Каприз судьбы. Где, к чёрту, смысл?

Наталья Шеламова, 2021

Иногда ты можешь ненавидеть что-то всей душой и вдруг полюбить. Иногда привычная жизнь может перевернуться с ног на голову, открывая ту правду, в которую ты не хотел верить. Задание инквизитора – схватить ведьму, за которой охотится церковь. Задание ведьмы – подчинить и уничтожить охотника. Но что делать, если жизнь бросает в лицо вызов и вынуждает объединиться, чтобы выжить? Скитаться по городам, сражаться с инквизиторами и прятаться от ведьм? Существовать рядом с тем, кого должен был уничтожить? Это история о ненависти и любви, о вере и разочаровании, о страхе и смелости, о магии и оружии… А главное, о ведьме и инквизиторе – противоположностях, которые вынуждены были притянуться друг к другу. Получится ли такой паре дойти до счастливого финала или эта затея обречена с самого начала?

Глава 4

С каждым днем пытки Алден становились все суровее. Почти все мои кости уже опробовали на себе силы ударов ведьмы, а на теле не осталось места, где не бывало бы синяков.

Эта Алден… Будь у меня силы — я бы убил ее.

Казалось, только злость помогала мне сохранять сознание. Черная, жгучая злость, просочившаяся в мое тело вместе с жестокими пытками, холодная ненависть и желание уничтожить ту тварь, которая причиняет мне столько боли.

Сколько я здесь уже? Пару дней? Неделю? Две?

Я сбился со счета.

Но с каждым днем чувствовал, как что-то внутри ломается.

С каждым разом все больше.

Крики Ивори были вместо бардов в привычных мне тавернах. Только в этой вместо перин был каменный пол, вместо вина — кровь, а вместо мелодий — крики. Мои и Ивори.

Как и пообещала Мерула, на следующий день после разговора с ней ведьма лишила меня воды. Правда, через два дня Трэа снова принесла мне графин.

— Жаль, что не эль! — грустно усмехнулся я, и мне стало до жути смешно.

Наверное, над такими вещами смеются сумасшедшие.

Быть может, скоро я действительно им стану.

С каждым днем я чувствовал себя все хуже. Неудержимое желание рассказать ей все, лишь бы она просто… убила меня? Нет, я не готов был сдаваться, я игнорировал это желание как только мог.

Я не сдамся. Ни за что.

Внимательно наблюдая за своим палачом в течение этого времени, я понял, что на Трэю сильно давит Мерула. Видимо, ведьме нужно было подчинить меня как можно скорее, а я почему-то не сдавался. Трэа пыталась сильнее избивать меня и применять более изощренные способы пыток, но это не слишком помогало.

Я боялся только одного: что Меруле надоест ожидание и она сама возьмется за мое подчиние.

Также я с ужасом понял, что через пару дней, скорее всего, сломается Ивори. Она ведь девушка, пускай и ведьма, да еще и занимается ею сама Мерула. Но я заметил и другое: Трэа, когда приходила сюда, все чаще кидала взгляды на бессознательную Ивори. Мне оставалось лишь догадываться, знает ли она об обмане Мерулы.

Но с каждым днем таких переживаний становилось все меньше — их место занимало безразличие и смирение с возможным несчастливым концом.

Даже чувство голода уже не было властно надо мной. Я знал, что скоро должна прийти Алден с пайком, но, кажется, не чувствовал уже ничего. Даже вода под ногами уже не бросала в дрожь, а редкие разговоры с Ивори не давали прежней отрады, которая эти дни спасала от сумасшествия.

Примерно через лейт дверь в помещение наконец отворилась. Я вскинул голову, словно марионетка, и безжизненно посмотрел на вошедшую Алден.

Сегодня она была одета, словно для похода, — охотничий костюм, на спине мешок, а волосы собраны в высокий хвост. И в ее руках почему-то не было привычной для меня еды.

Меня решили воспитывать с помощью голода?

— Решила оставить без еды? — осведомился равнодушно я, осматривая девушку.

Она глянула на меня и замялась, словно обдумывая важный шаг, потом посмотрела на Ивори, снова на меня.

— Встать, — наконец приказала она.

Я послушно поднялся, и искра удивления блеснула где-то в глубине почерневшего разума.

Меня что, переводят в другую камеру?

— Ты идешь со мной. — Она резко развернулась и пошла к двери.

— Зачем? — сорвалось с моих губ.

— Заткнись, — бросила ведьма и вышла из камеры, осматриваясь. Я нахмурился, но пошел за ней и вскоре был уже в коридоре.

Какой прекрасный шанс сбежать! Но сил едва хватало на то, чтобы переставлять ноги, — о нападении на ведьму не могло быть и речи, и я послушно плелся следом, как верный пес за хозяйкой.

Грр… Что за ассоциации приходят мне в голову?

Мы шли по коридору несколько мгновений, и вот появилась лестница. Я, не заметив ее, споткнулся о первую ступеньку и чуть не упал.

— Тише, — нервно произнесла Трэа и подтолкнула меня наверх, все еще озираясь.

Она сильно нервничала — это было понятно даже мне.

Мы поднялись по ступенькам и замерли в коридоре. Осмотревшись, Алден пошла вперед и жестом показала идти за ней. Но вдруг в конце коридора послышались шаги и тихие разговоры. Трэа напряженно посмотрела туда и прижалась к стене, взяв меня за руку.

Я непонимающе уставился на нее, а она глянула на меня так, что я лишь опустил взгляд.

Ведьма тихо что-то прошептала, и по телу пролетел приятный холод. Глянув на нее, я обомлел — ее тело стало почти прозрачным, а еще через несколько мгновений и вовсе исчезло, сливаясь с каменной стеной.

Я поднял другую руку и понял, что не вижу ее.

Рука исчезла! Мы стали невидимы!

Вскоре в конце коридора показались две фигуры. Это были колдуньи, облаченные в плащи. Они медленно приближались, разговаривая о чем-то своем и действительно не замечая нас.

— Зачем она это сделала? — произнесла одна из них.

— Без понятия, — вздохнула другая.

— Неужели она могла нас предать?

— Похоже на то. Возможно, она вступила в заговор с противоположным кланом, а они решили свергнуть Мерулу.

— Но это безумие!

— Трэа — приближенная Мерулы, ей это сделать несложно, — произнесла вторая колдунья.

От удивления я дернулся.

Алден? Она что-то сделала против своего клана?

— Интересно, она уже покинула замок? — спросила первая, помолчав какое-то время.

— Скорее всего, но нам все равно нужно проверить все камеры внизу, — ответила вторая. Ведьмы подошли почти вплотную к нам и почему-то остановились. — Ты чувствуешь?

— Что?

— Деревенщина! Сколько раз я тебе говорила, что нужно все время сканировать местность? Я говорю про колдовство. Совсем рядом, скорее всего, на нижнем уровне.

— Наверное, это она!

— Пошли быстрее.

Но только они сделали несколько шагов, как послышался короткий крик и звук падающих тел. Я только и успел перевести взгляд на Алден, которая отряхивала руки над бездыханными телами.

— Ты… убила их? — неуверенно пробормотал я с ужасом.

— Тебе какая разница? — фыркнула ведьма, но потом все же ответила, хотя, скорее всего, соврала: — Оглушила. Давай шевелись!

Дернув меня за руку, Алден пошла вперед по коридору.

Что все это значит? Почему Трэа напала на своих? О чем именно говорили те ведьмы? Да и почему она должна была покинуть замок?

Почему вытаскивала меня?!

Впереди снова замаячила винтовая лестница, но Трэа остановилась недалеко от нее и положила руку на один из камней в стене. Я молча наблюдал за ней, а она тем временем что-то шептала.

Никаких звуков не последовало — просто часть стены исчезла и образовала вход в коридор. Я потрясенно смотрел на ведьму, а она шагнула внутрь и снова выглянула, когда заметила, что я не иду за ней.

— Ну, чего встал?

Очнувшись, я заскочил в коридор и обернулся. На месте входа вновь появилась стена, а мы оказались в полной темноте. Алден щелкнула пальцами, и по всему коридору один за другим загорелись факелы.

— Куда мы идем? — наконец решился я. — И почему ты напала на тех ведьм?

Тишина.

— Эй, ответь!

Трэа остановилась, и я чуть не врезался в нее. Она повернула голову и хмыкнула:

— Сам еще не понял?

— Нет, — признался я.

— Побег это, пустоголовый!

— Что?!

— Заткнись, — шикнула на меня девушка и пошла вперед.

Неожиданное заявление отозвалось внутри чувством, смешанным с недоверием и еще с живой надеждой, притаившейся где-то в глубинах помрачившегося за это время сознания.

Неужели ведьма устраивает мне побег? Да еще и сама зачем-то бежит из замка, а это значит… Видимо, она сделала что-то против Мерулы, и ее обвинили в предательстве. Но почему? Зачем тогда меня прихватила?

Черт, как же много вопросов. И уж Алден вряд ли будет со мной откровенничать.

Какое-то время мы молча шли по коридору, и мне показалось, что он ведет наверх. Потом мы остановились перед стеной. Проходов не было.

Тупик?

Но Алден, словно отвечая на мой вопрос, выбросила вперед руку, и стена вновь растаяла.

Я задохнулся проникшим в легкие свежим воздухом. Не думал, что сырость и затхлость подземелья способны вымотать настолько, что больно будет дышать обычным воздухом…

Трэа медленно прошла вперед и посмотрела на сияющую луну. Я тоже с трудом двинулся за ней и обернулся, дабы узнать, откуда мы вышли. Это оказалась огромная скала, одиноко стоящая на холме.

Я развернулся к ведьме.

— Что теперь? — Усталость звучала в моем голосе.

Хотелось упасть прямо тут и заснуть лет так на десять, надышавшись витающими вокруг порывами ветра.

— Катись отсюда, — коротко ответила блондинка и пошла вперед.

— Что? — не понял я и неосознанно пошел следом.

— Что слышал, — холодно ответила она, а потом остановилась, видимо, думая, в какую сторону идти.

— Зачем ты меня тогда освобождала? Чтобы я просто катился? — не унимался я, все еще не до конца придя в себя от произошедшего. — Да и вообще, почему тебя ищут ведьмы?

— Какой же любознательный, — раздраженно фыркнула Трэа. — Тебе-то какая разница? Просто топай к своим инквизиторам, и дело с концом.

Легко сказать… Эти самые инквизиторы меня тут же убьют, так как решат, что ведьмы меня давным-давно подчинили.

Идти мне было некуда.

— Я не уйду, пока не ответишь, — настойчиво сказал я, хоть Алден и могла одним движением руки заставить меня пойти восвояси.

— Черт, — почему-то выругалась девушка и глянула на меня. — Так уж и быть, пошли.

Я хмыкнул и потопал за ведьмой. Впереди маячил лес, и, чтобы добраться до него, мы потратили еще достаточно времени. Зайдя в чащу, ведьма раздвинула кусты и вышла на небольшую поляну, закрытую деревьями и другой растительностью.

Разжигая костер, Алден прошептала заклинание, чтобы скрыть дым. Подумав, я тоже уселся у огня и вдохнул полной грудью.

Как же хорошо оказаться на свободе! Но ветер тут же задул с такой силой, что я содрогнулся: все-таки из одежды на мне были только рваные штаны.

— Держи, — сжалилась ведьма и кинула мне плащ. Видимо, достала из своего рюкзака — вряд ли она может создавать вещи.

— Ты обещала рассказать, — напомнил я, все еще подозрительно косясь на Алден. Та глянула на меня, подумала немного и произнесла:

— Задавай свои вопросы.

— Зачем тебе понадобилось освобождать меня? — тихо спросил я.

— Месть, — коротко ответила Трэа.

— Кому?

— Меруле.

— За что?

— За надо. Тебе не все ли равно? — раздраженно ответила ведьма. Похоже, перспектива откровенничать ей не особо нравилась.

— В каком-то смысле и правда все равно. — Я пожал плечами, не сводя с нее взгляда. — Просто любопытно.

— Мне нет резона оправдываться перед тобой.

— И все же?

— Ты в курсе, что внутри тебя находится мощнейшее оружие? — смирившись наконец, поинтересовалась ведьма.

— Говорили пару раз, — пожал я плечами, и собеседница недовольно поджала губы.

— Если говорить с самого начала, то таких, как ты, создали ведьмы. Точнее, ведьма — ее звали Энни Морте. Она была самой могущественной ведьмой всех кланов, сама придумывала заклинания. У нее родились дочери, у тех дочерей — еще дети, и так далее. Энни перед смертью передала секрет одной из своих правнучек. Та была еще совсем юной ведьмой и не восприняла всерьез секрет прабабушки, но сохранила его. К своей кончине Энни успела создать множество людей-оружий и распустить их по миру с целью уничтожения неверных, но заклинание дало сбой, и эти люди взбунтовались. После смерти Энни ее правнучка дожила до зрелого возраста и родила двух дочерей — Мару и Мерулу Морте.

Услышав знакомое имя, я невольно вздрогнул от удивления.

Мерула? Неужели она потомок той ведьмы, которая создала мне подобных?

Трэа, увидев мою реакцию, усмехнулась.

— Слушай дальше. Мать однажды случайно проболталась про заклинание Меруле. Той было около тридцати лет, словом, еще молодая ведьма. Морте-младшая подумала-подумала, да и захотела присвоить заклинание себе, поэкспериментировать с ним. Но колдовских чар Мерулы на это не хватало, поэтому она решила убить свою мать.

— Мерула убила свою мать? — ужаснулся я, хотя, признаться, ожидал чего-то подобного.

— Да. Перед смертью она заставила мать передать всю силу себе. Так Мерула и возобновила создание живого оружия. Это все, естественно, делалось в секрете: результаты трудов Энни давно умерли, а своих Мерула не распускала по миру, а создавала в помощь ведьмам. Через пару десятков лет у Мерулы все-таки получилось идеальное оружие, и она тут же стала одной из самых могущественных ведьм. Под ее крылом было около десятка таких людей, но она всех держала рядом с собой и никому не позволяла к ним прикасаться. Но люди-оружие, хоть и были полулюдьми, поняли, что несут в мир смерть, и взбунтовались. Не знаю, как именно, но нескольким удалось сбежать. После этого никто не слышал о людях-оружии, но, похоже, те несколько смогли найти свою половинку и обзавестись семьей. Одним из потомков оказался и ты — поэтому Мерула решила подчинить тебя.

— А откуда ты все это знаешь? — нахмурившись, спросил я.

— Нам рассказала наша мать, — ответила Трэа, видимо подразумевая под словом «мать» ту старуху, что воспитала ее и Ивори.

— А кто она?

— Мара.

— Мара? Сестра Мерулы?! — еще больше удивился я.

— Да. Мерула, после того как стала главой кланов, лишила свою сестру части силы и также забрала ее у остальных ведьм. Мара смирилась, а потом нашла нас и решила воспитать как своих детей.

— Ничего себе… — пробормотал я, пытаясь осмыслить информацию. — Слушай, а почему Мара умерла так рано? Она ведь ведьма, следовательно, должна жить долго.

— Ее отравила Мерула, — тихо произнесла Трэа, смотря куда-то вдаль. — Она испугалась, что Мара может рассказать нам про то, как Мерула убила их мать и завладела заклинанием. Но поздно испугалась.

Повисло напряженное молчание. Трэа смотрела куда-то в сторону, размышляя, а едва ощутимые порывы ветра чуть развевали ее волосы; свет костра окрашивал кожу девушки в желтоватый цвет и подчеркивал выражение задумчивости, а пламя взбалмошно танцевало, потрескивая и разбрасывая вокруг маленькие искры.

— Так в этом и была твоя месть — выкрасть меня у Мерулы? — спросил я наконец.

— Слушай, какая тебе разница? — Ведьма вдруг растеряла свое дружелюбие. — И вообще, я и так тебе слишком много сказала. Исчезни по-хорошему.

Как же быстро у девушек меняется настроение…

Решив, что задерживаться нет смысла, я поднялся и неспешно пошел вглубь леса. Нежелание находиться рядом с ведьмой, что пытала меня все эти дни, придавало сил, но мысли совершенно не проясняло.

И куда мне теперь идти? Если я вернусь в свой город, инквизиторы тут же меня прикончат. Тем более за мной сейчас начнут охоту и ведьмы, все-таки я «мощнейшее оружие», как сказала Алден.

Пробираясь через колючие кусты, я чувствовал нарастающую слабость. Словно, отдаляясь от ведьмы, я терял оставшиеся силы, а откуда-то изнутри прорывалась вся скопившаяся боль уставшего в заточении тела.

Однако мысль о том, почему до этого я чувствовал себя лучше, была прервана другой. Трэа же помогла мне бежать, значит… За ней тоже начнется охота — ведьмы захотят ее убить.

Одновременно с этой мыслью до ушей долетел крик, который заставил меня обернуться.

Кричала Алден…