Нуарная жизнь

Николай Владимирович Ильин

Местом действия данной истории может стать любая точка мира. Полицейский, который хочет изменить свой город в лучшую сторону, сталкивается с множеством помех на своём пути, которые заставляют его отступить, но данная однажды клятва мешает это сделать. Он не хочет терять веру в человечность, но убеждается, что нельзя потерять то, чего уже нет. Однако у него ещё осталась вера в справедливость, которая должна восторжествовать. Сумеет ли она восторжествовать хотя бы в одном месте?

Глава 3. Клятва

Сказать, что произошедшим были шокированы все — ничего не сказать. В этот день весь город сплотился вместе. Стали устраивать митинги возле полицейского управления и требовать осуждения и реального срока. Но все старания оказались тщетны. Никто и не собирался пересматривать дело, ссылаясь на то, что оно уже закрыто из-за «недостаточного количества улик».

И с того дня я сразу же стал выполнять свою клятву. Я был намерен уже тогда начать работать в полиции, чтобы лично не допустить «недостаточного количества улик», дабы восторжествовала справедливость. Я не хотел, чтобы такая ситуация повторилась опять, независимо от того, кто в неё попадёт. Я хочу справедливости!!!

Более 15 лет спустя…

Я, окончив школу и университет, отслужив в армии, был полон намерений пойти работать в полицию, чтобы своими силами, а также силами закона и справедливости наказывать всех преступников. Имея высшее образование и службу в армии, я был назначен сразу же на офицерскую должность. И у меня на ней всё было хорошо, благодаря мне были арестованы многие злоумышленники. Но я чувствовал, что что-то не так. Что что-то меня не устраивает. Я практически сразу понял, что меня не устраивают настолько мелкие дела. Во мне ещё горело старое чувство мести, я хотел дать понять детям богачей, что их родители не всесильны, что и они подлежат ответственности за свои деяния.

С целью получить более большое дело я направился к начальнику отделения. Он похвалил меня за моё рвение, но сказал, что мне ещё рано заниматься крупными делами, а следует набраться опыта на более мелких делах. Меня совсем не устроил такой ответ, и я стал спорить. Это его разозлило, и он с криками выгнал меня. Его реакция мне была не понятна, я всего лишь попросил более крупное дело. Зачем кричать то?

Однако, когда я выходил из его кабинета, у него зазвонил телефон, и, из-за этого звонка, выражение его лица и его поведение резко изменились. Чувство гнева на его лице сменилось на чувство паники и неопределённости. Казалось, что звонит вышестоящее начальство. Я вышел из кабинета, решил подслушать разговор, и понял, что это не оно, так как форма разговора была неофициальной. Сначала я не обратил на это внимания, посчитав, что звонит его жена с новостью, что дома что-то произошло. Я ТОГДА ЕЩЁ НЕ ПРЕДСТАВЛЯЛ, НАСКОЛЬКО НЕПРАВИЛЬНО Я ПРЕДПОЛОЖИЛ!

Разговор закончился так:

— Я надеюсь, что мы прекрасно друг друга поняли и прекрасно сработаемся? — сказал неизвестный голос.

— Не беспокойтесь, всё будет в лучшем виде! — ответил шеф.

Через несколько минут шеф вышел из кабинета, дав некоторым, в том числе и мне, задание выехать на указанную точку, чтобы мы не сидели без дела.

— Мне только что сообщили, что в том месте сильно шумят и употребляют запрещённые вещества! — практически в официальном стиле сказал шеф, — вы должны выяснить, что там происходит!

Приказ есть приказ. Мы выехали по указанному адресу и увидели типичную для нас ситуацию. Очередное подростковое курение запрещённых веществ. Накурившись, они и устроили шум. Но, увидев нас, все успели разбежаться, кроме одного, который не то, что бегать, стоять уже практически не мог. Его мы и забрали, как обычно в целях воспитательной беседы.

Когда мы вернулись, задержанный уже успел отойти. Но ему не повезло, потому что беседу с ним назначили проводить Майка, который ненавидел всяких укурышей, потому что они, лет 10 назад накурили его до такого состояния, что он чуть не умер, очнувшись через несколько часов в больнице. Для него работа в полиции тоже является какого-то рода клятвой.

Примерно через 30 минут они вдвоём сидели в воспитательной комнате, которая, если в ней ведёт работу Майк, сразу же превращается в комнату допроса. Крики Майка были слышны даже в другой стороне участка. Примерно ещё через минут 30 крики утихли, и из комнаты вышел с поникшим лицом задержанный.

— Э, МАЛОЙ! — крикнул Майк. — ЕЩЁ РАЗ УВИЖУ ТЕБЯ С КОСЯКОМ — ПОЙДЁШЬ ПО ПОЛНОЙ ПРОГРАММЕ ЗА ХРАНЕНИЕ!!! ПОНЯЛ?

— Так точно! — ответил тот поникшим тихим голосом.

Умеет Майк работать с ними, хотя его не раз предупреждали о том, что его методы — слишком грубые. Но ему нет до этого дела. «Если метод работает, то ему нужно следовать», — всегда говорил Майк. Я с ним полностью согласен. Так я с ним когда-то и познакомился, благодаря такой его философии.

— Отличная работа, Майк! — сказал я, подойдя к нему.

— Спасибо, но это ещё не всё. С его слов я понял, что мы можем в ближайшем будущем получить повышение, — интригующе ответил Майк, — но для этого мы должны сделать одну большую вещь. Он мне выдал своего продавца, и мы можем отправиться к нему.

— Звучит заманчиво, но на такие крупные дела шеф нас просто не отпустит.

— А кто его спрашивает? Мы это сделаем не во время службы, а во время выходного дня, когда, по его словам, у продавца больше всего народу. Ты хочешь повышения или нет? Я ведь знаю, что ты сюда не за мелкой работой пришёл.

— Ты прав, не за мелкой. Тогда — за работу!