Почему «поставили» именно Путина

Олег Мороз, 2014

Олег Павлович Мороз – российский писатель-документалист, публицист. Он автор около двух десятков книг, опубликовал десятки статей и очерков в периодической печати, выступает на радио и телевидении. Его книги написаны в документально-летописном ключе и посвящены важнейшим политическим событиям нашей эпохи. В издании, представленном вашему вниманию, рассказывается о последних годах пребывания Ельцина у власти. Главная политическая интрига этого периода – почему дряхлеющий первый президент России выбрал своим преемником Владимира Путина, почти неизвестного тогда народу? Известно, что кандидатами на президентский пост были такие политические «тяжеловесы» как Е. Примаков и Ю. Лужков; свои соображения на этот счет имели и олигархи, – тем не менее, Путин обошел всех своих соперников и все-таки стал президентом. Автор собрал огромное количество свидетельств и документальных материалов, показывающих, как и с чьей помощью это произошло.

Немцов, Лебедь. Фавориты, лишившиеся фавора

То ли в шутку, то ли всерьез…

О том, что он уже выбрал преемника, Ельцин заявлял не раз. Кажется, первым кандидатом на эту роль, имя которого он то ли в шутку, то ли всерьез произнес вслух, был Борис Немцов. А что? Молодой, красивый, кудрявый. Энергичный, умный. Не все же во главе государства стоять дряхлеющим старцам. Если уж менять все основы, так менять!

По воспоминаниям самого Немцова, летом 1994 года, путешествуя с семьей по Волге и приехав в Нижний Новгород (Немцов был там тогда губернатором), Ельцин сказал на открытии нового теннисного корта (оба они и Борис Николаевич, и Борис Ефимович были заядлыми теннисистами):

«Наконец-то я вырастил себе преемника. Он у вас так Нижний Новгород отстроил, у вас такой порядок, вы так его любите (у Немцова в ту пору рейтинг был 70 процентов. — О. М.). Я могу спокойно дорабатывать, у меня преемник, он такой молодой, такой спортивный…»

Вот так начиналась ельцинская операция «Преемник»: лето, солнце, Волга, он сам, президент, еще крепкий и бодрый, и рядом тот, кому он как бы завещает свой престол, тридцатичетырехлетний стройный излучающий энергию парень, человек нового поколения, демократ до мозга костей.

Позже, по словам Немцова, во время их совместной поездки в Штаты, Ельцин уже вполне серьезно представил Немцова президенту Клинтону как будущего российского президента. То же самое произошло и во время визита в Германию (когда оттуда выводились наши войска): Немцов был представлен Ельциным в таком же качестве сменщика действующего российского президента канцлеру ФРГ Гельмуту Колю.

Не думаю, что у Бориса Ефимовича были реальные шансы въехать в Кремль на белом коне. Если и были, он их напрочь разрушил, собрав в 1996 году миллион подписей нижегородцев против войны в Чечне и самолично доставив эти автографы к Спасским воротам Кремля (одну из папок Немцов положил прямо на стол президенту). Ельцину все это, естественно, не могло понравиться.

Ахиллесова пята генерала

В 1996-м перед первым туром президентских выборов, выступая на своей родине, в Екатеринбурге, Ельцин вновь заявил, что знает имя своего преемника, имя того, кто станет хозяином Кремля в 2000 году. Само собой разумеется, сразу же пошли толки и догадки, кто бы это мог быть. Большинство быстро склонилось к фигуре генерала Лебедя.

Убежденность, что именно Лебедь — преемник Ельцина, окрепла, когда после первого тура президент назначил его своим помощником по национальной безопасности и секретарем СБ, а Лебедь в ответ призвал своих сторонников голосовать во втором туре за Ельцина (возможно, именно эти голоса сыграли наиболее существенную роль в тогдашней победе действующего президента).

Кто знает, может быть, генерал и в самом деле стал бы преемником, обладай он качествами тонкого дипломата и изощренного чиновника, наберись он терпения на четыре межвыборных года и делай все так, как предписывает негласный карьерный кодекс. Однако таковых качеств у десантника не было, долго терпеть, вести неторопливую позиционную игру он, по-видимому, не умел. Решив, что постоянно болеющий Ельцин уже созрел, чтобы досрочно оставить свой пост, по доброй воле или без таковой, Лебедь пошел напролом, стал готовиться к перехвату эстафетной палочки. Исподволь подгребал под себя рычаги власти, необходимые силовые ресурсы… По существу, готовил военный переворот.

Но команда Ельцина опередила его. Отстранение бывшего командарма от власти 17 октября 1996 года походило на арест Берии. Вот как рассказывал мне об этом Анатолий Чубайс (ему, как тогдашнему руководителю Администрации президента, в этом деле принадлежала ключевая роль):

«Это ведь легко сказать — увольнение Лебедя… Единственным силовым ресурсом, который он не контролировал и на который мы могли опереться, было возглавляемое Куликовым МВД. То была целая операция отстранения секретаря Совбеза: нам пришлось «усиливать» Кремль, в том числе БТРами, поминутно расписывать программу силовых действий с момента объявления Лебедю указа о его увольнении и до момента отключения его телефонов, замены охраны и сопровождения до кабинета…

Это было более чем серьезно. Представьте себе: секретарь Совета безопасности, у которого практически в конституционном подчинении находятся Минобороны, МВД, ФСБ… И вот вы говорите ему: «Вы уволены». Он может выйти, снять телефонную трубку прямой связи с Минобороны и произнести всего лишь несколько слов: «Значит так, Кантемировской, Таманской дивизиям немедленно выдвигаться в район Кремля…» А его приказ в этот момент еще обязателен к исполнению. Представляете, какую это несло в себе угрозу при его влиянии на силовиков и, особенно, на части специального назначения. И при том, что он специально этим занимался, много и серьезно готовился к подобному развитию событий».

Понятно, что столь драматическое расставание Ельцина с Лебедем перечеркнуло шансы генерала сохраниться в списке людей, которых президент мог бы рассматривать как своих потенциальных преемников.

* * *

Однако, перестав быть фаворитом Ельцина, напротив, сделавшись его врагом, Лебедь, тем не менее, не расстался с мечтой о президентстве. Выбрал на этот раз неблизкий, окружной путь через Красноярск, став кандидатом на пост тамошнего губернатора (выборы должны были состояться весной 1998 года). Собственно говоря, генерал здесь снова пошел ва-банк — в случае победы он вроде бы вплотную приближался к кремлевским воротам, к кабинету российского президента, обретая серьезные шансы на выборах главы государства 2000 года. Напротив, в случае поражения на его политической карьере можно было бы поставить крест…

Для чего ему понадобился такой риск? В конце концов, он мог неспешно продолжать строительство своей политической карьеры как председатель Российской народно-республиканской партии (он стал им после отставки) или в каком-то еще качестве (приглашения на ту или иную лидерскую роль сыпались на него, как из рога изобилия). Лебедя еще можно было бы понять, если бы он заведомо имел явное преимущество перед основным своим соперником, действующим губернатором Красноярска, Валерием Зубовым. Но явного преимущества не имелось. По оценкам специалистов, шансы двух фаворитов были примерно равны. Все зависело от того, как сложатся обстоятельства, насколько удачно тот и другой кандидат проведет свою предвыборную кампанию.

Что же побудило генерала в очередной раз решиться сыграть в эту русскую рулетку? По-видимому, чьи-то уговоры, чье-то обещание щедрой поддержки. Можно предположить, что решающую роль сыграли обещания и посулы известного политического игрока Бориса Березовского, который стал одним из главных спонсоров предвыборной кампании Лебедя.

Среди других спонсоров указывали на Владимира Гусинского. И, как ни странно, на Владимира Потанина. Впрочем, если это соответствовало действительности, странного тут было немного: это ведь обычная манера российских банкиров — не складывать все яйца в одну корзину, оказывать материальную помощь различным кандидатам. Так, на всякий случай.

Разумеется, помогали Лебедю и всем известные алюминиевые короли — Анатолий Быков, братья Черные… Несмотря на внутренние раздраи, тут они были едины.

Денег десантнику давали не так чтобы очень помногу, но, в общем, достаточно для проведения эффективной кампании. Уже в начале ее на бывшего чеченского миротворца работало несколько вполне профессиональных команд имиджмейкеров, спичрайтеров, специалистов по выборным технологиям, в том числе прибывших из-за рубежа.

Напротив, кампания его главного соперника, Валерия Зубова, разворачивалась крайне вяло и медленно. Даже со сдачей необходимых двадцати тысяч подписей он проволынил до неприличия долго…

* * *

Казалось бы, Москва должна была сделать все, чтобы не пропустить Лебедя в губернаторы и тем самым окончательно перечеркнуть его президентские планы. Вроде бы представлялось ясным: другого такого случая не будет, больше он так не подставится. Четкое и недвусмысленное решение о поддержке действующего красноярского губернатора, мобилизация всех, какие только есть, ресурсов в помощь ему, и генерал будет повержен.

В принципе, как российский президент Лебедь был опасен не только для тогдашней чиновничьей «элиты». Это бы еще ничего. Он бы, наверное, смог поприжать коррупцию, попытаться навести порядок во власти (хотя тоже вопрос: многие ли внутри самой власти в этом были заинтересованы?) Однако для страны в целом, для ее исторического развития Лебедь в кресле президента тоже вряд ли был желательным вариантом. Начинать XXI век с очередного социального эксперимента, а генерал непременно стал бы по-крупному экспериментировать, это, пожалуй, было уже слишком.

Невооруженным глазом было видно, в чем ахиллесова пята Лебедя: как раз в том, что красноярское губернаторство для него лишь ступенька в более высокие сферы. Раскрутить это обстоятельство на полную катушку и больше ничего не требовалось. Причем осуществить такую акцию было тем легче, что это был реальный ФАКТ, а не чья-то предвыборная пропагандистская выдумка. Об уровне генеральских амбиций все знали достаточно хорошо, и сколько бы он ни говорил, что собирается обосноваться в Красноярске всерьез и надолго, только самый наивный человек поверил бы этому. Если же политик идет ко мне, избирателю, в начальники всего лишь на год-полтора, да и в этот недолгий срок голова его будет занята не моими проблемами, а чем-то совсем другим, с какой стати я стану за него голосовать?

Однако в Москве в президентской администрации царили разброд и шатание. Тогдашний тандем Юмашев — Митина, представлял собой, разумеется, совсем не то, что былая связка Чубайс — Казаков. Ни по политическому опыту, ни по политическим предпочтениям. К тому же всем было известно: Юмашев довольно тесно связан с Березовским, именно он открыл финансисту дорогу в большую политику; отсюда распространено было мнение, что по-настоящему действовать против Березовского Юмашеву крайне сложно; он, как представлялось, вынужден, конечно, будет имитировать такие действия, но это будет именно имитация. Возможно, думалось, обещание ФАКТИЧЕСКОГО нейтралитета со стороны президентской администрации и было главным аргументом, с помощью которого Березовский сумел склонить Лебедя к участию в красноярских выборах, несмотря на очевидную крайне серьезную рискованность такого шага.

Замысел Бориса Березовского

Другой вопрос: а зачем самому Березовскому понадобилась победа Лебедя в Красноярске? Об этом можно было лишь догадываться. Как известно, Березовский был гроссмейстером политической интриги. Тогда для него было важно дать хорошего пинка московскому политическому истеблишменту, из которого формально его как бы изгнали, уволив с поста заместителя секретаря Совета безопасности. Дать пинка, вызвать смятение и переполох, грозный «разбор полетов», поиск виноватых…

В случае генеральского успеха политические акции Березовского, его востребованность на политическом Олимпе резко пошли бы вверх. Впрочем, эти акции и эта востребованность могли взмыть ввысь и до того, как результаты выборов стали бы известны, просто в предвидении возможного нежелательного для Кремля их исхода. Так что игра, которую вел Борис Абрамович, была, как в большинстве случаев, практически беспроигрышна…

В столице тогда имелись, по крайней мере, две крупные фигуры, по-настоящему незаинтересованные в том, чтобы отставной генерал одержал викторию в Сибири. Это — Черномырдин и Лужков. Причина, я думаю, ясна: в глазах обоих Лебедь представал как потенциальный соперник на будущих президентских выборах. Однако до какого-то момента признаков того, чтобы тот или другой принимали какие-то серьезные меры против восхождения Лебедя на вершину красноярской бюрократической пирамиды, тоже что-то не было заметно. Возможно, они, как многие другие, полагали, что, став красноярским губернатором, Лебедь приобретет больше проблем, чем выгод.

(В скобках, на всякий случай, замечу, что подобная точка зрения противоречила мнению большинства, выводимого из соцопросов. Так, по данным Фонда «Общественное мнение», полученным в середине февраля 1998 года, почти половина опрошенных — 49 процентов — высказывала уверенность, что если Лебедь станет губернатором Красноярского края, это увеличит его шансы на президентских выборах 2000 года; противоположного мнения держалось лишь 18 процентов).

* * *

За несколько дней до первого тура губернаторских выборов Лужков все же появился в Красноярске. Приехал, естественно, чтобы поддержать Зубова. Лучше бы он туда не ехал…

Визит московского градоначальника был обставлен в лучших советско-обкомовских традициях. График мероприятий, утвержденный избирательным штабом действующего губернатора, был расписан по минутам и прописан до мельчайших деталей: как составлять списки студентов и преподавателей для общения с Лужковым во время его посещения Красноярского госуниверситета, как контролировать явку этих студентов и преподавателей, как подготовить аудиторию для общения с Лужковым во время посещения им местного театра, оперы и балета, даже какие тосты в честь московского мэра произносить на приемах…

Этот документ попал в прессу и, естественно, немало всех насмешил.

Однако главное, что вызвало уже не смех, а крайнее раздражение красноярцев, сам факт, что столичный гость прибыл расхваливать их губернатора. К этому «богатому гостю» и повсюду-то в нищей российской провинции всегда испытывали неприязнь («Жирует за наш счет!»), а в Красноярске к нему имели еще и ряд особых, конкретных претензий…

В общем, как подсчитали аналитики, визит Лужкова в сибирский город принес не менее пяти добавочных про центов голосов… не Зубову, а Лебедю.

Беседа в Кремле

Все же удивительнее всего было не то, что марш-бросок генерала в Сибирь вроде бы не особенно тревожил его потенциальных конкурентов на будущих президентских выборах (небрежно подготовленная и проведенная поездка Лужкова не в счет), особенно удивляло, что никакого серьезного противодействия Лебедю, как уже говорилось, не оказывал и Кремль. Так, по крайней мере, представлялось со стороны: далеко ведь не все действия власти становятся известны широкому кругу людей, непосредственно в этих действиях не участвующих.

Обо всем об этом я написал тогда заметку в «Литературной газете», где в ту пору работал. Называлась она «Кремль совершает ошибку, собираясь уступить Лебедю Красноярск».

Заметка появилась 18 марта. А вскоре меня пригласил к себе для разговора руководитель Администрации президента Валентин Юмашев.

Валентин Борисович стал меня убеждать, что ситуация вокруг предстоящих выборов в Красноярске изложена в моей заметке не совсем правильно. На самом деле, по уверению главы Администрации, дело обстоит следующим образом. В околокремлевских кругах действительно распространена точка зрения, что Лебедю не стоит слишком сильно противодействовать, поскольку на пути в губернаторское кресло остановить его уже невозможно. Красноярские избиратели жаждут перемен и связывают их с именем бывшего секретаря СБ. Так что генерал, скорее всего, станет главой администрации тамошнего края при любых обстоятельствах.

Попытки Москвы помешать ему в этом произведут лишь обратный эффект, выставят федеральный центр в смешном свете, как это было при выборах Коржакова в Туле. Поэтому лучше всего сидеть и «не рыпаться». К тому же в Кремле, как и за его пределами, многие разделяют ту самую уже упомянутую мной точку зрения: совсем не факт, что победа в Сибири поможет бывшему десантнику одержать такую же победу в Москве в 2000 году; есть большая вероятность, что все будет наоборот: за оставшиеся до президентских выборов два года он «увязнет» в Красноярске, из политика общероссийского масштаба, занимающего 4-ю — 5-ю строчку в таблице рейтингов, превратится в одного из 89 второразрядных региональных деятелей, растворится в Совете Федерации, своей раздражающей манерой поведения настроит против себя многих коллег-губернаторов и т. д.

Однако такая точка зрения, по словам Юмашева, не является преобладающей ни в Администрации президента, ни в правительстве. (Ни в обществе, как мы видели). Так что в принципе федеральный центр предпочел бы не рисковать, вновь допуская отставного генерала на верхние этажи власти, и готов оказать главному сопернику Лебедя, нынешнему губернатору Валерию Зубову, любую необходимую помощь. Дело, однако, осложняется двумя обстоятельствами. Во-первых, как уже говорилось, слишком открытое противодействие генералу может вызвать обратный эффект. Во-вторых, сам Зубов не очень-то охотно принимает такую помощь, полагая, что он выиграет выборы и без нее (по мнению серьезных аналитиков, для подобной самоуверенности нет никаких оснований).

Так или иначе, сказал в заключение Юмашев, о том, чтобы сознательно «уступить» Лебедю Красноярск не может быть и речи.

* * *

Это разъяснение Юмашева я изложил в следующем номере «Литгазеты» 25 марта. Правда, имя Валентина Борисовича не упомянул, ибо разрешения на это у него не испрашивал, да вряд ли он и дал бы мне такое разрешение. В общем, в заметке, как обычно делается в таких случаях, была ссылка на некие близкие к Кремлю «информированные источники».

От себя я вновь повторил то же самое, что написал за неделю до этого. Всем ясно, говорилось в моей заметке, что грядущие выборы в Красноярске не обычные выборы. Их результат может оказаться важен для судеб России в целом. Отсюда повышенное внимание к ним. Лебедь начал свою избирательную кампанию раньше, ведет ее гораздо более энергично, целенаправленно, изобретательно, чем Зубов. Невооруженным глазом видна также разница в уровне организационной, финансовой поддержки того и другого кандидата, в уровне их «раскрутки». В частности, бывший командарм не сходит с общероссийского телеэкрана (уж об этом-то Березовский позаботился), в то время как редкие и вялые мероприятия его главного соперника телевидением откровенно игнорируются. Где тут «сознательная» капитуляция перед генералом, а где проигрыш просто из-за недостатка воли и профессионализма, различить трудно.

Возвращаясь к выборам в Красноярске… Прогнозы сбылись: генерал действительно победил в этом городе. Хотя победа далась ему не очень легко. Для нее понадобилось два тура. В первом Лебедь набрал 45,1 процента голосов, Зубов 35,4, во втором соотношение голосов было 57,3: 38,2 в пользу генерала.

Генерал сходит с дистанции

Ну, а дальше? По данным социологов, в частности Фонда «Общественное мнение», готовность избирателей проголосовать за Лебедя на протяжении трех лет перед президентскими выборами 2000 года существенно менялась. В октябре 1996-го, после предыдущих, весьма драматических, выборов и заключения Хасавюртовского мира, непосредственно перед скандальной отставкой генерала, за него как за кандидата в президенты проголосовали бы 27 процентов опрошенных. Это был пик его популярности. В тот момент он занимал ПЕРВОЕ МЕСТО (!) среди всех возможных кандидатов. Однако через год, к ноябрю 1997-го, «президентский» рейтинг генерала снизился втрое — до 9 процентов (соответственно, он отъехал на третье место). Понятное следствие отстранения от высоких государственных должностей, снижения частоты появления на телеэкране и т. д. В апреле 1998 года Лебедь был уже на четвертом месте — 8 процентов. Далее, после победы на губернаторских выборах в Красноярске, последовал еще один пик, поменьше, — 17 процентов в сентябре 1998-го (снова подъем вверх на второе место), а затем глубокий провал, из которого Лебедь уже не сумел выбраться. В ноябре 1999-го у него было всего-навсего 3 процента (лишь восьмое место). Произошло то самое, многими предрекавшееся: рутинная, малоудачная работа в далекой провинции проглотила большую часть былой генеральской популярности…

* * *

О том, что он не будет участвовать в президентских выборах 2000 года, Лебедь заявил еще 15 мая 1998-го за два дня до второго, решающего, тура выборов в Красноярске. Никто не воспринял это заявление особенно всерьез: в общем-то, это обычная манера политиков — «не засвечиваться» раньше времени. Собственно говоря, сразу же после победы на губернаторских выборах и сам генерал в эфире НТВ уточнил свои президентские планы и сказал, что не будет баллотироваться в президенты в 2000 году, ЕСЛИ НЕ БУДЕТ «ВОСТРЕБОВАН НАРОДОМ».

Вряд ли трехпроцентный рейтинг осени 1999-го свидетельствовал о его высокой востребованности…