Высокие устремления. Высокие отношения-2

Михаил Олегович Рагимов, 2020

Князья и бродяги, моржи и белые медведи, незаконная порубка леса в пограничной полосе и дворцовые перевороты, тупилаки и похмельные матросы, галеоны и байдары, кочи и галеры, гарпун в пузо и стрела в глаз, отмороженные конечности и свежие утопленники, шаманы и священники, браконьеры и контрабандисты, наемники и пираты, прикладная антропология и этнография, алютиик и сииртя! Продолжение "Высоких отношений" в высоких широтах. Содержит нецензурную брань.

Про то, как люди появились

Летал Ворон Кутх над островами, вниз смотрел. Радовался! Лес растет, кабан бегает, медведь ходит, заяц скачет. Птица гнезда вьет. А для кого? Зачем все? Чтобы было? Загрустил Ворон!

Сел на самую высокую сосну, клюв-железный нос чистит, глазом водит. Придумал! Великаны нужны. Но маленькие. Чтобы на острове дюжина дюжин помещалась, и еще место осталось сивучу и моржу на берегу спать, а медведю берлогу в лесу городить.

А как сделать таких, чтобы и как великан, и маленький? Долго думал! Три раза пожалел, что злая старуха утонула — она давно жила, много видела — вдруг подсказала бы. Но утонула давно — ее рыбы съели уже, не спросишь. Значит, самому надо думать!

Слетел с сосны, по берегу ходит. А берег из глины. Она под лапами гнется, мнется, во все стороны ползет… Придумал! Из глины можно маленьких великанов сделать!

Взял кусок, начал делать. А у него когти… Не получается. Только испачкался весь. В море зашел, глину оттирает с когтей. Видит, калан плывет. Не тот, что ракушкой кидал — тот молодой был, глупый. А этот старый. Тоже глупый, но Кутха боится. И лапы хорошие. Хоть лепить, хоть держать, все могут!

Ворон обрадовался, калана позвал. Будем вороно-великанов делать, говорит калану.

“Почему вороно-великаны, почему не вороно-каланы? Я же тебе помогать буду! Давай честно называть!”

“А давай я тебе клювом по лбу ударю?”

Задумался калан. Клюв у Кухта твердый, железный! Таким бы ракушки долбить, да крабам панцири ломать!

“Нет, — отвечает, — по лбу не надо. По справедливости надо!”

“Я старший, я главный, я справедливый! А ты — жопа шерстяная!” — Кутх кричит, шумит, крыльями бьет. Потом подумал, отвечает: “Прости, друг калан! Давай сделаем, а потом придумаем, чтобы по справедливости.

Позвали медведя — дерево ломать, позвали кита — воду лить, позвали моржа — глину копать. Касатка мимо плыла, ее тоже позвали — не помогает, так хоть не мешает, уже хорошо!

Калан помощника себе позвал. Тоже калана, молодого, глупого. Ты, говорит, бырбаанай лепи, а мы остальное делать будем!

Взяли бивень моржа, хребет вырезали. Взяли клыки медведя, ребра сделали. Взяли перо орла — волосы сделали. Глиной облепили. Молодой калан бырбаанай приделал. Хорошо получилось!

Встал маленький великан, посмотрел на Ворона. “Кто я?” спрашивает.

Кутх на каланов смотрит, каланы на ворона. Морж с медведем на касатку. Той смотреть не на кого — обиделась, уплыла.

“Ты — унак! Ты — человек!” — отвечает ему Кутх.

“Буду человек!” — отвечает маленький великан. — “Буду унак! ”

Сидят, смотрят. Человек-унак по лесу ходит, в море плавает, в небо подпрыгивает. Скучно ему.

Начали дальше делать. Делают, делают…

Еще одного сделали. Одну.

Тут бивни кончились, и клыки, и перья… Не из чего делать!

Тут молодой калан и говорит — “У меня глины много, гляньте, сколько наделал!”. Большая куча получилась! Не выкидывать же — старался!

Слепили из кучи бырбаанай человеков. А они сами себя делать начали! И быстро так! Весь остров в человеках! Байдары сделали, по всему миру поплыли. Испугался Кутх, взял тех двух в лапы, женщину и мужчину, отнес на небо. Посадил на облако и говорит: “Вы — человеки, вы — унаки! Тут живите. А вниз не ходите!”. И улетел.