономист, член ЦК партии кадетов, редактор либеральной газеты «Русские ведомости», член Государственного совета в 1907–1911 гг., профессор и ректор Московского университета (1905–1911).

25. Сергей Федорович Ольденбург (1863–1934) — историк-востоковед, один из основателей российской научной индологической школы, государственный и общественный деятель, академик Петербургской академии наук (1903), Российской АН (1917), АН СССР (1925), непременный секретарь Академии (1904–1929).

26. Владимир Иванович Вернадский (1863–1945) — естествоиспытатель, философ, основоположник комплекса современных наук о Земле (геохимии, биогеохимии, радиологии и др.), создатель нескольких научных школ, общественный деятель, член Петербургской академии наук (1908), Российской академии наук (1917) и АН СССР (1925), а также первый президент АН Украины (1919). Вернадский — автор учения о ноосфере как качественно новом эволюционном состоянии биосферы, возникающем при взаимодействии природы и общества в результате деятельности человека.

27. Статья Казанцева была опубликована в ноябрьском (1917 г.) номере журнала «Учитель».

28. Собрание узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства. Отдел первый. П., 1917 г. № 3, ст. 32.

29. Рихард Авенариус (1843–1896) — философ, профессор (с 1877 г.), один из основоположников эмпириокритицизма. Он считал, что в опыте снимается противоположность материи и духа. Основной труд — «Критика чистого опыта».

30. «Июльские дни» — выступления солдат Петроградского гарнизона, кронштадтских матросов и рабочих некоторых заводов за отставку Временного правительства и передачу власти Советам. Они проходили при непосредственном участии анархистов и части большевиков и закончились кровопролитием. Ленин был объявлен германским шпионом и скрывался в Разливе, РСДРП(б) запрещена, многие большевики арестованы.

31. Негретов П.И. «В.Г. Короленко: летопись жизни и творчества, 1917–1921». М.: Книга, 1990.

32. Институт русской литературы («Пушкинский Дом») был основан в декабре 1905 г., его основной фонд был собран Б.Л. Модзалевским, он же разработал проект «Положения о Пушкинском Доме», утвержденный Николаем II в 1907 г.

33. В серии «Жизнь замечательных людей» была издана книга А.С. Ёлкина «Луначарский» (М.: Мол. гвардия, 1967). В 2010 г. в этой же серии вышла новая книга о нем Ю.Б. Борева.

34. Скаутинг (англ. scout — разведчик) — система внешкольного воспитания юных граждан путем познания природы, ремесла и игры.

35. В 1957–1962 гг. в издательстве АПН вышло Собрание сочинений Н.К. Крупской в 10 томах, а в 1963 г. вышел 11-й (дополнительный) том.

36. Василий Осипович Ключевский (1841–1911) — историк, профессор Московского университета, председатель Общества истории и древностей российских (1893), чл.-корр. (1889) и академик Петербургской АН (1900), декан историко-филологического факультета и проректор Петербургского университета, автор «Курса русской истории» и других работ.

37. Павел Гаврилович Виноградов (1854–1925) — историк-медиевист и правовед, профессор Московского университета, чл.-корр. (1892) и академик (1914) Петербургской АН, автор трудов «Римские папы», шеститомной «Истории Германии в эпоху реформации» (1839–1847) и др.

38. Павел Николаевич Милюков (1859–1943) — известный политический деятель, лидер партии кадетов, публицист, историк, автор книг «Очерки по истории русской культуры», «Главные течения русской исторической мысли» и др.

39. Энциклопедический словарь Гранат — одна из крупнейших дореволюционных русских универсальных энциклопедий.

40. Яков Карлович Грот (1812–1893) — филолог, лексикограф, академик (1858) и вице-президент (1889) Петербургской академии наук, автор трудов по истории русской словесности и по русской орфографии, в том числе «Спорные вопросы русского правописания от Петра Великого доныне» (1873) и «Русское правописание» (справочник, выдержавший за 1885–1916 гг. 22 издания).

41. Филипп Федорович Фортунатов (1848–1914) — языковед и филолог, член Петербургской АН (1898), основатель московской лингвистической школы, сыгравшей большую роль в развитии общего и сравнительно-исторического языкознания, в изучении русского языка (история, морфология, синтаксис), автор трудов по индоевропеистике, славистике, санскриту, ведийской филологии и др.

42. Главное управление социального воспитания и политехнического образования детей (Главсоцвос) — структурное подразделениеНаркомпроса РСФСР, в чьи функции входило руководство дошкольными учреждениями, общеобразовательными школами, социально-правовой охраной детей и контроль за повышением квалификации всех работников социального воспитания. Главсоцвос был образован декретом Совнаркома РСФСР 11 ноября 1921 г., ликвидирован в июне 1930 г. в связи с реорганизацией Наркомпроса. Функции Главсоцвоса были переданы сектору массовой политико-просветительной и школьной работы.

43. По данным профессиональной переписи 31 августа 1918 г. среди рабочих 20,9% были неграмотными, среди работниц — 58,8%. Уровень грамотностисельского населения был еще ниже.

44. Здесь и далее мы опираемся на статью А.Ю. Рожкова «Борьба с беспризорностью в первое советское десятилетие» // Вопросы истории, № 11, 2000. С.134.

45. Владимир Галактионович Короленко (1853–1921) — писатель, журналист, публицист, почетный академик Петербургской АН (1900–1902) и Российской АН (1918–1921).

46. Екатерина Дмитриевна Кускова (1869–1958) — писательница, издатель, политический и общественный деятель. После Октября находилась в оппозиции к большевикам, в 1922 г. выслана из России.

47. Николай Михайлович Кишкин (1864–1930) — врач, политический деятель, один из лидеров кадетов, министр Временного правительства, 25 октября 1917 г. был арестован вместе с другими министрами. После освобождения он работал в Наркомате здравоохранения РСФСР.

48. Екатерина Павловна Пешкова (1876–1965) — общественная деятельница, правозащитница, жена А.М. Пешкова (Максима Горького). С 1905 г. Пешкова была видным членом партии эсеров. С 1914 г. она участвовала в различных общественных организациях, занимавшихся помощью раненым, детям-сиротам и др. В 1917 г. Пешкова возглавила бюро Московского общества Красного Креста для помощи политическим заключенным. С 1922 г. она возглавляла организацию «Помощь политическим заключенным» (Помполит) — единственную правозащитную организацию в СССР, которая просуществовала до 1937 г. В последние годы жизни Е.П. Пешкова была консультантом архива А.М. Горького при Институте мировой литературы (ИМЛИ).

49. Педология — научное направление, ставившее своей целью объединить подходы различных наук (медицины, биологии, психологии и педагогики) к изучению ребенка. Расцвет педологии в России относится к 1920-м — началу 30-х гг. В 1936 г. вышло постановление ЦК ВКП(б) «О педологических извращениях в системе Наркомпроса», послужившее сигналом к разгрому педологии.

50. Георгий Ианович Челпанов (1862–1936) — философ, логик, психолог, доктор философии, профессор, создатель и руководитель Психологического института.

51. Алексей Николаевич Леонтьев (1903–1979) — психолог, философ, педагог и организатор науки, создатель теории деятельности, академик (1950) и вице-президент АПН (1959–1961).

52. Цит. по книге Д.А. Леонтьева и Е.Е. Соколовой «Алексей Николаевич Леонтьев: деятельность, сознание, личность». М.: Смысл, 2005.

53. Тенишевское училище основано в 1898 г.князем В.Н. Тенишевым как общеобразовательная школа, в 1900 г. приобрело статус коммерческого училища. Обучение длилось 8 лет (семь общих классов и один специальный) и давало выпускникам права окончивших реальное училище. В числе специальных предметов преподавали товароведение, коммерческую математику, экономическую географию и др. Приоритет отдавался естественнонаучным дисциплинам, проводились практические и лабораторные занятия, образовательные экскурсии. При училище были устроены обсерватория, оранжерея и концертный зал. В 1918 г. декретом Совнаркома училище было передано в ведение Наркомпроса.

54. 3-й Педагогический институт был создан на базе Петербургского воспитательного дома (1797–1918), в 1923 г. объединен с 1-м Петроградским педагогическим институтом.

55. 2-й МГУ был создан в 1918 г. на базе Высших женских курсов, с 1930 г. — Московский государственный педагогический институт (МГПИ).

56. В 1937 г. готовилось крупное «дело Наркомпроса», по которому проходили около 2,5 тыс. ученых, преподавателей вузов, учителей. Были репрессированы многие руководители и сотрудники Наркомпроса (об этом мы пишем далее).

57. Школы ФЗУ часто ошибочно называют фабрично-заводскими училищами.

58. Эта идея получиларазвитие в конце XX в. в виде так называемых «корпоративных университетов».

59. Борис Львович Розинг (1869–1933) — физик, деятель высшего образования, популяризатор науки, один из создателей системы электронного телевидения. В 1931 г. Б.Л. Розинг был арестован по «Академическому делу» и приговорен к трем годам ссылки.

60. Николай Александрович Шапошников (1851–1920) — математик, педагог, методист, автор многих учебников и задачников по арифметике, алгебре, математическому анализу для средней и высшей школы, а также научных и методико-педагогических трудов.

61. Александр Иванович Пароменский (1850–1922) — математик и педагог, начальник Технического училища Морского ведомства, организатор подготовки судостроителей и инженеров флота, председатель Общества морских инженеров в Кронштадте, генерал-лейтенант по адмиралтейству.

62. История института ведет свое начало с 1897 г., когда московские предприниматели и финансисты во главе с А.С. Вишняковым основали Московское общество распространения коммерческого образования. Общество открыло несколько торговых классов и два коммерческих училища (мужское и женское). Для подготовки преподавателей специальных дисциплин были созданы Коммерческие курсы, в 1907 г. преобразованы в Коммерческий институт — первый экономический вуз в России. Его основной задачей была подготовка управленцев и экономистов высокой квалификации для быстро равивающихся отраслей народного хозяйства страны. В 1919 г. институт был национализирован.

63. Валерий Яковлевич Брюсов (1873–1924) — поэт, прозаик, драматург, переводчик, литературный критик, историк, государственный и общественный деятель, профессор МГУ и ВЛХИ (с 1921 г.). В 1917–1919 гг. он возглавлял Комитет по регистрации печати, заведовал Московским библиотечным отделом при Наркомпросе, был членом ГУС, в 1919–1921 гг. — председателем Президиума Всероссийского союза поэтов, руководил поэтическими вечерами в Политехническом музее. С конца 1922 г. Брюсов заведовал отделом художественного образования Главпрофобра.

64. Тимофеев Л., Поспелов Г. «Устные мемуары». М.: Изд-во МГУ, 2003.

65. Лев Владимирович Кулешов (1899–1970) — актер, режиссер, сценарист, теоретик кино, педагог, профессор ВГИКа (1939), доктор искусствоведения (1946).

66. Сергей Михайлович Эйзенштейн (1898–1948) — режиссер, художник, сценарист, теоретик искусства, педагог, доктор искусствоведения (1939), профессор ВГИКа (с 1937 г.), лауреат двух Сталинских премий (1941, 1946). В 20-е гг. он снял историко-революционную серию картин: «Стачка» (1923), «Броненосец Потемкин» (1925), «Октябрь» (1927; совместно с Г.В. Александровым).

67. Александр Константинович Глазунов (1865–1936) — композитор, дирижер, общественный деятель, народный артист Республики (1922),профессор (с 1899) и директор (1905–1928) Московской консерватории.

68. Михаил Михайлович Ипполитов-Иванов (1859–1935) — композитор, дирижер, народный артист Республики (1922). С 1883 г. по приглашению П.И. Чайковского Ипполитов-Иванов — профессор Московской консерватории, а в 1906–1922 гг. — ее директор. В 1899–1906 гг. он был дирижером Московской частной оперы Саввы Мамонтова и Оперы Зимина, с 1925 г. — дирижером Большого театра.

69. Александр Борисович Гольденвейзер (1875–1961) — пианист, композитор, педагог, профессор (с 1906 г.) и директор (1922–1924 и 1939–1942) Московской консерватории, музыкальный критик, общественный деятель, доктор искусствоведения (1946), лауреат Сталинской премии (1947).

70. Константин НиколаевичИгумнов (1873–1948) — пианист, педагог, профессор (с 1899 г.) и директор (1924–1929) Московской консерватории, лауреат Сталинской премии (1946), народный артист СССР.

71. Георгий Эдуардович Конюс (1862–1933) — композитор, музыковед, педагог.

72. Народные консерватории возникли в Москве, Петербурге, Саратове и других городах на волне революционного подъема 1905–1907 гг. Первая и наиболее успешная из них была основана в Москве в 1906 г. (с 1907 г. она стала отделением Московского общества народных университетов). В ней все желающие (взрослые) могли обучаться игре на музыкальных инструментах, сольному и хоровому пению, теории музыки. Занятия вели известные композиторы: А.Д. Кастальский, С.И. Танеев, А.Б. Гольденвейзер и др. Консерватория в основном существовала на средства общественных организаций и частных лиц, плата за обучение была невысока. За десять лет существования обучение прошли около 2000 слушателей. Московская народная консерватория проводила также регулярные публичные лекции и концерты.

73. Леонтий Николаевич Бенуа (1856–1928) — архитектор, педагог, академик архитектуры (1885), действительный член Петербургской академии художеств (1893); профессор архитектуры (с 1892 г.) и ректор (1903–1906, 1911–1917) Высшего художественного училища; один из основателей и председатель Общества архитекторов-художников (1903–1917, восст. в 1922).

74. Александр Петрович Карпинский (1846–1936) — геолог, педагог, основатель российской геологической научной школы, действительный член Петербургской АН (1886), академик и первый избранный президент (1917–1936) Российской АН (с 1925 г. — АН СССР), президент Минералогического общества России (1899–1936).

75. Центральный Исполнительный Комитет и Совет Народных Комиссаров Союза ССР постановляют:

1. Признать Российскую Академию Наук высшим всесоюзным ученым учреждением, состоящим при Совете Народных Комиссаров Союза ССР и действующим на основании устава, утвержденного последним.

2. Присвоить означенной Академии наименование «Академии Наук Союза Советских Социалистических Республик».

76. Николай Константинович Кольцов (1872–1940) — биолог, основатель советской школы экспериментальной биологии, профессор (1903), чл.-корр. Петербургской АН (1916), (с 1925 г. — АН СССР), академик ВАСХНИЛ (1935).

77. Владимир Михайлович Бехтерев (1857–1927) — психиатр, невропатолог, нейрофизиолог, психолог, основоположник рефлексологии и патопсихологического направления в России, профессор Казанскогоуниверситета и Петербургской медико-хирургической академии, генерал-майор медицинской службы, автор семитомамного труда «Основы учения о функциях мозга» (СПб., 1903–1907), трехтомника «Объективная психология» (СПб, 1907–1910) и других книг и статей.

78. Николай Егорович Жуковский (1847–1921) — математик, механик, профессор МВТУ и МГУ, чл.-корр. Петербургской АН, автор фундаментальных трудов по аэро — и гидродинамике, механике твердого тела, астрономии, математике, теории регулирования машин и механизмов и др., президент Московского математического общества (с 1905 г.). В МВТУ Жуковский создал Воздухоплавательный кружок (1908) и Аэродинамическую лабораторию (1909).

79. Андрей Николаевич Туполев (1888–1972) — авиаконструктор, академик АН СССР (1953), генерал-полковник. В 1937–1941 гг. он был репрессирован, работал в спецтюрьме НКВД ЦКБ-29. Под руководством Туполева было создано свыше ста типов военных и гражданских самолетов, в том числе АНТ-25 (на нем В.П. Чкалов и М.М. Громов совершили перелет в США через Северный полюс), Ту-104 (первый реактивный пассажирский самолет), Ту-114, Ту-144 (первый пассажирский сверхзвуковой самолет) и др. Туполев воспитал многих выдающихся авиаконструкторов, возглавивших известные конструторские бюро (В.М. Петлякова, П.О. Сухого, С.А. Лавочкина и др.).

80. Сергей Алексеевич Чаплыгин (1869–1942) — математик и механик, профессор кафедры прикладной математики Московского университета (1902), действительный член АН СССР (1929), в 1921 г., после кончины Жуковского возглавил ЦАГИ.

81. Дмитрий Сергеевич Рождественский (1876–1940) — физик, основатель и первый директор (1918–1932) ГОИ, один из организаторов оптической промышленности в СССР, создатель Русского оптического общества, профессор Петербургского университета, реформатор преподавания физики, академик АН СССР (1929), президент Русского физико-химического общества.

82. Михаил Исаевич Немёнов (1880–1950) — врач, ученый, засл. деятель науки РСФСР (1933). В 1904 г. он окончил Берлинский университет, в 1907–1918 гг. работал в хирургической клинике Женского медицинского института в Петербурге. С 1918 г. Немёнов — директор рентгенологического и радиологического института и с 1930 г. профессор Военно-медицинской академии. Его основные труды посвящены вопросам клинической рентгенологии (рентгенодиагностика, рентгенотерапия и радиобиология). Немёнов впервые применил метод условных рефлексов для изучения воздействия рентгеновских лучей на кору головного мозга.

83. Абрам Федорович Иоффе (1880–1960) — физик, один из создателей советской физической школы, пионер исследований полупроводников, академик Российской АН (1920) и АН СССР (1925). В 1921 г. он возглавил Физико-технический институт в Петрограде, по его инициативе с 1929 г. создавались физико-технические институты в Харькове, Днепропетровске, Екатеринбурге и Томске. Под руководством Иоффе начинали научную деятельность будущие Нобелевские лауреаты П.Л. Капица, Н.Н. Семенов, Л.Д. Ландау, работали крупнейшие ученые А.П. Александров, М.П. Бронштейн, И.В. Курчатов, Ю.Б. Харитон и многие другие. В 1950 г. в рамках «борьбы с космополитизмом» Иоффе был снят с поста директора и выведен из состава Ученого совета института. В 1952 г. он возглавил Лабораторию полупроводников АН СССР, в 1954 г. Лаборатория была реорганизована в Институт полупроводников. Иоффе — автор многих статей и монографий,а также учебников и научно-популярных книг.

84. Лев Станиславович Коловрат-Червинский (1884–1921) — физик, один из первых российских исследователей радиоактивности. После окончания Петербургского университета (1904) он работал в Париже в лаборатории Марии Кюри (1906–1911), в 1915–1916 гг. участвовал в экспедиции на Туя-Муюнское месторождение, которой руководил В.И. Вернадский. В 1918 г. Л.С. Коловрат-Червинский вошел в состав Комиссии РАН по изучению естественных и производительных сил России (КЕПС).

85. Виталий Григорьевич Хлопин (1890–1950) — химик, основатель российской научной школы радиохимии, академик АН СССР (1939). Он руководил созданием первого в России радиевого завода, на котором в 1921 г. были получены первые отечественные препараты радия.

86. Петр Петрович Лазарев (1878–1942) — физик-экспериментатор, биофизик, геофизик, педагог, историк и популяризатор науки, академик Российской АН (1917, с 1925 — АН СССР), основатель и первый главный редактор журнала «Успехи физических наук» (с 1918 г.).

87. Карл Адольфович Круг (1873–1952) — ученый-электротехник, чл.-корр. АН СССР (1933), педагог, организатор и первый декан электротехнического факультета МВТУ (1918–1929), создатель московской электротехнической школы.

88. Владимир Андреевич Стеклов (1864–1926) — математик, механик, академик (1912, в 1919–1926 гг. — вице-президент) Академии наук, организатор и первый директор Физико-математического института РАН (после смерти Стеклова назван его именем, а после разделения в 1934 г. имя В.А. Стеклова получил Математический институт АН СССР).

89. Иван Дмитриевич Ермаков (1875–1942) — психиатр, психолог, художник и литературовед, один из пионеров психоанализа в России, организатор и председатель Русского психоаналитического общества, автор книг «Опыт органического познания ребенка», «Психоанализ литературы. Пушкин, Гоголь, Достоевский» и др.

90. Иван Петрович Павлов (1849–1936) — физиолог, создатель учения о высшей нервной деятельности, основатель новых научных направлений в физиологии, автор классических трудов по физиологии кровообращения и пищеварения (Нобелевская премия в 1904 г.), академик Петербургской АН с 1907 г. (с 1917 — РАН, с 1925 — АН СССР). Исследования Павлова оказали большое влияние на развитие физиологии, медицины, психологии, педагогики.

91. Николай Иванович Вавилов (1887–1943) — генетик, ботаник, географ, селекционер, историк биологии и агрономии, организатор науки, государственный и общественный деятель, член АН СССР, АН УССР и ВАСХНИЛ, президент Всесоюзного географического общества (1931–1940), основатель и директор Всесоюзного института растениеводства (1930–1940) и Института генетики АН СССР (1930–1940).

92. Так Вернадский называл проблемы производства, обороны и им подобные.

93. Подробно о роли фундаментальной науки см. статью А.И. Кириллова [75].

94. В качестве основного источника при написании этого пункта мы использовали книгу [32].

95. Давид Борисович Рязанов (1870–1938) — историк, библиограф, архивист, академик АН СССР (1929, исключен в 1931, восстановлен в 1990), основатель и первый руководитель Главархива (1918–1920) и Института Маркса и Энгельса (1921–1931), возглавлял Главное управление по делам науки Наркомпроса (1918–1920).

96. Николай Петрович Горбунов (1892–1938) — ученый-химик, государственный и общественный деятель, ректор МВТУ (1923–1929), председатель научной комиссии Комитета по химизации (1928–1932), зам. президента ВАСХНИЛ (1929–1930), с 1935 г. академик и непременный секретарь АН СССР.

97. Термин «Центрархив» означал совокупность всех архивных учреждений республики.

98. Густав Густавович Шпет (1879–1937) — философ, психолог, теоретик искусства, переводчик, профессор Московского университета, действительный член и вице-президент Российской академии художественных наук (РАХН), проректор Академии высшего актерского мастерства.

99. Лев Платонович Карсавин (1882–1952) — историк-медиевист, религиозный философ, поэт, профессор Петроградского университета (1916–1922).

100. Михаил Осипович Гершензон (1869–1925) — историк литературы и общественной мысли, философ, публицист и переводчик, один из авторов сборника «Вехи» (1909), автор книг о Чаадаеве, Пушкине, Тургеневе и др.

101. Петр Бернгардович Струве (1870–1944) — политический и общественный деятель, экономист, историк, философ, публицист, профессор Петербургского университета, зав. кафедрой политэкономии, академик Российской АН (с 1917).

102. Алексей Федорович Лосев (1893–1988) — философ, филолог, антиковед, переводчик, профессор МГУ, автор книг «Философия имени» (1927), «Диалектика мифа» (1930). В 1930–1933 гг. был репрессирован. С середины 1950-х гг. опубликовал около 30 монографий, в том числе монументальный труд «История античной эстетики» в 8 томах (Гос премия СССР 1986 г.).

103. В Москве по переписи 17 сентября 1917 г. было 1 854 426 чел., а по переписи 28 августа 1920 г. — 1 028 218 чел., т.е. за три года количество жителей сократилось на 40,1%. В Петрограде по переписи 17 сентября 1917 г. — 2 440 000 чел., а по переписи 28 августа 1920 г. — 706 800 чел., т.е. за три года количество жителей сократилось на 71%.

104. Василий Васильевич Розанов (1856-1919) — религиозный философ, литературный критик, писатель, публицист. Автор книг «Уединенное» (1912), «Опавшие листья» (т.1,2, 1913–1915), литературно-критических работ о Гоголе, Достоевском, Лермонтове, многочисленных эссе и др.

105. Евгений Николаевич Трубецкой (1863–1920) — философ, правовед, публицист, общественный деятель, профессор Киевского и Московского университетов.

106. Георгий Петрович Федотов (1886–1951) — религиозный философ, историк, публицист, педагог.

107. Деборин Абрам Моисеевич (1881–1963) — философ, один из основателей Института философии АН СССР, академик АН СССР (1935).

108. Ольминский Михаил Степанович (наст. фамилия — Александров; 1863–1933) — публицист, историк, литературовед. С 1918 г. он — профессор Социалистической академии, член бригады лекторов в агитпоездах ВЦИК и агитпоезде «Октябрьская революция». В 1920–1928 гг. он руководил Истпартом. В 1921 г. Ольминский основал журнал «Пролетарская революция» и был его редактором, занимался изданием сочинений Ленина и Плеханова, документов по истории партии, мемуаров участников революционной борьбы, инициировал переиздание протоколов прошедших партийных съездов и конференций, а также комплектов партийных газет.

109. Алексеева Г.Д. Истпарт: основные направления и этапы деятельности // Вопросы истории. 1982, № 9. С. 17–29.

110. Николай Яковлевич Марр (1864–1934) — востоковед, филолог, историк, этнограф и археолог, академик Петербургской академии наук (1912), затем академик и вице-президент АН СССР. В начале 20-х гг. получил известность как создатель «нового учения о языке» («яфетической теории», или «марризма»).

111. Ларцев В.Г. Евгений Дмитриевич Поливанов. Страницы жизни и деятельности. М., 1988. С. 74–90.

112. Павел Ильич Попов (1872–1950) — государственный деятель, статистик, управляющий ЦСУ РСФСР (1918–1923) и ЦСУ СССР в ранге наркома (1923–1926).

113. Василий Васильевич Леонтьев (1905–1999) — экономист, создатель теории межотраслевого баланса, в 1973 г. был удостоен Нобелевской премии по экономике «за развитие метода «затраты — выпуск» и за егоприменение к важным экономическим проблемам».

114. Владимир Александрович Базаров (наст. фамилия Руднев; 1874–1939) — философ, экономист, переводчик, публицист, член РСДРП (с 1896 г.).

115. Подробно о работах В.А. Базарова, В.Г. Громана и других экономистов можно прочитать в сборнике «Каким быть плану: дискуссии 20-х годов. Статьи и современный комментарий» / сост. Э.Б. Корецкий. Л.: Лениздат, 1989.

116. Григорий Александрович Фельдман (1884–1958) — экономист, математик, в 1923–1931 гг. работал в Госплане.

117. Библиотека Гумер — Экономика и менеджмент. Тема 15. Экономическая теория государственного социализма (www.gumer.info)

118. Термин «культурная революция» появился в мае 1917 г. в «Манифесте анархизма» братьев Гординых. В советский политический язык его ввел Ленин. В 1923 г. в работе «О кооперации» он писал: «Культурная революция — это… целый переворот, целая полоса культурного развития всей народной массы» [88, т. 45, с. 372].

119. Арсений Михайлович Авраамов (1886–1944) — композитор, теоретик музыки, фольклорист, педагог, государственный и общественный деятель, один из организаторов Пролеткульта, представитель советского авангарда, пытавшийся объединить искусство и технологию.

120. Гавриил Ильич Мясников (1889–1945) — революционер, публицист, член РСДРП (с 1905), участник Октябрьской революции и Гражданской войны. В 1920–1922 гг. он вел оппозиционную деятельность внутри РКП(б), входил в «рабочую оппозицию», в мае 1921 г. издал «Докладную записку» с требованием свободы слова и печати. 20 февраля 1922 г. Мясников был исключен из партии, в 1923 г. арестован, провел 3,5 года в заключении, затем сослан в Ереван, по дороге сбежал в Персию (1928), в 1930–1944 гг. жил во Франции. В 1944 г. по приглашению советского посольства Мясников вернулся в Москву. 17 января 1945 г. он был арестован, 24 октября приговорен к высшей мере наказания и расстрелян (реабилитирован в 2001 г.).

121. Петроградское телеграфное агентство было одним из первых объектов, взятых большевиками в октябре 1917 г.

122. Вацлав Вацлавович Воровский (1871–1923) — революционер, дипломат, публицист, литературный критик, автор литературных очерков, критических статей и книги «Русская интеллигенция и литература» (1923).

123. Владимир Дмитриевич Бонч-Бруевич (1873–1955) — этнограф, историк, партийный и государственный дятель, инициатор создания в Москве Государственного литературного музея и его первый директор (1934–1945), директор Музея истории религиии атеизма в Ленинграде (1945–1955).

124. Ежемесячный детский журнал «Мурзилка» был основан в 1924 г. Сначала Мурзилка был белой собачкой и появлялся со своим хозяином — мальчиком Петей. В 1927–1928 гг. как приложение к журналу выходила«Мурзилкина газета». В 1937 г. художник А. Каневский создал образ Мурзилки в виде пушистого щенка-корреспондента в красном берете, с шарфом и фотоаппаратом. В журнале начинали свой творческий путь Самуил Маршак, Сергей Михалков, Агния Барто, Борис Заходер, Николай Носов и другие знаменитые поэты и писатели. Журнал был чрезвычайно популярен и выходит до сих пор.

125. Михаил Ефимович Кольцов (1898–1940) — писатель, журналист, общественный деятель, чл.-корр. АН СССР (1938).

126. Александр Евгеньевич Ферсман (1883–1945) — минералог, геохимик, популяризатор науки, действительный член (1919) и вице-президент (1926–1929) АН СССР, лауреат премии им. В.И. Ленина (1929) и Сталинской премии (1942).

127. Организационная форма акционерного общества, избранная при учреждении издательства «Советская энциклопедия», была предопределена спецификой хозяйственного механизма СССР в годы НЭПа. Учредителями выступили Коммунистическая академия и ЦИК СССР. Председседателем правления АО был назначен директор издательства«Международная книга» Н.Н. Накоряков.

128. Отто Юльевич Шмидт (1891–1956) — математик, географ, геофизик, астроном, профессор (1920), чл.-корр. (1933), академик (1935) и вице-президент (1939–1942) АН СССР, академик АН УССР (1934), полярный исследователь, Герой Советского Союза (1937), государственный и общественный деятель.

129. Людвиг Карлович Мартенс (1875–1948) — общественный и политический деятель, дипломат, инженер, профессор (1929), доктор технических наук (1935).

130. В дореволюционной России межбиблиотечный обмен существовал,но оборот книг был незначительным: так, библиотека Румянцевского музея выдавала не более 50 книг в год.

131. Румянцевский музей был создан в 1831 г. в Петербурге на основе коллекции графа Н.П. Румянцева, скончавшегося в Петербурге 3 января 1826 г. По его поручению дом графа вместе с хранившимся там богатейшим собранием книг, рукописей, монет и медалей был передан в дар городу. В 1869 г. Александр II утвердил первый (и до 1917 г. — единственный) Устав Московского публичного и Румянцевского музеев. В феврале 1917 г. Музей был переименован в Государственный Румянцевский музей. Это название сохранилось до 1924 г.

132. Эта традиция восходит к составленному М.М. Сперанским «Положению об управлении Императорской Публичной библиотекой», утвержденному 14 октября 1810 г. императором Александром I, — первому российскому библиотечному законодательному акту.

133. Владимир Иванович Невский (наст. имя — Феодосий Иванович Кривобоков; 1876–1937) — государственный деятель, историк, автор более 500 работ по истории народнического, рабочего и социал-демократического движения и большевистской партии. 26 мая 1937 г. В.И. Невский был расстрелян по приговору Военной коллегии Верховного суда (реабилитирован в 1955 г.).

134. Эрнест Леопольдович Радлов (1854–1928) — философ, историк философии, филолог и переводчик, чл.-корр. Российской АН (1920), редактор «Журнала министерства народного просвещения» (с 1899), редактор (совместно с В.С. Соловьевым) философской части «Энциклопедического словаря Брокгауза и Эфрона» и автор более ста словарных статей по философии.

135. «История Государственной ордена Трудового Красного Знамени Публичной библиотеки им. М.Е. Салтыкова-Щедрина». Л., 1963.

136. Александр Дмитриевич Чертков (1789–1858) — историк, археолог, нумизмат, библиофил, общественный деятель, член-корр. Петербургской АН (1842), председатель Московского общества истории и древностей Российских, один из учредителей Московской общедоступной школы художеств.

137. Маргарита Ивановна Рудомино (1900–1990) — филолог, библиотековед, основатель и директор (1922–1973) Библиотеки иностранной литературы (с 1991 г. носит ее имя).

138. Пиотровский Б.Б. «История Эрмитажа». М.: Искусство, 2000.

139. Антонова В.И. Государственная Третьяковская галерея. М.: Изд-во «Искусство», 1982.

140. Игорь Эммануилович Грабарь (1871–1960) — живописец, теоретик искусства, реставратор, музейный деятель, педагог, академик АН СССР (1943) и АХ СССР (1947), народный художник СССР (1956).

141. Алексей Викторович Щусев (1873–1949) — архитектор, реставратор, академик архитектуры (1910), академик АН СССР (1943). Наиболее известные работы Щусева: Марфо-Мариинская обитель с собором Покрова Богородицы (1908–1912), Казанский вокзал (1913–1926), Мавзолей В.И. Ленина (1924–1930), гостиница «Москва» (1932–1938) и др.

142. Владимир Константинович Мальмберг (1860–1921) — историк искусства, археолог. В 1884 г. он окончил Казанский университет, получил степень кандидата историко-философских наук, с 1888 г. — приват-доцент по кафедре истории и теории изящных искусств. С 1890 г. Мальмберг был профессором Дерптского, а с 1907 — Московского университета. С 1913 года и до своей кончины в 1921 г. он возглавлял Музей изящных искусств.

143. Николай Ильич Романов (1867–1948) — искусствовед.В 1889 г. он окончил Историко-филологический факультет Московского университета и остался в нем преподавать (с 1900 г. — профессор). Н.И. Романов — один из основателей отечественной искусствоведческой школы, в ряду его учеников классики искусствоведения: М.В. Алпатов, В.Н. Лазарев, Б.Р. Виппер и др.Основные труды Романова посвящены итальянскому искусству эпохи Возрождения, русской и западноевропейской гравюре, русской живописи XIX в.

144. Илья Семенович Остроухов (1858–1929) — художник, академик Петербургской академии художеств, член Товарищества передвижных выставок, друг П.М. Третьякова и руководитель попечительского совета Третьяковской галереи (1899–1913), коллекционер. Остроухов собрал большую коллекцию картин русских и европейских художников, а также икон и книг. Картины и иконы размещались в его двухэтажном доме и были доступны посетителям в качестве частного музея. В 1918 году музей Остроухова был национализирован, а он назначен его пожизненым хранителем. В 1920 г. музей получил название «Музей иконописи и живописи имени И.С. Остроухова». В 1929 г., сразу после кончины И.С. Остроухова, он был расформирован, а его фонды распределены по разным музеям.

145. Семенова Н.Ю. «Жизнь и коллекция Ивана Морозова». М., 2007.

146. Константин Степанович Мельников (1890–1974) — архитектор, художник и педагог, доктор архитектуры (1965), один из лидеров советского архитектурного авангарда.

147. Климент Аркадьевич Тимирязев (1843–1920) — естествоиспытатель, один из основоположников российской научной школы физиологии растений, профессор Петровской сельскохозяйственной академии (1871–1892) и Московского университета (1877–1911), чл.-корр. Петербургской АН (1890).

148. Александр Яковлевич Таиров (1885–1950) — актер и режиссер, создатель и художественный руководитель Камерного театра, народный артист СССР (1935).

149. Евгений Багратионович Вахтангов (1883–1922) — режиссер, актер, педагог, основатель (1913) и руководитель Студенческой драматической студии (с 1921 г. — 3-я студия МХАТа). 23 октября 1914 г. он начал вести занятия в студии, этот день считается днем основания Театрального училища им. Бориса Щукина. В своей деятельности Вахтангов развивал положения системы К.С. Станиславского, провозгласил программу «фантастического реализма», создающего новую театральную реальность; стремился раскрыть внутренний смысл произведений средствами гротеска.

150. Всеволод Эмильевич Мейерхольд (1874–1940) — театральный режиссер, актер и педагог, реформатор театра, создатель актерской системы, получившей название «биомеханика», народный артист РСФСР (1923).

151. В 1918–1919 г. Блок работал в Петроградском театральном отделе Наркомпроса, был председателем репертуарной секции и руководил работой по обновлению репертуара столичных и провинциальных театров.

152. Алексей Михайлович Грановский (1890–1937) — режиссер театра и кино, педагог. В 1918–1919 гг. он основал в Петрограде Еврейскую школу сценических искусств и Еврейский камерный театр. Театр много гастролировал в стране и за границей. В 1928 г., отправившись в длительные зарубежные гастроли, Грановский в СССРне вернулся. Он умер в Париже в 1937 г.

153. Соломон Михайлович Михоэлс (1890–1948) — актер, режиссер, театральный педагог, общественный деятель, народный артист СССР (1939), лауреат Сталинской премии (1946). 12 января 1948 г. в Минске С.М. Михоэлс был убит органами госбезопасности.

154. Вениамин Львович Зускин (1899–1952) — артист театра и кино, общественный деятель, народный артист РСФСР (1939), лауреат Сталинской премии (1946). После гибели Михоэлса В.Л. Зускин возглавил ГОСЕТ, но 23 августа 1948 г. был арестован по «делу ЕАК» и расстрелян 12 августа 1952 г. (реабилитирован в 1955 г.).

155. МГСПС — Московский губернский совет профсоюзов.

156. Александр Александрович Брянцев (1883–1961) — режиссер, один из основателей советского детского театра, организатор (1922) и руководитель Ленинградского ТЮЗа, лауреат Сталинской премии (1950).

157. Сергей Эрнестович Радлов (1892–1958) — режиссер и педагог, драматург, теоретик и историк театра.

158. Наталья Ильинична Сац (1903 — 1993) — режиссер, театральный деятель, народная артистка СССР (1975), директор и художественный руководитель Московского театра для детей (1921–1937), организатор (1964) и художественный руководитель первого в мире детского музыкального театра; автор пьес, либретто детских опер и балетов; лауреат Государственной (1972) и Ленинской (1982) премий.

159. Миронова В.М. Трам: Агитационный молодежный театр 1920–1930-х годов. Л.: Искусство, 1977.

160. Ленинградская (Петроградская) филармония ведет свою историю с 1803 г., когда в Санкт-Петербурге было основано первое в Европе Филармоническое общество, чтобы «возбуждать в публике интерес к древнейшей и новейшей классической музыке». Одним из главных достижений Общества стала организация в 1824 г. мировой премьеры «Торжественной мессы» Бетховена.

161. Проводное вещание — система передачи сигналов звукового вещания от центральной вещательной станции ко многим слушателям по проводам (кабелям). Проводное вещание в силу его высокой надежности играло важную роль в гражданской обороне во время войны и в случае чрезвычайных происшествий. Оно предусматривало включение громкоговорителей уличного оповещения и сирен по команде диспетчера.

162. Дзига Вертов (Давид Абелевич Кауфман; 1895–1954) — кинорежиссер, оператор, сценарист, реформатор документального кино.

163. Идеология — совокупность системных упорядоченных взглядов, выражающая интересы различных социальных классов и других социальных групп, на основе которой осознаются и оцениваются отношения людей и их общностей к социальной действительности в целом и друг к другу и либо признаются установленные формы господства и власти (консервативные идеологии), либо обосновывается необходимость их преобразования и преодоления (радикальные и революционные идеологии) (Г.Ю. Семигин // Новая философская энциклопедия: в 4 т. М.: Мысль, 2010.)

164. Иван Дмитриевич Сытин (1851–1934) — издатель и просветитель. В 1876 г. Сытин основал в Москве издательство, затем типографию. С 1884 г. он печатал книги издательства «Посредник». Сытин издавал учебники, научно-популярную литературу, энциклопедии, календари, собрания сочинений русских классиков. К началу XX в. издательство Сытина стало крупнейшим в России. После 1917 г. Сытин был консультантом Госиздата.

165. Дмитрий Владимирович Философов (1872–1940) — публицист, художественный и литературный критик, общественный и политический деятель.

166. «Мултанское дело» — уголовное дело 1890-х гг. по обвинению 10 крестьян-удмуртов (вотяков) села Старый Мултан в ритуальном убийстве. Дело слушалось трижды в суде присяжных, лишь на третий раз в 1896 г. невиновность обвиняемых была полностью доказана, и все они были оправданы. Важнейшую роль в этом сыграло выступление Короленко в качестве защитника и заключение выдающегося юриста А.Ф. Кони. Село Старый Мултан теперь носит имя Короленко.

167. «Дело Бейлиса» — дело по обвинению еврея Менахема Менделя Бейлиса в ритуальном убийстве 12 марта 1911 г. двенадцатилетнего Андрея Ющинского. Обвинениеподдерживали крайне правые политики и чиновники, включая министра юстиции И.Г. Щегловитова. Судебный процесс проходил в Киеве осенью 1913 г. и сопровождался, с одной стороны, антисемитской кампанией, а с другой — общественными протестами в России и за рубжом. Бейлиса защищали лучшие столичные адвокаты. Решением присяжных он был оправдан.

168. Аверин Б. Личность и творчество В.Г. Короленко // В.Г. Короленко. Собр. соч. в 5 томах. Л.: Худ. лит., 1989–1991. Т.1.

169. Впервые в СССР письма В.Г. Короленко были опубликованы в сокращенном виде в 1988 г. в «Новом мире» и полностью в 1990 г. в книге [83].