Чернокнижники

Олег Качалов, 2018

Лишившись родителей, Алиса и Андрей даже не представляли, как в скором времени изменится их жизнь. Вчера обычные школьники, завтра – опасные маги-чернокнижники, проходящие обучение у парочки безумных кузенов, с рождения вовлечённых в вечную войну рас колдунов. Вчера подающая надежды спортсменка и завсегдатай библиотек, завтра – предводители армий диковинных созданий из иных миров, из которых демоны и суккубы – далеко не самые опасные. Этот бой был проигран ещё до его начала. Но что если кто-то сможет сделать шаг, который раз и навсегда изменит историю всех планов бытия? И как быть, если цена и за поражение, и за победу непомерно высока? Впереди новые тайны, обещающие ещё больше проблем, и новые враги, победить которых невозможно ни силой, ни знанием, ни мудростью, ни хитростью. Каждому из четверых героев предстоит свой собственный бой, от которого будет зависеть будущее семьи и судьба всех миров. Пришла пора переступить порог мрачного особняка, охраняемого голодной адской гончей, и вступить в игру, поставив жизнь на кон.

Часть четвёртая. Андрей

Глава шестая. Учиться — значит постигать новое

С того дня, когда я впервые убил адскую гончую, прошла неделя. За это время мы с Алисой успели привыкнуть и к взрывному Эду, и к холодному, как кусок айсберга, Петру. Кузены даже стали для нас чем-то вроде семейки. Один мог развеселить, а второй был разумным советчиком, знавшим о жизни и мире, казалось, вообще всё. За неделю я, правда, заметил, что сестра, в итоге попросившая прощение у родственников, стала для нашей семьи чем-то вроде тихой бухты. К ней нередко приходил Эд пожаловаться на своего старшего брата, да и я не раз прибегал к Алисе за помощью или советом. И только Пётр не нуждался ни в ней, ни в нас.

Он взял на себя часть нашего обучения, и, в отличие от Эда, учитель из него вышел превосходный. Он заставлял нас много читать, думать и практиковаться. Я даже научился призывать двух сетов за раз и подчинять их своей воле. Пёсики с треугольными ушками казались даже забавными, но ровно до того, как я приказал им напасть на манекен человека. Его они разорвали в клочья. Пётр для меня стал ближе Эда. От младшего кузена я не знал, чего ожидать, и поэтому всегда в его обществе чувствовал напряжение. Старший же был чем-то вроде ледяной стены, за которой можно укрыться от любой бури. С ним я ощущал спокойствие и защищённость, даже больше чем с Алисой. Нередко мы оставались вдвоём в его кабинете и молча читали чёрные книги, написанные кровью, сидя в двух креслах перед очагом.

Алиса, в свою очередь, сошлась куда больше с Эдом. Они вместе бегали, занимались спортом, дрались, вызывали адских гончих и стравливали их друг с другом, а затем шли играть в икс-бокс. Оба терпеть не могли чтение и не желали тратить время на зубрежку песен на языке чар. Да и сам язык учить они не хотели и, просто запомнив наиболее могущественные заклятья, валяли дурака.

Я тихо скользил в тёмных одеяниях по двору, но остановился у гаража, прячась в тени. Там Эд весь день пытался починить свой мотоцикл. Сейчас транспортное средство снова было на ходу, а он изумлялся, откуда Алиса знает, как работает это чудо техники.

— Бывший научил меня кататься.

— Куда он делся? — уточнил Эд, играя перед зеркалом своими мышцами.

— Он меня отвлекал от биатлона. К тому же связался с плохой компанией.

— Как тебе новая винтовка?

— Прекрасно. Как ты смотришь на то, чтобы прокатиться? Кто последний придёт к финишу, тот призывает водяного мыть посуду.

Я двинулся дальше, сжимая в руках целую кипу чёрных книг. Миновав небольшой парк из клёнов с красными листьями, я подошёл к маленькому озеру, у которого сидел Пётр.

— Я тебя обыскался! — недовольно заметил я.

— Правда? — рассеяно спросил он, глядя на двух крыс, черную и белую, которые бегали рядом с ним. Как оказалось, мы могли подчинять любых животных, каких только пожелаем. Исключение составляли лишь наделенные разумом существа, в том числе люди.

— Ты чего такой расстроенный? — спросил я, заметив, что Пётр явно не в духе.

— Да так, один эксперимент опять не сработал. У меня умерли уже третьи «инь» и «янь», — он грустно почесал белую крысу за ушком. — Остались только эти. Когда и они погибнут, мне понадобится ехать в зоомагазин.

— Нам вроде нужно отправится за тем артефактом, в котором запечатана суккубка. Когда отправимся?

— Когда вы будете готовы подчинить её. Сеты, снарды и пушары отнюдь не те существа, которые тренируют волю. Попробуй пикси, я использовал их в битве с синими адскими гончими.

— Я думал, это феи.

— Нет, это были пикси. И ими могу управлять только я. Даже отец не мог этого делать. Червями тоже полностью управляю только я. Поэтому именно я лечил Алису.

— То есть сложнее управлять большим числом маленьких существ, чем одним крупным?

— Именно, — кузен задумчиво взял камень и кинул его в воду, по ней тут же побежали круги, исказившие наши изображения.

— Я хочу сражаться, Пётр! Как ты и Эд! Я хочу убить тех, кто виновен в гибели моей семьи. Так что научи меня управлять пикси!

— Ты знаешь, как умерла моя мать? — неожиданно спросил мой учитель.

— Нет, — не понимая, к чему он клонит, я поправил очки и внезапно почувствовал неловкость. Обычно кузен не любил разговаривать на подобные темы. Но сейчас он был крайне подавлен провалом.

— Она погибла из-за отца. Он пытался научиться контролировать рой пикси, но не смог, и они сожрали её живьём. А я за этим наблюдал. Обездвиженный, чтобы не привлечь их внимание, я смотрел, как она умирает, и ничего не мог сделать, чтобы помочь.

— Тогда зачем ты их используешь?

— Когда я впервые их призвал и покорил, я видел боль в глазах отца. Как будто я воткнул кинжал в его сердце, — Петр улыбнулся, словно некая приятная мысль развеяла его дурное настроение. — Отец был виноват в её смерти, так что в память о его ошибке я почти всегда призываю именно их.

— Но он же не хотел… — начал я.

— А мне плевать! Знаешь, если честно, меня сжирает зависть. Я хотел бы иметь семью, как твоя, и вырасти вне этой войны. Я убивал уже с детства. Для меня человеческая жизнь стоит дешевле бутерброда, — он улыбнулся. — Хотя куда больше я завидую твоим возможностям. Вы с сестрой можете использовать сразу два вида магии. А Эд укреплён магической кровью. Его мать, когда была беременной, пила кровь демонов и адских гончих. Его иммунитет намного сильнее моего. Да и магия тоже мощнее.

— То есть, ты самый слабый в семье? — удивился я.

— Да. Моя мать была обычной секретаршей — ни магии, ни выдающихся интеллектуальных способностей. Отец спас её, и она увлеклась им, как увлекаются супергероями. Хотя сама она не отличалась ни красотой, ни умом, её упорство и постоянная занятость отца, который вёл войну в одиночку, сделали своё дело.

— Ты любил её? Наверное, больше всех… Я тоже любил маму. Она была доброй. Отец мало обращал на меня внимания. Он всё время говорил об Алисе. Какое она выиграла соревнование, что о ней сказал тренер. Меня он любил, но ей он гордился. А мама… понимаешь, ей было неважно, сколько у сестры медалей. Ей было неважно, что она может в будущем войти в Олимпийскую сборную! Ей был важен я. Она спрашивала, что я читаю. И в детстве за каждую прочитанную книгу давала овсяное печенье. Оно было такое большое… — я показал руками размер. Пётр улыбнулся мне и потрепал по голове. — Ты так и не ответил на мой вопрос, — заметил я.

— Я любил мать. Любил и ненавидел. Так же, как и отца. Так же, как и… — он замолчал и нахмурился. Видимо, он настолько расслабился, что сболтнул то, чего не хотел говорить.

— Так же как кого? Меня?

— Нет, не тебя. Так же, как тех, с кем мы воюем, — он вновь надел холодную, бесстрастную маску. А крысы в его ногах, которые только задремали, проснулись и оскалили зубы.

— За что ты ненавидел мать? — поинтересовался я, понимая, что перехожу некую незримую грань.

— Она была серой мышкой, если можно так выразиться, — просто пояснил он, взглядом заставляя одну из крыс скорчиться от боли и запищать. — Зачем ты пришёл?

— Я кое-что нашёл для тебя. Помнишь, ты рассказывал о магии, которая является чем-то вроде приготовления зелья и которая доступна всем.

— Пентаграммы? — с любопытством уточнил Пётр.

Маска бесстрастия спала с его лица, а глаза зажглись живым интересом.

— Вот эти книги. Здесь есть несколько упоминаний.

Кузен бережно принял чёрные бархатистые книжонки и ласково погладил их по обложкам.

— Я крайне благодарен тебе, братец. Ты помог мне с моей научной работой.

— Зачем ты вскрываешь тела и убиваешь крыс?

— Видишь ли, не всё было изучено до войны заклинателями и владыками стихий. Мы не знаем всех аспектов нашей призывной магии. А после того, как дед прихлопнул всех из нашего вида, ещё больше знаний кануло в лету. Эти книги — единственная информация о способностях, которыми мы владеем.

— Почему они из чёрного шёлка, а надписи делаются кровью?

— Магией обладают лишь кровь и плоть. Мы пишем кровью потому, что одним из условий языка чар является кровь. Эти тексты не могут быть написаны ничем иным. А чёрный цвет — это официальный наш цвет. У зачарователей — серебряные книги. А у повелителей стихий — красные, синие, зелёные, серые и жёлтые соответственно. По крайне мере, такие правила были до начала войны, когда мы существовали в мире.

— Почему их так приятно держать в руках? Я испытываю наслаждение, когда касаюсь страниц.

— Это в нас генетически заложено. Именно по этой причине ты наверняка предпочитал обычную книгу интернет-источнику.

— Классно! — я взял камень и кинул его в озеро. — Когда я буду готов отправиться за артефактом?

Пётр не ответил, он перелистывал книги, а затем решил.

— Мы можем поехать за нашим супероружием хоть сейчас.

— Правда?!

— Да, ты мне очень помог. Так что я твой должник, и если это твоё желание, мы могли бы съездить в Москву в вашу квартиру.

— Да, я хочу поскорее отправиться хоть куда, а то мне скучно.

— Может, вам с Алисой начать ходить в школу? Я могу перевести вас с домашнего обучения.

— Нет, давай просто поедем и развеемся! Заодно заглянем в супермаркет и купим мороженое! — я даже вспотел от мысли, что он отправит меня назад в это скучное заведение, где толпы лентяев прикладывают все усилия, чтобы ничего не делать. Вновь учиться у зануд-учителей математике, физике и всему остальному бреду, который по жизни мне вряд ли пригодится. А вот изучение классов демонов с пояснениями, каких можно призывать, а каких нужно опасаться, было поистине полезно. Здесь, в этом доме, я чувствовал себя на своём месте. Впервые в жизни я был там, где должен быть, и мне это нравилось. Как будто прежде я не жил, а лишь существовал. Единственное, чего мне не хватало, так это родителей. Они снились мне по ночам. Я видел, как мы живём вместе, общаемся, занимаемся повседневными делами, и когда я просыпался, моя подушка была мокрой от слёз, а рядом уже сидела Алиса.

— Ты ведь понимаешь, что мы едем на опасное задание? Какое мороженое?

— Карамельное!

— Мои снадобья только очистили твоё лицо и сделали кожу вновь чистой и гладкой. А ты сладким хочешь вызвать обратную реакцию и… — он вздохнул. — Ладно, будет тебе карамельное мороженое. Мне и самому что-то клубничного захотелось.

— А если Алиса скажет, что я должен остаться?

— Не ей решать, — заверил Петр и снова взъерошил мне волосы. — Идём, найдём шумную часть нашей семьи и поясним, что от них требуется.