Самое бессмысленное убийство

Николай Леонов, 2022

Еще одна книга легендарного тандема Леонов – Макеев. В больничном саду обнаружен труп обитательницы дома престарелых. На первый взгляд, дело обычное: восьмидесятилетняя женщина умерла естественной смертью от своих старческих болезней. Но полковник МВД Лев Гуров не согласен с этой версией. Положение тела и беспорядок в одежде указывают на то, что покойную обыскивали. Возможно, это сделал случайный свидетель смерти или даже… убийца. Гуров изучает окружение жертвы и неожиданно узнает давнюю и очень трагическую историю… Николай Леонов, в прошлом следователь МУРа, не понаслышке знал, как раскрываются самые запутанные уголовные дела. Поэтому каждая его книга – это правдивая захватывающая история с непредсказуемой интригой и неожиданным финалом. Главный герой этих книг, полковник Лев Гуров – сыщик высокого класса, к тому же с массой положительных человеческих качеств. Его уважают друзья, боятся враги и любят женщины. Он – настоящий отечественный супермен. Романы о Льве Гурове вот уже сорок лет неизменно привлекают поклонников отечественного детектива. Ставшая классической серия «Черная кошка» насчитывает более 200 книг, вышедших тиражом в десятки миллионов экземпляров.

Глава 2

— Так это и есть ваш хваленый санаторий? — с неудовольствием спросил Гуров у какой-то дамочки в белом халате, которая вышла на крыльцо, чтобы встретить его.

— Да, — ответила женщина. — Это он и есть. Называется «Сосновый бор».

— Хм! — ядовито сказал Гуров.

У него было прескверное настроение. Ему не нравился ни сам санаторий, ни его название, ни крыльцо, на котором он стоял и разговаривал с женщиной в белом халате, ни сама женщина. Он не нравился даже сам себе. Даже чудная, выкрашенная в голубые и желтые цвета окрестная октябрьская природа и та ему сейчас не нравилась. Даже утренний свежий октябрьский воздух и тот вызывал в нем раздражение.

— Н-да! — сказал он еще ядовитее.

— Успокойся, — шепнула Льву Ивановичу жена. — И веди себя прилично.

Мария приехала в санаторий вместе с мужем, чтобы самолично разузнать, что здесь и как, а то ведь от Гурова разве дождешься внятных разъяснений относительно его здоровья. Вместе с женщиной в белом халате они прошли в вестибюль. Здесь их встретила другая женщина, также в белом халате.

— Пройдемте со мной, — сказала она Гурову. — Я покажу вам вашу палату.

— Палату! — с раздражением произнес сыщик. — Хорошо, что не камеру!

— Ну, ваш номер. Или комнату, — улыбнулась женщина. — Называйте как хотите.

— Если бы дело было в названии! — буркнул Гуров.

— А в чем же? — взглянула на собеседника женщина.

— В сути, — кратко пояснил Лев Иванович. — Ну, ведите меня в мою камеру!

Мария, которая пошла вместе с Гуровым, ткнула ему в бок кулачком и шепнула:

— Где же твое хваленое хладнокровие, Лев Иванович? Прими происходящее как данность, и тебе сразу же станет спокойнее!

— А! — в отчаянии махнул рукой Гуров.

— Вот, — сказала женщина в халате, подойдя к какой-то двери. — Ваша палата… то есть, я хотела сказать, номер… в общем, здесь вы будете жить. Номер рассчитан на двух жильцов, но соседа у вас не будет. Сейчас осень, — пояснила она, — а в это время пациентов у нас не слишком много. Так что никто вас беспокоить не будет. Ну, располагайтесь.

Женщина вышла, а Гуров осмотрелся. Номер как номер — вполне приличный и даже уютный, с телевизором, холодильником, двумя кроватями, двумя креслами и небольшим столиком у широкого окна. За окном виднелись и беззвучно качались под ветром деревья с желтой листвой.

— По-моему, неплохо, — бодрым тоном произнесла Мария. — Так что ты, Гуров, не дури и не хандри. Лечись. Сам ведь понимаешь — надо.

— Вот так она и подкрадывается… — угрюмо произнес Гуров.

— Кто? — не поняла Мария.

— Старость, — сказал Гуров. — Шаг за шагом, незаметно… И ты хоть лечись, хоть не лечись, а она все равно все ближе и ближе. Так для чего, спрашивается, лечиться? От старости лекарства нет.

— Ну вот, ударился в философию, — укоризненно произнесла Мария. — Ах, Лева, Лева! При чем тут философия? Все гораздо проще! Заболел — лечись. Вот и вся философия.

— Не знаю… — пожал плечами Гуров. — Может, ты и права. Но… Вот как только я вошел в эту камеру, так мне отчего-то сразу подумалось о старости. Ты не знаешь, случайно, к чему это?

— Знаю, — усмехнулась Мария. — Эти мысли из-за твоей хандры.

— Ну-ну, — с сомнением произнес Лев Иванович.

— Все, я поехала обратно, — сказала Мария. — А ты будь на связи. И не дури. И не ввязывайся ни в какие приключения, слышишь! Твое дело — лечиться и отдыхать.

— Да какие тут могут быть приключения? — безрадостно усмехнулся Гуров. — Откуда им тут взяться? Одно слово — санаторий «Сосновый бор». Тишина, покой и тоска.

— Ну, ты найдешь чем заняться, если захочешь. На ровном месте. Мне ли тебя не знать, — уверенным тоном произнесла Мария. — Смотри мне!

— Все будет нормально, — вяло махнул рукой Гуров. — Вылечусь, отдохну и вернусь домой. Красивый и толстый.

Они вышли на крыльцо. Мария поцеловала мужа, помахала ему рукой и пошла к машине. Гуров остался на крыльце и смотрел ей вслед. Супруга села в машину, та тронулась, а Лев Иванович остался стоять на месте. Почему-то ему опять подумалось о старости.

Стараясь отвлечься от дум, Гуров встряхнул головой и окинул взглядом окрестности. Несмотря на то что санаторий назывался «Сосновый бор», никаких сосен поблизости он не увидел. Зато почти от крыльца начинался лиственный сад с липами, березами, рябинами и еще какими-то деревьями с большими серыми стволами — как они называются, Гуров не помнил. В саду между деревьями извивались выложенные плиткой дорожки, там и сям стояли разноцветные скамейки и сооружения непонятного назначения, а вдали, на другом конце сада, сгрудились какие-то строения, которые было почти невозможно разглядеть из-за деревьев.

— Пойдемте со мной, — раздался за спиной Гурова женский голос. — Нужно заполнить карту и ознакомить вас с курсом лечения.

— Да-да, — тоскливо сказал Гуров. — Конечно же… Скажите, а что это за серые строения? Там, на другом конце сада?

— Там дом престарелых, — пояснила женщина.

— Дом престарелых? — переспросил Лев Иванович.

— Да. Старички, доживающие свой век. Наши, так сказать, соседи. А этот сад — он общий, их и наш. В хорошую погоду мы здесь гуляем. И они, и мы. Да вы не беспокойтесь — от них никакого вреда и никакой суеты. Тихие, почти незаметные… Одним словом, старички. Ну, пойдемте же. У нас все по расписанию.

То, что на другом конце сада находился дом престарелых, отчего-то нагнало на Гурова еще большую тоску.

«Просто я выбился из колеи, — подумал он. — Сбился с ритма жизни. Так бывает. Да и как тут не сбиться и не выбиться, когда жил себе и работал, а тут вдруг на тебе — санаторий… Ничего. Надо просто собраться с мыслями, перестать раздражаться по пустякам — и все будет нормально. Все станет как и прежде».

И, подумав таким образом, Гуров почувствовал, что успокаивается и обретает привычную бодрость духа.