Попался!

Наталья Лебедева, 2023

Марина Карасёва живет двойной жизнью. Она всем известна как репортёр глянцевого журнала, автор комплиментарных статей и интервью о звёздах, но в свободное от работы время Марина – папарацци. Она собирает компромат на известных людей и анонимно выкладывает в своем телеграм-канале "Попался!", показывая, что вся их счастливая жизнь – выгодный для бизнеса обман. Делает это Марина не ради денег, она стремится доказать всему миру, что верных и преданных мужчин не бывает. Однако её теория даёт трещину, когда она встречает мужчину, в которого влюбляется и которого не может поймать на измене.

Глава 5. На другом балконе

Марина сидела в своём стареньком неприметном «Kia Rio» за кустами у поворота на посёлок, в котором жил Ремизов. Около коло двух часов дня машина Ремизова проехала мимо Марины и свернула к городу. Марина отправилась следом.

По МКАДу Ремизов добрался до противоположной окраины Москвы и припарковался у небольшой недешёвой на вид гостиницы, окружённой тенистым парком. Вслед за ним Марина вошла в холл и уверенно прошагала мимо стойки администратора к лестнице. В бесформенном худи с капюшоном и широких спортивных штанах, в бандане, полностью скрывшей непослушные волосы, и в круглых тёмных очках, изменивших пропорции лица, Марина была похожа на мальчика-подростка. Ремизов поднялся на второй этаж. Осторожно выглянув с лестничной площадки в коридор, Марина успела заметить, как за ним закрывается дверь одного из номеров. Она подошла и приложила ухо к замочной скважине, однако услышать ничего не смогла: в соседнем номере заработал пылесос.

Заглянув туда, Марина увидела горничную, стоящую спиной ко входу, и мгновенно приняла решение. Она проскользнула в номер и залезла в стенной шкаф, плотно прикрыв за собой дверцу. В номере кто-то жил: в шкафу было тесно из-за чемоданов и одежды. Но главное, здесь стоял оглушительный запах мужской туалетной воды. Марина сидела в темноте, зажимая нос и представляя, как оглушительно чихает ровно в тот момент, когда горничная выключает пылесос. Или как теряет сознание и приходит в себя несколько часов спустя, когда в соседнем номере заканчивается всё самое интересное.

Но когда пылесос выключился, Марина не чихнула. Дверь за горничной захлопнулась, защёлкнулся замок. Марина выбралась из шкафа и вышла на балкон, который от соседнего отделяла только тонкая бетонная стенка. Чтобы попасть в номер Ремизова, ей нужно было всего лишь перелезть через перила, перехватиться руками и сделать шаг на соседний карниз. Дело казалось вполне выполнимым. Марина поправила рюкзак на спине и закинула ногу на перила. Она легла на круглую нагретую солнцем железную трубу животом, вцепилась в неё обеими руками и начала потихоньку сползать наружу, пытаясь одновременно носком кроссовка нащупать опору. Она всё сползала и сползала, а карниза под ногой всё не было и не было. Марине стало страшно — настолько, что усилился принесённый ею из шкафа запах туалетной воды. Капюшон худи сполз ей на глаза, паника достигла почти невыносимых пределов, и тут нога коснулась бетонного выступа. Марина замерла, переводя дыхание и готовясь к следующему этапу: как бы то ни было, сдаваться она не собиралась.

Крепко схватившись за перила балкона обеими руками, Марина спустила на карниз вторую ногу и сразу, не останавливаясь, сделала три небольших шага до разделяющей балконы перегородки. Из номера перегородка выглядела совсем тонкой, не шире ладони. Теперь же, чтобы заглянуть за неё, Марине нужно было бы немного отклониться назад, и полоса бетона казалась бесконечно широкой. Марина облизнула пересохшие губы, откашлялась и попыталась отпустить руку, чтобы дотянуться до перил с другой стороны. При первой же попытке ей стало так страшно, что въевшийся в её одежду сладкий запах туалетной воды стал окончательно невыносим, и Марина наконец чихнула.

— Будь здорова, да? — певуче сказал густой баритон.

Марина попыталась обернуться на голос, но увидела только собственный капюшон. Она затрясла головой, скинула капюшон и увидела, что на балконе, опершись о перила, стоит круглый и плотный лысеющий армянин среднего роста с огромным носом и ручищами, заросшими густыми чёрными волосами. Невыносимый запах туалетной воды исходил от него. Застигнутая на месте преступления Марина замерла. Армянин наклонился к ней и заговорщически сказал:

— Так чихаешь сильно — сорваться можешь! Что тут делаешь — на мой балкон?

Марина едва разбирала его слова из-за страха и густого акцента.

— Перелезаю к соседям, — ответила Марина. Ей было так страшно, что ничего, кроме правды, сказать ему она не могла.

— А! Ну ясно, — ответил армянин и с любопытством посмотрел на неё.

— Можно? — спросила Марина.

— Можно. Что я, жадный, что ли? У Армена девушкам всё можно! Особенно красивым.

— Спасибо.

Марина сделала ещё полшажочка, чтобы встать к перегородке совсем вплотную, и тут Армен снова заговорил:

— А что там делать будешь — на другой балкон?

— Фотографировать, — она снова сказала правду и снова замерла, не зная, как он будет реагировать.

— Зачем так далеко лезешь фотографировать? Зачем чуть не падаешь? Оставайся здесь, меня фотографируй! А?! — Армен приосанился и принял эффектную позу. — Или я некрасивый для тебе?

— Очень красивый! — искренне ответила Марина: Армен начинал ей нравиться, и снимки с ним вышли бы колоритные. — И я бы с удовольствием осталась, но мне очень нужно именно туда.

— Ну… раз нужно, — Армен погрустнел, — раз нужно, тогда иди, дорогая.

Марина почувствовала, что руки её немеют. Действовать нужно было быстро, не раздумывая, пока ещё оставались силы. Она зажмурилась, выбросила руку в сторону, попыталась нащупать перила, но схватилась за воздух и начала терять опору. За долю секунды она успела нарисовать себе ужасающую картину того, как летит вниз, ударяясь о ветки деревьев… и вдруг почувствовала, как что-то поднимает её наверх.

Открыв глаза, Марина увидела, что к ней тянется огромная ручища Армена. Он ухватился за петельку её рюкзака и придерживал, не давая упасть.

— Давай, дорогая, не падай. Упадёшь — красоту испортишь. Это кому надо, а?

— Никому, — согласилась Марина и схватилась за перила на той стороне, а потом переставила ногу и быстро подняла глаза, опасаясь, не увидят ли её в окно. Однако шторы в номере, куда пришёл Ремизов, были плотно задёрнуты. Марина с облегчением выдохнула и закинула ногу на перила. После пережитого страха и напряжения ей едва хватило сил на то, чтобы, подтянувшись, перевалиться на балкон.

— Ты как там? Нормально все? — спросил Армен, выглядывая из-за бетонной перегородки. Улыбнувшись, Марина подняла вверх большой палец и яростно замахала, чтобы он скрылся из вида.

Присев на корточки под подоконником и прижавшись к стене, Марина открыла рюкзак, вытащила оттуда фотоаппарат и подползла к балконной двери.

Дверь была открыта, но плотная штора почти не пропускала звуков. Как Марина ни прислушивалась, она не могла услышать ничего, кроме неразборчивого гула двух голосов, мужского и женского. Тогда она осторожно приподняла нижний край шторы, подпихнула под неё объектив и сделала несколько пробных снимков. Затвор сработал бесшумно и, судя по фото, никто в комнате присутствия на балконе Марины не заметил. Однако фигуры на снимках получились тёмные и безголовые. Марина выставила нужные настройки, поправила композицию и сделала ещё серию кадров. Вышло намного лучше. Теперь на фотографиях был отчётливо виден Ремизов, к которому прижималась полуголая стройная брюнетка.

Конец ознакомительного фрагмента.