Девонли. Ритмы ночи

Мэри Влад (2024)

Кристофер Хейз — моя первая любовь и само воплощение сексуальности. Однажды он предлагает мне работать на него. Я всегда мечтала о сольных партиях, да и условия контракта выглядят заманчиво, но есть нюанс: придётся провести целый год на частном острове. Прибыв туда, я понимаю: что-то с этим местом не так. Странные пугающие звуки по ночам — только вершина айсберга. Девонли — это смертельная ловушка, а Кристофер опасен и хранит тёмные секреты. Возможно, он один из тех, кто охотится за нами. И самое страшное, что покинуть остров нет никакой возможности… «Девонли», книга первая.

Глава 3

Лили

Прихлёбываю кофе и смотрю в окно. На улице начался ливень, и я решила переждать его в кофейне рядом с театром. Кристофер оказался прав: меня не уволили. Однако с вариации всё же сняли. А ещё Дженнис игнорировала меня весь остаток вчерашнего дня и сегодня тоже.

Завтра последний день, чтобы дать ответ Кристоферу, а я так ничего и не решила. Если останусь в труппе Питера, то до конца дней буду подпирать задники в последней линии кордебалета. Но если приму предложение Хейза, то не увижу родных ещё целый год. И не только родных — я вообще никого не увижу, кроме тех, кто имеет отношение к его труппе.

Закрытый театр и годовой контракт… Как только до меня дошёл весь смысл, первоначальная радость улетучилась.

И почему Кристофер набирает труппу уже сейчас, а не после весеннего фестиваля? Начало сезона же давно прошло. Хотя, если театр закрытый, то они явно не ориентируются на общепринятое расписание.

— Лили Брукс! Это, правда, ты! — окликает меня до боли знакомый и ненавистный голос, и я с неохотой поворачиваю голову.

— Привет, Катрина, — выдавливаю из себя подобие улыбки. Вот уж не думала встретить здесь, в Нью-Кройде, своего закадычного врага. Наши мамы дружат, но вот про нас этого сказать никак нельзя.

Катрина невзлюбила меня сразу. Уж не знаю, чем я ей так не угодила, но эта стерва решила превратить мои школьные годы в сущий кошмар. Надо сказать, ей это удалось: уже вскоре многие дразнили меня и унижали. Кто-то открыто, кто-то — за спиной. Я подозревала, что за каждой мерзкой сплетней стоит Катрина, но доказать не могла и перестала обращать внимание на нападки и перешёптывания. С одной стороны — это была хорошая закалка; с другой стороны — именно поэтому я и решила покинуть родной город. В маленьких городках выпуск из школы не значит ничего: твои одноклассники в итоге окажутся твоими коллегами и продолжат тебя гнобить.

— Что ты тут делаешь? — задаёт Катрина вопрос, который вертится у меня на языке.

Но я не спрашиваю её о том же. Не спрашиваю, почему она так дорого и со вкусом одета. Не спрашиваю, кто уложил её светлые волосы в элегантную причёску. Не спрашиваю, откуда у неё деньги на брендовую сумку и туфли. Не спрашиваю о драгоценностях в её ушах и на руках. А просто отвечаю:

— Как видишь, пью кофе.

— Ха, посмотрите на неё, — она кривит губы в презрительной усмешке. — Родители дом заложили, а она шастает по кафешкам, тратя их кровные денежки. Хороша дочь, ничего не скажешь.

Смысл её слов доходит до меня слишком медленно, и в первые мгновения я не нахожусь, что ответить. Заложили дом? Но зачем? У них ведь были сбережения, чтобы оплатить мою учёбу. Или нет?..

— Ой, ты чего так смотришь? Будто не знала!

— Я думала, что…

— Думала она! — резко перебивает меня Катрина. — Да у тебя в башке одни батманы и фуэте*. Вот как есть — чудачка. Ещё и сволочь.

[*вращение на одной ноге; подробнее в глоссарии]

Она разворачивается, чтобы уйти, но я останавливаю её, начисто игнорируя её едкие слова и тон. Сейчас это вообще неважно.

— Погоди, Катрина. Присядь, пожалуйста, и расскажи мне всё, что знаешь.

— Так ты правда не знала? — обернувшись, спрашивает она уже без издевательских интонаций.

— Да, я не знала.

— Что ж… — Катрина устраивается напротив меня и вновь окидывает изучающим взглядом. — А что они сказали тебе?

— Что у них есть сбережения, чтобы оплатить мою учёбу. Я возвращаю им по частям, каждый месяц перевожу часть зарплаты на их счёт. Но мама говорит, что это необязательно: они справляются.

— Вздор! Уж не знаю, что там насчёт сбережений, но твои родители заложили дом, чтобы отправить тебя учиться в эту академию. Проценты и так были немаленькие, а с каждым годом только растут, и теперь твоей семье едва на продукты хватает. В городе давно судачат, что ты сбежала, обчистив родителей до нитки. Неужели не слышала?

— Не слышала.

— И что будешь делать?

— Верну родителям долг, — не задумываясь ни секунды, отчеканиваю я.

— Каким, интересно, образом? — Катрина прищуривается. — Сколько ты тут зарабатываешь? Видимо, мало, раз шлёшь им крохи.

— Я разберусь.

— Ляжешь под кого-то? Ну, а что ещё ты можешь? Ты ведь, по факту, и так торгуешь телом. Так какая разница, где раздвигать ноги: на сцене или в постели.

Вспыхиваю.

— Послушай, Катрина, я не в курсе, чем я тебе так не угодила, но хватит уже оскорблять меня. Мы давно не в школе.

— Не угодила? — вскидывается она. — Мама постоянно ставила тебя мне в пример. «Лили то, Лили сё». Достала. Ты меня просто достала.

— Но я ведь тут ни при чём. Так почему ты вымещаешь злость на мне и сравниваешь с проституткой? — я замолкаю, вновь оценивая её внешний вид, а потом произношу, не подумав: — Или ты говорила о себе?

— Да пошла ты, Брукс! — Катрина вскакивает с места. — Катись ты со своим балетом!

Она покидает кофейню так быстро, что стук каблуков кажется оглушительно громким. Затем хлопает входная дверь — и всё наконец стихает.

М-да… Ну зачем надо было озвучивать последние мысли вслух? Может, у неё просто жених богатый появился. Катрина же красивая, внешность у неё очень притягательная и сексуальная. На таких, как она, мужчины слетаются кучей. Ладно, пофиг. В любом случае это её личное дело.

Достаю телефон и звоню маме. Отвечает она не сразу, а когда я слышу её голос, он кажется мне очень уставшим и расстроенным.

— Лили, ты что-то хотела?

— Да, мам. Я хотела узнать, сколько вам осталось выплатить по залогу.

Сначала мне кажется, что она не ответит, но потом мама вздыхает и озвучивает сумму, от которой мне становится плохо. Даже если я устроюсь на вторую работу, мне столько и за год не заработать. Остаётся лишь один вариант: принять предложение Кристофера и, возможно, влезть в долги.

— Я достану деньги, мама, — произношу, стараясь, чтобы голос не дрожал, но мои старания с треском проваливаются.

— Лили…

— Нет, не говори ничего. Я верну долг. Мне нужно идти, мам. Передавай привет папе и Ребекке.

Нажимаю «отбой» и смотрю на визитку, зажатую в другой руке. Я колеблюсь всего минуту и наконец набираю его номер.

Кристофер отвечает после второго гудка, словно ждал моего звонка.

— Мисс Брукс? Чем обязан чести слышать вас?

Его голос насмешливый и холодный — совсем не такой, как в нашу первую встречу, и почему-то сейчас Кристофер обращается ко мне на «вы». Я немного тушуюсь, но быстро беру себя в руки.

— Я согласна работать на вас, — произношу чётко и уверенно. — Но у меня есть условие.

— А вот это уже интересно. Думаете, что можете ставить мне условия?

— Вы хотите купить меня или нет?

— Допустим, да.

— Тогда перечислите мне всю сумму сразу.

— Дерзко, мисс Брукс. Очень дерзко.

Я глубоко вздыхаю, приказывая себе успокоиться, и повторяю:

— Так вы хотите купить меня или нет?

Сердце колотится, ударяясь о рёбра, кровь стучит в висках с такой силой, что я глохну. Если он сейчас пошлёт меня, то я не представляю, где ещё мне достать такую сумму.

— Смелое требование, мисс Брукс, — отвечает Хейз после недолгой паузы. — А если вы не потянете? Если вдруг через месяц окажетесь не нужны нам? Вы можете гарантировать, что этого не случится? Вы настолько уверены в себе?

— Уверена. Если вы сомневаетесь, то не тратьте моё и своё время.

Он усмехается, а я чувствую, как по спине и между грудями стекают капли пота. Не перегнула ли я? Может, стоило прикинуться бедной и несчастной и давить на жалость, а не строить из себя крутую? Нет. Быть жалкой — это убого. Таких людей не уважает никто. А мне важно, чтобы Хейз уважал меня. Сама не знаю почему.

— Я так понимаю, вам очень нужны деньги, мисс Брукс.

— Это… моё личное дело. Если вы передумали…

— Не передумал, — обрывает он меня. — Скиньте реквизиты для оплаты и электронную почту. Через десять дней начинаются репетиции. Вы должны прибыть на место за два дня до начала работы. Все подробности и инструкции будут в электронном письме.

— Получается, у меня есть свободная неделя? — спрашиваю, дрожа всем телом и всё ещё не веря в свою удачу. — Я смогу провести её дома?

— Делай что хочешь, Брукс, — резко переходит он на неформальное общение, и в его голосе проскальзывает раздражение. — За эту неделю ты должна сдать весь перечень анализов и пройти полное обследование организма. Мне не нужны сюрпризы в виде хронических заболеваний или чего похлеще. В каком городе ты пройдёшь проверку — без разницы. Главное — в назначенное время прибудь в порт и сядь на паром, имея на руках все справки и документы. Остальное меня не касается.

Сказав это, Хейз отключается, а я всё никак не могу прийти в себя. Я не только помогу им погасить долг, но и увижу родителей и сестру! Неужели я наконец вытянула счастливый билет?