Следуй за моим хвостом

Ольга Вешнева, 2023

Убийство… Предательство… Ловушки…Казалось, они оба очутились в водовороте ночного кошмара, но стоило вынырнуть из забытья, как все обратилось в быль. Теперь им предстоит найти путь к спасению или окончательно потонуть в бескрайней тьме холодного космоса. Ведь только мелькающий хвост может привести к настоящему преступнику. Поймай или умри – третьего тут не дано!

Глава 3. Раскаленные добела

Мерайс

После душа я почувствовал себя заново родившимся. Моющее средство система выбрала без резкого запаха, и его несмываемые остатки почти не ощущались на коже. Я использовал первичный режим просушки, чтобы волосы остались чуть влажными и челка легко убиралась за уши.

Выйдя из кабинки, приложил соединенные запястья к фиксатору, и тонкий “шнур-браслет” закрепился автоматически. Роботы-конвоиры встретили меня за приподнявшимися на уровень моего роста разделительными лучами и сопроводили не в камеру, а в столовую. Пришло время ужина.

Гирзельд и Приом ждали меня за нашим столиком, на этот раз свободным от громадного вонючки и его скользкого дружка. Десятиногий умник медленно втягивал в крошечный рот длинную нитчатую водоросль. Толстый ящер с громким хрустом грыз большого засоленного моллюска в плоской раковине.

Меня ждал в железной миске пригоревший до черноты кусок мяса неопознанного кормового скота, будто стыдливо прикрывшийся проростками болотного тростника. Начав с жесткого, как резина, стейка, я ощутил знакомый химический привкус, свидетельство того, что мясо выращено в пробирке. Тростник тоже вряд ли вырос на болоте.

Искусственная пища для наполовину механического существа — была в том некая ирония. Понятное дело, узникам галактической тюрьмы не стоило рассчитывать на блюда высокой кухни. То, что нам не давали умереть с голоду — уже хорошо. А то, что после всех нововведений каждому из нас выдавали пищу, соответствующую биологическим потребностям его расы — еще лучше.

— Внимание всем! Прослушайте важное объявление, — подозрительно радостным голосом начала вещать система оповещения.

Мы навострили уши, отвлекшись от ужина. Гирзельд мгновенно втянул оставшийся кончик водоросли. Приом разломил раковину пополам, вместо того, чтобы разгрызть острыми зубами, и пока не стал тащить ее в рот. Я тоже вернул недоеденный остаток стейка в миску. Судя по визгливым с присвистом ноткам в имитации женского голоса, нас ждало нечто экстраординарное. Так и случилось. Интуиция меня не подвела.

— Рада объявить вам о том, что троим заключенным под номерами три тысячи пятьсот восемь, четыре тысячи тридцать пять и десять тысяч пятнадцать выпал счастливый билет. В рандомном порядке система выбрала их для отправки на каторжные работы. Им предстоит потрудиться на рудниках астероида Колайс-три. Выборка проведена с учетом физических показателей и психологических характеристик заключенных. Напоминаю всем! Один год, проведенный на каторге, приравнивается к десяти годам проживания в нашей комфортабельной тюрьме. Выбранные кандидаты получили шанс выйти на свободу раньше присужденного им срока. Отправка на астероид будет произведена через пять суток. До указанного времени названным трем заключенным назначается обильное питание повышенной калорийности, расслабляющий автоматический массаж, купание в бассейне и стандартный ряд общеукрепляющих и развлекательных процедур. Поздравляем счастливчиков!

Пока мы втроем подвисли в недоумении, пытаясь сообразить, как так вышло, что в якобы случайную выборку попали наши номера, к столику подошел широкоплечий раздаточный робот. В мою небольшую миску он вывалил прямо-таки огромный сочащийся жиром подкопченный окорок, и та сразу перевернулась под тяжестью. Перед Гирзельдом робот поставил три пластиковых контейнера с разноцветными водорослями. Приому насыпал прямо на стол кучу маринованных слизней с улитками.

Другие узники пялились на нас троих с нескрываемой завистью. А мы ошалело переглядывались между собой так, будто нас приговорили к отправке не на каторгу, а на казнь. Но все обсуждения по привычке отложили до возвращения в камеру, там, где не будет посторонних ушей, кроме системных датчиков прослушки, реагирующих, если верить тюремным слухам, на определенные слова — что-то типа: “А давай отсюда сбежим”.

— Я не смогу все это съесть. Попросту лопну, — заныл Гирзельд, разом открывая щупальцами все три контейнера. — В отличие от тебя, Мейс, у меня желудок не резиновый.

Он воззрился на меня и обреченно вздохнул.

Вообще-то кеоманские имена не сокращаются. Но после того, как я угодил в тюрьму, меня как только не называли для простоты произношения. Чаще всего, Мейс или Рей. Я предпочел первый вариант. Реев всех мастей тут набралось запредельное количество. Еще бы, одно из самых популярных сокращений имен в галактике.

— И я не такой обжора, как ты, Приом, — продолжал ныть наш синий приятель, докопавшись теперь до рептилоида.

— По новым правилам нас не выпустят из столовой, пока мы не съедим все, что нам подано, — напомнил тот, выбирая “первую жертву” из маринованных улиток.

— Парни, хватит болтать. Вы есть будете? Или кто из вас не прочь поделиться с одним из них? — я окинул взглядом зал, где у некоторых вечно голодных уже слюни на пол капали.

Стальной рукой взяв со стола окорок, я его понюхал и медленно лизнул, наслаждаясь вкусом и запахом. Похоже, настоящий, прямо с пастбища на ферме, а не из пробирки. Если жизнь посылает приятные сюрпризы, почему бы ими не воспользоваться?

Новые правила запрещали силой отнимать еду, только делиться добровольно. Голодающим за соседними столиками ничего не оставалось, кроме как щелкать зубами и пускать слюни. Да и в прежние времена мало кто рискнул бы покуситься на мою долю.

Я прибыл в тюрьму, имея репутацию чокнутого беспощадного убийцы. Вынесенный мне приговор в порядке исключения зачитали во всеуслышание. А из-за того, что у некоторых сокамерников напрочь отсутствовал инстинкт самосохранения, быстро доказал эту теорию на практике. С тех пор связываться со мной побаивались даже самые отбитые на голову бандиты.

После ужина и расслабляющего лежания на теплом морском песке под струями пара в зале для оздоровительных процедур мы вернулись в камеру и удивились тому, что нас, кроме ползающего совсем голым Гирзельда, ждала новая чистая одежда. Нам выдали белоснежные мягкие полотенца и застелили нары приятно пахнущими простынями. Часть обещанного комфорта?

Вылезая из поношенного комбинезона, я будто вдохнул недосягаемый воздух свободы. Хотелось расстаться с тюремной робой раз и навсегда. Удобные майка и штаны из натуральной ткани напомнили о домашнем уюте, и я понял, как сильно скучал по нему почти целый год, проведенный в заточении.

Переодевшись, я прошелся по длинной и практически пустой камере, рассчитанной на двадцать узников, и присмотрел себе ложе под потолком, хотя обычно предпочитал спать снизу. Будто устроившись на самом верху я мог стать чуть ближе к невидимым для нас звездам, сияющим в глубинах космоса, и к родной планете, на которой меня никто не ждал. Взялся стальной рукой за край выбранной койки, хотел подтянуться и залезть туда, и тут почувствовал нечто странное, почти забытое в заключении.

Кончик хвоста начал самопроизвольно покачиваться, говоря всем, кто мог его видеть: “Посмотрите на этого парня. Ему так хорошо, что он виляет хвостом от удовольствия”.

Я и не думал, что мое тело так легко обмануть. Достаточно всего лишь помыться, поплотнее набить живот и погреться на теплом песке — и ему кажется, жизнь удалась. Мой хвост ничуть не тревожило то, что нас с ним, вообще-то, ждала каторга, навряд ли похожая на элитный курорт.

— Гирз! Перестать ползать по потолку! Что ты там делаешь? — с удивлением я окликнул скользкого друга, повисшего прямо над моей головой.

Гирзельд загадочно зашипел, добрался до угла и пополз вдоль стены, запечатывая слизью места стыка металлопластиковых плит.

— Я устранил прослушку. Нейтрализовал датчики, — наш недооцененный гений, растянув щупальце, спустился на верхнюю койку напротив меня. — Можете не благодарить. Для меня — дело плевое. Но они об этом не знают.

Он многозначительно указал щупальцем на потолок и улыбнулся.

— Почему ты раньше такого не делал? — мой хвост перешел от довольного повиливания к нервному извиванию.

— Не хотел вам показывать свои умения. Извините, друзья, — Гирзельд виновато сжался в комок.

— И что еще ты можешь, кроме нашего избавления от прослушки? — приковылявший к нам Приом недовольно скрипнул длинными острыми зубами.

— Много всякого… полезного, — боязливо пролепетал Гирзельд. — Я обладаю редким даром. Таких уникумов, как я, в нашем народе вряд ли один на миллиард найдется. Могу с легкостью управлять электромагнитными потоками, квантовыми частицами…

— Короче! — рявкнул Приом, не разбирающийся в сложных научных терминах.

— Выкладывай все начистоту! — прорычал я, встав ногами на край нижней койки и нависая над ним.

— Я умею перенастраивать любую технику. Влиять на работу искусственного разума. Делать помехи, путать, выключать, включать… Подчинять себе и управлять при помощи мысленных команд, — испуганно протараторил Гирзельд, испугавшись, что киборг-убийца и могучий рептилоид превратят его в безжизненное мокрое место. — Ошейник или браслет на меня не надеть, соскользнет. А чип-контроллер я активирую… по настроению.

— Медленно и доходчиво повторяю свой вопрос, — процедил я сквозь зубы и вздернул губу, показывая клыки. — Почему ты не говорил об этом раньше?

— Гнусный слизняк! Ты давно мог бы нас отсюда вытащить! — Приом стукнул шипастым кулаком по верхней койке, и двухъярусные нары заскрипели.

— Я не видел причины для побега, — Гирзельд развел двумя приподнятыми щупальцами. — Наша жизнь была не худшей из возможных. Нам было интересно общаться. Играть в виртуальные игры по праздничным дням. Можно сказать, я дорожил нашей дружбой и не хотел вас терять.

— Вот паразит! — мой хвост заходил из стороны в сторону. — Так что же изменилось сегодня? Или ты перегрелся под отпаривателем на песке? Мозги припекло, и решил покаяться, как в свой последний миг? А может, водоросли попались галлюциногенные?

— Ты сказал идеальное для этой ситуации слово, мой неученый друг Мейс, — хитрец похлопал щупальцами, брызнув слизью мне в искусственный глаз. Хорошо, что тот очищался моментально и качественно. — Сегодня для нас изменилось все! Проще говоря, мы в смертельной опасности.

— А в прошлом году мы на жарком побережье грелись, с трубочками от прохладных фруктовых коктейлей в зубах? — съязвил Приом.

— Да, я тоже понять не могу, — я поддержал нашего громилу. — Гирз, как ты мог не мечтать выбраться на свободу? Только не ври о том, как здесь прекрасно живется узникам!

— Мейс, Приом… — Гирзельд трогательно приподнял широкие безволосые брови. — Парни… Мне стыдно перед вами. Надеюсь, вы меня не прихлопнете, иначе кто вам поможет сбежать на волю… Честно говоря, я сюда попал умышленно. Прятался здесь от мафии. Понимаете, на родной планете я был заурядным ученым, не прославился гениальными открытиями и достижениями. Способность управлять любыми техническими устройствами был вынужден скрывать от всех. В нашем мире за такое и казнить могли, признали бы общественно опасным элементом. Я старался обеспечить достойное будущее для дочерей. Их у меня четырнадцать. Ради семьи согласился работать на галактическую мафию, участвовать в тайных незаконных разработках. А когда понял, что вода вокруг меня закипает, атмосфера накаляется, то сделал все возможное, чтобы оказаться здесь. Я достаточно заработал для семьи, чтобы мои дети и внуки ни в чем не нуждались много-много лет.

— Погоди-ка… — Приом удивленно взглянул на меня. — Мейс, у тебя память лучше моей. Поправь, если я ошибусь. Но вроде бы таких маленьких и слабых существ, как наш скользкий гаденыш, сюда не должны принимать.

— По правилам — не должны, — странно, что я раньше об этом не вспомнил. Или Гирз успел покопаться и в моих электронных мозгах? — Сканеры на первых внешних воротах измеряют рост и вес, проверяют на соответствие минимальным и максимальным критериям.

— Как ты сюда пролез, засранец? — Приом ткнул в синего проходимца когтем, и тот весь скукожился.

— Могу я хоть один секрет оставить при себе? — вновь распрямившись, Гирзельд хитро улыбнулся. — Я решил, что мафия не увидит смысла в том, чтобы разбираться здесь со мной, нанимать убийц. Да я уверен, мой бывший босс господин Ошко думал, что я тут ни дня не проживу.

— Но ты выжил, и притом неплохо устроился, — проворчал я, подвернув хвост к коленям, чтобы перестал раздражать нервным вилянием и сбивать с мысли.

— Исключительно благодаря гениальному разуму, врожденной интуиции и умению разбираться в личностях, — Гирзельд хвастливо поднял щупальце вверх. — Когда я еще только планировал провести здесь ближайшие лет десять, сразу наметил для себя найти защитника. Познакомиться с большим глупым увальнем. Выбрать сильного и опасного, но не слишком агрессивного дурака из биологического вида с развитым стадным чувством. Проще говоря, социальное существо, которому скучно в одиночестве и хочется завести друзей.

— Так ты нас за дураков держишь? — разъяренно взревел Приом.

— А разве ты сам себя можешь назвать гением? — бесстрашно усмехнулся Гирзельд. — Я удивился, когда узнал, что тебя посадили за мошенничество. Тебе бы больше подошел вооруженный налет. Как тебя вообще угораздило так вляпаться? Чтобы провернуть аферу, точно нужны не твои тупые мозги, а мои, ну или, с натягом, Мейса.

— Тут ты прав, — сдался Приом. — Будь я умнее, не погорел бы на своем первом деле.