Домик №7

Наталия Романова, 2022

У Риты есть всё, чтобы быть счастливой: молодость, благополучная жизнь, любящий муж-красавец, мечтающий о ребёнке от неё. Только Риту никто не спросил, чего на самом деле хочет она сама, и какую тайну хранит…

Глава 4

Идти было некуда, несмотря на лето и на удивление тёплую погоду. Голова всё еще болела, да и настроение испорчено окончательно. Рита решила переждать время на работе. Около входа заметила группки родителей, рядом сновали дети, в основном младшие. Подростки уже не пойдут на родительское собрание с мамами, а шестилеток одних дома, как правило, не оставляют. Значит, собрание закончилось. Рита глянула на экран телефона, действительно, она и не заметила, как пробежало почти четыре часа.

Кто-то здоровался с Ритой, кто-то пропускал мимо глаз, а кто-то попросту не знал, кто такая Маргарита Ивановна. Родители видели тренерский состав, а с методистом знакомились на обще-клубных праздниках, да и то, часто она была «та девушка». Клуб большой, а должность у Риты незаметная.

Она прошлась по первому этажу, в помещении, где проходило собрание, никого не было, только два мальчика лет десяти разносили стулья по кабинетам, из которых их принесли.

Поднялась на второй этаж, там спортивных залов почти не было, только два, и те для взрослых, которые сейчас закрыты. Кабинет директора, большая тренерская, общая комната, где проводятся собрания для всего коллектива, внизу несколько маленьких тренерских. Ещё душевые и небольшое помещение, именуемое «столовая», с микроволновой печью, кофеваркой, кулером, стратегическим запасом чая и печенья.

Серёжи нигде не было. Большая часть кабинетов была закрыта, директор, он же старший тренер Матвей Леонидович — на спортивной базе, у секретаря отгул, а попросту ей разрешили на работу не приходить, без надобности она сегодня. Тренировок нет, так что в клубе только Серёжа да те, кому срочно нужно было прийти, но такие вряд ли нашлись. Было тепло, что большая редкость в сером Петербурге, все использовали шанс насладиться летом, пусть оно и длится один день.

Рита прошлась по коридору, снова спустилась вниз, набирая на ходу мужу, длинные гудки пошли сразу, а вот трубку он не взял. Рита настойчиво звонила, обходя зал за залом, заглядывая в тренерские, пока не дошла до последней, там же хранился спортивный инвентарь и запасное обмундирование.

Как-то нехорошо стало у закрытой двери, душно, одновременно бросило в горячий пот, и ледяной холодок прошёлся по спине, скользнув в ступни. Естественно, Серёжа там, ему просто негде больше быть, в магазин он не мог выйти, клуб же открыт, а ключи у него, да и зачем ему в магазин? И, конечно, он там не один. В этом у Риты не было сомнений. Внутренне содрогаясь, Рита дёрнула на себя дверь.

Всё-таки женская интуиция — не пустой звук. Серёжа находился в тренерской кладовке действительно не один. Он посмотрел на Риту, поправил белокурые кудри, которые лезли в глаза, потому что он нагнулся над низким столиком и что-то писал на листе А4.

Напротив сидела Юлия Павловна и смотрела глазами преданного щенка, надеявшегося, что его заберут домой. И можно ли назвать эту позу «сидела», Рита так изогнуться не сможет никогда в жизни. Пятая точка Юлии Павловны была максимально отклячена назад, поясница выгнута, а грудь почти полностью вывалилась из глубокого разреза ярко-голубой полупрозрачной блузы. Бюстгальтер был того же цвета, что и блуза, на тон темнее и выгодно подчёркивал объём и форму, тогда как Рита не могла похвастаться ни тем, ни другим.

— Маргарита Ивановна, — Юлия Павловна улыбнулась, сверкнув зубами. — Здравствуйте. А что вы здесь делаете?

— Мужа ищу. Своего, — Рита всё-таки не сдержалась и повысила голос, на приветливую улыбку не хватило выдержки.

— Ритуль, садись. Привет! — очнулся Серёжа и чмокнул её в висок, когда Рита плюхнулась рядом, в кривоватое, но широкое кресло. — На чём мы остановились? — Он обратился к Юлии Павловне, та поёрзала, облизала губы и посмотрела на собеседника с кривой улыбкой.

— О, — якобы очнулась от своих мыслей она. — Четыре упаковки воды, по пол-литра.

— Угу, — как филин ответил Серёжа и поставил галочку напротив соответствующего пункта в своём листе.

Потом они продолжили. Рита смотрела, как Серёжа время от времени поглядывает на Юлию Павловну, иногда улыбается ей, а Юлия Павловна растекается. Казалось, ещё немного и она выпростается из своего голубого одеяния и предстанет перед тренером своего сына обнажённой, аки богиня. Рита с трудом сдерживалась, чтобы не вцепиться в волосы этой белокурой гетере. У неё начала дёргаться нога, а настроение, и без того плохое, ухнуло куда-то в минусовые отметки. Хотелось орать, визжать, плакать.

— Хорошо, Юлия Павловна, думаю, с остальным вы разберётесь сами, — Серёжа встал, тем самым давая понять, что разговор закончен.

— Мне прийти упаковывать… это? — Она показала рукой на огромные сумки, сваленные в углу, и инвентарь, который каждая группа брала с собой. База была оборудована, но кое-что всё равно приходилось везти, да и лишним точно не будет. — У меня есть свободное время, — с готовностью кивнула она и заглянула в глаза Серёжи, нагло игнорируя присутствие Риты. Словно та тень или даже прозрачная настолько, что и тени-то не видно.

— Спасибо, мы справимся, — с улыбкой ответил Серёжа и открыл дверь, явно выпроваживая гостью.

Юлия Павловна прошествовала мимо, кинув вежливое «до свидания» Маргарите Ивановне, выводя восьмёрки бёдрами..

— Я позвоню! — Она обернулась и глянула на Серёжу, Рита чуть не взорвалась. — Когда удобней?

— Не надо, я сам, если будет необходимо, мы всё обсудили.

— А если будут вопросы? — настаивала Юлия Павловна.

— Если будут — звоните, — согласился Серёжа, попрощался и закрыл дверь, смотря на Риту.

Та считала до десяти и обратно. Она уже достаточно взрослая, чтобы не устраивать безобразных сцен, достаточно умная, чтобы понимать, что её муж — лакомый кусок для таких вот «Юлей», достаточно верит своему мужу…

— Что это значит? — Рита уставилась на Серёжу. — Что вы тут делали?

— Разобрали инвентарь, и заодно согласовали список необходимых вещей на смену.

— А сам ты справиться не мог? Парней старших позвать, Илью, Максима Семёновича?

— Мог, конечно, я сам и пошёл, а тут она, со списком этим, не выгонять же… — Серёжа развёл руки.

— Сама пришла, отлично. — Рита фыркнула.

— Сама, — кивнул Серёжа. — Нюша, перестань. Ты всё видела. Она сидела там, я здесь, мы сверяли список, это всё, что было.

— То есть другого места не найти, чтобы «сверить список»?! — Рита почти плакала, слёзы стояли близко-близко, перекатывались, обжигали, пока не побежали дорожками по щекам.

— Нюшенька, я же не маленький мальчик, чтобы вскакивать и бежать на открытую местность, если ко мне женщина подошла, мы поговорили и разошлись, перестань, глупенькая. Я же только тебя люблю.

— Почему вообще она с этим списком носится?! Других родительниц нет?! — Рита едва не топала ногами от возмущения и обиды. Серёжа женатый человек, почему никто этого не видит, не считается с этим?! Рита для всех пустое место. Права мама, никогда ей не удержать мужа.

— Потому что она едет с нами, — просто ответил Серёжа. — Она родительский комитет и сопровождение.

— Что? — Рита отошла на пару шагов, потом ещё на пару и ещё на несколько, лихорадочно встряхивала руками, чувствуя, как краснеют щёки, шея покрывается пятнами и неприятно зудит, боль в животе усиливается, к горлу подкатывает тошнота.

— Нюша, — Серёжа мгновенно подлетел к Рите. — Да ты что, глупая. Я не звал её, она вызвалась, ты ведь знаешь, что желающих не найти, а тут сама хочет поехать. К тому же медик, представляешь, какая удача?! Юлия Павловна педиатр! Нам даже для сопровождения врача искать не нужно, а он обязателен для детских организованных групп. Кому я это рассказываю, ты сама знаешь. У неё Лёшка проблемный, часто болеющий, вот она и едет с ним, социальная адаптация ребёнку нужна, но страшно, что заболеет. Так что со всех сторон отлично, что Юлия Павловна едет с нами на всю смену.

Серёжа гладил Риту по волосам и рассказывал, какое везение, что такая прекрасная Юлия Павловна, целый педиатр, составит компанию Сергею Витальевичу летом… А Рита слушала и боролась с тошнотой, пока та не одержала победу. Рита схватилась за рот двумя руками и рванула к уборным, по пути врезаясь в кого-то.

Её снова вывернуло, хотя уже было нечем, спазмы подступали и подступали, Рита ревела и никак не могла остановиться. Не могла перестать думать о правоте мамы. Надо же, какая она уродилась. Мама у Риты настоящая красавица, статная, высокая, с гривой рыжих волос, а папа высокий и очень, очень умный. Он знает всё на свете, и на работе его ценят, уважают, в городе знают его имя.

А у Риты ни красоты маминой, ни ума папиного, и мужа уводят прямо из-под носа. Рите и противопоставить нечего этой Юлии Павловне. Купи она хоть десять таких блузок и лифчиков, ничего от этого не изменится! Надо было слушать маму и выходить замуж за Матвея, правда, что толку? Это Матвей своей жене не изменяет, а ей, Рите, точно бы стал… Какая разница…

И Рита снова залилась слезами, пока её не поднял с кафеля Серёжа и не умыл холодной водой.

— Ритуль, ты бы оставалась в такие дни дома. — Он сочувственно кивал. — Всегда ведь плохо, истерика вон снова. Пойдём, хорошая моя, я там чай горячий сделал. — Он накинул на плечи Риты свою флисовую кофту с эмблемой клуба и повёл на второй этаж, в «столовую».