Иной мир. Побег в никуда

Никита Шарипов, 2020

Никита оказался в безвыходной ситуации. Чтобы спасти свою жизнь и не лишиться свободы, он должен переправиться в Иной мир. Там ему предстоит выполнить заказ некоей могущественной организации – убрать нечистого на руку бывшего политика. Пройдя сквозь портал, Никита оказывается в месте, населенном странными существами, страшными чудовищами и людьми, которые попали сюда из разных уголков Земли. Герою предстоит столкнуться со множеством опасностей и приключений, завести новых друзей, нажить новых врагов. Те, кто оказался в Ином мире, уже никогда не смогут вернуться, поэтому нужно учиться жить здесь. И это будет очень непросто… Текст печатается в авторской редакции, орфографии и пунктуации.

Глава 6

Для начала нужно успокоиться. Сильный вдох… И выдох… Для закрепления повторить. И повторять, пока не станет легче…

Повторял, повторял, а легче не стало. Ладно, будем думать и гадать. Бокова найти пока не получается — значит, пусть он меня ищет, а я пока попробую осмотреться.

О фонаре помечтал и забыл, про прибор ночного видения и думать нечего. Как говорится, гол как сокол. Хотя, всё не так уж плохо, у меня есть автомат и пистолет. Но этом всё, список можно заканчивать. Пистолет, кстати, хороший, семнадцатый «Глок» собственной персоной, пополнить коллекцию трофеем не помешает. Автомат ничем не блещет, старый добрый АК экспортной модификации. Хорошо, что калибр «7.62». Плохо, что патронов маловато, не планировал я выживание в лесу.

Итак, начнём: вокруг кусты и какие‐то одиночные деревья, трава невысокая, почти до колена, почва под ногами твёрдая, луна на небе имеется, светит хорошо.

Бой всё ещё не утихает. Похоже, что это всё‐таки не наши, у наших столько патронов вряд ли бы нашлось. Скорее всего войну устроили две конкурирующие организации, разные группы наёмников между собой воюют, и они уже уничтожили третью группу, которую возглавлял Семён Чернов. Доели его муравьи, уверен в этом.

Местность, на которой происходит перестрелка, теперь находится в стороне, но не так незначительно, как хотелось. До ближайших наёмников, которые, по всей видимости, нас догоняли, метров семьсот. До дальних, атаковавших нас, почти два километра. По сути, можно не бояться ни тех ни этих, им сейчас ни до кого, кроме друг друга, дела нет, пусть воюют. Да где же, чёрт возьми, пропадает Боков?

Местность…

С местностью всё относительно нормально. Далеко, в той стороне, куда бежал, чернеет что‐то большое и длинное. Думаю, это горы. Надеюсь, не Черногорье… Кто его знает, как Семён Чернов свой маршрут прокладывал…

Рельеф меня окружает холмисто‐равнинный, увидеть большего не позволяет позиция, не мешает забраться повыше.

Скрипя зубами, осторожно переместился метров на двести в сторону и оказался на возвышенности. Исцарапал лицо и руки кустами, но зато обзавёлся хорошей позицией. Точно знаю, что нахожусь рядом с высокими горами. Километров пять‐семь до них примерно.

Совсем рядом, в извилистой ложбине, течёт река, луна в воде отлично отражается. Берег обрывистый, спуск к воде может доставить проблем, поэтому лучше не соваться.

Хорошо вижу три факела, так теперь выглядят броневики Тигр Семёна Чернова, скоро догорят они. Эх, такой транспорт угробили… Пока был в плену, грешным делом успел подумать, что при хорошем раскладе мы можем получить в пользование три хорошие машинки. Ага, как бы не так…

Уродов, изувечивших Тигры, не вижу, только вспышки выстрелов заметны. Стреляют теперь не так активно, техника старается постоянно перемещаться. Это они правильно делают, ведь стоять на месте только дурак будет. Стоять на месте — быть прекрасной мишенью.

Другая группа наёмников, вовремя вмешавшаяся и изменившая ход событий, видна отлично. Три внедорожника с пулемётами на крышах исколесили холм и постоянно отправляют врагу крупнокалиберные подарки. Поддержку им оказывают два грузовика с установленными в кузовах малокалиберными пушками. Грузовики выезжают редко и по принципу — вышел на позицию, дал несколько залпов и тут же спрятался. Весёлая у них война, однако. Так можно весь боекомплект расстрелять, но потерь врагу не нанести. О слове «наступление» там явно не слышали. Уверен, что обе группы наёмников относятся к любителям нападать из‐за угла и большим количеством. Выскочил, пострелял, собрал трофеи и уехал. Настоящая война не для них, не выносят звуков ответной стрельбы. Что‐нибудь весёлое будет, или можно прекращать просмотр спектакля?

Весёлое случилось — увидел взрыв. Удивился, потом что минимум что‐то объёмно‐детонирующее применили.

Огненный шар вырос в районе наёмников, обстрелявших нас, которые дальше всего находятся. Большая, не меньше двадцати метров в диаметре, огненная сфера горела ярко. Продержавшись несколько секунд, огонь поглотил сам себя, а затем начали раздаваться другие взрывы. Всего их было семь, и гремели они один за другим. После стало тихо, даже стрельба прекратилась.

Затишье длилось не более полминуты, а затем буря возобновилась, но в другом месте. На этот раз не поздоровилось наёмникам, находящимся к моей позиции значительно ближе. Отчётливо увидел, как взрывы окутали три внедорожника. Пара секунд и следом за внедорожниками были взорваны грузовики. Красиво взорваны, с множеством огня и отличным разлётом осколков.

Пришла окончательная тишина, и теперь только пожары указывают, что совсем недавно было сражение, и для кого‐то оно закончилось плачевно.

— Не пугайся!

Я, конечно, испугался — ломанулся в темноту, на ходу развернувшись и пытаясь найти цель.

Спрашивает, на что рассчитывает человек, подкрадываясь к другому в темноте и говоря «не пугайся»? Других, менее резких слов, нельзя подобрать? Впрочем, когда ты сидишь в траве и разглядываешь смертельный спектакль, не ожидая подвоха, любой звук автоматически испугает. Особенно, если подвох тихо подкрадывается к тебе со спины и говорит «не пугайся». Расслабился, каюсь.

— Ты где был? — спросил я, с трудом прогнав испуг из головы. Жаль, что дрожь в руках и ногах так сразу не прогонишь, выдаёт зараза.

— Не хотел пугать. — Андрюха сел в траву рядом со мной. — Устал искать тебя, слишком далеко убежал, у страха глаза велики, поздно опомнился… Когда опомнился, тебя рядом уже не было. Решил вернуться и поискать… Повезло, что нашёл!

— Те муравьи были опасны? — почему‐то спросил я.

Андрюха, не удивившись вопросу, мощно кивнул:

— Ещё как опасны! Пять‐десять укусов, и ты будешь валяться парализованный, а тем временем тебя начнут жрать! Чтобы обглодать человека до костей этим муравьям требуется не более десяти минут. Страшное дело!

— Опаснее проблема имеется — сказал я, показав в сторону пожаров. — Теория с нашими теперь точно не работает, не наши это были.

— Да я уже понял, Никита, что наши совсем не телятся. Это, скорее всего, ещё один отряд наёмников, и, судя по тому, как они работают, самый вооружённый и подготовленный. Часа два‐три у нас точно есть, потому что сейчас они будут искать наши трупы. Не завидую тем, кто в этом горелом фарше ковыряться будет. Ух и удивятся, когда поймут, что мы свалили!

— Атаковавшим должно быть известно, что мы были в Тиграх — сказал я, наконец‐то протрезвев от страха. — Слишком всё красиво вышло. Похоже, что кто‐то из парней Чернова слил инфу о том, что мы у них. Иначе не объяснишь, не от Всевышнего же они узнали о нас и о том, что Чернов нас захватил. Среди парней Чернова был крот, и этот крот сливал всё и вся, сливал и нашим, и вашим, так сказать. Скорее всего он мёртв, но легче нам от его смерти не стало. Если сейчас к Тиграм кто‐то поедет, то это подтвердит мои предположения. Согласен?

Андрюха кивнул:

— Согласен, без крота точно не обошлось. Давай понаблюдаем, а затем будем думать. Муравьи уже потрудились, и от большинства бойцов Чернова и его самого остались только кости. Пусть гадают, какие из этих костей принадлежат нам.

— Не соглашусь, — я медленно покачал головой. — Ты же умный мужик, Андрюха, и должен понимать, что у наёмников есть человек, который очень хорошо разбирается в трупах. Я не сомневаюсь, что он у них есть. Этот человек за короткий промежуток без особого труда восстановит ход всех событий. Восстановит, а затем поймёт, что кто‐то всё‐таки свалил… А ещё есть вариант, что за нами наблюдают и о нашем уходе известно. Как тебе такой расклад, друган?

— Хреновый расклад… — пробормотал Андрюха. — Давай будем смотреть в оба, и на врага, и по сторонам. Не хочу, чтобы меня сожрали…

Переместившись к невысокому дереву с раскидистыми ветвями, начинающимися почти от корней, мы взобрались на него и стали наблюдать. Минут десять ничего не происходило, а затем наёмники показали себя.

Если до этого нами интересовались любители, то этих можно смело назвать профессионалами. Одна только имеющаяся в наличии техника чего стоит: два бронетранспортёра, четыре лёгких внедорожника, три грузовика, пара багги, семь квадроциклов и что‐то непонятное…

— Повылазили, тараканы! — прорычал Андрюха. — Целая армия! Не могу понять, что за хреновина по бугру ползёт, пушка как у гаубицы, с виду БМП, колёса огромные. Что за уродец?

— Не знаю, и знать не желаю. Далеко и слишком темно. Скорее всего, какая‐то самоделка, смесь гаубицы и БМП, но вряд ли она бьёт навесом.

Железные тараканы поползли в сторону трёх догорающих Тигров. Квадроциклы быстро вырвались вперёд, три с одной стороны, четыре с другой. Минута, и будут на месте. Медленнее всего ползут бронетранспортёры, оба сильно напоминают отечественные БТР.

— Бронетранспортеры в скорости ограничены — сказал я. — С Иерихона они точно приехать не могли. Эти наёмники, и все остальные, включая покойного Чернова, будто рядом находились. Есть предположения, откуда они приехали?

— Из Сан‐Венганза.

— Знакомое название, где‐то я его уже слышал. Не напомнишь?

— Не знаю, где ты его слышал. Этот город такой, его основал какой‐то американец. Поговаривают, что в прошлой жизни он снимал фильмы. Сан‐Венганза — город наёмников. Тех, кто убивает за деньги. От нас до него примерно полторы тысячи километров. Думаю, что вся эта кодла прибыла оттуда. Иначе откуда им ещё взяться, Никита?

— Наши действия? — спросил я, пытаясь вспомнить, где слышал о Сан‐Венганза. Напрочь из головы вылетело, но крутиться где‐то рядом.

— Уходим мы, — ответил Андрюха. — В сторону гор пойдём, в данном случае это самый оптимальный вариант. Плохо, что возле Черногорья мы находимся, если ты ещё не понял этого. За горами, примерно километрах в трёхстах, город Светлый… Чернов, сука такая, нас окольными путями вёз. Жаль, что горы он не с нужной нам стороны обогнул, ведь рвануть в горы для нас сейчас самое выгодное решение… Главное, Ник, в пещеры не лезть и я надеюсь, что погоня не заставит нас сделать это. А ещё лучше пусть её не будет. Не хочу, чтобы за нами гнались…

* * *

Предстоящий путь будет сложным, в этом можно не сомневаться. Главная проблема — мы идём пешком. Помимо отсутствия транспорта, у нас нет фонарей, еды, воды, хотя бы одного ножа, нормальной одежды и кучи тех необходимых мелочей, что упрощают жизнь в пешем походе. Даже банальных ремней на автоматах нет — бойцы, которым до этого принадлежало оружие, похоже, были дураками, ведь ремень очень важный элемент, и об этос не стоит забывать. Автомат, когда не используется, достаточно тяжёлая железяка крайне неправильной формы, и если выбирать из двух возможных вариантов, то лучше ему болтаться на ремне, чем быть зажатым в руках. Пальцы, они тоже устают.

— Какие опасности могут нас поджидать? — тихо спросил я.

Андрюха идёт первым, идём мы в гору, постоянно огибая плотные заросли кустов. Трава, поросшая на открытых участках, так и норовит спутать ноги. Поход не радует с самого начала.

— Всякие опасности, Никита. Начиная от насекомых и заканчивая крупным зверьём. До рассвета еще пара часов, рассветёт и станет легче. Я пока не особо понял, куда нам надо, поэтому до рассвета наша цель проста — подойти к Черногорью как можно ближе.

Черногорье… Кажется, что горы совсем близко… Выйдешь из‐за кустов, и они начнутся… Зрительный обман, до молчаливо нависающей чёрной стены ещё топтать и топтать.

— Тебе уже доводилось бывать в таких передрягах? — спросил я, когда подъём закончился.

Теперь мы идём под гору, по‐прежнему огибая плотно растущие острова кустов. На них имеются какие‐то ягоды, но мы не знаем, пригодны ли они для еды, а рисковать нет желания.

— Мне доводилось бывать во многих передрягах, — ответил Андрюха. — Но в такую попал впервые. Никита, ты уникально удачливый человек, неприятности любят тебя и тянутся, словно металлическая стружка к магниту. Не поверишь, но моя прежняя жизнь до твоего появления была тихой и неинтересной. Два‐три события в год, и события эти, в сравнении с нынешним, можно считать пустяковыми. Что в тебе такого, Ермаков? Своей удачей ты поставил этот мир с ног на голову. Не будь со мной тебя, уверен, что я был бы уже съеден. Пытаюсь в этом разобраться, но не могу. Может, ты знаешь ответ? Может есть что‐то такое, что‐то фантастическое?

— Нет, — тихо ответил я. — Честно, не знаю, но хотел бы знать…

Почему Боков называет это удачей? Когда способность попадать в передряги на ровном месте успела стать ею? Или моя удача в том, что после всего случившегося мы всё ещё живы? Да, в это сложно поверить, выжить мы не должны были вопреки всему. Взять хотя бы попадание реактивной гранаты в крышу Тигра — она ударила в неё и разорвалась, ударная сила лишь поставила лежащую на боку машину обратно на колёса. Стрелок что, кумулятивный снаряд с термобарическим перепутал? Слабо верится. Возможно, кумулятивных у них не было, и было использовано то, что имеется. Это можно объяснить тем, что все три Тигра были атакованы снарядами с огнесмесью. Прежде мне такого встречать не доводилось, но кто знает, на что способны местные кулибины.

За раздумьями не заметил, как остановился Андрюха, и поэтому налетел на него.

— Тихо ты, — прошипел он. — Прямо по курсу движение, зверь или звери. Что видишь?

Справа и слева плотные кусты и бесшумно передвигаться по ним способен лишь зверь не крупнее хомяка. Идём мы по извилистой просеке не шире трёх метров, прямо темнота. Выглядываю из‐за Андрюхиной спины, но ничего не вижу.

— Вроде чисто, — ответил я. — Или просто не вижу.

— Двадцать метров, левая сторона, у кустов, смотри внимательно.

Приглядевшись, увидел что‐то чёрное, лежащее в траве. Размером оно не превышает земного кабана, так что бояться нечего, с АК такого зверя наверняка возьмём. Положив палец на спусковой крючок, я приготовился.

— Сейчас кину в него камень, — сказал Андрюха. — Хочется кинуть пистолетом, но он ещё пригодится. Кидаю, а ты будь готов!

— Буду, — ответил я и взял черноту на прицел.

Андрюха попал и результат не заставил ждать — чёрное вскочило на ноги и с поросячьим визгом ломанулось в кусты, создав много шума. Посмеяться не удалось, потому что секунд через пять, за которые кабан успел прилично удрать, раздался истошный визг и более громкий треск кустов. Мгновение, и визг сменился хрипом, а затем и вовсе пропал.

Громадина, ростом не менее трёх метров, медленно встала. Мы, как полагается, тут же упали в траву и прекратили дышать. Гиганта отлично видно поверх кустов, серая шерсть переливается в лунном свете. Форму тела он имеет вполне человеческую, рук две, ног тоже, голова одна.

— Это гориллоид, — шёпотом сказал Андрюха. — Не шевелись, а лучше вообще не дыши.

Зажатый в лапе гориллоида кабанчик отправился в рот, но целиком не влез, только половина. Половина! Звук работающих челюстей и хруст перемалываемых костей мы услышали отчётливо.

Жевала обезьяна минут пять, и за это время я успел вспотеть от пяток до макушки. Сам собой напрашивается вопрос — сможем мы навредить этому переростку своим оружием? Вряд ли, только пощекочем.

Довольно, и совсем по‐человечески, рыгнув, гориллоид медленно сел, а затем и вовсе лёг, пропав из поля зрения. Уходить он, похоже, не собирается.

— Опасная животина попалась, — почти неслышно заговорил Андрюха. — Главное, не шуметь. Гориллоид в этих краях редко встречается, но если встречается, то он тут царь. В одиночном бою его уложить способен, наверное, только берсерк, да и то, потому что вооружён. Гориллоид никого и ничего не боится. Наша задача — просто уйти. Уйти не создавая шума. Встаём и пошли…

Андрюха встал. Бороться со страхом мне порядком надоело и решил не обращать на него внимания. Просто встал следом. Делая осторожные шаги, мы продолжили путь. Облегчённо выдохнуть удалось только метров через сто.

— Впервые в жизни увидел эту обезьяну так близко, — заговорил Андрюха, слегка покачиваясь. — Ноги ватные и ходить отказываются. Если бы он напал на нас, то мы были бы съедены. Без вариантов!

— Если преследование будет, то оно просто обязано нарваться на гориллоида, — мечтательно сказал я. — Надеюсь, что им не поздоровится…

Рассвет начался в горах. Солнце озарило чёрные вершины, создав эффект золотого нимба, а затем вышло из‐за гор, и темнота отступила. Стало намного теплее и наше продвижение заметно ускорилось. Километр, и войдём в плотный смешанный лес, но пока что от него нас отделяет поросшее высоченной растительностью поле.

Чуть позже стало понятно, что это не поле, а самое настоящее болото. Растительность — аналог земного камыша. Воды, к счастью, не много, даже ботинки удалось не намочить.

— Здесь нам стоит кого‐то опасаться? — спросил я, продираясь следом за Андрюхой.

Идти сложно, старательно обходим растущую кустами траву, остроте которой может позавидовать даже земная осока. От сгоревших Тигров ушли километров на десять‐двенадцать, не больше.

— Никит, в этом мире стоит опасаться всего. В таком болоте я прежде не бывал, но могу смело сказать, что желающие сожрать нас твари здесь имеются. Главное, не заходить в воду глубже колена, ведь местные пиявочки то ещё удовольствие. Они не присасываются, они заглатывают…

Преодолев метров сто, вышли на островок без растительности. Точнее, всю растительность, которая здесь была, кто‐то тщательно утоптал. Крови слишком много: бурой, спёкшейся, хлеставшей во все стороны. Какой‐то крупный зверь уделал менее крупного зверя, затем сожрал его, а после ушёл, оставив чёткий след. Немногочисленные кости раздроблены, черепа съеденной зверушки не видно, везде много бурой шерсти и кусков плотной шкуры.

— След не хилый, — сказал я, показав на оставленную лапой вмятину. Такой след способен оставить кто‐то размером не меньше слона, но разобрать форму невозможно, слишком мягкая почва, и слишком много воды. Возможно, в этом месте ужинал гориллоид.

— Пошли, пока этот любитель болотных пикников не надумал вернуться, — сказал Андрюха и продолжил пробираться по болоту.

Пройдя ещё метров триста, и старательно огибая появляющиеся на пути блюдца с водой, услышали стрельбу. Стреляют из пулемётов и из чего‐то более мощного. Примерно в пяти‐семи километрах от нас, возможно даже ближе.

— Скорее всего погоня, — предположил я. — И, скорее всего, она нарвалась на гориллоида.

— Мне это неинтересно, — отозвался Андрюха. — Еще немного, и выброшу пистолет. А вместе с ним автомат. Бесит всё!

Огромный червяк вылез из земли метрах в трёх от нас и начал извиваться. Толстый, не меньше метра в диаметре, бледно‐белого цвета, с пастью, усыпанной несколькими рядами острых треугольных зубов, он уставился нас. Хотя, как может уставиться тот, кто не имеет глаз?

— Не шевелись, — попросил Андрюха, не подав виду, что испугался. — Это болотный червь, он реагирует на колебания, двинемся и атакует. Сперва спрячется, а затем атакует. Эта тоже атака была, но, как ты уже понял, он промахнулся. Мазила, нормально явление.

Сказать, что меня испугал червь — значит промолчать. Не каждый день увидишь уродливый шланг, который вылез из земли и теперь смотрит на тебя открытой пастью, усыпанной сотнями зубов. Не сомневаюсь, что, захватывая жертву, эти зубы служат конвейером, который жертву перемалывает и проталкивает в чрево. Предпочёл бы быть сожранным гориллоидом, нежели оказаться в пасти червя и чувствовать, как жуткие зубы кромсают тело.

— Варианты? — сухо спросил я. Мой ствол автомата уже смотрит на червя, а палец лежит на спусковом крючке.

— Просто стреляем, — ответил Андрюха, и его автомат разорвал тишину болота.

Я выстрелил следом. Для пуль АК тело червя не стало значительной преградой, с лёгкостью пробили его и полетели дальше. В считаные секунды червь приобрёл множество дырок и решил поспешно ретироваться.

— Не убили, но напугали, — сказал Андрюха, осторожно пятясь. — Под нами трясина. Отступаем и будем пытаться обогнуть её. Не мешало бы найти палку…

Минут через двадцать молчаливой и осторожной ходьбы достигли края болота и вышли к лесу. Привал устроили у первого дерева, ствол которого напоминает земную ольху, но вместо листьев на его ветках висят плоды, похожие на бананы, только вдвое длиннее. Эти самые плоды, только высохшие, валяются вокруг дерева, создавая сухую подушку.

— Съедобно? — спросил я, сорвав один из «бананов». Кожура у него толстая, и без ножа её точно не снять.

— Рискни, — ответил Андрюха. — Но я не советую тебе толкать в рот продолговатые предметы, если ты ничего не знаешь о них. Если увижу хоть что‐то съедобное, то скажу об этом. Пять минут отдыхаем и идём дальше.

— Пять минут… — пробормотал я и выбросил «банан». — Мы, однако, везучие с тобой. Столько отмахать и почти никого не встретить. Гориллоид меня напугал, но с червячком он ни в какое сравнение не идёт. Больно жуткая тварь этот болотный червь. Говоря о пиявках, ты его имел в виду?

— Говоря о пиявках, я имел в виду пиявок. Встреча с червяком была неожиданностью. Повезло, что я читал о нём, и знаю, чего стоит бояться, а чего нет. Стоило ему вылезти из земли и во мне проснулся холодный расчёт. Вспомнил, что за тварь и, главное, как с ней бороться. Болотный червь вид имеется страшный, но не слишком опасным созданием не является. Получая отпор, он предпочитает отступить. В этом лесу опасностей будет больше, нам придётся всю дорогу смотреть под ноги. Змеи — гадкие создания…