Ты снова моя

Ната Радуга (2024)

— Тебе ведь плевать, отпусти нас, — прошу в который раз, не зная уже на что надеяться.– К мужу вернуться хочешь? — ухмылка на его лице словно лезвие по сердцу. — Валяй, но сына я тебе не отдам.– Денис, прошу, мы явно тебе не нужны…– Закройся! — рявкает, нависая надо мной. — Либо остаёшься со мной и сыном, либо сваливай, но одна.

Глава 1

Катя

Смотрю на то, как мой муж отпускает руку моего сына, прорычав ему, чтобы тот не двигался с места, и наставляет дуло охотничьего ружья на меня.

— Гриша, не глупи, — пытаюсь вразумить его и делаю шаг вперёд, но Денис впивается в моё запястье.

— Что тебе, тварь, не хватало? — орёт на всю округу муж, собирая любопытных соседей у забора.

Мне плевать! Пусть говорят, обсуждают и осуждают. Я всего лишь хотела спасти себя и сына от мужа-тирана.

— Гриша, одумайся, — холодным тоном говорит Денис, и мой муж направляет оружие на него.

Дёргаюсь, желая сделать хоть что-то, но Денис крепко держит, не давая мне и шагу сделать.

— Ты! Ещё в школе мечтал переехать тебя на тракторе, — злобно усмехается Гриша, и его глаза наполнены странным блеском, будто он выпил.

— Убери ружьё, Гриш, — прошу его я, трясясь от страха. Не за себя, за сына и за Дениса.

— Закрой рот, шлюха! — рявкает и снимает ружьё с предохранителя. — Я сейчас его застрелю, а ты… не представляешь, что я с тобой сделаю, — скалится, а я прекрасно представляю, уже не раз доводилось почувствовать на себе его гнев. — Или нет, лучше пристрелю вас обоих, — ведёт плечом.

Это конец!

Он меня сейчас убьёт, потом выстрелит в моего любимого человека, который держит меня крепко за руку, наверняка думая о том же, о чём и я — мы сейчас умрём. И никто нас не спасёт, даже мама, она и глазом не моргнула, когда увидела моего мужа с ружьём. Уверена, ей станет легче, если меня убьют. Лучше мёртвая дочь, чем, как она выразилась, шлюха.

Почему моя родная мать, женщина, которая дала мне жизнь, предпочла не свою дочь, а постороннего человека?! Того, кто десять лет мучил меня своей тиранией, жестоко избивал, оскорблял, не считая меня за человека? Чем я не заслужила родительскую любовь?

Тем, что любила не того? Или тем, что подарила им внука?

Я всегда слушала их, считала, что важнее слова родителей нет ничего. Вышла замуж за того, за кого хотели они, чтобы «брюхатая дочь» не позорила их чистое имя. Но я достаточно настрадалась, жила только ради сына, иначе давно бы сдалась. И сейчас, когда любимый человек, родной отец моего ребёнка, приехал спасти нас, нам не дают и шанса.

Не стоило мне идти к Денису, не стоило помощи просить, признаваться, что десять лет назад я ему сына родила, но поздно. Я знала, кто такой Гриша и на что он способен, прожила с ним столько времени бок о бок. По моей вине Денис умрёт. Потому что я хотела спасти себя и сына, подвергла любимого опасности. Мы оба умрём, а наш сын останется на попечительстве Гриши и будет всю жизнь отвечать за ошибки матери. Я не могу этого допустить!

— Прости меня, я… дура, не понимала, что делаю, — произношу и подаюсь вперёд.

— Катя? — раздаётся за спиной голос Дениса, но я вырываю свою руку из его хватки.

— Я люблю тебя, — шепчу одними губами, едва повернув голову в его сторону. — Гриш, прости, я сделаю всё, что ты захочешь: с работы уйду, из дома не выйду, только не делай глупостей, — буквально молю, специально не уточняя, что именно ему не надо делать.

Если я попрошу не трогать Дениса, это всё равно, что самой в него выстрелить.

— Сделаешь, — кивает муж без капли сомнения. — Будешь умолять простить тебя до конца своих дней, — добавляет, опустив дуло ружья.

— Хорошо, — соглашаюсь и делаю ещё пару шагов вперёд.

— Я всё тебе дал: замуж взял с чужим отпрыском, квартира есть, машина, денег хватает, а ты в постель к другому, — несёт какой-то бред, и я убеждаюсь, что он выпил.

Замуж? Да, с чужим ребёнком, но я не просила. Квартира? Мне плевать на те сорок квадратных метров с выцветшими обоями и скрипучим полом. И на машину его мне плевать. Меня волнует мой сын и моё здоровье, которое после каждого его избиения становится только хуже. Он просто убил бы меня однажды в порыве гнева и даже бы не понял. Я жить хочу! Спокойной и мирной жизнью. Не вздрагивать при каждом шорохе, не трястись, когда собственный муж окликает, думая «что ему ещё не нравится?». Просто жить, быть любимой, а не грушей для битья и телом, которое он использует, когда ему хочется.

— Ты дебил? — раздаётся насмешливо за спиной, и я резко поворачиваюсь.

— Денис, — шиплю на него, но он даже не смотрит в мою сторону, продолжая сверлить взглядом моего мужа.

— Сломанные рёбра, сотрясение мозга, повреждённая печень, отбитые почки и шрам от ножа — вот что ты ей дал, — голос вроде спокойный, а в глазах ярость.

— Что ты несёшь? — подает голос мама. — Гриша не способен поднять руку на женщину, — усмехается родительница, что, в принципе, было ожидаемо.

— Вы вообще молчите! Отдать единственную дочь такому… — Денис кривит рот. — Я был о вас лучшего мнения, — заканчивает, а у мамы глаза на лоб лезут.

— Врёт она всё, чтобы внимание твоё привлечь, — проговаривает Гриша, а я вспоминаю, что вообще Денису не говорила об этом, он сам всё узнал.

— Отпусти Егора! — требует Денис и делает несколько шагов вперёд.

— Стой на месте! — рявкает Гриша.

— Пап, не надо, — просит Гришу мой сын и тянет за полы футболки.

— Не лезь, куда не просят, — толкает Егорку, и тот падает со ступенек.

— Егор! — кричим в унисон с Денисом и подаёмся вперёд.

В ту же секунду раздаётся выстрел, и я застываю на месте.

Сердце замерло, в ушах звенит от выстрела, а тело онемело. Больше ничего не чувствую, кроме ужаса. Мне страшно. Страшно оторвать взгляд от земли, посмотреть по сторонам, понять, что я потеряла кого-то из любимых мне людей.

— Катя! — голос Дениса раздаётся словно через толстый слой ваты. — Кать, — испуганный тон на ухо, горячее дыхание на шее и сильные руки, что хватают меня за талию. — Боже, Кать… — кажется, я упала в его объятия. — Больной ублюдок! — кричит куда-то в сторону, а у меня перед глазами синее небо, такое чистое, красивое.

— Мама! — слышу голос сына, полный страха, жалости и боли. — Мамочка, — чувствую тёплые ладошки на своих щеках.

— Господи, что делается-то! — кажется, это мама, но она где-то далеко, и небо плывёт, превратившись в пятно, за которым ничего не различить, и голоса стихают, и тело такое лёгкое, совсем его не чувствую, а потом всё и вовсе меркнет.

Но ненадолго, буквально через мгновение я прихожу в себя, а в глаза бьёт яркий свет.

— Ну вот, всё хорошо, — раздаётся незнакомый голос. — Отделалась испугом…

— Пуля в плече теперь называется испугом? — слышу злой голос Дениса.

— Вы не нервничайте, её едва задело, всего лишь шок, — продолжает успокаивать его мужчина, пока я пытаюсь сфокусировать взгляд.

Когда туман рассеивается, и мне удаётся разглядеть всё происходящее, а память возвращается, словно тяжелым ударом по голове, я резко приподнимаюсь.

— Тихо-тихо, — шепчет Денис, приобняв.

— Где Егор? — первое, что спрашиваю охрипшим голосом.

— Здесь он, не переживай, — прижимает меня к своей груди и гладит по голове.

— Что случилось? Я ничего не поняла, — задаю вопрос, слыша, как громко и часто бьётся его сердце.

— Этот мудак выстрелил в тебя, — отвечает, вжимая меня в себя ещё крепче. — Слава богу стрелять он не умеет, едва задел, но, как говорит врач, ты от шока потеряла сознание.

— Где он? — спросив, я поднимаю взгляд на Дениса.

— В доме скрылся, соседи вызвали полицию и скорую, — проговаривает, продолжая гладить меня по волосам.

— Мне нужно к Егору, — произношу, и Денис выпускает меня из объятий.

Не моём плече повязка, но боли я не чувствую, наверняка что-то вкололи. Слабость во всём теле, и дрожь не отступила, но опираясь о руку Дениса, я выхожу из машины скорой помощи. Вокруг собрались зеваки и с любопытством осматривают двор, а заметив меня, и вовсе начинают шушукаться.

— Егор, — зову сына, наплевав на всё, и со всех ног он несётся ко мне.

— Мама, — буквально врезается в меня, обхватив своими ручками мою талию.

— Всё хорошо, родной, не плачь, — наклонившись, целую его в макушку.

— Я больше не хочу оставаться у бабушки, — проговаривает, и я грустно улыбаюсь.

— Не останешься, — раздаётся голос Дениса, и на моём раненом плече оказывается его рука.

— Ты понимаешь, что полиция ничего не сделает? — тихо говорю, посмотрев на него.

— Понимаю, — кивает, скривив рот. — Я разберусь, не переживай, — успокаивает, коснувшись губами моего виска.

— Молодые люди, — знакомый неприятный голос заставляет вздрогнуть. — Здравствуйте, — здоровается Сафонов.

— Добрый день, — сухо отвечает ему Денис.

— Да какой же он добрый, такое устроили, — качает головой и переводит презрительный взгляд на меня. — Что, Кать, на богатеньких потянуло? — его кривая ухмылка вызывает тошноту, а может, от лекарств, что мне вкололи, не знаю.

— Не лезь к ней, — цедит сквозь зубы Денис.

— А то что? Перестрелку устроишь? — вопросительно выгибает брови.

— Вообще твой братец тут оружием угрожает, — вижу, что Денис старается держать себя в руках, и я прижимаюсь к нему, продолжая обнимать испуганного сына.

— А свидетели говорят другое, — уверенно заявляет Сафонов, и я уже понимаю, почему начальник полиции сам явился на происшествие.

— И что же? — хмыкает Денис.

— Что вы приехали, потребовали у родного отца вернуть ребёнка, угрожали убить, если не отдаст, — продолжает Валера, а у меня сердце из груди готово выпрыгнуть.

— Что за бред?! — прыскает нервным смехом Денис. — Свидетели у вас слепые что ли?

— Вам лучше сдать оружие, чтобы кто-то ещё не пострадал, — не унимается Сафонов.

— Валер, что ты такое говоришь? Гриша стрелял в меня! — влезаю в разговор, указывая на раненое плечо и пятна крови на платье.

— Гриша защищал сына и себя, — заявляет без капли сомнения.

— Он с ума сошёл! — почти кричу, потому что понимаю, мы проиграем.

— Гражданочка, успокойтесь, — громко, чтобы все вокруг слышали.

— Мужик, ты в самом деле хрень несёшь, — обращается к нему Денис.

— Одумайся, — и снова громко, так, что на нас все внимание обращают.

— Да что я делаю? — разводит руками Денис. — Ты что орёшь? — выпустив меня из объятий, он делает шаг вперёд. — Давай, я тебе объясню, как всё было…

— Стоять! — орёт на всю улицу Сафонов и, достав пистолет из кобуры, направляет его на Дениса.

— Мужик, ты что творишь? — нервно усмехается Денис. — Я, наверное, своему юристу позвоню, — проговаривает и собирается достать телефон.

В этот же момент Сафонов стреляет в воздух.

— Не двигайся! Руки, чтобы я видел! — приказывает Денису, и тот не успевает поднять руки, как двое в полицейской форме крутят ему руки и валят на землю.