Петля для сыщика

Николай Леонов (2023)

Еще одна книга легендарного тандема Леонов — Макеев. В собственном офисе найден покончивший с собой частный сыщик Игорь Зайченко. При осмотре места происшествия было установлено, что узел веревки, затянутый на шее трупа, выглядит странно. Похоже, сыщику помогли умереть. Но кто? Последнее дело, которое незадолго до смерти вел сыщик, привлекает внимание Гурова и Крячко. Оказывается, к Зайченко за помощью обратился ни много ни мало секретарь атташе далекой африканской страны, у которого при загадочных обстоятельствах пропала дочь… Николай Леонов, в прошлом следователь МУРа, не понаслышке знал, как раскрываются самые запутанные уголовные дела. Поэтому каждая его книга — это правдивая захватывающая история с непредсказуемой интригой и неожиданным финалом. Главный герой этих книг, полковник Лев Гуров — сыщик высокого класса, к тому же с массой положительных человеческих качеств. Его уважают друзья, боятся враги и любят женщины. Он — настоящий отечественный супермен. Романы о Льве Гурове вот уже сорок лет неизменно привлекают поклонников отечественного детектива.

2

На улице Гуров достал сотовый и посмотрел, который час. Было уже половина девятого — самое время звонить начальству. Петру Николаевичу, хотя он и был начальником главка МВД России, Лев Иванович мог звонить в любое время суток. У них с Орловым давно сложились не просто служебные, но дружеские отношения, а любовь к рыбалке, которой генерал увлекся несколько лет назад, и вовсе сплотила его с полковником Гуровым и Станиславом Крячко — напарником и верным другом Льва Ивановича.

«Станиславу пока звонить не буду, — подумал Гуров. — Наверняка его Наталья сегодня потянула на дачу. Эх, хорошо Крячко! У него там и озерцо неподалеку, и речка. А сейчас, после дождя, самая рыбалка и начнется. Рыба будет клевать по-зверски».

Но о рыбалке, судя по всему, следовало на какое-то время забыть. Гуров вздохнул и набрал номер Орлова.

— Чего тебе не спится в выходной? — бодро спросил генерал вместо приветствия.

— Какое уж там спится, — невольно улыбнувшись, ответил Лев Иванович. — Сам вон уже и бодрый, и бравый, а я-то почему должен в половине девятого в постели валяться? Хотя до восьми вполне мог бы сегодня себе позволить. Но вот не дали.

— Что случилось?

— Ты помнишь Игоря Зайченко?

— Ты о том Зайченко, который ушел в девяносто втором из убойного?

— Да, о нем, — голос Гурова дрогнул. — Сегодня меня разбудили по поводу его смерти. В кармане его плаща был найден мой номер сотового. Причем не рабочий. Откуда он у него взялся, я понятия не имею.

— Ты говоришь, что он умер? Жаль, хороший был оперативник.

— Да, его убили, причем весьма цинично. Было инсценировано самоубийство, причем весьма грубо и топорно. Его задушили, а потом повесили.

— Ага, и я так думаю, что не догадались даже написать от его имени записку с «прости-прощай жестокий мир», — предположил Орлов.

— А как ты догадался, что записки не было? — удивился Лев Иванович. — Я ведь не успел даже ничего толком рассказать.

— Ну, это просто, — усмехнулся в трубку Орлов. — Раз ты сказал, что инсценировка была грубой и топорно сработанной, значит, убийцы или убийца торопились и не стали заморачиваться с разными там записками.

— Ну, их тоже можно понять, — возразил Гуров. — Оставь они записку, это стало бы лишней уликой против них.

— Я так понял, что ты звонишь мне, чтобы я дал тебе добро на расследование? — сменил тему Орлов.

— Прямо в точку, — усмехнулся Лев Иванович. — Нужно же мне узнать, откуда у Зайченко оказался мой личный номер сотового и для чего ему нужно было со мной встретиться и поговорить. Столько лет мы даже не пересекались, и тут вдруг бывшему оперу и моему, так сказать, первому наставнику приспичило со мной связаться. Не пива же попить и не о былых деньках вспомнить! Насколько я помню, мужик он был не сентиментальный и далекий от всякого рода компаний.

— Да, — согласился Орлов, — друзей у Игоря в убойном не было — это точно. Он все дела предпочитал раскрывать в одиночку. Ему так проще было. Сыщицкий нюх у него был просто отменный. И если встанет кому-то из подозреваемых на след, то, пока не поймает с поличным, будет упрямо водить и днем и ночью. Ребята тогда поговаривали, что дед у него из алтайских таежных охотников, в войну снайпером был. Его все немцы боялись. А у него, значит, было дедово воспитание. Или — дедова наследственность.

— Вот и я говорю, что наверняка у него ко мне было дело. Я ведь тебе не сказал — у Игоря было свое сыскное агентство в Одинцове. «Сварог» называется.

— Так он, значит, все-таки в Москву вернулся. А когда уволился, говорили, что в Питер подался, а потом вроде в Южно-Сахалинск. В середине девяностых даже слухи ходили, что он у Якута в охране пристроился.

— Нет, не думаю, чтобы Зайченко в бандиты подался, — ответил Лев Иванович на такие слова генерала. — Слишком уж Игорь честный и партийный был. Наверняка все наврали. Кто бы ему тогда лицензию дал на частный сыск?

— Тоже правильно, — согласился Орлов. — Что ж, если тебе неймется в выходные дни заняться работой, то я позвоню в Одинцовский отдел угро и скажу, что ты вместе с… Кстати, кто там это дело будет вести?

— Некто Телегин, — подсказал Лев Иванович.

— Ага, значит, ты с Телегиным взялся найти преступников, то бишь убийц, нашего бывшего сотрудника. Как он тебе, этот Телегин, показался? Толковый мужик?

— Да как тебе сказать, — Лев Иванович замялся. — Я его еще толком не раскусил. Вроде как исполнительный.

— Понятно, — генерал сразу же сообразил, что имел в виду Гуров. — Исполнительность в деле оперативника, конечно, тоже нужна. Что ж, используй хотя бы это его качество, — усмехнулся Петр Николаевич. — Станислав тебе нужен?

— Пока не знаю, — честно ответил Лев Иванович. — Я еще толком не разобрался в ситуации.

— Ну так разбирайся. Но не забывай, что у тебя своя работа ждать долго не будет, покуда ты там разберешься с чужой. Привет Марии передавай, — сказал генерал и отключил связь.

— Мария! — хлопнул себя по лбу Гуров. — Я ведь совсем забыл про день рождения в Покрове!

Едва он произнес эти слова, как его телефон зазвонил снова. И, конечно же, это была жена.

— Лева, ты с кем это так долго болтал по телефону? К тебе не дозвонишься, — строго вопросила Маша, когда Гуров ответил на ее звонок.

— Да вот, с Петром общался… — нехотя ответил Лев Иванович.

— И о чем это вы с ним общались? — подозрительным тоном поинтересовалась жена. — Только не говори мне, что он срочно вызвал тебя на работу и ты не можешь приехать в Покров! Ты должен быть обязательно. Леночкин подарок лежит на антресолях, и ты просто обязан его привезти.

— Маруся, я обязательно приеду, — ласковым голосом ответил Гуров. — Ну, может, на часок задержусь…

— Никаких «задержусь», или я сейчас же звоню Орлову и устраиваю ему скандал, — голос Марии был категоричен. — И не называй меня «Маруся». Знаю я тебя. Ты так меня начинаешь называть, когда чувствуешь себя виноватым.

Спорить с женой было бесполезно. Гурову совершенно не хотелось, чтобы она узнала от Орлова, что инициатором работы в выходной день был именно он. Тогда обид со стороны супруги не избежать. Лучше пусть она думает, что это Петр просил его выйти. Поэтому Лев Иванович поспешно ответил:

— Маша, я очень постараюсь быть вовремя. И подарок привезу, не забуду. Так что не переживай.

— Вот и хорошо, — уже спокойным голосом ответила Мария. — Лева, не так уж часто я прошу тебя ходить со мной на юбилеи к моим подругам. Но ведь Леночка — она так тебя уважает! Всегда спрашивает о тебе. Ну, некрасиво будет не приехать к ней. Работа может полдня обойтись и без тебя. А завтра, если так уж все срочно и серьезно, — пожалуйста, работай на здоровье.

— Вот и договорились, — облегченно вздохнул Лев Иванович и, распрощавшись с Машей, отключил сотовый.

Войдя обратно в офис «Сварога», он среди снующих по помещению криминалистов нашел Телегина и, отведя его в сторону, сказал:

— В общем, так, Денис Александрович, будем мы с вами работать вместе над этим делом. Добро от своего начальника я уже получил. А о вашем начальстве не беспокойтесь, ему обо мне сообщат.

— Так я только рад буду, — заулыбался Телегин. — Вдвоем мы быстренько тех, кто бедолагу подвесил, найдем. Я тут с уборщицей, пока вы звонить выходили, немного поговорил. Она сказала, что суббота у них, то есть в «Свароге», рабочий день и секретарша этого Зайченко как раз должна была прийти к половине девятого.

— К половине девятого? — Лев Иванович посмотрел на часы. — Так уже без двух минут девять. И что-то никого из служащих не наблюдается. А кто еще, кроме секретарши, работал в агентстве? Или Зайченко трудился один?

— Не успел я это выяснить, — развел руками Телегин. — Думал, придет секретарша, ее и опрошу. Ой, прошу простить меня, «Скорая помощь» приехала. Пойду проведу их к телу. Пусть протокол составят о констатации факта смерти.

Гуров вздохнул, покачал головой на такое вычурно-витиеватое выражение, но промолчал, а Телегин спешно удалился. По своему опыту работы Лев Иванович знал, что если Телегин до сих пор не усвоил правила ведения расследования, то втолковывать ему что-то и поучать его будет бесполезным делом. Нервы себе трепать с такими сотрудниками — себе дороже. А поэтому он решил пойти и сам побеседовать с уборщицей.

* * *

— Давайте знакомиться, — протянул Лев Иванович руку женщине, которая, устало наклонив голову набок, сидела на небольшом двухместном диванчике в самом углу приемной и наблюдала за суетой криминалистов.

Рыжеволосая уборщица вздрогнула и встала с диванчика.

— Ой, а я задумалась и не видела, как вы подошли, — грустно улыбнулась она и, протянув Гурову узкую ладошку, представилась: — Кирьянова Лидия Тарасовна.

— Да вы садитесь, — Лев Иванович подождал, пока женщина снова сядет, и сел в кресло рядом с ней. — А я — оперуполномоченный уголовного розыска, который будет вести это дело. Можете звать меня Львом Ивановичем. Я вижу, что у вас есть вопрос, — он посмотрел на женщину, и та молча кивнула. — Тогда задавайте его, а потом уже будете отвечать на мои вопросы. Договорились?

— Договорились, — снова бледная улыбка и первый вопрос: — Вы говорите, что будете расследовать это дело. Значит ли это, что Игоря Михайловича убили? Я думала, что он сам…

— Нет, не сам, — серьезно и прямо глядя на уборщицу, ответил Гуров. — Ему кто-то помог. Скажите, а вы своего работодателя хорошо знали?

— Нет, что вы! Почти совсем не знала. Видела-то его только раза три или четыре за те два года, которые работаю в этом агентстве. Меня нанимала его помощница. Или, как раньше говорили, секретарша, Юлия Владимировна.

— Как ее фамилия? — Гуров открыл записную книжку, чтобы записать данные секретарши.

— Герасимова. Ей примерно сорок лет. Мне так кажется. Но выглядит она очень молодо. Следит за собой, — отчего-то смущенно ответила Лидия Тарасовна и посмотрела на свои пальцы с коротко обрезанными ногтями и узловатыми суставами.

— Хорошо. У вас есть ее телефон?

— Да, конечно же. Она же меня и нанимала, и зарплату мне платит. Есть, конечно же, ее телефон, — чуть рассеянно повторила она.

Уборщица включила свой сотовый, нашла в нем номер телефона секретарши и продиктовала его Гурову.

— Вы ей не звонили сегодня после того, как нашли тело ее начальника?

— Как же не звонить? Звонила. Сразу и позвонила. Но она недоступна была. А вернее, не отвечала на мои звонки. Я и эсэмэску ей отправила. Только она не перезванивала.

— По каким дням вы убираетесь в офисе?

— По средам и по субботам. Я живу в этом же доме. Только в соседнем подъезде. Удачно очень получилось. Меня Юлия Владимировна во дворе встретила, и мы разговорились. Она мне и предложила эту подработку. Так-то я в магазине продавцом работаю. Работа с девяти часов начинается, и смены удобные — два через два. А когда у меня смены выпадают на среду и субботу, то я рано встаю. Часов в шесть уже начинаю прибираться.

— Ага, теперь понятно, почему к половине седьмого вы уже вызвали полицию, — кивнул Лев Иванович. — А кроме вас, секретарши и начальника, кто в конторе еще работает?

— Я только еще с одним молодым человеком сталкивалась здесь. Как его фамилия, я не знаю. А Юлия Владимировна его Эдиком называла.

— Ага, Эдик, значит… — Гуров что-то пометил в записной книжке и, подняв голову, спросил Лидию Тарасовну: — И сколько всего народу работает в агентстве, вы, значит, не знаете?

— Нет, не знаю. Говорю же, я приходила рано. Убиралась, дожидалась, когда придет Юлия Владимировна. И то только по субботам. Она со мной сразу за неделю рассчитывалась, и я уходила. А в среду — так я сразу уходила. Все запирала на ключ и уходила.

— Значит, сегодня Юлия Владимировна должна была прийти к половине девятого, но ни на ваши звонки, ни на эсэмэс-сообщения она не отвечает?

— Нет, — вздохнула Кирьянова. — Скажите, а долго тут мне еще сидеть? Меня в магазине потеряют. Я и так уже опоздала.

— А я вас сейчас отпущу, — немного подумав, ответил Лев Иванович. — Вот только ваш адрес и номер телефона запишу себе в книжечку, и все.

— Было бы хорошо. А то у нас заведующая не любит, когда опаздывают. Хотя я ее и предупредила, что задержусь, но все-таки.

Уборщица продиктовала Льву Ивановичу свои данные, и он, записав их, попросил:

— Лидия Тарасовна, вы мне коротко, но четко и понятно расскажите, как вы сегодня обнаружили тело, и можете идти.

— Так я вроде рассказывала уже вон тому, усатому оперативнику, — кивнула она в сторону Телегина.

— Ну, то ему, а то — мне, — улыбнулся Лев Иванович, глядя на то, как Телегин потешно машет руками, рассказывая приехавшему следователю, какие факты уже у него имеются по этому делу.

— Ключ от входной двери у меня всегда при себе, — стала рассказывать Лидия Тарасовна. — Мне его Юлия Владимировна отдала сразу, как только мы с ней договорились, что я буду приходить пораньше и убирать в конторе, пока никого нет. Мы с ней сразу обговорили, что можно передвигать на ее столе и на столе Игоря Михайловича и что нельзя и что начинать уборку нужно именно с кабинета начальника.

— Извините, сразу перебью. Вы, когда в кабинете были, не заметили никаких пропаж? Или, может, что-то в приемной всегда было, а теперь этого нет? Ничего необычного в глаза не бросилось?

— Вроде бы как нет, — неуверенно ответила женщина. — Но вы меня тоже поймите. Мне не до того было, когда я увидела, как Игорь Михайлович… — Кирьянова взволнованно-испуганно показала рукой на дверь кабинета. — Я так испугалась. А потом я туда уже и не заходила.

— Хорошо, хорошо, я все понял, — ободряюще похлопал по руке уборщицу Лев Иванович. — Рассказывайте дальше.

— Так и рассказывать-то, собственно, нечего, — замялась Лидия Тарасовна. — Я, значит, открыла входную дверь. Прошла через приемную в туалетную комнату, вот туда, — Кирьянова показала, где находится дверь в туалет. — Налила в ведро воды, взяла моющее средство, тряпки, пустые мешки для мусора и сразу же пошла в кабинет.

— Дверь в кабинет была открыта или закрыта? — уточнил Гуров.

— Закрыта. Но не плотно. — Женщина немного помолчала, словно что-то припоминая, а потом добавила: — Хотя обычно эта дверь бывала открытой. Да, точно. Она всегда до сегодняшнего дня была открытой. А сегодня прикрыта, хотя и не на защелку. Но я почему-то сразу не обратила на это внимания.

— Угу, понятно, — Лев Иванович снова что-то пометил у себя в блокноте и, подняв голову, попросил Лидию Тарасовну: — Пока вы не ушли, позвоните-ка еще раз со своего телефона Юлии Владимировне.

Кирьянова выполнила просьбу Гурову, но, послушав гудки в телефоне, сказала:

— Нет, никто трубку не берет.

— А она вам не говорила, что, может, куда-то собирается уехать?

— Нет, ничего такого она не говорила, — отрицательно покачала головой уборщица. — Сегодня она должна была со мной рассчитаться. Но вот…

— Тогда не буду вас больше задерживать, — Лев Иванович встал. — Бегите в свой магазин, и удачи вам. А завтра вы не выходная?

— Да, я завтра дома, — ответила Кирьянова. — Если будет нужно, то я смогу…

— Да, наверное, завтра вы нам понадобитесь. И спасибо вам большое. Если нужно будет что-то уточнить, то я обязательно вам позвоню.

Лидия Тарасовна поспешно удалилась. Возле дверей ее остановил Телегин и что-то спросил. Женщина показала ему на Гурова и что-то сказала в ответ. Телегин кивнул и нехотя отошел от двери, позволяя свидетельнице пройти.