Эскортница

Ольга Вечная, 2022

– Адель, милая, у нас тут проблема: другу надо настроение поднять. Невеста укатила без обратного билета, – Михаил отрывается от телефона и обращается к приятелям: – Брюнетку или блондинку? – Брюнетку! – требует Степан. – Или блондинку. А двоих можно? – Ади, у нас глаза разбежались. Что-то бы особенное для лучшего друга. О! А такие бывают? Михаил возвращается к гостям: – У них есть студентка юрфака, отличница. Чиста как слеза, в глазах ум, попа орех. Занималась балетом. Либо она, либо две блондинки. В паре девственница не работает. Стесняется, – ржет громко. – Петь, ты лучше всего Артёма знаешь. Целку или двух? – Студентку, – Петр делает движение рукой, дескать, гори всё огнем. – Мы выбрали девицу, Ади. Там перевяжи ее бантом или в коробку посади, – хохот. – Да-да, подарочек же.

Глава 2

В кабинете довольно прохладно, я зябко потираю плечи и ежусь. Зубы стучат, мышцы сокращаются в попытке согреть тело. Борюсь с собой, опасаясь показаться невежливой. Дверь резко распахивается, заходит мужчина. Я вижу крупный силуэт, но лицо остается в тени. Тут же вскакиваю и представляюсь:

— Драгунская Алина Мирославовна. Добрый день. Я жду Андрея Евгеньевича, я его новый ассистент.

Пульс частит. Андрей Евгеньевич Осадчий — мой абсолютный кумир, я со школы мечтала попасть в его юридическую фирму. Обычный человек из простой семьи учителей, как и я. Он добился невероятных высот уже к тридцати. Я об стенку разобьюсь, но сделаю так же.

— Привет, Алина. Знаешь, в чем будут заключаться твои обязанности?

Распечатка, сканирование, разбор доков по папкам?

— Да, вполне.

— Это хорошо. Раздевайся.

— Что?

— Глухая? Или ты думала, будто способна на что-то большее? Снимай платье или выметайся отсюда.

Швыряет в пот, тело покрывается ледяной испариной. Я тянусь к молнии на платье, пронзает дикий страх. Открываю глаза в полной темноте и пялюсь в черноту. Холодно. Трясет от холода! Где одеяло? Никак не могу нащупать.

Это ж надо такому присниться! Бедный мой разум. Видимо, сказалось нервное перенапряжение: прошлый вечер с Наирой, ее истории из жизни наложились на утреннее собеседование в юридической фирме, где все прошло быстро и банально: я переговорила с помощницей Осадчего, оставила контакты и ушла, находясь в полном восхищении от здания и атмосферы в его стенах. Самого Андрея Евгеньевича не видела, разумеется. Меня дальше приемной не пустили. А тут такое! «Раздевайся».

Треш.

Но как же некомфортно! Неужели я от страха настолько вспотела? Трогаю простыни — они мокрые и ледяные. Натурально мокрые. Соскакиваю с койки и включаю свет: Вера и Соня делают вид, что крепко спят. Трясет. Отопление в городе выключили еще на той неделе, и в комнате дубак. Одеяло валяется в дальнем углу.

Матрас пропитался насквозь.

Меня опять облили во сне.

Слезы наворачиваются. Время — полночь, обычно я рано встаю и рано ложусь. Сплю крепко как сурок. Створка моего шкафчика закрыта неплотно. Сердце рвется.

— Алина, выключи свет! Сколько можно издеваться?! — жалуется Вера, невинно потягиваясь. — Я жалобу на тебя накатаю!

Я кидаюсь к шкафу, открываю, щупаю ткань дико дорогого костюма, что взяла у Наиры. Черные пиджак и брюки в белых мокрых разводах.

Накатывает отчаяние.

— Боже, за что? А если с вами так?

Решительно открываю соседний шкаф, чтобы так же испортить их одежду, но соседки махом спохватываются. Соскакивают с кроватей и вдвоем кидаются на меня.

Через час я сижу в комнате коменданта и потираю исцарапанные плечи и шею. Голова трещит, они мне чуть волосы не проредили.

Глубокая ночь. Это не первая наша стычка. На второй неделе учебы меня связали простынями и разрисовали лицо маркером. Тогда я допустила ошибку — пожаловалась. С тех пор меня невзлюбили. А второго шанса произвести первое впечатление не бывает.

Комендант врывается в кабинет и падает в скрипящее кресло.

— Драгунская, что опять?

Он устал, хочет спать и злится. Кажется, мы перебудили всю секцию.

— Лев Леонидович, переселите меня в другую комнату, — шепчу я. Моргаю. Добавляю с жаром: — Лев Леонидович, переселите, пожалуйста! Хоть к кому. Хоть к пацанам, блин. Мне по фигу уже. Не могу больше.

Старшекурсницы и лучшие подружки не обрадовались, когда к ним в комнату отправили третью. Началась травля. То спать не дают перед экзаменами, то конспекты испортят, листы повыдирают тайком, я перечитываю и понять ничего не могу. То продукты выбросят или пересолят так, что невозможно есть. Обычно я справлялась. Но сегодня нервы сдали, сессия усилила восприятие.

— Куда я тебя переселю? Битком всё! Ты новенькая, постарайся найти общий язык с более старшими девочками. Подружись.

— Я пыталась!

— Алин, ты ведь сама все понимаешь. Я и так пошел навстречу и подселил тебя в комнату, рассчитанную на двоих. Место тебе не положено. Я сжалился, а ты словно не ценишь.

Краснею.

— Я благодарна вам, но…

— Ты учишься на коммерции. Если можешь позволить себе платить за учебу такие деньжища, то и на жилье должно хватать.

Качаю головой.

— Алин, постарайся больше не привлекать внимания. Дойдет до деканата, мне сделают выговор, что пустил нелегала. Ты вылетишь из общаги быстрее, чем в ладоши хлопнешь. Без шансов на возвращение.

— Я поняла. Простите.

Поднимаюсь с места и выхожу в коридор.

В комнате по-прежнему холодно. Закрываю форточку, переворачиваю матрас, перестилаю простыни.

— Алин, всё нормально? — Егор чуть приоткрывает дверь, но зайти не решается. Широко зевает.

Он неплохой парень, предлагал прогуляться пару раз. Но после опыта с Динаром я предпочитаю не заводить интрижки там, где живу.

— Норм, спасибо за беспокойство.

— Они опять херней маются? Дуры.

Быстро качаю головой. Глаза режет, нос щиплет, но плакать я не стану. Не дождутся. Всхлипываю и хмурюсь. Андрей Евгеньевич — не тот, что из моего сна, а нормальный — в одном из интервью сказал, что нельзя показывать слабость. Особенно тем, кто сильнее.

— Если хочешь, приходи к нам ночевать. Ромки нет, он будет не против, если займешь его койку.

Кусаю губу.

— Спасибо. У меня всё в порядке.

Осталось немного. Закрою эту сессию и переведусь на бюджет — места появились, я уже узнавала. Получу законную койку в общаге!

Все равно, блин, мокро. Двигаюсь на самый краешек. У Наиры прекрасная квартира. Было бы удобно снимать с ней вместе. Я улыбаюсь, вспоминая, как прошлым вечером мы дегустировали шампанское и дефилировали по очереди в ее платьях. Фотографировались. Открываю в телефоне галерею, листаю. Красиво вышло. Наира шутила, что с такими глазами и губами я была бы нарасхват.

Нервно хихикаю.

Интересный она человек, конечно. Позитивный. И онлайн в два часа ночи. Пишу просто так, на всякий случай:

«Наир, а сколько ты платишь за квартиру?»

«Что, опять? Приезжай ко мне прямо сейчас».