Русский полковник

Максим Шахов, 2005

Полковник ФСБ из управления по антитеррору Виктор Логинов не раз бывал в крутых переделках. Но теперь его ждет необычное задание. Коллеги из США выслеживают опасную группу террористов Аль-Каиды, которые готовят крупный теракт. Делиться информацией американцы не спешат. Но дело повернулось так, что им приходится раскрыть карты: фанатики раздобыли особое устройство для наладки бортовых компьютеров лайнеров «Боинг-767». Осталось лишь разработать специальную программу, захватить самолет и направить его на выбранную цель… Агенты спецслужб России и США идут по следу террористов. Загнанные в угол, те захватывают лайнер в аэропорту Палермо. Чтобы спасти жизнь пассажиров, надо действовать решительно. И полковник Логинов в одиночку вступает в схватку со смертью…

Часть I

1

Лонг-Бич, Калифорния, США

Анджей Ольшански, тридцативосьмилетний американец польского происхождения, в этот день проснулся раньше обычного. Причина была простой. Вот уже три дня Анджей жил один. Его жена Ева и двое детей уехали в Мексику. Именно там семья Ольшански собиралась провести очередной отпуск. Так что завтрак, который ему обычно готовила жена, Анджею приходилось изобретать самому.

Ольшански со вздохом поднялся с кровати, сунул ноги в тапочки и направился в туалет. Пару минут спустя он был уже на первом этаже, в большой кухне. Кулинарными способностями Анджей не отличался. Поэтому поляк просто поставил на огонь кофеварку и сунул в тостер пару кусков хлеба.

Жарить яичницу с беконом Ольшански поленился. В конце концов сегодня был последний день его холостой жизни. Уже завтра он должен был присоединиться к семье в Тампико — мексиканском порту. И заботы о его пропитании снова должна была взять на себя Ева.

Зевая и почесываясь, Анджей смотрел в окно. Он был из тех мужчин, которых принято называть «подкаблучниками». Оставшись без жены, Анджей испытывал жуткий дискомфорт. И каждое утро все с большим трудом находил свежие носки и рубашку. Не говоря о том, что по ночам Ольшански снились эротические сны. Конечно, Ева поступила жестоко. Бросить его на целых три дня — это было уж слишком…

Размышления Анджея прервал телефонный звонок. Ольшански сделал несколько шагов и снял с базы трубку радиоудлинителя.

— Алло!

2

Порт Тампико, Мексика

Ева Ковальски, эффектная тридцатипятилетняя полька, выкрашенная в белый цвет, проснулась по многолетней привычке в одно и то же время. Отбросив в сторону атласное одеяло, Ева поднялась и энергичной походкой направилась к двери, за которой располагалась вторая комната двухместного люкса.

Распахнув дверь, Ева хорошо поставленным голосом скомандовала:

— Настасья! Роман! Подъем! В ванную!

Десятилетняя Настасья тут же послушно открыла глазенки и потянулась. Четырнадцатилетний Роман, наоборот, натянул на голову одеяло и прогудел из-под него ломающимся голосом:

— Ну, ма! Куда спешить? Все равно наша яхта без нас никуда не уйдет! Мы же зафрахтовали ее на целых две недели!

Однако Ева была непреклонна:

— Немедленно в ванную чистить зубы, юнга! На сборы — полчаса! Кто опоздает — будет драить палубу! Забыл, что приказы капитана не обсуждаются? Время пошло…

— О господи!.. — вздохнул под одеялом Роман.

Впрочем, Еву реакция сына не интересовала. Она привыкла командовать. И даже расстояния были ей не помехой. Вернувшись в свою комнату, Ева тут же сняла с аппарата телефонную трубку и набрала после кода домашний номер.

— Алло! — послышалось в трубке после третьего гудка.

— Надеюсь, ты уже проснулся, Анджей? — осведомилась Ева.

— Да, дорогая! Доброе утро! — кисло проговорил в трубке муж.

— Доброе… А почему без настроения? У тебя все в порядке?

— Да, дорогая.

— Завтрак готовишь?

— Конечно. Бекон жарю с яичницей, — соврал Анджей.

— Молодец. Смотри не забудь помыть посуду и не опоздай на работу.

— Конечно, дорогая…

— Ты не забыл, что вечером, когда будешь уезжать в аэропорт и сдавать дом под сигнализацию, ты должен предупредить службу охраны, что нас не будет две недели?

— Не забыл, дорогая. Я все помню, — заверил жену Анджей.

— Тогда не буду тебя больше задерживать. Выезжай пораньше, сегодня пятница, на дороге могут быть пробки. В последний день перед отпуском не стоит опаздывать на работу. А перед отъездом в аэропорт перезвонишь мне. Я проверю, не забыл ли ты билет…

— Хорошо, дорогая! — поспешно проговорил Анджей. — Целую!

3

Лонг-Бич, Калифорния, США

— Хорошо, дорогая! Целую! — поспешно проговорил Анджей и тут же бросился с трубкой радиоудлинителя к плите.

Во время разговора с женой кофе сбежал. Подхватив бурлящую кофеварку, Анджей отставил ее в сторону и потушил огонь. Бурая жидкость медленно осела на дне. Кофе, если это можно было назвать кофе, осталось в турке на два глотка. Впрочем, это был не худший вариант. Вчера и позавчера кофе тоже сбегал. И Анджей решил, что завтрак готов.

Тосты, слава богу, не подгорели. Намазав на них масло и джем, Ольшански приступил к еде. При этом думал он о том, что его жизнь не так уж плоха. Не будь Евы, он никогда не добился бы своей нынешней должности.

Ведь к полякам в Америке отношение, мягко говоря, не самое лучшее. Этнический поляк для стопроцентного американца то же самое, что молдаванин для одессита или чукча для россиянина. Очень немногим полякам удалось добиться в Штатах настоящего успеха. Разве что Збигневу Бжезинскому да Роману Полански. Но Полански был обвинен в изнасиловании и бежал из Штатов.

На этом фоне карьера Ольшански выглядела не так уж и плохо. Вот уже два года, как он был ведущим инженером Лос-Анджелесского международного аэропорта. И добился этого во многом благодаря руководству Евы. Это она, пользуясь трудами Дейла Карнеги, буквально вытолкала своего супруга вверх по служебной лестнице.

Конечно, до Рокфеллеров Ольшански было далеко, но нынешняя зарплата мужа позволяла Еве воплощать в жизнь свои давние планы. В прошлом году семейство в полном составе посетило Гавайи для катания на серфинге. В нынешнем году Ева решила пойти дальше.

Пройдя курсы, она получила сертификат на право управления яхтой. И вот теперь семейству Ольшански предстояло две недели бороздить просторы Мексиканского залива под парусом. Конечно, то же самое можно было сделать и рядом с домом — яхт и в Лонг-Бич хватает, но в Мексике то же удовольствие стоило почти в два раза дешевле. И Ева своим волевым решением назначила местом семейного круиза Мексиканский залив…

4

Порт Тампико, Мексика

День обещал был жарким. Дети под руководством Евы погрузились в такси. Сама полька села на переднее сиденье и посмотрела на таксиста ледяным взглядом:

— В гавань! К пятьдесят второму причалу! Ясно?

— Си, сеньора! — кивнул таксист, по-прежнему глядя на женщину восторженными глазами.

Мексиканцы непосредственны, как дети. И понравившуюся женщину рассматривают, ничуть этого не скрывая, поскольку накипь цивилизации в виде правил хорошего тона еще не пристала к ним окончательно.

— Так поехали! — привела в чувство мексиканца Ева.

Простота местных нравов ее несколько утомляла. Но финансовый выигрыш с лихвой компенсировал мелкие неудобства. А уж в открытом море о мексиканских нравах можно будет забыть.

Такси наконец тронулось с места. Вскоре порядком потрепанная желтая машина въехала в гавань.

— Вон туда!.. Теперь налево! — по привычке командовала Ева, хотя таксист и сам отлично ориентировался в порту.

Наконец впереди показалась арендованная Ольшански яхта «Синтия». Не «Титаник», конечно, но вполне приличная посудина, выбранная Евой из множества других за надежность и добротность. Женщина прекрасно уяснила на курсах, что именно эти качества главные для морского судна.

Несмотря на ранний час, гавань была оживленной. Яхты одна за другой снимались со стоянки и направлялись к выходу в море. Тут и там из машин выгружались американские туристы с рыбацкими причиндалами. Только вот хозяина «Синтии» Хуареса видно не было.

Ева вздохнула и скомандовала:

— Стоп! Дети, выгружаемся!

Таксист открыл багажник и помог сложить на причале чемоданы. Ева расплатилась с ним. Мексиканец напоследок окинул польку плотоядным взглядом и нехотя побрел в кабину. Хуарес появился минут через двадцать после его отъезда. Это был пятидесятилетний мексиканец с седой бородкой и повязанным на шее вылинявшим платком. Судя по его виду, он всю ночь провел в портовом кабаке, обмывая удачную сделку.

— Вы опоздали, сеньор Хуарес! — демонстративно посмотрела на часы Ева.

— Си, сеньора, си! — не стал спорить мексиканец. — Прошу!

Хуарес открыл ключом каюту и помог Ольшански погрузить на борт чемоданы. После бурной ночи эти физические упражнения порядком утомили его. Хуарес отер взмокшее лицо платком, поднял в руке ключи и посмотрел на Еву:

— Ну что, сеньора? «Синтия» в вашем распоряжении… После того, как я получу оставшиеся деньги!

— Вы их получите, сеньор Хуарес, — в тон мексиканцу ответила Ева. — После того, как я еще раз осмотрю яхту…

Мексиканец вздохнул, но спорить не стал. Ева же взяла у него ключи и прошлась по яхте, как учили на курсах, — с носа в корму и сверху вниз. Все оказалось в порядке. Никто за ночь не умыкнул навигационное оборудование, не слил топливо и не наделал в днище дырок. Напоследок Ева проверила работу рации и запустила на холостых оборотах двигатель. Судя по приборам, работал он нормально.

— Ну что же, — повернулась к Хуаресу Ева. — Все в порядке, кэп. Вот ваши деньги…

Хуарес с похвальной быстротой сграбастал доллары и пересчитал их.

— Счастливого плавания! — уже почти весело сказал он, пряча деньги поглубже в карман. — Берегите «Синтию», через две недели жду вас! Помочь отдать концы?

— Мы снимемся завтра, когда к нам присоединится мой муж, а сегодня обживемся… — уточнила Ева, но Хуаресу это было уже все равно.

Мексиканец получил деньги сполна и поспешил на берег, чтобы быстрее добраться до стойки ближайшего бара и глотнуть живительной текилы. Напоследок он торопливо попрощался и пожелал Ольшански семь футов под килем.

Сразу после его ухода Ева развила на яхте бурную деятельность. Она была женщиной не только властной, но и обстоятельной. Поэтому и приехала в Мексику с детьми на три дня раньше мужа. Яхту после долгих поисков Ева нашла самую лучшую, теперь следовало навести на ней образцовый порядок.

— Роман, Настасья, ко мне! — разнесся над причалом голос польки. — Приступаем к генеральной уборке…

Вскоре зевающий Роман уже возил по палубе нитяной морской шваброй, а бедная Настасья драила медные поручни. День для младших Ольшански обещал выдаться хлопотным и утомительным. И ни они, ни Ева даже не догадывались, что за яхтой следят три человека.

Эти трое дождались, когда Хуарес окончательно скроется из вида. После чего к «Синтии» подкатил видавший виды «Форд». Из него выбрались два человека и с решительным видом ступили на борт яхты.

Ева услышала шаги на палубе и удивленно выглянула из каюты:

— В чем дело, сеньоры?

Двое мужчин, взошедших на борт «Синтии», были черноволосы и носаты. Ева никогда не была на Кавказе, поэтому приняла их за мексиканцев.

— Морская инспекция, мэм! — сказал один из них по-английски с заметным акцентом и, отстранив Еву, нырнул в каюту. — У вас есть удостоверение на право управления этим судном?

— Да, конечно! — пожала плечами Ева и шагнула к сумочке.

Открыв ее, полька извлекла новенький сертификат. Но продемонстрировать его так и не успела. Черноволосый шагнул к ней сзади и неожиданно обхватил левой рукой за голову, зажав ладонью рот. В его правой руке тускло блеснул пистолет. С силой прижав дуло к виску женщины, черноволосый прошипел:

— Пискнешь, сука, убью! Сейчас позовешь в каюту своих щенков, ясно? И не вздумай дергаться, мы шутить не будем!

Через полминуты, когда Роман и Настасья исчезли в каюте яхты, оставшийся на палубе человек подал знак своему сообщнику в «Форде». Тот вытащил мобильный телефон, позвонил и сказал всего несколько слов:

— У нас все в порядке! Можешь приступать…

5

Лонг-Бич, Калифорния, США

Несмотря на предупреждение Евы, выехать заблаговременно на работу Анджей не смог. Уже одевшись и собравшись спускаться в гараж, он обнаружил на последней чистой рубашке невесть откуда взявшееся пятно. Поиски замены для испорченной детали туалета отняли у Ольшански почти пятнадцать минут.

В конце концов он торопливо вывел свой «Шевроле» из гаража. Поднимающиеся ворота автоматически стали закрываться, Ольшански уже готов был повернуть на проезжую часть, как вдруг дорогу ему преградил притормозивший «Додж Караван».

Из него выбрался черноволосый мужчина и шагнул к пассажирской дверце блокированного «Шевроле». Не успел Ольшански толком ничего сообразить, как незнакомец по-хозяйски плюхнулся рядом с ним на пассажирское сиденье и улыбнулся:

— Доброе утро, мистер Ольшански! Есть небольшой разговор…

Незнакомец разговаривал с акцентом. Тон его был странным. Все это Ольшански здорово не понравилось. И он резко спросил:

— Что все это значит?

— Поговорим по дороге. Поехали, — скомандовал незнакомец. — Сегодня вам нельзя опаздывать на работу. И не надо делать необдуманных поступков, — сказал напоследок незнакомец и быстро продемонстрировал поляку большой пистолет.

При виде оружия Ольшански стало плохо. Судя по ловкости, с которой незнакомец управлялся с пистолетом, он был отнюдь не дилетантом. «Додж» уже тронулся с места и направился к трассе.

— Поехали, Ольшански! — повторил незнакомец. — И успокойся. Если ты сделаешь все как надо, проблем не будет. Ни у тебя, ни у твоей семьи в Тампико…

При последних словах странного незнакомца Ольшански невольно вздрогнул. До него наконец дошло, что это никакое не ограбление, а что-то намного более серьезное. По спине поляка пробежал холодок, руки задрожали:

— А что… что с моей семьей?

— Да все в порядке! Говорю тебе, проблем не будет. Ты даже сможешь поговорить по дороге с женой. Если мы, конечно, обо всем договоримся… А что-то мне подсказывает, что мы обязательно договоримся. Да, Анджей? — хлопнул поляка по плечу незнакомец.

— Да… — выдавил из себя Ольшански.

— Тогда поехали. Я тебе объясню, что ты должен сделать…

6

Лос-Анджелес, Калифорния, США

Специальный агент Министерства национальной безопасности США Лиза Камански сегодня была одета в брючный костюм синего цвета, который ей был очень к лицу. Впрочем, тридцатидвухлетней Лизе все было к лицу. Высокая, стройная, с развитой в меру мускулатурой и миловидным лицом, она вполне могла претендовать на звание «Мисс Лос-Анджелесский департамент МНБ». При этом Лиза Камански не зря получила звание специального агента. За ее плечами было несколько лет работы в ФБР, где Лиза провела не одну удачную операцию.

Впрочем, ее напарнику Джимми Кларку до внешности Лизы дела не было. Оба были крутыми профессионалами и прекрасно понимали, что любовная связь с напарником — непозволительная роскошь для агента МНБ. Поэтому во взаимоотношениях друг с другом они были кем угодно — коллегами, братом и сестрой, боевыми товарищами, но только не мужчиной и женщиной.

В кабинете Джимми появился ровно за минуту до начала рабочего времени. Лиза поздоровалась с ним и насмешливо спросила:

— Опять бурная ночь, Джи?

— Да, Ли.

— Блондинка, с которой я тебя видела?

— Нет, Ли. Брюнетка из бара… Будь другом, принеси кофе, по-моему, я вчера немного перебрал, — вздохнул Джимми, с несчастным видом плюхнувшись за свой стол.

— По-моему, тоже, — кивнула Лиза. — Если так пойдет дальше, у тебя могут возникнуть проблемы с алкоголем, Джи. А мне бы очень не хотелось терять такого напарника.

— Завтра я буду в порядке, обещаю, — вздохнул Джимми. — Просто Мэри меня бросила. Променяла на какого-то продюсера из Беверли-Хиллз. Вот я и выпустил немного пар.

— А Мэри — это та блондинка? — уточнила Лиза, направившись к двери.

— Да, она самая.

— Ну тогда ты не очень много потерял. Она мне не понравилась. К тому же блондинки глупы, Джи…

Через полминуты Лиза вернулась из коридора, где стояла кофеварка-автомат, с большим пластиковым стаканом. Джимми благодарно кивнул и глотнул дымящегося кофе.

— Так что у нас сегодня с работой? — спросил он.

— Сегодня заканчиваем отчет по Шлезингеру. Шеф просил поторопиться…

— Слава богу, а то я сегодня не в лучшей форме… — успел сказать Джимми, когда на столе перед ним зазвонил телефон. — О черт, шеф! Сто против одного, у него для нас новое задание, — вздохнул Джимми, прежде чем снять трубку.

Минуту спустя они с Лизой уже вошли в просторное бюро шефа лос-анджелесского отделения МНБ. Барри Лоуд — плотный мужчина за пятьдесят, с коротко стриженными седыми волосами и волевым непроницаемым лицом — кивнул на стоящие перед столом стулья.

— Привет! Присаживайтесь!

Барри, как и Лиза, был выходцем из ФБР. Работа в конторе Гувера приучила его к конкретике. Едва агенты уселись, Барри кратко сообщил следующее:

— Только что со мной связался начальник службы безопасности лос-анджелесского аэропорта. К нему обратился один из сотрудников — некто Анджей Ольшански. Этот Ольшански сообщил, что по дороге на работу к нему в машину подсел неизвестный и сообщил, что жена и двое детей Ольшански захвачены в качестве заложников в Мексике. В обмен на их освобождение неизвестный потребовал, чтобы Ольшански взял на работе и переправил в Мексику наладочный модуль «Боинга-767»… Если все подтвердится, это очень серьезно. Поэтому езжайте туда немедленно и поговорите с ним. У тебя, Лиза, должно получиться быстро наладить с этим Ольшански контакт, ведь он тоже поляк по происхождению. А я сейчас же свяжусь с нашим консульством в Монтеррее, чтобы наш агент попытался выяснить, что на самом деле с семьей Ольшански.

— А почему не с мексиканскими властями? — спросил Джимми.

— Потому что в таком деле доверять мексиканцам нельзя, — вздохнул Барри. — Все, езжайте. Жду от вас детальной информации.

7

Лос-Анджелес, Калифорния, США

Шеф службы безопасности лос-анджелесского аэропорта Крафт выглядел лет на шестьдесят, хотя на самом деле был намного моложе. Просто на его внешность наложила отпечаток хроническая усталость. В лос-анджелесском международном аэропорту только персонала было более тридцати тысяч, не говоря уже о целой армии пассажиров, ежедневно оккупировавших аэропорт. И за безопасность всех их отвечал Крафт.

Едва Лиза с Джимми появились в офисе Крафта, тот поднялся из-за стола, пожал агентам руки и повел их в комнату для интервью. Довольно просторное помещение было оснащено не только звукоизолирующими стенами, но и специальной аппаратурой для записи. Инфраструктура службы безопасности лос-анджелесского аэропорта ничуть не уступала инфраструктуре отделения МНБ и даже превосходила ее. То же самое касалось и персонала.

— Сейчас с этим Ольшански работает наш психолог, — сообщил Крафт по дороге. — Он испытал шок, но это и неудивительно…

Кроме психолога и самого Ольшански, в комнате для интервью находился один из агентов Крафта. Вошедшие поздоровались с поляком. Инициативу в этом деле взяла на себя Лиза. Подойдя к столу, она протянула Анджею руку.

— Добрый день, мистер Ольшански! Я специальный агент Министерства национальной безопасности Лиза Камански. А это мой напарник Джимми Кларк. Руководство поручило нам заняться вашим делом. Вы готовы ответить на наши вопросы?

— Да, готов… — вздохнул Ольшански и спросил, понизив голос — Вы полька?

— Да, — кивнула Лиза. — Правда, наполовину. Поляком был мой отец. Я думаю, с твоей семьей, Анджей, все будет в порядке. Мой шеф уже связывается с нашими агентами в Мексике. Они предпримут необходимые меры для выяснения их судьбы. Главное, чтобы ты помог нам…

— Я готов! — кивнул Ольшански.

— Тогда расскажи нам все по порядку. Ничего не упуская, — присела перед Анджеем Лиза.

Ольшански рассказал, как незнакомец оказался в его машине, глотнул воды и начал описывать дальнейшее…

8

Лонг-Бич, Калифорния, США

Анджей кое-как собрался с силами, повернул на проезжую часть и направил «Шевроле» вслед за «Доджем» к трассе. Черноволосый незнакомец удовлетворенно кивнул и посмотрел в зеркало. Не заметив ничего подозрительного, он обратился к Ольшански:

— Короче, Анджей. Твои дети и жена находятся у нас в руках. Не подумай ничего такого — с ними обходятся очень вежливо, не причинят им никакого вреда и отпустят сразу же, как только ты сделаешь то, о чем мы тебя попросим. А требуется от тебя пустяк. Ты должен сегодня прихватить с собой с работы наладочный модуль «Боинга-767». Новый наладочный модуль, Анджей. Тот самый миниатюрный, обращению с которым тебя обучали на курсах три месяца назад. Вот и все. Этот самый модуль ты должен переправить в Мексику и вручить нашим людям в условленном месте. Как только ты это сделаешь, твои родные будут освобождены. Ясно?

— Ясно, — едва слышно проговорил Анджей. — Но… я должен сдать модуль. Я ведь ухожу в отпуск.

— Мы знаем, что ты уходишь в отпуск, Анджей. Мы знаем о тебе все. Но это не наши проблемы. Если тебе дорога твоя семья, ты доставишь модуль в Мексику. Если нет… Мне не хотелось бы тебе этого говорить, но, честно говоря, тогда с твоими детьми и женой, Анджей, сделают такое, что ты себе этого никогда не простишь. У тебя красивая жена, честно. И мне будет очень жаль, если ее изнасилуют. Насиловать ее будут долго, Анджей. Сперва как обычно. Потом разными предметами. Например, шваброй. Ты ведь не хочешь получить кассету, на которой будет записано, как твою Еву трахают шваброй без презерватива в задний проход? Но то же самое сделают и с твоей дочкой, Анджей. Но и это еще не все. Свою кассету ты получишь, это я тебе гарантирую. Но, кроме этого, запись поместят в интернете. На порносайтах. Ты ведь не хочешь этого, а, Анджей?..

— Нет!!! Хватит! — выкрикнул Ольшански и резко затормозил, вцепившись побелевшими руками в руль.

Сзади недовольно посигналила машина, потом обогнала внезапно остановившийся посреди проезжей части «Шевроле». Черноволосый, едва не стукнувшийся головой о лобовое стекло, проводил ее взглядом и сказал:

— Все, Анджей! Я больше не буду. Поехали. Просто я хотел, чтобы ты понял: это предложение, от которого нельзя отказаться. Кажется, так это у вас называется? Главное, чтобы ты уяснил — мы шутить не будем. А раз так, то давай договариваться о деталях. Согласен?

— Согласен, — кивнул Ольшански, наконец тронув «Шевроле» с места.

9

Лос-Анджелес, Калифорния, США

Выслушав Ольшански до конца, Лиза задала несколько уточняющих вопросов. Потом покосилась на Джимми и сказала:

— Спасибо, Анджей. На этом мы прервемся. Мы сейчас свяжемся с руководством, а ты пока передохни…

В коридор Лиза вышла вместе с Джимми и Крафтом.

— Ну, что скажете? — спросил начальник службы безопасности.

— Это очень серьезно, — посмотрела на Крафта Лиза.

Начальник службы безопасности пожал плечами:

— Я не стал бы беспокоить вас по пустякам. Будете подключать ФБР?

— Вряд ли, — покачала головой Лиза. — Похищение людей вне территории США не их юрисдикция. К тому же похищение в этом деле не главное… Что такое этот наладочный модуль?

— Об этом лучше поговорить в моем кабинете, — кивнул головой Крафт, и троица направилась по коридору к офису начальника службы безопасности лос-анджелесского аэропорта.

Уже там Крафт ввел агентов МНБ в курс дела:

— Наладочный модуль — это по сути очень мощный, но компактный компьютер, оснащенный устройством для подключения к бортовой ЭВМ самолета. В данном случае — «Боинга-767». Используется он для тестирования бортовой ЭВМ самолета и изменения программных установок…

Выслушав Крафта, агенты задали пару уточняющих вопросов, после чего Лиза позвонила шефу.

— Алло! — почти сразу ответил Барри Лоуд.

— Шеф, это Камански.

— Так! Что там?

— Информация полностью подтвердилась, шеф. Это наше дело. Судя по описанию, которое дал Ольшански, подсевший к нему человек был выходцем с Кавказа…

— Чеченец?

— Сложно сказать, но вполне возможно, что и так. Но важнее другое. Этот самый наладочный модуль мог понадобиться только террористам. Дело в том, что бортовая ЭВМ «Боингов» очень сложное устройство. Она способна в критических ситуациях полностью взять на себя управление самолетом и без участия экипажа направить его в любую точку мира. И как раз для ее регулировок и используется наладочный модуль.

— Ты хочешь сказать, что при помощи этого модуля любой «Боинг-767» можно запрограммировать на атаку вроде той, что провела Аль-Каида?

— В принципе, да. Но для этого террористы должны располагать очень высококвалифицированными специалистами. Модуль — только инструмент. Понимаете, о чем я говорю?

— Да.

— Модулей сотни в разных аэропортах, — продолжила Лиза. — И если террористы захотят до них добраться, они в конце концов до них доберутся…

— Вот черт! — произнес Барри. — Я все понял. И что ты предлагаешь?

— Мы должны использовать этот шанс, чтобы выйти на террористов. Потому что другого у нас может и не быть. Проблема в том, что для подготовки операции у нас слишком мало времени. Ольшански сегодня на работе последний день. И передать модуль террористам он должен уже этой ночью в Мексике.

— Где конкретно?

— Неизвестно. Точное место ему сообщат позже, по телефону.

— Чего и следовало ожидать… — вздохнул Барри. — Ясно. Тогда у меня последний вопрос. На Ольшански террористы вышли не просто так. У них явно имелся источник информации в аэропорту. Насколько велика вероятность, что он узнает, что Ольшански обратился к Крафту?

— Такая вероятность, шеф, минимальна. Надо отдать ему должное, Крафт свое дело знает. Даже о нашем приезде известно только двум его сотрудникам.

— Хорошо, — наконец решился Барри. — Я сейчас же свяжусь с замминистра и доложу ваши соображения.

10

Лос-Анджелес, Калифорния, США

Барри Лоуд повернулся в своем кресле, облокотился о стол и проговорил, сцепив перед собой руки:

— Итак, господа, все в сборе. Приступим…

Голоса в просторном кабинете стихли. Кроме Лизы и Джимми, в офисе начальника лос-анджелесского отделения МНБ находились всего еще три человека. Это объяснялось секретностью предстоящей операции.

— Довожу до вашего сведения, что руководство МНБ санкционировало проведение операции под кодовым названием «Нить Ариадны». Ее цель — выход на пока неизвестную террористическую группировку и уничтожение ее специалистов, способных осуществлять манипуляции с бортовыми ЭВМ «Боингов-767». С этой целью мы передадим через некоего Ольшански террористам наладочный модуль. Через несколько минут его доставят к нам…

Один из присутствующих — мужчина с ничем не примечательным лицом — удивленно вскинул бровь. Это был Арчи Фри — начальник оперативного отдела.

Барри продолжил:

— Модуль необходимо оснастить источником импульсного радиосигнала, который можно засечь со спутника. Сколько на это вам потребуется времени, Джон?

Начальник технического отдела уточнил характеристики «маяка», потом сказал:

— Пару часов, не больше.

— Отлично, — кивнул Барри. — Это нас вполне устраивает.

Тут подал голос Арчи Фри:

— Насколько я понял, этот самый модуль в руках террористов может превратиться в страшное оружие…

— Именно так, Арчи, — кивнул Барри.

— Но тогда, может, имеет смысл передать им муляж с «маяком»?

— Мы думали над этим. Но это вряд ли сработает. Террористы, судя по всему, достаточно подготовлены, чтобы отличить настоящий модуль от муляжа. Поэтому пусть лучше в руках террористов окажется настоящий модуль, но его местоположение мы сможем контролировать. Так что давайте перейдем к деталям…

11

Лос-Анджелес, Калифорния, США

На этот раз Лиза с Джимми находились с Ольшански в комнате для интервью одни. Выглядел Ольшански не лучшим образом, но особой фотогеничности от него и не требовалось.

— Итак, Анджей, — сказала Лиза, — у меня для тебя хорошие новости…

— Что-то стало известно о моей семье? — быстро спросил Ольшански.

— Нет. Наш агент уже прибыл в Тампико, но пока не смог установить, где находятся твои близкие. Для их же безопасности он действует автономно, без информирования местных властей. Но я думаю, с ними все будет в порядке. Для их освобождения мы готовы удовлетворить требования похитителей. Твоя задача — передать им модуль. Если ты согласен, то тебе придется подписать вот эти бумаги…

На стол перед Ольшански лег файл с несколькими отпечатанными на принтере листами с логотипом МНБ США. Поляк моргнул на них:

— Что это?

— Обязательство о неразглашении и согласие на добровольное сотрудничество.

Ольшански заколебался. Как и любой американец, без присутствия своего юриста он не привык подписывать никаких документов.

— Ты можешь, конечно, отказаться, — сказала Лиза. — Но тогда мы ничем не сможем тебе помочь…

Говоря это, Лиза испытывала искреннюю жалость к сидящему перед ней человеку и отвращение к себе, но таковы были правила игры.

Ольшански несколько секунд поколебался, но решился, быстро подписал бумаги и превратился в игрушку в руках спецслужб. Теперь ни он, ни его родственники не могли предъявить никаких претензий ни МНБ, ни федеральному правительству США при любом исходе операции.

— Ну что же, Анджей, — сказала Лиза, быстро забирая бумаги, — теперь мы работаем вместе.

12

Ларедо, Техас, США

Жаркой лунной ночью Ольшански въехал на пограничный мост. Внизу тускло блестела Рио-Гранде. Взятый напрокат «Форд» покатил к расположенной на середине моста американской таможне. Руки у Ольшански стали мокрыми от пота. Безумно длинный день вконец измотал его, и держался поляк из последних сил.

Когда Ольшански направлялся с модулем домой, в Лонг-Бич, ему позвонил утренний незнакомец. Следуя его инструкциям, Анджей оставил свою машину в укромном месте, вернулся на такси в аэропорт и вылетел первым самолетом в Сан-Антонио. Здесь вскоре после прилета ему снова позвонили на мобильный, велели взять напрокат машину и направляться к границе. И вот после почти трехсоткилометрового пути Ольшански оказался в Ларедо. До границы осталось всего несколько десятков метров…

И тут у поляка зазвонил мобильный.

— Анджей, это я! — произнесла из трубки Лиза Камански. — Ты как?

— Нормально, — ответил поляк.

— Я звоню тебе сказать, что у нас все под контролем. Маяк и микрофон работают, на таможне тебя пропустят без проблем, наши люди уже в Нуэво-Ларедо. Помни об этом и ничего не бойся.

— Хорошо, я понял, — вздохнул Анджей.

— Тогда удачи. И не забудь стереть с мобильного мой звонок, — напоследок напомнила Лиза.

— Да-да, — ответил Ольшански.

Нажав кнопки на телефоне, он бросил его на сиденье и глубоко вздохнул. Как и обещала Лиза, американские таможенники ограничились приветствием и парой формальных вопросов, после чего «Форд» пропустили. Впрочем, так же осматривали и другие машины. На мексиканской стороне Ольшански вообще не стали останавливать.

И вот «Форд» оказался в Нуэво-Ларедо, приграничном мексиканском городе, который каждые выходные посещают тысячи и тысячи американских туристов с той стороны Рио-Гранде, в основном техасцев. Они жаждут приключений и находят их в Нуэво-Ларедо. Именно толпы хмельных американцев кормят жителей города — владельцев гостиниц, кафе, ресторанчиков, проституток и мелких воришек.

Пару раз повернув, Ольшански припарковал машину у тротуара. Вокруг, несмотря на позднее время, сновали толпы подвыпивших людей. Нуэво-Ларедо жил праздником. И от этого Ольшански было еще тяжелее.

Чтобы хоть как-то отвлечься от тягостных мыслей, Анджей оглянулся по сторонам. В многоликой хмельной толпе, оккупировавшей с наступлением темноты улицы Нуэво-Ларедо, он попытался высмотреть кого-то из похитителей, но вскоре отказался от этой мысли.

Негромкая трель мобильного резанула поляка по нервам. Он поспешно схватил трубку и поднес ее к уху:

— Алло!

— Ты где, Анджей? — послышался в телефоне голос утреннего незнакомца.

— В Нуэво-Ларедо.

— Молодец. То, что ты вез, с тобой?

— Да.

— Ну что же. Отлично, Анджей. Еще немного, и твои близкие будут на свободе. Слушай, что надо сделать. Только ничего не перепутай. Сделаешь все как надо, и скоро все закончится…

— Да-да. Я слушаю, — торопливо проговорил Ольшански.

13

Нуэво-Ларедо, Мексика

Лиза Камански в разговоре с Анджеем покривила душой. Ситуация не была под контролем МНБ, хотя ее агенты и пытались сделать все возможное.

Сотрудники оперативного отдела так и не смогли засечь «хвоста» за «Шевроле» Ольшански, когда он ехал из лос-анджелесского международного аэропорта домой. Не удалось обнаружить и наблюдения за такси, на котором поляк вернулся в аэропорт. Его же неожиданный вылет в Сан-Антонио вообще серьезно спутал карты МНБ.

На рейс успели подсадить только одного сотрудника оперативного отдела. Остальным участникам операции во главе с Лизой пришлось вылететь в Техас частным самолетом…

В настоящий момент в Нуэво-Ларедо находилось всего четверо сотрудников МНБ — две пары на спешно арендованных машинах с техасскими номерами. Лиза и Джимми проследовали через границу на джипе уже после Ольшански.

Едва Джимми въехал в Нуэво-Ларедо, Лиза связалась с сотрудниками оперативного отдела:

— Кондор-три, как обстановка?

— Под контролем. Объект наблюдаю визуально. Припарковался на центральной улице.

— «Маяк» и микрофон в порядке?

— Да. Работает, сигнал устойчивый…

Еще в комнате для интервью лос-анджелесского аэропорта сотрудники технического отдела спрятали в одежде Ольшански два микроскопических устройства — микрофон и радиомаяк. Именно благодаря этому передвижения Ольшански пока удавалось отслеживать. Что касается импульсного радиомаяка, установленного в модуле, то он должен был активироваться только при включении модуля в работу.

— Внимание всем! — услышала Лиза. — Объекту звонят…

14

Нуэво-Ларедо, Мексика

— Ты все понял, Анджей? — спросил утренний незнакомец.

— Да… — немного растерянно проговорил поляк.

— Тогда давай! Время пошло!

Анджей тупо посмотрел на телефон, но делать было нечего. Ева с детьми находились в руках похитителей, так что их требования нужно было выполнять неукоснительно. Стряхнув с себя оцепенение, Ольшански поспешно выбрался из машины и закрыл ее пультом сигнализации. Мобильный телефон, как ему и велели, поляк оставил в «Форде».

Сразу после этого Ольшански бросился через улицу. Правила дорожного движения он не соблюдал, впрочем, в Мексике этим себя не утруждал практически никто. Лавируя в опасной близости от бамперов машин, Ольшански наконец пересек проезжую часть и направился к перекрестку. Шел он быстро, почти бежал, поскольку похитители поставили его в жесткие временные рамки. И за несоблюдение графика обещали отстреливать Еве пальцы на руке. По одному за каждые пять секунд задержки.

Дойдя до перекрестка, Анджей свернул направо. И тут же увидел несколько малолетних жриц любви. Не рискуя показываться на центральной улице, где их могли арестовать полицейские, они караулили клиентов за углом.

Едва увидев американца, сразу две девицы бросились к нему и залопотали на ломаном английском:

— Сеньор желает приятно провести время? Сеньор желает отдохнуть?

При этом проститутки дружно ухватили Ольшански за руки. Таковы уж мексиканские нравы — если мексиканцу что-то нужно или нравится, он обязательно хватает это руками.

— Прочь!!! — рявкнул Ольшански, не столько из-за брезгливости, сколько из-за того, что девицы могли отнять у него несколько драгоценных секунд.

Поляк устремился дальше, девицы что-то загалдели ему вслед, сразу перейдя на испанский. Вероятно, самым скромным эпитетом, которым они его одарили, было слово «импотент». Но поляку было не до того.

Ему велели срочно поменять одежду. Учитывая ночное время, он очень волновался, что у него не получится это сделать. Впрочем, волнения оказались напрасными. Уже через пару метров Ольшански увидел дверь небольшого магазина.

И тут же толкнул ее. Внутри было светло и несколько прохладнее, чем на улице. Навстречу американцу шагнул хозяин.

— Добрый вечер! — поздоровался он, окинул клиента быстрым взглядом и тут же спросил: — Что сеньор желает? Сомбреро, шаль для любимой девушки на память о Мексике или, может быть, техасскую шляпу? У старины Санчеса все есть! О цене договоримся!

В словах владельца проявилась недюжинная хватка. Чувствовалось, что он неплохо разбирался в запросах американских туристов, посещавших его магазинчик в ночное время.

Санчес почти угадал, Ольшански действительно нужна была шляпа. Но не сомбреро. Едва он начал объяснять, какая именно, Санчес тут же метнулся в угол к вешалке и показал:

— Такая?

— Да! — кивнул Ольшански. — И брюки — такие свободные, песочного цвета…

Несколько секунд спустя появились и брюки. Довершили туалет свободная рубашка навыпуск без воротника с каким-то индейским орнаментом и шнурком вместо пуговиц и мокасины из мягкой кожи. Все это Санчес выложил на прилавок с похвальной быстротой.

— Упаковывать, сеньор?

— Нет! Я в это переоденусь! — быстро сказал Ольшански.

Санчес расцвел в улыбке, подхватил с прилавка вещи и провел поляка к расположенной в углу примерочной кабинке. Он хотел было помочь клиенту переодеться, но Ольшански от его услуг отказался. Сбросив с себя свою одежду, он быстро надел купленные вещи.

— Отлично, сеньор! Как раз то, что нужно! — зацокал языком Санчес. — Сейчас возьму второе зеркало!

Но поляка его новый внешний вид интересовал мало. Он уже быстро распихивал по карманам деньги и документы. Управившись с этим, Анджей посмотрел на Санчеса:

— Сколько с меня?

Тот сообщил сумму в песо и тут же перевел ее в доллары. К счастью, Ольшански успел обналичить деньги в банкомате в Сан-Антонио. И сейчас быстро протянул продавцу пару зеленых купюр:

— Спасибо, сдачи не надо!

— И вам спасибо, сеньор! — еще шире улыбнулся Санчес. — Сейчас я упакую ваши вещи…

— Не надо! — махнул головой Ольшански и решительно направился к выходу.

Санчес тут же прикинул, что за оставленные Ольшански вещи он сможет выручить такую же, если не большую сумму. Поляк оказался на редкость выгодным клиентом. Чтобы выразить свою признательность, мексиканец ухитрился первым оказаться у двери и распахнуть ее перед Анджеем:

— Еще раз спасибо, сеньор! Вот моя карточка! Заходите, когда снова наведаетесь в Нуэво-Ларедо! Старина Санчес всегда будет рад вас обслужить!

Ольшански автоматически взял карточку, но, едва оказавшись на тротуаре, тут же выбросил ее. Быстро подняв руку, он посмотрел на часы. На покупку вещей и переодевание ему дали ровно четыре минуты. И он умудрился не только уложиться в это время, но еще и сэкономить пятнадцать секунд.

Ольшански повернул направо — не к центральной улице, а в глубь квартала. Теперь его путь лежал к расположенному где-то неподалеку бару. Пройдя пару сотен метров, он увидел светящуюся вывеску — стилизованные кактусы и что-то еще, не совсем понятное. Продолговатое здание стояло в нескольких метрах от проезжей части, стоянка перед ним была заполнена машинами, в основном с мексиканскими номерами.

Ольшански свернул и направился к входу. И только тут увидел, что входов два. Один располагался с фронта здания, второй с торца. На этот счет инструкций от похитителей поляк по телефону не получил, поэтому направился к ближайшему.

Нырнув внутрь, он оказался в просторном помещении. Здесь было прохладно, звучала музыка, мягкий свет расположенных на потолке разноцветных светильников с трудом пробивался сквозь причудливые пласты сигаретного дыма. Столики располагались почти по всему залу в шахматном порядке. Свободными были только расположенный чуть в глубине танцпол да пятачок перед барной стойкой. Народу собралось много, и публика была изрядно пьяна.

Лавируя между столиками и людьми, Ольшански добрался до стойки и взял бутылку пива. Волнение давало себя знать. Повернувшись к залу, поляк сделал два жадных глотка и посмотрел на часы. Пока все шло по плану. Мало того, у него даже была в запасе целая минута.

Однако поляк решил не искушать судьбу и заблаговременно направился к туалетам. Там в небольшом предбаннике действительно обнаружился таксофон. Желающих звонить из него не было. Ольшански глотнул пива и с бутылкой в руке привалился к стенке у таксофона. И почти сразу же тот зазвонил.

Ольшански невольно вздрогнул. Звонок означал, что за ним все время следили и решили не тянуть время. Сняв трубку, Анджей сказал:

— Алло!

— Привет, Анджей! — произнес утренний незнакомец с характерным акцентом. — С тобой приятно иметь дело! Сейчас ты сделаешь следующее…

15

Нуэво-Ларедо, Мексика

— Кондор-один! Объект вышел из магазина! — услышала Лиза в микронаушнике. — Идет в глубь квартала… Он переоделся в другую одежду! Маяк и микрофон остались в магазине!

— Черт! — невольно сорвалось с губ Лизы. — Нужно было сунуть микрофон ему в трусы…

— Едва ли это помогло бы, — нервно произнес Джимми. — Давай я попробую за ним проследить!

— Нет, Джи! — решительно махнула головой Лиза. — Ольшански знает тебя в лицо… Кондор-три, что у вас?

Кондор-три — один из двух спешившихся агентов оперативного отдела — двигался за Ольшански по другой стороне улицы. Народу здесь было намного меньше, чем на центральной улице, но все равно для того, чтобы ответить Лизе, агенту пришлось сунуть в рот сигарету и прикрыть лицо руками с зажигалкой.

— Пока без изменений, объект двигается не сворачивая, — пробормотал агент с зажатой в губах сигаретой, но дорогой микрофон, укрепленный на воротнике его рубашки, позволил всем участникам операции без труда разобрать сказанное.

Когда Ольшански свернул к бару, то же самое сделал и Кондор-три. По дороге он вполне профессионально изображал подвыпившего американского туриста, так что в его поведении не было ничего странного.

Едва осмотревшись в баре, агент тут же заподозрил неладное. Он был профессионалом и тут же отметил то, на что не обратил внимания взволнованный Ольшански.

Добрая половина посетителей бара была одета почти так же, как поляк, — в широкополые шляпы, рубашки без воротника и желтые свободные брюки. Вероятно, это был последний писк мексиканской моды.

Вскоре за Кондором-три в бар вошел еще один агент оперативного отдела с позывным Кондор-пять. Его коллега уже отошел от барной стойки с бокалом в руке и заговорил с какой-то подвыпившей женщиной, с виду — американкой.

Ольшански Кондор-пять увидел в следующую секунду. Тот с бутылкой пива в руке пробирался в сторону туалетов. Опытным агентам хватило одного короткого взгляда, чтобы согласовать свои действия.

Кондор-пять тут же повернул за поляком. Перед туалетами, в помещении неправильной формы, на стене висел телефон. Именно у него и остановился Ольшански. В этом своеобразном предбаннике туда-сюда сновали люди. Одни направлялись к туалетам, другие возвращались обратно.

Кондор-пять двинулся к мужскому туалету, потом неожиданно остановился и поспешно сунул руку в карман. Секунду спустя он уже вытащил мобильный и приложил его к уху, сказав пьяным голосом:

— Алло!..

Все это Кондор-пять проделал очень натурально, так что его задержка в предбаннике выглядела мотивированной и вряд ли могла вызвать у кого-либо подозрения.

И почти сразу же зазвонил — только по-настоящему — телефон на стене. Ольшански метнулся к нему и снял трубку. Кондор-пять, не поворачивая головы, следил за ним.

Поляку явно давали инструкции. Кондор-пять чуть отвернулся, чтобы мини-микрофон прижался к его шее, и негромко сказал:

— Внимание всем… Телефонный контакт…

После этого агент произнес ещу пару фраз — как бы разговаривая по мобильному. Ольшански молчал, только иногда непроизвольно кивал головой. Наконец он сказал что-то утвердительное и решительно повесил трубку. Агент напрягся.

Поляк же быстро поставил бутылку под стенкой и двинулся в мужской туалет. На его плече висела небольшая сумка, предназначенная для переноски ноутбука. Но находился в ней, конечно, никакой не ноутбук, а новый наладочный модуль бортовых ЭВМ самолетов «Боинг-767».

В общем, это была почти классика шпионажа — агент оставляет закладку, курьер забирает ее из тайника. Только в данном случае в роли тайника должна была выступить одна из кабинок туалета, а не какой-нибудь пень в лесу.

Кондор-пять, как бы заканчивая разговор и прощаясь со своим собеседником, неспешно направился вслед за Ольшански. Ему повезло — Анджей вошел в кабину, дверь которой просматривалась из предбанника через приоткрытую дверь.

Не став искушать судьбу, агент остался в предбаннике, сообщив коллегам кодовой фразой, что сейчас состоится передача. Лиза Камански как руководитель операции скомандовала:

— Всем оставаться на местах! Кондор-пять, ждем ваших сообщений!

В кабинке Ольшански пробыл недолго. Не прошло и минуты, как он вышел — уже без сумки. Кондор-пять сообщил об этом по рации.

Лиза Камански тут же приказала:

— Пятый, пока оставайтесь на месте. Третий, принимайте объект!

— Понял! — ответил Кондор-три.

Он успел присесть со своей новой знакомой за какой-то столик и как бы поддерживал все это время с ней разговор. Вернее, эта самая знакомая несла какую-то чушь и безостановочно хихикала, а агент пьяно улыбался ей и кивал.

Когда в зале появился Ольшански, Кондор-три прикипел к нему взглядом. Поляк вернулся без бутылки и сумки. Миновав стойку, он двинулся в сторону танцпола.

— Подожди, крошка! — сказал агент своей знакомой. — Я возьму еще выпить!

Американка пьяно хихикнула и кивнула:

— Мне виски, ненавижу текилу и ром!

Агент поднялся. Ольшански довольно быстро двигался через зал, так что его силуэт уже почти растворился в разноцветных клубах дыма. Кондор-три сделал пару шагов к стойке, потом повернул вслед за поляком.

В этот миг перед ним вырос какой-то огромный мексиканец под два метра ростом. Поднявшись со своего места из-за столика, он рыгнул, обдав Кондора-три непередаваемым амбре, толкнул плечом и, покачиваясь, побрел к стойке. Но и этого хватило, чтобы агент потерял Ольшански из вида.

— Черт! — выругался он про себя, двигаясь по залу.

Его глаза перескакивали с одного силуэта на другой. Однако слишком много субъектов в светлых широкополых шляпах было в зале. Казалось, Ольшански расщепился на десятки своих двойников…

У Кондора-три засосало под ложечкой.

— Я потерял объект, — быстро доложил он. — Возможно, он направился к боковому выходу!

Говоря это, агент продолжил двигаться по залу, выискивая глазами Ольшански, но так и не смог его засечь. В это время Лиза Камански в джипе колебалась. С большой долей вероятности за поляком, оставившим модуль в туалете, могли следить похитители. И излишняя активность агентов МНБ могла спугнуть их.

В конце концов, после трехсекундной паузы, Лиза все же приказала:

— Кондор-четыре! Выдвиньтесь поближе к боковому выходу! Возможно, там появится объект!

— Понял! — коротко ответил сидевший в машине с техасскими номерами агент.

«Форд» он припарковал наискосок от бара на противоположной стороне улицы. Повернув ключ зажигания, он тронул машину с места, свернул в узкую улочку и проехал мимо бокового выхода бара.

Вдоль тротуара «елочкой» было припарковано несколько машин, в основном такси. Одно из них как раз вывернуло назад, вспыхнуло стоп-сигналами и поехало прочь. Поскольку Ольшански нигде видно не было, нельзя исключать, что на такси уехал именно он.

Агент доложил об этом Лизе. Та спросила:

— Номер такси засек?

— Да!

— Тогда паркуйся неподалеку. Немного подождем…

Кондор-четыре проехал еще метров десять и вильнул к бордюру. Через несколько секунд он увидел появившегося из бокового выхода Кондора-три. Тот окинул взглядом нескольких человек, торчавших на тротуаре, и вернулся внутрь.

Но и там Ольшански не было…

16

Нуэво-Ларедо, Мексика

Анджей быстро наклонился и сунул сумку за унитаз. Разогнувшись, он увидел, что плечевой ремень слегка выглядывает, и запихнул его ногой поглубже. Теперь увидеть сумку можно было, только наклонившись.

Прежде чем выйти из кабинки, поляк смыл в унитазе воду и поправил рубашку с индейским рисунком. Глубоко вздохнув, Анджей отпер дверь кабинки и быстро покинул туалет. В предбаннике на него налетела какая-то подвыпившая женщина и что-то сказала, но поляк не обратил на нее внимания. Вернувшись в зал, он миновал стойку и двинулся в глубь бара, огибая столики с подвыпившими людьми.

Держался он из последних сил. Обогнув танцпол, на котором в непристойных позах кружили несколько пар, поляк направился к боковому выходу. Едва вынырнув на улицу, он свернул влево. Один раз и сразу — второй, оказавшись за углом здания бара. Здесь было темно, сердце Анджея забухало в груди, но он не остановился, а ускорил шаг. Впереди, за изгородью, показались мусорные баки.

Анджей обогнул забор и, как ему и велели по телефону, направился через темный двор к видневшемуся вдали тускло освещенному проходу. В какой-то момент он споткнулся и едва не упал. Но спустя секунд тридцать поляк уже оказался на параллельной улочке.

Как его и инструктировали по телефону, он пересек ее наискось и нырнул в проход между домами. Едва Ольшански свернул за угол, как от стены отделился смутный силуэт. Поляк вздрогнул, но тут же услышал голос утреннего незнакомца:

— Анджей?

— Д-да!

— Принес?

— Да! — повторил поляк и с готовностью задрал свою индейскую рубаху.

— Молодец! — сказал незнакомец и быстро добавил что-то на незнакомом языке.

В тот же миг чья-то сильная рука обхватила поляка сзади. Но ни вскрикнуть, ни даже толком испугаться он не успел, потому что грубая ладонь зажала ему рот и одновременно что-то ужалило Ольшански в шею.

Укол был болезненным, но через мгновение Анджей наконец расслабился — впервые за этот сумасшедший день. Его голова внезапно закружилась, перед глазами поплыли радужные круги. Под стать этим кругам были и внезапно нахлынувшие роем мысли.

Анджею вдруг стало хорошо-хорошо, как не было уже давно. Губы поляка сами собой расплылись в счастливой улыбке. «Я сделал это, — пронеслось у него в голове, — я доставил модуль, и теперь все будет хорошо. Я спас Еву и детей…»

Краем сознания Ольшански понимал, что его куда-то тащат. Но это не вызывало у него никакой тревоги. Наркотик уже окунул его в мир грез, в счастливое небытие. И Ольшански не осознавал, что кошмар отнюдь не кончился. Настоящий кошмар его жизни только начинался.

Двое чеченцев сноровисто дотащили его до машины и сунули в багажник. Несколько секунд спустя они были уже в салоне. «Форд» тронулся с места и дворами направился к тихой улочке. Пять минут спустя он уже благопорлучно приблизился к окраине Нуэво-Ларедо.

17

Нуэво-Ларедо, Мексика

Вернувшись в бар и еще раз осмотревшись, Кондор-три доложил Лизе, что объект потерян.

— Черт! Черт! — дважды проговорила Камански.

— Не дергайся, — посмотрел на напарницу Джимми. — Поздно… Что будем делать?

Лиза быстро потянулась за сигаретой, прикурила ее и сказала:

— Ждать. — Выпустив дым, Камански спросила: — Кондор-пять! Что у тебя?

— В кабинку вошел мексиканец. Сидит уже две минуты…

— Ясно. Продолжай наблюдение. Сейчас тебя сменит Кондор-три. Кондор-три, как понял?

— Понял. Направляюсь к туалетам.

Минуту спустя агенты поменялись местами. Кондор-пять вернулся в зал, Кондор-три стал осуществлять наблюдение в туалете. Мексиканец наконец покинул кабинку. Кондор-пять доложил, что он, ни с кем не контактируя, вернулся за свой стол.

— Продолжайте наблюдение! — приказала Лиза.

Камански все еще надеялась, что похитители вот-вот заявятся в кабинку, но этим надеждам так и не суждено было осуществиться. Минут через двадцать Камански окончательно поняла, что здесь что-то не так.

Кондор-пять вошел в кабинку, отыскал под унитазом оставленную Ольшански сумку, и тут же все участники операции услышали его досадливый вскрик:

— Черт! Сумка пуста! Модуля в ней нет!

Лиза Камански поняла, что их перехитрили, но все же сказала:

— Осмотрись там как следует. Может, он в бачке или еще где.

— Понял, — ответил агент.

На скрупулезное обследование кабинки он потратил около двух минут, но в конце концов сообщил:

— Здесь пусто. Никаких тайников нет. Сто процентов.

— Ясно, Кондор-пять, — вздохнула Лиза.

— Что будем делать? — снова подал голос Джимми.

— Пока на всякий случай оставим пару агентов здесь, а сами попытаемся отыскать это такси, — решила Лиза. — Потом доложим руководству. Черт!..

— Не дергайся, — снова ободрил напарницу Джимми. — Нам особо не в чем себя упрекнуть. В конце концов целью операции была передача террористам модуля. А он, судя по всему, в их руках.

— Да! — нервно проговорила Лиза. — Как и Ольшански, и его семья!

— Ну это еще надо проверить, — сказал Джимми, потянувшись к ключу зажигания. — Поехали искать такси?

— Да, — кивнула Лиза, нервно затянувшись, и приказала: — Кондор-пять, продолжай наблюдение, к тебе сейчас присоединится Кондор-шесть. Кондор-три, выходи к машине. Кондор-четыре ждет тебя у бокового выхода. Как поняли?..

Отыскать отъехавшее получасом ранее от бара такси большого труда не составило. Один из агентов позвонил в диспетчерскую и попросил прислать искомую машину к гостинице на центральной улице Нуэво-Ларедо. Когда машина подъехала, агент без труда разговорил таксиста при помощи пятидесятидолларовой купюры. Однако на след Ольшански напасть так и не удалось. Оказалось, что таксист отвез из бара в гостиницу сладкую парочку — дюжего техасца и миниатюрную мексиканку.

Дальнейшие поиски без привлечения мексиканских властей были бессмысленными. И Лиза доложила обо всем руководству в Лос-Анджелес. Барри Лоуд, несмотря на позднее время, связался с замминистра национальной безопасности США. После чего перезвонил Камански.

— Руководство считает, что первый этап операции можно считать законченным. Так что сворачивайтесь. Ясно?

— Ясно, шеф… А что с семьей нашего объекта?

— Это не телефонный разговор, — отрезал Барри, но после паузы сообщил: — Яхту наконец обнаружили несколько часов назад. Она стоит на якоре у берега в нескольких милях к югу от Тампико. Но людей на ней, похоже, нет…