Вера

Наталья Дёмина

Вера… короткое и обжигающее слово. Она зарождается в сердце, медленно охватывает всю твою сущность и пробирается в душу.Ее можно пронести через всю жизнь, а можно потерять и искать… Искать долго и мучительно… Искать и надеяться… Искать и проклинать… Искать… и не найти… Искать и отчаяться… И снова искать… И однажды понять… что поиски бесполезны…Ведь вера или есть, или её нет…Она просыпается сама, когда ты нуждаешься в ней, чтобы согреть тебя, не дать сойти с ума… Вера в надежду на чудо…

Глава 27

Женщина в белом халате застыла около двери в палату, в которой находилась Надя.

— Ирина Ивановна, — взялась она за ручку двери, — пожалуйста, только не волнуйтесь.

— Есть что-то ещё, о чём вы умолчали? — ужаснулась Ира, отступив назад, невольно столкнувшись с Вадимом.

— Понимаете… — мямлила доктор.

— Господи, когда же это закончится! — простонала молодая женщина, отталкивая её и заходя в палату.

Измождённая девушка спала на кровати. Под её глазами залегли иссиня-чёрные тени. Щёки впали. Довольно большой, округлый живот вздымался над худенькой фигуркой Нади.

— Боже мой, — прижала руку к губам Ира. — Что это? — шёпотом спросила она, не веря своим глазам. — Как так?

В вену правой руки девушки была вставлена канюля, к которой присоединена система с лекарственным препаратом.

— Что это, я вас спрашиваю? — пошатнулась молодая женщина, подходя ближе и осматривая девушку.

Юлия Викторовна молчала.

Ирина провела рукой по волосам Нади.

— Я требую ответ, — развернулась она к женщине в белом халате.

— Она отказывается от еды, — отвела глаза та.

— Как давно?

— Мы предполагаем, — врач прочистила горло, — что с самого первого дня.

— С первого дня? — переспросила Ирина.

— Почти две недели?

— Ну…

— И как вы собирались скрыть это? — указала рукой на девушку молодая женщина.

— Мы поддерживаем её с помощью систем.

— Что, простите?

— С помощью систем, — запнулась Юлия Викторовна.

— Я не понимаю, — возмутилась Ирина. — Вы довели её до такого состояния и продолжали молчать.

— С ребёнком всё в порядке. Игорь Сергеевич может не волноваться.

— А с ней? — ужаснулась услышанному Ирина. — С ней всё в порядке?

— Для нас приоритетом является ребёнок. Игорь Сергеевич сказал…

У Иры закружилась голова. Она вцепилась мёртвой хваткой в руку Вадима, который оказался рядом.

— Ирина Ивановна, — мужчина вдруг поменял положение своего тела так, чтобы другой рукой слегка приобнять её. — Может присядете, — оглянулся он в поисках стула или кресла.

— Спасибо, — сильнее сжала его руку она, прося поддержки.

— Не стоит, — ответил он.

— Ирина… — Юлия Викторовна замолчала, наткнувшись на взгляд мужчины, злой, жестокий, холодный.

— Она человек, — наконец устало произнесла Ира. — Человек, понимаете. Совсем девочка. Одна в этом чужом месте. И вы посмели с ней так обращаться.

— Но она… Она…

— Что она?

— Она же сделала это нарочно, — прошептала врач.

— Не думала, что в вашу компетенцию входит выявление морального облика пациентов. Вы обязаны были поставить нас в известность. Как я после всего этого могу с вами сотрудничать в дальнейшем?

— Но она…

— Она человек, — настаивала Ира. — Человек. Пусть и сбившийся с пути, но знаете, вы сейчас ещё хуже неё. Я немедленно забираю её отсюда.

— Вы не можете…

— Я могу, — вздохнула Ира. — Очень даже могу.

— Но…

— Готовьте документы, Юлия Викторовна.

— Я…

— Юлия Викторовна, — тихий голос Вадима, заставил вздрогнуть женщину, — не заставляйте повторять дважды, — прищурил он свои глаза, всё ещё придерживая Ирину.

— Хорошо, — поникли плечи у женщины в белом халате.

— Ирина Ивановна, — мужчина чуть склонился к ней, — вам лучше? Может присядете?

— Да, пожалуй, — благодарно улыбнулась она ему.

Вадим подвёл молодую женщину к диванчику.

«Когда же это всё закончится», — думала она, следя, как Юлия Викторовна вызывала персонал.

— А почему она спит? — вдруг спросила Ирина.

— Ну, мы вынуждены давать ей успокоительное. У неё сильные припадки паники и постоянные истерики.

— Как долго она будет ещё в таком состоянии.

— Часа два, — замялась Юлия Викторовна.

Ирина еле сдерживала слёзы. Она прекрасно понимала и политику клиники, и желание персонала угодить одному из самых значимых клиентов, и даже упрямство и безрассудство Нади, женщина поняла и оценила, но пешкой в этой опасной игре стал ребёнок, который ещё не родился, но уже стал разменной монетой.

«Деньги. Деньги. Деньги. Всех вокруг меня волнуют только они. А человеческая жизнь ничего не стоит… — размышляла Ирина, чуть откинувшись на спинку диванчика. — Страшно представить, что нас ждёт в дальнейшем».