Грохот ледника. Привет из прошлого

Ольга Акофина (2024)

Продолжение книги «Грохот ледника». Во второй части вернутся все прежние герои, спустя десять лет. Жизнь устоялась и наладилась, но грехи молодости внезапно напоминают о себе…

Глава 14. Болото

Рома продолжал встречаться с Викой, она была так влюблена в него, что он волей-неволей отвечал на её чувства. Она, и правда, была милой, отзывчивой, так доверчиво отдавалась ему, когда удавалось найти постель. Но её слишком мягкий характер, готовность на всё и полное подчинение, ему приелись. Такое впечатление, что у неё не было своих желаний, чтобы он не предложил, всё её устраивало, поспорить или поссориться было совершенно не о чем. Вика всегда просила прощения, если говорила что-то не так, лезла с поцелуями, просила простить её и не сердиться. Рома сам не был скандалистом, но и такая покладистость начинала надоедать, как всё время пить один мёд, заедая пирожными. Рома часто думал о Лере, как она себя чувствует, счастлива ли? Она такая колкая, вспыльчивая, то страстная, то дерзкая, целует и тут же может послать куда подальше, а потом плакать и просить помощи. Но что теперь ему до неё, а ей до него? Она беременна и выйдет или вышла замуж за своего Тимура.

— О чём думаешь? — трясла его за руку Вика.

— О тебе, — отзывался Рома.

— Я тоже всё время о тебе думаю. Всегда, всегда!

Вика висла на его шее, и он целовал её, как без ответа оставить такой порыв?

— Знаешь, скоро день рождения папиного друга и партнёра по бизнесу, у него дом в Комарово, не хочешь поехать со мной? Отпустят родители на все выходные?

— И твои родители там будут?

— Папа точно с сестрой, мама — не знаю.

Вика захлопала в ладоши, наконец-то, она познакомится с его родственниками, какое счастье! Рома вздохнул, как хотелось бы познакомить свою семью и семью Глеба с другой девушкой.

Подъезжая к дому, Вика чуть не закричала от восторга. Шикарный дом в таком месте, хоть этот дом и не отца Ромы, но его лучшего друга, а богатые с бедными не дружат и уж точно не делят бизнес, значит, у Ромы тоже богатые родители, хоть он особо об этом и не говорит. Нет, надо ни в коем случае не отпускать этого парня! Хоть он сейчас всего лишь курьер, но это временно! Папочка не оставит сыночка ни с чем, не позволит ему бедствовать! Надо женить на себе Рому, тем более она и вправду влюблена в него, а тут ещё столько плюсов!

Рома сразу пожалел, что взял с собой Вику, она с порога накинулась на Глеба с поздравлениями. Она налетела на него с объятиями и чуть не сбила с ног, а он ей, между прочим, в отцы годится, и они не знакомы, должна же быть какая-то субординация. Глеб и сам слегка ошалел от такого порыва и переглянулся с Дианой, не понимая, что это было.

— Какая необычная внешность у друга твоего отца, — шепнула Вика Роме, — чёрные волосы и серые глаза, так красиво, никогда не видела такого сочетания.

Рому прошиб пот, а он видел. Лера. У неё точно такое же сочетание, и вообще она чем-то похожа на Глеба, раньше он не обращал на это внимание, но после слов Вики, заметил. Такие же серые глаза, улыбка с ямочками, чёрные волосы, бывают же незнакомые люди похожими друг на друга. Вот бы Глеб удивился, если бы вместо Вики сейчас приехала Лера. Рома вздохнул: нет, Лера никогда сюда не приедет, и он не познакомит её ни с Глебом, ни с отцом.

На празднике Вика из кожи вон лезла, чтобы понравиться всем и каждому, улыбалась, помогала по хозяйству, играла с детьми, постоянно суетилась, навязывалась в помощницы так, что даже всегда спокойная Диана, начала раздражаться. На сотом вопросе за последние полчаса: «Диана, чем вам помочь?», она молча улыбнулась и отошла к Глебу.

— Мне, кажется, я не нанимала девушку Ромы в прислуги.

— Успокойся, девчушка нервничает.

Глеб налил Диане вина и протянул бокал.

— Ещё один её вопрос, касаемо хозяйства, и я взорвусь. Она даже более навязчива, чем Нинок, к той я хотя бы уже привыкла.

Глеб рассмеялся:

— Точно, Нинка в молодости, банок не хватает с огурцами, но всему своё время.

— Всё тебе смешно, а мне отбиваться приходится.

Глеб прижал Диану к себе.

— Наберись терпения, наши пацаны тоже когда-нибудь приведут своих дам с нами знакомиться.

— Надеюсь, они подойдут к этому с умом.

А чуть позже Глеб спросил у Влада его мнение по поводу девушки Ромы. Глебу она совсем не понравилась, но это не его дело. Влад лишь равнодушно пожал плечами:

— Он взрослый, пусть сам решает, обычная девица, не фрик, не мужик и ладно.

— Располнеет, будет банки крутить, как Нинка, закабалит его, она уже вовсю им помыкает.

— Ничего плохого в этом не вижу, пускай. И вообще, Глебыч, нам с тобой никто и никогда не указывал, с какими девками встречаться, с чего я буду сейчас лезть к сыну с советами?

— Не особо-то он выглядит счастливым.

— Но что-то его держит рядом с ней? Не хотел бы, бросил давно.

— Вот это мне и странно. Но, конечно, это его дело.

Остаток вечера Вика продолжала досаждать Диане, пока, неся поднос, не споткнулась и не расколотила довольно дорогую посуду. Глаза сразу наполнились слезами, а вид стал такой несчастный и растерянный, что Глеб невольно ухмыльнулся.

— Я… я всё уберу, я всё возмещу.

Диана забрала у неё поднос из рук и сказала:

— Иди отдохни, деточка, ты устала, весь вечер помогаешь, без тебя уберём.

— Простите меня.

Рома почти с презрением смотрела на свою девушку, до чего ж она неуклюжая, а сейчас от стыда ещё и стала красная, как помидор.

— Идите, прогуляйтесь, — сказал Влад.

Рома позвал с ними Арину и Артемия, Вика расстроилась, что они пойдут не вдвоём, но вслух своё мнение не высказала, ей очень нужен был Роман, ссориться с ним в её планы не входило. Впрочем, она надеялась, что ночью они останутся всё-таки наедине. Так и случилось, это была их первая полноценная ночь, раньше им на ночь остаться не было возможности. А тут им предоставили целую комнату, отец не против, а Глеб только подмигнул ему. Немного покраснев от смущения, Вика закрыла дверь в их спальню. Неужели они проведут целую ночь вдвоём, и она будет спать в его объятиях, и они проснутся вместе? Вика выключила свет и нырнула в кровать. Рома отбросил телефон и прижал девушку к себе. Он выпил немного вина и вдруг в тёмной комнате, в постели, представил, что рядом с ним была не Вика, а Лера, волосы из светлых стали чёрными, более жёсткими, кожа смуглее, а глаза серыми. Не Вику, он будет сейчас любить, а Леру. И Рома впился в губы Вики так неистово, так страстно, как никогда, она застонала, но он закрыл ей рот поцелуем, чтоб не слышать голос, не нарушать иллюзию. Он жадно шарил по её телу, раньше она была худенькая, а теперь поправилась, но ничего, она его устраивает и такая. Рома навалился на неё с нетерпением, сейчас, Лерочка, сейчас, я смогу, я не буду скорострелом, тебе будет со мной хорошо.

— Лера, — хотел простонать он, но осёкся, — но поскольку «Л» уже слетело с его губ, то он произнёс:

— Люблю тебя.

И Вика вдруг заплакала от счастья, прижимаясь к нему пухленьким телом, обвивая шею руками.

— Я тоже люблю тебя! Как мне хорошо с тобой!

Но Рома снова закрыл ей рот, нет, это не Вика, это Лера. И Рома стал жадно целовать её тело, а потом, слегка прикрыв лицо подушкой, сделал ей то, что делал только той развратной Кате. Вика замерла от неожиданности, от неведанного раньше наслаждения, сначала испугалась, застеснялась, но его голова между её ног, и это так необычно, но приятно. А потом Рома, не дав ей отбросить с лица подушку, снова входит в неё, Лерочка, мне так хорошо с тобой, моё солнышко, а тебе со мной?

— Да, да, — шепчет Вика.

Твои глаза, твои волосы… Повернись спиной, но я не сделаю тебе больно, как твой изверг, я никогда не причиню тебе боль, я буду только любить тебя. Рома в каком-то полузабытьи, в полуобмороке, наконец засыпает, крепко прижимая к себе Леру. А Вика орошает слезами его грудь, думая, что все слова принадлежат ей. Утром Рома просыпается, в его объятиях — Вика. Он чуть ли не с ненавистью смотрит на неё, как некрасиво она спит, рот открыт, выпирает живот, на спине складка, на ногах сзади целлюлит, а ей ведь только восемнадцать. Что же будет дальше? Хотя Лера, наверное, тоже сейчас с животом, в котором она носит ребёнка этого Тимура.

— Ромочка, — просыпается Вика и тянется к нему.

Ну, что делать? Он же не может оттолкнуть любящую его девушку, тем более только ночью он шептал о любви, она же не знает, что эти слова были не для неё. Она ни в чём не виновата. И Рома обнимает Вику, и она подставляется ему, скоро надо вставать, а потом ехать в город, и Рома без удовольствия любит её просто потому что так надо, потому что она этого ждёт.

Диана с утра сказала, что сама со всем справится, пусть ребята погуляют, погода отличная, потом они все вместе пообедают на улице. Диане хотелось отослать помощницу подальше, она спокойно приберётся, накроет на стол, пока ребята гуляют, а Глеб и Влад пьют кофе на террасе и разбираются с какими-то рабочими вопросами. Остальные гости вчера разъехались и можно спокойно побыть в узком кругу, лишь бы эта девочка не лезла в хозяйственные дела.

Когда вернулись Рома и Вика с остальными детьми, стол к обеду уже был накрыт, и Диана убедительно попросила не помогать ей, всё уже сделано, а убраться позже поможет домработница, а сейчас они просто насладятся обедом и славным весенним воскресным днём. Вика растерянно кивнула и села рядом с Ромой. За обедом пили лёгкое вино, Вика нервничала и бездумно прихлёбывала из бокала, Рома не пил совсем, отец попросил его сесть вечером за руль, чтобы ехать в город. Рома удивлялся, никогда он не видел, чтобы Вика столько пила, она к алкоголю была равнодушна, а тут ей наливают, и она не отказывается. А Вике просто было очень неудобно из-за разбитой посуды, из-за того, что она чувствовала себя здесь не в своей тарелке. Эти люди такие богатые, такой красивый дом, Диана высокомерна, Глеб ко всему равнодушен, а отец Ромы как будто отстранён, ни одного вопроса ей не задано, кто она, кто её родители, какие у неё планы на жизнь. Вике казалось, что её здесь не приняли, хотя на самом деле это было не так, её не выспрашивали из вежливости и осознания того, что Рома к ним не обращается за советами, особо не хочет ничего говорить, значит, и не надо самим лезть. Вика к такому обращению не привыкла, поэтому вообразила себе, что она тут не к месту, у неё самой было множество шумных родственников, и за застольем все любили всё выспрашивать, рассказывать, советовать. Её родители уж точно бы засыпали Рому вопросами, узнали бы всю подноготную, вплоть до третьего поколения. Когда Вика поднялась, чтобы отлучиться в туалет, её изрядно пошатнуло, и она начала заваливаться, голова закружилась, и она стала падать, зацепившись рукой за скатерть.

— Надо было ставить одноразовую посуду, — сказал Глеб Диане.

— Да, придётся теперь разорить посудную лавку.

— Вика! — закричал Рома.

Но девушка лишь пьяно улыбалась. Глеб и Влад помогли Роме поднять Вику и усадить её.

— Что-то мне нехорошо, — сказала она.

— Давай доведу тебя до туалета, — предложил Рома.

Но до дома они не дошли, Вику стало тошнить.

— О господи, — сказала Диана.

— Да, всё приятное чувство от обеда улетучилось, — ответил Глеб.

— Эй, Роман, — крикнул Влад, — чтобы всё убрали.

Рома махнул рукой в знак согласия, продолжая придерживать Вику, пока ту рвало.

— Прости, Диана. Глебыч, давай накатим. Чувствую, что сейчас полегчает Виктории, и домой поедем.

— Не эту ли принцессу он выручал зимой?

— Не, Макс сказал, другая была, худенькая брюнетка, лица не рассмотрел, изрядно побита была.

— Молодец парень, хороших девушек себе находит.

— А не надо пить, — ответил Влад, чокаясь с Глебом.

Когда Вику усаживали в машину, она плакала и просила прощения, ей отвечали, что со всеми бывает, но она понимала, что в этом доме ей больше не бывать.