Экология и психология (записки репатрианта)

Михаил Розен, 2016

В книге автор описывает свой жизненный путь инженера-эколога в Советском Союзе и Израиле и свой путь в личной жизни.

Глава 3. Начало познаний

В подпольном журнале «Положение евреев в СССР», Миша читал много статей о древнем и самом молодом языке еврейского народа — иврите: «Иврит дан Богом и лежит в глубине каждой еврейской души!» — писали в этих статьях. Миша прибыл в Израиль из города, где не было ни одного еврея, которые бы знали боле мене сносно современный иврит. Миша изучал иврит по дореволюционному русско-еврейскому словарю, случайно купленному на «толкучке» в Мелитополе. Наконец Миша пришел в «Ульпане» на встречу с этим еврейским чудом. Учительница, молодая уроженка Марокко, обучала репатриантов из различных стран Европы Азии и Африке по единой принятой в Израиле системе — «иврит на иврите». Она быстро писала на доске знакомые буквы, но из её ярких губ вылетели какие-то звуки, которые Миша не мог понять. Его охватывает страх: «Неужели я превратился в идиота?» — подумал он. Миша? Что стоят твои дипломы? Ты даже «киту алеф» (первый класс) не можешь одолеть!» На следующей неделе он направил Миша в другой «Ульпан». В этом «Ульпане» иврит преподавала пожилая еврейка из Польши. Она немного знала русский язык. С ее помощью Миша выучил загадочное звучание слов на иврите и стал немного читать и писать на этом языке.

В «общаге», где проживал Миша, жил одинокий пожилой молдавский еврей по имени Алик. Алик впервые привел Миша в «ашкеназкую» синагогу (синагогу европейских евреев). В городе на каждом шагу находились большие и маленькие синагоги, но их заполняли люди непривычной восточной внешности. Они смотрели на Мишу, как-то странно. Вскоре Миша узнал, что почти каждая из многочисленных израильских община имеет свою синагогу. В «ашкеназской» синагоге Миша сразу почувствовал что-то родное. С нами вежливо поздоровались и удостоили рукопожатий. Сияющий серебром «Тора», теплый свет от позолоченных люстр под высоким куполом возвратил ему религиозное вдохновение. Когда запели субботние псалмы, Миша, почти не зная слов, с таким рвением подхватил мелодию, что на него стали оборачиваться молящееся. После субботней вечерней молитвы Алик остановил Мишу перед маленькой дверью. Они очутились в небольшом уютном зале. Вдоль стен стояли стеллажи, заполненные книгами, а посреди зала стоял длинный стол укрытый белой скатертью. Человек двадцать бородатых евреев разных возрастов в черных сюртуках и шляпах сидели за столом. На столе стояло много тарелок. В тарелках были печенье, фрукты. Бутылки с кошерным вином тоже стояли на столе. Их пригласили к столу. Почтенные евреи говорили между собой на «идиш», который Миша понимал. Он прислушался к их разговорам, надеясь услышать очередную мудрость. Однако, кроме рассуждений о том, почему на базаре поднялись цены не помидоры и спора, о том, какую дочь, восьмую или девятую, родила жена раввина, он не услышал. Через несколько дней в дверь квартиры, где проживал Миша, осторожно постучались. В комнате появился молодой мужчина с редкой рыжей бородой и пейсами. Миша уже видел его в синагоге во время субботней молитвы. На ломаном русском языке он предложил Мище поехать в «ишиву» (религиозное училище), где мудрые раввины приблизят его к истинам Торы. «Ишива» находилась в Мевасерет — Цион, религиозном поселении в нескольких километрах от Иерусалима. «Ишиботники» — учащиеся ишивы, разъехались на каникулы и группу русскоязычных «олим»(репатриантов) поселили на их места в общежитии. Общежитие «ишиботников» мало чем отличалось от студенческой общаги. Только в маленьких комнатах, вместо четырех коек, стояла две, имелся туалет и полки со святыми книгами. Группа «олим ми русия» (репатриантов из бывшего СССР) состояла из репатриантов из Западной Украины, России и Молдавии. Среди них было и семейства «субботников», которых здесь называли «геры». Они приехали из саратовской глубинки. Это были русские люди, но они уже сносно говорили на иврите. Обучение в «ишиве», состояло из изучения некоторых комментарий к текстам святых книг. Комментарии представляют собой, сложную мозаику еврейской мудрости. Рядом с отчаянными криками измученных душ: «Лучше — бы человеку и не родится!» стояли вечные, светлые мысли великого пророка Гелия: — «Истину и мир возлюбите!» После окончания курса лекции в Мевасерет-Ционе «олим ми русия» повезли на экскурсию по святым местам Иерусалима. Посещение многочисленных святых мест и исторических достопримечательностей Старого города Иерусалима вызвали у Мише большое волнение. Ему тяжело было разобраться в этом вихре чувств и ощущений, которые его охватили. Незабываемым останется навсегда душевная близость к Богу, которую он испытал, касаясь губами, разогретых солнцем камни Стены Плача. Со слезами он шептал свои самые сокровенные мысли, просьбы и желания, обращенные к Великому Творцу! Древняя улица Меа-Шеарим, где жили ортодоксальные евреи, очень удивила Мишу. Дома на этой улице были очень похожи на дома еврейских кварталов его родного Мелитополь. Но внешний вид жителей Меа — Шеарим не был похож на его мелитопольских земляков. Они были одеты в черные сюртуки, штаны до колен и длинные чулки. На их головах были огромные круглые шапки из лисьего меха: «Евреям, которые ходят в такой одежде на израильской жаре, наверно, не будут страшны даже адские сковородки» — подумал Миша.