Нефть цвета крови

Николай Леонов, 2012

«…– Надо понимать, с вашим товарищем случилась какая-то беда? – предположил Гуров. – Не с ним, а с его сыном, – уточнил Орлов. – Зовут его Александром, работает инженером в одной организации, обслуживающей нефтепроводы. В связи с этим много ездит по области. Три дня назад Атамбаева-младшего арестовали. Ему предъявлено обвинение в причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть по неосторожности. – ДТП? – догадался Гуров. – Точно, ДТП, – подтвердил Орлов. – Александра обвиняют в том, что на трассе Приозерск – Степной Городок он врезался во встречную машину. В результате водитель этой машины получил тяжелые травмы и скончался по дороге в больницу, а Александр якобы скрылся с места происшествия. Однако милиция… то есть – тьфу! – полиция его «вычислила» и задержала. – А сам он что говорит? – Он все отрицает, говорит, что был дома…»

Глава 8

Встретившись с помощником прокурора Артемом Кривошеевым, Гуров рассказал ему о вчерашней поездке.

— Спасибо за предоставленную машину. И особая благодарность — за то, что рекомендовали мне эксперта. Мельников оказался как раз тем человеком, который мне нужен. В критической обстановке не растерялся, работал, словно у себя в лаборатории.

— Рад, что смог вам помочь, — ответил Кривошеев. — Значит, вы говорите, выводы эксперта однозначные: машина Атамбаева в ДТП не участвовала и дело против него сфабриковано?

— Правильнее сказать так: машина Атамбаева не участвовала в столкновении с «Жигулями», — объяснил Гуров. — Где она получила повреждения, еще предстоит установить. Но дело действительно сфабриковано.

— В таком случае я бы вам советовал обратиться в Следственный комитет, — предложил Кривошеев. — Приложить результаты независимой экспертизы и просить, чтобы они взяли дело Атамбаева себе.

— Думаю, это будет правильное решение, — согласился Гуров. — Мельников обещал сегодня к вечеру подготовить текст заключения. Вот с ним и пойду в Комитет. А сегодня навещу областное ГИБДД — хочу побеседовать с инспектором, который оформлял протокол ДТП с участием Атамбаева.

— Да, это будет, судя по всему, интересная беседа, — усмехнулся Кривошеев. — Если встретите противодействие — обращайтесь.

Лев уже поднялся, чтобы уходить, как в кабинет вбежал взволнованный сотрудник прокуратуры.

— Ты слышал? — крикнул он, обращаясь к Кривошееву. — На твоего эксперта, Мельникова, совершили нападение!

— Когда, где? — в один голос воскликнули Гуров и Кривошеев.

— У него дома, где-то час назад, — объяснил вошедший. — Сам Мельников получил тяжелые травмы, его увезли в больницу, жену избили… Там сейчас работают люди из полиции.

— Я немедленно еду туда! — решительно проговорил Лев. — Только дайте адрес.

— Дадим и адрес, и машину, — пообещал Кривошеев.

Спустя полчаса Гуров уже входил в квартиру обычного многоэтажного дома, где жил Мельников. Дверь квартиры была раскрыта настежь, там находилось несколько человек из полиции. Он представился и выяснил, что главным здесь является дознаватель Зина Заикина — ей было поручено расследовать это дело. Впрочем, полицейские уже закончили свою работу и собирались покинуть квартиру, так что беседа Гурова с дознавателем проходила в основном на лестнице, а затем на улице перед домом.

— Картина, в общем, ясная, — рассказывала Заикина. — Нападавших было трое. Они, как видно, заранее проникли в дом и притаились на площадке между шестым и седьмым этажами, то есть чуть выше Мельниковых. Оттуда им хорошо был виден вход в квартиру. Когда жена Мельникова открыла дверь — она всегда уходит первой, они напали на нее и затолкали обратно. Избили и закрыли ее, а также десятилетнего сына Мельникова, который как раз собирался в школу, в одной из комнат. Самого Мельникова тоже избили, и очень крепко, он получил черепно-мозговую травму и сейчас находится без сознания. Врачи сказали, что ему предстоит сложная операция. Забрали телевизор, DVD-плеер, компьютер с монитором, кое-что из посуды… В общем, типичное бытовое ограбление.

— А чемоданчик? Чемоданчик с инструментами, с которым Мельников ходил на экспертизу, — он на месте? — спросил Гуров.

— Ах да, чемоданчик тоже забрали, — вспомнила Заикина. — Хотя большой ценности для грабителей он, скорее всего, не представляет.

— Ошибаетесь! Как раз он и представляет главную ценность. Дело в том, что вчера поздно вечером Мельников проводил две важные экспертизы поврежденных автомобилей. Все материалы — фотографии, результаты замеров — находились в этом чемоданчике. Сегодня он должен был подготовить заключение по этим материалам. Я уверен, что нападавшие стремились в первую очередь завладеть именно этим чемоданчиком, а все прочие вещи взяли просто для отвода глаз. Не удивлюсь, если вы найдете и телевизор, и DVD где-нибудь неподалеку — например, возле мусорных баков. Поищите хорошенько!

— Откуда грабители могли знать про вашу экспертизу? — удивилась Заикина. — И на кой она им сдалась? Нет, все наоборот — это чемоданчик эксперта они прихватили просто так и могут его выбросить.

— Знали они потому, что их так инструктировали организаторы этого нападения, — продолжал настаивать Гуров. — Поймите: это никакое не бытовое ограбление, это заказное нападение, которое предпринято с целью вывести из строя эксперта и сорвать экспертизу. Если честно, это дело не для полиции, а для Следственного комитета. Их надо обязательно привлечь к расследованию!

— С какой стати?! — возмутилась дознаватель. — Дело поручено мне, я и буду его расследовать!

— Но окрестности дома вы хотя бы осмо́трите? — спросил Гуров. — Все же интересно, что мы там найдем: чемоданчик или телевизор с плеером?

— Что ж, давайте посмотрим, — нехотя согласилась Заикина.

Она дала указание двоим оперативникам, работавшим с ней, и те разошлись в разные стороны, осматривая гаражи, трансформаторные будки и другие постройки, всегда возникающие среди многоэтажек. Сам Гуров, оглядевшись, направился к соседнему дому, где в ряд стояли мусорные баки. Он заглянул в каждый из них и в третьем по счету заметил высовывавшийся из-под тряпок шнур. Пришлось залезть поглубже, и проходившая мимо молодая женщина бросила на полковника презрительный взгляд. Впрочем, Гуров к подобным взглядам привык: оперативная работа часто требовала не считаться с условностями.

Разбросав тряпки, он увидел блестящий экран. Спустя минуту новый, совершенно не поврежденный монитор был у него в руках, и Лев продолжил осмотр, надеясь найти остальное, но больше в баках ничего не было: то ли грабители бросили добычу в другом месте, то ли за прошедшее время кто-то еще обнаружил технику и прибрал ее к рукам.

Со своей добычей Гуров вернулся к подъезду и показал ее Заикиной:

— Вот, нашел возле соседнего дома, предъявите это родным Мельникова. Кроме того, в семье должны иметься документы на технику — обычно их хранят несколько лет.

— Хорошо, проверим, — хмуро буркнула дознаватель. — Но это еще ничего не доказывает…

Спустя несколько минут один из оперативников принес сумку с посудой — он нашел ее возле трансформаторной будки. Заикина никак не прокомментировала эту находку, однако все же поднялась в квартиру Мельниковых и показала найденные вещи жене и сыну пострадавшего эксперта. Те дружно заявили, что остатки сервиза, а также монитор взяты у них.

— А чемоданчик там случайно не валялся? — спросил Гуров у оперативника, нашедшего сервиз.

— Нет, больше ничего не было, — ответил тот.

— И не будет, — заключил Гуров, — потому что он и был их главной добычей.

— Этот вывод ни на чем не основан! — продолжала настаивать Заикина. — Все равно это ограбление — и больше ничего!

— Ну, надеюсь, не все в органах так упрямо игнорируют очевидные факты, — спокойно заметил Лев.

Из квартиры Мельникова он направился в областной Следственный комитет, где встретился со следователем Русланом Муртазиным. Тот внимательно выслушал рассказ Гурова о деле Атамбаева, о проведенной вчера экспертизе и о нападении на квартиру Мельникова, но в ответ на предложение взять дело о нападении в ведение Комитета покачал головой:

— Я не вижу оснований вмешиваться в дело, которое уже начала вести полиция. Да, кое-какие признаки заказного преступления тут имеются. Однако их недостаточно, чтобы уверенно делать вывод, что это дело выходит из компетенции полицейского дознавателя. Подождем, посмотрим, какие выводы сделает она.

— Поймите, медлить нельзя, — доказывал ему Гуров. — Организаторы нападения на Мельникова стремились помешать расследованию другого уголовного дела — о ДТП, в котором обвиняют Александра Атамбаева. А оно, в свою очередь, связано с еще одним — а может, и не одним, — преступлением.

— Это пока только ваши предположения, товарищ полковник, — заявил в ответ следователь. — Понятно, вы приехали из Москвы, и вам хочется сделать громкое разоблачение. А мы заняты будничной кропотливой работой, а не разоблачениями.

Пришлось Гурову уйти ни с чем.

«Итак, Мельников получил тяжелую травму и выбыл из строя, — размышлял он, возвращаясь к машине. — Полученные им результаты двух экспертиз утрачены — и, скорее всего, навсегда. Какой же вывод? Вывод тот, что надо повторить вчерашнюю экспертизу. Не может быть, чтобы в городе был только один хороший независимый эксперт».

Придя к такому решению, Лев приказал водителю возвращаться в прокуратуру и, зайдя к Артему Кривошееву, объяснил ситуацию и добавил:

— Как это не неприятно, но я вынужден вновь обратиться с той же просьбой, что и вчера. Мне опять нужен независимый эксперт.

Помощник прокурора покачал головой:

— Теперь это будет не так просто… В городе уже знают, что произошло, и некоторые могут просто побояться. Впрочем, я попробую.

Он сел за телефон и в течение часа обзванивал экспертов. Наконец с довольным видом повернулся к Гурову:

— Я нашел человека, который согласен вам помочь! Парень, правда, молодой, всего третий год работает, но опыт у него уже есть. Семьи нет, живет один, что в данном случае имеет значение. А главное — у него есть смелость. Так что ждите, скоро ваш эксперт подойдет. Зовут его Сергей.

Действительно, спустя несколько минут к воротам прокуратуры подошел молодой человек со спортивной сумкой.

— Это вы Гуров? — спросил он, внимательно глядя на сыщика. — Я в курсе, зачем вы приехали, и готов помочь.

— А что дело опасное, знаете?

— Могу дать подписку, что предупрежден, — с улыбкой ответил Сергей.

Они сели в машину и поехали по уже знакомому адресу — на штрафную стоянку, где вчера осматривали «Ниву».

Однако здесь Гурова ждал неприятный сюрприз: машины на стоянке не оказалось, ее место пустовало.

— Где «Нива», которая здесь была? — обратился он к дежурившему у входа полицейскому.

— Чего не знаю, того не знаю, — ответил тот. — Два часа назад приехал эвакуатор с предписанием — погрузить «Ниву» для перевода ее на другую стоянку. Вот, погрузили и увезли. А куда — не знаю.

— И кем было подписано предписание? — спросил Гуров, уже догадываясь об ответе.

— Начальником областного УВД генералом Козловым, — ответил дежурный.

Гуров и Сергей переглянулись, и, сев в машину, Лев попросил водителя:

— Если можно, быстрее в гаражный кооператив!

Когда они добрались до кооперативного гаража, на площадке, где накануне ночью кипела работа, теперь не было ни души. Гуров быстро прошел к тому месту, где они осматривали остатки «Жигулей». Вот груда железок слева, вот проржавевший кузов какого-то грузовика справа… Место, где вчера находилась «шестерка», пустовало.

Кипя от возмущения, он направился к гаражу, на двери которого была выведена короткая надпись «Лом любой», и принялся стучать в дверь поднятой с земли железкой. Спустя некоторое время дверь открылась и выглянула заспанная физиономия. Гуров ее узнал — это был человек, по всей видимости, хозяин скупки, с которым он накануне беседовал.

— Где машина? — с ходу начал Лев. — Продал? Кому?

— Да не стал бы я это железо продавать! — отвечал хозяин, пятясь от него. — Я что, не понимаю? Но тут приехали такие ребята… очень крутые, круче некуда. Все со стволами! Один мне ствол прямо в глаз сует, другой три «синеньких» дает. «Все понял? — спрашивают. — Ты лом продаешь? Продаешь. Мы покупаем. Кто, для чего — не твое дело. А будешь возражать, мы и тебя вместе с этой железякой прихватим. Тоже на переплавку пойдешь». Что мне было делать? Забрали они эту «шестерку» и уехали…

Назад в центр города Гуров возвращался с тяжелым чувством полного поражения. Только что у него в руках были доказательства невиновности Атамбаева, и вот эти доказательства исчезли, а получить их снова — невозможно.