Неприятности. Инструкция по применению

Оксана Ларина, 2021

Есть хорошая русская поговорка о млекопитающем, которое всегда грязь найдет. Только плохо, когда сия народная мудрость имеет непосредственное отношение к тебе самой. Это пятая книга из жизни Оксаны Демидовой. И начиналась эта история весьма буднично – подруга попросила пожить некоторое время в деревенском домике, пока его хозяйка поправляет здоровье в санатории. Только дом оказался с сюрпризом. И оказалась Оксана благодаря своему любопытству между обозленными деревенскими жителями и полицией, которой очень надо повесить на кого-то неожиданно образовавшийся труп. Это неприятные испытания для любого нормального человека. Как кажется в начале. Пока однажды она не оказалась участницей черной мессы в роли… жертвы. С этого момента остальные происшествия превратились в милые мелочи, не заслуживающие внимания.

Глава 7

Следующее утро началось со звонка участкового.

— Оксана Викторовна, сможете подойти ко мне сегодня?

— Смогу, наверное, — накануне вечером мы с Юлькой до глубокой ночи строили предположения о том, что случилось с несчастным мальчиком, а теперь ни один из глаз не хотел открываться. Устав с ними воевать, потянулась и спросила. — А, где вас найти?

— В начале поселка ваша улица на лево, а моя на право. Синий дом, второй по счету.

— Хорошо, — я кивнула. а потом вспомнила, что видеть он меня не может. — До которого часы на месте будете?

— Часа три еще точно.

— Ох. Это в таком ускоренном формате надо увидеться? Я думала в течении дня подойти можно.

— После обеда мне надо в район отъехать. Подойдите пожалуйста, пока я здесь. Сможете?

— Куда деваться? Конечно, только кофе выпью.

— Не торопитесь. Жду Вас.

— Это предложения совершенно противоположного значения, — сообщила я замолчавшей трубке.

В отличии от меня, подружка на общаковом диване ютиться не захотела и на правах старшей по должности заняла комнату своей сотрудницы.

Я пихнула ее в бок

— Отстань. — буркнула она и перевернулась на другой бок. Пришлось ее слегка ущипнуть.

— Что надо? — попыталась приоткрыть один глаз Юлька, но также как и я недавно, безрезультатно.

— Меня участковый вызывает опросить. Эй ты меня слышишь? — так как никакой реакции мои слова, так и не вызвали пришлось еще раз ее пихнуть. Глазки подружка все же открыла.

— Сегодня тебя точно не посадят. Вызывают иди. Мне что тебя за ручку проводить? — сердито рявкнула она и спрятала голову под подушку.

Обидевшись на такое безразличное отношение к моей судьбе, я поднялась и вышла из комнаты.

— Потом я тебя обязательно выслушаю! — донеслось мне в спину. Гордо вздернув

подбородок, ничего не стала отвечать, а пошла себя кормить.

Участковый поселка сидел напротив меня, вертел в руках карандаш и с грустью взирал на окно за моей спиной.

Ничего нового, я как и предупреждала вчера рассказать ему не смогла.

— Должен Вас предупредить. Мать мальчика, которого нашли Мария Степановна Митряхина — жительница нашего поселка. Ее сын пропал пять дней назад. Не известно, как она отреагирует на известие об его смерти. Будьте поаккуратнее с нею.

— В каком смысле? Пять дней назад я и не подозревала о существовании вашего поселка и к пропаже мальчишки не имею ни малейшего отношения!

— Понимаю. Но и Вы поймите. Женщина сейчас в шоке. Трудно ждать от нее адекватных поступков и наказать ее тоже не смогу, если что.

— Что это значит: не сможете, если что? — я нахмурилась.

— Я живу здесь с детства. Мы теть Маше сочувствуем очень. Понимаете?

— Это в смысле, если она меня с горяча пристрелит, то в полиции это спишут на несчастный случай?

— У нее нет оружия. И не думаю, что до этого дойдет, — он покачал головой. — Побудьте пока дома. Участок у вас большой, есть чем себя летом занять. Дайте время женщине прийти в себя.

— Ясно! — я поджала губы. — У Вас остались ко мне вопросы или я могу идти?

— Идите, — кивнул полицейский.

— Кстати об оружии, мальчик был застрелен. Если узнаете, что кто-то неделю назад слышал выстрелы, сообщите мне пожалуйста.

В дом я вернулась злая на весь мир и на Юльку в первую очередь. В конце концов именно по ее милости возникла вся эта ситуация.

Подружка уже встала и устроила на улице импровизированную веранду, поставив на улице перед домом стол с парой стульев, чайник и конфетницу. Увидев меня заискивающе улыбнулась.

— Присаживайся. Сейчас кипяток принесу и пирог почти готов.

— Откуда у нас пирог? — принюхавшись, поняла, что в воздухе действительно немного пахнет выпечкой.

— Это ленивый пирог. Очень простой смешиваешь два яйца, стакан молока, гашеную в уксусе половинку чайной ложки соды и муку. мешаешь тесто, чтобы было по консистенции как сметана и заливаешь в форму для выпечки. Туда же фрукты порезанные и можно ставить в духовку. Получается очень вкусно. Сейчас сама попробуешь.

Бросив последнее на ходу, она унеслась в дом и вернулась, держа в толстых рукавица румяную выпечку.

— Дай вон ту белую тарелку, пожалуйста, — она кивнула на стопку посуды в углу стола. — Я на нее поставлю, чтоб стол не расплавился, а то еще очень горячо.

Поставив тарелку, я принесла чайник из дома и налив чай по чашкам, решила пока не возвращать его на место и засунула под стол.

Такое времяпровождение мне нравилось. Пахло смесью трав, которые, не смотря на прохладную погоду еще не начали желтеть. На бездонном голубом небе лениво плыли пуховые облака. Неудивительно, что большая часть знакомых мне по произведениям поэтов любили проводить время в деревне. Даже мне сейчас чего-то хочется, толи стихи писать, толи петь. В городе таких наклонностей у меня не замечалось.

— Как прошла беседа с участковым? — вернула на землю Юлька. Я тут же вспомнила, как на нее сердита.

— Могу тебе сказать спасибо. Теперь мать мальчика, считает нас виноватыми в смерти сына и если при этом, она перегнет палку в отношении нас, то наказывать ее за это не будут. Так как они все здесь живут всю жизнь и ее сочувствуют.

— Ого! А почему спасибо мне? — почесала подбородок Юлька.

— А из-за кого я сюда приехала? Просила же тебя: скажи не могу ехать, занята очень.

— Ну знаешь ли! — рявкнула она. — До тебя мне еще далеко. По крайней мере живешь в удобном доме, а не протухшем подвале, в котором мне пришлось провести не самые лучшие часы своей жизни. Только потому, что тебе на месте не сиделось. Да и здесь никто тебя не просил в подполе лазить! Надо было спокойно дома жить и помидорки собирать!

— Прости, — виновато пожала плечами я. Подружка, конечно, была права по всем пунктам. — Просто не могу забыть этого пацана. Теперь еще и мама его. Что с нею делать, если буянить начнет?

— Боюсь тебе это надо решить по скорее, — проговорила Юлька, смотря за мою спину.

Обернувшись, почувствовала два равносильных желания: спрятаться в доме и срочно вооружиться чем-то вроде лопаты. В калитку вошла женщина с серым лицом в длинном коричневом платье и черным платком на голове. Мои желания были настолько разными и сильными, что вместо того, чтобы предпринять хоть какие-то действия, замерла на месте.

— Можно? — увидев, что ее заметили, крикнула она.

— Да, конечно, проходите, — ответила гостеприимная подружка, косясь на меня. Хорошо, не делала попыток оставить нас с гостьей на едине.

— Присаживайтесь, — поставив стул к ней поближе попросила я. Так драться ей будет неудобно, а у меня окажется больше маневров в случае чего.

Женщина села и устало посмотрела сквозь нас.

— Меня Маша зовут. Это моего Никитку… — она запнулась,

подбирая слова, — Вы нашли. Он у меня младшенький. Самый шаловливый был. Вечно носился невесть где. Избаловали мы его совсем.

На глазах у гостьи выступили слезы. Я тоже почувствовала, что сейчас разревусь. Еле проглотив комок в горле, разжала челюсти и сказала.

— Мы сочувствуем Вам. Очень.

Юлька сидела молча, видимо чувствуя, что и я.

— Я хочу найти этого гада, что моего Китку загубил. Не смогу спать, пока он на свободе ходит. Он же ест, пьет, ему хорошо, а моего Кита больше нет на этой земле и не будет никогда.

— Его найдут обязательно. Меня уже сегодня опять по этому поводу вызывали на допрос.

— Найдут они, — горько усмехнулась гостья и подняла на нас взгляд безмерно уставших черных глаз. — Ничего они не найдут. Создадут видимость, суеты наведут и спустят, как всегда.

— Зря Вы так. Нам тоже приходилось сталкиваться с полицией. Да там, как и везде много равнодушных ленивых людей. Но, есть и профессионалы. А Вас здесь любят и действительно хотят хоть как-то помочь.

— Кто поможет Ванька? Так у него самого молоко на губах еще не обсохло. Пяти лет не прошло с тех пор, как он носился по деревне на велике и кур пугал. А остальные, — она тяжело вздохнула. — Неужто думаете буду сидеть и ждать, нормальным дело попадет в руки или тем, кому плевать на меня и моего сына? Я к вам вот что пришла, может вспомните хоть что, а? Хоть маленькую зацепку, понять кто сотворил такое.

— Простите, — я покачала головой. — Я сюда позавчера впервые приехала, а он там уже пять дней как был.

— Пять дней. Ровно пять дней, — она опять посмотрела в пустоту и молча вышла.

— Лучше б она драться кинулась. Ненавижу такие ситуации, — я посмотрела на Юльку.

— Значит мальчишка погиб в день своего исчезновения?

— Похоже на то. Иван Евгеньевич, местный мент, говорил, что именно столько дней назад его видели в последний раз. И в подполе он тоже около недели просидел.

— На нем были следы издевательств?

— Вроде нет. Я ничего такого не видела. Сидел в одежде, я даже сначала не поняла, что мертвый, думала приблудился кто-то.

— Почему ты вообще думаешь, что он был в твоем подземелье. Возможно, гулял пацан, баловался и свалился в колодец. Там глубоко и шансов выжить у него не было?

— Нет. Его застрелили.

— Ты откуда знаешь?

— Откуда я могу знать? От участкового, конечно.

— Не понимаю. Одно с другим не сходиться. Весь антураж и камень этот дурацкий, говорит о том, что в подвале психи проводили свои мессы. Кровь, которая там время от времени обновлялась это подтверждает. Но, с каких пор жертвоприношение производят при помощи расстрела? Это уже в стиле нацисткой Германии. Тогда жертвенник не причем. Что же там происходило?

— Возможно он пытался сбежать?

— Такие развлечения, насколько помню принято проводить в компании. Что несколько взрослых человек не смогли поймать пацана и провести все по правилам? Это же ребенок, а не универсальный солдат. Надо еще раз с лесником поговорить. Не понравилась мне его реакция на наше сообщение.

— Он мог и правда принять нас за психопаток, которые порочат его любимую деревню. Подожди, — начало доходить до меня. — Что значит поговорим? Мы должны поговорить?

— Почему бы и нет? — пожала плечами подружка. — Эта Маша, по сути, права. Никогда не сможет знать точно кому поручат расследование дела. Ты много ментов нормальных знаешь?

— А я их разве в принципе много знаю?

— Тебе не стало ее жаль?

— Стало, разумеется. Но мы не умеем искать преступников. Для этого надо учиться в специальном институте. А вот нарваться на неприятности сможем за милую душу.

— А если они продолжат людей убивать? Не влезь ты туда со своим любопытством, то и пацана до сих пор не нашли. А сколько пропавших людей там побывало до этого? Их теперь уже точно не найдут. Лежат в одном из болот округи с камнем на шее, а родственники их даже похоронить по-человечески не могут.

Издав стон, посмотрела на Юльку.

— И после этого ты еще будешь утверждать, что это я втягиваю нас в неприятности?

— Мы аккуратненько. К тому же наш интерес оправдан, тебя подозревают в убийстве.

— Тьфу на тебя! Кто меня подозревает?

— Пришла же участковому мысль, что мать мальчишки может прийти к таким выводам. В любом случае его нашли у нас под боком. Вполне понятно, что у нас появилось желание понять, что происходит.

— Ага. Так же как понято желание у тех психов, которые это творили решить проблему с нашей понималкой раз и на всегда.

— Мы взрослые, физически развитые женщины. Если поймем, что все зашло слишком далеко свалим в город. Там нас никто не найдет. Даже Ленка не знает моего адреса, твоего тем более.

— А ты это имела в виду, под нашей физической развитостью и взрослостью?

Юлька прыснула со смеху.

— На самом деле не это, а что справиться с нами куда сложнее, чем с перепуганным подростком. Главное, пока во всем не разберемся по одной стараться не ходить.

— Да здесь и ходить особо не куда. В лес если только, так туда мне и без сопутствующих обстоятельств не пришло в голову одной идти.

— Тогда пошли вместе, пока не стемнело. Надо разговорить этого лесовичка.

— А если он там в этот раз окажется не один?

— Разберемся, — легкомысленно отмахнулась Юлька и пошла обуваться.

До последнего я искренне рассчитывала, что лесную сторожку мы не найдем, раз уж пошли не через колодец, от которого идет единственная тропинка в том направлении, а через лес. Однако трудностей не возникло, и мы вышли к ней значительно быстрее, чем мне хотелось бы.

— Ну и что, как будем осматриваться? Тихонько подкрадемся, так решит, что жулики лезут и пристрелит с перепугу, как ты в прошлый раз предполагала.

— Давай так. Звать его сразу не будет, но и красться тоже. Спокойно пойдем к двери. Не начнет же он не глядя палить? А если, вдруг с дружками отдыхает, то у нас будет шанс их заметить.

— За что я тебя люблю, так это за здравые мысли.

— Можно подумать меня есть за что не любить.

— Обязательно! За шило в одном месте.

— Кто бы говорил!