Тайный обожатель

Натали Лавру (2024)

После нападения пришельцев Оля понимает, что в её квартире кто-то поселился. Да не какой-нибудь домовёнок, а серый великан — уродливая серая громадина ростом до потолка. Как избавиться от него? И что делать, если он твёрдо решил, что Оля — его женщина?

Глава 8

Оперировать оказалось крайне неудобно, потому что пациент лежал на полу, и поднять его не было абсолютно никакой возможности.

Оля следила за каждым движением доктора. Сначала он установил капельницу с противовоспалительным раствором, затем принялся обрабатывать зараженные края раны.

— Стерильность брюшной полости нарушена, я должен сделать разрез, чтобы убедиться, что внутренние органы целы.

— Это очень больно? — спросила Оля.

— Практически невыносимо, — без капли сочувствия ответил врач. — Но у нас нет выбора.

Руки врача ловко и, казалось бы, без особых усилий орудовали над телом великана. Хирург отметил, что пациент, вероятно, очень молод, раз его организм все еще борется. Хастад мычал и слабо подергивался, тело его не слушалось, а сознание то уплывало, то на мгновение возвращалось.

Пока руки были заняты привычным делом, доктор осмелел и начал задавать вопросы:

— Что он делает у вас дома? Он здесь живет?

— Это не ваше дело.

— Мне интересно. Так, значит, вы — пара?

— Конечно, нет! Он же великан! — возмутилась Оля.

— Откуда вам знать, что он не похитит вас и не съест?

— Людям мало известно о великанах. Великаны бывают разные. Этого я знаю давно, он мой друг, — ответила она и тут же поняла, что сболтнула лишнего.

— Вы понимаете, что это преступление против человечества? А теперь вы сделали преступником еще и меня.

— Ничего, вы и до этого были преступником. Когда покинете эту квартиру, забудьте увиденное. Для вашего же блага.

— Конечно-конечно… — был ответ.

Врач закончил операцию на брюшной полости и переключился на более мелкие раны. Ему хватило пяти минут, чтобы наложить швы в нескольких местах.

Олю впечатлила ловкость, с которой этот пухлый коротышка орудовал над телом великана.

Хастада затрясло, он начал закатывать глаза и выгибаться.

— Это терминальная стадия, — пояснил доктор. — Он умирает.

Оля, по-прежнему держа пистолет наготове, нависла над великаном и принялась хлестать его по щекам свободной рукой:

— Не смей умирать, дубина! Не смей умирать! — почти кричала она сквозь слезы.

Хастад приоткрыл глаза и жалобно посмотрел на ту, которую звал своей женщиной:

— Что… такое… дубина? — шепотом, сквозь мучения, спросил он.

— Потом объясню, — ответила Оля.

— Все-таки живучая тварь, — отметил доктор вслух. — Ну, я сделал все, что мог, — выдохнул он и вытер пот со лба. — Каким-то чудом он еще жив, но, боюсь, это ненадолго. Если что, мое предложение насчет его тела в силе. Я даже верну часть оплаченной вами суммы в качестве благодарности за ценный экземпляр.

Врач собрал инструменты и поднялся на ноги. Он, хоть и был ниже Оли на полторы головы, но смотрел на нее сверху вниз. Она перевела ему вторую половину суммы и снова предупредила:

— Вы не расскажете ни слова о том, что видели здесь. В противном случае лишитесь и денег, и жизни.

— Каким же образом вы собираетесь меня убить? — поинтересовался тот.

— Я всего лишь слабая женщина, которую защищают. Вам стоит опасаться вовсе не меня.

— Я не так глуп, как вам кажется, — заверил ее собеседник.

— Вот и проверим, — ответила Оля, возвращая ему отнятые вещи.

***

Врач ушел, а Олю обуял страх. Две вещи подтачивали стержень ее самообладания: жизнь Хастада, висящая на волоске, и полиция, которую можно было ждать с минуты на минуту.

Девушка предусмотрительно собрала в пакет остатки одноразовых медицинских принадлежностей и выбросила их в мусоропровод. Одежду Хастада она прополоскала, хорошенько натерла хозяйственным мылом и, еще мокрую, сунула в таз под ванную.

Мысли беспорядочно сновали в Олиной голове. Она металась туда-сюда по квартире, занимаясь разными необходимыми мелочами: прятала зубную щетку Хастада, затирала следы крови на полу и стенах и тому подобное. Оля трудилась, пока не поняла, что валится с ног.

Ей показалось, что Хастад замерз. Она накрыла его своим одеялом и устроилась рядом.

Хотелось спать, но было нельзя, потому что доктору могло хватить наглости вызвать полицию. Она знала, что имеет дело с бессовестным и беспринципным человеком, поэтому не обманывалась на его счет.

Вот и раскрылась тайна ее общения с врагом человечества. Прощай, спокойная жизнь.

***

Великан лежал без сознания. Оно предусмотрительно отключилось, чтобы не изводить и без того изможденный организм болью.

Радовало только то, что Хастад дышал. Его грудь мерно поднималась и опускалась.

Вечер плавно перетек в ночь, и Оля немного успокоилась. Вероятность, что в квартиру нагрянут полицейские, на порядок снизилась.

Лежать на полу было непривычно жестко и неудобно, но усталость взяла свое, и Оля погрузилась в тревожную дрему.

***

Когда великан очнулся, он обнаружил, что в его ладони лежат Олины маленькие тонкие пальцы.

— Хола? — позвал он.

— М? — встрепенулась она. — Как ты, Хастад?

— Очень больно, — честно признался он.

— Это скоро пройдет. Врач сделал тебе операцию.

— Я думал, что умру… Хотел последний раз тебя увидеть. И не смог уйти.

— С тобой все будет хорошо, я почему-то уверена в этом, — улыбнулась Оля, ей было чертовски приятно оттого, что даже перед лицом смерти великан думал о ней.

— Пить… — попросил он почти шепотом.

Оля обрадовалась, что у великана появились какие-то желания, и принесла ему стакан воды.

— Ты трогала меня… там? — с застывшим в глазах ужасом спросил Хастад.

— Я… Э-э… — Оля выдохнула и, наконец, призналась. — Да, но только из необходимости.

Хастад хрипло рыкнул, что означало смущение, отвернул голову к стене и нервно зашевелил пальцами ног.

— Это ерунда, — сказала она. — Главное, что ты жив.

— Можно мне еще попить? — попросил он.

Оля налила ему еще кружку.

— Спасибо, — сказал он, но вдруг на его лице отразился испуг. — Они здесь…

— Полицейские?

— Да, — он попробовал сесть, но со стоном свалился обратно на пол.

— Что же делать?

— Открой им.

— Нет-нет, тебя же схватят! — запротестовала Оля.

Хастад весь напрягся и исчез. Где его теперь искать в случае, если он не вернется, — загадка.

***

В дверь позвонили, а для верности еще и постучали.

Оля открыла.

В квартиру ворвались люди с оружием. Документы хозяйке никто не показал. Никто не реагировал на Олины возмущения и протесты.

Оперативники заглядывали в шкафы, на балкон и везде, где теоретически мог спрятаться Хастад. Ящики столов, белье и прочие мелочи тоже бегло перерыли, но по счастливой случайности забыли заглянуть под ванну.

Когда обыск не дал результатов, к девушке грубо обратились:

— Где великан?

— Какой еще великан? Я вообще-то одна живу, — возмутилась Оля.

— Не прикидывайся! — повысил голос человек и направил на нее автомат.

— У вас же есть специальный прибор, который видит сквозь стены? Вот им и проверяйте, — в тон оперативнику ответила девушка, будто не обращая внимания на направленное в ее сторону оружие.

— Не умничай. Тут и без тебя разберутся! — и человек демонстративно сплюнул на пол, словно находился не в частной квартире, а на улице.

— Ваши документы, пожалуйста? — не потеряла самообладания Оля. — Вы вломились ко мне ночью, с оружием, и требуете какого-то великана. Я буду на вас жаловаться!

Документы ей все же показали и вскоре удалились. Оля закрыла дверь, подождала минуту, пока лифт заберет незваных визитеров, подтерла за ними следы и вернулась в комнату.

Возле окна, пошатываясь и хрипя, стоял Хастад. Он произнес Олино имя и с грохотом рухнул на пол с высоты своего великаньего роста. Его тело забилось в судорогах, но вскоре обмякло.

***

Пульс у Хастада прощупывался, и это вселяло надежду.

Перетащить раненого к месту лежанки было никак, поэтому Оля постелила ему прямо посреди комнаты и снова устроилась рядом.

У великана поднялась высокая температура. Как назло, дома не оказалось ни кубиков льда, ни бутылок, чтобы набрать ледяной воды и приложить к телу.

Оля поставила рядом тазик с холодной водой и каждые пять минут меняла Хастаду компресс, чтобы хоть немного сбить жар.

Несколько раз великан приходил в себя и снова терял сознание. Ночь показалась Оле бесконечной.

Раненый Хастад мучился и время от времени бормотал под нос какие-то странные просьбы: то прикоснуться щекой к его щеке, то подержать за руку, то почитать книгу.

Звук Олиного голоса помогал Хастаду уснуть, пусть и ненадолго.

***

Когда Хастад открыл глаза, он снова обнаружил под боком задремавшую от усталости Олю и постарался дышать бесшумно. Это как раз и заставило чуткий Олин разум насторожиться, ведь спала она из-за стресса и непривычно жесткой подстилки некрепко.

— Ох, я уж испугалась… — буркнула себе под нос она.

— Ты боялась?

— Разумеется. Когда ты упал, тебе было очень плохо, — она села и внимательно вгляделась в лицо великана. — Это была ужасная ночь… Но главное, что ты жив.

— Ничего не помню, — ответил Хастад.

— Как ты себя чувствуешь?

— Хочу кушать, — честно признался он.

— Я тоже. Сварю нам кашу, — и она торопливо удалилась.

Хастад попытался перевернуться набок, но взвыл от боли. Из мышц будто бы выкачали силы, а на их место вставили болезненные опухоли.

Великан чувствовал себя виноватым, ему хотелось самому приготовить завтрак и смотреть, как Хола с удовольствием уплетает его.

Сегодня Хастад, пожалуй, испек бы для своей женщины творожно-фруктовую запеканку, обязательно разноцветную, чтобы можно было выковыривать яркие кусочки.

Увы, физическая оболочка уязвима и порой ставит помехи на пути наших желаний. Запеканку и прочие кулинарные эксперименты решено было отложить до лучших времен.