ПАХОМЫЧ

Надежда Александровна Белякова, 2023

"Пахомыч"– это рассказ Надежды Беляковой из серии "Ругачёвские чудеса" об удивительном и загадочном пасечнеке Пахомыче и о чудесах, которыми была наполнена его тайная для односельчан жизнь.

Зимой 2010 года в окрестностях Ругачева хоронили Пахомыча, старого пасечника, бывшего колхозного пчельника. Галками на январском снегу чернела вереница траурных черных платков соседок и темных курток соседей старого бобыля Пахомыча.

Собрались обстоятельно, уважительно здороваясь друг с другом, расспрашивая о житье-бытье, о здоровье. Пахомыч всю жизнь занимался пчелами на пасеке, которую еще в 20-х годах обустроили на отшибе Ругачева, в заброшенном барском липовом парке бывшей дворянской усадьбы. Вместе с соседями, стараясь поспевать и соответствовать местным похоронным приличиям, был и его племянник Леонид с женой Анной. Похоронный автобус ждал всех на обочине. Усаживаясь в автобус, говорливая соседка Машка, десятком годков постарше покойника, заговорила с новыми соседями — наследниками Пахомыча:

— Так, значит, ты теперь хозяин пасеки, Леонид? Да, правда, самой пасеки — дома-то… больше и нет. Ушел Пахомыч — и дом свой спалил! Только каменный остов первого этажа остался! Хорошо, что хотя бы сарай на участке остался! — вздохнула, перекрестившись, глядя в небеса, соседка.

Леонид ответил ей уважительно и обстоятельно:

— Да, я уж лет десять как в перестройку выкупил пасеку у совхоза вместе с землей. Когда и колхоз окончательно развалился, и дядя… Пахомыч, как все тут его звали, без работы остался. Так дядя Пахомыч и жил здесь, а я его и не беспокоил. Так, изредка приезжал. А теперь мне и самому скоро на пенсию выходить. Разгребем пепелище. Отстроимся!

Его жена Анна включилась в разговор:

— Да… вот достроим новый дом — и будем соседствовать!

Тут и все провожающие, точно отогревшись в автобусе, заговорили:

— Вот так жил человек — и словно не был… А ведь и помянуть-то его негде.

Леонид и Анна не могли не заметить ту настороженность, с которой говорили о Пахомыче. Соседка в годах, но без церемоний отвлекающаяся на простовато детское имя Машка, пояснила Леониду:

— Да уж… Так и его звали — «поджигатель».

Потом обратилась ко всем:

— А помянем в чайной, скинемся и помянем. Хоть и знался с нечистой силой… Но все же — человек. Бок о бок прожили и сколько лет соседствовали!

Сосед, то ли из мужской солидарности, то ли перед городским засмущался, резко урезонил Машку:

— Ну, будет тебе бабьи байки заливать! «С нечистой силой знался!» Тоже скажешь! Постыдилась бы — прямо у гроба-то, а?

Но упрямая Машка, поправляя выбившуюся седую прядь, выразительно глянув на лежащий в проходе автобуса гроб, чуть подпрыгивающий на резких поворотах, возразила:

— А чё мне стыдиться? А?! Не я одна видела его развлекушки! Райка, помнишь, как мы с тобой до Ругачева пешком шли? — обратилась она к соседке, годков этак на десять старше нее. — Помнишь, автобус-то последний тогда сломался? Вот тогда все и увидели.

Райка в первые мгновения от нахлынувших воспоминаний даже слов подобрать не смогла, а только взмахивала руками с выпученными от ужаса глазами. Потом затараторила, словно боясь, что не поверят и не дадут дорассказать:

— Ой! Правда! Ой! Правда! И вспоминать-то страшно! Главное, хотели напрямки пройти в Ругачево, а не по обочине, но заплутали мы. Бредем, темень лютая. А тут… слышим — его гармошка! Ну, мы обрадовались, как его гармошку услышали издалека. Скорей на звук… А там такое…

— И действительно, брешешь! — перебил ее сосед. — Вот дуры бабы, не гармошка это у него была. А аккордеон, еще оккупационный, немецкий. Пахомыч тот аккордеон в сорок пятом из самой Германии припер! С ним домой вернулся! Да уж, любил он на нем наяривать. Особенно выпимши! Завывал у него аккордеон! Ну чисто волки на луну.

Конец ознакомительного фрагмента.