Про женщин, тараканов и цветы

Наталия Годжаева, 2023

Я родилась в 1983 году и поняла, что одной жизни для человека недостаточно и надо как-то выкручиваться. Сначала я окончила институт по специальности «Бухгалтерский учёт. Аудит» и, проведя аудит в своей голове, осознала, что бухгалтером я не буду никогда. Потом была предпринимателем, открыв в 19 лет магазин женской одежды, потом сделала карьеру в айти-компании. Работала я много и долго, пока не поняла, что счастье не спрятано в должностных обязанностях генерального директора и даже не встроено в стены новой квартиры. Оставив свои прошлые роли, я собрала чемодан и отправилась жить в Париж. Друзья крутили пальцем у виска: «В Париже айти не развито. Что там делать? Книги писать? Ты что, писательница, чтобы в Париже жить?» В Париже я начала писать посты в социальные сети, вести колонки в женских журналах и в итоге собрала всёв книгу. Оказывается, роль писательницы я тоже могу на себя примерить. Мне бы очень хотелось, чтобы эта книга лежала у вас на столе, в сумке или на прикроватной тумбочке. Чтобы она помогала вам делать паузы, отдыхать, смеяться и даже вспомнить про ваши детские мечты. В жизни нам всегда чего-то не хватает. И чаще всего нам не хватает настоящих нас. На это осознание стоит потратить пару часов, хотя иногда на него уходит целая жизнь.

После нас

— Знаешь, мне вчера сосед испортил настроение. Этот на вид приличный человек ввалился со мной в лифт, посмотрел на меня, на ключи от моего автомобиля и спросил то, что нельзя спрашивать после тяжёлого трудового дня у девушки тридцати восьми лет. Он спросил, что я хочу оставить после себя в этом мире. Сам он перечислял, как после него останутся дети, собака и компания, в которой он акционер. Он говорил ещё про что-то, но я ничего не помню. Я ехала в лифте и ощутила, что, кроме машины, оставить этому миру ничего не могу.

Подруга говорила со мной спокойным голосом. Впрочем, она всегда со мной спокойным голосом говорит. Иногда мне кажется, что голос её — это фильтр, который просеивает эмоции, выжимает их в отдельный контейнер и выдаёт сухой остаток. Я слышала, как она снимает в коридоре сапоги, идёт на кухню, наливает воду в стакан, держа телефон своим хрупким правым плечом.

— Ну? Мне ведь правда оставить нечего. Я ехала спокойно домой, была занята своими проблемами, а этот поддатый философ начал щедро перечислять свои дары этому миру. Что мне после себя оставить?

Признаться, я тоже ощутила лёгкое раздражение. Видимо, случилась цепная реакция.

— Слушай, а обязательно что-то оставлять?

— Ну… вообще-то хочется оставить. Чтобы помнили, чтобы вспоминали. Чтобы было не так обидно за прожитое и пережитое.

Интересная у меня подруга. Она развивает себя, своих сотрудников, платит зарплату, налоги, состоит в благотворительных организациях, выручает близких, неблизких тоже выручает… но оставить ей по-прежнему нечего.

В моей голове промелькнул весь её день, месяц, год, и ответ как-то очень быстро нашёлся:

— Я знаю, что тебе надо оставить!

— Правда? Что?

— Себя. В покое. Начиная с этого вечера.

Подруга стала смеяться, перезвонила мне уже по зуму, и я увидела её красивые, слегка уставшие глаза.

— Знаешь, что я могу оставить? Машину, три дерева под окном (мои!), сумки и огромный список задач.

— Ну… уже немало.

Я думаю, что после себя надо оставить счастливую жизнь, а что для этого нужно — личное дело каждой из нас. Но про это почему-то не говорят в лифтах, просто улыбнувшись друг другу после тяжёлого рабочего дня.