Козявка. Часть 2

Наталья Маренина

«Козявка. Часть 2» – продолжение истории о девочке по имени Козявка. Если первая часть была о жизни и смерти, то эта – о прощении и любви. После прочтения, пожалуйста, попробуйте ответить на вопрос: «А простил бы я?»

2

С озера Козявка и дядя Базилио направились прямиком к дедуле. Кошка же как-то у него жила, значит, он должен знать, как её покормить.

Дедуля очень обрадовался, завидев их, радостно приподняв одну бровь и успев сдёрнуть с забора сушившиеся панталоны.

— Опять вы что ли, молодёжь? — проворчал он и погладил седую бородёнку.

— Дед, а дед, в сто шуб одет. Мы ведь это уже проходили, помнишь? Пальцы, веер, капитуляция. А? Припоминаешь? Лучше сразу сдавайся, я настроена решительно, — Козявка опять повисла на калитке, встав сапожками на нижнюю перекладину.

— Козявка… — дядя Базилио опять попытался осадить пыл Козявки.

— Да помню, помню. Заходите, сдаюсь без боя, — махнул дедуля в сторону дома.

Базилио так и открыл калитку с висящей на ней Козявкой. Теперь она упорно не желала слазить и дрыгалась на калитке, пытаясь раскачать её, извиваясь и дёргаясь, прямо как та рыба на траве. Базилио обернулся и пару секунд наблюдал, улыбаясь:

— Как-нибудь мы сходим покачаться на качелях.

— В этом мире есть качели!? — удивилась Козявка.

— Ага. Не просто качели, а маленький парк аттракционов.

— А кому он тут нужен-то вашпе?

— Вообще, а не вашпе, колбаса, — поправил Базилио. — До этого был, в целом, никому не нужен. Иногда туда ходят просто гулять, но аттракционы нерабочие. Но тебе, если уж калитка подошла, то сломанные качели тем более.

— Ой, остряк-остряк. Где вас обучают такому.

— Там же, где тебя манерам, вредина. Пойдём, дед заждался уже, наверное.

— Ага, прям спит и видит, как бы мы в гости к нему пришли.

Базилио оторвал Козявку от калитки и так и занёс в дом, держа за подмышки.

Дед уже разливал горячий чай и расставлял чашки.

— Заходите, гости дорогие, — расшаркался дед.

— Вот видишь, я же говорю, спит и видит, а ты говоришь, он нас не ждёт, — деловито задрала нос Козявка. — А вашпе, не печалься, старче, но мы не к тебе.

— А к кому же? — поинтересовался дедуля.

— К энциклопедии народной мудрости и древних знаний в твоём лице.

— Экак завернула, — почесал макушку дед.

— Не волнуйся, на повороте не вылечу.

Дядя Базилио потянулся за баранкой в корзинке, стоящей на столе. Внезапно ему по руке шлёпнула Козявка и зло-презло на него посмотрела, Базилио вопросительно и с обидой посмотрел в ответ:

— Ты что?

— Как ты можешь тут баранки трескать эти полупрозрачные, дохлятские, когда у нас там кошка с голоду помирает, — по-прежнему, глядя со злостью, строго ответила девочка.

— Почему сразу дохлятские? Нормальные баранки мира мёртвых. Погоди, кошка умирает? — встрепенулся дед.

— Она преувеличивает, — теперь уже с укором посмотрел Базилио на Козявку.

Та начала рассказывать проблему про непрозрачную кошку из мира живых и полупрозрачную рыбу мира спасителей.

— У вас, сударыня, что ни день, то проблема, — усмехнулся дед и поправил бороду.

— А у вас, сударь, что ни день, то всё у вас чики-пуки. Вообще не чешетесь, господа, — Козявка шлёпнула по пузу рядом сидящего дяди Базилио, потом вдруг залезла на скамейку, перегнулась через стол и дёрнула деда за бороду.

— Это что такое было, деточка? — обиженно спросил дед.

— Проверила, вдруг вы уже окочурились, дуба дали, литературно говоря.

Дядя Базилио погладил себя по пузу, как будто проверяя, всё ли цело.

— Да цел твой пузырь, не волнуйся, — заметила это Козявка.

— Грубиянка, — Базилио схватил Козявку, положил себе на колени и стал щекотать так, что с мелкой слетели сапоги.

Когда, наконец, все немного успокоились, дед сказал:

— Вернёмся к нашим баранам…

— К кошке, склерозник, к кошке! — заволновалась Козявка.

— Выражение такое есть, — сказал дядя Базилио и прикрыл рукой козявкин рот.

— И так, позвольте всё же высказать свою мысль. Я думаю, что проверить результат пищевой цепочки кошка — полупрозрачная рыба можно только опытным путём.

— А давай мы сначала на тебе опыты проведём! — закричала Козявка, высвободив лицо из большой и тёплой руки Базилио. — Вдруг эта рыба даже в этом мире ядовитая, а мы тут кошку живую хотим ей накормить! Ты, дед, давай, не мороси! Я тобе живо лапти к лыжам гвоздями прибью, будешь во все косяки дверные только попой вперёд заходить, спать в лыжах будешь!

Дядя Базилио прижал Козявку к себе и снова закрыл ей рот рукой:

— Разошлась нынче что-то, неугомонная.

— Ну так вот, о чём это я… Ну да, опытным, значит, путём. Но если рассуждать логически…

— Оичечки, — бубнила Козявка через ладонь Базилио.

— Если рассуждать логи-че-ски, — дед посмотрел на Козявку, — то живые кошки в мире живых нормально едят мёртвую, пусть и свежую, рыбу. Если не вдаваться в подробности, рыба в этом мире тоже как бы сразу, по умолчанию, мёртвая. Так? Значит, свежепойманная рыба в мире мёртвых — это свежая мёртвая рыба, и кошке она подойдёт! — дед даже с ликованием захлопал в ладошки и захихикал.

Он как будто сам не ожидал от себя такого искромётного рассуждения.

Дядя Базилио уже отпустил Козявку, и та сидела молча, обдумывая всё сказанное, потом наконец нахмурилась и не глядя сказала:

— Дедуль, а дедуль, у тебя логика чёт хромает. Давай мы ей хромоножку ампутируем.

Дед сразу весь обалдел, ошокировался, окрасился в серо-буро-малиновый цвет.

— Ой-ой-ой, дядя Базилио, искусственное дыхание ему срочно! — Козявка спрыгнула со скамейки и подбежала к дедуле, вглядываясь в его лицо. — Он, по-моему, не дышит.

— Подышишь тут с тобой, — грустно вздохнул Базилио и помешал ложечкой чай. — Дед, не злись, она у нас того немного.

— Сам ты того, — обиделась Козявка.

— Ну, в смысле, невоспитанная, — исправился Базилио.

— А, да, — обрадовалась девочка, — эт про меня.

Дед пришёл в себя, и с выражением учёного, сделавшего открытие, которое отказались признавать, запросил аргументированное пояснение фразы «логика хромает».

— Потому что получается, — Козявка стала расхаживать из одного конца избушки в другой, заложив руки за спину, — что когда кошка пролезла через лазейку в этот мир, то она тоже стала, по умолчанию, как вы выразились, профессор, мёртвой. А мёртвые кошки, как мы знаем, ваабче ничегошеньки не едят. А некоторых мёртвых даже, наоборот, едят рыбы.

— Фу-у-у, мелкая, — сморщился Базилио и помахал рукой вокруг головы, как бы отгоняя этот образ от головы.

— В науке нет ничего противного, — она подняла пальчик вверх. — Что естественно, то не безобразно.

— Не всегда, — дядя Базилио поднял брови вверх. — Ты вот ведёшь себя естественно, но очень уж безобразно, — и засмеялся своим низким басом.

Козявка вдруг подбежала к нему с другой стороны стола, оперлась локотками на стол и стала смотреть на Базилио большими, чистыми глазами. Базилио, наконец, перестал смеяться и спросил:

— Что ты на меня уставилась?

— Да вот, смотрю, ты делаешь успехи в юморе. А ещё… — она вдруг засмущалась, замолчала, и отвела взгляд, — а ещё я впервые слышу, что б ты так легко и открыто смеялся.

Дядя Базилио стал снова серьёзным и тоже немного засмущался, но потом довольно усмехнулся.

Дедуле стало неловко, он немного помолчал и перевёл тему:

— Итак, вернёмся к нашим баранам.

— Опять бараны, — закатила глаза девочка. — Дедуль, у тебя какой-то пунктик насчёт баранов. Хочешь об этом поговорить?

— Нет, не хочу. Предлагаю всё-таки попробовать опытным путём. Кошка существо неглупое, или, по-вашему, сударыня, говоря, не дура, так что мы можем предложить ей выбор в виде рыбы на блюдечке. Если она будет есть, то ей рыба подходит. Согласитесь, она не станет есть варёный башмак или полупрозрачный воздушный шарик.

— Всё-таки, что-то у тебя с логикой.. Надо врачам показать. Ладно, согласная я. Только, чтобы она не переела, как мы предположили в нашей докторской диссертации № «не помню», мы дадим ей немного рыбы и будем давать маленькими порциями.

Дедуля вдруг вскочил и стал пожимать руки Базилио и Козявке:

— Спасибо, коллеги, спасибо, я рад, что мы пришли к разумному решению.

— Дед, — вдруг обратилась к нему Козявка, — а кем ты был в той жизни?

— Хммм. Не помню. А почему ты спрашиваешь?

— У тебя явно была какая-то профессия, связанная с наукой, бизнесом и баранами.

— Интересная мысль.

— Я поняла. Ты клонировал овечек на продажу.

— Тьфу ты, — дядя Базилио опять прикрыл рот Козявки рукой и вывел её из избушки. — До свидания, дедуль. Мы ещё зайдём, наверняка, нам опять что-нибудь понадобится спросить. С ней ни дня покоя.

Дед тоже попрощался и помахал им на прощание рукой, выйдя на крыльцо. Когда они ушли, он всё так и стоял на крыльце, смотрел вслед и улыбался.