Сезон огненных дождей

Олег Шовкуненко, 2010

Сражение на орбите Воларда завершилась вничью. Смертельные враги рухнули на пустынную, забытую богом планету. Они изранены и обессилены, но все еще живы, а значит, жестокая кровавая битва вскипит вновь. Кто победит в ней? Многотысячный, оснащенный самой современной боевой техникой гарнизон огромной космической станции или разрозненные плохо вооруженные группки повстанцев? Казалось бы, ответ очевиден. Однако существует одно "но". Повстанцев ведут в бой несгибаемые, закаленные в сражениях "Головорезы".Дизайн обложки: издательство "ЭКСМО", 2010 г.

Глава 7

— Энергетическая активность ноль. Температура — на уровне окружающей среды. Радиоактивность лишь на одну сотую выше окружающего фона. Короче, ничего особенного, железяка железякой. — Ожидая прибытия своих товарищей, Георг Шредер провел дистанционное сканирование. Рядовой знал службу. Командир получит исчерпывающую информацию об объекте.

— Скорее всего, это поезд. Что же еще может находиться в подземном транспортном туннеле?

Услышав голос Великого Мастера, Георг обернулся и посигналил фонариком. Волордийский день близился к закату. На планету спустились сумерки, а стало быть, от пролома в потолке теперь не было ровным счетом никакого проку. В подземелье словно липкая тягучая масса хлынула кромешная тьма. Света прожекторов в этой части туннеля практически не было видно. Дискообразное тело планетохода закрыло каменную штольню огромной плотной пробкой. Но Николай не замечал темноты. Мутировавшие глаза одинаково хорошо видели как днем, так и ночью. Именно поэтому Мастер первым подоспел к рядовому.

— Наверное, вы правы, господин лейтенант, — по растянутым фразам солдата Николай понял, что тот изучает объект при максимальном увеличении. Благо, протонный боевой шлем предоставлял такую возможность. — Только странный он какой-то. Низкий. Как будто состоит из одних грузовых платформ. И вся эта громадина каким-то образом ухитряется висеть на стене.

— Сейчас разберемся, — Строгов решил подождать Луизу, Марка и Микульского. Преодолевая каменный завал, они значительно подотстали. — Пойдем все вместе. Нас слишком мало, чтобы распылять силы, пять человек и всего три винтовки.

— На, вот… держи, — подойдя, Грабовский, отстегнул кобуру со своим трофейным «Глоком». — Предпочитаю, чтобы ко всем твоим многочисленным достоинствам, добавился еще и талант стрелка. Кстати, тут есть еще одна запасная обойма.

Они шли плотной группой, буквально цепляя друг друга плечами. С военной точки зрения — полный дилетантизм. В такую крупную мишень грех не попасть. Длинная очередь скосит всех разом. Однако, дать команду разойтись у Мастера не поворачивался язык. Темнота и выползший из дальних потаенных закутков сознания страх заставляли людей жаться друг к другу.

— Ты чувствуешь это? — Луиза, шагавшая справа от Николая схватила его за руку. — На этом месте что-то произошло. Что-то ужасное.

— Откуда ты знаешь? — Строгов очень сомневался, что эхо от событий тысячелетней давности могло до сих пор бродить по мрачному подземелью.

— Мне чудится… — Луиза осеклась. Ее дыхание стало глубоким и частым словно в туннеле начал заканчиваться кислород. — Голоса… Они говорят со мной. Стонут и молят о помощи. Они здесь, в этих стенах, в этой пыли на полу.

С Луизой начало твориться что-то неладное. Николай не узнавал свою подругу. Она без колебаний отправилась в космос, мужественно и стойко переносила тяготы космической войны, гибель «Новой Невады», смертельно опасную посадку, безысходность пустыни… И, вдруг, сломалась? От чего? От темноты? Нет, все не так просто. Сунув пистолет за пояс, Николай притянул к себе девушку.

— Ты устала, тебе просто привиделось. Возьми себя в руки. Доверься мне, и все пройдет.

Мастер не раздумывая кинулся в глубины сознания Луизы. Сейчас он согреет и успокоит ее. Но как бы не так! Строгов с разгону ухнул в бездонную глубину густого ледяного сумрака, который словно смог северного мегаполиса окутал душу насмерть перепуганной девушки. Господи, боже мой, Великий Мастер знал эту мглу! Во время поединка с гвардейским крейсером он почувствовал ее в первый раз. Строгов навсегда запомнил ту встречу. Тогда тьма явилась в облике черной бесконечной реки, сейчас же она изменила свою личину и стремится утопить Луизу в объятиях непроглядного ядовитого тумана. Враждебность, которую нес в себе эта потусторонняя материя, казалась столь очевидной, что первым желанием Николая было — немедленно разорвать контакт. Но разве может он бросить Луизу в плену этого кошмара?

Корсиканку переполнял ужас. Ее мозг молил о помощи и защите. Николай должен был помочь. Он мог помочь, однако, медлил. Холодный разум Мастера возобладал над чувствами человека. Если сейчас они потеряют связь с этим неведомым миром, то утратится возможность понять. А понять следует. И не только ради Луизы, а ради них всех. Луиза чистая и непорочная душа, но сила, таящаяся в ней, воистину безгранична. И не дай бог, если эта сила выйдет из-под контроля.

Стараясь не поддаваться страху, Строгов пытался соображать четко и логически. Что происходит с Луизой? Что в ее сознании ассоциируется с черной рекой или туманом? Конечно же, энергия. Враждебное, чуждое живой материи энергетическое поле. Но поле не существует само по себе, оно должно иметь свой источник, ну или если поверить в существование независимой чистой энергии, то хотя бы катализатор, который и позволяет проявляться ей в том или ином месте. Мастеру с трудом верилось, что здесь, среди красных камней и тысячелетних наносов пыли и песка скрывается источник столь мощной, можно даже сказать вселенской силы, а вот один из катализаторов… почему бы и нет? Это должно быть что-то из нашего, из реального мира.

Николай рассеянным взглядом глянул в бесконечную даль туннеля. Ничего. При всех своих уникальных способностях Великий Мастер даже не смог сконцентрироваться. Нет, так ничего не выйдет. Он не может одновременно защищать Луизу и искать. Необходимо что-то придумать. На помощь пришла обычная человеческая логика — Всего несколько шагов назад Луиза ничего не чувствовала, и вдруг такая резкая перемена. Значит, причина скрывается где-то здесь, чуть ли не под ногами.

Чтобы проверить свою гипотезу, Великий Мастер поволок едва живую девушку назад.

— Что случилось? Куда вы?! — Грабовский воспринял их отступление, как сигнал опасности и тут же изготовился к бою.

— Ступай за нами. А Шредер и Микульский пусть останутся здесь. — Николай постарался говорить как можно спокойнее. — И расслабьтесь, прямой опасности нет. Пока нет.

Полторы сотни шагов в обратном направлении привели Луизу в норму. Почти привели. Она продолжала всхлипывать и дрожать, однако, это была уже совсем не давешняя истерика.

— Так, Марк, теперь займемся делом. — Великий Мастер не знал, что искать, однако насчет того, как искать у него появилась одна идея. — Вы со Шредером ухитрились сохранить боевые шлемы. Прекрасно. Пришло время их использовать. Свяжитесь друг с другом, синхронизируйте работу слитов и запускайте полную программу по сбору информации. Ты тут, а Георг там. Меня интересует все, каждая мелочь. Мы должны пропесочить этот туннель вдоль и поперек. Когда закончите работу, сравним результаты. У Шредера должно быть что-то, чего не будет у тебя.

— Сомневаюсь, что причина паники Луизы, может быть зарегистрирована нашими протонными кастрюлями. — Грабовский пожал плечами. — Но можно и попробовать. Чем черт не шутит!

— Вы уж постарайтесь, — Строгов промямлил это чисто автоматически, так как у Луизы начался новый приступ. На этот раз приступ бешенства.

— Зачем?! Зачем ты это сделал? — девушка вырвалась из рук Великого Мастера и попятилась назад в темноту, словно ища там спасения от своего мучителя.

Вопрос уж больно пространный, но Николай все понял. Он тысячу раз задавал себе его, но не находил ответа. А какой тут может быть ответ? Спросите у молнии, спалившей дотла дом, в котором мирно спали ни в чем не повинные люди. Спросите у водителя грузовика, размазавшего старушку по скользкой дороге. Единственное, что можно процедить сквозь плотно стиснутые зубы это — «так вышло». Строгов вновь пережил те страшные минуты, когда он умирал в смертоносных объятиях Лабиринта. Тогда Николай бессознательно цеплялся за жизнь, просил о помощи. И в целой вселенной нашлось лишь одно существо, ответившее на эту мольбу — Луиза. Лучше бы она отказалась! Лучше бы он здох там, в мрачных глубинах Агавы!

— Мы закончили.

Грабовский был отделен от внешнего мира тонированным бронестеклом своего боевого шлема. Он едва успевал переваривать получаемую информацию, и поэтому, естественно, не обратил внимания ни на ярость Луизы, ни на каменное оцепенение Николая.

— Что-нибудь есть? — У Строгова замерло сердце. Может сейчас он найдет ключ к разгадке страшной тайны и тогда…

— Ни хрена нет. Все показатели один к одному. Единственное различие — количество пыли. Здесь ее совсем немного, а у Шредера там, словно пылесос выпотрошили.

— Пыль? — Николай призадумался. — Что за пыль? Делали анализ?

— Я исследовал ее лично.

Марк деловито засопел, и Великому Мастеру не составило труда понять, что его друг опростоволосился. Он лишь сейчас спешно вводит команду на дистанционное сканирование грунта.

— Металлические опилки это. — Грабовский очень обрадовался, что на экспресс-анализ ушло всего три секунды. — Обычные опилки, без всяких там извращений.

«Нет, металлические опилки это не то, что могло воздействовать на Луизу. — Строгов лихорадочно искал ответ. — Должно быть что-то еще. Что-то, что способно нести биологический код. Иначе откуда голоса? Не слышит же Луиза шепот камней, в самом-то деле!»

— Любимый прости, — слова девушки прозвучали тихо и подавленно. — Если бы ты знал, какой это ужас…

— Я знаю.

Николай не посмел вновь обнять свою подругу. Сейчас пугающая внешность Великого Мастера ставала мерзким дополнением к его не менее мерзкому поступку. Луизу могло покоробить от такого отвратного коктейля. Однако, что сделано, то сделано. Жизнь идет вперед, и они не должны катиться по ней как осенние листья, подгоняемые холодным ветром. Они сильные и мужественные люди, они сами творят свою судьбу.

— Мы попробуем еще раз, — Строгов протянул Луизе руку, совсем по-мужски, как своему компаньону. — На этот раз ты знаешь, что ждет там, впереди. Попробуй справиться с этим. Ты должна научиться, если не контролировать это, то хотя бы блокировать. Иначе… — Николай помедлил, стараясь подобрать слова, которые не столько напугают, сколько пробудят твердость и решимость. — Иначе ты утонешь в этой черной реке.

Словно почувствовав холод мрачного потока, Луиза судорожно вцепилась в протянутую руку.

— Вот и молодец. — Мастер втолкнул в тело корсиканки порядочную порцию своей жизненной силы. — Я верю в тебя. Ты справишься.

— Может кто-нибудь объяснит, что, черт побери, здесь происходит? — Грабовский мужественно терпевший статус подсобного рабочего, наконец, не выдержал. — Что мы, в конце концов, ищем?

— Что-то, что недоступно ни тебе, ни мне. Что-то, что подсознательно чувствует лишь одна Луиза. — Строгов тяжело вздохнул. — Это сложно объяснить.

— Понятно. Опять эти ваши сверхъестественные штучки.

— Если ты заметил, то все, чем мы занимаемся последний год, нельзя назвать ни чем иным, как сверхъестественными штучками.

— Похоже на то, — Марк согласно кивнул. — А теперь-то что будем делать?

— А теперь вперед. Только очень медленно. Следи за изменениями показателей. Если заметишь что-либо аномальное, не забудь предупредить.

Путь вперед лежал по уже проторенной дороге. Они шли по своим собственным следам, которые четкими черными кляксами выделялись на пыльном полу. Далеко впереди маячили два малиново-красных силуэта. Именно в них ночное зрение Великого Мастера превратило Шредера и Микульского. Так, с прикрытием полный порядок — сзади завал, впереди стволы двух опытных бойцов. Неожиданностей ждать неоткуда. Строгов мог спокойно сосредоточиться на чувствах Луизы.

Вроде бы все нормально, но Николай не мог отделаться от ощущения, что во время их первого дефиле он что-то пропустил. На что-то смотрел, но не увидел и не понял. Гнидное чувство! Не хочется оказаться ротозеем, и прошляпить какую-нибудь очень важную вещь. Отобрав у своей возлюбленной фонарик, Николай стал внимательно осматривать пол. Ночное зрение конечно хорошая штука, но оно никак не сравниться с дневным.

Как маятник луч света колыхался от стены к стене. Строгов старался не пропустить ни одного сантиметра.

— Слой пыли начинает резко возрастать, — проинформировал Грабовский.

— Я чувствую приближение этого… — простонала девушка.

«Ага, значит, все таки наносы пыли как-то связаны с ощущениями Луизы. Или они следствия одних и тех же событий или…»

Николай не успел развить свою мысль. Он замер, натолкнувшись глазами на небольшую прямоугольную вмятину в толстой пылевой перине. Ничего особенного, обычное уплотнение. Единственное, что казалось подозрительным, это уж очень правильная форма.

— Марк, ты видишь? — Великий Мастер использовал луч как указку.

— Не только вижу, а уже запускаю программу поиска и анализа. — Марк замолчал буквально на секунду. — Еще два десятка таких же сегментов спрессованной пыли сканер обнаружил по направлению к объекту, который мы условно называем «поездом». Вмятины расположены в шахматном порядке с интервалами три метра.

— Неужели шагоход!? — Грозный облик «Сахая-47» всплыл в памяти его бывшего пилота.

— Ну не Гулливер же! — по интонации Грабовского стало понятно, что он читает данные, выдаваемые слитом боевого шлема. — Судя по спрессованности пыли, машина весила около четырех тонн. Давление на ступню распределялось неравномерно. Имеются углубления с одного из краев. Из чего следует…

— Из чего следует, что были когти, зацепы или что-то в этом роде. — Строгов не дал Марку поинтриговать своим открытием. — А из этого в свою очередь вытекает, что машина была предназначена для внешних работ на нестабильных грунтах. И самый последний вывод… — Николаю очень не хотелось это говорить, но от правды никуда не денешься. — Какого хрена машина для наружных работ делала в подземном туннеле?

— Делала что-то очень конкретное, так как находилась она здесь именно в тот самый момент, когда и оседала эта металлическая пыль. — Марк присел над следом стальной ноги. — Отпечатки не четкие потому что сверху их тоже порядком припорошило. Шагоход убрался восвояси, а тут все падал и падал металлический снег.

«Одна загадка за другой. Слава богу, что хоть здесь нет ничего сверхъестественного. Это тебе не видения Луизы». — Николай встрепенулся, вспомнив о своей подруге. Последние несколько минут все его мысли занимал лишь таинственный шагоход. Он перестал помогать бедной девушке.

Один взгляд на Луизу поведал Великому Мастеру о многом. Она борется. Борется как со своим страхом, так и с силами, находящимися за пределами ее понимания. Насколько Николай понял, натиск на сознание Луизы еще не очень велик. Но кто знает, что произойдет через мгновение? Так что его помощь просто необходима.

Возобновить астральный контакт оказалось нелегко. Ощутить темную энергию самостоятельно Николай не мог, а Луиза, сопротивляясь враждебным силам, возвела в своем подсознании целый высокий волнорез. Напоровшись на него, Строгов помимо воли улыбнулся. Молодец, хоть чему-то уже научилась. Плохо лишь, что это укрепление из сыпучего песка. Защищает от брызг, но не устоит даже перед легкой волной.

Стараясь не причинить любимой боль, Николай пробился сквозь оборонительный бастион и тихо, словно дуновение весеннего ветра, позвал: «Луиза, это я. Впусти меня в свой мозг». Девушка вздрогнула, но продолжала защищаться — неумело и примитивно, но стойко и можно даже сказать ожесточенно.

«Это действительно я, — Великий Мастер хорошо знал свою работу. Он сотни раз контактировал с другими живыми существами и ни разу не получал отказа. — Почувствуй мою энергию. Она горячая и светлая. Это энергия жизни».

Это был ни приказ, а просьба, слова не властителя, а друга. И Луиза повиновалась. В первое мгновение как это ни странно Строгов ощутил настоящую радость. Чувство обладания родным существом зашвырнуло его на самую вершину блаженства. Луиза никогда не отдавалась под его власть по своей воле. Обстоятельства постоянно вынуждали Николая грубо вторгаться в ее сознание и вершить судьбу девушки по своему мнению и усмотрению. Но сейчас они вместе. Они сплелись душами, словно любовники телами и разорвать этот союз не под силу никому, даже самой смерти.

Воспоминания о костлявой старухе отрезвили Великого Мастера. Да, конечно, сейчас они с Луизой вместе, однако, поддаваться эйфории не время и не место. У них есть работа.

«Перестань сопротивляться этому. Ты тратишь силы впустую. Расслабься. Теперь за дело возьмусь я».

Корсиканка колебалась, словно не доверяя словам Мастера.

«Ну же…» — Николай вынужден был слегка подтолкнуть девушку к правильному поступку. И наконец, она решилась…

Когда мутный кисель, из которого состоял оборонительный редут Луизы рассеялся, Строгов вмиг очутился лицом к лицу с тем, что вначале воспринимал как черную реку. Нет, это не река. Река была там, в космосе, а сейчас перед ним простиралось вязкое засасывающее болото. Из мрака поднимались какие-то неясные тени. Извиваясь, они тянулись к ним с Луизой, то ли грозя, то ли моля о помощи. Для Строгов все увиденное представлялось черно-белым немым кино. Именно немым. В этом мире он был лишь зрителем. Весь же ужас и мрак этого жуткого места предназначался Луизе. Что значит предназначался? Николай прислушался к своим чувствам, как прислушивается слепец, бредущий по незнакомой улице. Мгла стремится поглотить еще одну живую душу? Нет. Великий Мастер знал, с какой жадностью вакуум смерти набрасывается на крупицы тепла и света. Сейчас все обстоит совершенно по-другому. Зловещие тени лишь пугают девушку, однако, пугают не потому, что стремятся к этому. Просто такова уж их природа. Они такие, как они есть — чуждые жизни и свету, и другими быть не могут. Но что им надо от Луизы. Что или кто для них Луиза?

— Мы на месте. Мы прямо возле этой груды металлолома. — Голос Шредера больно ударил по обнаженным нейронам Строгова. Георг докладывал по внутренней связи. Информация предназначалась для ушей Грабовского, однако, Великий Мастер контролировал все.

«Я должен видеть эту машину!»

Николай раздвоился между параллельными мирами. Силой своего подсознания он продолжал сдерживать наступление черных призраков и одновременно с этим силился взглянуть на реальный мир глазами Шредера.

Изувеченная стальная конструкция ржавой змеей выползла из темноты. Хищник словно притаился где-то в скалах, и оттуда, сверху выслеживал свою жертву. Да, это действительно скоростной подземный поезд или вернее то, что от него осталось. А осталось совсем немногое. На изъеденном швеллере монорельса висели лишь две цепочки опорно-тяговых сфер, одна сверху, другая снизу. Метровые стальные шары с двух сторон сдавливали некогда гладкий металл магистрали, превращая состав в единый полукилометровый шарикоподшипник. Кроме крепления стальных сфер гидравлических амортизаторов и главных несущих рам практически ничего не уцелело. Корпуса вагонов, как и вся их начинка бесследно исчезли словно их никогда и небывало.

— Интересная картина получается, — Николай услышал Микульского, который по щиколотку в пыли брел вдоль мертвого состава. Разведчик то и дело освещал фонариком какой-нибудь узел и внимательно к нему присматривался. — Уцелели лишь те части машины, которые были покрыты какой-то странной синеватой кашей. Смазка, что ли? Все остальное как напильником сточили.

— Учитывая сколько здесь опилок, так оно и было, — Ладонью, одетой в черную пластиковую перчатку, Шредер зачерпнул пригоршню серого порошка. Он крепко сжал пальцы в кулак, тем самым прижимая частички пыли к датчикам штатного анализатора наружной среды. — Посмотрим, нет ли здесь чего-нибудь подозрительного, а то Грабовский меня со света сживет, если что-либо провороню.

Ждать долго не пришлось. Уже через несколько секунд по бронестеклу, точно напротив левого глаза рядового поползли цифры. Мастер видел их не хуже самого Георга. Те же самые железо, никель, титан… Ух ты! А вот и новость! Всевидящий протонный слит раскопал элемент, не имеющий никакого отношения к металлам. Соли кальция. Процент довольно внушительный — примерно пятая часть. И вот еще сюрприз… Николай до боли закусил губу. Компьютер безапелляционно причислил эти соединения к органическим останкам живых организмов.

В голове Строгова словно прогремел гром. Все встало на свои места, все связалось в одну единую целостную цепочку. Поезда существуют, чтобы возить пассажиров. И если гибнет поезд, гибнут и несчастные, которых угораздило оказаться в нем. Вот что имела ввиду Луиза. Вот та трагедия, что произошла на этом месте. Но как она узнала? Николай задал себе вопрос, на который существовал всего один единственный ответ — Луиза видит и слышит мертвых.