Ты снова моя

Ната Радуга (2024)

— Тебе ведь плевать, отпусти нас, — прошу в который раз, не зная уже на что надеяться.– К мужу вернуться хочешь? — ухмылка на его лице словно лезвие по сердцу. — Валяй, но сына я тебе не отдам.– Денис, прошу, мы явно тебе не нужны…– Закройся! — рявкает, нависая надо мной. — Либо остаёшься со мной и сыном, либо сваливай, но одна.

Глава 2

Катя

До того, как Дениса погрузили в полицейскую машину, словно самого опасного преступника, я успела вытащить у него телефон из кармана, подбежав к нему.

— Немедленно езжайте в гостиницу, и звони Саше, — прошептал он на ухо, пока меня силой не оттащили от него.

Я знала, что медлить нельзя. Что в любой момент из дома выйдет Гриша и при помощи брата вернёт меня домой. Поэтому, схватив Егорку за руку, бегу к припаркованной у забора машине Дениса. Он даже мотор не заглушил, думая, что мы пробудем здесь недолго. Так и собирались: забрать Егора и вернуться в гостиницу, но не вышло.

— Садись быстро! — говорю сыну и сама прыгаю за руль, пока Сафонов занят.

Водить я не умею, точнее, прав у меня нет, но ещё в школе Денис пытался научить меня на своей старой развалюхе. Кое-что помню, надеюсь, до гостиницы доеду. Не знаю, сколько у меня времени, вряд ли Гриша будет сидеть и ждать, зная, что защитить меня некому. Но мне нужно успеть хотя бы с Сашей поговорить. Решив не тянуть, на ходу ищу в журнале звонков мужчину и, набрав его, ставлю на громкую связь и трогаюсь с места.

— Денис? — раздаётся по ту сторону.

— Саша, это Катя, Дениса арестовали, его обвиняют в нападении, но он не виноват! Мы ничего не делали, но Сафонов, он все вывернул, выставил его виновником…

— Так, глубоко вдохни и давай по порядку, — совершенно спокойно говорит юрист.

Сконцентрировавшись на дороге, я начинаю рассказывать с момента, как мы приехали к моим родителям, и до конца, как Дениса впихнули в машину с наручниками на запястьях. Где-то сигналили недовольные водители, пару раз я проехала на красный, чудом избежав аварии. Мне казалось, что до гостиницы мы не доедем, что нас догонят люди Сафонова во главе с Гришей, но на удивление за нами никто не гнался. Зачем? Они ведь знают, что мне некуда пойти, кроме гостиницы. Благодаря разговору с Сашей дорога оказалась не такой долгой, а когда я очень коряво паркуюсь у отеля, нас уже ждёт водитель Дениса и сам юрист. На негнущихся ногах и с трясущимися руками я выхожу из автомобиля, позвав Егорку с собой.

— Вы ранены? — подходит ко мне Юра.

— Ничего, — отмахиваюсь и поворачиваюсь к Саше. — Вытащи его, пожалуйста, это всё из-за меня, — срывающимся голосом прошу я мужчину.

— Успокойся, поднимемся в номер, — подхватив меня под руку, он почти незаметно кивает Юре.

— Егор, дай руку, — обращаюсь к сыну и позволяю Саше проводить меня наверх.

С трудом сдерживаюсь, чтобы не расплакаться, но мне нельзя. Нельзя раскисать и сдаваться, несмотря на то что очень хочется спрятаться под одеяло.

— Я закажу еду в номер, вам нужно подкрепиться, — словно ничего не происходит, Саша звонит на стойку регистрации, а мне хочется накинуться на него.

Я знаю Сафонова и на что способен. Только что была свидетелем, как он сделал из невиновного человека преступника. Ему ничего не помешает прямо в этот момент избить Дениса до полусмерти и спихнуть всё на драку в КПЗ.

— Саш, ты собираешься что-то делать? — смотрю на него, на то, как он спокоен и, судя по всему, никуда не торопится.

— Ты не переживай, расслабься, прими душ. Еду принесут, поешьте…

— Саша! — кричу, но тут же захлопываю рот.

Какое право я имею что-то требовать, но, с другой стороны, у меня выбора нет, а он, вроде как, работает на Дениса.

— Пожалуйста… — начинаю спокойно, но меня прерывает открывшаяся дверь.

— Юра? — вопросительно смотрит на водителя Саша.

— Всё есть, — довольным тоном отвечает, поднимая руку, в которой зажат видеорегистратор.

— Ну вот, дело почти сделано, — усмехается и разводит руками Саша. — Значит, ты остаешься здесь, защищать их, — даёт указания, кивком указывая на нас с сыном. — А я поеду в участок, — добавляет и, забрав из рук Юры маленькую камеру, выходит из номера.

Есть я не стала, хотя от блюд на тележке шёл очень аппетитный запах. Вообще ничего делать не могла, кроме как мерить номер шагами и заламывать пальцы от переживания.

— Егор, поешь, мультики себе включи, — говорю сыну, который также ходит по помещению, осматривая каждый уголок с интересом.

— Мам, я взрослый, какие мультики! — возмущается этот взрослый.

— Сядь и поешь, — указываю на тележку. — Бери, что хочется, — произношу, бросив взгляд на блюда.

Не знаю, кем нас Саша считает, но еды как на целую футбольную команду. В меня кусок не влезет, от волнения тошнит, максимум, что могу, — это воды выпить.

Время тянется мучительно медленно, Юра развлекает Егорку какой-то настольной игрой, а я руки себе стёрла и мозоли на ногах заработала. В какой-то момент на улице раздаётся звук сигнализации, и, поднявшись, Юра выглядывает в окно.

— Вот засранцы, — выругавшись, он несётся к двери. — Я сейчас вернусь, — бросает и выходит из номера.

А через минуту, раздаётся стук в дверь, вздрогнув, я смотрю на неё, не двигаясь с места. В голове в тот же момент всё складывается. Это Гриша, я в этом уверена. Наверняка пнул колесо машины, чтобы сработала сигнализация, чтобы вытащить единственного человека, который мог бы нас защитить.

— Мама, это папа? — испуганно спрашивает мой сын после очередного стука.

— Тихо, — шепчу и прижимаю ребёнка к себе. — Тихо, — успокаиваю его, хотя у самой сердце так сильно стучит, что грозится рёбра сломать.

Открыть дверь я не решаюсь, даже с места не двигаюсь, прижимая Егорку к себе так, что он едва дышит. Стук не прекращается, а наоборот, становится только громче и настойчивее.

— Катя! — раздаётся по ту сторону, и сначала я вздрагиваю, а потом, поняв кто за дверью, облегчённо выдыхаю и быстрым шагом иду открывать. — Что так долго, я уже волноваться начал, — проговаривает Денис и проходит внутрь.

— Боже, я так за тебя испугалась, — бросаюсь в его объятия, рыдая как ребёнок.

— Всё-всё, не плачь, — успокаивающе гладит по спине. — Нормально ведь всё.

— Прости, — сквозь плач говорю я.

— За что? — усмехается и, ослабив объятия, накрывает моё лицо руками.

— За всё, не надо было впутывать тебя в это, — всхлипываю. — Боюсь представить, что с тобой могли сделать.

— Не столько, сколько с тобой сделал Попов, — проговаривает с улыбкой и большими пальцами вытирает дорожки слёз. — И не смей больше такого говорить, поняла? — я киваю, и меня снова прижимают к твёрдой груди.

— Мам? — прерывает наши объятия Егор, и я отхожу от Дениса.

— Иди сюда, — зову его и присаживаюсь на корточки. — Это не папа, всё хорошо, — сжимаю его ручку, не сразу понимая, что говорю.

— Кать? — раздаётся вопросительно над головой. — Что значит?..

— Прости, я не в том смысле, — потупив взгляд, соображаю, как сказать взрослому ребёнку, что человек, которого он называет папой, на самом деле не его отец. Даже не представляю.

— Здорово, — протягивает сыну руку Денис.

— Здрасте, — пожимает её по-мужски в ответ. — А я вас помню, вы были на крутой машине, — проговаривает Егор.

— Точно, и я обещал тебя покатать, — подтверждает мужчина.

— Меня мама уже покатала, да так, что думал, мы врежемся в кого-то, — сдаёт меня с потрохами собственный сын.

— Мама плохо водит? — с интересом смотрит на ребёнка Денис.

— Она вообще не водит, я первый раз видел её за рулём, — продолжает выдавать все секреты.

— Как интересно, — протягивает и, выпрямившись, бросает на меня короткий взгляд. — А пойдём, расскажешь мне что-нибудь ещё, — подмигнув, Васильев направляется с Егором к дивану.

Мне ничего не остаётся, кроме как идти за ними, присесть поблизости и любоваться тем, как двое самых любимых мужчин мило общаются.

Егорка у меня общительный парень, но только со своими. С незнакомыми людьми он сдержан и держится отстранённо, но с Денисом быстро находит общий язык.

— А мы домой не вернёмся? — спрашивает в какой-то момент Егор.

Я, растерявшись, смотрю на Дениса, но он продолжает сидеть со спокойным выражением лица.

— Ты хочешь домой? — интересуется в ответ настоящий отец моего ребёнка.

— Если там папы не будет, — небрежно пожимает плечами.

— Он тебя обижал? — спрашивает, и я вижу, как играют желваки на его лице.

— Маму обижал, — отвечает Егор и переводит взгляд на меня. — Сильно обижал.

Я готова снова расплакаться, потому что всегда была уверена, что ребёнок мало что слышит за стенкой. Я сдерживала себя, чтобы не издавать лишних звуков, не пугать сына, но оказывается… Боже!

— Теперь вас никто не обидит! — заявляет Денис. — Договорились? — смотрит на Егорку, протянув руку.

— Я вам верю, — едва заметно улыбается сын.

— Правильно делаешь, — произносит Васильев, подняв указательный палец.

— Денис, нам бы уехать, — проговариваю, всё ещё боясь за жизнь любимых людей.

— Куда? — вопросительно смотрит на меня.

— Гриша, он… просто так не сдастся, — отвечаю, сглатывая ком в горле.

— А он правду сказал? — вдруг спрашивает Егор.

— Что именно? — хмурю брови я.

— Что ты шлюха, — припечатывает меня своим вопросом.

Так сильно я ещё никогда не терялась, в лёгкие даже воздух перестал поступать, и всё, на что меня хватает — это открыть и закрыть рот, как задыхающаяся рыба.

— Начнём с того, — спасет меня Денис, — что это плохое слово, и ты никогда не должен его использовать, особенно в сторону женского пола хорошо? — сын кивает, а я облегчённо выдыхаю.

Получается, Гриша долго просидел у моих родителей, ожидая нас и промывая мозги Егору. Но как можно такое говорить десятилетнему ребёнку про его маму? Какой же он всё-таки скотина, и слава богу я решилась на этот отчаянный и в то же время смелый шаг.

— И нет, это не правда, — тем временем продолжает Денис.

— Почему он тогда это сказал? — не унимается сын.

— Егор, — со вздохом обращаюсь к нему я.

— Подожди, — подняв руку, Денис не даёт мне договорить. — Попов, то есть Гриша…

— Папа, — кивает Егор, а Васильев стискивает челюсть.

— Я этого не выдержу, Кать, — переводит взгляд на меня, как бы ожидая разрешения, и я киваю, давая ему право на откровения. — Егор, — тут же возвращает своё внимание к сыну. — Так получилось, что когда мы с мамой были молодыми, хотели пожениться, создать семью и жить вместе, — он говорит так, словно имеет большой опыт общения с детьми, а у меня глаза на мокром месте.

— Почему тогда на маме папа женился? — хмурится ребёнок.

— Так получилось, что мне пришлось уехать… надолго, — Денис замялся, наверняка прикидывая в голове, сколько можно знать мальчику. — Но когда я уехал, ты уже был в животе у мамы…

— Я не маленький, — возмущается Егор, видимо, ему не понравился тон Дениса.

— Конечно, — усмехается Денис. — В общем, Гриша не твой папа, — говорит и выдыхает.

— Как? — недоумевающе смотрит на него Егор. — А кто тогда мой папа?

— Я, — с гордостью заявляет Васильев. — И теперь вы с мамой будете жить со мной.

— А ты маму тоже будешь обижать? — с серьёзным, даже враждебным выражением лица спрашивает мой сын.

— Никогда, — мотает головой Денис.

— Хорошо, — одобрительно кивает Егор. — Иначе, когда я вырасту, буду тебя бить, — угрожает, а я уже вовсю плачу.

— Молодец, весь в меня, — кажется, Дениса распирает от гордости. — Вы поели? Я голодный как волк, — проговаривает и поворачивается ко мне. — Нет, ну надо что-то делать с этим фонтаном, — вздыхает, заметив мои слёзы.

— Всё нормально, это от счастья, — спешу успокоить мужчин. — Давайте поужинаем, — встаю на ноги.

— А потом посмотрим кино с попкорном? — радостно спрашивает Егор.

— Всё, что ты захочешь, — хлопает его по плечу Денис.

Сегодня вечером мы позволим себе немного спокойствия и счастья, а завтра начнём войну, и очень надеюсь, что без последствий.