Цветок под куполом. Побег

Олла Дез, 2023

Предательство не бывает легким, кто бы что ни говорил. У меня нет выбора, его отобрали. Больше я не счастливая жена, богатая герцогиня, лучшая выпускница магической академии. Я нищая вдова с больным ребенком на руках. У меня нет выбора, кроме как предать светлую империю, освободить темных преступников и сбежать на их территорию.

Глава 4. Дерусь, просто потому что дерусь.

Хватит дуэлей! Я сказал, на сегодня хватит дуэлей!

Людовик ХIII. «Три мушкетера»

Я стояла в центре стойбища и старалась примирить себя с несправедливостью сложившейся ситуации. Уже совсем стемнело, но пламя от большого костра, разожженного перед шатром вождя, хорошо освещал площадку утоптанной земли, на которой мы стояли. Марка перенесли в один из шатров. Ян быстро вернулся и теперь стоял вместе с вождем, Ивом и другими войнами, пристально наблюдая за нами. В глазах почти всех присутствующих читалось недоумение, у кого-то жалость и лишь у немногих сомнение. А я стояла и думала, как я, одна из лучших выпускниц столичной Академии Светлой магии, докатилась до поединка с шаманом орков.

Я стояла, старалась найти себе оправдания и не находила. Я воспитывалась в семье герцога Аварадского, и впоследствии вышла замуж за его сына, я изучала дипломатию в Академии магии, я состояла при дворе императора светлой империи, изучила множество свитков и манускриптов в столичной библиотеке. Я знала орков и общалась с ними на спорной территории. И это все не помогло мне усмирить гордыню, женское тщеславие и привело к поединку с шаманом орков. Даже оковы святого Витта не могли послужить мне оправданием, так как они скорее скрывали мои возможности и дезинформировали о моем потенциале противника. Я бы могла утешить себя тем, что сырая сила шамана больше моей и у него есть шанс меня победить, учитывая мои оковы, но к моему стыду это было не так. На моей стороне были знания и скрытые благодаря оковам возможности. На стороне шамана была только наглость и самоуверенность. Шаман был орком, и их магия была гораздо слабее, но благодаря небывалой физической силе, они были грозными соперниками, внушающими страх и уважение, но только не в поединке с сильным магом.

Я не должна была опускаться до такого, низко и недостойно так вспылить и повести себя как типичная истеричная баба. Я осознавала, что поводом к моему поведению послужила свалившаяся на меня свобода, нахлынувшее ощущение силы, которой я была так долго лишена. Годы унижений, прошедшие после приговора, тоже не добавили мне ясности сознания, скорее наоборот. И вот итог. Я стою и понимаю, что повела себя как последняя дура, и надо выпутываться в очередной раз. К тому же теперь господин и повелитель моего ближайшего года окончательно поймет мои возможности и боюсь, что покой, мне только сниться будет. А может ну его этот поединок, взять и проиграть этому шаману? Но вот только этого делать совсем не хочется, я так долго была взаперти, что не могу удержаться. В конце концов, мне же не убивать его требуется.

Наверное, на моем лице можно было прочитать все обуревавшие меня чувства, но или шаман плохо умел читать или не проанализировал ситуацию, что не может простая никчемная женщина вылечить «глубинную барракуду», но он принял мои раздумья за страх и слабость.

— Ты жестоко пожалеешь, женщина, что осмелилась вызвать меня на поединок. За твою наглость и самоуверенность я уже просил твоего господина отдать тебя мне в четвертые жены. Как думаешь, что тебя ждет теперь? Даже и не надейся на мою снисходительность или защиту твоего господина. Я научу тебя почтительности и смирению, — шаман высказал это гордо выпятив грудь и вставив вперед крючковатую палку.

Вот это он зря. Меня три долгих года учили почтительности и смирению. И учителя были могущественные, на их стороне была сила и опыт, не сопоставимые с моими. И уж точно их нельзя даже близко сравнивать с этим самоуверенным индюком. Все сомнения и самобичевание после этих слов испарились. Я спокойно поклонилась в сторону вождя, и насмешливо кивнув шаману, одним движением свободных от наручей запястий набросила на себя стандартную защиту. Все, теперь ему меня не пробить. Можно постоять и посмотреть, что будет.

Шаман не заставил себя долго упрашивать. Поклонившись вождю, он бабахнул в мою сторону чем-то зеленым, что прилетев в меня, медленно стекло на землю искрами, ударившись в мой радужный щит. Вот не сильна я в магии орков и не знаю, что это было. По уровню и эффекту походило на огненную молнию, но только почему-то зеленую. Следом за ней прилетела опять-таки зеленая обездвиживающая сеть. Вот не знала я, что на магическом зрении вся орочья магия выглядит зеленой. Не было у нас в Академии шаманов, и орков впрочем, тоже. А потом мне хватало ума не связываться с ними. По всей видимости, после сети, я должна была упасть, а он должен был подойти и избить меня по мягкому месту своей палкой, потому как, увидев, что я стою, он недоуменно уставился на меня. Я же не злодей какой, я подождала его дальнейших действий и, видя, что они не последовали, отправила в его сторону легкие судороги и волну страха. Ну не использовать же мне против него светлую боевую магию то, в самом деле. Да и не хотелось показывать, что я ею владею.

Можно было бы использовать любимое тройное заклинание всех лекарей, но шаман с грязной и вонючей во всех местах хламидой меня не очень вдохновлял. К тому же в мою задачу входило победить противника, а не унизить его перед всем племенем. Но кажется, я и здесь умудрилась все испортить. Я совсем не учла, что вместе с радужным щитом я как нас всегда и учили, поставила усилитель магии, а у шамана не было даже самой примитивной защиты, или она не сработала, возможно, его амулеты и вышивка на хламиде не защищали от таких простеньких заклинаний. Поэтому, вместо того, чтобы выронить свою дурацкую палку и признать поражение, он вдруг упал на землю с судорогами, дико воя и крича что-то неразборчивое. А я опять сглупила и наградила его еще и молчанием, уж очень смущали его крики. В наступившей гробовой тишине было что-то зловещее. Шаман на земле корчился и строил уж совсем зверские рожи, а я понятия не имела что мне теперь делать и как выпутываться.

— Ана, живо освободи его и ступай во вдовий шатер. Я после поговорю с тобой, — голос Ива был холоден и суров. Его лицо было абсолютно спокойно, но глаза метали молнии.

Ну вот, натворила бед. Я быстро подошла к шаману и сняла все заклинания, даже послала легкое исцеление и волну бодрости, но, по-видимому, это я зря. Потому как шаман вскочил на ноги и замахнулся на меня палкой. Я не ожидала от него такой прыти, и по инерции увернулась, уходя от удара, как меня учил Петер и уже отскакивая, послала в него удушающее проклятье. Шаман захрипел и снова упал, я откатилась и, схватив его палку со всей силы, треснула его по голове. Достал он меня. Шаман затих, а я сняла удушье и выпрямилась.

— Что ты хочешь за то, чтоб она осталась в моем племени? — Как гром среди ясного неба прозвучал вопрос вождя. — Она способна родить сильных и одаренных магией, и духом воинов, и я готов буду их признать. — Невозмутимо продолжил вождь.

Ну вот, теперь я точно влипла. Это конец. Пропадать мне целый год в стойбище у орков. Никаких детей они от меня понятное дело не дождутся, и ложиться в постель к вождю я тоже не собираюсь, но вот год с ними мне как я чувствую обеспечен. Ну, не станет Ив, из-за меня ссорится с вождем. Ох, не станет.

— Нет. Это невозможно. Я не могу отдать ее тебе. У меня перед ней есть обязательства. И я не собираюсь их нарушать. К тому же, уверяю тебя, Омир, от нее тебя ждут одни неприятности. Это по ее прихоти я очутился на краю Красной степи без оружья и сапог, — на последних словах Ив улыбнулся и хлопнул вождя по спине. — Давай уже выпьем и обсудим наши планы.

Я стаяла и не верила своим ушам. Он не отдал меня. На меня накатила невиданная волна облегчения. Конечно, я была сильна теперь, Ив по моим ощущениям был сильнее меня, Ян был воин, скорее всего высший, но орков было много. Очень много. Против всего племени нам не выстоять. Да нам троим даже в том шатре пришлось бы туго. И я сколько угодно могла бы хорохориться, что не стала бы очередной женой вождя. Стала бы как миленькая. Возможно, и не успела бы за год забеременеть, но если бы Ив приказал, клятва не дала бы мне ослушаться. И еще неизвестно, что со мной стало бы через год, когда срок клятвы подошел бы к концу. Выходит Ив не так прост, как мне казалось все это время. Что за козыри у него в рукаве, если Могучий Омир отступит? Я стояла, хлопала ресницами, осознавая новую для меня информацию и смотрела, как Ив уводит Могучего Омира в шатер, а ко мне подходит Ян.

— Быстро ушла во вдовий шатер. И только попробуй до утра оттуда нос высунуть. Я лично займусь твоим воспитанием, раз Ив на тебя управу найти не может, — Ян прошипел и угрожающе сверкнул глазами.

— Ну что сразу воспитывать-то? Вот Ив тоже обещал, если меня не убьют, воспитывать будет.

— Да убьешь тебя, как же. Самим бы в живых после встречи с тобой остаться.

— Да что я то? Он первый начал. Я на оскорбления всего лишь ответила, — я понуро опустила голову.

— Ты зачем на него полезла? Ты что голову склонить не могла, и смиренно выяснить, что происходит? А потом вылечила Марка, поклонилась и мышкой ушла. А ты давай вызовы кидать, и оскорблениями сыпать? Ты что там творила? Мы с Ив только все уладили. Мы сами бы совсем разобрались бы. А вот теперь улаживать все заново и тебя еще отвоевывать из загребущих рук вождя. — Ян говорит то, что я в принципе и сама понимала, вот только его не унижали три долгих года вот такие вот шаманы, когда у тебя нет ни сил ни возможностей постоять за себя. И самое ужасное, что, как правило, делали это полные ничтожества. Сильные жрецы считали ниже своего достоинства подобные унижения, они били по-крупному.

— Ну не убила же я его? И даже рвоту с поносом не наслала, — пыталась я хоть как-то оправдаться.

— Вот только этого нам и не хватало, — взвился еще сильнее Ян.

— Ну, прости. Я просто очень испугалась, что вы меня им отдадите, — и я зашмыгала носом.

— Кому отдадим? Этим варварам великую жрицу на растерзание? Как корову для случки? Ты в своем уме? — Ян, казалось, был искренне поражен.

— Я решила, что вы не захотите с ними из-за меня ссориться, — по щекам поползли слезы.

— Ана, дурочка ты моя. Как отдадим то? Ты совсем нам не доверяешь? Ана, ну ты подумай головой. Ив с тебя еще и оковы твои не снял. Ему и клятва не позволит тебя оставить. Да и не правильно это. Ана, ну не плач. — И Ян прижал меня к сильной груди, а потом взял на руки и стал укачивать как ребенка. Вот не знала я, что на великанов так сокрушительно действуют женские слезы.

— Я поняла. Но все же уладится? Все же можно исправить? — Я вытерла слезы и с надеждой уставилась в глаза Яна.

— Ну конечно все будет хорошо, не сомневайся. Мы все уладим, завтра отправимся домой. Не реви больше только. — Говоря это, Ян принес меня к вдовьему шатру и аккуратно поставил у входа. — Иди уже, отдыхай. Дуэлянтка ты наша. И да, кстати, герцогини не дерутся на магических дуэлях. Обычно за них дерутся. Учти на будущее, прежде чем вызовы бросать, — и Ян пошел обратно к шатру вождя.

Как-то последние слова заставили меня насторожиться. Вот не собираются же они драку затевать? И я уже давно не герцогиня, и заступиться за меня некому, или есть? И я опять что-то не учла? Ладно, буде надеться, что все обойдется. С этой мыслью я вошла в шатер, с твердым намереньем не покидать его до утра. В шатре меня встретили напряженные глаза орчих и не успела я войти, как они бросились ко мне, наперебой спрашивая приглушенным шепотом все ли со мной в порядке.

— Да все хорошо. А что вы такие перепуганные? — тоже шепотом, чтобы не разбудить спящих детей спросила я.

— Ну как же. Дуэль. Мы так испугались, когда он пустил в тебя сначала испепеляющий жар, а потом и сеть подчинения. Это же больно ужасно. Для женщин это практически невыносимо, — с удивлением воззрились они на меня.

— Он использовал это на вас? — Я начала сожалеть, что шаман отделался шишкой на голове.

— Да было пару раз. Стоит чуть припоздниться с выполнением его приказа, сразу можно рухнуть, корчась от боли, — девушки дружно закивали на слова старой орчихи.

— А почему вы не пожаловались вождю? Разве он не обязан вас защищать?

— Может и обязан, да только это шаман. А мы так. Пользы от нас племени не очень много. Вот если одна из нас замуж выходит повторно, вот тогда он нас не посмеет тронуть. Но женщин много, а мужчин мало. Войны с другими племенами и поединки, вот в результате и гибнут наши мужья, — грустно заключила она.

— Мне жаль, но может вам поехать в столицу? Или на спорную территорию? Там есть шанс встретить орка и с одной женой. Правда он не будет таким зеленым и огромным, но будет богатым, — Я точно это знала, так как сама общалась и знала, что третьей жены нет практически ни у кого. А чем больше жен, тем престижнее для орка.

Орчанки переглянулись и с надеждой взглянули на меня. Наконец одна из девушек спросила.

— А ты не могла бы взять нас с собой завтра? — И их глаза были полны таким отчаяньем, что я не знала, что им ответить.

— Я сама в подчинении у мага на год, полностью завишу от его приказов. Я не уверена, что у меня получится его уговорить.

— Ты сильная, ты сможешь. Пожалуйся, попробуй взять с собой хотя бы Сару? — и она вытолкнула мне на встречу молоденькую орчиху, не высокого для орка роста.

— Практически у каждой здесь есть шанс через месяц на праздник цветения получить предложение стать четвертой, а то и третьей женой. А меня с внучкой возьмет к себе вождь, чтобы не было у нас в племени вдовьего шатра. Но вот Сара не очень высокая и сильная для орка, и детей у нее сильных может не быть. Вот на нее положил глаз Барус. Этому противному шаману, никто в четвертые жены дочь не отдаст. А из вдов только Сара остается, — и старая орчиха удрученно вздохнула.

— Если ты ей не поможешь, она уйдет в степь и съест алую алакондру, чтобы уснуть навеки, — грустно закончила за нее другая орчиха.

— Сара, я не могу тебе пообещать, но я постараюсь. Я поговорю завтра со своим господином. Может он и согласится взять тебя с нами, — говоря это, я взяла ее за руку.

Она была привлекательна. Ее красивые карие глаза смотрели на меня с затаенной надеждой. Густые каштановые волосы, заплетенные в традиционную длинную орочью косу, аккуратный, алый ротик и небольшие клыки. Лоб и брови у нее были не такими выступающими, и поэтому она смотрелась очень мило, только светло-зеленый цвет кожи выдавал ее, как жительницу северных степей. Фигура у нее была стройной, но при этом с высокой грудью. Талия была тонкой и гибкой, даже традиционные большие как у всех орков ступни не портили ее ладную фигуру. За целый день общения с орчанками, она мне показалась самой дружелюбной и доброй. Мне очень хотелось ей помочь, но мое собственное положение было шатким. Я уже собиралась было еще раз обнадежить ее, как вдруг что-то заставило меня насторожиться. Шатер был магически защищен от звуков, но видимо я все-таки что-то услышала, потому что резко устремилась к выходу. Я помнила о запрете покидать шатер, но это было сильнее меня, и я осторожно приподняла одну из шкур, закрывавшую вход. В конце концов, я же не выхожу. Пока.

Представшая передо мной картина повергла меня в ужас, заставив судорожно прижать руки ко рту, чтобы не заорать в голос. В центре стойбища, на утоптанной площадке, где совсем недавно я стояла с шаманом, сошлись в ужасном воинственном танце двое. В руке у Яна был топор, а у орка шипастая дубина. Они кружили друг напротив друга временами делая выпады, как бы проверяя оборону противника. Орк был большим и почти на полголовы выше Яна, его лицо от уха, до рта пересекал довольно большой шрам, что делало его еще более страшным и угрожающим.

— Это Абдал, родной брат Баруса. Он очень хорош в поединке с дубиной. Зря твой воин сцепился с ним. Он ведь после унижения брата может и убить, — Сказала за моей спиной Сара и от этих слов ноги сами вынесли меня из шатра и понесли к площадке. Я уже почти добралась, как вдруг сильные руки обхватили мою талию, я была прижата к сильному телу и мне на ухо прошептали

— Даже и не вздумай вмешаться. Только попробуй. Не мешай Яну, только хуже сделаешь.

— Ив, я и не думала, я только… — но договорить мне не дали.

— Знаю я, что ты там думала, — Ив проворчал где-то над моей головой, по прежнему прижимая меня к своему сильному телу.

По всей видимости, отпускать меня не собирались, не доверяя мне после всего, что я натворила. Но хоть посмотреть дали, а то в шатре бы я от неизвестности вся извелась. Руки Ива, обнимавшие меня, странным образом подарили спокойствие и защиту и я, наконец, смогла трезво взглянуть на творившееся перед моими глазами. Да, орк был, безусловно, больше и выше Яна, но уступал тому в мастерстве и ловкости. Движения Яна были стремительны, практически не возможно было определить, где он окажется в следующий момент. Тело орка уже было рассечено топором Яна в нескольких местах, и кровь обильно стекала и впитывалась в землю. Только благодаря колоссальной силе и выносливости, орк еще держался на ногах. У Яна не было ни одного повреждения. Казалось, что огромный, неуклюжий орк, размахивает огромной дубиной пытаясь убить бабочку, легко порхающую у его носа. Мне даже стало казаться, что Ян забавляется и играет.

Я окончательно успокоилась и тут Яну, по всей видимости, надоело и он одним стремительным сильным движением вогнал лезвие топора орку в бедро и когда тот покачнулся, с силой ударил его в грудь, опрокидывая его навзничь, тем самым завершая поединок. Судя по всему, удар топора был очень силен, и если не оказать необходимую помощь, орк может остаться хромым, а если начнется заражение, то и без ноги, что являлось недопустимым у орков. Но это не мое дело. В конце концов, мне нельзя лечить без согласия моего господина. Ян посмотрел на нас и направился в нашу сторону. Ой, кажется, мне сейчас влетит. Судя по мрачному выражению глаз Яна, он точно помнит, что велел мне не покидать шатра.

— Что ты тут делаешь, маленькая? — Спросил Ян обманчиво спокойным тоном.

— Ты не думай. Я за тебя совсем не испугалась. Что там пугаться-то. И так было понятно, что ты победишь этого огромного монстра. — Кажется я что-то не то сказала, потому что руки по-прежнему обнимавшего меня Ива странно дрогнули, а сам он фыркнул у меня за спиной. А Ян вдруг тоже развеселился.

— Я так почему-то и подумал, что ты вот ну совсем не испугалась за меня. Разве герцогини боятся поединков воина с орком? Они вяло обмахиваются платочком и презрительно кривят губки, а при виде крови падают в обморок.

— Ну, вот я и упала. Почти. А Ив меня поймал. И я уже почти в шатре. Просто Ив меня не пускает, боится, наверное, что у меня платочка нет и мне обмахивать нечем. — Говоря это, я старательно выпутывалась из рук Ива, который за моей спиной давился от смеха.

— Живо в шатер и спать ложись. Мы завтра планируем утром выдвигаться. Марк к утру окрепнет, и будем быстро продвигаться. Омир нам оружие и одежду предоставит. А так же провиант на пару дней. Если марш будет быстрым и Марк поможет с порталами, думаю, через неделю будем в столице, — Ян улыбнулся мне и его суровые черты приобрели мягкость и нежность.

— Э-э-э… У меня просьба. Можно?

— Что опять стряслось? — Ив выпустил меня и развернул к себе лицом, а я, пользуясь их хорошим настроением, торопливо рассказала про Сару и ее безвыходное положение и руки еще сложила как перед статуей Праматери. Это я, наверное, переборщила, но как говорится, хорошую драку благословением не испортишь. Пока я рассказывала, Ив с Яном странно переглядывались, и на лицах их проступало такое хитрющее выражение, что я даже и засомневалась в успехе спасательной миссии. Но к моему удивлению Ян расхохотался, а Ив сказал.

— Ана, я даю тебе разрешение на присоединение к нашему отряду орчихи Сары.

— Вот это высший класс. Мы не только не отдали им свою жрицу, но и уводим у них свободную орчиху. Ана, орчиха никогда бы не осмелилась попросить постороннего мужчину о таком. Только тебя. Омир будет в ярости, но все в пределах обычаев.

— Но вы ведь не обидите ее? Даже и не думай, Ян. Я на тебя понос нашлю. Будешь у меня весь поход в кустах сидеть.

— Да чур меня, чур. Я уже боюсь, Ана. Ты страшна в гневе, я понял, — и Ян снова расхохотался.

— Я так понимаю, что за тех, кого считаешь близкими, ты борешься до конца. И готова не задумываясь защищать? — Серьезным тоном, без следа недавнего веселья спросил Ив.

— Нет, Ив. Это не так. Я задумываюсь и сильно. У меня на руках сын, о котором кроме меня некому позаботиться. Но если я могу драться и выиграть, то я это делаю.

— Для женщины это необычное качество, ты не находишь? Если можешь драться, то ты дерешься, это тем более необычно для жрицы света.

— Может, тебе неправильные женщины попадались? Или плохие жрицы?

— Иди спать. Сегодня был трудный день. Завтра длительный переход через степи и пойдем мы быстро. Так что живо в шатер.

Я развернулась и со скоростью студента, несущегося в трактир, припустилась во вдовий шатер. Влетев, я с удивлением застала всех женщин не спящих, и с надеждой смотрящих на меня.

— Сара, собирайся. Завтра утром ты идешь с нами, — прошептала я, аккуратно укладываясь на шкуры рядом с Петером и кладя голову на подушки.

При моих словах сон снесло у женщин окончательно. Засыпая я слышала, как со всех сторон на Сару сыпались советы и рекомендации. Она давала обещания и обнимала всех женщин. Каждая к ней подходила и что-то дарила на память. Под мерный шепот я уснула. Сны не пришли, но надежды я не теряла даже в самые беспросветные времена. Когда погиб муж, и была постоянная угроза потерять сына, я продолжала надеяться. А теперь и подавно я ее не потеряю.