Миражи

Оливия Тишинская, 2015

Роман «Миражи» – лонг-лист конкурса «Книготерапия – 2023» в номинации «Крупная проза».А есть ли у настоящей любви прямые и ровные пути? Почему иногда приходится долго и упорно искать дорогу к родному сердцу? И как отличить головокружительную страсть от глубокого чувства? Героям романа приходится порой просто ждать и верить, а порой преодолевать тысячи километров в поисках любви и ответов на самые животрепещущие вопросы бытия. Так где она, настоящая любовь: там, за горизонтом или совсем рядом, просто руку протяни? Возможно ли сохранить любовь на расстоянии и любовь ли это?

16.

— Алё… — хриплым голосом ответила Наташка, в тайне надеясь, что утренний звонок в Грецию не из офиса.

— Пойдём по магазинам или поспим ещё? — услышала она голос Полинки.

— А который час?

— Завтрак через полчаса. Я советую нам встать. Если мы пойдём по магазинам в обед, мы погибнем от жары. Особенно после вчерашнего.

— Я б даже сказала сегодняшнего…

— Тем более… Давай вставать, а? У меня одной моральных сил не хватает.

— Уже ползу в ванную, встретимся за завтраком.

— Ок, закажу тебе эспрессо.

— Двойной, пожалуйста.

— И это правильно!

В душе Наташка очередной раз чуть не заснула. Она решила выйти на балкон, чтобы вдохнуть свежего морского воздуха и хоть посмотреть, куда их на этот раз завезли.

Море плескалось довольно далеко внизу, но перспективу ничего не заслоняло. Казалось, за деревьями перед фасадом обрыв. В общем, было красиво, но времени любоваться не оставалось. Город древних богов звал на новые приключения, а внизу, должно быть, уже варился её вожделенный кофе. Наташка стремительно повернулась, чтобы впорхнуть в комнату, и чуть не закричала. Из-за перегородки с соседнего балкона на неё беззастенчиво и улыбаясь во все свои стопятьсот зубов пялился Алексис.

— Доброе утро! А я думаю, откуда утром пахнет мандаринами и корицей? А это по соседнему балкону бродит полуобнажённая нимфа из душа. Вы с собой привезли этот дивный аромат из России? В моей ванной ничего такого ароматного нет…

— Доброе утро… — ответила Наташка, наспех проверяя, вся ли она надёжно замотана в полотенце.

Алексис расхохотался. А Наташка покраснела и шмыгнула в комнату, громко хлопнув дверью.

Она резко отбросила полотенце и стала, раздражённо теребя вещи, одеваться.

— Вот же дура, а я уже было вчера подумала, что он нормальный. А ни фига! Он надо мной вчера просто издевался. Давайте потанцуем, давайте мороженого-пироженого, а давайте я вас напою и тогда мы все весело поржём над вами!

От сонного оцепенения не осталось и следа. Наташке хотелось побыстрее одеться, собрать вещи и бежать через ресторан туда, на старые улочки с магазинчиками. Подальше от этого навязчивого человека!

Но не вышло. Когда Наташка спустилась в ресторан, Алексис уже сидел с Полинкой за одним столом и завтракал. Та увидела подругу сразу, махнула ей рукой и позвала официанта.

«Всё, некуда бежать. И ей пообещала, и официант сейчас принесёт кофе».

— Доброе утро, — сдержанно поприветствовала их Наташка и тут же занялась салфеткой, приборами и вовремя подоспевшим завтраком.

Полинка что-то вдохновенно рассказывала. Но Наташка не могла поймать нить. И посмотреть на Алексиса не могла: слушает он Полинку или созерцает её.

Наташке всё ещё казалось, что она в одном полотенце и от этого щёки её просто пылали.

— Туся, у тебя лицо горит. Ты заболела что ли? Алексис — это всё ты! Вот видишь, я же говорила, что холодно! Тусечка…

Наташа подняла глаза и посмотрела на обоих. Полинка выглядела встревоженно. Алексис слегка недоуменно.

— Да ничего, всё в порядке. Просто я не выспалась. Правда…

— Температуры нету? — строго спросила Полинка.

— Да вроде нету…

Полинка перегнулась через стол и приложила ладонь к Наташкиному лбу:

— Да вроде и, правда, норм…

— Вот и я говорю… Поедем, Поль?

— Поедем, Алексис нас покатает на своей машине.

Наташка метнула на него почти свирепый взгляд.

— Друг любезно согласился пригнать мою машину к отелю, а вот, кстати, и он! — Алексис быстро поднялся и пошёл навстречу симпатичному темноволосому парню, стоявшему в дверях ресторана.

— Тусь, ты чего? — встревожено спросила Полинка. — Что у вас?

— Не знаю, Поль, но он меня бесит, прямо бесит. И у него номер через стенку от моего. Я сегодня вышла на балкон после душа, а он стоит и смотрит на меня из-за перегородки.

— Ого! Ты хоть в мыльную пену была одета или вообще ню?

— Поля! В полотенце я была одета. Почти с ног до головы!

Полинка смешно вскинула брови:

— Не правда, подруга, полотенца тут маловаты. А на тебе есть что посмотреть…

— Поль, да ну тебя… Правда, неприятно, и смотрит он на меня так изучающе и как будто раскусить хочет. Не знаю, неприятно, прямо неприятно… Как будто ждёт, что я где-то что-то смешное сделаю, что-то ляпну, со стула упаду… — у Наташки аж слёзы навернулись.

— Так уж и со стула. Что за фантазия?! Всё идут, давай про покупки… И не реви.

— Ага… Оливковое масло… — со скепсисом сказала Наташка, быстро хлопая ресницами.

— Ммм, изумительное. Я такое брала! А ещё есть марка… Ой, Алексис… Ты уже вернулся.

— Девочки, это мой друг Леонид. Он немного поговорит по-русски и очень неплохо по-английски. Я предложил ему составить нам компанию. Надеюсь, вы не против.

— Нет, что вы, — вдруг ответила Наташка, одарив Алексиса максимально наигранным радостным взглядом и лучезарнейшей улыбкой.

Полинка легко хохотнула и изобразила почти такое же счастливое лицо.

— А насколько немножко Вы говорите по-русски? — обратилась она к Леониду.

— Здравствуйте, хорошо. То есть простите меня, немного хорошо.

— Супер! — прокомментировала Наташка.

Полинка еле сдержала смех, Алексис смотрел на подруг в недоумении. Леонид слегка покраснел.

Полинка быстро поднялась, схватила рюкзак и Леонида под руку:

— Срочно выдвигаемся! Я берусь возглавить поход!

— Вам бы в Питере всем только б что-нибудь возглавить, хлебом вас не корми!

— Это да, Тусечка, что-то такое в нас есть, может это от воды?

— Так она у вас болотная…

— Вот, в этом и секрет!

Девчонки весело рассмеялись и направились к выходу. Леонид безропотно шёл рядом с Полей, замыкал процессию Алексис.

В машине девчонки устроились сзади, Полинка назвала точный адрес магазинов и весело защебетала о предстоящих покупках.

Алексис вёл машину, но Наташке казалось, что он всё время смотрит в зеркало заднего вида именно на неё, и без конца его поправляет, как будто оно своевольно отворачивается от её бледного лица. Взгляд его был уже не такой задиристый, как на балконе. Похоже, Наташка его опять удивила и теперь он силится понять, что же в её голове на самом деле происходит, так ли она проста, как ему показалось в начале?

«А вот фигушки, — думала Наташка. — Вовсе не такая я простушка. Я тебя давно раскусила, с самого начала. Думал, меня твои поцелуи в лапку заставят дрожать от восторга? Угу. Сплю и вижу. Нет уж, нам русским царевнам, серьёзных подвигов подавай: сходить там за три-девять земель, и чтобы без цели, но не с пустыми руками вернуться, коня богатырского чтоб имел, меч-кладенец и царство большое. Нет, ещё больше!»

Наташка смотрела в зеркало, и ей даже показалось, что Алексис уловил часть её сумасбродных мыслей и немало озадачен то ли поисками меча, то ли коня. Действительно, откуда в Элладе такие чудеса? Он, небось, и не знает, что такое меч-кладенец.

Припарковать машину близко не удалось: слишком маленькими были милые торговые улочки. Леонид отправился с девушками по магазинам, а Алексис, бросив на прощание:

— Я постараюсь побыстрее, — скрылся за поворотом.

Полинка многозначительно подмигнула, снова завладела Леонидом и отважно ринулась навстречу неминуемому шопингу.

Наташка неспешно брела позади, с удовольствием разглядывая дома, витрины, людей, вдыхая незнакомый воздух, улыбаясь приветливым продавцам, радушно приглашавшим в свои магазины, где было прохладно и свежо и, по их заверениям, было не так дорого, как у соседей. Время от времени Полинка завлекала её в какую-нибудь лавчонку и уговаривала что-нибудь купить. Она немного сопротивлялась, начинался торг с продавцом, целое образцово-показательное выступление и презентация товара. На третьем или четвёртом шоу в игру включился Леонид, который стал изображать английского туриста, не понимающего по-гречески. Дело пошло ещё веселее.

— Вообще грек очень жадный, — сказал Леонид, купив девчонкам по мороженому.

— Как видно, не каждый, — кокетливо ответила Полинка.

Повисла тишина. Они стояли напротив друг друга, не отводя глаз, не моргая, никого и ничего не видя вокруг. Только он и она, как будто мир остановился, как будто само время исчезло и превратилось в вечность, где только двое.

Наташка узнала её, тишину, потому что с ней тоже так было. С ней и с ним. Чёртов Петька. Нигде от него не спрятаться.

«Это любовь», — сказала про себя Наташка, глядя на зависшую с мороженым Полинку и румяного от смущения грека. Не узнать её невозможно. Вдруг посреди шумного города, посреди толпы, да хоть где, между двумя возникает она. Тишина какой-то вселенской глубины. Вокруг может хоть с ума всё сойти, хоть все деревья в лесу завалиться, упасть метеорит и пробежать стадо динозавров. Эти двое и не услышат, и не увидят, и не почувствуют. Всё что есть — это глаза друг друга, все звуки — стук сердца, вся дрожь — в руках, которые жаждут коснуться друг друга.

Полинка и Леонид тоже её узнали и, судя по всему, не испугались шагнуть в эту бездну.

Наташка сделала едва заметный шаг в сторону и молча нырнула в прохладу какого-то магазинчика с украшениями на витрине.

Строго говоря, большинство изделий в нём было не из цветмета, а из природных материалов: дерева, ракушек, кораллов и Наташка пропала. Так что скорее, это была лавочка народных промыслов. Это было её! Она мгновенно забыла, что спряталась от друзей, дабы не мешать их тишине.

Наташка бы, конечно, в этом магазине купила всего и по два. Себе и Ленуське. Но сколько денег в её кошельке пока не было. А жаль. Украшения, живые, всё, что не золото-бриллианты, вызывали в Наташке тихий и немой восторг. Даже в пирожном бы себе отказала сколько хочешь раз, лишь бы купить… Например, вот эти тонкие бусы из коралла. Самого того кораллового цвета, который Он! Алые бусы, глаз не отвести. Наташка даже не заметила, как ей залюбовался усатый дядька-продавец, иронично кося глаз на её восторженное лицо.

— Прости, быстро не получилось, — вдруг прервал её мечтательный полёт уже знакомый голос.

Мираж развеялся и Наташка увидела рядом Алексиса. Он смотрел на неё выжидающе, ища одобрения. Это удивило.

— Молодец, — не нашла ничего умнее Наташка.

— В смысле?

— Что нашёл нас…

— Ааа… — Алексис впервые не знал, что сказать.

Наташка вновь опустила глаза в витрину. Свидание с коралловыми бусами закончилось. Подарок был немного дороговат. Даже для себя. Наташка тяжело вздохнула, отвернулась и пошла к выходу.

Алексис и продавец недоуменно посмотрели друг на друга.

— Вы позволите ей так уйти? — сказал усатый дядька по-гречески.

Наташка вышла на улицу и поискала глазами Полинку и Леонида. Далеко влюблённые не ушли. Буквально в десятке метров от магазинчика они сидели в уличном кафе и целовались.

Наташка застыла в нерешительности. Пойти нарушить идиллию или подождать? Или, Боже упаси, предложить Алексису пройтись по магазинам вдвоём? Пока эти нацелуются…

Вдруг перед глазами что-то мелькнуло, а шеи коснулась чужая тёплая рука. Наташка едва не подпрыгнула, но ойкнула, видимо, достаточно громко, потому что несколько человек на шумной улочке обернулись к ней.

— Это я.

— Алексис?!

— Я не знал, как попросить прощения. Я немного засмущал Вас сегодня, а вчера так и вообще заморозил, примите это в знак прощения и примирения.

Наташка провела рукой и по шее и похолодела. Они! Коралловые бусы! Она не держала их в руках, но узнала.

— Я не могу их принять. Они очень дорогие. И за Ваши выходки можно было бы просто попросить прощения на словах. Я бы простила.

Алексис счастливо улыбался, глядя на бусы на Наташкиной шее.

Она попыталась снять бусы сама.

— Пожалуйста, оставьте себе. Я прошу. На память о Греции. Вам очень идёт.

— Вау, шикарные! — пропела рядом Полинка. — А мы уже вас заждались!

— Да мы видели, как вы заждались, — с удовольствием сменила тему Наташка.

— Очень-очень-очень суперкруто! — расхваливала бусы Полинка, старательно убирая Наташкины руки с шеи.

Наташка в поисках поддержки перевела взгляд на Леонида. Он тоже одобрительно качал головой. Стал бы он сейчас с Полинкой спорить, ага…

Она повернулась к победоносно сияющему Алексису:

— Хорошо. Но больше чтоб ничего подобного, иначе прощения моего Вам не видать…

Алексис слегка изменился в лице. Она не стала разглядывать, какие там тайные мысли бороздят его греческое чело, просто взяла Полинку за руку и повлекла дальше по улице.

Минуту спустя та заметила:

— Капец, у тебя руки ледяные. Что за сосулька, может тебе всё-таки какого-нибудь горячего южанина подогнать?

Наташка тихо и грозно прошептала:

— Давай мне уже одного этого хватит, а?! Я погулять хотела, посмотреть город, купить подарки родным, удовольствие получить от жизни, понимаешь? А он меня преследует. Ещё и бусы эти.

— Клёвые бусы, — как будто не понимая подругу, ответила Полинка.

— Поль…

— Да я поняла, что я дурная, что ли… Не нравится он тебе, ещё и прилипчивый. Но он всегда такой, мне кажется. В прошлом году с какой-то немкой крутил. Но та сдалась без боя. Ну, они перед русскими до сих пор пасуют.

— А причём тут русские? Алексис же грек? Или я что-то пропустила?

— Как грек… Грек, но крымский. Он родился, как и мы с тобой, в Союзе. А потом предки увезли его на историческую родину.

— Ааа… А я-то думаю, где он так хорошо научился говорить по-русски и без ошибок и не казёнными фразами из учебника.

— Да где и мы с тобой: в советской школе. Пушкин там, Толстой и прочие великие…

— Понятно, а так сразу и не скажешь…

— С чего вдруг?

— Да развязный он какой-то, настырный слишком. Мне такие не встречались во всяком случае.

— Это они у вас там в Москве от грязи, шума и смога вялые и инертные, а тут на свежем воздухе и на сочных помидорах вон какие румяные и резвые.

Конец ознакомительного фрагмента.