Год Обезьяны

Николай Горнов, 2009

«…Игорь вытащил из шкафа пачку сигарет, приоткрыл форточку и не спеша закурил. Тимофеев, конечно, придурок. Но если математики смогли доказать возможность путешествия во времени, то почему бы Тимофееву не доказать математическими методами существование какого-то несчастного кристалла, который упал из космоса? – И где же этот твой Храм Ханумана? – поинтересовался Игорь. – На дне Шайтан-озера, – округлив глаза, прошептал Тимофеев. – Забавно? – Забавно, – согласился Игорь. – Так глупо, что даже верится. И глубоко? – По моим расчетам, Храм нужно искать в северной части озера. Там, где глубина достигает девяноста метров. – В общем, достать кристалл нет никакой возможности. Я правильно догадался? – Нет, возможность есть, – не согласился Тимофеев. – И я знаю такого человека, который сможет это сделать. …»

Тиха река, и вянет цвет — в них силы нет уже.

C восточным ветром расстаюсь

на чужедальнем рубеже.

Отсюда бабочкой во сне за много ли домой лечу;

Кукушкой, плачущей в ночи, под лунным светом стать хочу.

Уж больше года от семьи я не имел вестей.

Весна торопит — на висках цвет седины еще белей.

Домой вернуться был бы рад, но не могу понять:

Среди красот пяти озер, ну с кем мне было воевать?

Цуй Ту

1.

О существовании морга в районном центре Муромцево не знал, похоже, никто. Игорь почти отчаялся. Три часа заняла у него дорога из города, и еще почти час крутился он по пустым улицам поселка. Его дряхлые «Жигули» шестой модели кряхтели и постанывали. Давно им не приходилось прыгать по таким ухабам. Игорь притормозил и подождал, пока очередной прохожий сравняется с его машиной.

— Извините, не подскажете дорогу к моргу. Мен на опознание нужно попасть, — неожиданно для себя признался он.

— Да, дело не простое вам предстоит. — Высокий мужчина в темном шерстяном пиджаке аккуратно снял с головы летнюю шляпу в сеточку, покрутил ее в руках и спрятал за спину. — Морг тут недалеко. Он при больнице. А я там буду главный врач. Только вам не в морг нужно. Вам в райотдел милиции. Опознание положено проводить вместе с их сотрудником.

Игорь облегченно выдохнул. Мимо райотдела он проезжал дважды.

Впрочем, обрадовался он рано. В милиции пришлось еще заполнять какие-то бланки, написать пару заявлений, а трясущимися от волнения руками сделать это было не так-то просто.

— Вы кто будете пострадавшему? — равнодушно поинтересовался милицейский сержант, пока седой санитар боролся с висячим замком на двери неприметного строения без окон, затерявшегося в дальнем углу больничной территории.

— Друг, — коротко ответил Игорь.

— А родственников у него нет? Или как?

— Есть родственники, — устало сказал Игорь. За последний час он произносил эту фразу в шестой раз. — У пострадавшего есть мать и бывшая жена. Но они не смогут приехать. Поэтому выдали мне доверенность на участие в опознании…

Игорь почувствовал, что не может больше ни говорить, ни дышать. Он закашлялся и опустился на облупившуюся скамейку у входа в морг. Привычно наклонил голову к коленям, он подавил приступ паники и попытался осторожно втянуть ртом воздух. С недавних пор к нему опять вернулись приступы удушья. Врач, как обычно, посоветовал вести размеренный образ жизни: не волноваться, поменьше работать, больше гулять на свежем воздухе и регулярно принимать витаминные комплексы.

— Вам плохо? — забеспокоился санитар. — Я сейчас нашатырь принесу.

— Нет, нет, не надо, все в порядке! Сейчас все само пройдет, — успокоил Игорь.

Санитар пожал плечами, распахнул дверь и нащупал рукой включатель. С легким потрескиванием в глубине морга ожили ртутные лампы. Игорь переступил порог и поморщился от острого запаха формалина. Внутри было сыро и зябко…

На опознание хватило и пары секунд.

— Это не он, — твердо сказал Игорь. — Не Тимофеев.

— Вы уверены? — В голосе сержанта послышалось замешательство. — Смотрите внимательней. Тело довольно долго пролежало в воде. Патологоанатом считает, что не меньше двух недель. Иногда, знаете, утопленников очень трудно опознать. Даже ближайшие родственники путаются. Может, у вашего Тимофеева какие-то особые приметы имеются?

— У Тимофеева имеется большое родимое пятно на левом предплечье. Я его не наблюдаю в данный момент. — Игорь подобрался и неожиданно для себя перешел на казенный слог. — Рост у Тимофеева — один метр шестьдесят пять сантиметров. И вес он никогда не набирал больше 60 килограммов. А этот мужчина, как я вижу, был при жизни весьма крупным. Рост у него не меньше двух метров. Извините. Но это точно не Тимофеев. С чего вы вообще взяли, что это он?

— Странно, очень странно, — пробормотал сержант. — В карманах покойного были обнаружены документы — служебное удостоверение и любительские права на управление автомобилем. Они хорошо сохранились. И все выписаны на имя Сергея Викторовича Тимофеева, 1970 года рождения.

— Этот человек никак не может быть Тимофеевым, — упрямо повторил Игорь. — У Тимофеева, кстати, и прав-то никогда не было. Он вообще автомобилей боялся. Ни разу в жизни за руль не садился.

Игорь решительно развернулся и направился к выходу.

— Только не уходите далеко, — бросил вдогонку сержант. — Вам еще в протоколе следует расписаться.

— Скажите, а этого… не в Шайтан-озере нашли? — поинтересовался Игорь уже от дверей.

— В нем, проклятом, будь оно трижды неладно! — пробормотал сержант. — Едут и едут, будто им там медом намазано. А нам опознавай их потом…

Игорь попытался прикурить сигарету, но после двух затяжек его опять стал душить кашель, и сигарета полетела в урну. Вытащив из кармана мобильник, он убедился, что контакт с сотой есть и со вздохом набрал номер. Через двадцать секунд пошел длинный гудок.

— Элла Юрьевна, это я. Да, да, Шадрин. Милиция ошиблась. Как я вам и говорил. Вы не волнуйтесь, я вернусь и все расскажу подробнее. До свидания. Извините, я вас плохо слышу, связь очень плохая…

Игорь быстро нажал «отбой». Надежды, что Тимофеева найдут, давно нет. Рано или поздно, но ему придется рассказать матери Тимофеева правду. Собраться с духом и рассказать все. Впрочем, нет. Про народ обезьян пожилой женщине рассказывать, пожалуй, не обязательно. Об этом лучше не рассказывать никому. В лучшем случае, закроют в психушку…

Когда Игорь вернулся к машине двигатель «шестерки» даже остыть не успел, но все равно заработал неуверенно. С полминуты движок вяло тарахтел на холостых оборотах, потом несколько раз протяжно чихнул и заглох. Деревянную фигурку обезьянки на ветровом стекле качнуло ветром. Игорю показалось, что обезьянка ему подмигнула.

— И ничего веселого я не вижу! — вспылил Игорь. — Зачем было человека в озере топить? Это что, шутки такие?!

Обезьянка снова чуть покачнулась. Игорь сорвал присоску с лобового стекла и вышвырнул деревянную фигурку в открытое окно. Она пролетела несколько метров, скатилась с обочины и упала в жидкую грязь. После дождя дорога еще не до конца просохла. Правда, дожди прошли какой-то полосой. И зацепились только здесь — на севере области. В Омске было по-прежнему жарко. Столбик термометра третью неделю не опускался ниже тридцати градусов. Такая же безумная жара, как вспомнил Игорь, стояла и тогда — пять лет назад…