Эмоциональ. 7 измерение

Оксана Малахова (2024)

Бескровная эмоциональная война кланов с каждым днем всё ближе, а Мирослава теряется в догадках: к чему её ведет вселенная? Эмоциональные атаки, битвы и странные игры не дают времени обдумать происходящее. Сможет ли Мирослава сделать единственный правильный выбор и закончить войну кланов? Или, все таки, эмоция страха ей не подчиняется?

Глава 3. Директор

В эту же секунду Мира открыла глаза. Она лежала на диване в своей комнате и у неё очень сильно болела голова. Все события и наставления от дяди Паши она помнила, отчего становилось незначительно легче, но все же не хорошо.

Головная боль прошла со звуком будильника.

«Если так мимолетно будет все болеть, можно и потерпеть», — решила для себя Мирослава и направилась умываться.

Когда она оказалась в ванной, у неё свело ногу. Покалывания были настолько сильными, что хотелось закричать от боли.

— Дядя Паша предупреждал о всплеске эмоций, чего все болит то? — возмущалась Мира. Через пару минут, боль отступила, и она смогла спокойно умыться.

— Доброе утро, — поприветствовала мама, когда Мира показалась на кухне.

— Доброе утро. Привет, — отец и Матвей присоединились к Ирине Валерьевне.

— Доброе, — Мира села за стол, ожидая, что следующее у неё заболит.

Неожиданно вся кухня заполнилась синим цветом.

«О нет!» — подумала Мирослава, понимая, что эмоция проявляется слишком масштабно.

— Что-то не веселое утро, — печально сказал Матвей. — Опять в школу на уроки, потом секция, скучно как-то.

— Соглашусь, грустно, — Ирина Валерьевна поддержала настрой сына.

— Я знаю, как это исправить, — улыбнулся Евгений Викторович.

Мирослава не понимала, почему на отца не повлияла эмоция, но для себя решила, что это действие его личного блокиратора.

— Что предлагаешь? — заинтересовался Матвей.

— Какая идея? — Мирослава следила, как оттенок эмоции постепенно спадал, растворяясь в воздухе.

— Паша давно зовет нас в гости, — намекнул Евгений Викторович.

— Да, давно мы у них не были, а я обещала Даше один рецепт, — вспомнила Ирина Валерьевна.

— Не знаю, будет ли Даша, она вроде уезжала куда-то, — сомневался Евгений Викторович.

— В любом случае, к Паше в гости надо обязательно сходить, — решила Ирина Валерьевна.

— Я зайду в школу и спрошу, свободен ли у него вечер. Так, дети, ускоряемся, — поторопил Евгений Викторович.

— Круто! В гости к директору школы пойдем! — обрадовался Матвей.

— Для обычных школьников эта новость не радостная, — засмеялась Мирослава.

— Мы не обычные школьники, — протянул брат и пошел собираться.

Мирослава почувствовала боль в локте.

«Пусть лучше что-то болит, нежели такие масштабные всплески эмоций испытывать», — думала она.

На удивление всем, директор школы стоял на крыльце и ждал, пока Евгений Викторович припаркует автомобиль и вместе с детьми подойдет к нему.

— Нас встречаешь? — удивился Евгений Викторович.

— Конечно вас, — улыбнулся Павел Геннадьевич. — В гости пригласить хотел.

— Я как раз хотел спросить, не занят ли у тебя вечер, — посмеялся Евгений Викторович. — Как ты умудряешься всегда опережать события?

— Это не я, это Даша приехала, — директор внимательно следил за реакцией друга.

— Неожиданно — протянул Евгений Викторович.

— Так что ждем вас вечером в гости.

— Мы придем. До вечера, — отец Миры направился в машину.

— Ребят, проводить в школу? — спросил Павел Геннадьевич.

— Меня не надо, — Матвей поспешил скрыться, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.

— Меня бы тоже не надо, но у меня вопрос есть, — Мирослава наблюдала, как машина отца выехала за ворота школы.

— Задавай.

— Дядя Паша вы все помните?

— Конечно. Больше тебе скажу, помню не только я.

— Кто еще? — испугалась Мирослава.

— Я, — послышался за спиной голос Антона.

Мира боялась повернуться и посмотреть на одноклассника.

— Я же тебя предупреждал, Мира, весь день будет стыдно и обидно, — Павел Геннадьевич пожал плечами и направился в школу.

— Прости, — Мирослава медленно повернулась.

— Поход в кино, — строго сказал одноклассник.

— Что?

— Я тебя прощу, если ты сходишь со мной в кино, — улыбнулся Антон.

— Шутишь? — удивилась Мира.

— Нет. Все же обошлось, ты прошла проверку, я остался в числе обладателей, на что мне обижаться? Что ты меня выкинула? Пф… — усмехнулся одноклассник. — Ты же и вернула.

— Кто ты, Антон? — Мирослава отступила на шаг от него.

— Что за вопрос? Ты же знаешь, кто я.

— Нет, не знаю, — Мира сделала еще один шаг назад.

— Мира, ты чего? Я твой одноклассник, обладатель эмоции гнева, ученик твоего отца, — перечислял Антон.

— Все не так, — задумалась Мирослава. — Ты интуит и способен безошибочно выбрать из всех кандидатов в обладатели высших, ты — сильнейший обладатель, еще ты умудряешься скрывать основную эмоцию от всех и не поддаешься внушению манипулятора, — медленно перечисляла она. — Ты способен договориться с посланницей вселенной, чтобы организовать для тебя встречи, и ты не забыл, как я тебя выкинула из обладателей.

— Мира, ты накручиваешь себя, — улыбался Антон.

— Я анализирую и делаю вывод.

— И какой же ты сделала вывод? — насторожился одноклассник.

— Ты — наблюдатель, — описала Мира.

— Разобралась, наконец-то, — Антон демонстративно похлопал в ладоши. — В школу на уроки пойдем или ты из-за статуса больше не будешь со мной общаться?

— Ты… Я что? Права? — удивилась Мирослава.

— Я думал, ты догадаешься раньше, но, видимо, переоценил, — Антон направился в школу, а Мирослава осталась стоять на крыльце. Она злилась и не находила себе места.

— Антон, — окликнула она.

Одноклассник остановился и медленно повернулся. Воздух наполнился красными переливами.

— Что?

— Ты специально все подстроил? — Мира ощутила тяжесть воздуха.

— Как ты себе это представляешь? — глаза одноклассника налились алым цветом.

— Ты с самого начала знал, как определить наблюдателя, поэтому и посоветовал мне закрыть от тебя мысли, но ты не думал, что у меня получится. Потом втирался ко мне в доверие, поддерживал, делился разными секретами, а я верила тебе и даже… да ну… — расстроилась Мирослава.

— Ты уверена, что так и было?

— Я никак не пойму: почему первый переход с тобой в нулевое измерение был таким болезненным? Открой секрет, как у тебя это получилось? — поинтересовалась Мира.

— Начну с того, что без меня ты бы не перешла в нулевое измерение. Дмитрий Иванович находился далеко, а для совместного перехода изначально нужен контакт с обладателем, а больно было, так как со мной был морион, — ответил Антон.

— Вот как, — задумалась Мирослава. — Зачем вообще мне надо было делать больно?

— Случайно вышло. Я не предполагал, что так получится. Мне всего лишь надо было тебя запугать, чтобы ты сама не осуществляла переходы в нулевое измерение.

— Запугать?

— Я был под действием мориона, можно считать, что все это делал не я.

— А кто?

— Дмитрий Иванович, но моими руками.

— Получается, и после соревнований «Эмоциональ» именно ты мне мог подбросить морион по его указанию, — уточнила она.

— Я так и сделал.

— Зачем?

— Целью была не ты, а твой учитель.

— Стирателя изучали, понятно, — Мира еле сдерживалась, чтобы не закричать или не заплакать. — Как же браслет, который я нашла около парты, он же жег тебе руки. Всё ложь и обман? — из её глаз покатились слезы.

— Не всё, Мира, есть и правда, которую ты не замечаешь.

— Я бы заметила, но её нет, а тебе я не верю.

— Браслет я держал в руках, как обладатель. Я сменил статус позже, когда спас тебя от неминуемой гибели, повредив свою реальность, и отсрочил начало войны, чтобы ты успела вникнуть в суть всего происходящего, а ты утверждаешь, что не веришь мне? — злился Антон.

— Кстати, зачем ты отсрочил начало войны? — Мира вытирала слезы.

— Отца спроси, мне, как сказали, так я и сделал, — зло ответил одноклассник.

— Папа?

— Да, Мира. Твой отец управляет всеми событиями, вот и спроси его: к чему он ведет?

— О чем ты? Что ты знаешь?

— Ни-че-го! — зло проговорил Антон и направился в школу.

Реальность вернулась вместе с движением учеников. Все торопились успеть на урок, который вот-вот должен был начаться.

Мирославе хотелось оказаться где угодно, только не в школе. Она так злилась на Антона, что стала излучать красный оттенок эмоции гнева в радиусе нескольких метров от себя.

— Всё пройдет, это всего лишь эмоция, она мимолетна, надо перетерпеть, — Мира успокаивала саму себя.

— Не поможет, — послышался рядом знакомый голос.

— Карина? — Мирослава удивилась появлению около школы старшей сестры Антона.

— Я хотела поговорить, но вижу, что не вовремя.

— Да, давай потом как-нибудь, — Мира обхватила себя руками.

— Я говорила тебе, что у братика много граней, — напомнила Карина.

— Да, говорила. Не помогло, — дрожь Мирославы плавно перетекала в раздражение.

— Тебя никто не просил в него влюбляться, — Карина подошла ближе.

— Я не влюблялась, — окончательно разозлилась Мира.

— По тебе заметно.

— Карина, что ты хотела? — зло спросила Мирослава.

— Я пришла поблагодарить тебя. Ты каким-то чудом умудрилась вытащить моего брата живым из клана Регентовых, — Карина поклонилась ей. — Но и хотела попросить не забыть вывести еще и Алину.

— Антона не я вывела из клана, — продолжала злиться Мира.

— Я знаю. Твой отец помог.

— Вот его и попроси помочь с Алиной.

— Лучше тебя, так надежнее.

— Карина, я не понимаю, ты чего из клана сама ушла, а потом всю родню спешишь вывести?

— Так надо.

— Кому надо?

— Мне, Мира. Так надо мне, — Карина пристально посмотрела на Мирославу. — Совсем недавно я, как и ты, неудачно влюбилась. Тот молодой человек не сказать, что плохой, он всего лишь узник обстоятельств, поэтому взаимности не было. От меня ему нужна была определенного рода информация, которую я не знала, — голос Карины стал немного дрожать от волнения. — Я в какой-то степени благодарна тому молодому человеку, ведь именно влюбленность в него помогла мне выйти из клана Регентовых живой и невредимой, и встретить свою судьбу. Для близких и родных я тоже хочу счастья, которое находится за пределами клана Регентовых.

Мирослава услышала эхом из школы звонок на урок.

— Тебе пора, — Карина поклонилась еще раз и поспешила к воротам.

Мирослава озадаченно проводила взглядом старшую сестру Антона и поспешила в школу. Она понимала, что у неё есть максимум пять минут, чтобы успеть оказаться в классе раньше учительницы, поэтому Мира не бежала по коридору, а летела, задевая учеников, попадающихся ей на пути.

— Стой! — Наталья Михайловна схватила за локоть Мирославу, останавливая её у лестницы. — Решила брата догнать?

— Нет, я опаздываю, — жалобно простонала Мира.

— Вот и расскажешь об этом директору, — Наталья Михайловна развернула Мирославу и направила в сторону кабинета директора.

— Наталья Михайловна, пожалуйста, отпустите, первый урок все-таки, — просила Мира.

— Павла Геннадьевича попросишь, он и отпустит, — не сдавалась завуч.

Мирослава вместе с Натальей Михайловной вошли в приемную, и, не дождавшись, когда секретарь сообщит об их приходе, поспешили в кабинет директора.

— Привела, как и просили, — улыбнулась Наталья Михайловна. — Мирослава сама дала повод проводить её к вам, пробежав по школе быстрее брата, поэтому ничего не пришлось ей объяснять.

— Спасибо, — поблагодарил Павел Геннадьевич. — Сообщите, пожалуйста, учителям, чьи уроки у Мирославы по расписанию, что она наказана, и пробудет в кабинете директора, пока не приедет кто-нибудь из её родителей.

— Хорошо, — Наталья Михайловна вышла из кабинета.

— Мира, ты чего стоишь, садись, — вздохнул Павел Геннадьевич.

Мирослава села на ближайший к ней стул.

— Да, каждый день стал полон сюрпризов, — дядя Паша закачал головой.

— О чем вы? — Мира с нетерпением ждала объяснений директора.

— Даже не знаю с чего начать, — протянул директор.

— Дядя Паша, не томите, мне же интересно, зачем вы меня отпросили с уроков, — Мира почувствовала боль в руке.

— Ты сегодня эпицентр всплеска неуправляемых эмоций, поэтому было принято решение тебя изолировать, только и всего, — признался Павел Геннадьевич.

— И всё?

— Конечно, всё. Тебе мало?

— Такие сложности из-за всплеска эмоций? — красное свечение заполнило все пространство вокруг.

— Хм, гнев проявился, — дядя Паша поерзал в кресле. — Я этого и опасаюсь. Ты невольно можешь создать в школе эмоциональный коллапс. Я бы не хотел работать в руинах.

— У меня не только всплески эмоций, мне ломит руки и ноги, а утром голова сильно болела, — призналась Мирослава.

— Ты слишком восприимчива, и мало подпитываешься эмоциями, — описал Павел Геннадьевич. — Ты хоть раз забирала эмоции у кого-нибудь?

— Да, один раз.

— Один раз? И это с учетом участия в соревнованиях «Эмоциональ»? — удивился дядя Паша.

— Два раза, — Мирослава вспомнила про подпитку от Антона после второго этапа соревнований.

— Мало, даже очень. Удивляюсь, как ты еще на ногах держишься? — Павел Геннадьевич замотал головой.

— Я подпитаюсь, — пообещала Мира.

— Вот и замечательно, а я предоставлю тебе такую возможность, — директор встал и направился к карте мира, висящей на стене.

— Вы меня переместите?

— Не обязательно, могу тебя здесь оставить, если ты хочешь в кабинете директора побыть, — Павел Геннадьевич повернулся и внимательно посмотрел на Мирославу.

— Нет, не хочу. Еще зацеплю вас своими эмоциями, — переживала Мира.

— Не сможешь, у меня сильная защита.

— Защита от эмоций?

— От их перепадов и неожиданных всплесков.

— Здорово, — Мирослава, наблюдала, как красное свечение гнева сменяется легким желтым оттенком.

— Резкий перепад, ничего не скажешь, — Павел Геннадьевич почувствовал смену эмоций. — Так, посмотрим, — он повернулся к карте и стал водить по ней пальцем. — О! Думаю, здесь тебе будет интересно, — дядя Паша стал постукивать указательным пальцем в определенном месте на карте.

Неожиданно в дверь постучали, и в кабинете показалась Наталья Михайловна вместе с Антоном.

— Что-то вы долго, — подметил директор.

— Некоторые к вам не хотели идти, — завуч посмотрела на Антона недоверчивым взглядом.

— Конечно. Я бы и сам не хотел идти к директору, — засмеялся Павел Геннадьевич. — Вы бы ему сказали, что Мира здесь, он бы прилетел.

— Он после этого и согласился, — Наталья Михайловна хмыкнула и ушла.

— Что же ты меня так боишься, Антон? — поинтересовался Павел Геннадьевич.

— Я остерегаюсь. Слухи разные про вас ходят, — ответил одноклассник.

— Честно, ничего не скажешь, — покачал головой директор. — Почему свое мнение не хочешь сформировать? Может слухи ошибочные.

— Боюсь не успеть. Буду выяснять, что да как, а в это время могу вылететь из обладателей, — Антон не проявлял ни капли страха и неуверенности в своих словах.

— Мы с тобой пару минут разговариваем и ничего, — дядя Паша развел руки в стороны.

— Я уверен, что это из-за Миры, — признался одноклассник. — Не будь она здесь, вы бы относились ко мне по-другому.

Мирослава удивленно посмотрела на одноклассника.

— Странная уверенность, — пожал плечами директор. — Думай, как хочешь, твоё право, — он достал из кармана брюк небольшой камень и приложил его к тому месту на карте, на котором остановил свой выбор. — Погуляйте, ребят. К окончанию уроков вернетесь, — Павел Геннадьевич подошел к Антону и вложил ему в руку камень. — За неё отвечать будешь ты. Если почувствуете опасность, разбейте его.

— И куда вы нас направляете? — спросил Антон.

— Туда, где всплески её эмоций останутся незамеченными. Прошу, приятного отдыха, — Павел Геннадьевич указал на карту, — вещи можете оставить.

Мирослава встала, положила на стул рюкзак и направилась к стене. Антон положил свои вещи и последовал за ней.

— Дядя Паша, а почему вы позвали Антона, а не Алину? — Мирослава всё еще сердилась на одноклассника.

— Купидоном подрабатываю, только отцу не говори, — засмеялся директор.

— Не смешно, — Мира коснулась карты и испарилась в радужном потоке искр.

— Подожди секунду, — Павел Геннадьевич остановил движение руки Антона. — У тебя есть связь с учителем?

— Я уже прочел ваши мысли, — улыбнулся Антон.

— Значит, есть, — облегченно вздохнул директор. — Аккуратнее там, незащищенный фрагмент воспоминаний, — он указал на карту.

— Ваших? — уточнил Антон.

— Чьих еще? Конечно моих, — ответил Павел Геннадьевич. — Всё, иди, Мира ждет.

— Павел Геннадьевич, спасибо вам, — поклонился Антон. — Если бы не вы, мне бы стерли память, как Алине.

— Ох, как ты многого не знаешь, — дядя Паша покачал головой.

— Но я догадываюсь, — Антон коснулся рукой карты.

Радужные искры посыпались на пол. Павел Геннадьевич продолжал стоять и смотреть на карту мира, углубляясь в свои мысли.

— Как же им обоим достанется, — он покачал головой.

— Не только им, — послышался из угла кабинета женский голос.

— Не без этого, — директор вернулся на рабочее место и продолжил разбирать письма и счета школы.

С этого момента карта мира на стене его мало интересовала, как и ребята, которые скрылись в кротовой норе за ней.