Крылья, или Миром правят безумцы

Оксана Южанина, 2023

Книга написана в жанре параллельного романа. Действия разворачиваются до и после катастрофы, произошедшей на Земле. Кто и зачем уничтожил наш мир? Почему в Новом Мире существуют две противоположные реальности?ОНА родилась не такой, как все обычные люди. С детства ОНА была вынуждена жить в изоляции, под наблюдением врачей и спецслужб. Вопреки всем бедам, ОНА встретила любовь и нашла свое место в жизни. Но ЕЕ подставили и обвинили в преступлении…Сможет ли героиня спастись и выжить? Сумеет ли избежать смертельных ловушек и помочь другим людям? Кто станет хозяевами Нового Мира: люди, искусственный интеллект или пришельцы?Роман затрагивает вопросы важных человеческих ценностей.

Глава 4. Лу. Жизнь в клинике

Ольга и Лу остались жить в клинике. Василий потребовал у жены развод. Потом он уехал куда-то далеко, на Крайний Север. Пару раз прислал деньги, затем окончательно пропал, слился. Оля втайне ото всех сотрудников клиники, и особенно от Касьяновой, скрывала, как сильно она тоскует по бывшему мужу, как старается выбросить его из своего сердца, но никак не может. Особенно мучилась ночами: медицинское учреждение и казенная кровать не могли заменить уют семейного дома. Все свое время она отдавала дочке, занималась с ней и помогала Касьяновой вести наблюдения. Но Касьянова понимала, что молодой женщине необходимо иметь «собственную опору» и дело для души и заработка. И она подарила Ольге швейную машинку. Ещё помогла устроиться в ателье на договорных условиях к одному модному столичному дизайнеру.

Алла Николаевна Касьянова и Ольга вместе пережили самое трудное время — первые три года малышки. Они никак не могли справиться с ее крыльями, вернее, не могли научить контролировать ее внезапные полеты и правильно летать. Лу развивалась прекрасно. В шесть месяцев она начала ползать, а в восемь с половиной пошла. До года у нее не было никаких позывов к полету. Профессор Сомов, тщательно осматривая крылья Лу, предположил, что они могут самостоятельно «отмереть, отпасть», как молочный зуб или атавизм. Ольга молилась, чтобы это было правдой. Но крылья не отпали. Когда Лу исполнился год, она стала ими шевелить. А если она была чем-то недовольна или злилась, потому что ей не давали конфетку или любимую игрушку, девочка активно хлопала крыльями и кричала. В эти моменты Ольга страшно переживала, что дочка сделает себе больно или поранится, и тут же давала дочке все, что она требовала.

— Не делай этого, Оля, — возмущалась Касьянова, — таким образом ты избалуешь ее.

— Ну и что? Это никому не помешает, не навредит. Моей Луше всю жизнь придется жить одной. Кроме меня, ее никто не станет баловать.

Иногда Лу внезапно взлетала и зависала у самого потолка. Было очевидно, что у малышки выходит это спонтанно, и она не умеет управлять собственными крыльями. Бедняжка, не зная, как ей вернуться вниз, громко и отчаянно рыдала под потолком. Когда начались эти первые неконтролируемые полеты, пол в помещении затянули специальным покрытием, чтобы в случае падения Лу не разбилась и не пострадала. А к телу Лу прикрепили датчики, сообщающие о полете девочки. В подобных ситуациях Касьянова или сотрудники клиники немедленно прибегали к Лу, поднимались вверх по стремянкам и спускали «крылатое создание».

— Мы учим детей ходить, говорить, пользоваться вилкой и ложкой. Учим их буквам. Потом из букв складывать слоги и слова. Пользоваться руками и пальцами: извлекать музыку, лепить из глины, рисовать. Но что делать с крыльями? — Касьянова посмотрела на Ольгу и вздохнула. — Я придумаю «азбуку» для Лушиных крыльев.

— Правда?

— Я работаю над этим. Изучаю необходимую литературу, исследования. Даже не у всех птиц первые полеты проходят на нужном уровне. Птенцы падают, ощущают боль. Всем детям необходим пример матери. В дикой природе птицы учатся летать сами. Но есть птенцы, рожденные в неволе. Сначала их учат летать с малой высоты. Потом увеличивают расстояние. Самый лучший способ — подкинуть птенца в воздух!

— Но Луша не птенец! Ты подбросишь ее вверх, и она испугается.

— Птенцов это тоже пугает. Затем они привыкают. И могут контролировать свой полет.

Но все эксперименты Касьяновой проваливались. Все научные исследования и наблюдения за обучающими полетами птенцов никак не форматировались с человеком. Касьянова делала запросы в научно-исследовательские институты разных стран и в частные клиники по всему миру, где проводились наблюдения и исследования людей, рожденных с необычными патологиями. Она надеялась получить информацию о людях, рожденных с крыльями. Касьянова была уверена, что Луша не единственный крылатый ребенок. Но со своей стороны, она не делилась никакими сведеньями о своей необычной пациентке.

Время шло, но никакой информации о людях с крыльями не поступало. Полеты Луши по-прежнему были неуправляемы и опасны.

Лу обожала Аллу Касьянову, всегда активную, энергичную, веселую, спортивную. Луша называла Аллу «Ла», всегда слушалась ее, ждала ее новых игр, которые Ла постоянно придумывала. Лу любила забраться к Касьяновой на колени, трогать ее очки или небольшую сережку в ухе и тихонько лепетать:

— Лу любит Ла. Лу и Ла. Лу и Ла.

Ольга ревновала свою малышку к Касьяновой, но не показывала вида. Женщина привыкла терпеть. Она мечтала о том, что Лу научится управлять крыльями, подрастет, окрепнет и они рано или поздно уедут жить в деревню, на простор и волю.

Лу нравилось жить в клинике, другой жизни она не знала. Ей нравилось убегать от мамы или Ла, носиться по длинным коридорам, прятаться под большой лестницей или на кухне, где повар давал девочке румяный пирожок. Лу нравилось, когда перепуганная мама или сотрудники искали ее. Иногда она гуляла в саду клиники, заросшем мхами, папоротником, шиповником, хвойными деревьями и больше напоминавшем кусок леса. Но девочка не особо любила гулять на улице: деревья, трава, запахи и птицы пугали ее. На прогулке она никогда не отходила от взрослых и с радостью торопилась обратно в клинику, в свой дом. Лу узнавала о внешнем мире и его обитателях из книг, энциклопедий, интернета и телевизора. Она знала, что в клинике еще живут другие дети, и однажды попросила Касьянову разрешить ей поиграть с ними. Алла познакомила ее с мальчиком Петей, с большими странными глазами. Он показал Лу свой третий, «тайный глаз», скрывающийся под густой шевелюрой. Она в ответ похвасталась своими крыльями, совсем незаметными из-за фасона платья, придуманного Ольгой. Петя очень грубо отреагировал и схватил Лу за крыло. Она ощутила невероятную боль в спине и закричала. Но мальчик не отпускал крыло, дергал его, пытался вырвать. Лу отталкивала его руками, звала на помощь. Касьянова вбежала в комнату, увидела, что происходит, и закричала:

— Лети! Лети! Вверх!

Лу подпрыгнула, ощутила легкость, тут же оторвалась от пола и ударила Петю ногой в грудь. Он упал. Лу порхнула вверх, умело обогнула люстру и выпорхнула в коридор. Она быстро и уверенно летела к своей комнате, своему убежищу. Касьянова бежала следом за ней по коридору и громко радостно говорила:

— Молодец, Лу! Ты сделала это! Ты умеешь летать! Сама!

— Я ненавижу летать! — закричала Лу, когда вернулась в свою комнату и легла на кровать, лицом к стене. — Я ненавижу летать, ненавижу свои крылья! И этого гадкого мальчика. И вас всех.

— Лу, девочка моя, успокойся. У тебя замечательные крылья. Это — твое спасение. Твоя уникальность. Индивидуальность. Такие крылья только у тебя.

— Они мне не нужны. Забери их себе! — плакала Лу. — Ни в одном фильме ни у кого из детей нет этих поганых крыльев.

Когда Ольга узнала о произошедшем, то прорыдала всю ночь.

Лу очень не любила, когда собирался консилиум и врачи с особой тщательностью осматривали ее спину и крылья. Ее раздевали до трусов, рассматривали, трогали, сканировали. В эти минуты Лу ощущала себя несчастной, униженной. Врачи и профессора сюсюкали и заискивали перед ней, просили показать, как она летает. Но Лу назло, из принципа не хотела взлетать при них и говорила, что она не умеет, все забыла. Однажды, когда Лу исполнилось 10 лет, на очередной осмотр-консилиум привели несколько студентов медицинской академии. Лу сразу обратила внимание на красивого парня-студента и была готова умереть из-за своего ничтожного вида девочки с неразвитой грудью, в одних трусах, с дурацкими крыльями. Пока все рассматривали Лу и задавали вопросы, она видела, как девушка улыбалась красивому парню, строила ему глазки и как-то слишком пренебрежительно и даже брезгливо кивала в сторону Лу.

— Что тебя интересует, Лу? — спросил седовласый профессор, — Чем ты любишь заниматься?

— Люблю смотреть фильмы.

— А какие фильмы тебе нравятся?

— Про животных. И про любовь, — ответила Лу и выразительно посмотрела на красивого парня.

Он тут же по-доброму улыбнулся Лу. Девочка улыбнулась ему в ответ и вдруг ощутила, что ноги слегка оторвались от пола. Лу резко остановила свой внезапный порыв. Она не желала летать при всех этих людях, и особенно при этой девице, не спускающей глаз с парня.

— Лу, а кем ты хочешь стать, когда вырастешь? — не унимался любознательный профессор. — А, деточка?

— Я стану актрисой, — уверенно произнесла Лу.

— В цирке? — этот дурацкий вопрос задала та самая девушка, сидевшая рядом с красавцем.

— Нет, не в цирке. Я буду сниматься в кино. Играть в театре.

Лу видела, как все смотрят на нее с сожалением, как на несчастное забитое создание, непригодное для работы в театре и кино и для обычной жизни тоже. Она была продвинутым ребенком и знала, что в прошлые века в цирке любили демонстрировать людей с уродствами и патологиями. Лу казалось, что она такой же уродец с крыльями. И сейчас ее разглядывали, словно в цирке.

Лу с облегчением вздохнула, когда осмотр был закончен. Она не ушла в свою комнату, как обычно, а спряталась в коридоре. Лу тайком наблюдала за красивым студентом, от которого ни на шаг не отходила девушка. Затем студенты вышли из клиники на улицу. Лу незаметно последовала за ними. Красавец парень и девушка оторвались от общей группы, скрылись в зарослях сада клиники. Лу шла за ними по пятам. Она слушала, как девица обсуждала ее крылья и сокрушалась, что у них взяли подписку о неразглашении и таким фантастическим феноменом нельзя ни с кем поделиться. Затем девица остановилась около старого толстого дуба и положила руки на плечи парню. Лу с замиранием сердца наблюдала, как они стали целоваться, как девица прижималась к парню и слегка стонала. У нее самой от волнения и возбуждения заколотилось сердце, в груди пылало, лицо горело от накатывающего жара. Ей было страшно и стыдно тайно наблюдать за поцелуями и страстными объятиями студентов, она хотела убежать, но ноги словно прилипли к земле. Лу видела, как парень схватил девушку за грудь, и она говорила: «Да, да, еще, ласкай меня… мне так хорошо… да, да…»После этих слов парень словно обезумел, его глаза помутнели, в них появился животный блеск. Он стянул с девушки тонкий свитер, а она сама уже снимала с себя бюстгальтер и возбужденно дышала. Парень взял в обе руки груди девушки и стал по очереди облизывать ее соски. «Он лижет ее, как собака», — подумала Лу, сорвалась с места и побежала вглубь сада. Студенты шарахнулись друг от друга, увидели рыжие волосы, мелькающие сквозь кусты, и поняли, что Лу все видела. Девушка подняла с земли свитер, быстро надела его прямо на голое тело, сунула в сумочку бюстгальтер и побежала прочь от парня. Красавчик был в полной растерянности. Возбуждение от поцелуев и запаха голого тела девушки еще не прошло. Но он понимал: Лу, убежавшую в чащу, необходимо догнать, привести обратно в клинику. И сделать все возможное, чтобы она не сдала его Сомову или Касьяновой. Красавчик знал, что его могут отчислить за неподобающее поведение на территории клиники. Он представил гневный испепеляющий взгляд отца — начальника вневедомственной охраны МВД — и побежал следом за Лу.

— Луша! Лу! Стой! — закричал он, не спуская взгляда с мелькающего рыжего роя волос.

Но красавчик не смог найти Лу. Она спряталась в сухом дупле старой липы, треснувшей после сильной молнии, ударившей в нее пару лет назад. Лу видела растерянный взгляд студента, его трясущиеся губы, слушала его запинающийся голос, когда он сообщал по мобильнику, что мимо него пробежала девочка-пациентка и скрылась где-то в глухой части сада. Лушу искали. Она тихо торжествовала, что никто не может ее найти. С этого момента Лу полюбила сад, заросли деревьев. Девочка перестала бояться живой природы. И больше не хотела оставаться в клинике. Лу стала яростно сопротивляться любым осмотрам. Она больше не хотела испытывать унижения за свое уродское тело. И страстно мечтала, чтобы вместо дурацких, никому не нужных крыльев у нее выросла прекрасная грудь, как у той девушки-студентки. Девочка хотела, чтобы красавчик студент трогал ее за грудь вместо того, чтобы рассматривать и изучать ее крылья.

Лу срывала все последующие проведения медицинских наблюдений и испытаний. Она стала просто невыносимой, неуправляемой. Она больше не слушалась никого, даже Аллу Касьянову. Лу похудела и осунулась, можно сказать, «таяла прямо на глазах». Ольга больше не могла выносить страданий дочки. Она попросила Касьянову отпустить их из клиники. Алла уговаривала остаться, перетерпеть этот сложный период. Она была уверена, что Лу не сможет адаптироваться среди людей, но Ольга твердо решила уехать в деревню, иного выхода она не видела. Директорат клиники моментально согласился закрыть «Проект Лу», и выделенные на него средства были тут же переброшены на другие нужды. Но Касьянова прикипела к Лу, она не могла вот так просто все забыть и бросить Золотовых на произвол судьбы. Они договорились с Ольгой быть на постоянной связи. Касьянова также настояла на оформлении документов об опеке. На тот самый крайний случай: если с Ольгой что-то случится, Лу перейдет под опеку Аллы Николаевны.