Мужское дело

Николай Леонов

Зрачок ствола, направленный в твое лицо, лезвие ножа, тускло блеснувшее в глухой подворотне, бешеный взгляд бандита, загнанного в угол, – всего этого полковник Гуров повидал в избытке и за годы розыскной работы даже привык к подобным вещам. Но вот к предательству привыкнуть не смог. Потому-то, наверное, и попался в ловушку, расставленную оборотнем в милицейских погонах. Теперь он крепко сидит на крючке у шантажистов, а чтобы соскочить с него, надо рискнуть очень многим, и, к сожалению, не только собственной жизнью, но и честью офицера, и гордостью профессионала. Есть над чем подумать, полковник...

Глава 1

Павел Кулагин, заместитель директора ФСБ, заложив руки за спину, нервно расхаживал по кабинету генерал-лейтенанта Орлова. Сам факт приезда Кулагина говорил о важности проблемы, стоящей перед ним.

Орлов сидел на своем привычном месте. Не отрывая глаз от Кулагина, он тихо барабанил пальцами по столу. Стороннему наблюдателю (если бы таковой мог присутствовать здесь) могло показаться, что Орлов наблюдает за партией теннисного матча, а отнюдь не обсуждает у себя в кабинете проблемы государственной важности. Наконец Орлов не выдержал.

— Да перестань ты шататься, как маятник! — раздраженно остановил он движение Кулагина. — У меня от гуровских хождений голова кругом идет. Теперь еще ты из угла в угол путешествуешь. Вот возьми конфетку погрызи, если нервную энергию девать некуда!

Кулагин остановился, а затем вернулся к столу Орлова. Он действительно взял предложенную конфету и отправил ее в рот. Облокотившись обеими руками на стол, Кулагин пристально посмотрел в лицо генерала.

— Так ты мне дашь своего Шерлока Холмса или нет? — требовательно спросил он.

Орлов недовольно поморщился и откинулся на спинку кресла. Ему даже не хотелось отвечать, потому что замдиректора ФСБ предлагал совершенно невероятное дело. Впрочем, Орлову льстило такое предложение контрразведчика.

ФСБ и МВД постоянно находились друг с другом в натянутых отношениях. Если не сказать больше! Их соперничество уходило в незапамятные времена и никогда не прекращалось.

Сейчас Кулагин предлагал Орлову не просто сотрудничество. Он был готов передать своих людей под команду его гениального сыщика. Во-первых, потому, что ФСБ напрочь провалилось в расследовании дела. А во-вторых (впрочем, можно поменять эти факты местами!), потому, что лучше Гурова сыщика все равно не было.

— Ну уж нет. Леву я тебе никогда не дам. Это точно, — ухмыльнулся Орлов, глядя в глаза контрразведчику. — Если кто-то что и даст, так это ты ему. Своих людей. Но, Павел, ты сам-то соображаешь, что ты просишь? Это абсолютно не в его компетенции. Как Гуров говорит: «Не мой курятник».

— Да пойми ты, Петр, — попытался убедить генерала Кулагин. — Это дело государственной важности, а не моя прихоть! Тебя оно касается не меньше, чем ФСБ. Потому что в итоге в дерьме окажутся все. И по самые уши!

Кулагин продолжал говорить, но Орлов его уже почти не слушал. Он в который раз прокручивал в уме все, что узнал от контрразведчика, и не понимал, чем может помочь им Гуров. Наконец генерал решился. Он остановил разглагольствовавшего о судьбах отечества Кулагина взмахом руки и предложил:

— Давай-ка вызовем Леву и с ним решим этот вопрос.

Кулагин недовольно фыркнул, но возражать не стал. Он давно знал и Гурова, и Орлова. Уважал их обоих, но привыкнуть к таким отношениям между начальником и подчиненным не мог.

Впрочем, ничего другого, кроме как согласиться, Кулагину и не оставалось. Он сел на один из стульев и принялся ждать Гурова.

Гуров появился минуты через три после звонка генерала. В первую секунду полковник удивленно посмотрел на Кулагина, которого никак не ожидал здесь увидеть. Затем Гуров легко справился со своим удивлением, сдержанно поздоровался с обоими генералами и сел.

— Лева, Павел тебе предложение сделать хочет. — Орлов недоуменно пожал плечами, словно сам о таком не додумался бы.

— Извините, но я уже замужем, — усмехнулся полковник.

Оба генерала, настроенные серьезно, не ожидали, что кто-то сейчас может шутить. Орлов едва не поперхнулся, а Кулагин удивленно вытаращил глаза. Затем оба рассмеялись. Гуров, недоуменно улыбаясь, переводил глаза с одного на другого.

— Не обращай на нас внимания, Лева. Мы тут до тебя едва друг другу глотки не перегрызли. Спасибо, что разрядил обстановку! — отсмеявшись, проговорил Орлов. — Интересно, кто у кого паясничать научился? Ты у Крячко или он у тебя?

— Обижаете, ваше высокопревосходительство! Кто из нас старший? — театрально-расстроенным голосом проговорил Гуров. — Так что у вас произошло?

— Это хорошо, что у тебя настроение отличное, — улыбнулся Орлов. — А то тут Пашка такую ахинею несет… Впрочем, пусть он сам все расскажет.

Кулагин поднялся со своего места и подошел к столу Орлова. Не заставляя себя упрашивать, он изложил суть дела. Гуров слушал, не перебивая, автоматически просчитывая варианты развития событий…

Пару месяцев назад из Центробанка в ФСБ поступила информация о том, что в одном из хранилищ банка обнаружены радиоактивные сторублевые купюры. Причем в таком количестве и с такой дозой облучения, что захватывало дух.

Информацию проверили и отдали приказ об уничтожении зараженной партии банкнот. Причем вместе с контейнерами. Сотрудники ФСБ и инспектора банка бросились проверять источник поступления этих денег.

В ходе проверки оказалось, что зараженные деньги могли поступать в Центробанк в течение полугода. Поэтому определить источник их поступления было невозможно. Лучшие спецы ФСБ, налоговой и Центробанка два месяца пытались найти хоть одну зацепку. Но их усилия оказались тщетны.

— Теперь ты хочешь, чтобы я нашел людей, заразивших деньги? — спросил Гуров, едва Кулагин закончил говорить. — Почему милицию сразу в известность не поставили?

— Да ты с ума, Лева, сошел! — Кулагин посмотрел на полковника, словно на ребенка. — Никто не знает, сколько еще радиоактивных купюр может быть на руках у населения. В каждой такой бумажке радиации хватит, чтобы месяца за четыре тебя в могилу свести! Представь, что начнется, если обыватели узнают, какими денежками они зарплату получают. Малейшая утечка информации, и столько голов полетит, что под президентом кресло закачается!

— Под тобой тоже? — скорее констатировал, чем спросил Гуров.

— Да что обо мне-то говорить! — Кулагин безнадежно махнул рукой. — Меня сожрут, не поперхнутся.

Гуров встал и заходил по комнате. Орлов тяжело вздохнул и закрыл глаза, чтобы не видеть этого топтания. Кулагин некоторое время смотрел на Гурова, а потом не выдержал и рявкнул:

— Да сядь ты, Лева! И так голова кругом идет.

Орлов удивленно открыл глаза и расхохотался. Недоумевающему Гурову он объяснил, как двадцать минут назад сам так же осадил Кулагина. Сыщик на этот раз веселья генерала не поддержал.

— Какие отрабатывались версии? — Он сел напротив Кулагина.

— Так ты что, решил за это дело взяться? — Орлов удивленно взглянул на полковника.

— А ты меня не за этим сюда вызывал? — съехидничал Гуров.

— Петр, а твои подчиненные дальновиднее тебя оказались! — обрадованно потер руки Кулагин. — Лева, ни о чем не волнуйся. Я тебе и людей дам, и технику предоставлю. Ты, главное, найди мне этих скотов…

— Паша, а ты случайно не забыл, у кого в кабинете находишься? — поинтересовался Орлов. — Лева пока еще мой подчиненный. И мы с тобой еще ничего не решили!

— Ну, началось, — тяжело вздохнул Гуров. — Пойду я, пожалуй. А то у нас всегда получается, что если паны дерутся, то у холопов чубы трещат. Меня Мария лысым домой точно не пустит…

— Лева, сядь! — рявкнул Орлов. — Убийство Аджиева кто будет расследовать?

— Сашка Веселов, — ответил Гуров, опускаясь на стул. — Там ничего срочного нет. Пару деньков подождать может.

— Пару деньков?! — Орлов едва не подскочил. — Пашкины орлы два месяца бились, чтобы в итоге дырку от бублика отыскать. А ты все за пару деньков решить вздумал?

Гуров, казалось, не обратил внимания на вспышку генерала. Он спокойно взял со стола Орлова пачку «Кэмела», достал сигарету. Кулагина такое хладнокровие сыщика восхитило. А Орлов совершенно неожиданно успокоился. Он отобрал у Гурова пачку и бросил ее в ящик стола.

— Свои когда курить начнешь, халявщик? — спросил генерал и пожаловался неизвестно кому: — Уже и слова старику сказать не дадут. Можно подумать, я не о деле беспокоюсь…

— О деле, Петр. О деле, конечно, — ухмыльнулся Гуров, выпустил струю дыма в потолок и продолжил начатую мысль: — Думаю, двух дней нам с Крячко хватит, чтобы хорошенько проанализировать всю информацию по этим деньгам. Затем мы ребятам из ФСБ задачку поставим, и пусть они рыщут. Мы своими делами займемся, а параллельно и их работу отслеживать будем…

На этом и порешили. Кулагин наконец-то смог ответить на вопрос Гурова по поводу версий облучения денег. Собственно говоря, ничего оригинальнее подрыва политического равновесия в стране его люди придумать не смогли. Впрочем, ничего другого Гуров от них и не ждал. На то они и органы госбезопасности, чтобы о политике в первую очередь думать.

Всю заключительную часть беседы Орлов просидел нахохлившись, словно воробей на ветке. Генералу не понравилось, что Гуров и Кулагин решили все без его участия. Впрочем, Орлов помалкивал. Он сам предложил дать Гурову возможность выбора. Поэтому и обижаться на того было глупо. Но Орлов не ожидал от подчиненного такой прыти. Поэтому и принять случившееся спокойно не мог.

Едва Гуров с Кулагиным закончили обсуждение версий, Орлов сухо попрощался с ними, сказав, что трепаться о своих делах оба могут в другом месте. У него, дескать, без них дел полно.

Гуров с Кулагиным понимающе переглянулись. Оба встали, попрощались с генералом и вышли из кабинета. Глядя им вслед, Орлов вызвал по селектору Верочку и попросил приготовить ему кофе.

— Почему вся молодежь такая прыткая? Не успеешь вопрос задать, а у них уже и ответ готов, — горестно спросил генерал неизвестно у кого. И тут же поправился: — Впрочем, Гурова молодым никак не назовешь. У него, поди, уже где-нибудь внуки бегают…

Сыщик распрощался с Кулагиным в коридоре, пообещав выйти на связь, как только он решит, что нужно сделать для поиска структуры, передавшей в Центробанк радиоактивные сторублевки. Кулагин пошел к выходу, а Гуров направился к себе в кабинет.

— Что на этот раз Петру понадобилось? — спросил его Крячко, едва полковник закрыл за собой дверь.

Станислав восседал в кресле Гурова, положив ноги на его письменный стол. Не отвечая на вопрос, Гуров подошел ко второму столу, стоявшему в кабинете, взял с него пачку «Мальборо» и неожиданно запустил ею в Крячко. Станислав едва успел увернуться. Он убрал со стола свои ноги в остроносых ковбойских сапогах, поднял с пола брошенную пачку и, покрутив пальцем у виска, удивленно спросил:

— Совсем тебя маразм одолел? Такими ценными вещами раскидываешься! Свои купи, а потом кидайся!

— В следующий раз положишь ноги на стол, я в тебя чем-нибудь потяжелее запущу, — пообещал Гуров. — Проваливай с моего кресла.

— Тебя там генерал не покусал? — осторожно поинтересовался Крячко, старательно обходя стол с другой от Гурова стороны. — А то, может, тебе сорок уколов в живот сделать нужно? Может, не поздно еще? Жалко тебя пристреливать будет…

— Я вот Орлову доложу, какого ты о нем мнения, — ухмыльнулся Гуров и сел в кресло. — Слушай, ковбой, что за дельце нам подсунули…

Гуров вкратце рассказал Станиславу то, что сам недавно узнал от Кулагина. В его изложении проблема радиоактивных купюр выглядела не такой безнадежной, какой была на самом деле. Но Крячко кажущаяся простота не обманула. Он достал из кармана ту самую пачку «Мальборо», закурил и удивленно посмотрел на Гурова.

— И ты сам сунул голову в эту петлю? Я был о тебе лучшего мнения…

— С каких это пор ты у нас такой разборчивый стал? — Гуров уничтожающе посмотрел на Станислава. — Или испугался замазанным оказаться? Дескать, пусть ФСБ за все отвечает, а мы в стороне постоим и поаплодируем их поражению? А то, что какая-то тварь на тот свет прорву людей отправить могла, тебя не волнует? Тебя, Стас, не волнует, что сейчас, может быть, масса народа уже заражена лучевой болезнью? Бабушки, которым выдали радиоактивными сторублевками пенсию, учителя, врачи и бог весть еще кто?

— Ты чего раскипятился, словно чайник на плите? — с обидой в голосе остановил Гурова Станислав. — Я от работы никогда не отказывался. А на вопросы твои идиотские отвечать не собираюсь! Ты у нас высокоморальный тип, вот и отвечай на них сам.

— Извини, Стас. — Гуров потер переносицу. — Просто, как представлю, что у Марии в кармане может сейчас лежать такая сторублевка, убить всех вокруг готов.

— Так бы сразу и сказал, — усмехнулся Крячко. — А то разорался, как боцман во время аврала.

Гуров промолчал, и на некоторое время в кабинете наступила тишина. Крячко раздумывал над проблемой, выпуская в потолок кольца табачного дыма. Наконец он потушил в пепельнице сигарету и посмотрел на Гурова.

— Не разбегайся, прыгай! — подбодрил его полковник.

— Я думаю, Лева, — задумчиво протянул Крячко, — ребята из ФСБ не так уж не правы. Их версия имеет право на существование…

— Это и все, что ты надумал? — ехидно спросил Гуров. — Богатая у тебя фантазия!

— Не беднее прочих. — Крячко состроил комичную гримасу. — Ты бы дослушал, а потом выводы делал.

Гуров поднял руки, показывая, что не намерен дальше спорить. Он и поддел-то Станислава специально. Гуров давно заметил, что в несколько обиженном состоянии Крячко начинает работать намного эффективнее, словно стараясь опровергнуть замечания друга. В такие моменты у Станислава иногда рождались гениальные идеи. На этот раз не получилось!

— Есть еще одна мысль, — продолжил излагать Станислав. — Сторублевки могли оказаться зараженными случайно. Во время их изготовления, например.

— Это как? — удивленно посмотрел на него Гуров.

— Ну, краску им поставили радиоактивную, — пожал плечами Крячко. — Или металлические нити каким-то образом заражены оказались.

— Да-а! — восхитился Гуров. — С выводами по поводу твоей фантазии я поторопился. Ты, пожалуй, и Рея Брэдбери переплюнешь! Ты хоть знаешь, где эти сторублевки печатались?

— Конечно. — Крячко посмотрел на Гурова как на идиота. — На Печатном дворе, естественно.

— Предположение логично, но не верно. — Полковник откинулся на спинку кресла. — Оборудование нашего Печатного двора не позволяет создавать столько степеней защиты на денежных знаках. Печатались банкноты в США. А у них контроль посерьезнее нашего. Да и при приемке купюры чем только не проверяли. Так что, Стас, ты пальцем в небо попал.

Гуров хитро прищурился. Он, улыбаясь, смотрел на Крячко, ожидая его реакции. Станислав выглядел несколько растерянным. Даже если не принимать во внимание слова Гурова, было и так очевидно, что предположение Станислава, мягко говоря, наивно. Мало вероятно, что такой казус мог произойти даже в нашей стране. Крячко понял это, хоть и с опозданием. Но не ехидничать он не мог. Такой уж у Станислава, как сейчас это принято говорить, стиль жизни.

— И все-то ты знаешь! — театрально восхитился он. — Не тяжело быть таким умным? Головушку мысли к земле не клонят?

— Хватит огрызаться, — миролюбиво отреагировал Гуров. — Есть у меня одна версия. Ты о нелегальной торговле оружием слышал?

— Нет! — фыркнул Станислав. — Как не слышал и о памперсах, прокладках и других атрибутах проклятой буржуазной жизни. При чем здесь торговля оружием?

— Штаты наложили вето на любое общение с несколькими нашими институтами, обвиняя их в передаче ядерных технологий Ирану. — Гуров словно не заметил издевательского тона Крячко. — Наше правительство, конечно, от всего открестилось. Но кто станет утверждать, что эти технологии не были проданы за рубеж нелегально? Под прикрытием этих институтов? А вместе с ними и расходные материалы…

— А расплатились иранцы с нашими торгашами нашими же «деревянными»! — Крячко рассмеялся. — Лева, ты моей фантазии завидовал? Так это зря! Уверяю, меня ты переплюнул. Куда мне до твоего гениально-бредового воображения!

— У тебя есть другие соображения? — обиженно взглянул на Станислава Гуров.

Крячко пожал плечами, но ничего не ответил. В кабинете вновь наступила тишина. Стало слышно, как кто-то за стенкой орет благим матом, кроя по матушке весь белый свет. Крячко прислушался к ругани и восхищенно ухмыльнулся.

— Вот дает! Послушай, — посоветовал он. — Нужно будет запомнить. Я такого еще не слышал. Так ругаться даже твоя Мария не умеет!

— Что ты мою жену во все бочки затычкой суешь? — удивился Гуров. — Хватит на дверь таращиться. Давай-ка делом займемся.

— Что прикажете, ваше сиятельство? — Крячко мгновенно вскочил со стула и вытянулся по стойке «смирно». — Готов исполнить вашу высочайшую волю!

— Клоун, — констатировал Гуров. — Деньги в банк передаются в брезентовых мешках. От радиации они не защищают. Кулагин сказал, что четырех месяцев хватит, чтобы после облучения такой дозой копыта отбросить. Деньги передали в Центробанк от двух до восьми месяцев назад. Значит, люди, что привозили их, или заболели, или умерли. Твоя задача поднять в архивах больниц все случаи лучевой болезни и выяснить, кем являются облученные люди. Вот и все.

— Боже, как просто! — радостно воскликнул Крячко. — Всего-то на пару месяцев работы. И то если не есть, не спать и в туалет не отлучаться.

— Стас, иногда ты бываешь утомителен, — Гуров тяжело вздохнул. — Пораженных лучевой болезнью, скорее всего, обследуют в одном месте. Найди его — и получишь всю информацию сразу.

— А ты чем займешься, о великий? — Крячко подобострастно посмотрел Гурову в глаза.

— Пообщаюсь с ребятами из ФСБ, — невозмутимо ответил Гуров. — Нужно посмотреть, что им удалось накопать…