Отныне и навсегда

Нора Робертс, 2011

Бекетт Монтгомери еще со школьных лет был тайно влюблен в Клэр Мерфи, но не смог с ней объясниться – сразу после школы она выскочила замуж за военного и уехала. И вот прошло несколько лет. Муж Клэр погиб на войне, и ей с тремя сыновьями пришлось вернуться в родной город, чтобы начать жизнь с нуля. Кажется, сама судьба предоставила Бекетту второй шанс…

4

Вооружившись блокнотом, Клэр пересекла Центральную улицу. Описать номера гостиницы можно довольно быстро, и все-таки она успеет поучаствовать в таком важном для города проекте, пусть ее роль будет совсем незначительная. Вдобавок она поможет хозяевам с выбором и доставкой кое-каких книг и DVD-дисков.

Интересно, как будет выглядеть гостиничная библиотека? Будет ли в ней камин? Клэр очень на это надеялась. Если она войдет в курс дела и даст несколько дельных советов, может быть, ей разрешат принять участие в выборе дизайна библиотеки?

Клэр вошла в здание с черного хода. Ее сразу же накрыл шум: стук молотков, жужжание пил, отдающееся звонким эхом. «Трахни себя, Майк!» — беззлобно выругался кто-то, и тут же раздался ответ: «Охотно, только твоя сестрица вчера ночью уже постаралась».

Клэр звонко расхохоталась прямо перед носом у Бекетта. Он встал как вкопанный, изумленно уставился на нее, громко выдохнул.

— Ребята, не выражаться! Здесь женщина, — крикнул он рабочим и взглянул на Клэр: — Прошу прощения, мэм.

— Ничего страшного. А кроме меня, что, здесь женщин нет?

— Мама и Кароли осматривают третий этаж. Ну и… в общем, они к такому привыкли. Гм, ладно. Я…

Бекетт казался загруженным работой и чуточку смущенным.

— Если сейчас неподходящее время, я…

— Нет-нет, мне просто нужно переключиться. Можем начать немедленно.

Клэр облегченно вздохнула — ей не хотелось «мариновать» свое нетерпение — и покружилась на месте.

— Где мы находимся?

— Ты стоишь в вестибюле. Двойные стеклянные двери — там, откуда ты пришла, — будут выходить на внутренний двор. На полу постелем плитку, как бы такой «ковер» с красивым орнаментом. «Ковер» будет гармонировать с большим круглым столом по центру холла, под люстрой. Освещение — современное и модное, с элементами природных материалов. Светильники напоминают расплавленные кусочки стекла. Мама хочет, чтобы на столе стояли цветы — крупный, эффектный букет, а вон там — пара каминных кресел.

— Надеюсь, кирпичную кладку закрывать не будете?

— Нет, оставим открытой. Плитка, кресла — неповторимый шарм французского стиля — с фисташковой обивкой; на креслах — бронзовые клепки, так что в целом получится смесь рустикального и французского стилей. Мама все никак не выберет столик под эти кресла. В углу мы поставим еще один стул, и, думаю, понадобится что-нибудь для украшения лицевой стены.

Клэр попыталась нарисовать мысленную картину.

— Настенное блюдо?

— Может быть. С предметами искусства мы еще до конца не определились, хотя общая концепция — местные авторы, местный колорит. Мы включим все это в перечень обстановки номеров с указанием авторов и стоимости их работ.

— Прекрасная мысль.

Видимо, Бекетт торопится, решила Клэр, раз так сыплет информацией. Она быстро царапала в блокноте пометки, стараясь ничего не пропустить.

— Значит, вот это — сквозной проход? Местечко, где можно посидеть с чашкой кофе или даже с бокалом вина? Ты ничего не сказал о стойке администратора…

— Ресепшен будет тут. Вход предполагается прямо с улицы, с тротуара. Я проведу тебя вокруг. Сворачиваем налево и попадаем в зону отдыха. — Бекетт широко махнул рукой в сторону короткого коридора. — Сейчас там все завалено материалами и оборудованием. Помещение вытянутое, немножко узковатое. Раньше было проезжей частью.

— Зона отдыха… для отдыха?

— Скажем, для «тусовки» в современном лаунж-баре. Кожаные диваны и кресла, большие удобные пуфы вместо кресел с подголовниками. Мама выбрала актуальный желтый цвет. — Впервые за все время Бекетт улыбнулся и, кажется, сбросил напряжение. — Рай чуть было не посадил ее под домашний арест.

— Соломенно-желтый цвет, соломенно-желтая кожа. — Клэр попыталась представить желтый кожаный диван у себя дома, вспомнила о детях. Попытка не удалась. — Уверена, вид будет потрясающий.

— Она и Кароли клянутся, что такая обстановка создаст атмосферу заведения высшего разряда. Кроме того, поставим что-то вроде карточного или игрового стола и клубные кресла с кожаной обивкой цвета лайма, — продолжал Бекетт. — Тридцатидвухдюймовый плазменный телевизор. Три потолочных светильника — опять используем природные мотивы — в виде листьев дуба. Над деталями мы еще работаем.

— Просто не верится, как много вы уже сделали! Еще на стадии строительства ты так живо представляешь результат. — Клэр говорила и одновременно делала пометки в блокноте. — Конечно, зная Жюстину, трудно предположить, что она предпочла бы обивку из ситца или бумажной ткани.

— Маме нужен бриллиант, в котором каждая грань будет идеально отшлифована, и мы ей его преподнесем.

Тронутая сыновьей самоотверженностью, Клэр подняла глаза на своего «гида».

— Вы такие молодцы! Я мечтала бы о таких отношениях с моими мальчиками. Любовь, общее дело, взаимопонимание.

— Ну что ты… Видел я тебя с сыновьями. По-моему, у тебя уже есть все, чего может желать женщина.

— Иногда я чувствую себя дрессировщиком, работающим одновременно на трех манежах в цирке демонов. Полагаю, миссис Монтгомери порой испытывала то же самое.

— Если ты спросишь, уверен, она скажет, что до сих пор не отделалась от этого чувства.

— И утешил, и напугал.

Да, Бекетт явно был занят по горло, погружен в себя и при этом чертовски сексуален. Насчет замешательства и неуверенности, кажется, Клэр ошиблась. Этот парень в точности представлял себе каждую грань драгоценного камня, отполированную и сияющую. Она вдруг вспомнила, что совсем недавно Бекетт ей снился, и смущенно отвернулась.

— А что у нас здесь?

— Номер для людей с ограниченными возможностями и центральный вход в столовую.

— Какой именно номер предназначается для постояльцев с ОВ?

— «Маргарита и Перси»^[11].

— О, «Алый первоцвет»! Кстати, о французском стиле. — Клэр полистала блокнот. Чуть вытянув шею, Бекетт заметил, что каждому номеру в блокноте отведен целый раздел. — Можно взглянуть на комнату? — попросила разрешения Клэр.

— Попробуй. Она тоже завалена материалами под самый потолок. Это самая маленькая из гостевых комнат, — добавил Бекетт, ведя Клэр по небольшому коридору. — Пришлось учитывать особенности здания — несущие опоры и все такое, — и положения закона о защите прав граждан с ограниченными возможностями. Меблировка включает две полуторные кровати, между ними — ночной столик, а на столике — красивая старинная лампа, принадлежавшая еще моей бабушке.

— Вы отдаете в гостиницу фамильные вещи?

— Если они вписываются в интерьер, почему нет? Так захотела мама.

— По-моему, очень мило и оригинально. Кровати стоят у окон?

— Да. Плетеные изголовья и драпировки для специальных приспособлений, чтобы обеспечить приватность и сохранить стильный вид. В изножье — плетеные скамеечки, на них подушки с жаккардовым орнаментом, такие же кроватные подзоры. На противоположной от входа стене повесим большое зеркало в витой оправе. Кремовые стены и пояски под карнизом, светло-голубой потолок.

— Голубой потолок… — мечтательно повторила Клэр. Идея отчего-то показалась ей невероятно романтичной. Странно, почему она сама не додумалась сменить скучный белый цвет потолков на какой-нибудь другой. Наверное, просто забыла, как это — быть романтичной.

— Очень по-французски. Да, а какие есть мысли по поводу постельного белья?

— После долгих и порой жарких дискуссий мы остановились на современных элитных простынях белого и, как там его… цвета экрю, в зависимости от номера. Для укрывания — наоборот, универсальная штука на любую погоду: стеганое одеяло, и под него — еще одна простыня вместо всяких там пододеяльников. Куча подушек в льняных наволочках нейтральных тонов; возможно, валик и кашемировые покрывала.

— Кашемировые покрывала? Срочно бронирую номер. Павлиньи перья!

— Это что, ругательство такое?

— Нет, просто где-нибудь обязательно должны быть павлиньи перья. Знаю, держать их в доме считается плохой приметой, но смотрятся они шикарно и как раз во французском стиле.

— Павлиньи перья — надо запомнить. Это самая сложная комната, но, думаю, мы справимся.

— Я уже влюбилась в нее. Где будет ванная? — Клэр удалось войти в номер, перешагнув через банки с краской и наваленные на полу стройматериалы.

— Аккуратней, — предостерег Бекетт и поддержал ее за локоть. — Вместо ванны будет стоять роскошная душевая кабина. Весь набор функций: тропический душ, гидромассаж и так далее; материал сантехники — ЛБ.

— Элбэ?

— Извини. Я имел в виду лакированную бронзу. Мы решили сделать акцент на этом материале для всех мест общественного пользования. Хрустальная раковина на кованой подставке, большая и красивая. Кремовая и золотистая плитка, декор — королевские лилии.

— Mais oui ^[12], — отозвалась Клэр, чем вызвала у Бекетта улыбку.

— Я подыскал кованые стенные полки — изящные, с завитками. Закон об охране прав и недостаток пространства накладывают определенные ограничения.

— Погоди, так неинтересно. Надо нечто большее, нежели просто «мы удовлетворяем особые потребности при помощи максимального комфорта». Нужно воспроизвести великолепие прошедшего века со всеми его благами — нет, удовольствиями. Плюс все радости века нынешнего.

Клэр вновь принялась делать записи, отступила на шаг назад и споткнулась о банку с краской.

— Осторожно! — Бекетт машинально протянул руку и обнял ее за талию, чтобы удержать; Клэр, в свою очередь, схватилась за его руку, пытаясь сохранить равновесие. Мгновение — и они застыли…

Уже во второй раз за этот день эти двое соприкоснулись телами, взглядами — глаза в глаза. Только теперь это произошло в полутемной комнате, словно кто-то нарочно создал интимное освещение при помощи едва проникавшего сквозь синее защитное полотно света, очень похожего на мягкое лунное сияние.

«Меня обнимают… — подумала слегка ошарашенная Клэр. — Обнимает мужчина, более того, Бекетт Монтгомери, и отнюдь не как друг, и не ради помощи, а так, что внутри меня словно бы скручивается длинная тугая лента. Это ни с чем не спутать, меня… тянет к нему. Он привлекает меня физически». Желание накрыло Клэр стремительной волной, когда взгляд Бекетта скользнул к ее губам и задержался на них. Она почувствовала аромат жимолости. Лунный свет и жимолость.

Переполняемая чувством, Клэр подалась вперед, представив их первое прикосновение рук, губ, первое… Бекетт не моргая смотрел ей в глаза, вырвав ее из состояния, похожего на странный сон. Господи, она чуть не…

— Мне пора возвращаться, — с трудом выдавила Клэр, почти пропищала. — Меня ждет… работа.

— Конечно, меня тоже. — Бекетт попятился — осторожно, точно от электрического провода под напряжением. — Работа.

— Что ж, — Клэр стремительно вышла, поспешила прочь из этой комнаты с фальшивым лунным светом и воздухом, что внезапно напитался запахом спелых летних плодов, — ладно.

— Ага. — Бекетт не знал, куда деть предавшие его руки, и засунул их в карманы джинсов.

«Надо поскорей выбраться отсюда. Так безопасней, — подумала Клэр. — Иначе я прямо прыгну этому красавчику в объятья».

— Свяжусь с тобой, когда обдумаю кое-какие идеи насчет номеров.

— Прекрасно. Послушай, я мог бы дать тебе папку с эскизами и фотографиями светильников и мебели, сантехнических аксессуаров, других дизайнерских штучек. Тот экземпляр, что находится здесь, выносить нельзя, но дома у меня есть копия, так что можешь взять ее на несколько дней.

— Договорились. — Клэр глубоко втянула воздух ноздрями, повела плечами и немного расслабилась. — С удовольствием полистаю.

— Если хочешь, занесу папку к тебе в магазин или домой.

— Устраивают оба варианта.

— Выкроишь время — приходи еще, посмотришь другие помещения. Если меня не будет, экскурсию проведет Оуэн или Рай.

— Да, да, хорошо. Ну все, я побежала. Мама уже совсем скоро привезет мальчиков в магазин, а я еще не… управилась с делами.

— До встречи.

— Увидимся.

Бекетт проводил Клэр взглядом, подождал, пока за ней закроется дверь. Руки, стиснутые в кулаки, он по-прежнему держал в карманах. «Идиот, — выругался себе под нос Бекетт. — Ты — гребаный идиот!» Напугал Клэр до такой степени, что она глаз не могла поднять и мечтала поскорей унести ноги. И все потому, что он захотел… всего лишь хотел ее. Как любила повторять мама — и ему, и его братьям: «Вы уже достаточно взрослые, чтобы ваши желания вам не вредили». В отношении Бекетта она, увы, ошиблась. Такие сильные неизбывные желания оставляют глубокий след — воронку, как после разрыва снаряда.

«Постараюсь уйти в тень на несколько дней, пока круги на воде не разойдутся. И пока Клэр не перестанет испытывать скованность в моем присутствии. Надо послать кого-нибудь передать ей папку. Сейчас лучше держаться подальше. Мои желания способны навредить нам обоим, но я-то достаточно взрослый, чтобы держать их под контролем!» — мысли пульсировали в голове как бешеные.

Он вновь уловил аромат жимолости и — в самом деле, он мог поклясться! — слабый отзвук, едва слышимые переливы женского смеха. «Эй, красотка, не шути со мной», — нахмурился Бекетт и сердито потопал наверх, чтобы устроить взбучку рабочим.

* * *

Вернуться в магазин, к книгам и своему персоналу, — нет, к этому Клэр была не готова и потому спряталась в «Весте». Первая помощница Эйвери, Фрэнни, посыпавшая пиццу тертым сыром, улыбнулась и помахала рукой Клэр из-за стойки:

— Привет! А где мои маленькие приятели?

— У бабушки. Эйвери здесь?

— На кухне. Что-то стряслось?

Боже, вид у нее, наверное, еще тот.

— Нет, ничего. Просто… хотела переговорить с хозяйкой заведения.

Стараясь держаться спокойно и уверенно, Клэр обогнула стойку и вошла в кухню. Эйвери занималась тестом: раскладывала его в формочки, чтобы оно подошло. Стив, мойщик посуды, гремел вилками в большой двойной раковине, а одна из официанток доставала из сушильного шкафа бокалы.

— Когда освободишься, удели мне минутку для разговора.

— Говори. Уши у меня не заняты. — Эйвери только теперь обернулась и, увидев лицо Клэр, охнула. — Сейчас-сейчас, уже заканчиваю. Возьми нам по бутылочке чего-нибудь прохладительного. Мне все равно нужно принести снизу продукты.

— Спущусь вниз, подожду тебя там.

Клэр достала из холодильника две бутылки имбирного эля и вышла через заднюю дверь на лестницу. С террасы на втором этаже доносились голоса и смех. Ступеньки вели вниз, в просторный подвал, заставленный ящиками с безалкогольными напитками, пивом, вином.

Здесь было гораздо прохладнее. Клэр открыла бутылку эля и принялась жадно пить. «Лунный свет и сладкий запах жимолости… — с отвращением подумала она. — Очередная сказка. Нет уж, сказочки — не для меня. Я не безмозглая девчонка, а взрослая женщина, мать троих сыновей».

Хотя… разве прежде она замечала, нет, правда, замечала ли, как идеально очерчен рот Бекетта, какой сильный у него подбородок? Просто роскошный. Все Монтгомери хороши собой, но обращала ли она раньше внимание, какой бездонной синевой наполнены глаза Бекетта в лунном свете? Не было никакого света, дурочка. Только неотделанная комната, набитая банками с краской, досками и прочим хламом. Ради всего святого, Клэр! «Я всего-навсего попалась на удочку романтических представлений о будущей обстановке номеров в отеле. Соломенно-желтая кожаная обивка, голубые потолки, павлиньи перья, кашемировые покрывала — это так чудесно и так не вписывается в мою собственную реальность, где все очень практично, недорого и безопасно для детей! С другой стороны, ничего такого ужасного я не совершила. Помечтать о чем-то не грех».

Когда Эйвери распахнула дверь, Клэр, беспокойно ходившая из угла в угол, резко обернулась.

— В чем дело? — потребовала ответа подруга. — Выглядишь так, как будто за тобой гонятся все полицейские города.

— Я чуть не поцеловалась с Бекеттом!

— Насколько мне известно, за это в тюрьму не сажают. — Эйвери потянулась за непочатой бутылкой имбирного эля. — Где, при каких обстоятельствах и почему «чуть не»?

— Я пришла осмотреть другие номера. Мы были в «Маргарите и Перси»…

— О-ля-ля!

— Эйвери, прекрати. Я серьезно.

— Вижу, дорогая, но «чуть не поцеловаться» с очень привлекательным и свободным мужчиной, которого к тебе как магнитом тянет, вряд ли можно считать катастрофой.

— Вовсе его ко мне не тянет!

Эйвери сделала глоток, покачала головой:

— Позвольте не согласиться, господин председатель! Давай, рассказывай дальше.

— Все вышло так… В номер было не протиснуться, кругом доски, краска и все прочее. Я споткнулась обо что-то, потеряла равновесие, а он подхватил меня, не дал упасть.

— За какую часть тела?

Клэр задрала голову, в отчаянии уставившись на потолок:

— И зачем только я тебе это рассказываю?

— А с кем еще ты поделишься? Нет, правда, за что он тебя схватил? За руку, за плечо или за задницу?

— За талию. Обнял меня и… Не знаю, как получилось, но мы оказались вплотную друг к другу, и его губы совсем близко, да еще этот странный свет и запах жимолости…

— Жимолость? — Глаза Эйвери загорелись. — Ты видела привидение!

— Не видела, и в первую очередь потому, что привидений не бывает.

— Ты почувствовала аромат жимолости!

— Мне лишь почудилось. Я просто увлеклась обстановкой. Романтический номер в отеле — то есть он станет романтическим, если верить описанию, — голубоватый свет… В общем, я почувствовала то, чего не чувствовала очень давно. Я ни о чем не думала, просто прильнула…

— Ты же сказала «чуть не».

— Прежде чем наши губы встретились, Бекетт посмотрел на меня так, будто я двинула ему в пах. Он был просто ошеломлен. — Даже теперь, в компании Эйвери, стыд и потаенное желание не оставляли Клэр. — Я отпрянула, и мы в один голос сказали «извини». А потом он держался на расстоянии, будто я радиоактивная какая. Я поставила в неловкое положение и его, и себя.

— Знаешь что? Если бы вы завершили начатое, то не ощущали бы никакой неловкости и ты не металась бы передо мной с таким видом, будто переехала старушку, а плясала бы и во всю глотку распевала от счастья.

Черт, в самом деле, зачем она рассказала об этом Эйвери?

— Во-первых, Бекетт — друг, и не более, просто… Нет, во-первых, мне некогда петь и плясать; главное для меня — сыновья и работа.

— Так и должно быть, хотя, повторюсь, это никоим образом не исключает тех действий, которые именуются пением и танцами. — Ироническая улыбка исчезла с лица Эйвери, она накрыла ладонью руку подруги. — Господи, Клэр, эта часть твоей жизни вовсе не закончилась. У тебя есть полное право петь и танцевать, особенно с тем, кто тебе нравится и кому ты доверяешь. Ты наконец оттаяла, и это важно.

— Может, ты и права. Но, знаешь, я все больше склоняюсь к мысли, что причина моего «таяния» — банальная жара и вся эта дурацкая романтика. Обстановка номера, которую я так живо представила, призрачный свет, воображаемый аромат и прикосновение… Надеюсь, обойдется, — заключила Клэр. — Бекетт-то не воспринимает такие пустяки всерьез. Все произошло очень быстро, он наверняка уже выбросил этот случай из головы.

Эйвери открыла рот, но затем решила придержать свое мнение. По крайней мере, пока.

— Так или иначе, номера в отеле будут просто волшебными, и Бекетт одолжит мне на время папку с эскизами и фотографиями. Когда Хоуп приедет, я накачаю ее всей доступной информацией. Честное слово, Эйвери, только сумасшедший откажется от возможности получить работу в этой гостинице.

— Согласна, — кивнула Эйвери. — Между прочим, у меня как раз есть парочка сумасшедших подруг.

* * *

Бекетт решил дать Клэр время. Не стоит навязывать ей свое общество, дабы женщина не подумала, будто он придал значение тому, что про себя назвал Мгновением. Через подручного он передал в книжный магазин свою папку с материалами и сообщение, что зайдет за ней через несколько дней, поэтому Клэр нет нужды торопиться.

Он прекратил утренние «кофейные» визиты в «Переверни страницу» и проводил дни, занимаясь гостиницей и параллельно другим проектом в соседнем Шарпсбурге. Бекетт вернулся в Бунсборо как раз к концу рабочей смены. Строители только что ушли, и его братья собирались запирать двери.

— Ты вовремя, — сказал Райдер, подходя к брату. По пятам за ним следовал Балбес. — Мы идем в «Весту». Обсудим дела за пивом и пиццей.

— Обожаю такие совещания. Ты разговаривал с подругой Эйвери? — обратился Бекетт к Оуэну.

— Да. Если хочешь узнать подробности, пиво за твой счет.

— Я платил за пиво в прошлый раз.

— Я платил за пиво в прошлый раз, — уточнил Райдер.

— Он платил за пиво в прошлый раз. — Оуэн показал большим пальцем на Райдера.

— Может, и так. — Шагая по тротуару под навесом, Бекетт напряг память. — А ты когда оплачивал выпивку? — Он посмотрел на Оуэна.

Средний из братьев Монтгомери довольно ухмыльнулся и опустил на переносицу солнцезащитные очки.

— Забыли? Я пропускаю шесть кругов, так как раздобыл для вас подъемник. Осталось еще два круга. Уговор дороже денег.

Бекетт вспомнил об уговоре, заключенном между братьями, когда Оуэн задешево приобрел для стройки старенький подъемник, который очень быстро окупился, сэкономив массу людских сил и времени. Бекетт собрался было поспорить, но передумал. Раз Оуэн сказал, что осталось два круга, значит, так оно и есть.

На пешеходном переходе Бекетт, вполуха слушая разговор братьев о водонагревателях, устремил взгляд на книжный магазин. Пожалуй, стоит выждать еще денек. Побыть в тени, позволить Клэр изучить папку, сохранить дружескую непринужденность, как будто Мгновения не существовало. Но ведь оно было, черт побери, еще как было!

— Тебя не устраивает наш план? — осведомился Райдер.

— Что? А, нет, все в порядке, — рассеянно ответил Бекетт.

— Тогда сделай лицо попроще. — Райдер привязал собаку у входа в ресторан. — Я вынесу тебе еды, — пообещал он Балбесу и открыл дверь «Весты».

Братья вошли в ресторан. Было время раннего ужина. На диванчиках сидели родители с детьми и небольшие группы подростков, две-три пары за столиками с откидной столешницей накручивали на вилки спагетти или просматривали меню, а завсегдатаи ресторанчика тянули обычную вечернюю порцию пива у барной стойки. Бекетт, как и его братья, на ходу поздоровался со знакомыми.

— Возьми мне «Хайнекен», — попросил Оуэн и направился к закрытой двери, ведущей на кухню.

— Сядем подальше, — предложил Райдер, — иначе запаримся болтать со всеми подряд.

— Хорошо. — Бекетт подозвал официантку, заказал пиво, после чего направился в дальний обеденный зал. Парочка старшеклассников «резалась» в видеоигры, приправляя это занятие отборными ругательствами.

— Плитку привезли, — сообщил Райдер Бекетту, когда тот сел за столик. — Во всяком случае, большую часть. Два вида декора довезут позже. Через две недели планируем сдачу плиточных работ. Оуэн разговаривал по поводу укладки. Специалисты сказали, что могут начать в конце следующей недели, если справятся с текущим заказом. Если нет — то в начале той, что за ней.

— Нас это устраивает.

— Сразу после этого я хочу включить в план укладку остальных напольных покрытий. Жара вот-вот спадет. Мы можем поставить людей обратно на штакетник, начать наружные работы по покраске.

Оуэн присоединился к братьям за столиком, и тут же подали пиво.

— Готовы сделать заказ? — спросила официантка.

— Будьте добры, пиццу «Мясной пир», — заявил Райдер.

— Я такое количество мяса не проглочу, — помотал головой Оуэн и пригубил пиво.

— Хлюпик.

— Нет уж, пиццу «Атеросклероз» ешь сам, — парировал Бекетт, затем обратился к Оуэну: — Возьмем на двоих большую «Пепперони и халапеньо»?

— Идет. И крабовые шарики.

— Записано. Как дела с гостиницей?

— Спасибо, идут, — ответил Оуэн.

Официантка нацелила на него острие карандаша.

— Брезент скоро уберете?

— Рано или поздно.

— Звучит очень интригующе. — Девушка закатила глаза и со вздохом ушла передавать заказ.

— Все с нетерпением ждут подъема занавеса. Боюсь, мы не оправдаем столь высоких ожиданий, — произнес Бекетт.

Райдер пожал плечами.

— Помимо прочего, благодаря нашему занавесу строительный мусор не валяется на улице, а рабочие значительно меньше страдают от жары. Оуэн, расскажи ему про Принцессу из Большого Города.

— Хоуп Бомонт, — начал Оуэн, — умна, сообразительна. Задавала очень правильные вопросы, причем о многом из того, что ее интересовало, я прежде не задумывался или у нас не доходили до этого руки. У нее сексуальный голос, такой обычно бывает у красоток с шоколадной кожей. В общении приятна.

— Сексуальный голос? Она принята. — Райдер откинулся на стуле с бокалом пива.

— Ты злишься только из-за того, что должность может занять приезжая, — констатировал Оуэн.

— Было бы замечательно во всем сохранить местную традицию, — принялся размышлять вслух Бекетт, — однако нам нужен человек, отвечающий определенным требованиям. Кроме того, если Хоуп примет предложение и переедет сюда, то лет через десять-двадцать вполне будет считаться местной.

— После встречи в субботу узнаем мисс Бомонт получше, — продолжил Оуэн. — Покажем ей гостиницу. Я порылся в Интернете… — Он извлек из портфеля два файла и раздал братьям. — Какое-то светское издание округа Колумбия выложило всю подноготную отношений Хоуп с тем типом, что ее бросил. Большая статья в «Вашингтонце», посвященная отелю, — там тоже есть кое-что о ней плюс фрагменты интервью. Рай окрестил ее Принцессой из Большого Города, потому что Хоуп родом из Филадельфии, где одержала несколько побед на конкурсах красоты.

Бекетт открыл файл и опустил глаза на статью, но в этот момент раздался оглушительный топот. Мальчишки Клэр ворвались в зал, точно беглые каторжники. Запыхавшиеся, с горящими глазами, они бурно обсуждали видеоигру, пока Гарри наконец не заметил братьев Монтгомери.

— Эй, привет, парни! У каждого из нас есть по доллару!

— Нам не одолжите?

Лиам звонко расхохотался:

— Не-а, мы купим пиццу и пойдем играть в автоматы.

Мерфи подошел к столику, критически осмотрел троих мужчин.

— Вы тоже можете поиграть, если у вас есть доллар. Хотите, я попрошу маму и она даст вам по доллару?

Ответ малыша обезоружил Бекетта. Он усадил Мерфи к себе на колени.

— У Оуэна в кармане уж точно завалялся доллар. Почему бы нам не… — Слова застряли у него в горле, когда он увидел вошедшую Клэр. Она казалась слегка смущенной и замотанной.

— Прошу прощения. Эти сорванцы такие быстрые, как ртуть. У вас, парни, деловой разговор, — сказала она, заметив файлы. — Я сейчас же уведу их.

— Мама! — обиженно воскликнул Гарри. Какое ужасное предательство!

— Вряд ли стоит ожидать тишины, когда сидишь в ресторане, — спокойно промолвил Райдер, обведя жестом зал. — Все в порядке, присаживайся.

— Я как раз говорил Бекетту, что в субботу мы встречаемся с твоей подругой.

— Да, Эйвери отвлекла меня в дверях, и буквально за эти две секунды мальчишки удрали.

— Еще просматриваешь папку?

— Да. Появились кое-какие предложения.

— И, надо сказать, великолепные! — подтвердила Эйвери, которая подошла сзади. — Некоторыми из них Клэр со мной уже поделилась.

— Пока это только наброски. Я бы хотела увидеть больше и провести там больше времени, чтобы прочувствовать атмосферу гостиницы.

— Так иди сейчас. Бекетт, проводи Клэр немедленно!

— Эйвери! — пробормотала Клэр, пытаясь скрыть шок.

— Я серьезно. В гостинице никого нет. Гораздо проще и полезней осматривать помещения, когда вокруг не стучат молотки. — Эйвери мило улыбнулась. — Разве нет?

— Разумеется, — подтвердил Бекетт. Мерфи спрыгнул с его коленей и вместе с братьями затеял игру на троих, и теперь Бекетт не знал, куда девать руки. — Конечно, да.

— Я помешала вашему разговору, да и мальчиков мне девать некуда.

— Мы за ними присмотрим. Закажу для них пиццу. — Эйвери замахала рукой, прогоняя подругу. — Зато завтра мы сразу сможем обсудить твои идеи с Хоуп. Бекетт, уступи мне место, и можешь не платить за пиво. Я его допью. — Она поднесла бокал ко рту, сделала небольшой глоток, улыбнулась. — Я сегодня выходная.

Лишившись выбора, Бекетт встал из-за стола.

— Идем?

— Ну да. — Клэр успела бросить на Эйвери сердитый взгляд. — Мальчики, я отлучусь с Бекеттом на несколько минут, — объявила она сыновьям. — Слушайтесь Эйвери, Райдера и Оуэна. Ведите себя прилично.

— Хорошо, мам, хорошо, — отозвался Гарри, вперившись в экран со свирепым выражением лица.

Клэр и Бекетт вышли из ресторана. Порыв ветра разметал волосы Клэр. Она подняла глаза и увидела сгущающиеся тучи.

— Будет гроза, — промолвила она.

Примечания

11

Маргарита и Перси — герои классического приключенческого романа «Алый первоцвет» (1905), написанного баронессой Эммой Орци, британской романисткой венгерского происхождения.

12

Mais oui (фр). — Ну да! Да, конечно!