Катала

Олег Шелонин (2016)

Я катала. Шулер высшей категории с обаятельной улыбкой. Работал на Синдикат. Разводил лохов, всегда имея пару козырных тузов в рукаве, до тех пор, пока не выиграл в карты королевство. Такой подставы я от судьбы не ждал. На этот раз против меня играли профессионалы экстра-класса, и жизнь моя теперь не стоит ни гроша…

2

— Алишер, я тебя умоляю…

— Отстань, болван!

Я, развалившись в кресле, старательно изображал пьяное умиление. Вообще-то умилялся я искренне, с нежностью глядя на выигранную гору фишек. Пятнадцать миллиардов. Вернее… я «нетвердой» рукой активизировал ПКИ, высветив свой персональный счет. Тридцать миллиардов шестьсот тысяч, с учетом денег Синдиката и моих личных сбережений. Транзакция уже прошла. Здесь дела делаются быстро. Как только эти недотепы уберутся, Синдикат снимет свою долю, честно оставив мой навар. Триста миллионов за два часа! Меня так и подмывало завопить во всю мощь глотки: «Какой счастливый день, работать мне не лень!» Да, денек выдался на славу. Почаще бы таких придурков сюда заносило.

— Алишер, не сходи с ума! Это нельзя ставить на кон! Неделимые активы!

— Не забывай, мои активы!

Лопухи ругались в комнате отдыха, наивно думая, что их никто не слышит через неплотно прикрытую дверь. Ну чисто детский сад! Я опять потянулся к бутылке, хлопнул еще стаканчик и, уже окончательно «окосевший», поставил локоть на стол, подбородок — на ладонь и начал откровенно раздевать пьяными до изумления глазами юную чендарку. Этот взгляд я не раз репетировал перед зеркалом. Он у меня получался очень убедительным. Пьяный идиот дозрел до сексуальных подвигов, и другие игры ему уже нафиг. Как правило, это помогает вытрясти остатки денег из клиентов, которые решают, что их противник полностью неадекватен. Впрочем, мой клиент и так уже созрел. Рвется в бой с пеной у рта. Готов последнюю рубашку на кон поставить. А вот с чендаркой посложнее. Не могу ее раскусить. Что-то было в ней не так. Она стояла, словно истукан, не реагируя на пьяно-сексуальные флюиды, которые я буквально источал в ее адрес, а в глазах — такое горе, такое отчаяние, что мне стало даже как-то не по себе. А почему, собственно говоря, она здесь стоит? Почему не рядом с охраняемым телом? Я перевел «осоловелый» взгляд на Вито. Моя интуиция говорила, что пора сворачивать дела. Навар и так запредельный. Я словно ненароком сложил пальцы в замысловатую фигуру, давая Вито об этом знать. Крабообразный меня понял и отчаянно зашевелил усами, сигнализируя: сиди! У этих недотеп что-то есть еще в заначке! Можно подумать, я этого не знаю. Они об этом чуть ли не во весь голос там орут. Нет, надо сворачиваться, а Вито пускай катится колбаской. Я сегодня свою норму отработал с гаком.

— Эй, мужики, — пьяно промычал я, — девочку напрокат дадите?

Килай чуть со стула не слетел.

— Ты охренел?

Я шел по лезвию ножа, но на то были серьезные причины. Терпеть не могу непоняток. Печенкой чую — где-то тут подвох. Ситуацию надо просечь до конца, а первый удар я даже от чендарки выдержу. Вот только она не нападала. Она вообще не реагировала! Из комнаты отдыха вскочил злой как черт Алишер. За ним семенил Трушадель, в отчаянии заламывая руки. Кажется, я попал в точку. Теперь усугубить, чтоб быть уверенным на все сто.

— Так бабу свою дадите? По-королевски заплачу! — Я запустил руку в гору фишек.

Жвалы Вито угрожающе защелкали. Еще бы: то, что я сгреб со стола, многократно превышало мой навар. Чендарка посмотрела на меня в упор, перевела взгляд на фишки, свела брови и задумалась.

— Последний кон, — рявкнул Алишер.

— Отвали, мужик, я гулять желаю! Так бабу дашь?

— Это ты с ней потом сам договаривайся. После игры. Всего одной игры. Сразу на все. Ва-банк!

— Вот так вот сразу и ва-банк? — пьяно заржал я.

— Вот так вот сразу!

— И баба моя?

— И баба твоя… если договоришься.

— Ха! Чтоб я да не договорился! — Я широким жестом выдвинул свои фишки в центр стола. — Есть чем ответить?

— Есть! Ставлю на кон свои угодья.

— Алише-е-ер… — заверещал Трушадель.

Все вроде натурально, даже слезы на глазах блестят, но…

— У-у-у… гуляй, рванина, — пьяно махнул рукой я и начал отгребать фишки назад. — Человек, шампанского!

— Мои угодья денег стоят!

— Да нафига мне твои угодья? Мани давай.

— Чего? — опешил Алишер.

— Мани, говорю, гони! Эти, которые… Оу мани, мани, мани на кармане, — отчаянно фальшивя, пропел я. — Опять непонятно?

— Нет.

— Деньги давай!

— Да ты хоть знаешь, какие это деньги?

— Мужик, утомил, — поморщился я. — Не знаю и знать не хочу! Иди отсюда, зубная боль.

— Правильно! — обрадовался Трушадель. — Алишерчик, миленький, я тебя умоляю, пошли отсюда!

— Сто двадцать миллиардов! — рявкнул Алишер.

Усы Вито от возбуждения затанцевали под потолком.

— Да мне по барабану! — закусил я удила, наплевав на Вито, и якобы от гнева начал слегка трезветь. — Продавай их, после приходи.

— Мои угодья в розницу не продаются! Их можно продать только оптом или…

— Или? — вскинул брови я.

— Или проиграть! Ставлю свои сто двадцать миллиардов против твоих тридцати!

Алишер активизировал свой ПКИ, и в воздухе сформировалась виртуальная белесая панель, на которой появился то ли остров, то ли материк… хотя нет, остров. Двенадцать с половиной тысяч квадратных километров на материк не тянут, климат тропический, экваториальный, среднегодовая температура +24 °C… И если верить этим данным, а данные ПКИ подделать невозможно (по крайней мере, так считается), вся эта прелесть безраздельно принадлежит Алишеру. Так, а что это за остров? Фессалия… Фессалия?!! Меня аж пот прошиб. Был бы пьяный, точно б протрезвел. Случайность? Вряд ли. Здесь уже черт знает сколько тысяч лет не помнят о своих корнях. Про Землю почти забыли, в область мифов уже отходит, чего уж говорить про Фессалию. До сих пор спорят, откуда по Галактике пополз род хомо сапиенс. Третья Галактическая война затерла все следы. Я сжал всю свою волю в кулак и сделал вид, что сдался.

— Вообще-то я привык на фишки… ладно, вываливай, — махнул я рукой, сделав вид, что сдался, — но ежели продуешься и попробуешь меня потом надуть…

— То живым он отсюда не уйдет, — щелкнул клешнями Вито.

Чендарка напряглась.

— Все нормально, — криво усмехнулся Алишер. — Не волнуйся, Элеоноредлен, если выиграю, все будет в порядке, а если нет, то вспомни про контракт. Седьмой пункт, если я не ошибаюсь.

Чендарка на мгновение задумалась, видно, вспоминая этот пункт, и облегченно выдохнула. А нервишки у девочки ни к черту.

— То есть препятствий с ее стороны не будет? — уточнил Килай.

— Элеоноредлен, если я в случае проигрыша откажусь переоформить свои земли на этого господина, — кивнул Алишер на меня, — разрешаю тебе расправиться со мной лично.

Девушка, чуть поколебавшись, кивнула.

— Такая гарантия вас устроит?

— Вполне.

Я снова сдвинул свои фишки в центр стола.

— Но у нас есть одно условие, — заторопился Трушадель.

— Какое на хрен еще условие? — я уже начал злиться. Причем не притворно. — Слушай, мужик, ты кто такой? Отвали! Не с тобой играю!

— Боюсь, он прав, — понурился Алишер. — Дело щепетильное. В случае выигрыша вы не будете иметь права продавать, передавать или ставить на кон Фессалию никому, кроме меня, в течение трех лет, а я оставляю за собой право ее выкупа!

— И это должно быть зафиксировано в контрактах ваших ПКИ, — поспешил добавить Трушадель.

— И почем будешь выкупать? — фыркнул я, насмешливо глядя на Алишера.

— По рыночной цене. Но я надеюсь выиграть!

Придурок. Как есть придурок. Отсроченный платеж. Сто двадцать миллиардов через три года меня устроят. А захочу — и двести заломлю.

— Ну и хрен с тобой! Слышь, морда! Раздавай! — рявкнул я на Килая, вновь надевая маску хама. Впрочем, я ее и не снимал.

Алишер снова сел в свое кресло. Килай вскрыл свежую колоду карт, и последняя игра, игра ва-банк, началась…

* * *

Кровавый ритуал завершил сделку. Капелька крови, моей личной, драгоценной крови, окропила ПКИ, и я стал крупным землевладельцем. Генетический код принят, акт передачи выигрыша завершен. Вот только пальчик жалко. Я мрачно посмотрел на безымянный палец, из которого еще сочилась кровь.

Убитые горем лохи удалились. Причем поспешно, чуть ли не бегом. Мне показалось, или в прощальном взгляде Трушаделя сквозило торжество? А девочка осталась. Почему? Да какая разница? Все уже закончено. Я повернул перстень на мизинце камнем вверх. Игра закончена. Дальше комедию ломать нет смысла.

— Варварский ритуал! — абсолютно трезвым голосом сказал я, продолжая страдать над пальцем. Чендарка изумленно посмотрела на меня. — Чтоб я еще хоть раз пошел на такое зверство в отношении себя, родного… ни за какие коврижки! Ни одной капли своей крови больше никому не дам!

— Эта капля стоит сто двадцать миллиардов! — Вито всеми шестью ногами отплясывал победную чечетку.

— Через три года будет стоить. Пока что это только запись в ПКИ.

— Не только в ПКИ, — возразил Килай, копаясь в файлах Департамента галактической недвижимости, которые он высветил на стену. — Регистрация на Далатее уже прошла. Скоро информация пройдет по всей Галактике. Нуль-связь у нас работает отлично. — Распорядитель покосился на чендарку. — Э-э-э… уважаемая, игра закончена. Я думаю…

— Мое место рядом с охраняемым объектом! — отрезала Элеоноредлен, впервые подавая голос. Надо сказать, довольно мелодичный голос.

— Так он уже ушел, — я сладко потянулся, разминая члены.

— Он еще здесь.

— Не понял.

— Охраняемый объект вы, ваше величество.

Отпала челюсть не только у меня. Даже Вито чуть свои жвалы не вывалил на пол.

— Э-э-э… девочка… — осторожно начал я.

— У меня контракт на охрану короля Фессалии. Вы только что выиграли королевство и автоматически стали охраняемым объектом.

— Ой… ой… ой, мама… — я откинулся на спинку кресла и начал ржать. Король… я король! От хохота даже дышать стало трудно. — Человек, — прорыдал я сквозь смех, щелкая пальцами Килаю, — шампанского!

— А это что?

— И цыган сюда тащи.

— А это кто?

— Устроим крутое бордельеро!

— Твое величество, да я в упор не знаю, что это за хрень! — потряс головой распорядитель.

Я не удостоил его ответом и, окончательно наглея, положил ноги на стол.

— Король… Артем Михайлович Загоруйко, король Фессалии… Нет, не звучит. Во, Арти Великолепный! Нет, слишком напыщенно. Не стоит выпячивать свои главные достоинства. Артем Первый! Скромно и со вкусом. Так в хрониках Фессалии меня и будут именовать. А ты, значит, моя подданная? — обратился я к чендарке.

— Нет. Наемница. У меня с королем Фессалии, то есть с вами, контракт. До конца дня вы должны заплатить мне пятьдесят тысяч кредо за охрану.

— Прошу такими мелочами мое величество не обременять, — меня все еще распирал смех. — Обратитесь в бухгалтерию, там вас рассчитают.

Внезапно мой ПКИ замерцал алыми всполохами. Над ним развернулась голограмма, высвечивая банковский счет… с которого стремительно слетали деньги! И их снимал не Синдикат! Еще несколько мгновений, и он обнулился полностью, захватив до кучи и все мои сбережения.

— Что за черт!

Предчувствия меня не обманули. Подстава! А виновным буду я. За тридцать миллиардов Никаэль меня с дерьмом сожрет. Кресло отлетело в сторону. Я перелетел через стол, крутанув под потолком крутое сальто, и оказался за спиной испуганно ойкнувшей телохранительницы. Я уже знал, что последует за этим, и не ошибся.

— Твоя работа?!! — взревел Вито и двинулся на меня, растопырив клещи.

— Нет!

Краем глаза я увидел, что Килай извлекает бластер.

— Куда отправил деньги, сука?

Скотина! А еще другом назывался. А чуть что, так я тут типа ни при чем, костьми ложился за родное дело. Предателя мочил…

Бронированное окно вместе с рамой с треском вывернулось из стены и смело в сторону как Вито, так и распорядителя вместе с его бластером. В вип-номер влетел боевой флаер. Оттуда посыпались вооруженные до зубов качки в шлемах и бронежилетах. Одного из них я сразу узнал. Чико. На Большого Джо работает. Как-то зависал с ним в баре.

— Он, — уверенно сказал десятник.

Стрелка индикатора в его руке уверенно показывала на мой ПКИ. Точно пипец!

— Взять его!

— Все назад! — Элеоноредлен попыталась перекрыть могучего меня своим не слишком габаритным телом.

При виде чендарки все невольно отшатнулись.

— Он под моей охраной! — чуть не плача, пискнула вояка в юбке.

С ума сойти. Еще и раскорячилась, пытаясь в боевую стойку стать. Ну как такую дурочку тут бросить? Я схватил в охапку свою «телохранительницу», рванул ее назад и рыбкой ушел в боковой проход. Пол за моей спиной вскипел от одновременного удара кучи бластеров.

— Идиоты!!! Приказано взять живьем!

Эх! Где наша не пропадала! Я еще плотней прижал к себе девчонку и свернул пространство…