Еще одна история о любви

Олеся Дмитриева (2024)

— Я вспоминал о тебе. Часто. Особенно вначале. И…– Я не хочу все это слушать,– Агния подняла ладонь, останавливая Влада.– Мне это совершенно не надо. Тебе тоже, поверь мне. — Может я все-таки могу сам решить надо или нет,– нотки раздражения на секунду мелькнули в его голосе.– Нет не можешь,– твердо парировала девушка.– Ты выпил, ты посидел у костра, на тебя нахлынули воспоминания о прошлом. Только и всего. Так бывает и это пройдет.– А на тебя?– Что на меня?– На тебя не нахлынули?– тихо спросил Влад и от его голоса по спине Агнии побежали мурашки.– Нет.– Врешь.– Нет.– Да.– Хватит.Влад стоял и смотрел на нее и с каждой секундой все больше понимал, как сильно скучал по ней и как же ему хочется ее обнять и поцеловать. — Нет,– тихо, но твердо сказала она,– не смей.Кнопка нагревшегося чайника с шумом щелкнула, призывая Агнию налить себе чай, но она даже не заметила этого.

8

Вецаки, сентябрь 2000 года.

О чем-то оживленно беседуя и смеясь, Влад не сразу заметил Агнию. Только, когда они почти поравнялись, он с удивлением констатировал девушку.

— О! Привет! — как ни в чем не бывало, весело сказал он.

Агния сжала зубы и только кивнула в ответ, опасаясь, что голос выдаст ее переживания, или она чего доброго заплачет при всех. Она ускорила шаг, намереваясь поскорее скрыться за калиткой бабушкиного огорода и там уже дать волю слезам. Заветная дверь была уже совсем рядом.

— Аги!.. Подожди!..

Она услышала, быстрый топот ног Влада, но только ускорила шаг.

— Агния!.. — Влад, наконец, догнал девушку и в каком-то порыве схватил ее за руку и крутанул к себе. — Да, погоди же!

Агния сморщилась от боли.

— Мне больно! — почти крикнула она с такой злостью, что Влад оторопел.

— Ты что? — ничего не понимая, улыбался он. — Что случилось? Я искал тебя все лето. Ты где пропадала?

Агния смотрела на слегка выпившего парня и не понимала, как ей вообще могла прийти в голову мысль о серьезной совместной жизни вместе, о воспитании ребенка, об обязательствах. Да, он сам еще, по сути, ребенок. Ему учиться надо, гулять, девок за выдающиеся места лапать, напиваться и с друзьями отдыхать. А она уже такое будущее для них придумала, все решила за обоих. Дура!

— Нигде, — как могла спокойно и даже холодно ответила девушка. — Не приходи ко мне больше, Влад. И не звони. Все.

Она отвернулась и, быстро распахнув калитку, скрылась за ней.

— Что значит, не звони?! Что случилось?! Аги! — кричал ей в след Влад, но она уже не слушала его. Глаза застилали слезы, и девушка едва сдерживала рыдания. Колючая, невыносимая боль, не-то печально, не-то злорадно улыбаясь, удушливо стискивала ее в своих объятиях.

Агния вбежала в дом, громко хлопнув дверью, и стремглав, пронеслась в дальнюю комнату, чтобы не разговаривать с бабушкой.

Влад раздраженно пнул ногой уже закрытую калитку и, выругавшись, пошел догонять друзей, которые были едва видны вдалеке. Он ничего не понимал. С чего Агния так взъелась на него? Что случилось? Сначала она пропала на все лето, игнорировала его, а потом еще и послала подальше!

— Тоже мне… королева нашлась… — насупившись, зло пробурчал Влад.

В тот вечер он сильно напился и плохо помнил и купание голышом, и секс с одной из его новых знакомых, с которыми они с другом познакомились на первом сентября в техникуме. Все было размыто. Все. Кроме безмерно грустных и каких-то потерянных глаз Агнии.

На следующий день он оборвал телефон Анны Михайловны, а потом пришел к ее дому и долго звонил в дверь, пока не услышал скрип калитки сзади и громкий голос бабушки Агнии:

— Ты чего мне, шельмец, тут хулиганишь? — нарочито рассержено спросила она. — Раз не открывают, значит, нет никого. Ты мне еще в окна камушки покидай.

— Здравствуйте, — смущенно пробормотал Влад и спустился с крыльца, — а Агния дома?

— Говорю же… нет никого, — Анна Михайловна закрыла калитку и подошла к двери.

Она посмотрела на Влада с желанием отругать его. Шутка ли — девчонку так обидел, что та всю ночь прорыдала в спальне, ничего не рассказывая, а в семь утра домой сбежала, чтобы с ним ненароком не встретиться. Однако, увидев, что Влад и так стоит, как побитый, потерянный щенок, не стала ничего ему говорить.

— Уехала она. Домой, — она открыла двери и повернулась к совсем поникшему парню. — Рано утром собралась и уехала.

Влад тяжело выдохнул и собирался уходить, когда женщина его окликнула.

— Что и телефон ее рижский даже не спросишь? — скрипнула она голосом. — От жеж и молодежь сейчас пошла — чуть что, лапки к верху и по течению. Бороться надо, за то, что дорого и интересно. Бороться.

Влад обескуражено улыбнулся ей в ответ.

— А у нее там есть телефон?

— А кабы и не было? Адрес же есть, съездить можно.

— Так она ж меня видеть не хочет, — насупился он, — и не объясняет почему.

Анна Михайловна осуждающе покачала головой:

— Эээээххх… мужчина. Название одно! Все бы тебе попонятнее, да на блюдечке, — она пошла в дом и вернулась через минуту с маленькой записной книжечкой и ручкой. — Агния девка хорошая и правильная. Раз обиделась, значит за дело. Просто так чудесить не станет.

Влад виновато и стыдливо опустил глаза.

— На ручку, спиши телефон их новый. Вот этот, — она указала пальцем на заветные семь цифр.

Влад записал на ладони номер телефона и помчался домой.

Трубку взяли почти сразу, и он услышал тихий уставший голос Агнии:

— Алло.

Влад молчал, потому что сердце колотилось в горле и мешало произнести хоть одно слово.

— Аллооо! — чуть громче сказала девушка. — Вас не слышно.

— Аги… — наконец хрипло выдавил Влад, и кожей почувствовал, как на другом конце провода сразу же повисло напряжение и холод.

— Я же просила тебя не звонить мне, — тихо прошептала девушка, явно не желая чтобы ее кто-то услышал, кроме него. — Как ты вообще достал этот номер?

— Твоя бабушка дала, — Влад не знал, как и что сказать ей, чтобы она выслушала. — Пожалуйста, поговори со мной. Я не понимаю, что происходит. Я виноват перед тобой… я вчера вел себя слишком… развязано и…

— Хватит, — зашипела Агния. — Я не хочу ничего слушать. Вчерашний день совершенно не при чем. Нам просто не о чем говорить. Совсем. Все. Не звони мне больше. Никогда. Не думаю, что это сложо не делать.

Агния положила трубку и, зажав рот ладонью, какое-то время силилась не заплакать, но потом с тихим воем опустилась на пол и обхватила голову руками. Из кухни тут же выскочила мама.

— Агнюш, что случилось? — испуганно глядя на дочь, спросила она и присела к дочке.

Агния ничего не ответила, только покачала головой. Она всхлипнула и несколько раз глубоко вздохнула и выдохнула, пытаясь унять дрожь. Потом, на секунду овладев собой, она подняла глаза и на удивление спокойно и четко сказала:

— Я беременна.

Вероника Матвеевна открыла было рот, чтобы завалить ее вопросами и высказать возмущение, но потом остановила себя и просто обняла дочь.

Агния плакала долго и сладко, сидя на полу в маминых теплых и ласковых руках. Вероника Матвеевна обнимала и гладила дочь по голове, тихонечко напевая ей мелодии детских песенок и глотая собственные слезы. В коридор по очереди выглянули Андрис Янович и Юлиана, но она отрицательно покачала головой и махнула им рукой, чтобы они не мешали.

Потом Агния вдруг успокоилась, как будто кто-то перекрыл доступ к слезам. Она вытерла слезы, глубоко вздохнула и, посмотрев на мать, очень тихо сказала:

— Мам, я больше не буду плакать. Все.

— Хорошо… — Вероника Матвеевна убрала с лица дочери мокрые от слез и прилипшие к щекам волосы. — Все будет хорошо.

Агния вымученно улыбнулась.

— Папа меня убьет…

— С папой мы разберемся, — улыбнулась ей в ответ мама. — Нюш…а кто…

Вероника Матвеевна запнулась.

— Ребенок только мой и точка, — жестко и холодно отчеканила Агния, и Вероника Матвеевна удивилась такому тону дочки.

— А ты не думала… ну…

— Если ты про аборт, то нет, — твердо сказала Агния. — Думала, но делать не буду.

Вероника Матвеевна кивнула и улыбнулась в ответ.

— Мы с папой и Юлианой рядом, — она покрепче обняла и поцеловала дочку в макушку. — Мы всегда поможем.

Агния только кивнула, потому что на глаза опять набежали слезы.

— Все будешь хорошо, мам, — она шморкнула носом и улыбнулась. — Теперь я намного сильнее, чем была еще вчера.