Клинок Стэллы

Николай Викторович Панов, 2020

Роман-антиутопия «Клинок Стэллы» является заключительной книгой трилогии под общим названием «Суррогат» и повествует о жизни Степана, названного брата Стэллы. Степан всю жизнь посвятил поиску клинка своей сестры, который якобы обладает некой мистической силой. Но Степану он дорог в большей степени именно как память о Стэлле. Одновременно он начинает осознавать, что иммунологические андроиды не являются проявлением искусственного интеллекта. Не хватает так называемого «Золотого звена» в общей логической цепочке. И только боевые искусства Востока подсказывают ему правильное решение.

Действие девятое

Глеб очнулся от шлепков по щекам.

— Что, что со мной? — еле проговорил он, приподнимаясь и садясь на землю.

— Да ничего особенного, ― ответил Иван Иванович, ― нервишки, правда, слегонца пошаливают, а так все в ажуре! Вот что, а пойдем-ка лучше домой. А то так можно тут и до утра проторчать.

Иван Иванович вытащил из воды садок с десятком крупных карасей, свернул удилище. Затем, затушив костер, произнес, подавая Глебу руку:

— Ну что? Пойдем! Ну вот и хорошо.

И они молча поплелись по пустынному берегу к дому.

— Ночь ведь, а все как бы видно, — проговорил Иван Иванович.

Это из-за горизонта появилась Луна, и освещала холодным светом им дорогу. Кругом звенели кузнечики. Ночной воздух наполнялся свежестью, чтобы к утру укутать землю туманом. Наконец показался дом. Самый обыкновенный деревенский домик, которых, вероятно, осталось так мало. Железобетон возводит свои многотонные плиты над планетой, погребая под собой живое прошлое и навязывая неживое настоящее, переходя в неведомое будущее, которое, вероятно, уже наступило.

***

― Привет, моя хорошая, ― Иван Иванович, кряхтя, снимал плащ, отдавая его жене.

— Ты чего так поздно? — принимая плащ спросила жена. — Я уже волноваться начала.

— Извини, моя хорошая, ― проговорил Иван Иванович, теперь уже снимая сапоги, ― гостя принимай. Вот с ним и разговорились. Так вот до ночи и просидели у костра.

— Здравствуйте, — произнес виновато Глеб. — Это, наверное, я виноват. Я о многом расспрашивал Ивана Ивановича. Получился очень интересный разговор. Вот за этим разговором и засиделись допоздна.

— Да уж можно сказать до утра, — жена Ивана Ивановича взглянула на молодого человека, ― что же, давайте знакомиться. Татьяна Сергеевна, а Вас как зовут?

— Глеб Александрович Фомичев. Частный сыск. Для Вас просто Глеб.

— И что же понадобилось частному сыщику от нас в такой поздний, а вернее, ранний час? — Татьяна Сергеевна улыбнулась. — Вот что, сыщики, снимайте верхнюю одежду и за стол. Поди согреться надо. А то вон, замерзли оба.

Самогон пошел хорошо. Соленый огурчик. Картошечка. А под самогон — яблочко! Татьяна Сергеевна пожарила пяток карасей.

— Танюша, а где мое любимое блюдо? — Иван Иванович смотрел на жену добро и ласково улыбаясь.

— А как Глеб? Может ему это покажется не очень здорово? — Татьяна Сергеевна взглянула на Глеба.

Тот пожал плечами:

— Да Вы кушайте, кушайте, ― произнес он, ― лишь бы на здоровье.

— Ну вот видишь, ― Иван Иванович взглянул на Глеба, ― человек за здоровый образ жизни, а значит и за здоровое питание. Неси мое любимое!

— Ну как скажете, здоровые вы мои, — иронично улыбнувшись Глебу, Татьяна Сергеевна пошла к холодильнику.

Минут через пять, на столе стояло любимое блюдо Ивана Ивановича.

— Что это? — выпучив глаза спросил Глеб.

— Это? — проговорил Иван Иванович, кладя в рот жаркое ― Жареные озерные лягушки. Мечта поэта, если разобраться.

В этот момент Татьяна Сергеевна поставила на стол еще блюдо. На нем дымилось то, что заставило Глеба еще более удивиться. На немой вопрос он получил вполне озвученный ответ:

— А это вообще деликатес! — не скрывая удовольствия, произнес Иван Иванович. — Милость просим! Обжаренный в постном масле мадагаскарский таракан с зофобасом! Вкуснотища!

После этих слов Иван Иванович захрустел отправленным в рот тараканом. «О, Вселенная! Куда я попал?» подумал про себя Глеб.

— Как это куда? — чуть не засмеялась Татьяна Сергеевна. — К нам в гости! Вот так мы и живем!

— Тараканов жуем! — смеясь добавил Иван Иванович. — Да ты кушай, не стесняйся!

Глеб был полностью растерян. «Не пойми чего жрут, так еще и мысли читают», думал он, пока Иван Иванович уминал «мечту поэта».

— Ну, а еще какими «мечтами» питаетесь? — не выдержав спросил он. — Уж не кузнечиков ли ловите?

— Их самых! — ответил Иван Иванович. — Ох, да чего вкусны! Попробуешь?

— О, нет! — произнес Глеб загораживаясь руками от деликатеса, поставленного на стол. — Я по большей части к традиционной пище склонен. Вон картошечка, огурчики, чесночок маринованный. Да и от тридцати грамм не откажусь.

— Вон колбаса есть, ― Татьяна Сергеевна пододвинула тарелку с нарезкой поближе к Глебу.

— Надеюсь она традиционная? — почесал Глеб затылок.

— Самая что ни на есть, ― ответил Иван Иванович, уминая лягушку, ― ну что, за здоровье? Именно за него!

После «опрокинутой» еще одной рюмашки, Глеб почуял, что ноги отказываются его слушаться. С аппетитом поглощая отварной картофель, он вдруг захотел попробовать лягушку.

— Вот-вот, ― заметил Иван Иванович, ― аппетит приходит после добавочки! А ну, хлопче, бери!

Глеб взял в руки лягушку. Посмотрел на нее и положил в рот. Иван Иванович наблюдал, как заходили челюсти молодого человека.

— Ууу! — потянул он, ― а вкусно! А ничего себе! А неплохо! А дай-ка таракашку попробовать!

И вот Глеб уже хрустел мадагаскарским тараканом! А за ним пошел и зофобас!

— Этак мы тебя к здоровой пище вмиг приучим! — проговорила Татьяна Сергеевна.

— Да я это… как ее…уже того, вот, ― далее Глеб умолк.

Самогон был крепок и чист как слеза. Кое-как Глеб разделся и улегся в постель. Ночь одарила его красочными сновидениями. Еще бы! Сколько впечатлений он пережил за один только вечер и начинающуюся холодным каскадом звезд темную мглу. И вот теперь ему снились ночные темные озера, полные рыбы. Снилась рябь воды, как будто наполнившая темную высь. Снились иммуноандроиды и люди будущего. Красивые, стройные. Они шли навстречу погрязшему в невежестве человечеству. Людям, которые может и позабыли уже о том, что они все-таки люди.