Заблудшие души. Старое поместье

Олег Михеев (2024)

В старом поместье, расположенном неподалеку от затерянной в английских лесах деревушки, пробуждается Зло. Местный священник пытается спасти свою паству от душ, которые так и не нашли покоя. Ему на помощь приходит старый друг, Тадеуш Моравский, профессор теологии и специалист по борьбе с демоническими созданиями.

Глава 3. Отец Яков

Часы в гостиной отбили пять ударов, когда на проселочной дороге между рядами деревьев, кто-то показался. Хозяин усадьбы своими подслеповатыми глазами не смог рассмотреть кто эти приближающиеся люди. Но он точно знал, что это Монти и священник. И не ошибся. Спустившись с лестницы, чтобы встретить гостей, увидел, как садовник катит перед собой тележку, прикрытую сверху мешковиной. О её содержимом он мог только догадываться. Позади шёл отец Яков. И если Монти не выглядел как человек прошедший без остановки с пару миль, то священник был похож на загнанную лошадь.

— Добро пожаловать, святой отец. Я рад, что вы откликнулись на мою просьбу, — выдавил из себя Лорд.

Тяжело дыша, служитель Господа, схватился обеими руками за железные прутья ворот, перевел дыхание и промолвил:

— Скорее на просьбу Монти. Он был очень настойчив. Со мной вы можете вести себя совершенно открыто, мистер Карпентер. Лицемерие нам ни к чему. Я выполню свою работу, потому что это угодно Богу и моему сердцу. Но не ради вас, а ради Монти и жителей деревни.

Карпентер недовольно поморщился и жестом указал на усадьбу:

— Если так, идёмте в дом, скоро стемнеет. Нам не стоит в эту пору находиться снаружи. Монти, ты тоже. С этого дня ночуешь внутри, в комнате для слуг. Так будет безопаснее. Для всех.

***

Садовник перенёс вещи священника в дом, в комнату для гостей. Та находилась на первом этаже левого крыла поместья как раз под библиотекой. Владелец усадьбы запер все замки, проверил все двери, но шторы закрывать не стал: так легче было следить за происходящим на лужайке. Зажёг на кухни свечи и масляные светильники. Потом достал чистую белую скатерть, устлал ею стол на кухне. Поставил на него блюдо с дымящейся вареной картошкой, запеченную курицу и два бокала. Спустился в винный погребок и принёс оттуда пыльную бутыль темно-зеленого стекла. Ладонью протёр этикетку. Château Margaux 1787 года, настоящая драгоценность, подумал он. Благородные пэры из самого Лондона не побрезговали бы таким. А я сейчас собираюсь угощать им.… Обреченно махнул рукой, но за другим вином не пошёл. Наполнил бокалы и, не выходя из кухни, позвал садовника:

— Монти, сообщи гостю, что стол накрыт. Пусть присоединяется к ужину. И ты тоже.

Садовник в это время находился в гостиной и разглядывал картину, висящую на стене. На ней был изображен молодой человек лет 27-30, с неестественно бледной кожей, длинными каштановыми волосами до плеч и тёмными глазами. Он был в черном костюме расшитом серебром. Одной рукой мужчина опирался на трость с набалдашником в виде черепа, а другой гладил собаку — золотистого ретривера.

— Минуту, милорд, — отозвался он, услыхав хозяина, и прошествовал к комнате для гостей. Негромко постучал, потом ещё раз и еще. Наконец, дверь отворилась, и перед взором садовника предстал священник.

— Что случилось, Монти? Я устал с дороги и хотел бы отдохнуть, перед тем как понадобятся мои услуги.

— Простите, святой отец. Хозяин зовёт вас на ужин.

— Хм, скажи ему, что я сейчас приду.

***

Когда отец Яков вошел в кухню, то увидел Карпентера, сидящего за столом. Тот, не вставая, властным жестом указал на стоящий на другом конце стола стул. Священник кивнул и уселся. Перед ним оказалась тарелка с куриными ножками и картофелем, щедро присыпанными зеленью, а также бокал вина.

— Монти, принеси стул из гостиной и садись рядом с отцом Яковом. Это твое блюдо, — указал Лорд пальцем.

— Да разве можно? За хозяйский стол? Это же непочтительно, милорд.

— Это не хозяйский стол. Здесь раньше обедали слуги, когда в поместье еще были слуги, — вздохнул он. — Посему, прошу прощения за скудный ужин, святой отец. Кухарки у меня нет, приходиться справляться самому.

— Ничего, ничего, мистер Карпентер, у меня тоже нет слуг, а к скромной пище я приучен с детства. Только вот не вижу на столе хлеба.

— Если вы не прихватили его с собой, то боюсь, в усадьбе нет ни крошки.

— Прискорбно.

— Надеюсь, всё остальное вам понравится, святой отец, особенно вино. Оно достойно самого короля.

Вернулся Монти, с неприятным режущим слух звуком, подвинул стул, и хотел было приступить к трапезе, но священник остановил его.

— Сначала поблагодарим Господа за его щедрость.

Отец Яков читал молитву, Монти послушно ждал, нервно сглатывая слюну. Хозяин поместья скептически смотрел на этой действие, но прервать не решался: сейчас он нуждался в священнике больше, чем когда-либо.

Наконец, услышав заветное «аминь», садовник накинулся на еду как голодный волк. Он разрывал куриное мясо руками и отправлял себе в рот. Те же самые манипуляции он проделывал с картофелем, вот только запихивал его целиком, запивая водой. Лорд не удосужился налить слуге вина.

Наблюдая за этим, владелец особняка недовольно поморщился, но промолчал. Также молча взял в руки столовые приборы и приступил к еде. Священник последовал его примеру. На некоторое время воцарилась тишина, прерываемая стуком вилок о фарфор и чавканьем садовника. Насытившись, Карпентер откинулся на спинку стула и посмотрел на священника. Тот неторопливо отпил вина и, бросив взгляд на противоположную сторону стола, промолвил:

— Отменный напиток.

— Это правда. Полагаю, во всем Западном Хантершире кроме нас никто никогда его не вкушал, да уже и не вкусит.

— Такая честь для меня! Но довольно любезностей, мистер Карпентер. Зачем я здесь? Как рассказал мне староста, Монти до жути напуганный прибежал в деревню в поисках меня. Я в это время был в Ривервуде, провожал в последний путь старика Джона, он вчера умер около полуночи или чуть позже. Кажется от разрыва сердца, но у нас здесь нет доктора, чтобы это подтвердить.

И ваш слуга часами ходил вокруг капеллы, дожидаясь моего возвращения. Мне достаточно было посмотреть в его глаза, чтобы понять, что случилось что-то ужасное. Я сразу же отправился с ним сюда. Хотя Монти так и не смог ничего толком объяснить. Лишь бормотал о каком-то звере или призраке, но ведь вы в них не верите, мистер Карпентер? Как и в Бога нашего и его сына Иисуса Христа?

— Это правда, Отец Яков. Я во многое не верю. Особенно в то, что нельзя увидеть, услышать, или ощутить каким-то иным способом…

— Господь всегда в душах и сердцах истинно верующих. И мы каждое мгновение ощущаем прикосновение его милостивой длани, — перебил его священник.

— Может быть, может быть, — нервно откликнулся Карпентер, — но я не верующий, и видимо его длань никогда меня не коснётся. Но вчера ночью, я видел и ощущал такое, что не вызывало сомнений в реальности происходящего. Выслушайте меня, святой отец…

***

Когда Лорд закончил свой рассказ часы в гостиной пробили десять ударов. Священник, все это время не отводивший от него взгляда, опустил глаза к бокалу с вином. Сделал один большой глоток и произнёс:

— Необычная история. В такое и правда, трудно поверить. Но я как служитель Божий прекрасно знаю, что Дьявол может принимать различные формы и обличия. И у меня найдётся, что противопоставить слугам Тьмы. Сейчас мы освятим весь особняк, и призрак не посмеет проникнуть внутрь, а затем повторим ритуал снаружи.

— В первый раз это не помогло, — заметил Лорд.

— Но это сдерживало призрака какое-то время, — парировал отец Яков, — мы же не знаем, что это за демон и какой силой он обладает. К тому же, в прошлый раз в особняк вы меня не пустили. Я не буду лгать: у меня нет опыта борьбы с подобным, я впервые сталкиваюсь с таким явным проявлением демонических сил. У вас есть выбор, мистер Карпентер, принять мою помощь и содействовать моим усилиям. Либо продолжать сомневаться и высмеивать их. А сомнения — излюбленная лазейка Дьявола. Через них Князь Лжи проникает в души и обретает над ними власть, — закончил он.

— Хорошо. Вы правы, святой отец. Это в моих же интересах. Прошу меня простить, если я чем-то задел вас. Приступим же к делу, прежде чем наступит полночь, и это существо вернётся.

Священник кивнул, согласившись с его словами:

— Приготовьте мне масляные светильники, мистер Карпентер, нам понадобится много света. Добавим в них священное масло, оно нам поможет. Отсюда и начнём.

Отец Яков сходил в комнату для гостей и вышел из неё с двумя мешочками в руках: один маленький — в нём что-то позвякивало, оставил себе, второй — большой, издававший дребезжание, отдал садовнику:

— Святая вода, осторожнее, не разбей. Следуй за мной.

Читая молитву на латыни, отец Яков осенил крестным знамением кухню, достал бутылёк из мешка, который ему услужливо подал Монти и окропил стены святой водой. Также в виде креста.

— Мистер Карпентер, мне нужна миска, плошка, тарелка или ваза, в общем, любая емкость, способная удерживать воду.

Мужчина хотел было задать вопрос, но священник так зыркнул на него глазами, что он передумал. Достал из шкафчика фарфоровую тарелку и молча передал её. Тот вылил остатки жидкости из пузырька и достал из маленького холстяного мешка крестик. Прикоснулся к нему губами и бережно опустил в святую воду.

— Эти нательные серебряные кресты освящены самим епископом Годескальком. Они имеют особую силу. Я привёз их в эти места в качестве дара тем прихожанам, кто особенно рьяно служит Богу. К слову, таких здесь не много. Нечистый не сможет вступить в комнату, где есть хотя бы один такой крестик. Вы тоже должны будете постоянно его носить, мистер Карпентер. Вы и ваш садовник. С помощью таких крестов даже обычный человек может освятить воду: достаточно просто опустить в нее реликвию и прочитать молитву «Отче наш».

— Не думаю, что это поможет, я ведь не верю в Бога, — абсолютно спокойно и даже смиренно ответил Лорд.

— А я неоднократно говорил, моему господину, что это большой грех, отказаться в Бога. Большой грех, большой грех, — затараторил садовник.

— А я и не отказывался, Монти. Просто никогда не верил.

— Вы крещеный, мистер Карпентер? — вмешался в диалог священник.

— Как и все. Матушка покрестила меня при рождении, однако, набожностью я никогда не отличался. Даже в детстве.

— Тем не менее, это лучше, чем, если бы вы совсем не имели никакого отношения к церкви. Господь милостив: он простит любые прегрешения, если человек искренне раскаивается в содеянном. Впустите Творца в душу. Это поможет изгнать то Зло, что затаилось снаружи.

Карпентер тяжело вздохнул и пробурчал:

— Я постараюсь.

— Монти, достань из мешка бутыль зеленого стекла. Да-да, именно её.

— Тяжёлая, — пробубнил садовник.

Отец Яков осторожно забрал у него ёмкость, откупорил крышку: в воздухе запахло ладаном, цитрусом и чем-то еще. Чем-то знакомым и в тоже время неуловимым.

— Священное масло из самого Иерусалима, — пояснил он, — нужно добавить несколько капель в каждый светильник. И повторять это действо каждую ночь в течение недели. Позже мы развесим такие светильники и в саду. Это надежная защита от злых духов: ни один демон не посмеет показаться в свете такой лампы. А теперь идёмте в подвал, нам нужно спешить. До полуночи осталось совсем мало времени.

Служитель Господа освятил все комнаты на первом этаже, включая винный погребок. Лишь на мгновение задержался в гостиной, бросив пристальный взгляд на висящую над камином картину. Потом поднялся в правое крыло, где находилось несколько комнат, в том числе и спальня Карпентера. Владелец поместья с неохотой впустил отца Якова внутрь, оставив Монти за дверью.

Массивная кровать черного дерева, застеленная пуховыми перинами, соседствовала с огромным платяным шкафом, один только резные ручки которого стоили целое состояние. Хрустальная люстра, похожая на ту, что висела в гостиной, но меньшего размера, свисала с потолка. Трюмо с зеркалом в полный человеческий рост, персидский ковер с узорами религиозного толка, шторы, вышитые золотой нитью — священник с любопытством осмотрел обстановку. Заметил, что на одной из стен как будто не хватает картины — в этом месте поверхность была чуть светлее.

Всё это не укрылось от взора Карпентера:

— Время не ждёт, отец Яков — нетерпеливо буркнул он.

Священник кивнул головой, провёл обряд и покинул спальню. Затем втроем последовали в левое крыло особняка. Здесь всюду были видны следы запустения: толстый слой пыли на выцветших ковровых дорожках, которые прежде имели яркий красный цвет; изъеденные молью занавески на окнах; позеленевшие бронзовые дверные ручки. Всё это из темноты выхватывал тусклый свет лампы, что нёс садовник.

— У меня не хватает сил, чтобы поддерживать здесь порядок, — удрученно вздохнул Карпентер, заметив недоумевающий взгляд священника, — время берёт своё.

— А что здесь раньше было? — поинтересовался тот.

— Кабинеты лорда Даркфилда. Он был увлечённым человеком, постигал науки, читал, изучал языки. Вот здесь библиотека, — Карпентер с большим трудом отомкнул замок, отворил дверь, — он проводил здесь много времени.

Посреди комнаты стоял массивный письменный стол черного дерева. Отец Яков подошёл ближе: на столе лежали истлевшие желтые бумаги, исписанные мелким почерком. Поднёс лампу и удивился:

— Хм, кажется, латынь! Но какая-то необычная! Не могу разобрать, — священник поднял кипу желтых листков и в то же мгновение они обратились в пыль.

— Лорд Элиот интересовался медициной, — деловито ответил Карпентер, — латынью владел в совершенстве. Книги были его стихией.

Священник кивнул владельцу дома и начал читать молитву. Тот всё понял без слов: добавил несколько капель священного масла в лампу и оставил её на столе. Пламя заиграло разноцветными оттенками: зеленым, голубым, багровым. Священник, читая молитву, замахнулся бутыльком со святой водой, чтобы окропить полки, но Карпентер опередил его. Он выскочил вперёд и, раскинув руки закричал:

— Нельзя! Хоз… Лорд Даркфилд запрещал прикасаться к книгам и тем более поливать их водой! — затем продолжил более спокойным тоном, — окно, стол, стены, потолок, что угодно, только не книги. Это память о нём, прошу их не трогать.

Отец Яков согласно с этим решением, хотя его брови поползли вверх при виде такой реакции. Окончив ритуал, он опустил крестик в пузырек с остатками святой воды и оставил его на столе.

Следующая комната оказалась складом старинных вещей: многочисленные коробки, сундуки, статуэтки из керамики, мельхиора и фарфора, бронзовые безделушки, подсвечники, песочные и водяные часы, древние книги, украшения, оружие, доспехи и предметы давно ушедших и забытых цивилизаций, о предназначении которых священник мог лишь догадываться — чего здесь только не было.

–Лорд Элиот много путешествовал и привозил из своих странствий эти… всё это. А у меня так и не хватило времени разобраться с вещами.

— Любопытно. Весьма любопытно.

Священник провел ритуал и, покинув импровизированный склад, вышел в коридор. Указал рукой в его дальний конец:

— Там, кажется, еще одна комната.

— К сожалению, у меня нет от неё ключа, — пожал плечами Карпентер, — мы не сможем попасть внутрь.

— А у кого же он?

— Остался у прежнего владельца особняка.

— А что там внутри? — поинтересовался отец Яков.

— Я ни разу там не был. Лорд Даркфилд никому не позволял туда входить.

— Но вы хоть знаете, чем он там занимался?

— Конечно. Это не было секретом. За той дверью лаборатория. Реактивы, кислоты, щелочи, инструменты — лорд Элиот заботился о том, чтобы никто случайно не пострадал. Поэтому были приняты меры предосторожности.

Священник молча проследовал к двери: черный металл, на поверхности какие-то узоры и надписи. В неверном свете лампы сложно было разобрать, но отец Яков был почти уверен, что это та же самая латынь, что он увидел на листках бумаги в библиотеке. Ни ручки, ни замочной скважины он также не обнаружил.

— Нужно освятить все помещения особняка, иначе Дьявол найдёт брешь в нашей защите, — упрямо повторил он.

— Я ничего не могу сделать, святой отец. Это угловая комната, в ней нет окон. Не думаю, что через неё существо проникнет внутрь. К тому же здесь эта дверь.

— Вы как наивное дитя! — не выдержал священник, — рассказываете о таких вещах, говорите, что видели призрака своими глазами и считаете, что его удержит какой-то кусок металла? Лишь сила Господа способна остановить его! А для этого мне нужен доступ к каждой комнате!

— Освятите дверь, освятите коридор, отец Яков, — спокойно ответил Карпентер, — попасть внутрь мы всё равно не сможем.

Бросив недовольный взгляд на мужчину, священник пожал плечами, как бы говоря «так тому и быть», и приступил к делу. Монти, который всё время молчал, дрожащей рукой подал ему очередную ёмкость со святой водой. Садовник явно нервничал, находясь в заброшенном крыле дома.

Служитель церкви осенил дверь крестным знамением и только с его губ сорвались первые слова молитвы, как снаружи раздался вой. Вой проникал внутрь, словно в особняке не было окон: струей, что холодила кровь, он разливался по комнатам и этажам, заставляя дребезжать стеклянные предметы. Садовник от неожиданности выронил мешок с бутылками: раздался звон битого стекла. Священник укоризненно взглянул на него, но ничего не сказал, продолжив читать молитву.

Карпентер вцепился ему в локоть и быстро проговорил:

— Он здесь, святой отец, скорее идёмте вниз.

Священник недовольно зыркнул на него, стряхнул с руки, словно надоедливое насекомое:

— Я должен завершить обряд, не мешайте мне, Карпентер.

Тот побежал по коридору, Монти последовал за ним. Отец Яков дочитал молитву. Лампу, оставленную хозяином дома, придвинул к двери, капнув в неё пару капель масла. Затем направился к лестнице. Вой уже стих. В этот момент часы в гостиной пробили час после полуночи.

Священник застал Карпентера, стоящего перед входом: тот целился из ружья в дверь. Монти стоял за его спиной и, стуча зубами, дрожал от страха.

Приблизился к ним и протянул ладонь: на ней поблескивали два нательных крестика на веревочках:

— Наденьте и никогда не снимайте, — властным тоном произнёс отец Яков. — Я закончил свою работу. Что у вас?

— Он там, за дверью, — тихо ответил Карпентер, — притаился и поджидает. Слышите его?

Священник медленно подошел к окну, выглянул наружу и попятился назад: запнувшись о полу своей сутаны, он упал навзничь. В окне возник Зверь: пылающие красные глаза, казалось, насквозь прожигают души людей внутри; с оскаленных белых клыков стекала ядовито-зеленая слюна. Он поднял голову и снова завыл неестественным загробным воем. Так должно быть воет сама Смерть, подумал священник, когда кому-то удаётся избежать объятий её костлявых рук.

— Монти, помоги святому отцу подняться, — распорядился Карпентер. — А ты, ублюдок, — обратился он к Зверю, — давай! Попробуй войти внутрь, и я снова угощу тебя свинцом!

Призрак зарычал, забил хвостом из стороны в сторону, приготовился к прыжку, но внезапно изменил свои намерения и скрылся в облаке тумана, что заполонил лужайку. Это отец Яков шагнул к окну, сжимая в руках огромный серебряный крест и читая молитву. Когда он произнёс «аминь», повернулся к Карпентеру и промолвил:

— Он отступил, что доказывает демоническую природу создания. Мне приходилось слышать легенды и сказки о призраках… но чтобы увидеть такое самому… Да спасёт наши души всемилостивый Господь…

***

Лорд проснулся, сидя на ступеньках лестницы. Неподалеку спал Монти в настолько неудобной позе, что сложно было представить, что человек вообще может так спать. Карпентер начал судорожно шарить руками вокруг в поисках ружья. И тут заметил священника, стоящего у окна, а рядом с ним своё оружие.

— Убрал подальше, — пояснил тот, — чтобы вы никого спросонья случайно не подстрелили. Зверь больше не появлялся, туман рассеялся с первыми лучами солнца. Я не смыкал глаз всю ночь, мистер Карпентер, мне нужно отдохнуть и восстановить силы. Разбудите меня в полдень, — отец Яков кивнул головой в сторону лужайки, — нам предстоит еще много работы.

***

В дверь тихо постучали. Потом ещё раз и ещё, всё громче и настойчивее. Священник открыл глаза и поморщился от головной боли. Громкий стук лишь усиливал её.

— Я сейчас выйду, — выкрикнул он, и наступила тишина.

Интересно сколько я проспал, подумал он. И чем это так вкусно пахнет?

***

Лорд раскладывал яйца и бекон по тарелкам, когда отец Яков вошёл на кухню. От запахов у последнего потекли слюнки.

— А, святой отец! Значит, Монти всё-таки удалось вас разбудить. Часы давно пробили двенадцать. Завтракайте, а я пока пойду, обойду территорию.

— Один?

— Днём опасаться нечего. К тому же там где-то Монти: без его ухода кустарники сами себя не подстригут.

***

Было два часа пополудни, когда Карпентер вместе с Монти вернулись. Священник поджидал их около парадной лестницы, в нетерпении расхаживая из стороны в сторону. Увидав их, он воскликнул:

— Идите за мной!

Недоумевая, владелец поместья и его слуга проследовали за ним в ванную комнату.

–Наполните её до краев, — распорядился отец Яков, указав на медную купель, — и нужно больше света. Почему здесь такая темнота?

— Если вы решили принять ванну, святой отец, то сейчас не самое подходящее для этого время, — выразил недовольство Лорд. — К тому же она не предназначена для гостей. Или вы хотите изгонять призрака лежа в горячей воде и попивая вино?

Священник удивленно взглянул на мужчину и спокойно ответил:

— Мне нужна святая вода, много святой воды взамен той, что разбил Монти.

Садовник сокрушенно закивал головой и плачущим голосом проговорил:

— Монти неосторожный, Монти неуклюжий…

— Всё хорошо, сын мой, — священник по-отечески обнял садовника. — Набери полную ванну воды, и я освящу её. Этого хватит на сад и еще останется про запас. Найдите мне подходящие сосуды: бутылки, ведра, какие-нибудь котелки. Мы же не потащим ванну наружу. И даже если бы нам удалось, мне не хотелось бы её повредить — она выглядит как произведение искусства.

— Неудивительно. Лорд Даркфилд привёз её откуда-то с востока. Кажется, в качестве награды от тамошнего правителя.

— Да, интересный способ выразить благодарность.

— Лорд любил принимать ванну. Усмехался, говоря, что таким образом смывает с себя лабораторную грязь.

— Но нам сейчас не до смеха. Приступим к делу.

***

Священник прикрыл дверь, поставил лампу на комод для одежды, замешкался на секунду, размышляя о том, не стоит ли зажечь еще одну — ту, в которой находилось освященное масло, но решил не тратить его попусту. Из складок своего одеяния достал крест, которым прошлой ночью изгнал призрака и, закатав рукава сутаны, аккуратно опустил его в воду. Затем встал на колени перед медной ванной и, сложив ладони начал почти беззвучно молиться.

Приоткрылась дверь, и внутрь ворвался сквозняк, потушивший лампу. Следом за сквозняком ворвался Монти с довольной улыбкой на лице и двумя вёдрами воды в руках.

— Святой отец, вода — проговорил он.

Служитель Господа тяжело вздохнул, поднялся с колен и ответил:

— Я же сказал не беспокоить меня, пока я не закончу. А еще я сказал, что воды уже достаточно. Поставь ведра сюда и ради всего святого не тревожь меня больше. И, Монти, — бросил он вслед уходящему садовнику, чье лицо покинула улыбка, — зажги мне лампу.

Затем закрыл дверь изнутри, чтобы избежать повторения инцидента, снова встал на колени. Несколько минут собирался с мыслями и успокаивал душу, а затем начал читать молитву вслух.

Поднялся, трижды перекрестил воду в купели и произнёс «Аминь». В тоже мгновение невесть откуда взявшийся сквозняк снова потушил светильник. Священник еще раз вздохнул, засучил рукава и наклонился над ванной, чтобы извлечь оттуда крест. Однако не смог его нащупать.

— Что за ерунда, — сорвалось с его губ.

Склонился над водой, почти касаясь её лицом, провёл ладонью по дну ещё раз и наконец, нашёл пропажу. С крестом в руке, маленькими шажочками добрёл до двери, отворил её и вышел на свет. И вздрогнул, заметив, что навершие креста обвил червь. С отвращением сбросил его со святыни, вытер реликвию о подол сутаны и крикнул:

— Монти!!!

***

Солнце уже клонилось к закату, когда отец Яков закончил свой богоугодный труд. На этот раз по всему саду были расставлены импровизированные лампады: Монти развесил их на деревья, поставил на скамьи, каменный заборчик, разместил одну на фонтане в лабиринте и еще несколько штук подвесил на кованые прутья ограды.

— Вечереет, можешь зажигать, — приказал ему Лорд, — только смотри не подпали усадьбу.

Священник достал из мешочка очередной крест, положил его на ладонь, прочитал над ним молитву. Заметил, что Лорд пристально на него смотрит.

— Это последний, — объяснил он и подошёл к прудику, в котором резвились рыбки, не обращая никакого внимания на людей и их заботы. Потом как бы нехотя и с грустью бросил крестик в воду.

Рыбки метнулись в разные стороны, по воде пошли круги, а со дна поднялся огромный пузырь, который лопнул с неприятным чавкающим звуком.

— Я сделал всё, что в моих силах, — устало промолвил он. — Если на то будет Его Воля, ужас, что терзает это место, вернётся туда, откуда он явился. В преисподнюю.

Лорд по-прежнему молчал, не отводя глаз от поверхности воды.

— Мистер Карпентер!

Тот вздрогнул, мотнул головой и поспешно проговорил:

— Да-да, вы правы. Я очень благодарен вам, отец Яков. Ваша помощь просто неоценима. Я хочу попросить прощение за своё прежнее поведение. Я просто… просто не верил во всё это.

— Так часто бывает, мистер Карпентер. Люди начинают верить в Бога, как только столкнутся с тем, что Ему противостоит. Ибо Он один в силах нам помочь. А потом люди отрекаются от Него, как только опасность миновала. Хм, кажется, Монти закончил, вернёмся в дом, пока совсем не стемнело. Не будем искушать судьбу.

***

Садовник грыз морковку, выращенную в небольшом огородике за его домом. Рядом с ним на ступеньках, ведущих на второй этаж, сидел священник и чистил варёное яйцо, складывая скорлупу в миску, и обмакивая свое угощение в соль. Чуть поодаль от них с бокалом вина в одной руке и ружьём в другой, стоял Лорд. Неспешно потягивая дорогой напиток, смотрел в окно: лужайку теперь освещали не только фонари, но и лампады. Добавленное в них масло придавало огню необычайные оттенки, делая вид снаружи непривычным и несколько магическим.

Троица, не сговариваясь, встретилась перед входом, чтобы поужинать. Точнее там встретились Карпентер и священник, а Монти лишь присоединился к ним. В обычных условиях это было бы неприемлемо для Лорда, он привык к чёткому порядку, но условия были далеки от обычных. Сам он есть не хотел, у него было одно желание: напиться до беспамятства и уснуть, позабыв весь этот кошмар. А проснувшись утром, притвориться, что все последние недели были лишь дурным сном.

Конец ознакомительного фрагмента.