Домик №7

Наталия Романова, 2022

У Риты есть всё, чтобы быть счастливой: молодость, благополучная жизнь, любящий муж-красавец, мечтающий о ребёнке от неё. Только Риту никто не спросил, чего на самом деле хочет она сама, и какую тайну хранит…

Глава 6

Посадка была, что называется, мягкой, полёт прошёл без происшествий. Рита наслаждалась тёплой погодой, по-настоящему летней. Прилетели глубокой ночью. Не самое удачное время, но выбора авиакомпаний и рейсов не было. Один раз в сутки, через день.

Рита с интересом смотрела по сторонам. Она любила бывать в новых местах, независимо от статуса, погодных или климатических условий. Одинаковое чувство вызывал в ней и аэропорт Хельсинки — Вантаа, и старые железнодорожные вокзальчики по пути следования пригородной электрички.

Серёжа с Олегом вышли на улицу, оставив Риту приглядывать за сумками, Олега должен был встретить старший брат, но он так и не появился, а телефон был недоступен. Рита не переживала, они не на Северный полюс прилетели, есть такси, интернет, гостиницы, кафе, не пропадут. Да и Олег не очень-то расстроился, лишь опасался разминуться с родственником.

Рита оглядывала заходящих мужчин и пыталась угадать, кто же из них мог бы быть старшим братом Олега Евсеева. Какой он? Такой же светловолосый, с открытой улыбкой и внимательным взглядом? Олег смотрел на окружающий мир, будто читал серьёзную книгу и пытался не только запомнить, что там написано, но и проанализировать, понять. Так же он иногда смотрел на Риту, благо нечасто, наверное, когда случайно попадала в фокус его взгляда. Даже стало интересно, понравится ли она этому неведомому старшему брату или, например, маме Евсеевых?

Вряд ли. Для мужчины Рита слишком простенькая, и тренировочные штаны с резинками у щиколоток вкупе с кроссовками «нью беланс» не добавляли изящества. Мама всегда говорила, что Рите, если уж ей так хочется надеть что-нибудь спортивное, надо останавливать выбор на лосинах. Ноги у Риты всё-таки стройные, хоть и коротковатые. А спортивные брюки мало того, что скрывают ноги, так ещё и уменьшают без того не запредельную длину. Серёжа отмёл опасения Риты, когда она долго смотрела на себя в примерочной, понимая, что такой огромной скидки может больше и не быть, да и удобно.

— Тебе нравятся? — сказал он. — Берём.

И всё. Никаких разговоров о длине ног.

Всему виной спонтанное решение и перелёт, подумала Рита. Почему она должна не понравиться этому брату, всем остальным братьям и сёстрам, маме, папе, другим родственникам. А если и не понравится, какое значение имеет для Риты мнение посторонних людей? Как люди могут не беспокоиться об этом? Как у них получается? Рита всегда волновалась, что о ней подумают, опасалась сделать что-нибудь не то, обронить неловкое слово. Конечно, это когда не злилась…

— А вот и Маргарита. Рита, — услышала она голос Олега, подняла голову и тут же встала. Задумавшись, не заметила, как подошли ребята с высоким мужчиной, абсолютно не похожим на Евсеева. Совсем. Он, мало того, что был огромным, ещё и чернобровым, кареглазым, с копной кудрявых темных волос. Похож на цыгана.

— Отлично! — пробасил мужчина. — Чёрт, как я рад! — Рита испытала желание снова сесть на кресло, а лучше за него, таким мужчина был здоровенным. Как Дед Мороз! Один в один, такой же масштабный, с зычным, раскатистым голосом. Рита вдруг почувствовала себя маленькой испуганной девочкой, как в детстве, когда её отвезли на родину Деда Мороза в Великий Устюг. Тогда она испугалась здоровенного мужчины, сидящего на высоком троне, он не был похож на доброго волшебника.

— С кем бы ты Рита-Маргарита ни была, я рад тебя видеть! — Здоровяк протянул руку, захватив её ладошку в свою ладонь и истово потряс, Рите показалось, что её кисть сейчас оторвут. — Я, как увидел Олега нашего с этим красавцем, аж потом покрылся. Всё, думаю, нахватался в ихних Америках толерантности!

Олег стоял за спиной брата и покатывался со смеха, рядом веселился Серёжа. Хотя ничего смешного Рита не видела. Люди все разные! И выглядят по-разному, а уж судить о сексуальной ориентации человека по его внешнему виду…

— Это мой муж, Серёжа, — проговорила Рита.

— Очень, очень! — Здоровяк развернулся спиной к Рите и поприветствовал Сергея рукопожатием. — Извини, мужик, не серчай, я не со зла.

Он тряс и тряс руку Серёжи, будто пытался её выжать. В конце концов, явно удовлетворившись результатом, здоровяк обратил внимание на родственника, захватывая его в крепкие, медвежьи объятья, со словами: «Вырос-то как, здоровый стал, того и гляди меня перегонишь! Чем тебя там, в ихних Америках, кормят только?».

Вряд ли, Олег перегонит брата, тот был выше почти на голову, в плечах и вовсе не в обхват, хотя Евсеева Олега нельзя было назвать мелким или худосочным. Рост у Евсеева был не меньше метра восьмидесяти, именно такой был у Серёжи, а Олег ему не уступал. Но в плечах смотрелся шире, или так казалось из-за того, что Олег профессионально занимался боями, а Серёжа был детским тренером и последний раз выступал лет пять назад, хотя за формой следил.

— Борис, мой старший брат… — Олегу всё-таки удалось представить встречающего.

Тем временем Борис с лёгкостью подхватил два увесистых чемодана, закинул спортивную сумку через плечо и двинулся в сторону выхода.

УАЗ «Патриот», не новый, видавший виды, стоял на стоянке и возвышался над легковушками, снисходительно поглядывая на окружающий мир битой фарой и ободранным бампером.

— Прошу. — Борис открыл переднюю дверь машины перед Ритой, галантным, по его мнению, жестом.

Рита замерла. Откуда был в Рите страх перед незнакомыми водителями, она не знала, относительно спокойно она ездила лишь с несколькими людьми, и Борис точно не входил в их число.

— Прыгай. — Олег открыл заднюю дверь и показал глазами Рите, чтобы та забиралась на сиденье за местом водителя. По статистике оно считается самым безопасным. Рите стало немного спокойней. Конечно, она ругала себя за необоснованные страхи и глупости, которые лезли в голову, но сидеть рядом с Борисом ей было бы некомфортно.

— Прости. — Борис выруливал со стоянки и одновременно говорил с Олегом. — Заснул в машине, двое суток почти не спал, а тут тишина такая, благодать! Вот меня и сморило. — Видимо, взлетающие и садящиеся каждые пятнадцать минут самолёты не мешали молодецкому сну. — Любаня-то родила вчера! Ты ведь и не знаешь! Ой, что дома творится, хоть в гараже ночуй. Вера как с цепи сорвалась, намывает, надраивает. Не помню, чтоб она так своим детям намывала.

— А ты хочешь, чтобы она и рожала, и убиралась, — засмеялся Олег. — Кого родила-то?

— Пацан! Внук, стало быть, — загоготал Борис.

Рита посмотрела на Бориса с нескрываемым удивлением, сколько ему лет? Он никак не похож на деда… Да ему и сорока нет!

— Рано, конечно, — произнёс Олег после паузы. — Сколько Любе? Семнадцать?

— Шестнадцать исполнилось зимой, — махнул рукой Борис. — Рано. Думал, в институт поступит, а она… но что теперь, зато внук!

— И что? Ничего сделать было нельзя? — тихо проговорил Олег.

— А что сделаешь? — ухмыльнулся новоявленный дед. — Признаться, был грех, хотели мы с Верой отправить её на аборт… — Борис почесал в затылке. — В центр ездили договариваться, чтобы аккуратней там… всё-таки рожать ещё. А потом посидели, подумали, да что мы, нелюди какие, ребёнка не поднимем? Своих четверо, считай, пятый будет, и разница в возрасте небольшая. Удобная. Пускай рожает, — махнул он рукой и улыбнулся довольно.

— О предохранении говорить с дочерью не пробовал? Про презервативы рассказать? — Олег уставился на брата, тот засмеялся в ответ.

— Презервативы? Да ты парень совсем от жизни нашей отвык. Посмотрел я тут, сколько эти презервативы стоят. Сто восемьдесят шесть рублей три штуки. Три! А что такое три раза? Это ж так, для разогрева только, даже мне, если выспаться, и Верка не против. А она против редко бывает, только подавай в духовку! А в ихнем-то возрасте и подавно! Вот сказала бы она прямо, Вера ей бы спираль вставила или ещё что, чтоб недорого и не вредно, стало быть.

Глаза у Риты расширились. Она прекрасно понимала, о чём шла речь, не маленькая уже, но слушать всё равно было неловко. Встретилась взглядом с Олегом, в зеркале заднего вида. Вдруг увидела его глаза, поняв, какого они цвета. Серые. Сейчас тёмно-серые, а на солнечном свете наверняка голубые или синие. У Серёжи глаза ярко-синие, и никогда не меняют оттенок, всегда одинаково красивые глаза. Рита вспыхнула, но взгляд почему-то не отвела, вцепилась руками в край сиденья и боялась вздохнуть — получится слишком… слишком.

— Борь. — Олег отвёл глаза и посмотрел на брата, выразительно поморщился, мельком скосив взгляд на заднее сиденье.

— Ох, едрёна кофемолка! Забылся! Прошу извинения, Рита-Маргарита, — виновато проговорил Боря.

Потом обсуждали каких-то родственников, детей, племянников, соседей, здоровье домашнего скота, урожай, Рита не вслушивалась, а позже и вовсе задремала, уткнувшись Серёже подмышку. Он прижал её сильнее, так почти не чувствовалось, как несчастный «Патриот» подпрыгивает по грунтовой дороге через лес, и Риту не укачало.

Когда внедорожник остановился посредине сельской улицы, начало светать, и Рите было всё видно. Широкую дорогу, несколько больших домов из жёлтого кирпича с двух сторон, прикрытых высокими заборами, синий трактор у калитки левого дома, длинный прицеп у правого, а дальше виднелись не только кирпичные дома, но и бревенчатые, старые, с резными воротами. Такие Рита видела только в кино, а уж ворота и подавно.

— Ритуль, ты выйди первой, а? — Серёжа говорил тихо, улыбался, но как-то через силу. — Пусть тебя увидят сначала, надоело объясняться, что не гей, — Он отвёл глаза. — Давай, я всё же подстригу волосы, а?

— С ума сошёл? — проговорила Рита в полголоса. — Из-за каких-то гомофобов? К тому же ты не гей, и мне твои волосы нравятся!

— Ладно, — Серёжа вздохнул. — Только ты первая иди.

— Хорошо. — Рита потянулась за поцелуем к мужу и он, конечно же, не отказал. Жаль, что нельзя подольше задержаться в этом УАЗе.