Крах

Олег Васильевич Фролов, 2022

Книга, все персонажи и события которой вымышлены, любое совпадение случайно, о том, что сохраняя нашу силу, надо крепить идейное единство во имя того, чтобы идея и деятельность по ее воплощению сплачивала нашу страну и страны-союзники, наш и их народы; о том, что нельзя постоянно плыть по течению, нельзя идти на уступки принципиального характера, предавать то, что создано нашими предшественниками, завещавшими нам хранить и укреплять страну.

Глава

V

«Удивлены, — с удовлетворением отметил Шуприн, — и даже, похоже, испуганы. Как раз то, что надо!»

— Я вызвал вас для того… — он обвел взглядом сидящих за столом и сделал паузу, стремясь еще больше заинтриговать их, — для того… для того, чтобы предложить вам стать теми, чьи имена могут навеки войти в историю.

«Как они напряглись, — вновь замолчав, отметил он, — боятся или рады? Или это простое удивление? Но удивление всегда воплощается или в страх или в радость. Так, что же: боятся или рады?»

— Мы: я и вы можем, вернее, должны стать историческими личностями! Вы согласны?

Сидящие за столом переглянулись и Карманов сказал: — Войти в историю можно по-разному… Хотелось бы знать, как это сделать, чтобы остаться в ней положительными персонажами?

«Боятся! Все-таки боятся! — понял Шуприн. — Ишь, хотят быть положительными! Нет, уж, будете теми, кем я вас сделаю! Я — положительный, а вы… вы теми, какими вы будете мне нужны! Я — ваш король, а вы — мои пешки, которые я буду двигать так, как нужно мне! Мне! И, если вы действительно войдете в историю, то только потому, что я вам это позволю! И в той роли, которую я вам отведу!»

— Войти в историю — это преобразовать страну, — медленно, буквально вдавливая в ум каждого, сидящего за столом, начал он. — Все, кто совершал это, все вошли в историю. Все их знают и помнят. Да, были и такие, которые терпели неудачи, но мы же не они! Мы же умнее их! Не так ли?

Все, молча, кивнули.

— А, поскольку мы умнее, разве может кто-либо из нас сомневаться в том, что мы добьемся положительного результата? Вот, ты, — Шуприн уставился на задавшего вопрос, — ты в этом сомневаешься?

— Я? — Карманов явно растерялся. — Я?

— Да, ты!

— Я — нет! — ответил Карманов.

— Тогда почему ты задал мне вопрос?

— Я…я…

— Что я?

— Я выразил общее мнение!

— Общее? — Шуприн заметил, как некоторые из сидящих за столом, переглянулись. — Ты уверен?

— Мне так кажется… — тихо произнес Карманов.

— Кажется? — Шуприн окинул взглядом всех. — Кому из вас это тоже кажется?

Все молчали.

— Повторяю, кому кажется то, что показалось Карманову? Я жду ответа!

— Не мне… не мне… — один за другим произносили сидящие, — не мне… не мне…

— Видишь, — подвел итог Шуприн, — а ты говоришь, что выражаешь общее мнение. Общее мнение выражаю я! А, ты… А, может, ты не хочешь участвовать в преобразовании страны?

— Хочу, очень хочу.

— Да? А, то можешь быть свободен, я никого силой не тащу. Так, как?

— Я с вами!

— Хорошо. Кстати, может быть кто-то другой не хочет участвовать в том, о чем я намерен вам сообщить? У него есть право на это… Есть такие?

— Нет… нет… нет… — откликнулись сидящие за столом.

— Ну, раз все вы, и, естественно, я за преобразование страны, — Шуприн улыбнулся, — то теперь на всех нас лежит обязанность сделать все, чтобы это свершилось. Каждый из нас отвечает за результат. как в целом, так и за тот участок работы, который я ему поручу. Согласны?

— Да… да… да…

— Есть возражения?

— Возражений ни у кого из вызванных им не было.

— А, теперь о главном, — он откинулся на спинку кресла и, медленно переводя взгляд с одного на другого, начал говорить.

Слушали его внимательно.