Межклановая война. Книга 2

Нил Алмазов, 2020

Они могли ожидать, что грядёт переворот. Они предполагали возможность страшных последствий своих действий. Но никто не знал, что это лишь начало глобальных изменений прежней жизни. И даже тот, кто знает всё, на самом деле не знает ничего.[Изображения, использованные для обложки, были сгенерированы мной в нейросети Midjourney].

Глава 10

Когда мы прибыли в резиденцию, Антар сразу отправился к отцу, а я со Слайми в кармане — в госпиталь.

На входе меня пропустили без вопросов и подсказали, где найти Дакси. Учитывая время, потраченное на её доставку, медики действовали на самом деле быстро, ведь она уже находилась в палате под присмотром доктора и медсестры. Все необходимые в первую очередь процедуры сделали ещё в полёте, так что теперь оставалось узнать, что скажет доктор.

— День добрый, — поздоровался он, как только вышел из палаты. — Вы, я так понимаю, к больной?

— Добрый, — взаимно поприветствовал я и поднялся со скамьи, на которой ожидал. — Да, к ней. Скажите, пожалуйста, каковы шансы?

— Жить будет, причём долго.

— А ноги? Ноги вы сможете ей, как бы сказать, новые отрастить? Ну, можно ведь что-то с этим сделать.

Доктор отвёл взгляд в сторону и, чуть вздохнув, произнёс:

— Шансы на это стремятся к нулю. Сожалею. Одна лишь просьба — не говорите ей пока ничего. Пациентка и так пережила шок. Сейчас, под препаратами, она чувствует себя легче, но всё равно…

Его слова пробрали до глубины души. Я не мог поверить. Да они же всё могут! Телепортация межзвёздная — легко! А вот вырастить новые конечности не в силах.

— Но почему? Я думал, ваши технологии позволяют это сделать. Медицина ведь развита. Не может быть такого. Заплатить нужно? Я найду, сколько нужно.

— Я вас выгоню отсюда, если ещё раз услышу про деньги, — резко сказал доктор. — Деньги ни при чём. У нас нет специального оборудования под данную пациентку. У неё другой состав клеток, это вообще иной организм, отличный от нашего. Мы бы и вам не смогли ничем помочь, если бы случилось подобное.

— А попробовать из её же клеток вырастить? Я в этом не разбираюсь, но можно попытаться хотя бы.

— Поймите наконец, что я не всесильный. Всё, что было в моих силах, я уже сделал. Рисковать не могу, потому что это может сильно навредить больной, вплоть до летального исхода. Мы её и так чуть не потеряли.

— Жаль, очень жаль. Я так надеялся…

— Сожалею. Можете навестить её, только ненадолго. И не забудьте, о чём я вас попросил.

— Да-да, я помню. Буду молчать.

— Благодарю за понимание, — кивнул доктор и ушёл по своим делам.

Не решаясь сразу войти в палату, я снова сел на скамью и задумался: что мне сказать Дакси, чем её успокоить? Всю жизнь считал себя твёрдым духом, но не знал, что столкнусь с такой ситуацией. А это и правда тяжело — войти и делать вид, что всё хорошо. Тем более придётся обманывать её…

Нет, мириться с этим я не готов всё равно. Может быть, это в госпитале чего-то не могут или не знают. Надо обязательно переговорить с Антаром. Уж он-то должен знать всё. В конце концов, это их война, а мы влипли явно не по своему желанию — обещали совсем другое. Вот пусть и шевелятся теперь, но без ног Дакси оставаться нельзя.

Внушив себе, что всё ещё можно будет исправить, я наконец-то решился войти в палату. Осторожно открыв дверь, шагнул и увидел Дакси на кровати, укрытую одеялом, рядом — медсестра, следящая за состоянием больной и показаниями компьютеров.

— Здравствуйте, — негромко поздоровался я с медсестрой, подходя к кровати.

— Здравствуйте, — ответила та и взглянула на меня. — Вы бы хоть умылись…

— Так торопился, что забыл об этом. Где я могу умыться, если ещё не поздно?

— Там, — кивнула она в сторону.

Найдя взглядом нужную дверь, я вошёл и сразу глянул на себя в зеркало. Да уж, вид у меня действительно весьма потрёпанный: лицо мрачное, местами грязное; форма вся в пыли, грязи и крови. Кровь напомнила, как я резал ногу Дакси. От этих мыслей аж передёрнуло.

— А ведь мог быть простым тренером, а не как сейчас… — проговорил вслух.

Стараясь не думать о плохом, умылся как следует и даже наспех очистил форму от крови и грязи, чтобы выглядеть приличнее и чище — всё-таки в госпиталь пришёл, а не на поле боя.

Как только я вышел, медсестра сообщила, что оставит меня с пациенткой наедине ненадолго, и попросила сразу позвать, если что-то случится. Я лишь кивнул и подошёл к Дакси, сев на стул. Она вяло повернула голову в мою сторону, похлопала глазами и даже едва заметно улыбнулась.

— Мне очень жаль, что всё так вышло, но по-другому мы не могли поступить. Прости.

— Не стоит, Кирилл, — тихо произнесла она. — Главное, что не бросили. Вы правильно поступили.

Повисла тяжёлая тишина. У меня не нашлось больше слов.

— Я ведь буду и так жить. Да, буду жива. Но если тебе не нужна такая, как я сейчас, ты скажи сразу. Я пойму, не каждый готов быть с инвалидом.

От её монолога становилось только хуже на душе.

— Дакси, не думай о таком даже. Что бы ни случилось, я всё равно с тобой. Не будешь ты инвалидом. Я сделаю всё, что смогу, но обязательно добьюсь нужных результатов.

Она вздохнула глубоко.

— Я рада, что ты так говоришь. Это приятно слышать. Только вот мы с тобой здесь чужие, пойми. Они не будут ради нас стараться.

— Мы ради них уже постарались, значит, и они будут.

— И я этому тоже буду способствовать, — послышался голос слизи, давно не дававшей о себе знать.

— С тобой Слайми, — вновь улыбнулась Дакси. — Ей-то хорошо: вообще не нужны никакие ноги.

— Слайми, можно мы пока сами поговорим?

— Говорите, не буду мешать, — как всегда нейтрально произнесла она.

— Спасибо.

Пока я глядел на карман, в котором сидела слизь, глаза Дакси заблестели. Она не смогла сдержаться и, глядя в потолок, неслышно заплакала. Слёзы потекли по лицу, стекая на подушку. Вспоминая слова доктора о невозможности вырастить ноги, сам чуть не прослезился, но взял себя в руки. Нельзя отчаиваться и сдаваться. Никогда.

— Дакси, незачем переживать, — тихо сказал я, осторожно коснувшись её щеки ладонью. — Если я пообещал тебе, что всё будет в порядке, то иначе и быть не может.

— Тогда почему они до сих пор не делают мне операцию? Почему?

— Значит, не время пока ещё.

Она помолчала немного, прежде чем вновь заговорить.

— Скажи мне правду, пожалуйста.

— Знаешь, в чём правда, Дакси? — посмотрев той в глаза, я поцеловал её в лоб и улыбнулся, что далось мне тяжело. — В том, что я люблю тебя и, поверь, не отступлю ни на шаг, не упущу ни одну возможность.

Дакси после этих слов перестала плакать и, шире открыв глаза, поглядела на меня так необычно, как никогда этого не делала.

— Ты сказал, что любишь меня? Это правда?

— Да, правда.

Потянувшись ко мне обеими руками, она попыталась подняться, но я предотвратил эту попытку, аккуратно уложив её обратно.

— Тебе пока лучше лежать.

— Я просто хочу тебя обнять. Мне никогда не говорили таких слов. И я тоже хотела бы тебе сказать, что… — Она выдержала паузу, видимо, не решаясь сразу сказать. — Что тоже… люблю… тебя.

За всю мою жизнь, сколько их было, этих «люблю», слова Дакси прозвучали искренне. Не знаю, что со мной произошло, но я не видел причин сомневаться. Быть может, всё-таки бывает вот так вот — действительно взаимно? Или мои слова были слишком поспешны… Впрочем, не до этого пока что. Одно знаю точно — бросать её не буду, особенно в беде.

— Даже не знаю, что сказать, — улыбнулся я. — Так неожиданно. Но я очень рад, что у нас всё взаимно.

— Я тоже, тоже очень рада.

Она засияла, преобразившись и словно позабыв о потере ног. Мне и самому стало теперь легче. Как хорошо, что получилось успокоить её, пусть и не сразу.

Проговорили ещё около двадцати минут, и вот, настало время идти. Пришла медсестра и намекнула, что пациентке нужен отдых. Поцеловав Дакси на прощание, я обещал решить проблему и поскорее навестить её вновь.

В коридоре меня ждал Антар.

— Как она?

— Уже лучше. Только доктор сообщил плохие новости.

— Насчёт ног?

— Да. Сказал, что они не могут вырастить новые. Вот хотел к тебе обратиться с этим. Неужели вообще никак?

Наследник поджал губы, обдумывая.

— Ну если доктор сказал, что не могут, то я точно ничем не помогу. Если и есть варианты, то решать будем потом. Сейчас не время. У меня есть новости.

Закралось чувство, что он решил меня обмануть. И как так — «сейчас не время»? На кой тогда тут эти доктора? Дакси потеряла ноги на поле боя из-за сбоя их же корабля, и теперь он говорит, что не время?

Неимоверный гнев затмил трезвый рассудок, и я бездумно схватил Антара за шею, приперев его к стене.

— Ты вообще думаешь, что говоришь?! Из-за кого, скажи мне, из-за кого всё это происходит?! Я, что ли, устроил войну?! Мой корабль лишил ног Дакси, так по-твоему?!

Не ответив ни слова, наследник вырвался и одним резким ударом в грудную клетку отправил меня в полёт по коридору. Я, конечно, знал, что истриситы сами по себе очень ловкие и сильные, но он преуспел в этом особенно хорошо.

Пролетев несколько метров, я довольно больно ударился головой, но всё равно поднялся на ноги. Какое желание было убить его на месте — это просто неописуемо. И я бы с радостью сделал это, да вот только не дали.

— Остановились оба! — раздался на весь коридор басистый голос.

Вдалеке, за спиной Антара, показался знакомый силуэт. Это его отец.

— Что происходит? — остановившись возле наследника, глава впился в него взглядом. Тот опустил глаза.

— Да вот, перешёл все границы человек. Имел наглость схватить меня за шею и кричать с претензиями. И я не сдержался. Не думал, что ты окажешься здесь.

— Ударил его? — глава посмотрел на меня, потом — снова на сына.

— Да. Будет урок ему.

— Ещё не вырос, чтобы уроки кому-то давать. Встань сюда. — Он ткнул пальцем перед собой.

— Но, отец…

— Встань, я сказал, — так же спокойно проговорил глава.

Даже я занервничал, не зная, что сейчас будет. Но, похоже, точно ничего хорошего.

Антар выполнил не то просьбу, не то приказ.

— Как ты выразился, человек — наш союзник, — пояснил его отец. — И у человека есть имя. Ты всё понял, надеюсь. Не понял — придёшь снова.

После этого глава сбил сына с ног ударом руки наотмашь. Тот упал, пытаясь подняться, да не успел. Глава в качестве добавки пнул его так, что он в прямом смысле этого слова подлетел, как мяч, и рухнул возле моих ног. Посмотрев на него, я увидел гримасу боли, злобы и обиды одновременно.

— Ещё хоть раз поднимешь руку на союзника — это будет последнее, что ты сделаешь в своей жизни. Иди занимайся делами.

Бросив на меня гневный взгляд, Антар поднялся на ноги и зашагал прочь.

— Подойди, — подозвал меня глава. — Объяснишь теперь, что случилось.

Жёстко он воспитал сына, причём довольно взрослого. Как бы и мне теперь не перепало…