Черное стеклышко

Нина Стожкова, 2019

Лара находит на берегу Черного моря прозрачный камень. Кусочек темного стекла, когда-то выпавший из очков и обкатанный волнами, поднимает в душе женщины воспоминания, давно и надежно спрятанные в дальнем уголке памяти. Насилие и страх, презрение и обида, страсть и холодность – все грани странных отношений двадцатилетней давности, принявших совсем иной оборот, чем казалось вначале, постепенно всплывают в памяти Лары.

Эта штука блеснула в воде так соблазнительно, что Лара поневоле нагнулась к ней. И тут же обругала себя: вечно она, как сорока, кидается на все блестящее. То на дешевую и яркую, явно не по возрасту, бижутерию, то на эффектных мужчин, которые в итоге оказываются не той ориентации. Теперь вот запала на стекляшку, обкатанную морем…

Женщина рассеянно покрутила в руке находку и внезапно почувствовала, что она завораживает, притягивает, словно внутри этой пустяковины скрыта какая-то тайная магия…

Стеклышко оказалось неправильной формы, изрядно обкатанное волнами, необычного, дымчато-серого цвета. Так мог выглядеть кусочек метеорита, плюхнувшегося миллионы лет назад в Черное море. Или крупный камень, выскользнувший в воду из кольца модной курортницы.

«Да это же осколок стеклышка, выпавшего из темных очков!» — внезапно догадалась Лара. — Наверное, кто-то из отдыхающих давным-давно обронил очки в море, стекло выпало, а волны обточили его».

Лара повертела находку в руках. Лучи солнца обтекали округлые поверхности, почти не отражаясь от них, и женщина уже собиралась бросить бесполезную находку под ноги. Вдруг один луч, зацепившись за какой-то незаметный скол осколка, ударил ее по глазам.

«Тогда, в Ялте, он тоже был в темных очках», — вдруг вспомнила Лара. Она попыталась прогнать давно, казалось, забытое воспоминание, но как это часто бывает, чем большее усилие она над собой делала, тем ярче всплывали в памяти те три дня. Наша память — коварная штука, вроде ящика Пандоры: спрячет до поры до времени в укромных уголках все самое темное и, казалось, давно забытое, а когда покажется, что воспоминание выцвело, как на старой фотопленке, и давно исчезло — оно вдруг явится, да так внезапно, что ударит не только по глазам, но и по сердцу. Словно ее личную «фотопленку» памяти обработали каким-то сверхновым составом, не забыв проставить на каждом кадре дату.

Лариса достала из пляжной сумки полотенце и опустилась на песок. Боже, оказывается, она помнит те три дня по часам, если не по минутам. Как будто все случилось вчера, а не двадцать лет назад…

— Везет же некоторым! — завидовали ей тогда в редакции. Еще бы! Ларисе, «без году неделя» работавшей в Агентстве, внезапно досталась командировка в Ялту. Да еще в середине июня, когда в Крыму не слишком жарко, но уже можно купаться. В общем, Лара чувствовала себя так, будто выиграла в лотерею. К тому же начальство договорилось, чтобы Ларису с коллегой-фотографом поселили в шикарную гостиницу для интуристов, куда рядовым советским гражданам вход заказан. В ответ на расспросы сослуживцев Лариса только загадочно улыбалась. Не объяснять же всем и каждому, что курортный сезон в разгаре, мест в гостиницах нет, а начальство в самый последний момент снизошло до них, рядовых сотрудников, и позвонило «кому надо». Между тем, и коллеги из отдела, и клерки из секретариата, и художники из соседней редакции, и водители, и даже уборщица тетя Дуся — все посматривали на Ларису с хитроватым ехидством. Мол, не успела на работу устроиться — и сразу же барышне выпали недельные каникулы в Ялте. Видать, неспроста ее взяли в Агентство…

Лариса в ответ по-прежнему молча улыбалась. Она-то попала в Агентство по чистой случайности, однако вскоре с удивлением узнала, что здесь все — даже уборщицы, не говоря уже о корреспондентах, секретаршах и курьерах, чьи-то дочки, племянницы или, в крайнем случае, соседки по даче. «Блатные» коллеги не раз намекали Ларисе: дескать, не надо строить перед нами «крутого профессионала». Молодая аппетитная разведенка, мужчин в руководстве полно, уж, наверное, с кем-нибудь да познакомилась поближе…

Впрочем, подобные сплетни Ларису лишь забавляли, не мешая радоваться внеплановому подарку судьбы. Она обожала Южный берег Крыма, с детства помнила его душистый травяной зной, сине-зеленые краски и колючие на ощупь, раскаленные, как сковородки, скалы, выраставшие из моря. Лара давно мечтала побывать в старой Ялте, побродить по ее горбатым улочкам, ведущим к набережной, вволю поплавать в любимом Черном море, когда основная работа будет сделана, посидеть в темноте на балконе, глазея на огоньки корабликов на горизонте. В глубине души она понимала, что завистники правы, и ее командировка больше смахивает на отпуск, однако отмахивалась от сплетен и тихо радовалась — как ребенок, которого вместо школы отправляли в санаторий посреди учебного года. Да и работа, которую ей предстояло выполнять в командировке, в этот раз казалась приятной и необременительной. Ларисе предстояло вместе с опытным фотографом подготовить пейзажные снимки и сделать небольшие текстовые зарисовки для фотоальбома, который Агентство собиралось продавать иностранцам за твердую валюту. Словом, Ларе выпала целая неделя бесплатных экскурсий по Южному берегу Крыма, выбор натуры, встречи с интересными людьми, посиделки с ними за бокалом крымского вина, и все остальное в таком же духе. Предстоящее проживание в «интуристовской» гостинице «Ялта», где, по слухам, даже лифт и тоннель на пляж построили, тоже приятно интриговало. Лара, несмотря на молодость, смекнула: их агентское начальство и руководство гостиницы параллельно служат в одном и том же ведомстве, потому они так легко и быстро договорились…

Лариса решила: а не буду-ка я обращать на агентских завистников никакого внимания. Не буду и все! Пусть себе ехидничают и подкалывают, как расшалившиеся дети! Ей стало легко и весело. Однако атмосфера в редакции, прозрачные намеки коллег и тонкие шуточки начальства с каждым днем все больше напоминали возбуждение старшеклассников перед первой «взрослой» дискотекой.

Конец ознакомительного фрагмента.