Тиауба: Золотая Планета

Мишель Дэмаркэ, 2020

Мишель Дэмаркэ был взят на планету Тиауба, населённую самыми высокоразвитыми существами, как в материальном, так и в духовном плане. Мы подходим к критической точке в истории, и Мишель был выбран для того, чтобы написать книгу о всём том, что он узнал и испытал за своё девятидневное приключение. Ему были раскрыты тайны о создании Вселенной, забытой истории Земли, человеческом духовном росте и реинкарнации. В книге затрагиваются такие темы, как ауры, медитация, самодисциплина, сексуальные отношения, социальная организация общества, природа, ядерные войны, загрязнение атмосферы и многие другие.

Глава 2. Атомное уничтожение

Одно-единственное слово может передать, что было отраженно на панели: «опустошение». Улица, за которой мы наблюдали шаг за шагом, была загромождена «холмами», по большинству расположенными один позади другого. Некоторые стояли отдельно, а другие лежали прямо посреди проходов в здания. Незаметно камера приблизила изображение, и я вскоре понял, что эти «холмы» должны были быть автомобилями — автомобилями, которые по форме были несколько схожи с плоскодонными лодками.

Вокруг меня астронавтки следили за своими пультами управления. Из каждой сферы появилась длинная трубка, которая медленно спустилась к поверхности. Когда конец трубки дотронулся земли, поднялось маленькое облако пыли, и я понял, что автомобили были тоже покрыты толстым слоем пыли, который делал их бесформенными и неузнаваемыми. Естественно, сфера, которая зависла над рекой, опустила свою трубку в воду. Моё внимание теперь было приковано к панели, так как сцена была весьма захватывающей — создавалось полное впечатление присутствия на улице.

Моё внимание было особенно приковано к тёмному месту в проходе огромного здания. Я мог поклясться, что что-то двинулось…

Я также чувствовал присутствие некого возбуждения среди астронавток. Резко и с серией рывков «существо» вылезло на свет. Я был в ужасе от того, что увидел. Что же касается моих «бортпроводниц», то кроме некоторых быстро произнесённых высказываний и нескольких восклицаний, в которых можно было различить эмоции, я должен сказать, что они не выглядели удивлёнными. Тем не менее то, что мы так ясно видели на панели, было ужасным тараканом, примерно два метра в длину и 80 сантиметров в высоту.

Читатель, конечно, хоть раз, но видел этих противных маленьких насекомых, которых мы имеем на Земле, особенно в условиях жаркого климата, живущих в буфетах и влажных местах.

Вы согласитесь, что они противные, но самый большой из них не был бы больше пяти сантиметров в длину. Теперь представьте таракана с размерами, которые я описал. Это была настоящая мерзость.

Трубка из сферы начала втягиваться обратно, и когда она всё ещё была в метре от земли, существо неожиданно устремилось вперёд, чтобы атаковать эту движущуюся вещь. Недоверчиво оно снова остановилось, когда из-под здания появился настоящий рой существ, выплёскивающий одного через другого. И тут из сферы испустился луч интенсивного синего света, который прошёлся по всей группе, превратив её в обугленную пыль. Облако чёрного дыма скрыло из виду вход в здание.

Моё любопытство возросло ещё больше, я посмотрел на другие экраны, но они не показывали никаких проблем. Сфера с реки возвращалась к нам, а сфера у холма втянула свою трубку, передвинулась немного выше и снова опустила трубку вместе со вторым цилиндром над сферой. Я, конечно, догадался, что астронавтки собирали пробы почвы, воды и воздуха. Будучи в Астральном теле, я не мог задать Тао каких-либо вопросов; в любом случае она казалась очень занятой в совещании с двумя из «бортпроводниц». Сферы начали подниматься к нам и скоро были готовы стать «поглощёнными» нашим космическим кораблём.

Когда операция была завершена, Тао и две вышеупомянутые астронавтки заняли свои места напротив своих соответствующих пультов управления. Тотчас же изображения, которые мы получали на панели и экранах, полностью изменились.

Я понял, что мы улетаем, когда каждая астронавтка заняла своё место. Я заметил, что все астронавтки имели схожую позу в своих сиденьях, что заинтриговало меня. Я позже узнал, что их удерживало силовое поле, точно так же как ремень безопасности удерживал бы каскадёра на Земле.

Солнца освещали планету сквозь красноватый туман. Мы полетели, и я предположил, что мы двигались вдоль контура планеты на неизменной высоте. По сути, мы могли видеть похожую на пустыню местность, рассечённую высохшими руслами рек, которые иногда пересекали друг друга под прямыми углами. Мне пришло в голову, что они могли быть каналами или, по крайней мере, были искусственно созданы.

Панель показала изображения города, по-видимому, не повреждённого, потом он исчез, и экран погас. Летательный аппарат явно набрал скорость, облетая планету, так как изображения на более маленьких экранах, показывающих озеро или внутреннее море, быстро мелькали. Вдруг послышалось несколько восклицаний, и мы тотчас же замедлились. Панель была включена, и она показала крупным планом озеро. Мы остановились.

Мы могли отчётливо видеть часть берега, и вдали за большими камнями у озера мы могли различить кубообразные сооружения, которые, как я предположил, были жилищами. Как только мы остановились, сферы вновь начали свою работу, точно так же как и раньше.

Мы получили несколько отличных кадров, снятых одной из сфер, которая зависла над пляжем на высоте, по моему суждению, от 40 до 60 метров от земли. Её трубка тянулась прямо до берега. Она передала очень чёткую сцену, показывающую группу человеческих существ… Более того, на первый взгляд они были идентичны людям на Земле.

Изображение очень сильно приблизилось. В середине панели появилось лицо женщины неопределённого возраста. У неё была коричневая кожа и длинные чёрные волосы, которые падали ей на грудь. Как мы могли видеть на другом экране, она была совершенно голая. Только её лицо выглядело деформированным — она была монголоидной расы.

Когда я увидел её, я не осознавал, что она была изуродована, я просто полагал, что мы имели дело с расой людей, только немного отличной от нашей — как писатели-фантасты любят изображать их — все искривлённые, с большими ушами и тому подобным. Мы получили другие кадры, и в этой группе мужчины и женщины напоминали полинезийскую расу. Однако было очевидно, что больше половины этих людей были либо обезображены, либо разъедены тем, что выглядело проказой.

Они смотрели в сторону сферы и жестикулировали, выглядя очень возбуждёнными. Многие другие появлялись из кубических строений, которые действительно оказались их жилищами, о которых я расскажу немного поподробнее.

Эти строения очень походили на «блокгаузы» Второй мировой войны, к которым были добавлены очень толстые дымовые трубы (установленные, я предположил, для вентиляции зданий), которые, по-видимому, возвышались примерно на один метр над землёй. Эти блокгаузы были построены с идентичной ориентацией, и появлявшиеся из них люди выходили из боковых отверстий, которые были в тени…

Без предупреждения я почувствовал, как меня что-то тянет назад от панели. Я очень быстро пролетел через несколько секций корабля, пока вновь не очутился в кабине, где лежало моё физическое тело, распростёртое на койке, прям как я его и оставил.

Мгновенно всё стало полностью чёрным. Как хорошо я помню последовавшее неприятное чувство! Мои конечности были словно налиты свинцом, и когда я пытался сдвинуть их, я был словно парализован. Я не мог понять, что мешало мне двигаться. Должен признаться, я немного запаниковал и пожелал всем своим сердцем вновь покинуть моё физическое тело, но этого я также не мог сделать.

Я не знаю, сколько времени прошло, прежде чем кабина постепенно стала залита самым успокаивающим синевато-зелёным светом. Наконец, Тао вошла, одетая в другой костюм.

— Извини, что заставила тебя ждать, Мишель, но когда твоё физическое тело возвратило тебя обратно, для меня было невозможно прийти и помочь тебе.

— Не извиняйся, я прекрасно понимаю, — прервал я, — но мне кажется, у меня проблема — я не могу пошевелиться. Я уверен, что что-то во мне отсоединено.

Она улыбнулась и положила свою руку рядом с моей, несомненно, управляя механизмом управления, и я тотчас же стал свободным.

— Ещё раз тысяча извинений, Мишель. Я должна была показать тебе место, где находится ячейка управления для ремня безопасности. Все сиденья, кровати и койки оснащены ими, и они автоматически активируются, когда кто-то их занимает, если есть хоть малейшая вероятность опасности.

Когда корабль прибывает в опасную зону, три компьютера безопасности вызывают замыкание силовых полей, как их правильно надлежит называть. Когда опасность минует, они автоматически размыкают их.

В то же время, если мы хотим высвободиться в зоне, считающейся опасной, или даже если мы просто хотим поменять положение, нам всего лишь нужно провести руку или просто палец перед ячейкой, и силовое поле тут же нейтрализуется. Когда мы возвращаемся в наши места, мы снова становимся автоматически удерживаемыми силовым полем.

Сейчас мне нужно попросить тебя пойти и переодеться — я покажу тебе где. В комнате ты увидишь открытый чемодан, куда ты сможешь положить свою одежду — фактически всё, что ты носишь, кроме очков. Там же ты найдёшь костюм, который тебе нужно надеть перед возвращением обратно сюда ко мне.

Тао наклонилась и, беря меня за руку, помогла мне подняться. Я был очень окостеневшим. Я вошёл в маленькую комнату, которую она указала, полностью разделся и надел костюм, который идеально подошёл мне. Это было удивительно, учитывая, что несмотря на мой рост в 178 сантиметров, я был карликом по сравнению с моими бортпроводницами.

Некоторое время спустя, когда я вернулся в кабину, Тао дала мне что-то имеющее форму браслета и что в действительности оказалось парой огромных очков.

Немного похожие на мотоциклетные очки, они были сильно затемнены. По её требованию я надел их, но, чтобы сделать это, я был вынужден снять свои собственные очки, так как они были бы раздавлены этой большей парой. Они чётко подошли по форме моих глазниц.

— Последняя предосторожность, — сказала она.

Подняв свою руку к перегородке, она каким-то образом высвободила некий механизм, так как вновь появился интенсивный свет, и я чувствовал его интенсивность, даже несмотря на сильные очки. Я вновь уловил течение прохладного воздуха.

Свет погас. Я больше не чувствовал движение воздуха, но Тао не двигалась, казалось, что она ждёт чего-то. В конце концов, послышался голос, и она сняла с меня большие затемнённые очки. Вместо них я надел свои собственные, и она попросила меня следовать за ней. Мы шли тем же маршрутом, которым я следовал за ней в Астральном теле, и мы вновь оказались в комнате управления.

Одна из старших астронавток (я говорю «старших», но, возможно, мне следует говорить «более серьёзных», так как они все выглядели примерно одного возраста) кратко просигналила Тао, которая подвела меня к креслу перед панелью и попросила меня оставаться там. Она быстро присоединилась к своей коллеге, и я понял, что они были очень заняты.

Что касается меня, то я начал проверять, действительно ли могу высвободить себя из силового поля. Как только я сел, я был фактически прикован к своему месту — чувство, которое мне совсем не нравилось.

Слегка подвинув свою руку, я обнаружил, что я тут же освобождался до тех пор, пока моя рука оставалась перед ячейкой.

Панель передала изображение — примерно 500 человек, стоящих на берегу, довольно близко от «блокгаузов». Благодаря крупным планам нашей камеры мы имели отличный вид этих людей, которые были полностью обнажены, от самых старых до самых младших. Я снова мог видеть, что многие из них были либо изуродованы, либо имели ужасные раны. Они все указывали на сферы, которые брали пробы земли и песка, но никто не подходил. Самые сильные по виду мужчины держали что-то похожее на мачете или сабли. Казалось, что они наблюдали за чем-то.

Я почувствовал давление на моём плече и с удивлением развернулся. Это была Тао. Она улыбнулась мне, и я ясно помню, как в первый раз оценил красоту и благородство её лица.

Я уже упоминал о её длинных и шелковистых волосах желтовато-золотого цвета, которые падали на её плечи и обрамляли её лицо идеально овальной формы. У неё был большой, слегка выдававшийся лоб.

Её голубовато-сиреневые глаза и длинные загнутые ресницы были бы предметом зависти многих женщин на нашей планете. Её брови изгибались вверх, подобно крыльям чайки, что придавало неповторимый шарм. Под её глазами, которые блестели и иногда поддразнивали, был её нос, пропорциональный и слегка плоский внизу, который подчёркивал чувственный рот. Когда она улыбалась, она показывала идеальные зубы — настолько идеальные, что можно было бы подумать, что они искусственные. (Что удивило бы меня.) Подбородок правильной формы, но слегка угловатый указывал на своенравную решительность, что было чем-то мужским, но это не принижало его очарования. Лёгкое подобие волос над её верхней губой могло бы подпортить это идеальное лицо, если бы они не были светлыми.

— Я вижу, ты уже знаешь, как освободить себя от силового поля, Мишель.

Я собирался ответить, когда почти всеобщий вопль заставил нас обратить наш взор к панели.

Люди на берегу толпой хлынули обратно к жилищам и в спешке бросились внутрь, в то время как вооружённые саблями и кирками мужчины сформировали линию, стоя лицом к лицу с самой невероятной «вещью», какую я когда-либо мог себе представить.

Группа красных муравьёв, каждый размером с корову, неслась из-за булыжников на берегу. Они передвигались быстрее лошадей, скачущих галопом.

Вооружённые мужчины продолжали поглядывать назад, как будто чтобы сравнить скорость, с которой люди пробирались в безопасное место с наступлением муравьёв. Последние уже были близко — слишком близко…

Мужчины встретили их храбро, когда лишь с секундным сомнением первый зверь начал атаковать. Мандибулы были отчётливо различимы — каждая размером с человеческую руку. Сначала существо притворилось, дав мужчине нанести удар саблей, но он лишь разрезал воздух. Тотчас же мандибулы окружили его талию, чётко разрезая его пополам. Другая пара муравьёв помогла первому раскромсать его, пока остальные бросились в атаку на убегающих воинов, быстро добираясь до них — слишком быстро…

Из сферы выстрелил электрически-синий луч невыносимой интенсивности, как раз тогда, когда муравьи достигли людей. Существа были убиты, один за другим, с удивительной точностью и эффективностью. Завитки дыма поднимались от сожжённой плоти животных, разбросанных по земле, их огромные ноги содрогались в последнем спазме.

Луч продолжал своё опустошение среди муравьёв, мгновенно и систематично уничтожая гигантских насекомых. Они, должно быть, инстинктивно знали, что не могли ничего противопоставить этой почти сверхъестественной силе, и бросились отступать.

Всё произошло так быстро. Тао всё ещё стояла рядом со мной, её лицо скорее отражало отвращение и грусть, чем гнев.

Другой взгляд на панель показал новую сцену — сферу, преследовавшую муравьёв в их поспешном отступлении не только с камерой, но и со смертоносным лучом. Остаток стаи, которая, по моим оценкам, составляла шесть или семь сотен, был истреблён. Никто не остался в живых.

Сфера вернулась к её предыдущему местоположению над берегом и выпустила специальный инструмент, с помощью которого она прочесала туши. Я увидел одну из астронавток, которая сидела за своим пультом управления и говорила в её компьютер. Это побудило меня спросить Тао, если она надзирала за ходом выполняемой работы.

— В данный момент, да, так как эта работа не была изначально запланирована. Мы берём образцы этих существ, в частности куски лёгких, чтобы проанализировать их. Мы думаем, что некоторые виды радиации породили эту мутировавшую форму существ. Фактически муравьи не имеют лёгких, но единственным логичным объяснением их внезапного гигантизма является…

Тао вдруг замолчала. Камера теперь передавала изображение людей, которые выходили из своих убежищ и бурно жестикулировали в сторону сферы. Они падали ничком на землю с распростёртыми руками. Они повторяли это снова и снова.

— Могут ли они видеть этот корабль? — спросил я.

— Нет. Мы находимся на высоте 40 000 метров, и, кроме того, в настоящее время между нами и планетой есть три слоя облаков. С другой стороны, они могут видеть наш сателлит, и я думаю, что именно ему они адресуют свои жесты благодарности.

— Может быть, они принимают сферу за Бога, который спас их от погибели?

— Это вполне возможно.

— Можешь ли ты рассказать мне, что происходит? Кто эти люди?

— Это заняло бы слишком много времени, чтобы объяснить тебе, Мишель, особенно сейчас, когда мы имеем так много дел на корабле, но я могу удовлетворить твоё любопытство, дав краткое объяснение.

Эти люди, в какой-то мере, являются потомками некоторых предков людей, всё ещё существующих на твоей планете. По факту группа их предков заселила континент на планете Земля примерно 250 000 ваших земных лет назад. Здесь же они имели цивилизацию, которая была очень развита, но, воздвигнув огромные политические барьеры между собой, они в конце концов уничтожили себя 150 лет назад при помощи атома.

— Ты имеешь в виду тотальную ядерную войну?

— Да, вызванную цепной реакцией. Время от времени мы прилетаем, чтобы взять пробы для изучения уровня радиации, всё ещё существующей в разных регионах. Иногда, так же как несколько минут назад, мы помогаем им.

— Но они, должно быть, принимают вас за самого Бога после того, что вы только что сделали!

Тао улыбнулась и кивнула головой.

— Ах да, это, безусловно, правда, Мишель. Они принимают нас за богов, равно как и на твоей планете некоторые ваши предки тоже принимали нас за богов. До сих пор они говорят о нас…

Моё лицо, должно быть, выражало полное удивление, так как Тао бросила на меня изумлённый взгляд.

— Я сказала тебе минуту назад, что моё объяснение слегка преждевременно. У нас будет много времени, чтобы поговорить об этом снова. Более того — это то, почему ты с нами.

С этими словами она извинилась и заняла своё место перед «экраном-столом». Изображения быстро менялись на панели. Сфера поднималась вверх, и мы видели целую секцию континента, на котором в некоторых местах я заметил зелёные и коричневые участки. Сфера снова заняла своё место на корабле, и мы полетели.

Мы летели над планетой с захватывающей дух скоростью, и я позволил себе быть заключённым в моём кресле силовым полем.

На экране были изображения воды огромного океана. Мы могли различить остров, который быстро «рос».

Кажется, что это был очень невысокий остров, хотя для меня было настоящей проблемой оценивать размеры.

Вся процедура, описанная ранее, была повторена. Мы остановились над берегом, и на этот раз четыре сферы покинули корабль и опустились к острову. На панели я мог видеть берег, который сканировала камера.

На краю воды лежало что-то похожее на толстые пластины, вокруг которых собрались голые люди — того же вида, что мы видели ранее. Было похоже, что они не заметили сферу, и я подумал, что на этот раз она была на гораздо большей высоте, несмотря на постоянно приближающиеся изображения, которые мы получали.

На панели мы теперь могли видеть людей, несущих одну из пластин в волны. Она плавала, как будто была сделана из пробки. Люди поднялись на неё, схватили большие вёсла, с которыми они искусно управлялись, и лодка пустилась в открытое море. Когда они были на приличном расстоянии от берега, они забросили рыболовные лески и, к моему удивлению, почти тут же вытащили рыбу, которая казалась приличных размеров.

Было довольно пленительно видеть, как эти люди выживали, и иметь возможность помогать им, как будто мы были богами.

Я освободил себя от силового поля, имея желание пойти и изучить другие экраны, которые получали иные изображения. В момент, когда я собирался слезть со своего места, я получил приказ, не слыша ни звука: — Оставайся там, где ты есть, Мишель, — я был поражён. Голос словно был внутри моей головы. Я повернул голову по направлению к Тао, которая улыбалась мне. Я решил попробовать кое-что и подумал так сильно, как только мог: — Телепатия прекрасна, не так ли, Тао?

— Конечно, — она ответила таким же образом.

— Это великолепно! Можешь ли ты сказать мне, какова сейчас температура там, внизу?

Она проверила данные на своём пульте управления.

— Двадцать восемь ваших градусов Цельсия. Днём средняя температура составляет тридцать восемь градусов.

Я сказал себе, что если бы я был глухим и немым, то смог бы общаться с Тао так же легко, как я могу с произносимыми словами.

— Именно, мой дорогой.

Я посмотрел на Тао с некоторым удивлением. Я рассуждал про себя, но она тем не менее перехватила мои мысли. Я был слегка смущён этим.

Она широко улыбнулась мне.

— Не волнуйся, Мишель. Я просто была игривой, и я прошу твоего прощения. Обычно я только читаю твои мысли, когда ты спрашиваешь у меня вопрос. Я просто хотела продемонстрировать, что возможно в этой области. Я больше не буду этого делать.

Я улыбнулся ей в ответ и переключил своё внимание на панель. На ней я видел сферу на пляже, которая была очень близко к группе людей, которые, казалось, не замечали её. Эта сфера брала пробы песка из места, находящегося примерно в десяти метрах от группы. Телепатически я спросил Тао, почему эти люди не могли видеть аппарат.

— Сейчас ночь, — ответила она.

— Ночь? Но почему мы можем так ясно всё видеть?

— Специальные камеры, Мишель — нечто наподобие ваших инфракрасных.

Теперь я лучше понял, почему получаемые изображения были менее «освещёнными», чем на наших предыдущих остановках. Тем не менее крупные планы были превосходны. В тот момент на панели мы получили кадр лица, похожего на женское. Оно было крайне жутким. Бедное существо имело огромную рану там, где должен был быть её левый глаз. Её рот располагался справа от её лица и имел вид крошечного маленького отверстия посередине её челюсти, вокруг которого были слипшиеся вместе губы. На макушке её головы печально свисал единственный пучок волос.

Теперь мы могли видеть её груди, которые были бы очень красивыми, если бы одна из них не имела гнойную рану на боку.

— С такими грудями она должна быть молодой? — спросил я.

— Компьютер определяет возраст в 19 лет.

— Радиация?

— Конечно.

Появились другие люди, некоторые из которых выглядели совершенно нормальными. Среди них были мужчины с атлетическим телосложением, которые выглядели на двадцать лет.

— Сколько лет самому старшему? Ты знаешь?

— В настоящее время мы не имеем данных о ком-либо старше 38 лет, и год на этой планете составляет 295 дней, в дне 27 часов. Теперь, если ты посмотришь на экран, ты сможешь увидеть крупный план области гениталий того красивого и атлетического молодого человека. Как ты заметишь, гениталии полностью атрофированы. Мы уже вычислили из предыдущих экспедиций, что тут есть очень немного мужчин, которые фактически способны произвести потомство, и в то же время среди этих людей есть огромное количество детей. Это инстинкт выживания всех рас — размножаться как можно скорее. Таким образом, очевидным решением было бы, что мужчины, способные к размножению, являются «жеребцами-производителями». Я думаю, этот мужчина должен быть одним из них.

Действительно, камера показывала мужчину примерно 30 лет, обладающего физическими атрибутами, несомненно, способными произвести потомство.

Ещё мы могли видеть много детей, ходящих возле маленьких костров, на которых готовилась еда.

Мужчины и женщины, сидящие возле костров, брали приготовленные куски и делились ими с детьми. Пламя было похоже на пламя от дерева, но я не был уверен. Они топились чем-то по форме похожим на камни.

Позади костров пластины, похожие на ранее виденные лодки, были сложены и собраны так, чтобы образовать убежища, которые выглядели вполне комфортными.

В поле видения камеры не было видно деревьев — возможно, они существовали, потому что ранее я замечал зелёные участки, когда мы летели над континентом.

Среди двух хижин появилось несколько маленьких чёрных свиней, за которыми гнались три неистовые жёлтые собаки, только чтобы исчезнуть позади другой лачуги. Я был ошарашен и не мог не размышлять, если я действительно смотрел на другую планету. Эти люди выглядели так же, как и я — или, скорее, как полинезийцы — и тут были собаки и свиньи. Это всё было ещё более и более удивительным…

Сфера начала возвращаться, так же как это, несомненно, делали другие сферы, которые мониторились на экранах, которые мне было трудно видеть с моего места. Операция «возвращение на корабль» была начата, и все сферы «были поглощены» без происшествий, как и раньше.

Я предположил, что мы вновь собирались улетать, и поэтому я удобно расположился на своём месте и позволил силовому полю зафиксировать меня.

Через несколько мгновений появились солнца планеты в количестве двух, потом всё быстро убыло, точно так же как когда мы покинули Землю. Через некоторое время, которое казалось довольно коротким, силовое поле было нейтрализовано, и я понял, что свободен покинуть своё место. Это было хорошее чувство. Я заметил, как Тао шла ко мне в сопровождении двух «самых старших», если я могу так выразиться, её товарищей. Я остался стоять у своего кресла перед тремя астронавтками.

Для того чтобы смотреть на Тао, я уже был вынужден поднимать свою голову, но когда она представила меня по-французски «самой старшей» из них, я почувствовал себя ещё более маленьким. Последняя была точно на голову выше, чем Тао.

Я был совершенно поражён, когда она, Биастра, заговорила со мной на правильном, хотя и медленном, французском. Она положила свою правую руку на моё плечо и сказала,

— Я очень рада иметь тебя на борту, Мишель. Я надеюсь, что с тобой всё в порядке и что так будет и дальше. Позволь мне представить тебе Латоли, заместителя командира нашего корабля, сама же я являюсь тем, кого вы бы назвали «Главнокомандующим Алаторы».¹

Повернувшись к Латоли, она сказала несколько слов на своём языке, и Латоли тоже положила свою руку мне на плечо. С тёплой улыбкой она медленно повторила моё имя несколько раз, как сделал бы кто-то, имеющий трудности в произношении на новом языке.

Её рука оставалась на моём плече, и чувство благосостояния, отчётливое жидкостное ощущение, прошло через моё тело.

Я был так явно переполнен этим ощущением, что все трое начали смеяться. Читая мои мысли, Тао успокоила меня.

— Мишель, Латоли обладает особым даром, хотя и не редким среди нашего народа. То, что ты ощущал, является магнитной жидкостью, которая благотворна и которая истекала от Латоли.

— Это замечательно! — воскликнул я. — Пожалуйста, поблагодари её за меня, — затем я обратился к двум астронавткам, — благодарю Вас за ваше гостеприимство, но я должен признаться, что я совершенно изумлён тем, что происходит со мной. Это поистине самое невероятное приключение для Землянина вроде меня. И хотя я всегда верил в возможность, что другие планеты могут быть заселены человекоподобными существами, мне всё ещё тяжело убедить себя, что это не фантастический сон. Я всегда обсуждал такие вещи, как телепатия, инопланетяне и то, что мы называем «летающими тарелками», с друзьями на Земле, но то были просто слова и громкие фразы, произнесённые в неведении. Теперь у меня есть доказательство того, что я так долго предполагал относительно существования параллельных Вселенных, дуальности нашей сущности и других необъяснимых явлений. Испытать всё то, что я пережил за эти последние несколько часов, настолько захватывающе, что у меня просто захватывает дух.

Латоли, восхищаясь моим монологом, произнесла восклицание словами, которые я не понимал, но которые Тао незамедлительно перевела для меня.

— Латоли очень хорошо понимает твоё состояние души, Мишель.

— Как и я, — добавила Биастра.

— Как она смогла понять, что я сказал?

— Она телепатически «окунулась» в твой разум, пока ты говорил. Как ты должен понять, телепатии не мешают языковые барьеры.

Моё удивление позабавило их, и нескончаемые улыбки заиграли на их губах. Биастра обратилась ко мне.

— Мишель, я собираюсь представить тебя остальному экипажу, если ты любезно проследуешь за мной, — она вела меня за плечо к самому дальнему пульту управления, где три астронавтки следили за приборами. Я никогда ещё не подходил к этим пультам управления, и даже в Астральном теле я не обращал никакого внимания на показания этих компьютеров. Взглянув на них теперь, я совершенно остолбенел. Цифры перед моими глазами были Арабскими! Я знаю, что читатель будет так же удивлён, как был и я, но это был факт. 1, 2, 3, 4 и так далее, появляющиеся на мониторах, были теми же самыми цифрами, что существуют на Земле.

Биастра заметила моё удивление.

— Это правда, не так ли, Мишель, что для тебя тут имеется один сюрприз за другим. Не думай, что мы веселимся за твой счёт, так как мы полностью понимаем твоё удивление. Всё встанет на свои места в своё время. А сейчас, пожалуйста, позволь мне представить тебе Наолу.

Первая из астронавток встала и повернулась ко мне. Она положила свою руку мне на плечо, так же как это делали Биастра и Латоли. Мне пришло на ум, что этот жест должен соответствовать нашему рукопожатию. Наола обратилась ко мне на своём языке, и потом она также повторила моё имя три раза, как будто хотела навсегда зафиксировать его в памяти. Она была примерно такого же размера, как и Тао.

Та же самая церемония повторялась при каждом новом знакомстве, и, таким образом, я официально познакомился со всеми членами экипажа. Между ними было поразительное сходство. Их волосы, например, различались только длиной и оттенком, который варьировался от тёмно-медного до светлого золотисто-русого цвета. Некоторые имели более длинные или более широкие носы, чем другие, но все имели глаза, цвет которых больше склонялся к светлому, чем к тёмному, и у всех были очень опрятные, хорошо сформированные уши.

Латоли, Биастра и Тао пригласили меня сесть в одно из удобных кресел.

Числовая система Тиаубы: цифры, которые мы знаем как арабские, были даны нам Тиаубинцами

Надпись на картинке: число углов в каждой цифре соответствует её числовому значению. Например: 1 имеет один угол, а 9 имеет девять углов.

Эти иллюстрации были подтверждены Мишелем Дэмаркэ исходя из его опыта на Тиаубе. Все иллюстрации защищены авторским правом OR-RAR-DAN, 1998.

Когда мы все удобно расположились, Биастра особым образом двинула своей рукой у подлокотника её кресла, и я увидел, как в нашу сторону двигались, плывя по воздуху, четыре круглых подноса. На каждом находились ёмкость с желтоватой жидкостью и чаша с чем-то беловатым, по консистенции схожим со сладкой ватой, но в гранулированной форме. Плоские «щипцы» служили вилками. Подносы опустились на ручки наших кресел.

Я был совершенно заинтригован. Тао предложила мне следовать её примеру, если я хотел отведать этого угощения. Она выпила маленькими глотками из своего «стакана», и я поступил так же, найдя напиток очень приятным на вкус, похожим на смесь воды с мёдом. Мои спутники использовали «щипцы», чтобы есть смесь в чашах. Следуя их примеру, я впервые попробовал то, что мы на Земле называем «манной». Она похожа на хлеб, но чрезвычайно лёгкая и без какого-то особого вкуса. Я съел лишь половину манны в моей чаше, когда я уже почувствовал себя сытым, что удивило меня, учитывая консистенцию этой пищи. Я выпил свой напиток, и хотя я не мог сказать, что поужинал в утончённом стиле, я чувствовал себя великолепно, не испытывая ни голода, ни жажды.

— Возможно, ты бы предпочёл французское блюдо, Мишель? — спросила Тао с улыбкой на губах.

Я просто улыбнулся, но Биастра громко засмеялась.

В этот момент наше внимание привлёк сигнал на панели. В центре крупным планом появилась голова женщины, похожей на моих бортпроводниц. Она быстро говорила. Мои спутники слегка повернулись на своих местах, чтобы лучше следить за сказанным. Наола за своим пультом управления вступила в диалог с личностью на экране, подобно нашим телевизионным интервьюерам на Земле. Незаметно кадр сменился с крупного плана на широкоугольный, показывая дюжину женщин, каждую за своим пультом управления.

Тао взяла меня за плечо и подвела к Наоле, усадив меня на место перед одним из экранов. Она села в кресло возле меня и обратилась к людям на мониторе. Какое-то время она быстро говорила своим мелодичным голосом, часто поворачиваясь ко мне. Судя по всему, я был главной темой разговора.

Когда она закончила, женщина вновь появилась крупным планом, отвечая несколькими короткими предложениями. К моему большому удивлению, её глаза сфокусировались на мне, и она улыбнулась.

— Здравствуй, Мишель, мы желаем тебе безопасного прибытия на Тиаубу.

Она ждала моего ответа. Когда я преодолел своё удивление, я выразил тёплую благодарность. Это, в свою очередь, вызвало восклицания и многочисленные комментарии от её коллег, снова показанных в широкоугольном кадре на экране.

— Они поняли? — я спросил у Тао.

— Да, телепатически, но они в восторге слышать, как кто-то с другой планеты говорит на своём родном языке. Для многих из них это довольно редкий опыт.

Извинившись, Тао вновь обратилась к экрану, и последовал, как я счёл, технический разговор, включавший Биастру. Наконец, после улыбки в мою сторону и слов «скоро увидимся» картинка прервалась.

Я говорю «прервалась», потому что экран не просто стал пустым, а, скорее, изображение сменилось красивым, мягким цветом — смесью зелёного и индиго — который вызывал чувство удовлетворения. Изображение постепенно исчезло, приблизительно через минуту.

Повернувшись к Тао, я спросил, что это всё значило — встретились ли мы с другим кораблём и что значит эта Тиаба или Тиаула…?

— Тиау́ба, Мишель, это имя, которое мы дали нашей планете, точно так же как вы называете свою «Земля». С нами на связи была наша межгалактическая база, так как мы прибудем на Тиаубу через 16 ваших Земных часов и 35 минут, — она проверила это быстрым взглядом на ближайшем компьютере.

— Тогда те люди являются техническими специалистами на вашей планете?

— Да, как я только что сказала, на нашей межгалактической базе. Эта база постоянно мониторит наш корабль, и если бы мы были в беде, будь то по техническим или человеческим причинам, то в восьмидесяти одном проценте случаев они были бы способны контролировать наше безопасное возвращение в порт.

Меня это особенно не удивило, так как я давно понял, что имел дело с высшей расой, чьи технологические возможности были вне моего понимания. Что мне пришло в голову, так это то, что не только этот космический корабль, но также и межгалактическая база, по-видимому, управлялись только женщинами. Экипаж, полностью состоящий из женщин, как этот, был бы довольно необычным на Земле.

Я размышлял, если Тиауба была заселена только женщинами… Словно космическими амазонками. Я улыбнулся этой картине. Я всегда предпочитал компанию женщин, чем мужчин: это была весьма приятная мысль…!

Мой вопрос к Тао был прямым.

— Вы с планеты, исключительно населённой женщинами?

Она посмотрела на меня с явным удивлением, потом её лицо засветилось от изумления. Я был немного обеспокоен. Сказал ли я что-то глупое? Она взяла меня за плечо и попросила меня следовать за ней. Мы покинули комнату управления и тут же вошли в комнату поменьше (называемую Хаалис), в которой была довольно расслабляющая обстановка. Тао объяснила, что в этой комнате нас никто не мог потревожить, поскольку тот, кто занял её, имеет право на абсолютное уединение. Она попросила меня выбрать одно из многих сидений, которыми была обставлена комната.

Некоторые были похожи на кровати, некоторые — на кресла, другие — на гамаки, и остальные — на высокие табуретки с регулируемыми спинками. Я был бы человеком, которому сложно угодить, если бы один из них не удовлетворил моим требованиям.

Удобно усевшись во что-то, похожее на кресло, напротив Тао, я видел, как её лицо снова становится серьёзным. Она начала говорить.

— Мишель, на борту этого космического корабля нет женщин…

Если бы она сказала мне, что я был не на космическом корабле, а в Австралийской пустыне, я и то скорее бы поверил ей. Видя выражение неверия на моём лице, она добавила:

— Равно как тут нет мужчин, — теперь моё замешательство было полным.

— Но, — промямлил я, — вы кто? Просто роботы?

— Нет, я думаю, ты не понимаешь. Одним словом, Мишель, мы гермафродиты. Ты, конечно, знаешь, кто такой гермафродит?

Я кивнул, довольно потрясённый, и потом спросил:

— Вся ваша планета населена только гермафродитами?

— Да.

— И всё же твоё лицо и манеры больше женские, чем мужские.

— Действительно, так может казаться, но поверь мне, когда я говорю, что мы не женщины, а гермафродиты. Наша раса всегда была такой.

— Я должен признаться, что это всё очень сильно сбивает меня с толку. Мне будет тяжело думать о тебе «он», а не «она», как я делал это с тех пор, как я был среди вас.

— Тебе не нужно ничего воображать, мой дорогой. Мы просто такие, какие есть: человеческие существа с другой планеты, живущие в мире, не похожем на ваш. Я могу понять, что тебе хотелось бы определять нас как один пол или другой, так как ты мыслишь как землянин и француз. Возможно, ты мог бы использовать средний род английского языка и думать о нас как «оно».

Я улыбнулся этому предложению, но продолжил чувствовать себя дезориентированным. Только несколько минут назад я верил, что находился среди амазонок.

— Но как происходит размножение вашей расы? — спросил я. — Может ли гермафродит размножаться?

— Конечно, мы можем, точно так же как вы размножаетесь на Земле; с той лишь разницей, что мы истинно контролируем рождаемость — но это уже другая история. В своё время ты поймёшь, а сейчас нам нужно воссоединиться с остальными.

Мы вернулись в комнату управления, и я обнаружил, что смотрю на этих астронавток новыми глазами. Смотря на подбородок одной из них, я обнаружил, что он более мужской, чем он казался ранее. Нос другой астронавтки был определённо мужским, и причёски некоторых из них теперь были более мужскими. Мне пришла в голову мысль, что мы в действительности видим людей такими, какими мы думаем они являются, а не такими, какими они являются.

Чтобы чувствовать себя среди них менее смущённым, я создал для себя правило: я принял их за женщин, так как для меня они были больше похожи на женщин, чем на мужчин. Таким образом я продолжил бы думать о них как о женщинах. Посмотрим, как это сработает.

Со своего места я мог следить за движением звёзд на центральной панели, в то время как мы продолжали лететь своим путём. Иногда они казались огромными и слепящими, так как мы пролетали слишком близко — в нескольких миллионах километрах от них. Временами мы замечали планеты странных цветов. Я помню, что одна такая планета была изумрудно-зелёного цвета, настолько чистого, что я был потрясён. Она напоминала огромный драгоценный камень.

Подошла Тао, и я воспользовался возможностью спросить её о полоске света, которая появилась внизу экрана. Этот свет состоял из чего-то, что было похоже на миллионы крошечных взрывов.

— Они создаются нашими антиматериальными пушками, как вы бы называли их на Земле, и, на самом деле, являются взрывами. На скорости, с которой мы движемся, даже самый крошечный метеорит разбил бы наш космический корабль вдребезги, если бы мы столкнулись с ним. Поэтому мы используем особые помещения для хранения некоторых видов пыли под огромным давлением, и эта пыль поступает в наши антиматериальные пушки. Наш корабль можно считать Космотроном, выстреливающим потоки ускоренных частиц, которые дезинтегрируют самые микроскопические тела, блуждающие в космосе, на огромном расстоянии впереди и по бокам нашего корабля. Это то, что позволяет нам достигать тех скоростей, которых мы достигаем. Вокруг нашего корабля мы создаём своё собственное магнитное поле…

— О, пожалуйста, не так быстро. Как ты знаешь, Тао, у меня нет научного образования, поэтому если ты будешь говорить про Космотроны и ускоренные частицы, то я ничего не смогу понять. Я понимаю принцип, который, несомненно, очень интересный, но я плохо владею техническими терминами. Вместо этого не могла бы ты рассказать, почему планеты на экране окрашены в свои особые цвета?

— Иногда из-за их атмосферы, а иногда из-за газов, которые окружают их. Видишь ли ты многоцветную точку с хвостом справа на экране? — это «нечто» приближалось с большой скоростью. С каждой секундой мы могли любоваться ею всё больше и больше.

Казалось, что она постоянно взрывалась и меняла форму, её цвета были неописуемо яркими. Я посмотрел на Тао.

— Это комета, — сказала она, — она совершает полный оборот вокруг своего солнца приблизительно за 55 ваших земных лет.

— Как далеко мы находимся от неё?

Она взглянула на компьютер:

— В 4 150 000 километрах.

— Тао, — сказал я, — как так получается, что Вы используете арабские цифры? И когда ты говоришь о «километрах», ты переводишь для меня или Вы реально используете эту единицу измерения?

— Нет. Мы считаем в Като и Таки. Мы используем цифры, которые ты узнаёшь как арабские, по той простой причине, что это наша собственная система — система, которую мы принесли на Землю.

— Что? Пожалуйста, объясни поподробнее.

— Мишель, у нас есть несколько часов до прибытия на Тиаубу. Это, вероятно, самое лучшее время, чтобы начать серьёзно «обучать» тебя некоторым вещам. Если ты не возражаешь, мы пойдём обратно в Хаалис, где мы были раньше.

Я последовал за Тао, моё любопытство было сильнее, чем когда-либо.

Примечания

1

Алатора на их языке — это название, данное их космическому кораблю. (Комментарий автора)