Экология и психология (записки репатрианта)

Михаил Розен, 2016

В книге автор описывает свой жизненный путь инженера-эколога в Советском Союзе и Израиле и свой путь в личной жизни.

Глава 4. Перспективное знакомство.

Когда Миша вернулся домой, он узнал, что знаменитый профессор из еврейского университета прочтет лекцию по истории иудаизма. В актовом зале «Мирказ клиты» собралось около сотни «олим». Профессор вольно красочно, повествовал о божественном сотворении вселенной и человека. Во время лекции Миша заметил, что «балабус» Сани стоит у двери актового зала и беседует с солидной дамой, и они, почему-то, часто смотрят в его сторону. На выходе из зала эта солидная дама остановилась напротив Миша и стала бесцеремонно его разглядывать. Оценивающий взгляд дамы привел Мишу в смущение. Сани неожиданно вырос рядом: «Миша, познакомься с Верой. Это наша уважаемая меценатка!» Дама протянула Мише толстые пальцы, украшенные золотыми кольцами с драгоценными камнями. На следующий день Мищеойше позвали к телефону. Его новая знакомая предложила ему поехать в Тель-Авив и провести время веселей, чем на религиозных лекциях. Ровно в семь вечера, к дому подъехал новый легковой автомобиль «Форд» кофейного цвета. «Почему Сани поселил тебя в этой дыре?» — спросила Вера. Миша рассказал ей о встречи с грозным комендантом. Вера рассмеялась: — «Сани трус! Он лебезит перед марокканцами!» (Евреи из Марокко — это самая большая и влиятельная община в Израиле.) «Форд» медленно двигался в потоке легковых машин, вдоль Тель-авивской набережной, заполненной гуляющей толпой. Наконец они добрались до многоэтажной гостиницы. Вера свернула в подземный гараж. Вскоре они сидели за столом на веранде ресторана яхт-клуба. Свежий ветерок с запахами моря, обдувал их. Белоснежные яхты покачивались на волнах. Официанты, одетые в матросские курточки бегали между столиками. Миша созерцал незнакомый буржуазный рай. Он вертел головой по сторонам и даже забыл о своей партнерше. Вера сидела рядом, и её оголенные плечи касались Мишы. Миша не умел говорить комплименты. Женщины, с которыми он общался раньше, были простых нравов. Первые раз в жизни женщина пригласила его в ресторан. Он был очень смущен по этой причине. Миша не знал, что его новая знакомая не всегда принадлежала к израильской элите. Она была просто баловень судьбы. Десять лет назад Вера была самая обыкновенная незамужняя советская «одиночкой». Она жила вместе с матерью в полуподвальной ленинградской коммуналке, и работала преподавателем в школе, и существовала на нищенскую зарплату. В голодные годы Октябрьской революции сестра ее матери Хана, вместе с группой сионистки настроенной молодежи, отправилась искать судьбу из России в далекую Палестину. Много лет мать Веры не знала ничего о судьбе своей сестры. Она боялась наводить справки из-за страха перед сталинскими законами. Только в шестидесятые годы, Хана, через международные организации, сама нашла свою младшую сестру в Ленинграде, и между ними завязалась переписка. Муж Ханы занимал в Израиле видное положение. Простой «киббуцник»,* за которого Хана вышла замуж, сделал блестящую карьеру и стал видным политическим деятелем Израиля. Ханы не имела детей, и она приложила максимум усилий, чтобы вырвать своих близких из Советского Союза. Вера прибыла в Израиль в 1972 году, но уже одна, без матери. Мать, перед самым отъездом в Израиль скосил, полученный в блокаду туберкулез.

Вера поселилась у тети Ханы в уютной вилле в самом центре Тель — Авива. Тетя Хана уже давно овдовела, и Вера разделила её одиночество. После смерти тети Ханы, которая ушла из жизни в девяносто три года, Вере досталось в наследство, ее уютная вилла. Вскоре судьба снова улыбнулась Вере. Американские евреи-сионисты и миллионеры» решили украсить Тель-Авив многоэтажным, монументальным сооружением Дворцом Американо-Израильской дружбы. Наиболее удачным местом для возведения этого дворца оказался земельный участок, где располагалась вилла тети Ханы. Какую компенсацию получила Вера за виллу и земельный участок, она держала в строгом секрете, однако, никто не сомневался, что это цифра с многими нолями. Выдержанное вино источало приятный аромат. Дары моря, искусно украшенные салатами, буквально таяли во рту. Пухлая, как перезревшее яблоко, грудь Веры, в такт медленного танго, крепко прижималась к Мише. Однако, вместо сексуальных эмоций, этот контакт вызывала у Миши непривычное беспокойство. Уже глубокой ночью они спустились в подземный гараж. На обильно накрашенных блестящей помадой губах Веры играла загадочная улыбка. Миша очень вежливо попросил Веру, ссылаясь на болезнь матери, поскорей отвезти его домой. Загадочная улыбка на лице Веры сменилась удивленной гримасой. Холодное прощание привело Миша к мысли, что их знакомство окончено. Однако через несколько дней его снова вызвали к телефону. Вера суховато, почти официально, сообщила, что может помочь ему в трудоустройстве. В пятницу вечером у нее дома собираются люди, с которыми ему будет полезно поговорить. Вера жила недалеко от Тель–Авива в городе, названном в честь предвестника сионистского государства Герцеля. Элитные кварталы этого города, раскинулись на берегу Средиземного моря. Жителями этих кварталов были, крупные государственные чиновники, финансовые воротилами, или иностранные дипломаты. Их утопающие в зелени виллы, окруженные высокими заборами, резко контрастировали с расположенными недалеко трехэтажными бетонными коробками, очень похожими на произведения «хрущевской» архитектуры. Лучи заходящего солнца, отраженные от морской глади, скользили по лицам друзей Веры, которые расположились в шезлонгах на широкой веранде. Знакомясь с Мишей, они не отрывали своей задней части от удобных сидений. Зато, когда Вера пригласила их ужинать, они быстро вскочили со своих мест. Между рюмочками коньяка, икрой и салатами, они, без особого интереса, задавали Мише вопросы о его советском прошлом и его планах на будущее. Этот импровизированный допрос незнакомых людей не вызвал у Миши большого удовольствия, но он охотно отвечал на их вопросы, стараясь показать себя в выгодном свете. Друзьями Веры были, два мужчины и две женщина. Они тоже были «олим» прошлых лет. Они начали воспоминать собственную абсорбцию. Один из мужчин, понравился Мише. Он громко расхохотался, когда Мища рассказал о своих приключениях с ивритом. Звали его, в прошлом Антон, а сейчас Арик. Он рассказал о своем изучении иврита, с юмором. Арик прибыл в Израиль из Вильнюса перед войной «Судного дня». Чиновники в аэропорту, узнав, что он по специальности инженер-механик, сразу направили его на военный завод, хотя Арик не знал ни иврита, ни идиша. Тогда «олимы»-инженеры из «Руссии» были «на вес золота». В вечернем «ульпане», где его обучали ивриту по системе «иврит на иврите», он ничего не мог понять. Он был усталый после рабочего дня и просто спал на уроках. Когда началась кровавая война «Судного дня» его отправили на Голаны (граница Израиля с Сирией) ремонтировать танки. Ущелье между гор, где ремонтировали подбитые израильские танки, сирийская артиллерия подвергла массированному обстрелу. «Сотни металлических и каменных осколков от взрывов снарядов свистели в воздухе» — рассказывал Арик. Осколок камня ударил меня в поясницу. Ноги онемели. Меня охватил страх. Как укрыться? У кого просить помощи? Кругом бегают солдаты. Я кричу им, а они меня не понимают. Вдруг я заговорил, а вернее, заорал, самые отборные израильские ругательства в вперемешку с рксским матом! меня моментально услышали и отнесли в убежище. Черт его знает, откуда у меня взялись эти ругательства?» — закончил Арик свой рассказ под общий хохот. Мужчина и женщина, сидящие за столом, были сокурсники Веры по ленинградскому институту. Они проживали на оккупированных территориях Палестины (на иврите «штахим») в вилле, которую недавно построили, вероятно, не без помощи Веры. Они пригласили всех к себе в гости.В следующую пятницу Миша с Верой и Арик с женой, на новом «Форде» пересекли «зеленую черту». Так называлась граница между территорией Израиля и «штахим». Вскоре, среди каменистых холмов они увидели виллы, окруженные садами. Друзья Веры жили в конце широкой улицы города Ариель. Этот город был жемчужина «штахим». Он не был похож на провинциальные израильские города. В этом городе не было грязных окраин и серых трехэтажных коробок с маленькими окнами. После обильного обеда в столовой, гостей пригласили отдохнуть в домашнюю оранжерею. Однако Вера была против: «Зачем сидеть в доме и жиреть? Поехали на природу! Здесь рядом есть живописные места» Недалеко от дороги, среди зеленых холмов, вился неглубокий ручей. Деревья с голыми стволами и густой кустарник склонились над ручьем. На «доисторической родине» Миша часто занимался спортивным бегом. Он старался не изменять этой привычке и теперь. Пробежав пару сот метров по тропинке вдоль ручья, Миша остановился. Перед ним неожиданно появились из-за кустов две странные фигуры. Пожилой мужик, обросший черной бородой с пятнистым полотенцем на голове и крючковатой палкой, и мальчик лет десяти с крупным камнем в руке. Они направлялись к нему. Мища не успел, испугается. Его больше всего удивили глаза этих незнакомцев. Он еще никогда в жизни не видал такой горячей ненависти в глазах, как у этих людей. За спиной послышался топот. Это Арик бежал к нему, размахивая в воздухе пистолетом. Двое странные фигуры моментально исчезли за кустами. Арик сказал Мише строго: «Здесь тебе не Украина! Там тебя только могли назвать жидом и дать по морде! Здесь арабы не будут, с тобой церемонится! Они тебя просто убьют!»

Конец ознакомительного фрагмента.