Муж с пониженной социальной ответственностью

Ната Юрьева, 2019

Говорят, чтобы узнать человека, надо съесть с ним пуд соли. Ой ли? Они были знакомы со школы, сидели за одной партой, влюбились, поженились и прожили вместе 40 лет. И вдруг она узнала, что у мужа есть другая женщина. Измена? Оказалось, гораздо хуже! Она столкнулась с очень страшным психологическим феноменом… А что мы знаем о «сущностной» природе нашего «любимого» и где в паре тот рубеж, когда свобода личности одного переходит в предательство другого? Всегда ли между «половинками» соблюдается вселенский принцип взаимности: "Не поступай с другим так, как не хочешь, чтобы поступали с тобой"?

Глава 1

«Немногим — никому не удается

В любви свою мечту осуществить.

И если нам удача улыбнется

Или потребность верить и любить

Заставит все принять и все простить,

Конец один: судьба, колдунья злая,

Счастливых дней запутывает нить,

И, демонов из мрака вызывая,

В наш сон вторгается реальность роковая…»

(Джордж Гордон Байрон

«Паломничество Чайльд Гарольда»)

Перекресток

1 декабря 2013 года, 8 часов вечера, воскресенье. По тротуару вдоль дороги шла стройная миниатюрная женщина небольшого роста в джинсах и куртке, без шапки. Коротко стриженые густые темно-русые волосы обрамляли узкое мальчишеское лицо с серо-зелеными глазами. Трудно было сразу определить ее возраст — она достаточно моложаво выглядела. Только шея и руки говорили о том, что ей уже далеко за пятьдесят — но, как говорят в таких случаях: «маленькая собачка до старости — щенок».

Она возвращалась со своими собаками с вечерней прогулки. На улице было темно и пустынно. На дорогах и тротуаре небольшой гололед вперемешку с мокрым снегом. Собаки шли слева от нее на коротких поводках: ближе к ней — маленький потешный йорк — Буся, рядом с йорком — большая белая красавица, метис лайки и лабрадора — Фокаччи. Знакомые мальчишки окрестили ее «лабролайкой».

На перекрестке на 16 секунд зажегся светофор для пешеходов. Им хватило 11 секунд, чтобы дойти до противоположной стороны улицы, и, когда она уже заносила ногу на тротуар, вдруг ее что-то чиркнуло сзади по куртке — поводки резко рвануло из рук, раздался глухой звук двух ударов… Дальше все происходило как бы в замедленном режиме, и отложилось в памяти как будто кадрами стробоскопической съемки.

Мимо на большой скорости проехал старый раздолбанный Жигуль. После удара он начал тормозить и остановился в ста метрах от перекрестка. Из него вылез какой-то дед и заковылял в их сторону. Лабролайка, выбитая ударом бампера из своего ошейника, проехала на спине метров двадцать по скользкой от гололеда дороге и остановилась около колес стоящей на светофоре единственной машины с той стороны улицы, с которой они пришли. Маленькая собака лежала на дороге в пяти метрах от хозяйки, у которой в руках остались два поводка и два висящих на них ошейника… До подъезда их дома оставалось всего сто метров.

Прошло не более пяти секунд и, вдруг… раздался громкий пронзительный крик, в котором слышалась нечеловеческая мука! Она вздрогнула и повернула голову в сторону крика: кричала Буся! Навстречу по тротуару шли трое подростков — две девушки и парень. Они гурьбой бросились на проезжую часть дороги к собакам. Белая уже перевернулась на живот и, пошатываясь, вставала на лапы. Машина, под колеса которой она проскользнула, пока не трогалась с места и ждала, когда парень, ухватив собаку за длинную густую шерсть, переведет ее на тротуар. Около маленькой наклонились девчонки и пытались взять ее на руки. Зажегся красный свет для пешеходов — слава Богу, других машин на дороге пока не было.

Собака кричала непрерывно, и стало понятно, что у нее болевой шок. Подбежал дед. Женщина, не помня себя, набросилась на него с кулаками и стала дубасить его по спине, плечам, голове. Тот втянул голову в плечи и, закрываясь руками от ее яростных ударов, невнятно скулил, что «он не видел… не знает, как это получилось… просит прощения… у него умерла жена, а он торопился в аптеку за лекарством для больной дочери-инвалида…». Ребята прокричали ему, что «он ехал на красный свет (!!), и они все трое могут подтвердить это в полиции…». Вокруг этой сцены стали собираться редкие прохожие, распахнулось несколько окон в доме, так как собака не переставала кричать практически на одной ноте. Казалось, что это кричит и плачет ребенок. Одна из девочек предложила женщине записать свой номер телефона как свидетеля. Вбив его в свои контакты, та позвонила домой мужу и попросила его срочно спуститься вниз:

— «Алеш! Быстрей спустись!! Мы внизу… нас сбила машина. Нужна твоя помощь!» — у нее почему-то заложило уши, и сильно кружилась голова. Ее трясло!

Дед предложил довезти их до ближайшей ветеринарки. Взяв из рук второй девочки Бусю, муж уехал с дедом, а она, застегнув на Фоке ошейник, медленно повела ее домой. Обеих качало из стороны в сторону: ее — от пережитого стресса, Фоку — как позже выяснилось — от сотрясения мозга.

Во втором часу ночи позвонил муж и сказал, что он сидит в ветеринарной клинике…, Буся — «на капельнице» — у нее множественные переломы, а также на животе огромная гематома от раздавленных внутренностей… На рентгеновском снимке лапы безжизненно висели, отломанные от костей таза. Да и сами тазовые кости были поломаны в нескольких местах.

…Спасали Бусю целый месяц. У нее была большая кровопотеря: внутренние органы были повреждены, весь живот — раздут, и был даже не синего, а черного цвета. Всю неделю она каждый день носила ее в корзинке на многочасовые капельницы, там же ей ставили клизмы и мочевой катетер. Через неделю, когда по совету знакомых собачников, поехали на операцию к одному очень известному специалисту-хирургу в московскую ветклинику, ее там вдруг делать не стали — из-за большой потери крови гемоглобин снизился до критического уровня, и хирург сказал, что если его не поднять, то собака может умереть прямо на хирургическом столе, даже — от переливания крови…

В Онкоцентре на Каширке купили две дорогущие ампулы, и вторая неделя ушла на поднятие гемоглобина до нормы. В итоге операция прошла удачно. Врач-волшебник скрепил ее по кусочкам. Через десять дней сняли швы. Все почти заросло, но стоять на лапах Буся не могла — за этот обездвиженный месяц у нее атрофировались мышцы.

Миновал Новый год. Муж и дочь, с зятем и внучками, уезжали кататься на горных лыжах в Австрию. Она оставалась дома с собаками и даже не запомнила, как прошло Новогоднее празднование… Прошедший очередной юбилейный год Змеи, вопреки предсказаниям гороскопов, не стал для нее безоблачным и счастливым — сложный перелом правой руки в марте (кстати, на том же перекрестке перед светофором на гололеде) и вот — этот случай! Можно было только молиться, что после всего этого она еще осталась жива.

После Новогодних праздников перед православным Рождеством, 6 января, когда она возвращалась из магазина с продуктами, и уже подходила к дому, в глазах что-то щелкнуло. Ей реально показалось, что из глаз посыпались белые и желтые искры, которые шипя, падали на заснеженный тротуар, как при коротком замыкании в проводке. Это длилось всего пару секунд. Она остановилась в испуге, немного постояла, затаив дыхание и прислушиваясь к себе, и медленно-медленно перебирая ногами, побрела к подъезду. Уже войдя в квартиру, обнаружила, что перед обоими глазами она видит плавающие, достаточно крупные, капли… Казалось, что на роговицу обоих глаз прилепились капли казеинового прозрачного клея. Разглядеть их в зеркале не удавалось — зрение в тот момент не фокусировалось!

Поездки по нескольким разным платным клиникам в поисках объективного, «не запугивающего», диагноза с целью последующей коммерческой «дойки пациента», все-таки привели к неутешительным выводам: «локальное отслоение стекловидного тела от сетчатки в результате перенесенного стресса». Методов лечения медициной пока не придумано. Однако врачи успокоили — хоть это и некомфортное состояние, но мозг постепенно к нему адаптируется и перестанет «замечать» эти дефекты «видения», то есть — капли. Проблемой оставалось только то, что в сумеречное время за рулем свет фар встречных машин вызывал эффект радужных бликов. Водила машину она всего-то пять лет, а это состояние вызывало дополнительную неуверенность… Оставалось смириться, приспособиться и… научиться преодолевать.

…Каждый день по нескольку раз, встав над маленькой собакой буквой «г», она подхватывала ее под живот и начинала планомерно поднимать на «раз» и опускать на «два» так, чтобы при каждом «два», ее лапки слегка бы сгибались в коленях. 50, 100, 200… 500 таких движений… две недели подряд утром и вечером. У нее у самой бицепсы и трицепсы от такой процедуры стали напоминать руки «качков-бодибилдеров».

Шла середина января. Подкачав немного таким образом мышцы у собаки, она стала потихоньку выводить ее на улицу. 10 метров пройдет — брала ее на руки и проносила метров 50, затем снова ставила на лапы, и еще 10 метров… и опять брала на руки. Очень помогала Фока: когда маленькая присаживалась от слабости, то большая подходила к ней сзади, носом тыкалась ей под попу, заставляя подняться, и для убедительности при этом произносила грозное «гав!» Фока тоже потихоньку приходила в себя от сотрясения мозга. В феврале Буся уже могла проходить так по 1,5-2 км. Окончательно «довести до ума» обеих собак помогла «живая и мертвая вода», которую делал на своем электролизере один знакомый собачник Андрей и приносил ей по две банки каждую неделю — после этого процесс окончательно пошел на поправку. Все «сердобольные», которые после аварии советовали усыпить йорка, при виде таких успехов удивленно щелкали языками.

***

У мужа и зятя в новогодней поездке тоже произошло какое-то недоразумение: якобы муж на склоне, спускаясь на большой скорости, наехал на зятя. Тот обвинил его в преднамеренности, что, на ее взгляд, было абсолютно невероятной чушью, так как муж очень хорошо владел техникой горных лыж. Зять поставил дочери ультиматум: «Либо я, либо — твой отец!» Разразился скандал. Кроме того, вечером того же дня, дочь случайно стала свидетелем разговора зятя со своей матерью по телефону, в котором он фактически оскорблял ее — свою жену, тестя и всю их семью. Дочь рассказала, что следующие дни зять срывал свое зло на своей старшей восьмилетней дочери, обзывал ее обидными словами, и даже один раз пытался ударить при всех в электричке за какую-то детскую провинность. Это выглядело тогда очень пугающе, поскольку, несмотря на то, что лицом зять был очень похож на добрейшего Ивана Урганта, телом напоминал боксера-тяжеловеса: он увлекался штангой и весил более 120 кг. А тестю весь оставшийся период до отъезда зять говорил оскорбительные гадости… почему-то на английском языке, в расчете на то, что тот не поймет. Он и не понимал, но дочь зато, понимала — она закончила институт иностранных языков, и великолепно говорила по-английски.

Младшая внучка, которой еще не исполнилось и четыре года, видя все это, заявила своему отцу:

— «Сто ты себя так ведес? Я тебя наказываю! Поедес домой в Москву песком, а не на лифте!!»

Вернулись они все из Австрии наэлектризованные, как морские скаты…

У мужа на левой руке был гипс — в Австрии ему диагностировали микротрещину на сгибе кисти. Возможно от столкновения.

Все, что произошло с ними, казалось каким-то сплошным «сюром», который еще совсем недавно, и представить себе было невозможно! Семья казалась счастливым монолитом.

***

Конец февраля и весь март звонила по несколько раз на дню мама: она очень нервничала… — Крым возвращался в состав России!! Крым был второй, после Питера — их малой родиной. Отец там служил, и семья прожила в крымском гарнизоне счастливейшие 12 лет жизни! Крым для нее — это молодость родителей, а ее — детство и юность.

Судя по чередованию всех этих событий, год обещал быть сильно полосатым…

Хиросима

Накануне она ездила на завод, куда почти десять лет назад перешла работать из материнской компании по приглашению знакомых, которые были там миноритарными акционерами. Работа ей нравилась: в ее задачи входила разработка стратегических программ развития, аналитических отчетов и справок для руководства. Формат работы также ее очень устраивал — в то время входил в практику «удаленный офис», который позволял не таскаться каждый день на работу по многочасовым московским пробкам, а фактически работать дома.

Аналитическая работа, в отличие от оперативной деятельности, не требовала каждодневного присутствия, и пару раз в неделю она приезжала на предприятие, обходила экономические, айтишные и производственные службы, беседовала там со специалистами, «загружалась» нужной для работы информацией, забегала на часок к директору, чтобы «согласовать видение» или доложить о результатах обработки данных, и уезжала домой. В остальные дни недели появлялась в материнской компании, чтобы узнать новости и получить «ценные указания» по корректировке отчетных документов — там она проработала всю свою жизнь и хорошо знала всю вертикаль в иерархии разнообразных специалистов.

В этот раз ей пришлось надолго задержаться на заводе из-за компьютерщиков-айтишников, так как у нее, в результате нескольких сетевых вирусных атак, начал барахлить ее ноутбук, и знатоки заявили, что необходимо переустановить операционную систему. Кроме того, потихоньку издыхала видео-карта.

Последний год обстановка на предприятии сильно накалилась из-за смены финансового директора, который мнил себя великим специалистом во всех областях и, будучи особой, сильно «приближенной к императору» — одному из важных миноритариев, вел себя со многими специалистами и руководителями направлений просто по-хамски. Пытаясь подмять их под себя и давая команды через их голову непосредственным исполнителям, он нарушал принцип единоначалия и фактически парализовал работу этих направлений. Он свято исповедовал железобетонный принцип: «я начальник, ты — дурак!» Это была его картина мира. Его надменный непрофессионализм бесил ее так же, как и многих на заводе. В результате коллектив поляризовался настолько, что на конфликт уже обратило внимание руководство материнской компании и готовило на заводе «дворцовый переворот». Как всегда бывает в таких случаях, предстояла полная смена команды вместе с директором. Шли подковерные бои без правил…

***

На следующий день пораньше она привычно села за рабочий стол своего «удаленного офиса» и открыла ноутбук. Предстояла интересная для нее работа по обработке данных. К сожалению, каждый раз подобная работа начиналась с утренней рутины. Рука привычно автоматически защелкала клавишей мышки, отбирая «мусор» в электронной почте и удаляя его в корзину — был очередной год разгула спама в сети… Голова еще не совсем проснулась, поэтому работа шла практически на автопилоте.

Перед очередной строчкой что-то неуловимое задержало ее внимание: «Какого черта кто-то съедает мой трафик такими тяжелыми сообщениями и забивает ящик под завязку?!! — Задолбали уже эти сетевые маркетологи своей рекламой!!!» — раздраженно подумала она и открыла прикрепленный к сообщению файл… Глаза забегали по строчкам «свалки» копий сообщений из чьей-то электронной переписки…

«Боже… что это?!! ЧТО ЭТО…??!!!!!!» — рука начала бешено прокручивать колесико мышки, а взгляд впивался в отдельные строчки и слова текста из е-мэйлов… В совокупности текст был очень длинным — более 300 страниц с несколькими фотографиями. У нее хватило сил только на несколько сообщений с разных страниц:

Люда, привет! Вот не удержался и пишу Вам письмо. Хотя не представляю, когда Вы его прочтете. Эта модель, скорее, — греза, наваждение, всплывающее состояние! Мне давно было понятно, что Вы умны, обаятельны, великолепно танцуете! Но теперь знаю, что Вы такая артистичная, такая складная, такая видная, такая естественная! Если прочитаете мое письмо еще на море, то желаю Вам продолжения хорошего отдыха!

………………

Завтра улетаю. Там, в Кисловодске, почти уверен, не будет интернета. Жалею об этом! Прошло уже так много времени с вечера наших танцев. И лето уже заканчивается.

А"лето — это маленькая жизнь"(не мое, цитата). Поэтому уже могу сказать: наши с Вами танцы — главное событие этой маленькой жизни! Я страшно доволен. Еще тогда, давно, с нашего первого танца, мне хотелось как-то уединиться с Вами, ощутить себя в одном с Вами пространстве! Помню, как искал возможности хотя бы немного поговорить с Вами отдельно, приватно. А тут такой подарок: танцы — так много, так долго — пренебрегая и не взирая на!

А потом тоже не терял с Вами эмоционального контакта! Читал Ваши севастопольские рассказы! Они такие образные, такие яркие! Людмила, спасибо Вам большое! То, что случилось со мной, мне очень нравится! (Но это не подведение итогов! Впереди — новое, яркое, необычное!)

……………….

Твои танцевальные занятия очень меня дисциплинируют. Буду внимателен и старателен на своих танц. занятиях, чтобы представлять для тебя интерес.

……………………….

Люда, привет! У меня минуты расслабления. Я на работе. До следующей пары еще 3,5 часа. Все успею. Но если это так, то сразу, скорее — к ТЕБЕ!!! Что-нибудь написать, как-нибудь обозначить свою симпатию к тебе! Не могу удержаться от этого! Направляю, обрушиваю на тебя свои эмоции!

……………………..

Люда, привет! Это был удивительный день! День с тобой! День счастливых, волшебных совпадений! Прикосновения, переплетения, поцелуи, ты — близко-близко! И нет неловкости, стеснения! Внутри меня сейчас — приятная эмоциональная усталость и шум пережитого сегодня! Вот лягу спать — и мгновенно усну. И хочу увидеть во сне тебя! Люда, пока! Целую!

………………………

Но не писать — просто не могу! Меня не покидает ощущение праздника, приподнятости! Уверен, что со мной произойдет что-то хорошее! И это будет связано с тобой! Выяснилось, что в воскресенье до обеда мне тоже надо быть на работе. Это, наверно, снизит напряжение от невозможности нашей встречи. Люда, еще раз скажу, что я тебя обожаю! Именно такую, как ты есть! Импульсивную, творческую, с переменой настроений, с огромным внутренним миром!

……………………..

Нежно прикасаюсь к тебе! До завтра!

………………………

Люда, мне хорошо с тобой!!!!

……………………..

Как же я буду стараться это сделать! Опять смотрю на твою фотографию! В один момент чувствую все сразу! Люда, ты поразительная!

……………………..

Люда, привет! Я так не хочу, чтобы все шло так, как идет! Так внутри сопротивляюсь этому! Не хочу остывать, успокаиваться! Не хочу выходить из этого удивительного, творческого состояния. Хочу иметь возможность восторгаться тобой! Чувствовать тебя! Мне просто необходимо писать тебе и получать твои письма! Мне плохо, если я не выскажусь, не расскажу тебе о том, что чувствую! Да, мне сейчас вроде бы плохо. Но в то же время — понимаю, что встреча с тобой, таким ярким и интересным человеком — подарок судьбы. Что не каждому выпадает счастье испытать то, что со мной происходило и происходит! Впечатлений, восторгов от тебя так много! Я просто погружаюсь, тону в них!

………………………

Люда, обожаю тебя! За все, что ты со мной делаешь! Как ты меня волнуешь! Какие письма пишешь! Твои"укольчики" — обожаю, люблю! Завтра увидимся. Волнуюсь! Мы подойдем друг к другу — и мои руки сами потянутся обнять тебя крепко-крепко! Лю-ю-ю-да!

………………………

ЛЮДА!!!!!!!!!!! Меня перекосило! Это твои флюиды! Это сверх нормального! Ведь после того, как написал тебе, не смог, да и не хотел от тебя отрываться! Да еще — стихи из твоего письма!

Ты не поверишь! Но сейчас, глубокой ночью, снова открывая интернет, и знал, и верил, и чувствовал — прочитаю твое новое письмо! И ЭТО СЛУЧИЛОСЬ!!!!!!!!!!!!!! ПРОЧИТАЛ!!!!!! И какое письмо!!!!! Люда! Не понимаю, что меня заставило не заснуть, слоняться из угла в угол, снова включить компьютер! Это все ТЫ!!! Твой магнетизм! ТЫ — моя религия!

……………………….

Алеша!!!! Только сейчас поняла!!!! Я безумно скучала по твоим письмам! Именно по таким, как последнее. Я его несколько раз перечитала. Как же ты великолепно пишешь! У тебя получается внести, влить в строчки Чувство, Переживания, Нежность….. Чувство, которое пронизывает насквозь. Алеша, я тоже никогда не забывала и не забуду ту ночь…. Все проведённые с тобой ночки я была словно на небесном облачке))) Я тебя обожаю! Спокойной ночки! Целую!

………………………

Люда, привет! Ты — мое мучение! Ну вот, не выходишь из головы! Не могу после нашей встречи выйти из состояния нокаута! И ведь кажется, все было невинно, просто! А на самом деле — волшебно, совершенно ненормально! Вместе с тобой я куда-то проваливался, или улетал! А как я тебя держал в руках, как касался, целовал, чувствовал! Ужас! Срабатывает внутренний стоп-сигнал! Дальше писать не правильно, надо говорить! Целую! Хочу снова уткнуться в твой зеленый плащ, вдохнуть твой запах и замереть от счастья!

……………………

«Этого не может быть!!!!!!! ЭТО НЕВОЗМОЖНО!!!!!!! НЕВОЗ…» — она почувствовала, как задрожали руки… с затылка ко лбу начала наплывать оглушающая тишина, как будто на голову надевали сдавливающий череп гермо-шлем… перед глазами запрыгали световые пятна и черные мушки — внешний мир отключался, а все ее тело и голова наполнялись гулким набатом барабана сердца…

ТУК-ТУК-ТУК-ТУК-ТУК… ТУКТУКТУКТУК… Сердце срывалось и захлебывалось в бешеном бое!!!! На какое-то время в глазах сверкнула сверх яркая вспышка… и она перестала чувствовать внешний мир…

…Сколько это длилось… она не ощущала… но, судя по часам на компе — несколько минут… а казалось — целую вечность!!!!

«Инсульт?… Инфаркт?!… Успокойся-успокойся-успокойся………вздохни глубоко… ляг на диван», — говорила она себе, но не могла сдвинуться с места… — наступило оцепенение, паралич воли и мышц. Казалось, что теперь часы на стене сорвались с цепи: когда она в очередной раз, как ей казалось через долю секунды, открывала глаза, каждый раз маленькая стрелка сдвигалась на час или более!

Наконец она поднялась с кресла и сделала 4 шага до дивана. Как сомнамбула, не ощущая тела, легла… Ее сильно трясло. Она слышала частую дробь зубов друг о друга…

Никогда! Никогда за всю свою жизнь она не испытывала такой сильной душевной боли. Даже когда 10 лет назад на ее глазах умирал отец, держа ее за руку, и она физически ощущала, как он безвозвратно «уходил туда» вместе с ее ощущением счастливого и защищенного им детства и юности. Был ужас от неотвратимости происходящего, были слезы от потери чего-то очень дорогого, близкого и очень ценного… Но все же такой сильной душевной боли, как сейчас, тогда не было!!!!

Тогда она потеряла родного ей человека, а сейчас она за короткое мгновение потеряла саму себя…

Это было даже не осознание — за несколько часов «отключки» в ее голове не было ни одной оформленной мысли, только гулкая пульсирующая пустота — это было физическое ощущение душевной боли. Не материального органа — сердца, а именно боли ДУШИ!!!!!

Какая-то «Сущность» с «мясом» вырвалась из оболочки тела, оставила внутри этой оболочки пустоту… вакуум… и вся атмосферная мощь внешнего мира стала давить на скорлупку-тело, причиняя невообразимую боль от ПОТЕРИ СЕБЯ!!!!!! Ее «Сущность» металась, потеряв форму и не находила себе места… Она это отчетливо осознала не как фигуру речи, а как вполне реальное состояние. Это было просто физически невыносимо!!!!!! Неприкаянность! Очень точное слово для этого состояния.

С усилием она заставила себя встать с дивана и пойти на кухню за лекарством. Кошмар только начинался. Для нее открылись Врата Ада…

Родители

Ее родители были знакомы друг с другом больше 60 лет. Познакомились они в эвакуации в Сибири, куда их по «Дороге жизни» — льду Ладожского озера, вывезли из блокадного Ленинграда сначала на машинах, а потом «детскими» эшелонами по железной дороге на восток страны. Тогда 11 летний мальчишка и положил глаз на худющую, но очень волевую 11 летнюю девочку с белыми жидкими прямыми соломенными волосами, подстриженными в каре. Дети войны. Как рассказывали родители: он влюбился в нее сразу, а она в него нет… Только через несколько лет, уже после войны, она поняла, что он — ее половинка. В 1945 все они вернулись обратно в Питер. Мама закончила школу, отец — суворовское военное училище, затем оба отучились в институтах и поженились в 1952 году. Через год появилась первая дочь. Отца, как военного, отправили служить в Крым. Тогда родилась и вторая дочь.

Отец был типичным романтиком и трудоголиком, плохо знавшим реальную жизнь. В Ташкентском, а потом и в Петергофском суворовском военном училище их воспитывали в духе гуманизма, офицерской романтики и «служении идеалам коммунизма». Он не был приспособлен к реальной жизни. Мама, еще за два года до окончания мединститута проработала в питерской клинике для инвалидов с детства, и хорошо понимала природу человека, а также его мотивацию в разных жизненных обстоятельствах. В силу этого, именно она занималась практической стороной жизни семьи. Врач. В психологическом плане именно мама была жизненным компасом и опорой отца в море человеческих отношений внешнего по отношению к их семье мира. К разбору в семье жизненных ситуаций, которые случались у отца на работе и которые обсуждались между родителями, а также медицинских рисков службы, дети не привлекались. Отец и мать обсуждали это на кухне. Несмотря на железную логику мамы и знание ею жизни, отец все равно поступал по-своему, исходя из своих идеалистических представлений о «пользе дела»… И он на практике «считал нейтроны руками». Мама нервничала и кричала на отца в основном из-за этой его непрактичности, которая в итоге приводила к его неоднократным клиническим состояниям — он перенес пять инфарктов и три инсульта. Каждый раз спасала его она — шприц у нее всегда был наготове, как и набор всех необходимых лекарств. Она очень боялась его потерять… На периодически случавшиеся споры и ссоры между родителями при обсуждениях каких-то коллизий на работе отца, дети не обращали внимания. Для них отношения отца и матери, как мужа и жены, были монолитны и незыблемы. Скала верности. Ссоры родителей основ семьи никогда не затрагивали, и эта модель была для детей жизненным эталоном. Чем-то само собой разумеющимся.

Его родители также были знакомы с самого раннего детства. Родились и выросли в архангельской деревне. Они тоже были детьми войны, скорее — уже подростками. Отец в последний год войны кончал школу юнг на Соловках и даже участвовал в боях на Северном море. Затем после школы оба так же, как и ее родители, окончили каждый свой институт и поженились в том же 1952 году. Отец окончил военный вуз, мать — педучилище. Сначала у них родился сын, а затем и дочь. Но в их модели семьи практической опорой и «добытчиком» был отец. Он был тем ответственным стержнем, на который была нанизана и держалась вся их семейная конструкция. Прожили они вместе тоже более 50 лет. Мать пережила отца на недолгие 10 лет.

Странно — по внешним проявлениям его отец был очень мягким человеком, но при этом отличался большим упрямством и внутренней непреклонностью характера. Мать же отличала строгость и, даже, некоторая суровость не только в облике, но в эмоциональных проявлениях — она была учителем в начальной школе. Она практически не интересовалась жизнью других людей и редко расспрашивала о ком-либо — в большинстве своем рассказывала детям и невестке свои личные истории, либо истории ее взаимоотношений со своими собственными учениками. Его родители жили в своем очень обособленном мире, в основном только для своих детей, и те никогда ни в чем не нуждались. Можно даже сказать, что родители, как наседки, ограждали их абсолютно от всех жизненных трудностей, даже связанных с мелкими обязательствами по дому.

Траектории обеих этих «военных» семей пересеклись в одном из тульских военных гарнизонов, где жили «архангельские» и куда перевели «питерских» из Крыма…

Эриксоновский гипноз

Вернувшись через какое-то время в кабинет, она обнаружила все еще работающий компьютер… Присела на кресло-вертушку, и быстро «листанула» мышкой по страницам открытого файла до первой, имевшейся там фотографии.

С нее в пол-оборота смотрела красивая молодая немного полноватая женщина в белой блузке с низким V-образным вырезом, обрамленным крупным рюшем. Через этот вырез видна была упругая маленькая грудь и гладкая белая кожа. Модная стрижка «косое каре» светлых прямых волос… большие продолговатые широко посаженные глаза… чувственный рот. Нос был прямой длинный и немного заостренный, придавая всему ее образу несколько хищноватый вид. Портила всю ее красоту большая выпуклая бородавка на шее, которая сразу бросалась в глаза… «Жаба!!» — сразу пришло ей в голову. Выражение лица женщины показалось манерным и как будто специально «скроенным» под задачу очаровать кого-то: поволока на глазах и чуть выставленные вперед губки. В самой позе был некий вызов и утверждение: «Я красива!»

На следующей странице они были сфотографированы вместе: эта женщина и ее… Алешка… Он одной рукой обнимал ее за талию и широко улыбался, а она повисла на его плече, сцепив обе руки в замок и прильнув всем телом к его боку… Снято это было где-то на пикнике, в освещенном солнцем лесу.

На третьем фото та же женщина была сфотографирована дома на фоне наряженной Новогодней елки с большим пушистым котом на руках — была одета в майку, шелковые спортивные трусы и гольфы. Она явно не выглядела худенькой — круглые бедра и толстые голые ляшки… с целлюлитом.

«Не мой типаж!… Я так понимаю, что это и есть… Лю-ю-ю-да», — догадалась она и больше ничего не захотела смотреть — закрыла файл и резко выключила компьютер. «Довольно!!!» — теперь все, что она до этого прочитала, и фото, которые увидела, как каленым железом впечатались ей в память.

«Ну его к чертовой матери! Какой гад! Предатель!!… Получается, он мне лгал!!!!» — она буквально захлебнулась в этом чувстве. Сердце опять заколотилось, как бешеное…

Еще не успокоившись до конца, с дрожащими руками, она собрала собак и пошла на улицу. Перейдя через дорогу, привычным маршрутом углубилась в лес, но потом свернула с широкой тропы на боковую тропинку, чтобы никого не встречать по дороге: надо было прийти в себя — в ней бушевала буря негодования и обиды!

Мысли вперемешку крутились по кругу: «Как он мог!!! Как…?!» — сглатывала она слезы: «А что как? Я… что — первая и последняя, что ли? Все банально! Просто она моложе… лет на десять, как минимум. А у него — бес в ребро!! Очевидно, наступил теперь и мой черед… Но как же так?! Столько лет вместе… со школы ведь…за одной партой…»

Вернулась домой она часа через два, не приняв никакого решения, временно немного успокоившись и остыв: «Развалить я всегда успею! Надо хорошо подумать…»

***

У дочери в семье процессы развивались не лучшим образом. Они с ней теперь очень часто перекидывались смс-ками: дочь сообщала «новости с фронта», она в ответ возмущалась поведению зятя и, как могла, поддерживала ее. А у самой при этом в душе горел адский огонь, сжигающий ее заживо! Но о себе она молчала, сделав вид, что ничего не происходит… Она внимательно, исподволь, присматривалась к нему — к тому, с кем прожила всю свою жизнь…

Уходил он рано, приходил поздно… был увлечен и горел на работе: преподавал одновременно в трех вузах, в одном из которых к тому же был заведующим кафедрой. Хоть и в шутку, но достаточно часто произносил, что он теперь «трижды академик», так как преподает в трех академиях и, к тому же, зав «кафеРдой» — так смешно переставляла слога их старшая внучка Лиза еще в раннем детстве. В быту как всегда «вредничал», ссылаясь на свою занятость — допроситься его что-то сделать по дому или сходить в магазин, было очень трудно или невозможно. За весну дважды был в командировках по несколько дней. Одна из командировок была в Прагу, на конференцию. Впрочем, как и в прошлом, и в позапрошлом году — то же самое — ничего нового… Бегал на свои «танцульки»: этой весной вместе со своей многолетней партнершей по бальным танцам они в своей возрастной категории выступали на каких-то местных соревнованиях. В общем, вроде все как всегда, но…

А она, погруженная в свои тяжелые раздумья о прошлом и будущем, горстями глотала «успокоительные»… чтобы не тряслись руки и не душили приступы внезапной паники. Не помогало. Настроение было похоже на маятник: то успокаивалась, то ее с головой накрывала очередная паническая атака, начиналось сердцебиение, кружилась голова. Она боялась, что он уйдет к этой… другой… Из-за лекарств постоянно чувствовала себя заторможенной, голова соображала плохо. Иногда сбоило сердце. Поняв, что дальше так долго не выдержит, решила, что нужно найти какие-нибудь психологические способы для поддержания нервной системы, чтобы окончательно не отравить себя лекарствами. В интернете наткнулась на информацию:

__________________________________________

*«Сертифицированная программа"Гипноз и Гипнотерапия"синтезирует в себе серьёзные научные знания, разработанные в недрах закрытых силовых структур, знания ученых, целителей, психотерапевтов, многовековую мудрость Востока, мистиков, шаманов в области измененных состояний сознания, объединённых обобщающим понятием — гипноз.

Программа разработана в соответствии со стандартами обучения Европейского Общества Гипноза, Фонда Милтона Эриксона, Центра Психотерапии и Медицинской Психологии России…

…Вы можете легко убедиться в способности гипноза и гипнотерапии активизировать естественные глубинные ресурсы вашего организма, способные справиться с любыми депрессиями и заболеваниями, улучшающие качество жизни благодаря новым возможностям…

…Слушатели пошагово обучаются всем подходам и направлениям в гипнозе: директивному, эриксоновскому, неоэриксоновскому и интегративному подходам.

Результатом обучения станет освоение полной палитры техник, направленных на измененные состояния сознания… и техники самогипноза. Терапевтический диапазон современной гипнотерапии включает обширные области:

— в медицине гипнотерапия применяется при лечении всех видов неврозов, ПТСР, энуреза, расстройств адаптации, заикания, пограничных личностных расстройств, фобий, генерализованных депрессивных расстройств, нарушении пищевого поведения, тревожных и панических расстройств, в хирургии и стоматологии (для обезболивания, в особенности в случаях аллергии на анестетики), при лечении заболеваний желудочно-кишечного тракта (например, язвы желудка), суицидального поведения, в онкологии (для снятия болей которые не снимаются анестетиками);

— в психотерапии гипнотерапия применяется при преодолении наркотической, никотиновой, алкогольной, эмоциональной зависимостей, коррекции избыточного веса, в сексопатологии, при лечении неврозов, раздражительности, психосоматических заболеваний, паники, тревоги;

— в личностном консультировании гипнотерапия помогает раскрыть возможности человека, научиться находить контакт с окружающими, научиться управлению стрессом, активизировать внутренние ресурсы, улучшить результаты в спорте и учебе, преодолеть упадок сил и потерю «интереса к жизни», использовать весь свой опыт, повысить внутреннее чувство комфорта и уверенности в себе, регулировать своё внутреннее состояние и развивать свой творческий потенциал, решить любые личностные проблемы (состояние уверенности в себе, повышение мотивации, примирение с близкими людьми, регулирование эмоционального состояния, достижение успеха, избавление от депрессии, перепадов настроения, нарушения сна, частых кошмаров и бессонницы), активизировать творческий потенциал и креативность»

_________________________________________

Курс был рассчитан на 12 теоретических и практических занятий по четыре-пять часов в дневное время. Она позвонила и записалась.

Группа собралась разношерстная. Была молодая пара, похожая на хиппи 60-х годов — уже года три они разъезжали по миру автостопом в поисках духовных практик для самосовершенствования. Недавно вернулись из Индии, где несколько месяцев прожили в какой-то колонии почитателей Саи Бабы. Теперь их заинтересовал эриксоновский гипноз. Был мужчина лет 45, который пришел на занятия, чтобы вылечиться от никотиновой зависимости и, наконец, в 1001-й раз, но теперь окончательно — бросить курить. Была пятидесятилетняя женщина, детский врач-психотерапевт. Она хотела дополнить свои профессиональные навыки практиками гипноза. На вид она показалась слишком нервной, приходила всегда с опозданием и уходила до окончания занятий. После пятого занятия вообще исчезла. Был армянин — весельчак, хохмач и скептик, который имел свой массажный бизнес. Говорил, что гипноз ему нужен при работе с пожилыми клиентками, чтобы внушать им, что они после его массажа полностью избавились от целлюлита! На некоторые занятия приходили два молодых человека, на вид лет по 30, которых преподаватель особо выделял за якобы проявленные способности к гипнозу. Они уже в прошлом году прослушали этот курс, но пропустили некоторые занятия — правила позволяли посетить пропущенные лекции со следующими группами слушателей. Оба работали в одном отделе какой-то коммерческой фирмы по продаже чего-то… Наверное, тренировались «впаривать» свой товар более эффективно под гипнозом, как удавы кроликам. На первом занятии был еще какой-то тип, озабоченный манией величия, который громко всем заявил, что уезжает в Штаты на «гастроли» (не уточнил, какие) и больше не появлялся.

На первом занятии при общем знакомстве она сказала преподавателю, что «очень бы хотела освоить самогипноз, но не уверена, что у нее получится, так как не подвержена гипнозу…»

— «С чего вы это взяли?»

— «Еще в студенческие годы, когда никто никакого Кашпировского еще не знал, была практика «гипнотических концертов». Я, со студенческой аудиторией, была на двух таких концертах в одном из ленинградских Домов культуры. Вживую наблюдала, как люди «деревенели» и лежали, как перекладины, между спинками стульев, как раскачивались в едином порыве по команде гипнотизера и вообще вели себя как «зомби». Большинство! Понимала, что это не могло быть сговором, так как так же вели себя и мои знакомые, с которыми я туда ходила. А вот я к этому большинству не относилась. Наблюдала с любопытством, но ничего не чувствовала. Причем, оба раза!»

— «Ну, это еще ничего не значит! Надо попробовать, и заранее себя на внутреннее сопротивление не настраивать!!» — резко возразил преподаватель.

Принцип занятий был такой: в первой половине читались теоретические положения курса, в котором объяснялись некоторые эффекты от гипноза, затем сказанное иллюстрировалось небольшим видео-роликом. Ролики были очень доказательными! Но они же могли быть и постановочными… Поэтому хотелось убедиться все-таки на практике. Потом объявлялся перерыв, и можно было сходить в ближайшее кафе перекусить или пообедать. После перерыва шли практические занятия по отработке навыков. Группа разбивалась на пары, и попеременно каждый выступал в роли либо гипнолога, либо испытуемого. На следующее задание пары и роли менялись.

Общие принципы она поняла. Надо было узнать, либо понять — проблему, которую испытывал «пациент» — ввести его в состояние психологического транса — добраться до уровня подсознания и ввести туда «лечебную» вербальную либо образную установку, которая бы разрушила, либо заменила травмирующую память мысль или образ. Теоретически состояния транса можно было добиться с помощью специальных приемов синхронизации и замедления ритмов сердца, как при сне. Но это не должен быть сон! Такими приемами были: медленный «музыкальный» убаюкивающий ритм речи, ее образность, вызывающая определенные ассоциации — звуковые, слуховые, тактильные. Важно было чередовать образы по определенной программе, использовать специальные ключевые слова, ну и еще многое другое хитрое…

К пятому занятию она почувствовала явную неудовлетворенность — ей не нравилась «лоскутность» и отсутствие системности в изложении материала. Трудно усваивать знания, когда не видишь в них системы. Остается только зубрить, не понимая смысла того, как это работает. А она этого не любила и никогда не зубрила ни в школе, ни в институте. Попыталась кое-что уточнить у тренера, но получила его резкую реакцию типа: «Вы забегаете вперед!! Не надо торопиться, я все потом объясню…» Но все никак не объяснял — либо сам не знал, либо что-то недоговаривал…

Несколько практических занятий она попадала в пару с «массажистом». Они оба старались строго следовать инструкциям, но получалась только имитация эффекта. «Массажист» тоже на это пожаловался, схохмив что-то на эту тему. Следующие дни они с ним «расковыривали» этот вопрос за обедом, заражая друг друга скепсисом, но списывая все на свою неспособность к гипнозу. К восьмому занятию наступило полное разочарование в себе… или в курсе. В следующий раз она уже не пришла. Пропустив одно занятие, все же засомневалась, и намеревалась как-нибудь преодолеть себя и дослушать курс до конца. Позвонила массажисту — тот сказал, что не хочет больше терять зря время — типа «целлюлит его заждался». Ну, на этом и порешили! Брошюры по всем темам им раздали заранее, еще на первом занятии… к тому же можно было прийти на любые следующие лекции хоть в следующем году. Такая возможность резервировалась. Да и опыт, какой-никакой, она приобрела. И если уж когда-нибудь техника заработает, то…!! В итоге понадеялась, что со временем так и будет и перестала ходить на курс.

Питер

В мае дочь уехала в очередную командировку, и она несколько дней, захватив с собой собак, ночевала у детей. Они с няней распределились между собой: кто, куда, во сколько и кого будет водить на индивидуальные тренировки и кружки. Несмотря на то, что их было двое взрослых, времени катастрофически на все не хватало. Кроме того, утром и вечером своего выгула требовали и собаки.

Зять, забрав свои вещи и часть общих, съехал на съемную квартиру еще месяц назад, подал документы на развод, и иногда позванивал няне, узнавая «как там дела без него» — наверное, в надежде на то, что все рыдают и заламывают руки в тоске «от невосполнимой потери». На самом деле после того, как его не стало, все как-то немного успокоились и почувствовали передышку — не было раздражающего фактора, когда все были на взводе от его бесконечных «приходов», цепляний ко всем и каждому, и злобных мстительных выходок.

Но однажды вечером, почти перед сном, раздался телефонный звонок — старшая внучка взяла трубку. Телефон был на громкой связи… — это звонил «папаша». То, что они потом все услышали, повергло их в шок — трудно было представить, что такие вещи родной отец мог сказать своей уже девятилетней дочери! Эмоциональный баланс опять у всех был полностью нарушен, и создалось такое впечатление, что этот человек именно этого и добивался. Они с няней с трудом успокоили ребенка после «общения» с родным отцом. После таких его угроз у взрослых немного тряслись руки и появились неясные тревожащие страхи.

Тревожные мысли одолевали ее и помимо случившегося с внучкой. Мозг постоянно жгли придуманные под воздействием прочитанных сообщений образы его измены с этой «Жабой»… Ее так и подмывало «рубануть» с плеча, но она совершенно не могла представить свою жизнь без него — она просто была с ним намертво спаяна, и не знала, чем смогла бы эту пустоту заполнить… случись что: «Действительно, за 7 лет знакомства и 40 лет дальнейшей совместной жизни он стал моей кожей, которую трудно отодрать от себя безболезненно. Пусть эта кожа сейчас внезапно обгорела и даже дымится, но… я без нее не могу!!! — Хотя мне когда-то придется принимать хоть какое-то решение… Весь вопрос — какое?» — в этом и была для нее проблема. Решиться на что-то она пока никак не могла. Ее мучили сомнения, а общий фон событий был слишком нервный.

В конце мая он объявил, что скоро ему предстоят еще две командировки на конференции, но он «пока точно не может сказать, когда и на сколько дней это будет».

Дочь, в свою очередь, предложила ей и детям всем вместе поехать с ней в командировку в Питер на три-четыре дня. Она хотела отвлечь всех от произошедшего недавно стресса со звонком, и эмоционально заместить неприятное для всех событие новыми впечатлениями от предстоящего «приключения» — решено было ехать в Питер на машине. Оказалось, что на первую конференцию он тоже едет в Петербург, и даты их поездок практически совпадают. Это получилось случайно. К тому же, уехал он почти на день раньше них, и — на поезде.

Они с дочерью и детьми выехали из Москвы в шесть утра и, после одиннадцатичасовой очень утомительной поездки на машине, к вечеру разместились в гостинице «W» недалеко от Исаакиевского собора. В этой же гостинице разместились и журналисты, совместные мероприятия с которыми дочери предстояло провести в эти ближайшие дни. Заселившись в номер, разобрали чемоданы, приняли душ, повалялись на кровати и спустились в ресторан на ужин. Там уже «тусила» многочисленная московская группа журналистов, многих из которых дети давно знали — дочь иногда брала их с собой на некоторые презентации ее фирмы в течение года, которые проходили в Москве или ближайшем Подмосковье.

Белые ночи были в самом разгаре, поэтому заставить детей пораньше пойти спать было невозможно — в результате все засиделись в этой теплой компании в ресторане, и ушли в свой номер далеко заполночь. Дочь рано утром ушла из номера организовывать свое мероприятие, а остальные остались нежиться в кровати и, естественно, проспали время завтрака. Когда она вышла с детьми из номера, был уже полдень.

Кушать пока не хотелось, и она предложила немного прогуляться по родному ей городу: здесь она родилась, здесь она училась в институте, здесь когда-то жили все ее бабушки, дедушки, ближние и дальние родственники, институтские друзья. Сам воздух города был для нее очень дорог, «сладок и приятен». Все вызывало приятные воспоминания детства и молодости.

Погода стояла великолепная — теплая и солнечная, с Невы дул мягкий ласкающий ветерок. Они медленно шли вдоль Адмиралтейского проспекта по Александровскому саду по направлению к Дворцовой площади, и ели купленные в киоске вафельные сахарные трубочки с мороженым. На площади дети побегали вокруг Александровской колонны, а она смотрела на них и грелась на летнем питерском солнышке. Вокруг толпами ходили туристы. По Миллионной улице мимо Атлантов Зимнего дворца дошли до Мошкова переулка и, далее, по Большой Конюшенной — до ДЛТ, так раньше назывался «Дом Ленинградской Торговли». Слева от входа в универмаг, была ее любимая «Пышечная/Котлетная», которую она знала с самого детства. В те далекие времена, кроме пышек, в ней еще готовили вкуснейшие сочные котлеты с хрустящей корочкой. Еще девочкой она ходила туда со своей бабушкой Дусей, а в студенческие годы — частенько забегала вместе со своей подругой Олей после шопинга в универмаге. Она знала в этой «Пышечной» практически всех работников на протяжении лет тридцати — коллектив был почти семейный, и люди работали там подолгу.

«Котлетную» ликвидировали, когда какая-то частная фирма выкупила здание и начала реконструкцию ДЛТ на манер западных супермаркетов, разрушив весь шарм и прелесть с детства известного универмага. «Пышечную» пока не тронули, так как она была очень популярна у ленинградцев, и через нее в день проходило огромное количество народу. Исполняя свой давнишний ритуал, она взяла всем по четыре пышки с сахарной пудрой и кофе с молоком. Они с детьми медленно поедали всю эту вкуснятину, болтали ни о чем, и наблюдали за постоянно меняющимся контингентом посетителей. Несмотря на царящую вокруг суету, сами они никуда не торопились. До вечера было еще далеко. На этот вечер дочь еще в Москве забронировала билеты на балет в Мариинский театр.

Вернувшись к назначенному времени в гостиницу, все приоделись в привезенные с собой наряды для посещения театра. Настроение было приподнятое. В Мариинку решили идти из гостиницы пешком, мимо Исакия и памятника Петру, вдоль набережной реки Мойки, чтобы по дороге показать детям Поцелуев мост. Это тоже были ее родные места. Когда-то она жила некоторое время со своей второй бабушкой Настей — папиной мамой — на улице Глинки недалеко от Николо-Богоявленского Морского собора. Бабушка водила ее несколько месяцев во второй класс школы №232, пока мама училась на курсах усовершенствования врачей до рождения ее сестры. Родители хотели, чтобы и у сестры тоже в паспорте местом рождения значился родной всем город Ленинград — тогда у них были планы вернуться сюда после военной службы отца… Сестра родилась летом в том же «Роддоме Грауэрмана», где и она — на Петроградской стороне.

…Театральную площадь перед Мариинкой реконструировали и облагородили — сделали удобной для туристов и для подъезда туристических автобусов. Она ее не узнала… В те давние времена в торце бабушкиного дома, выходящего на эту площадь, находилась «Домовая кухня», в которой бабушка покупала комплексные обеды: ленинградские зеленые борщи с сельдереем, котлеты с картофельным пюре и клюквенный морс. Холодильники были еще роскошью, и ленинградцы не делали больших запасов продуктов, предпочитая покупать все свежее и понемногу. Зато в зимнее время в форточках окон висели продукты в авоськах. Теперь все изменилось и на месте «Домовой кухни» находилось вестернизированное модное кафе…

«Деушки» ради такого случая надели в театр свои «крутые» вечерние платья и всю дорогу крутились и «выбражали» друг перед другом. Когда начался спектакль, и вышла Ульяна Лопаткина — а она в этот день своего бенефиса танцевала Баядерку — младшая внучка Майя в полной тишине зала громко заявила обиженно-удивленным тоном: «Мама, а эта ба-ре-лина даже красивее меня!!» — впереди сидящие люди обернулись и засмеялись, увидев 4-х летнюю «красотку» в вечернем платье, сотканном из объемных розочек дымчато-серого капрона. Спектакль был очень красочным и привел их всех в полный восторг. В гостиницу все вернулись под огромным впечатлением…

Следующий день у дочери был свободен от мероприятий, и они решили поехать морем в Петродворец. Несмотря на субботний день, народу на катере было мало — билеты на рейс купили на Дворцовой пристани напротив Эрмитажа и уже через полчаса пришвартовались на пристани Петергофа. Вот тут пришлось постоять в очереди за билетами на вход: было очень много то ли китайцев, то ли японцев, да и немцев, надо сказать, то же. Иногда в толпе слышалась и русская речь. В этот день парк Петродворца напоминал настоящий муравейник из людей. Отреставрированные фонтаны искрились позолотой в струях воды, в каплях которой играли на солнце множество радуг. К ним было не подойти, так как со всех сторон этих фонтанов люди фотографировались на фоне золоченых скульптур, находящихся в центре искрящихся струй. В сам дворец стояла огромная очередь — шансов попасть туда не было никаких.

Она великолепно знала этот парк, причем как Нижний, так и Верхний. Потолкавшись немного возле «Самсона» — центрального фонтана, они решили дойти до «Монплезира» — летнего дворца Петра, чтобы показать детям «потешные» фонтаны с сюрпризом. Все повернули в боковую аллею… В это время дочери на смартфон пришло какое-то сообщение, и она, как дятел, застучала в ответ по клавишам.

Они медленно шли по парку, который был просто великолепен: высоченные вековые деревья с развесистыми кронами, подстриженные газоны с изумрудной травой, белые мраморные скульптуры на фоне живых шпалер из высоких кустарников, скамейки в тенистых ротондах, солнце и легкий морской бриз с Финского залива. Все расслабляло и навевало воспоминания о студенческих годах, и его регулярных приездах к ней в Ленинград… К сердцу приливала нежность от этих воспоминаний.

…Секрет «потешных» фонтанов был вовсе не в секретных камешках, на которые согласно легенде надо было наступить, чтобы внезапно брызнули струями спрятанные в камешках трубки с подведенной водой. На самом деле в определенном месте в кустах прятался оператор, который, дождавшись наибольшего скопления детворы в нужном месте, нажимал на рычаг и, тут же… от неожиданности… раздавался визг и хохот! Все облитые водой пускались врассыпную.

Именно в этот момент она увидела за струями воды… ЕГО — он шел по гравиевой дорожке с широкой улыбкой на лице и сияющими глазами, держа в руках свой смартфон. Завидя жену с дочерью, повертел головой, и театрально высоко, как цапля, поднимая ноги, подкрался к тому месту, откуда пулей, все мокрые, выскочили внучки. Визжа и не разбирая дороги, выскочив из фонтана, они наткнулись прямо на него. От двойной неожиданности глаза их просто округлились от восторга — на этот эффект он и рассчитывал. Приняв на себя порцию детских писков, восторгов и обниманий, он подошел к ней и дочери, с которой заговорщически перемигнулся. Очевидно, они оба приготовили ей этот сюрприз. Дочь отошла немного в сторонку поговорить по только что зазвонившему телефону. Они остались вдвоем.

Она тоже поначалу улыбалась ему, ожидая, что он хотя бы чмокнет ее в щеку… И постепенно внутренне сжималась в недоумении от происходящего и от неожиданности этого «сюрприза», к которому не была готова. Разговор был ни о чем — так… светская пустая болтовня — он говорил с ней, как с посторонней, на общие «английские темы погоды» и не задал ни одного конкретного вопроса: его не интересовало, где они побывали, как доехали, чем занимались. От этого в ее глазах появлялось выражение изумления, которое она никак не могла скрыть. С языка готов был сорваться ненужный провоцирующий вопрос… Очевидно, он что-то почувствовал и через две минуты заявил, что ему «уже надо идти, так как автобус организаторов конференции через пятнадцать минут отъезжает… и его одного ждать не будет!» К ее глазам предательски подступали слезы. Так и не поцеловав, он повернулся к ней спиной и ушел, по дороге переговорив о чем-то с дочерью. Она стояла и смотрела ему вслед — дрожали руки, и ломило затылок: «Не мой… уже чужой…» — стучало в голове.

Очевидно, выражение ее лица было такое, что дочь спросила:

— «Мам, что у вас происходит?»

— «Пока не знаю… У него есть любовница, а может быть и женщина, к которой он собирается уйти…» — для дочери это явно была неожиданная информация. Та немного помедлила, и вдруг выпалила:

— «Слушай!!! Гони ты его в шею!»

— «Что ты так резко?! Я не могу… Давай пока не будем на эту тему…» — она немного отвернулась и сглотнула ком.

В воскресенье перед самым отъездом они с дочерью сгрузили чемоданы в вестибюле и вместе с журналистами пошли в итальянский ресторан недалеко от гостиницы. Очень долго ждали заказ. Минут сорок не приносили даже яблочный сок детям, а те — голодные — ждали свою пиццу. Все уже начали возмущаться и грозить официантам, что «щазз» уйдем отсюда в другой ресторан»! Тогда Майя сказала:

— «Мама, не волнуйся, я реСу этот вопрос!» — и пошла вслед за официантом на кухню. Громко спросила поваров:

— «А когда будет готова моя пицца?»

Ей что-то там ответили, но она потребовала назвать точное время готовности. Ей также громко сказали: «Через пять минут!» Она вернулась довольная и заявила старшей сестре Лизе, что «их пицца будет готова через 5 минут».

Лиза дико округлила глаза и заявила:

— «5 минут — это оч-ч-чень долго!»

Майя соскочила со стула и снова пошла на кухню:

— «Знаете сто!! Моя сестра сказала, что 5 минут — это оч-ч-чень долго!!! Когда будет готова моя и Лизина пицца?!» — и опять гордо удалилась, как маленький пузатый гномик.

«Задолбанные» ею повара, уяснившие, что ребенок — «супер деловой», и просто так от них не отстанет, «во избежание» уже через несколько минут принесли детям по пицце и по соку, а дочь с журналистами еще 30 минут ждала свой заказ.

…Из-за этого всего выехали поздно, ехали всю ночь, дети на заднем сиденье «кемарили» в своих креслах, и только под утро, совсем разбитые, они приехали домой. Затекли и гудели ноги. Все сразу легли спать — очень хотелось вытянуться во всю длину на кровати.

***

Вернувшись к себе домой, она постоянно думала о случившемся в Питере… «накручивала» себя мыслями и образами, нервничала.

Как-то, не выдержав внутреннего нервного напряжения, вошла в «ВКонтакте» и набрала ФИО этой Людмилы… Практически сразу попала на нужную страницу. Оказалось, что та, действительно, была моложе их, но не на десять, как она сначала думала, а — на целых пятнадцать лет! И… она была замужем!!!!! На странице была размещена ее совместная с мужем фотография — они сидят нарядные в обнимку и, улыбаясь, с любовью смотрят друг на друга. Он — симпатичный плотный моложавый мужчина с короткими густыми светло-каштановыми волнистыми волосами, зачесанными назад, с приятной улыбкой на широком лице, бывший подводник: «На таких людей можно положиться по определению — надежны, как скала…» — подумала она. Появилось какое-то неприятное ощущение — поначалу она не могла сформулировать его причину.

…Самым шокирующим было то, что жила эта Людмила в том же подмосковном городке, где находилось предприятие, куда практически каждую неделю она ездила за исходными данными для отчетов… Это был настоящий сюрприз!

Письмо Людмиле

В голове все эти месяцы варилась каша: реальные события наслаивались одно на другое, из подсознания память вытягивала прошлые воспоминания их долгой совместной жизни, мозг все это обрабатывал, создавая свои картины и образы происходящего… Рефлексия… мысли… неврозы… тихие слезы… Сил никаких не было. Надо было с этим уже что-то делать. А решение в голову все не приходило.

Чем больше она обо всем думала, тем отчетливее понимала всю неразрешимость ситуации для себя. Обладая богатым воображением, она прокручивала различные варианты событий: и если он уйдет, и если он останется. Представить себе первое она была не в состоянии — во всяком случае, она отчетливо поняла, что своими руками выгнать его не сможет. Несмотря на первый порыв! Просто она его любила… как Принца из юности. Он был для нее той базовой ценностью, которая фундаментом лежала в основе всей ее жизни, даже несмотря на все ее многочисленные «рытвины и колдобины». Без него она будет просто пустой потухшей оболочкой… Получается, единственное, что она определенно решила: «Сама инициировать разрыв не буду… — пусть он это сам делает!»

Из этого решения следовал также другой вывод: «Если оставлять инициативу за ним, то есть переходить в режим пассивного ожидания, то можно ли на это его решение влиять? Надо ли за него бороться?… И как бороться? Ведь он не знает, что я все знаю… Да и бороться имеет смысл только, если я для него остаюсь еще хоть какой-то ценностью, иначе…»

А если… останется, то тоже было непонятно, что делать с тем, что она узнала о его многолетней лжи: «Как с этим смириться? Как дальше доверять? Как строить отношения?» — было слишком много вопросов даже к самой себе…

«Почему столько лет я ничего не замечала? Почему?… Жизнь шла по наезженной колее… даже не шла, а неслась бурным потоком: работа и дополнительные подработки, поиск и приобретение новой квартиры, ремонты, болезни и смерть их отцов, проблемы с двумя браками дочери, рождение внучек, две собаки и т.д. и т.п. Когда было что-либо замечать? — Целыми днями в круговерти… Виделись-то с ним практически только вечерами!… Когда же он это делал?… В командировках? На даче? Когда я уезжала с детьми на лето в Испанию? Когда?!

Да и вообще странно… У них с Людмилой это длится, по меньшей мере, уже года четыре, судя по дате первых сообщений. На таком накале страстей четыре года? Что им мешало сообщить женам/мужьям о своей «новой любви», и начать новую жизнь друг с другом?! Что же держит его до сих пор со мной, а ее с мужем? — Ведь что-то же держит, иначе… Четыре года… четыре года!!!!!!!!!!! Непонятно…

Наверное, я — тупая и бесчувственная, раз не замечала! Такую страсть трудно не заметить… либо он — гениальный актер и конспиратор! Тогда, если останется… как вести себя с ним дальше? Без веры-то…!! Я уже почти четыре месяца в кошмаре! Сколько еще так выдержу? Это не жизнь…

…И как я могу на что-то повлиять, если не говорить ему о том, что я все знаю?»

Вдруг ее осенило: «… Вообще-то можно не ему сказать, а ей… этой Людмиле… Ну да! Конечно!!! Пусть она узнает, что я все знаю… и пусть тогда они сами, наконец, примут решение! С ее помощью… Получится как в еврейском анекдоте: «пусть теперь они переживают, что я им деньги должен»…»

Несколько дней она составляла письмо… вернее — несколько вариантов письма. Мучилась. Во-первых, не хотела писать слишком длинно, а ее все тянуло на пространные рассуждения — поэтому постоянно укорачивала текст, выбрасывая из него некоторые куски и отдельные фразы. Во-вторых, никак не могла выбрать нужный тон — в ней боролись демоны: писала-то не подруге, а любовнице собственного мужа…

Когда более-менее результатом осталась довольна, отослала его по известному из переписки электронному адресу:

«Здравствуйте, Людмила!

Меня зовут Даша, и я — жена Алексея… Не бойтесь, скандалить и ругаться я не буду, хотя я все про вас с моим мужем узнала несколько месяцев назад. Некий «доброжелатель», или «доброжелательница», переслал мне вашу с ним переписку. Конечно, для меня это было и остается шоком, от которого я никак не могу оправиться, но… очевидно, не я первая, не я последняя. Не сразу решилась написать вам, но все-таки решилась.

У меня нет абсолютно никаких оснований относиться к вам хорошо, скорее даже — наоборот, но надо объективно признать, что словам, которые он вам писал, можно только позавидовать. Любая мечтала бы о таких словах!! Очевидно, что вам удалось вызвать в нем эту бурю мощных позитивных эмоций и чувств… Я просто бессильна перед этим его цунами страсти.

Так что, скорее всего, как говорится — мяч на вашей стороне.

Честно говоря, такого я не ожидала даже в страшном сне… совсем не была готова к такому. Признаюсь, до сих пор испытываю очень сильное потрясение! Ведь мы с ним вместе со школы — сидели за одной партой, женаты почти 40 лет, а знакомы более 47 лет. Другой жизни у меня не было, и нет. И мне всю жизнь казалось, что я его хорошо знаю…

У него масса положительных качеств: он умный, со своеобразным чувством юмора, интеллектуально разносторонне развитый — очень много знает в разных областях, у него великолепная память. Он, как и я, интересуется искусством, живописью, кино, музыкой — мы вместе в молодости ходили на одни и те же лекции, слушали одни и те же рок-группы, смотрели одни и те же фильмы. Кроме того, он любит и знает балет, увлекается бальными танцами. Он строен и спортивен, обожает горные лыжи — не все мужчины выглядят так молодо и подтянуто в эти годы. Кстати, ко всем его достоинствам — у него еще и золотые руки — он очень много чего может делать по дому, в частности — может сделать любую мебель. Так что, я могу вас понять… но не принять. Уж не обессудьте! Хотя, что я вам это говорю — вы и сами это уже знаете, ну, может быть за исключением «золотых рук», так как режим «Ромео», это не режим «мужа».

Правда, у него есть и отрицательные качества: очень упрям, тщеславен, иногда вреден. Его трудно заставить что-то делать по дому, если он не хочет. Кроме того, он хвастунишка — сделает на копейку, а разговоров на целый рубль — его надо постоянно хвалить. За нашу жизнь я от этого немного устала. Ему нужно было постоянное восхищение, а я уже превратилась в уставшее треснувшее зеркало, которое уже не способно отражать весь блеск его натуры, наверное… А он (блеск) ему нужен: за последние годы количество его вещей уже значительно превышает количество моих. Мне этот нарциссизм не очень нравился. Хотя теперь я поняла, зачем ему это было нужно — вы значительно моложе!

Я не знаю уже на что надеяться. И мне очень больно. К тому же у нас в семье сейчас колоссальные проблемы — разводится дочь. Зять оказался просто натуральной сволочью, целью которого было получить квартиру в Москве — он приезжий. Идущий бракоразводный процесс очень болезнен и для нее, и для меня, и особенно для детей. С ужасом думаю, а что, если и их дедушка…

Катастрофа в том, что это будет мощнейшим ударом по детям (вторым после их папаши-урода в течение только нескольких последних месяцев). Младшая внучка еще маленькая, а вот старшей — 9 лет, и она уже входит в подростковый период и многое из происходящего понимает. Мало того, что отец ее с 3-х лет оскорблял и унижал, так еще и дедушка может оказаться предателем — это будет просто тотальный подрыв ее веры в добрый мир, крушение модели стабильной надежной семьи. Вы же сами работаете с детьми, и можете понять, что это такое… я надеюсь.

Даже не представляю, что можно в этой ситуации сделать. Но если вы решите быть вместе, сопротивляться я не смогу. Насильно мил не будешь.

Так что, вот так! По-честному. Можете теперь принимать решение!»

Она рассчитывала, что этим письмом подтолкнет процессы и ускорит принятие решений «на той стороне» — оставалось теперь только ждать реализации «эффекта бабочки». Этим термином в естественных науках Эдвард Лоренц когда-то обозначил свойство сложных систем, чувствительных к малым воздействиям — когда, например, «бабочка, взмахнувшая крыльями в Айове, может вызвать лавину эффектов, чуть ли не потоп, в дождливый сезон в Индонезии» — то есть малое событие в настоящем может изменить мир в будущем.

Где я прокололся?!

В конце июня в пятницу вечером дочь привезла детей на выходные и быстро уехала по своим делам, пообещав заехать за ними в воскресенье. Поскольку в своей московской квартире дочь в профилактических и воспитательных целях давно избавилась от телевизора, то внучки сразу, как только та уехала, схватили пульт и «зависли» на детских каналах около «большого» телевизора в гостиной. Около часа их не было ни слышно — ни видно. За это время она приготовила ужин и накрыла на стол. Когда же «дедус» пришел с работы, позвала всех на кухню.

…Так общаться с детьми, как он, она не умела. Было такое впечатление, что при них он полностью впадал в детство — дрался диванными подушками, со смехом и визгом бегал с ними по квартире, говорил всякие глупости, в ванне брызгался водой, и даже один раз для смеха залез туда к детям в воду прямо в брюках и шлепанцах… Она не мешала им «беситься», так как это высвобождало ей время для необходимых сиюминутных домашних дел: надо было постирать или погладить детские вещи, приготовить еду, прибрать за детьми «развалы». Особенно за Майей — после нее в комнатах был кавардак, как будто «МаМай прошел»! Это выражение уже стало семейным мемом.

В моменты такого «шабаша», дозваться всех, чтобы явились на кухню — было занятием нервным — все приготовленное ею ведь остывало, а хотелось сделать все правильно, и чтобы было вкусно. Приходилось жесткой рукой прерывать беготню и игры. Дети быстро переключались, а вот он… обижался и дулся на нее из-за того, что помешала играть с детьми, как капризный требовательный ребенок! Как бы в отместку тянул резину и не торопился на ее зов. Приходилось разогревать всю его еду повторно. Каждый раз!

За ужином он объявил, что в понедельник на три дня едет в командировку на конференцию — в тот самый подмосковный городок!!!

Внутри нее сжалась пружина… Чтобы скрыть свое волнение, она, помыв посуду после ужина, ушла в кабинет и села за компьютер — полезла на новостные аналитические сайты. Обе собаки, как хвостики, пришли следом за ней и улеглись рядом на ковре. Глаза бегали по строчкам, но смысла текстов она не понимала — мысли были далеко: «Похоже, наступает время «Ч»!»

В проеме двери появилась Майя. По-деловому, обведя взглядом комнату, она сразу спросила:

— «Бабуска, а почему собаки такие грустные?»

— «Ну… наверное, потому, что с ними никто не разговаривает…» — не отрывая взгляда от компьютера, ответила та.

Майя улеглась на ковер рядом с большой собакой, подперла пухлой ручкой свою щеку и со всей серьезностью обратилась к Фокаччи:

— «Ну сто, собака, давай поговорим о совести. У тебя есть одна совесть? — У меня их миллион!!!!»

Было ясно, что она сама не понимает, о чем спрашивает, и тем смешнее все это прозвучало. Просто ребенку было важно поддержать с собакой светскую беседу…

Бабушка непроизвольно захохотала. Майя же, услышав, что Лиза в гостиной переключила телевизор на другой канал и привлеченная звуками нового мультика, как ни в чем не бывало невозмутимо и с чувством выполненного перед собакой долга, поднялась с ковра, на ходу вбросив очередной свой перл:

— «Чей-то не пойму… или у меня перелом черепа или я просто ногу отлезала?» — и унеслась к сестре в гостиную.

Время близилось к двенадцати, и детей с трудом удалось оторвать от телевизора. Когда же они улеглись в кровать, он пришел почитать им на ночь книжку и предложил назавтра всем вместе поехать на дачу. Обе повыскакивали из-под одеял, и запрыгали от радости на кровати.

— «Алеш, ну зачем ты сейчас им это сказал? Мог бы и утром это сделать! Они и так возбужденные, а сейчас попробуй — заставь их заснуть… И почему ты мне об этом раньше не сказал, я с детьми собиралась в детский парк?!» — недовольно пробурчала она.

Утром она проснулась первая, покормила и ненадолго вывела на улицу собак, приготовила завтрак, накрыла на стол, и пошла всех будить. Пока все завтракали и обсуждали, что будут делать на даче, она стала собирать «сухой паек» — «человеческий», и для собак. В это время на письменном столе в гостиной «булькнул» смартфон — ему пришло какое-то сообщение. Он встал из-за стола и пошел его посмотреть. Со своего места в проеме двери она увидела, как изменилось выражение его лица. Схватив телефон, он убежал в ванную комнату и закрыл дверь на защелку. Долго с кем-то разговаривал.

Наконец, устав ждать, дети стали стучать ему в дверь и требовать, чтобы он открыл, так как в ванной лежали их вещи. В принципе все уже были готовы к поездке, надо было только переодеть пижамы. Вышел он не сразу, а выйдя, суетливо побежал в гостиную и, сев за свой письменный стол, стал набирать кому-то смс.

Она собирала со стола остатки завтрака, а Майя вызвалась помочь складывать посуду в раковину:

— «Алеш, мы практически готовы… А ты когда будешь готов?» — спросила она его через открытую дверь между кухней и гостиной.

— «Мы не едем на дачу…»

— «…?? Как это?! Ты же сам всем предложил, всех завел! Перебил нам парк!!»

— «Мне придется раньше уехать на конференцию! Звонил Андрей… там что-то изменилось… попросил часа через три за ним заехать… вместе поедем».

Внутри у нее что-то оборвалось. Она все поняла.

— «Это для того, чтобы с Андреем поговорить, ты закрывался в ванной?! Что за секреты такие!!! У вас что, секретная конференция прямо ночью начинается?… Пока вы встретитесь с ним, пока доедете туда, уже будет глубокий вечер! Что за ерунда!!! Может не надо врать?!!» — она чувствовала, что заводится.

— «Ты детям обещал? Так вот, будь добр — выполняй обещанное. Тебя никто за язык вчера не тянул! Или у организаторов именно за ночь планы поменялись? Ничего не случится, если ты поедешь рано утром… раз уж там что-то изменилось!»

— «Дура!!! Ты не понимаешь!… Мне НАДО ехать!!!»

Она остолбенело застыла в проеме двери… Щеки вспыхнули как от пощечины. Никогда за все прожитые годы он не употреблял таких слов по отношению к ней. Н-и-к-о-г-д-а! Это было прямое оскорбление… да еще при ребенке.

Вдруг она, как сквозь вату, услышала голос Майи:

— «Дедуска ничего не понимает в любви. Если девуску любис, то она — его зена. На девуску-зену нельзя так ругаться!»

Очнувшись, она быстро закрыла дверь в гостиную и, включив «кухонный» телевизор, временно «зашунтировала» Майю на мультик на специализированном детском канале. Выйдя из кухни в коридор, она зашла в гостиную через другой вход.

— «Как ты мог?!!!» — голос у нее срывался.

— «Я совершил ошибку… мне не надо было это говорить…»

— «Да!! Не надо было… Это не я не понимаю — это ты не понимаешь! Я все знаю!!! Про твою измену и предательство… Про Люду… Это к ней ты собрался на ночь?!»

В его глазах вдруг отразился дикий ужас, и он медленно, как во сне почти прошептал одними губами: «Где… я… прокололся?»

Ее резанули эти слова. Резанули… своей неуместностью, как ей показалось. Даже тем, что он эти слова вслух произнес… В голове мгновенно пронеслось: «Что значит «прокололся»? При чем тут это? Зачем он это мне говорит?»

Испуг в его глазах ушел, и он как бы с вызовом посмотрел на нее:

— «Ты сама виновата!…» — хотел еще что-то добавить, но вдруг осекся.

— «Мы уже собрались!… и все сейчас поедем на дачу!!! Как… ты сам… и предложил! Я пошла одевать детей… Позвони Люде… Выбор за тобой!!!» — она медленно рубила фразы, сдерживая себя, чтобы не сорваться и не расплакаться.

…В машине они друг с другом не разговаривали. Каждый думал о своем. Он включил радио, чтобы детям это не бросалось в глаза. Болтали только сами «деушки» на заднем сиденье. Она держала на руках Бусю, и иногда украдкой поглядывала на него — его лицо было каменным. Фока сидела в багажнике.

Подъезжая к даче, вдруг вспомнила, что на столе забыла пакет с хлебом. Попросила:

— «Алеш, остановись у сельмага… Надо купить хлеб… я забыла!»

Он затормозил на горке возле сельпо и, молча выскочив из машины, направился к магазину… Все случилось в одну секунду: машина вдруг медленно поехала вниз под горочку — он забыл поставить ее на парковочный тормоз! Сначала она растерялась, но потом, резко скинув Бусю с колен, перегнулась со своего сиденья налево и попыталась левой ладонью нажать на педаль тормоза, а правой переключить рычаг автоматической коробки на положение «парковка». Не получилось дотянуться до педали тормоза… Ухватив двумя руками «ручник», начала тянуть его вверх… В это время он подбежал к машине и, рванув дверь, вскочил на свое сиденье. Плохо соображая, что было дальше, она только почувствовала, что машина остановилась. Несколько минут сидели молча, оба переводя дух… Дети ничего не поняли и не заметили, занятые какой-то шумной игрой друг с другом.

…В итоге на конференцию он уехал даже не в воскресенье, а в понедельник утром в своем бело-сером модном джинсовом костюме и с дорожной сумкой — взял с собой для смены две абсолютно новые рубашки…

Вернулся через двое суток в среду, молчаливый и задумчивый. В глаза ей не смотрел. Теперь он точно знал, что именно она знает…

Большое письмо

В первых числах июля дочь повезла детей в Болгарию в спортивный лагерь по фигурному катанию и, как обычно, собиралась там пробыть с ними две недели, а потом ее должен был сменить дедушка. Подобная «детская вахта» практиковалась уже четвертый год. До его отъезда оставалось около двух недель.

Она не форсировала события, а терпеливо ждала, когда он сам заговорит с ней первым. В душе теплилась надежда, что «одумавшись», он порвал с Людмилой и начал медленно возвращаться в семью… Но до его отъезда оставалось уже всего два дня, а он продолжал молчать. Вернее — бытовое общение шло как обычно, но «на ту самую тему» он разговор так и не заводил.

Не выдержав ожидания, наконец, ее прорвало…

Ночь прошла очень бурно — в слезах, криках, взаимных упреках и обвинениях… В итоге, они ни до чего не договорились. Он пошел спать, сославшись на то, что завтра с утра ему на работу, а она села за компьютер. Писала остаток ночи и половину следующего дня. В письме она пыталась окончательно дообъяснить то, что не удалось объяснить ночью и призвать к его логике. В споре она увидела в ней странные на ее взгляд изъяны. Это многостраничное «большое письмо» она сунула ему прямо в руки, когда он уже с чемоданом выходил из квартиры. Внизу его ждало такси в аэропорт.

16 июля 2014

Алеш! Да, я все про тебя знаю!!! Уже несколько месяцев…. И Саша тоже знает.

Я все порывалась, но абсолютно не могла эти прошедшие месяцы говорить с тобой. Во-первых, физически не могла себя пересилить а, во-вторых, думала, что нормальный разговор все равно бы не получился. Ты очень уж давно не можешь со мной нормально разговаривать: любой мой вопрос или замечание повергал тебя в истерику. Ты, как раскаленный утюг, начинал фыркать и плеваться. Помнишь? Может быть, ты не замечал, но иногда задавая мне какой-нибудь вопрос, ты, не дослушивая ответ или даже до моего ответа тебе, разворачивался и выбегал из комнаты или кухни… А я оставалась в недоумении: а что это было? Иногда мне звонила дочь и рассказывала нечто подобное (типа «фазер опять в неадеквате»!). Тогда недоумевали мы вместе.

Тем не менее, прежде, чем я тебе все выскажу, надо, чтобы ты знал, что происходит в последнее время и со мной, и с дочерью, и с детьми. Как мы переживаем все происходящее, и какие оценки этому даем. Поэтому я решила лучше все написать, чем говорить — сберегу на твоих реакциях свои расшатанные нервы. Ты же, в конце концов, должен бы интересоваться проблемами членов своей семьи? Если еще считаешь нас своей семьей… — У меня мурашки по коже от твоего возможного ответа…

Состоялось уже второе заседание суда. Поскольку «Скунс» (а я не хочу зятя называть иначе после того, что он сделал) первым подал на развод, то Саша выступает ответчицей, а он истцом. То, что мы теперь увидели в его исковом заявлении и услышали от него на суде, а также узнали от его бывших друзей и знакомых, выходит за все самые мерзкие предположения о его изначальных намерениях и методах их достижения. Все сходится на том, что он с самого начала рассматривал Сашу, как некий московский финансовый рэкет-проект. Права была моя подруга, которая также, имея зятя-белоруса, у юристов узнала о новом тренде последних лет: о т.н. «белорусских зятьях», цель которых — отъем собственности у московских жен-жертв. И не важно, при этом, появляются ли в таких браках дети или нет! Для таких мерзавцев, дети — это только предмет шантажа и торга при разделе имущества. И не более того!

От знакомых Саша узнала, что сразу после того, как они построили на Сашины деньги и въехали в эту их новую квартиру, он заявил своему другу, что хочет развестись с Сашей. До этого он самостоятельно оформил на квартиру долевую собственность, а договор на квартиру в Испании вообще только на себя оформил. Саша тогда не возражала, так как собиралась прожить с ним всю жизнь до «гробовой доски»… К несчастью для него тогда выяснилось, что Саша беременна Майей. И ему пришлось еще целых четыре года «ломать комедию», изображая любящего мужа и отца. Но жить двойной жизнью даже подонок не выдерживает. Тяжело. Очевидно, его изнутри раздирала злоба, и он начал тогда срываться на старшей дочери и жене. Они ему нафиг не были нужны и мешали осуществить свой план. Холодный и расчетливый упырь, для которого «бабло» и квартира были важнее живых людей, которые у нормальных людей считаются близкими, и которые его тогда любили. А он их просто цинично использовал!

Не помню, говорила ли я тебе о его звонке в мае к Лизе? Ну, повторю. Дело было вечером, около 9-10 часов. Раздался звонок Лизе по ее мобильному телефону. Звонил Скунс. Пара его вопросов типа «как дела?»… а следом — такое заявление: «я хочу отобрать у вас квартиру, в которой вы живете, продать и купить себе новую, или даже две, гораздо лучше, чем у вас!» На вопрос Лизы: «а где же мы с мамой и Майей будем жить?», получила ответ: «а мне пофиг, хоть в коробке на улице!» Лиза буквально на минуту онемела, у нее брызнули слезы из глаз, и она сказала: «Тогда мне больше не о чем с тобой разговаривать» и отключила телефон. У нее началась истерика, отпаивали успокоительным, до половины ночи не спали. С тех пор она не берет телефон, когда он ей звонит, и отказывается с ним встречаться по выходным. И это сказал отец своему родному ребенку!!! Сказал девочке, 9-ти лет, с неокрепшей психикой и верой во все доброе и светлое, особенно в дорогого папу, который ее должен любить и всегда защищать, как и положено было бы настоящему мужчине…

Звонков от него за последние месяцы было много, но Лиза, все же, брала трубку и разговаривала с ним. Этот же звонок был квинтэссенцией подлости по отношению к собственному ребенку. И ее никто из нас не смог от этого стресса защитить… А ты так был занят своим «романом» на стороне, что вообще этим не интересовался! И тебе всегда было некогда! Занятия, танцы, занятия, танцы, лекции, экзамены, симпозиумы, конференции, лыжи, командировки…

По примеру сестры Майя тоже не хочет с ним больше общаться. Накануне второго заседания суда и в отсутствие дома Саши, он приперся к ним домой и хотел в очередной раз пообщаться с детьми. Лиза к нему вообще не вышла из своей комнаты (появилась только тогда, когда он уже уходил), а Майя буквально заявила следующее: «Ты зачем к нам пришел? Мое сердце по тебе не стучит! Ты злой и мы не хотим с тобой жить. Ты на нас всегда кричал и ругал нас. Тебя нет дома, и нас никто не обижает. Уходи! Мы не хотим тебя». Он картинно «зарыдал» при няне, и ушел.

Мы с Сашей все эти месяцы говорили Майе и Лизе, что «несмотря ни на что, он — ваш папа, без которого вы бы не родились на свет. Но он заболел «злобной болезнью». К сожалению, эта болезнь не лечится. Мы не запрещаем вам видеться с папой, если вы этого хотите. Вы сами решайте»… Вот они сами и решили.

А он планировал, помимо квартиры, отсудить и детей себе, чтобы получить с Саши еще и алименты. Представляешь?! Реально же дети ему совершенно не нужны, на них претендуют только его предки, иначе их ждет одинокая старость. Еще в марте он писал Саше в смс: «…дети мне не нужны…Ты еще третий раз выйдешь замуж…, а по другому я квартиру в Москве не получу. Стыд пройдет, а квартирка в Москве останется…» Вот так-то! Мы такого и предположить себе не могли. И дело вовсе не в Сашиных командировках! Этот подонок изначально жил двойной жизнью, дожидаясь своего часа. Его, теперь уже бывшие, друзья нам рассказали, что первый его московский брак принес ему гражданство РФ и российский паспорт (отец первой девушки был высокопоставленным милиционером и обеспечил это). Когда не удалось прописаться к ней в ее квартиру, он начал искать другие варианты. Его родители наверняка об этом знали, но нам не сказали — вот тебе гены и соответствующее воспитание!

Кстати, 10 июня у его отца было день рождения, и он мне, в ответ на мое поздравление, прислал вечером такую вот смс (дословная цитата):

— «Очень жаль…но! Изойдешь желчью… а америкосы… Реально! Сражайся! 10 Рим!»

Такое написать мог только больной на голову человек!

Тоже кстати, в апреле Скунс не дал Саше разрешение на вывоз детей на отдых за рубеж, но сам в апреле же заказал билеты и вместе со всем своим Минским семейством едет в июле на месяц в Испанию, в Ллорет. Очевидно, планируют праздновать завершение финансовой рэкетирской операции. Но, еще не вечер. Посмотрим, что у них получится.

По квартире: в ответ на доказательства Сашиных юристов (выписками со счетов и справками), что нынешняя квартира куплена исключительно на Сашины деньги от продажи квартиры ее первого мужа — то есть Пола, он нагло в суде соврал, что на этих счетах были и его деньги. А, кроме того, он, якобы, потратил несколько миллионов на ремонт этой квартиры, хотя опять же деньги были Сашины (он же несколько лет был безработным — его два раза увольняли из-за склочности и конфликта с начальством) и естественно никаких миллионов ремонт не стоил. Саша просто в шоке от его наглости и откровенной лжи. И от откровенного цинизма. Просто настоящий подлец!

В начале августа должно быть третье заседание суда. Вот такая ситуация по дочери и детям…

***

Ты, возможно, будешь удивлен, но твою «любовную» переписку с этой женщиной мне переслал некий «доброжелатель» или «доброжелательница» еще в конце февраля этого года. Как раз в пик скандала со Скунсом. Двойной удар по нам с Сашей! Я реально не знаю, кто за этим «инкогнито» стоит. Да уже и не важно! Кстати, когда у меня все-таки «квакнулся» компьютер, я подумала сначала, что ты это специально сделал, чтобы уничтожить эту информацию… но… ты ведь тогда и не знал о том, что я получила твою переписку… Так что квакнулся, очевидно, он сам, по доброй воле. Зря на тебя подумала.

Начав читать только первое послание из этой переписки, ты не представляешь, какую душевную боль я испытала! Мне даже показалось, что у меня инсульт!!!

Знаешь, Алешка, я ведь фактически написала тебе это письмо не вчера после нашего ночного разговора, а мысленно писала его несколько прошедших недель, зная уже о твоей измене… Писала его с позиции своего «кокона». Это естественно. Поэтому оно полно моих субъективных оценок и эмоций. В живом разговоре невозможно в полной мере пересказать логику переживаний, их причины, и дальнейшие, следующие из причин, обиды. Сам понимаешь, живой диалог имеет слишком большой эмоциональный заряд, прерывается встречной эмоцией, в результате теряется последовательность изложения и, в итоге, мы неизбежно приходим к «циклам» бессвязного выкрикивания взаимных обид, не желая понимать друг друга. Так произошло и в этом нашем ночном разговоре. Ты мне вчера сказал очень много такого, что меня, мягко говоря, очень сильно удивило… и мне не удалось сразу тебе возразить. Ты меня очень шокировал сказанным!!

Теперь считаю, что лучше тебе все прочесть глазами и постараться понять суть моей аргументации и претензий к тебе. На слух аргументация воспринимается «так», а письменно — «эдак». Может быть «эдак» ты лучше меня поймешь. Если что, можно потом уже и «вживую» поговорить по деталям.

НО! После этого ночного разговора, я также поняла, что мы ни до чего не договоримся, если каждый будет апеллировать только из этого своего «кокона». Постараюсь объяснить, что я имею в виду. Поскольку ты тоже философ, ты должен понять, о чем я говорю. Давай разберем наш вчерашний разговор.

Понимаешь Алеш, есть ведь разные жизненные философии. «Кокон» — это мое вчерашнее слэнговое название некой философии, которая может называться и другими именами: философия «эгоизма», философия «индивидуализма», философия «эгоцентризма», философия «экзистенциализма». Но, по сути, это — одна и та же философия. Мне кажется, что ты стал исповедовать для себя философию экзистенциализма в 90-е годы. Помнишь, мы тогда спорили об этом на кухне?! Кстати, я тебя всегда обвиняла в том, что ты — эгоист, но тогда все это было только в бытовом смысле… А вот сейчас, особенно после вчерашнего, я стала понимать, что это в тебе что-то глубоко фундаментальное…

Я вспоминаю, что у тебя всегда в приоритете были только личные рефлексии, только свое собственное «Я»: это — «МОИ желания», «МОИ потребности», только «МОИ обиды», все только — я САМ!!! Даже твой отец всегда подшучивал над этой твоей «САМОСТЬЮ». У меня же часто было такое ощущение, что ты меня как будто не слышишь. Не в прямом смысле, а в душевном. Мне несколько лет назад даже пришла в голову мысль, что в спектре твоих душевных качеств отсутствуют некоторые спектральные составляющие, связанные с умением или способностью к сопереживанию. Их просто нет. Формально ты вроде бы выполняешь мои просьбы, но, по сути, жалости ко мне и добровольного желания помочь не испытываешь. Тебя мои просьбы о помощи даже раздражают и злят — молча сделал, что от тебя требуют, и вернулся в свой «кокон» — с обидой, что тебя к этому якобы принудили — встал в позу обиженного, типа ты мне «ничего не должен!»

Ты вот мне и вчера ночью повторил, что «я никому ничего не должен!» — Это как же это?!! Ты ведь не один живешь!!! Ты мне должен — своей жене, ты должен своему ребенку — нашей дочери, ты должен был своим родителям и сестре, всем нам — твоей семье, в первую очередь. Должен нам — тем, кто тебя родил и кого ты родил. Ты в ответе за всех нас, как мужчина (муж). Это твой долг. Разве не так? Получается, что мы все тебе должны, потому что мы тебя ЛЮБИМ, а ты нам — нет, что ли?!! Ты нас не любишь?!!!! Кроме того, ты — военный!!! Не хочется пафоса, но все же: ты что, и стране не должен? Ты же присягу принимал?! А мне давал обет верности в ЗАГСе…

Да, я согласна: ВСЕ люди — «коконы», все так или иначе — эгоисты. Эта мысль и в твоей любимой книге Маркеса «Сто лет одиночества». Это банально. Но это же вовсе не значит, что мы «маугли». Мы все среди людей живем: мы от них зависим, и они зависят от нас. Говорить, что «никто никому ничего не должен» может только не совсем адекватный человек… либо тот, кто хочет специально, назло, поэпатировать других. Умный человек не может так думать на самом деле!

Ты же не можешь не понимать, что особенность философии эгоизма, по определению, состоит в том, что она не учитывает мнения и интересы других людей. Коконы на то и коконы, что они сами по себе. Остальные люди эгоисту интересны только в том плане, в котором потрафляют его личному «Я». Но это же схема!!! Идеализированная схема! Крайний случай «махрового» эгоизма! Нормальный человек не может этого не понимать…

Если взять этот крайний случай, то в рамках этой же идеализированной схемы, эгоист — это просто эмоционально глухой человек! Зачем ему кого-то «душевно» слышать? — Он сам по себе!!!! Как результат, разговаривать друг с другом в рамках этой философии эгоизма абсолютно бессмысленно — каждый говорит только о личных обидах в рамках только своего персонального «кокона» и не слышит доводы другого. Глухой с глухим. Поэтому сама эта философия деструктивна, т.к. не предполагает диалога и поиска компромиссов, наведения мостов и выработки норм поведения между людьми. Они в этой философии не нужны — в ее рамках нет категории «вместе» и, соответственно, нет норм. Есть только категория «Я один». Ты меня вчера просто испугал: я тебе это все неоднократно «долдонила», а ты, как заезженная пластинка, говорил все одно и то же, только о себе. Так ты меня не слышал?!!! Разве ты — такой… или ты в это играешь, просто не желая признавать вину?!!

Я тебе еще вчера говорила, что, по моему мнению, ты поступил подло!!! А ты заявил, что так не считаешь. Я в шоке: а как это еще назвать?!!! Ты обманывал меня несколько лет,… лгал, предавал меня исподтишка с другой, за спиной. Разве это не правда?

Ты же мне заявил: «Нет! Это, мол, твоя позиция, а у меня — своя правда!» — Какая еще своя правда? Ты о чем? Я говорю о нас с тобой. Ты МЕНЯ обманывал!!! Меня!!! Лично меня! Какая тут «своя правда»? Ну, чисто по-бытовому… Я не понимаю…

Кстати, ты вчера упирал и на то, что «правд много», а я говорила, что она одна! ПРАВДА ОДНА!!!!!!!

Ну, хорошо, давай это разберем… хотя это очень странно — мне казалось это абсолютно очевидным, не требующим доказательств!!

Действительно, в рамках философии индивидуализма у каждого «кокона» своя правда — сколько «коконов», столько и «правд». А знаешь, почему? Потому, что у «идеального» эгоиста нет границ собственного «Я». Он — безбрежен! Он ни с кем не хочет пересекаться и считает себя Богом, и только сам для себя устанавливает границы и правила. Он сам для себя решает, что такое «хорошо», и что такое «плохо». И не признает правил и норм других людей. На то он и эгоист.

В рамках этой философии нет никаких единых для всех людей норм, поскольку нормы — это результат «коллективного договора» людей об ограничении индивидуальных свобод. Договора о том, что «можно или нельзя» делать одной личности в отношении другой. А иначе получается, что «правда» для эгоиста — это его ПРАВА, а ОБЯЗАННОСТИ — это ограничение его прав и свобод. А он не хочет этого ограничения и поэтому не признает обязанности и понятие ДОЛГА. Поэтому для эгоистов — правд много, а для сообщества людей — правда (норма, истина) — одна! ПРАВДА — это красная линия (шов!) между правами и обязанностями живущих вместе людей.

Ты же говоришь об идеальной свободе, по сути о свободе личности от общества. Но не бывает абсолютной свободы!!! Абсолютная свобода только в полном одиночестве — как у «Маугли» в лесу. Но ты же не Маугли? Поэтому, чтобы меня понять, ты должен вылезти из своего «кокона»!!

В коллективистских же формах философии (как и в религии) свод подобных норм (вчера я их назвала — сеткой координат) можно называть МОРАЛЬЮ, или общей ПРАВДОЙ, или даже СОВЕСТЬЮ. Хотя совесть — это процесс соотнесения своих мыслей и поступков с общепринятыми нормами морали. Если они совпадают, то ты — порядочный человек, если нет, то ты — подлец. В этом смысле подлец выступает «под лицом, под личиной» порядочного человека, чтобы его не осуждало общество с позиций общей морали. При этом втихаря он ведет двойную жизнь, где эти нормы нарушает из корыстных соображений выгоды или получения личного удовольствия.

Основной глобальный запрет для коллективистских норм: «не делай другому того, что ты не хочешь, чтобы сделали тебе». И только ОБЩЕСТВО вправе устанавливать категории «хорошо — плохо». У зверей нет категории совести и морали. И у Маугли нет. Но он и не человек, а человекоподобный зверь. Без разума, но с инстинктами.

Так вот, я считаю: то, что делается исподтишка, тайно, то — подло. Для нашего общества это и является правдой: исподтишка — это подло! И ты поступал подло! Аморально. Ты жил со мной, и изменял мне с другой женщиной. И это одна на всех правда. Никакой другой — нет и быть не может!

Поэтому твои слова: «Я ничего плохого не сделал» не соответствуют действительности. Изменяя мне, ты именно мне плохо и делал. Я не верю, что ты этого не понимаешь. Иначе объясни мне тогда, что, по-твоему «хорошо», и что «плохо»?

Если рассуждать в рамках философии эгоизма и продолжить ее логику, то, поскольку там нормативных ограничителей нет, то в этих рамках нет и правил: тогда вполне возможны — гомофилия, педофилия, лесбиянство, каннибализм, инцест и все такое, что мы с отвращением наблюдаем в последнее время на Западе. А это всего лишь проявление философии индивидуализма в крайних формах. И ничего больше. Но с точки зрения эгоизма это не считается плохим!

Философия эгоизма безответственна! И по отношению к обществу, и к семье, и к другому человеку: «раз не учитываю мнение другого человека, не хочу чувствовать его проблемы — то и не иду на зов о помощи и не предлагаю эту помощь по собственной инициативе». Эгоист не хочет брать на себя решение проблем другого человека, жертвовать чем-то для другого в ущерб себе. Он не жертвенен — именно в этом смысле он слаб. А настоящая любовь без жертвенности не бывает!!! Любовь — это самая сильнейшая взаимная связь людей! В рамках индивидуализма не может быть любви по определению, кроме любви к самому себе, внутри своего «кокона».

Это все я и пыталась тебе вчера объяснить. От общего к частному. Ты же никак не хочешь меня понять, каждый раз начинаешь спор с исходной точки, и все приводишь примеры обид за якобы твое унижение с моей стороны (в рамках только своего «кокона»). Да не было никаких унижений тебя мною! Не было!!! Не выдумывай! Хватит меня виноватить в том, что я никогда не делала!

…Ты когда-то подслушал мой разговор с Полом и обиделся на меня, напридумывав себе Бог знает что… А Полу я тогда говорила о «твоей слабости» в нежелании принять на себя ответственность хоть за какие-либо решения в семье…, а не о твоей якобы «ничтожности» как человека и специалиста, как ты это сам себе придумал и постоянно раздуваешь внутри себя пожар обиды. Слабый потому, что «обиделся по любому поводу — и в раковину, в позу», вместо того, чтобы сказать себе — «не хочу, не согласен, НО должен и буду делать! Ради тебя и ради нас, чтобы быть вместе» — ведь «первым мирится не тот, кто виноват, а тот, кто дорожит отношениями». Мало того, своим воспитанием я убеждена, что тот, кто тебя любит и жертвует собой для тебя, будет вознагражден в ответ не словами, а твоими ответными жертвами. Всегда! И я этого от тебя всегда ждала. Так делали мои родители по отношению друг к другу. Понимаешь мою логику? Доказывать любовь не словами, а делами…

Я НИКОГДА и НИКОМУ не говорила и, мало того, даже в мыслях не допускала, что ты лишен достоинств и достижений. Никогда!!! Я очень гордилась твоими достижениями и считала, что я выбрала достойного и умного человека, и мы друг друга стоим. И НИКОГДА с тобой ни в чем не соревновалась! Это просто глупо соревноваться с собственным мужем. Внутри семьи конкуренция вообще недопустима, т.к. семья изначально создается на принципах взаимодополнения! — если это правильная семья — муж и жена дополняют и усиливают друг друга! Но я и к своим-то достижениям отношусь без пиетета — поэтому не могу и не хочу без конца «захваливать» тебя: ну, есть достижения и есть. Молодцы оба! В момент «преодоления» своих проблем — радовалась, а дальше надо идти вперед. Преодолела — забыла! В моем окружении старые заслуги вообще никто не ценит — надо каждый раз доказывать делом, что ты чего-то стоишь. А кандидат ты или профессор — всем пофиг! Меняется технология, и в новой технологии ты — профан. В этот момент ты перестаешь быть специалистом, и твои прошлые заслуги ничего ни для кого не стоят. Надо становиться специалистом в новой технологии!

А теперь попробуй именно под углом зрения не философии «коконов»/индивидуалистов, а коллективистской философии семьи посмотреть на мою к тебе аргументацию в письме.

Абсолютно все мои претензии за все прожитые с тобой годы упираются в то, что ты игнорируешь «обратные связи» от меня, не откликаешься на мои просьбы о помощи и не предлагаешь свою помощь добровольно, без «требования» постоянной изнуряющей похвалы от меня. При этом сам не ценишь и не благодаришь меня за то, что я для тебя «молча» (от души и любя) делаю. Ничем не жертвуешь собой ради меня!!! А раз не жертвуешь, значит (я считаю) и не любишь меня. Или это не так?

Да, еще… Вчера, во время разговора, ты ничем не пытался «оправдаться» в предательстве меня… но ты пытался «выгородить» себя. Это для меня разные понятия. «Оправдание» — это признание существования морали, а, следовательно, в ее рамках — и вины перед другим человеком за свой проступок, а «выгораживание» — это философия «кокона»/эгоиста, и отрицание нормы морали: «Я обижен, Я имею право на нарушение, Я наверно болен и хочу получить от жизни все удовольствия до наступления смерти и поэтому ничем тебе не обязан… Ты жесткая, а вот ТАМ было по-другому…и т.д. в том же духе». Ты опять меня шокировал!!! Ты — такой?!!!

Алешка, по-моему, ты не понимаешь простой, но фундаментальной для семьи вещи. Задумайся: почему с той же Людой у тебя «было все по-другому, а не так как со мной»? — Да потому, что ты, не живя с ней постоянно и не деля вместе с ней проблемы быта, наездами играл роль влюбленного Ромео. Ты появлялся как Солнце и приносил атмосферу танцевальной романтики, любви, нежности, комплиментов (может быть цветов-подарков…), и женщина отвечала на это тем же, а может быть и большим проявлением чувств к тебе. Она готова была тебя хоть облизывать, лишь бы удержать подольше твое обожание и восхищение ею самой: ты ей импульс любви — она тебе в ответ импульс обожания… Это, как рефлексы Павлова! Замкнутый цикл! Но, до первого сбоя… где уже нужно выполнять обязательства, а не получать удовольствия.

А вот если бы эти отношения перешли в бытовой режим, и пришлось бы «грузить себя, любимого» какими-то проблемами или ее просьбами что-то сделать по дому по необходимости или же регулярно, то в один прекрасный момент на просьбу сходить в магазин, она услышала бы в ответ: «Ну сходи сама… мне надо на танцы (или еще что-либо в этом роде, как ты мне отвечаешь)», то у нее тут же рефлекторно схлопнулось бы что-то в душе… И начала бы накапливаться «накипь» от раза к разу. Как у меня когда-то. И пошло бы все под горку… Итогом было бы то же самое отчуждение, что и у нас с тобой сегодня.

Так что, ничего само собой не происходит! Насколько ты себя даришь женщине, настолько и она дарит себя тебе. По-другому не бывает. ВСЕЛЕНСКИЙ ПРИНЦИП ВЗАИМНОСТИ. Так что некорректно сравнивать: «не так как с тобой», т.к. длительность отношений разная, разная модель ответственности друг за друга. Разный и результат! Это не я слишком плохая и не она слишком хорошая, это ты — разный. А этими сравнениями с ней ты меня опять обидел… Специально?… Зачем?

«Выгораживал» себя ты опять же категориями коконовской «безответственности», типа: «ну так получилось»… Само ничего не получается, на все — воля человека, совершившего проступок. Согласен? Это ТЫ принял решение о совершении этого поступка, ты и должен был высказать «осознание вины» за это. Но не высказал.

Ты меня попрекнул: «Зачем ты читала мои письма? — Я имею право на приватность!»

Не имеешь!!! Потому что семья — это не два «кокона» рядом, это — диполь, где взаимные связи — это доверие. Нет связей, нет доверия, нет семьи. Я вся открыта перед тобой: у меня нет никаких кодов-паролей ни на телефоне, ни в компьютере, с которого ты, кстати, переписывался с этой Людой. Я от тебя ни в чем не закрываюсь, потому что считаю тебя своей половинкой. Кроме того, я и не читала все это до конца — только по диагонали пробежала… не могла поверить, что это ты! А когда убедилась, то читать перестала.

Алеш, пойми! Я не унижения твоего добиваюсь, как ты сказал. Мне этого вообще не нужно. Я хочу от тебя «осознания» сделанного в отношении меня зла. Если это осознание придет, тогда можно будет что-то восстанавливать, строить заново утраченные «связи» между нами. Если же нет, то нет никаких шансов: ты и дальше будешь делать то же самое, не совершая над собой усилий по строительству отношений между нами. Весь вопрос теперь: «а хочешь ли ты эти усилия над собой совершать?»

***

Перечитала написанное — получилось сумбурно, но переписывать не буду. Надеюсь, поймешь! Да и времени уже нет! А теперь, давай поговорим предметно о нас с тобой!

Удивительно, но за эти последние годы ты ни разу не поступил так, как я надеялась, что ты поступишь… Не могу вспомнить ни одного примера. Во всяком случае, за последние лет десять. Я почти всегда надеялась на что-то доброе и искреннее с твоей стороны по отношению ко мне, но ты практически всегда обманывал мои ожидания. Похоже, твоим жизненным кредо стало: «назло мне» или «перпендикулярно мне».

Вот и сейчас! Прошло уже почти три недели с того момента, как ты узнал, что я все знаю, а ты не проявляешь никаких человеческих реакций по отношению ко мне по такому поводу. Ни раскаяния, ни извинений, н-и-ч-е-г-о! После всего, что случилось за последнее время, после всего, что мне открылась твоя двойная жизнь, ты ведешь себя так, как будто ничего вопиющего не произошло. Все НОРМАЛЬНО! Ты считаешь произошедшее нормальным? Это для тебя норма?

Причем, когда это открылось, твое поведение абсолютно не изменилось! Ты не покаялся, не извинился за то, что сделал… Мы же знакомы 47 лет — с нашей юности, а женаты почти 40! Как такое вообще возможно? Что же тогда такое — это твое «Я»? Что для тебя является истинной ценностью и смыслом в этой жизни?

Неужели ты не понимал все эти годы, и не понимаешь до сих пор, что всем, что выплыло наружу, ты растоптал мне Душу… и фактически перечеркнул мою жизнь? 47 лет! Я ведь живой человек… И я тебя любила. И сейчас еще очень сильно люблю…

Да и свою жизнь, ты тоже перечеркнул! Ты что думал, что это будет длиться вечно: твой многолетний обман и мое многолетнее молчание? Ты реально все эти годы мстишь мне за что-то или считаешь меня просто предметом комфортного и привычного интерьера, на который можно не обращать внимания, наглеть и хамить уже по любому поводу? Я — это твоя фобия? А чем она мотивирована? Зачем же ты жил все это время со мной, если так ненавидишь? Я же один раз предлагала тебе развестись, еще при твоем отце… Помнишь разговор на четверых: я, ты, моя мама и твой отец в нашей старой однокомнатной квартире? Я тогда, помню, предложила: я бы осталась в однокомнатной квартире, ты бы переехал в Строгинскую 2-х комнатную. Наступила бы честная определенность. Но ведь ты остался со мной!

А я вот всю жизнь нахожусь в плену у твоего образа на нашей «Иконе»… Увеличь фотографию, посмотри внимательно! Разве это ты сейчас?

В глубинах моей памяти — Адамо, радиорубка, теплушка, нежность, этот поход на Оку и сон в обнимку в палатке. И «лапушка»… тоже… в Ленинграде, и в письмах, и по ночам! Помнишь? Когда я еду в машине и иногда слышу песни Адамо, у меня непроизвольно текут слезы…

С тех самых пор у меня — постоянное ожидание проявления твоей любви и постоянный обман ожиданий. Отсюда копящееся годами разочарование и душевная боль. Но до февраля этого года была еще вера и надежда, что все, возможно, когда-то изменится к лучшему. Когда я вспоминаю и думаю теперь, что же происходило за эти последние годы, меня охватывает реальный ужас: как я могла эти четыре года не замечать твою двойную жизнь?! Хотя… я что-то неуловимо чувствовала, но даже подумать такое не могла… Думала, у тебя это просто возрастное…

Ты прав, я — дура! Но не в грубом смысле, который ты вложил в это оскорбление при Майе, а просто в моей наивной вере в тебя все эти годы… В юношеского тебя, который смотрит с этой фотографии. Это фото всегда было со мной! И я до сих пор люблю этот образ моего Принца.

Ты же слышал, что сказала Майя сразу после этих твоих слов?

— «Дедуска ничего не понимает в любви. Если девуску любис, то она его зена. На девуску-зену нельзя так ругаться!».

«Когда» и «как» ты произнес это оскорбительное слово, я сразу увидела в тебе Скунса-2. Можешь возражать, но в чем различие? Только в том, что ты так не считаешь? А вот Майя интуитивно так посчитала. Ей ведь уже есть с кем сравнивать! Я пыталась, чтобы ты перед ней нивелировал эту аналогию, и предложила тебе при ней извиниться передо мной и что-то объяснить, типа: «я понервничал…» Ради тебя же предложила, но тебя опять переклинило… Ты опять не воспринял мои слова и не принял мое предложение. Как за приготовленный обед ты мне намеренно спасибо не говоришь, так и перед детьми извиняться не стал. Ну, дело твое… В данном случае — поступаешь «назло кондуктору»…

Уж не знаю, гены ли, воспитание или пример наших с тобой родителей, сформировал во мне семейную модель однолюбки, когда «один раз и до конца жизни», с формулой «несмотря ни на что, невзирая и вопреки»… Думала тогда: жалко, что заболел, что простатит, но будет, кому в старости позаботиться, не будет чувства одиночества. К тому времени и Лиза родилась. Новый смысл жизни появился.

Когда же родилась Майя, в том же 2010 году в декабре мы поехали с Сашей, скунсом, Лизой и 11-ти месячной Майей в Эмираты. Когда через 10 дней вернулись, я буквально кожей почувствовала, что у тебя что-то происходит! Просто замечала, как ты «крутишься в вихре»: танцы, бесконечные покупки-наряды, парикмахерская, маски-кремы, одеколоны, ночные бдения у компьютера… А по отношению ко мне: хамоватость, жесткость, изоляционизм вплоть до мелочей — все отдельно!… Фактически превратил квартиру в коммунальное общежитие. И при этом — фактический паразитизм на мне… Но и тогда я не понимала, что происходит… Не думала, что ты мне изменяешь.

А ведь когда-то я покупала эту квартиру для нашего с тобой счастья, для «нашего вместе» (цитата из твоей переписки). Ты не можешь не признать (если не мне, то в душе, хотя бы), что квартира шикарная, не чета Строгинской. Думаю, ни у кого из твоих давних знакомых такой нет. Когда я делала в ней ремонт, я мечтала и продумывала все до мелочей, чтобы мы вдвоем наслаждались в ней всем: вместе — в спальне, большая ванна на двоих, вместе — в библиотеке за одним столом, вместе — лежа на диване перед телевизором… Особенно, после стольких лет жизни в однокомнатной квартире, где ночью и вздохнуть-то громко из-за Саши было нельзя! А тут — все для любви и нашей счастливой жизни. Можно приглашать к себе друзей! Дашек, Наильку… Поток счастья, после стольких лет некомфорта…

Я мечтала:

Каждый день просыпаться вместе с тобой, моим любимым мужчиной…

Если ночью снится кошмар, то залезать к тебе в «раковинку» и защищенной успокаиваться…

О том, что ты будешь «просто так» днем без постороннего глаза меня обнимать, прикасаться ко мне, и я буду чувствовать твое тело и поцелуй…

Что ты будешь звонить мне по телефону, волнуясь, где я и что я — и я тоже…

Что ты будешь снова называть меня «лапушкой»…

Что ты будешь делать мне иногда «сюрпризы» и мы будем ходить на концерты, в музеи, кино…

Что ты иногда без повода будешь покупать мне букетик цветов (мне вообще не нужны дорогие подарки, любые вещи я куплю себе сама) просто как знак внимания, заботы и твоей любви…

Что мы вместе будем радоваться гостям…

Все перечеркнуто тобой и растоптано. Во имя чего?

Читала эту присланную вашу переписку, вся сжавшись, как пружина. Помню до мелочей свои всплывающие мысли и ощущения, почти построчно. Тогда сразу подумала — ну вот и конец нашим отношениям — ты любишь другую…

Конечно, «ножом по сердцу» звенели твои восторги про «прикосновения, переплетения, поцелуи» и «ты — близко-близко…», «Л-Ю-Д-А!!! Что ты со мной делаешь! И т.д.». А я сразу вспомнила про юношескую «лапушку»… Больно было! Навалилась на сердце тяжесть, острая как бритва обида. Сколько лет я наивно ждала, что ты ко мне подойдешь сзади, обнимешь, прижмешь к себе, поцелуешь, скажешь ласковые слова… Фантазерка! Я сидела и вспоминала нашу жизнь. А любил ли ты меня вообще? И умеешь ли ты любить? ШОК!!!! Реальный! Я не смогла продолжить читать. Такое впечатление было, что у меня отключился мозг. Скакнуло давление. Тошнило. Я думала, начинается инсульт. Помню, в это же время мне Саша пересылала смс-ки с угрозами ей от Скунса, с его гадкой лексикой… Мне казалось, что я в Аду. Поднялась температура, или было просто такое ощущение… кошмара наяву: горит голова, дрожат руки… трясутся губы, душат слезы.

(*) К слову: Саша пересказала мне твою реплику в мой адрес по поводу нашей поездки в Питер. Ты брезгливо спросил ее про меня, узнав, что я еду с ней: « Это она тебе навязалась?» В этой фразе столько… неприязни! «Навязалась»… Что же за «сущность» налита в твою внешне привлекательную оболочку? У меня было такое впечатление, что я стою перед какой-то твоей страшной непознанной психической бездной. Сплошной адский Солярис. Ты мне ВСЕ время врал, что ли, и молча ненавидел? Я до сих пор не понимаю… Объясни!!!

Вчера ты мне сказал, что Люда — в прошлом. Это правда? Ты не лгал?… Тогда почему не повинился передо мной? Почему не успокоил меня? Гордыня?!! На что же ты рассчитываешь? Просто отомстил, что ли? Или нет?

Я не вижу, чтобы ты от всего этого страдал. Ты сделал больно мне… Может быть, и этой Люде больно сделал! Или тебе это не важно, лишь бы удовлетворять свой комплекс тщеславия? В этом твой смысл жизни? Реально?! Ты сам отдаешь себе в этом отчет? Но ведь ответ заложен в самом слове: ТЩЕ-славие. Это пузырь, пшик, тщета, мимолетность… Ради этой мимолетности стоило ли ломать жизнь мне, Саше, детям, и себе заодно?

Я все эти дни с того самого момента прокручивала в голове всю нашу жизнь, и не один раз! А тысячу миллионов раз!!!!!!!!!!!!! Мысленно с тобой разговаривала, задавала вопросы и, не понимая твоей мотивации, не могла сформулировать за тебя ответы.

Несколько недель после этого шока я «болела» этими вопросами. Мне было очень-очень плохо на душе. Ты этого, как всегда не замечал и не хочешь видеть до сих пор. Мука была такая, что, видя это, одна моя знакомая на работе предложила посоветоваться с психотерапевтом.

НО ТЫ ЖЕ ЛГАЛ!!! Ты хоть понимаешь, что ты собственными руками сверг себя с морального пьедестала? И для меня, и для Саши, и в будущем — для Лизы и Майи? Да и для всех наших друзей и знакомых? Ты, оказывается, столько лет лгал и лицемерил… Ты фактически уже потерял право на какие-либо моральные оценки кого-нибудь и чего-нибудь. Ты сам рассыпал в пыль свой моральный авторитет. А ты же так тщательно все эти годы играл роль эталона! Исподтишка подхихикивал надо мной и изображал перед другими меня тираном и душителем твоих «свобод и независимостей» (теперь понятно, каких именно свобод). Даже пытался давать другим моральные оценки, будучи сам…

Не представляешь себе, до какой степени ты шокировал меня недавно своим лицемерием, когда прибежал ко мне в кабинет и заявил, что «ВВП — гад, потому что он развелся с женой и его любовница — Кабаева…», начитавшись всяких злобных сплетен. Ты же ведь не знал, что на тот момент я все про тебя знаю! И вся доказательная база у меня на руках. А я с дрожью в сердце думала: «Да как он может, ведь он сам…?!!!!» Ты хоть представляешь весь стыд и ужас твоей ситуации? Ты все это время ходил под моим «рентгеном», а я фактически проводила эксперимент на твою нравственность. Я надеялась найти «светлые пятна»… и как-то оправдать тебя для себя, понять… что это, почему? Я мысленно с тобой прощалась… Ведь ты полюбил другую по-настоящему!!! А я тебя теряю…

Последней каплей и спусковым крючком для меня явилось, конечно, твое оскорбление при Майе! Ты перешел «красную черту», будучи, к тому же для меня, предателем и изменником. Ты меня упрекнул тогда себе в оправдание, что и я тебя обзывала когда-то дураком… но я-то была тебе верна и никогда не изменяла. В этом различие между нами. Неужели ты думаешь, что у меня не было поклонников — мужчин, которые мне симпатизировали и до сих пор я им нравлюсь? Но никогда я не позволила ни им, ни себе перейти «красную черту». Это было для меня «табу».

И я сказала себе: «Хватит! Больше не могу и не хочу так жить! Не хочу без конца ждать. Не хочу глотать обиды…» Как было, уже НИКОГДА не будет! Будет по-другому.

Да, конечно, я очень многого в тебе не понимала, от многого просто отмахивалась. Просто представить себе не могла, что такое может случиться со мной, с нами…

А чего ты испугался? Развода? Или того, что из квартиры придется уезжать, или с детьми не дадут видеться? Чего?… Несмотря на предательство мужчин по отношению лично к нам с Сашей, даже папаше-уроду никто не запрещает видеться с детьми. Просто мы с Сашей боимся поранить их душу. Но характер его (папаши) отношения к ним, его грубость и к Саше (на их глазах) и к ним лично, привел к тому, что дети сами отказываются от встреч с отцом. Мы их уговариваем, а они не хотят. Повторяю, наша формула для детей, объясняющая для них события последнего времени:"он ваш отец несмотря ни на что. Просто он заболел"злобной"болезнью — поэтому он вас и маму обижал. Его надо полечить, но не все болезни лечатся и не для всех есть лекарства. Мы не запрещаем вам с ним видеться и общаться, решать в любом случае вам". Лиза сознательно отказывается не только встречаться с ним, но и просто говорить по телефону после того случая с угрозой отнять квартиру, а Майя — интуитивно, и по примеру сестры. Рассуждения обеих по этой теме и их аргументация, при этом, поражают какой-то недетской мудростью. Они все видят и все замечают, как дети впитывают и делают свои совсем не детские выводы. Слава богу, мы с Сашей видим в них наличие моральных основ. Но эти основы можно ведь и разрушить: если не только папа, но и дедушка, и другие так поступают, значит, норма — в другом? — могут подумать они. В случае с тобой ("дедусом") также никаких ограничений ни с Сашиной, ни с моей стороны на их общение не будет. Но в их головках уже вертятся неудобные для нас, взрослых, вопросы.

На позапрошлой неделе я три дня жила у них, когда Саша уезжала в Англию в командировку. В пятницу я везла их к нам на выходные. По дороге в машине, ни с того ни с сего без связи с нашими темами обсуждений, Лиза мне задала вопрос: «Бабушка, а почему вы с дедушкой спите сейчас в разных комнатах?» Я, чтобы как-то выкрутиться, ответила: «он сильно храпит, и я не могу под этот храп спать». Тогда Лиза заявила, что она сегодня же обязательно поговорит с тобой и попросит, чтобы ты не храпел!!!! Почему вдруг она это спросила? Что крутится в ее голове? То есть она связывает спанье вместе с неким атрибутом крепкой семьи! — Лиза забеспокоилась, чтобы мы тоже, как мама с папой, не развелись! Решила усилить скрепы. Она же не знает, КАК ты их разорвал!!!!

А в последний раз перед вашим отъездом в Болгарию, когда они на выходных опять были у нас, я ходила в магазин, пока они смотрели мультики, и опять пришла как навьюченная лошадь с полными сумками и рюкзаком за плечами — принесла еду и собакам, и нам всем на обед, и на неделю. Лиза выбежала меня встречать и помогла отнести сумки на кухню. Спросила: «Тяжести должны таскать мужчины, почему дедушка тебе не помогает?» Потом посмотрела на меня внимательно и произнесла: «Теперь мне понятно, почему ты его танцы называешь танцульками!» Таких случаев и их наблюдений за нашими фактическими отношениями, накопилось уже немало. Они все видят и делают выводы.

Знаешь, Алеш, любой человек живет определенными сакральными смыслами, метафизическими смыслами, иногда даже не отдавая себе в этом отчет. Эти смыслы, в свою очередь, порождают жизненные ценности. Причем вся эта сакральность держится исключительно на искренней ВЕРЕ в ДОБРО и ЗЛО, и больше ни на чем. Эти категории человеку внушают с детства. Если лишить человека веры, то это означает его фактически убить, потому что это, в свою очередь, означает — лишить его смысла жизни! А это уже преступление. Особенно по отношению к детям… Я в ужасе от того, что им предстоит осознать!

После всего, что я тут написала, тебе будет удивительно услышать, что развода я не хочу и боюсь его. Вернее, во мне мучительно борются до сих пор какие-то надежды… и одновременно обиды оскорбленной и униженной изменой женщины.

Я предоставляю тебе самому сделать выбор: уйти или остаться. Все, что я могла сказать по этому поводу, я тебе уже сказала. Выбирай. Перечитай все внимательно и постарайся понять мои аргументы. У тебя есть время и в Болгарии, и пока я буду в отпуске с детьми. Но так, как было последние годы, уже не будет. Я так больше не хочу. Я хочу так, как я мечтала когда-то! Если ты готов измениться — я готова сделать над собой усилие и потихоньку начать строить все заново… Сам понимаешь, это на грани почти невероятного… Если же нет, не готов, то тогда — нет, и хватит! Тогда «поедет паровоз».

P.S.: Я сняла дорогую мне когда-то фотографию в спальне. Нашу «Икону». Ты, наверно, заметил… Слишком большой контраст между юношеским идеалом и сегодняшней реальностью. Не хочу больше рвать себе душу. И жить больше так не хочу и НЕ БУДУ! Кто не со мной, тот против меня. Если будет «нет», то буду стараться вытравливать из себя этот твой образ с Иконы… если удастся, конечно!

Кроме того, что меня насторожило: ты ведь вчера в ночном разговоре не сказал ничего определенного… А сам, втихаря, ремонтируешь нашу бывшую комнату у Гальки в родительском доме: я это поняла, т.к. старую мебель из нее в гараж увез. Для меня это означает, что ты встал в позу: «…так получилось, сама во всем виновата, а я весь в белом — меняться не буду, а раз в пути-дороге «ты меня задолбала» своими замечаниями и советами, то и пусть тебя!…» — Ну да! Самая не душевнозатратная позиция. Я так это поняла. Разве не правда? Если бы осознал вину, то так бы себя не вел… Опять твоя «САМОСТЬ» и гордыня? Что будем делать, Алешка?»

***

Вечером она позвонила ему, чтобы узнать, как он долетел, как там дети… просто очень хотела услышать его голос:

— «Алеш, ты уже добрался?»

— «Конечно!! А что могло случиться?» — в его голосе слышался испуг и напряжение.

— «Ты прочел мое письмо?»

— «Не до конца… не смог читать…»

— «Почему? Дочитай! Я постаралась там все тебе объяснить. Мне нужна ясность…»

— «…», — он молчал в трубку.

— «Что ты молчишь? Тебе нечего сказать?»

— «…Я не знаю… Лучше бы я умер до того, как ты все узнала…»

— «Перестань! Я этого совсем не хочу. Просто надеюсь, что в отпуске ты спокойно подумаешь обо всем. Приедешь — и мы вместе все решим. Наверное, пора. Целую тебя! Девчонкам привет!»

— «Ладно… Все будет хорошо!» — в трубке раздались длинные гудки.

Ясновидящая

Конец ознакомительного фрагмента.