Диверсанты из инкубатора

Михаил Нестеров

В недрах ГРУ реализован суперпроект подготовки высококлассных диверсантов. В засекреченную школу-инкубатор набираются подростки-беспризорники с определенными задатками. За несколько лет из них выковываются профессионалы экстра-класса. Первое же задание, полученное тремя лучшими воспитанниками инкубатора, оказалось крайне серьезным. Им предстоит уничтожить генерала-перебежчика Фокина, который скрывается на итальянском горном курорте. Но кто бы мог представить, какую западню устроили в логове предателя итальянские спецслужбы!

Глава 2

Проспект независимости

1

Через полчаса служебная «Волга» остановилась напротив двухэтажного здания, построенного в 1939 году. После коротких процедур на контрольно-пропускном пункте отдела военной контрразведки ФСБ, расположенном в середине просторного холла, где дежурный отметил Матвеева в постовой ведомости, полковник поднялся на второй этаж. Открыл массивную дверь и уже с порога предложил:

— Слышал, твой секретарь в отпуске. Мне разрешили занять его место. Привет, Женя.

Майор Тартаков рассмеялся:

— Кофе, свежую прессу, Александр Михайлович. И побыстрее.

Матвееву при встрече с майором всегда хотелось по-доброму съязвить: «Вот что-то у тебя не пошло по службе». Тартакову тридцать девять, считай, лет десять носит одинокую майорскую звезду, и звезда, похоже, не собирается раздвоиться или превратиться в генеральскую звезду. Тем не менее ему не было равных в плане боевого планирования. Но не только Матвеев, все в управлении знали причину, которая не позволяла майору подняться по карьерной лестнице. Он любил праздновать успехи и нередко уходил в запои. Лишь признание заслуг в качестве классного планировщика служило ему спасательным кругом.

— Занимай мою половину, — предложил Тартаков.

— А ты?

— Устроюсь в приемной. Начальник профильного отдела в курсе, так что нам не станут докучать вопросами. Нам разрешили беспрепятственно пользоваться запасным выходом.

— Это относится и к нашим клиентам?

— Разумеется.

— Как в адвокатской конторе, — сравнил Матвеев. — Или в публичном доме. Жена в одну дверь, сохатый в другую.

Матвеев прошел в кабинет, снял пиджак и повесил его на спинку стула. Краем глаза он наблюдал за хозяином и мысленно прикидывал, на какой срок он остановился здесь. Едва не взмолился, вот только сейчас, прикинув объем работы. Ему предстояло сжать реальные сроки операции, определенные экспертами в три-четыре месяца, в разы. Хорошо бы уложиться в четыре… недели. С другой стороны, «долбальники» — затянувшиеся дела — полковник не любил.

Он вышел в приемную и застал майора возле карты мира, занявшей полстены. Отметив на ней Венецию, Тартаков острым ногтем прочертил маршрут до Хорватии и едва не разрезал карту.

— Удобный коридор для эвакуации. Из Хорватии в Венецию налажено постоянное сообщение. На крайний случай агенты могут воспользоваться скоростными катерами.

— Почему именно Хорватия?

Майор рассмеялся:

— Потому что это снова твоя зона ответственности.

— Что еще? — недовольно нахмурился Матвеев.

— Сотни островов адриатической Хорватии. Есть где надежно затеряться.

Матвеев невольно включился в работу, которую на данный момент посчитал преждевременной: раздеться не успели. И указал на другой итальянский город:

— Триест. Его от хорватской границы не километры, а метры отделяют.

— Тоже вариант, — отозвался Тартаков. — Только в Триесте погранконтроль сумасшедший.

Майор выдержал паузу.

— Что тебе сказал шеф?

— Наверное, то же, что и тебе. Один телефонный звонок, и ты уже знаешь больше меня. Планируешь отход через Хорватию в то время, когда я планирую отход домой.

Майор то ли стушевался, то ли сделал вид, что смутился.

— Меня посвятили в детали операции неделю назад, — пояснил он. — Твоя кандидатура также прошла семь дней назад.

— Почему шеф тянул резину?

— Не в курсе. Точно знаю, что других назначений не было.

— Ты говоришь как о генеральской звезде. — Матвееву не суждено было удержаться от язвительности. — Выходит, мой партнер оброс, как дикобраз, деталями, а я узнал о своем назначении на должность руководителя спецоперации спустя неделю. Нехило. Пришел на все готовое. Женился на матери-героине — все, что нужно было сделать, кто-то сделал за меня и явно перестарался. Рассказывай, — потребовал он ответа.

— Шеф приказал подобрать агентурную группу.

— Знаю. Вы уже нарыли кандидатов?

— Пара-тройка групп на примете. Нам даны полномочия подбирать кандидатов из силовых структур МВД, юстиции, прокуратуры, ГРУ.

— Выброси их из головы. Я лично займусь этим вопросом.

— Как скажешь. А вообще, работа интересная, правда?

— Правда. — Матвеев поиграл бровями. — Если с напарником повезет.

Он ушел к себе в кабинет, спиной чувствуя насмешливый взгляд майора. Хотя нет, наверное, сочувствующий взгляд. А есть разница? В данной ситуации никакой.

Дотянуть до конца рабочего дня ему помогла пресса — Тартаков подкинул пару номеров «Проспекта независимости» недельной давности. Относительно свежий номер Матвеев прихватил с собой.

2

Он приехал домой в восьмом часу вечера. Неважное настроение едва не подвигло его отказаться от ужина, объявив голодовку — генералу, женщине, с которой он состоял в гражданском браке, и ее дочери — с бородатым обоснованием: «Я есть хочу, но есть не стану. Свободу Луису Корвалану!»

Вспомнив о «Проспекте независимости», читать начал с рубрики «Знаменательные даты августа».

«23 августа 1998 года в Нахимовском военно-морском училище прошли торжества по случаю приема новой группы учащихся. Напомним, что в ноябре прошлого года в Министерстве обороны РФ было принято решение взять шефство над беспризорными детьми и подростками. Начальник Главного управления воспитательной работы ВС РФ генерал-лейтенант Виталий Кунаков рассказал журналистам о том, что идея шефства над сиротами принадлежит министру обороны России Маршалу Российской Федерации Игорю Сергееву. Она была поддержана на Коллегии Министерства обороны РФ, состоявшейся 15 ноября. При Министерстве обороны создана рабочая группа, руководство которой возложено на Главное управление воспитательной работы Вооруженных сил РФ».^[3]

Матвеев еще не понял, почему его так взволновала рядовая, в общем-то, статья, датированная августом 1998 года. Что-то еще знаменательное крылось в «знаменательной дате августа».

И он мысленно перенесся в далекий 1998 год. У него была отличная память, но он все же решил освежить ее с помощью личной базы данных, хранящейся в компьютере. Все данные были открытыми, содержание статей и документов можно было без труда найти в электронных средствах массовой информации, в газетных подшивках солидной библиотеки.

Он нашел документ, который стал продолжением недавно прочитанной статьи.

«При Минобороны создана рабочая группа, руководство которой возложено на Главное управление воспитательной работы ВС. Начальник главка заявил, что рассматривает решение как составную часть военной реформы. Для разработки программы в рамках Координационного совета при президенте РФ планировалось подключить представителей других структур силовых ведомств — Главного разведывательного управления в частности».

Матвеев оставил компьютер и вышел на лестничную площадку. Прикурив, стал смотреть на герань в горшке, точнее, стал смотреть через мелкие цветы на вечернюю улицу. Теперь ему не требовалось никаких документов. Он вспомнил название секретного проекта военной разведки — «Организованный резерв».

В 1998 году стаж Александра Матвеева в Управлении военной контрразведки насчитывал семь лет. Это мощное подразделение имело собственный оперативный и агентурный аппарат во всех без исключения структурах Вооруженных сил — от отдельного батальона и полка до Генерального штаба включительно. Он был одним из немногих офицеров военной контрразведки, кто знал о проекте «Организованный резерв».

Подростковый возраст самый удобный, подумал он, прикурив очередную сигарету и поздоровавшись с соседом-пенсионером. Характер человека в возрасте пятнадцати-шестнадцати лет легко поддается лепке. Из подростка можно сформировать кого угодно. Ему легко прививаются патриотизм, ответственность и так далее. Он не мог вспомнить имя офицера, который курировал курс. Тот был в звании полковника, являлся директором школы-интерната, получившей название «Инкубатор». Матвеев лишь помнил фрагменты отчета, и вот сейчас, стоя на лестничной площадке, обутый в домашние тапочки, он мысленно анализировал их.

Не прибегая к новейшим (и неоднократно использованным) технологиям вроде «универсальный солдат», «слоны» в «Инкубаторе» воспитывали именно универсальных солдат. За два года была создана первая группа молодых людей в возрасте восемнадцати лет. Парни прошли более длительные курсы по системам базирования в тылу противника в районах средней полосы, а также в горных районах. Они освоили такие дисциплины, как преодоление и уничтожение инженерных препятствий, маскировка и наблюдение, выживание в экстремальных условиях. А также тактико-специальную подготовку разведчиков: подготовка к операции и заброска в тыл врага, переход в заданный район, диверсионная работа и отрыв от преследования, захват пленных и документов.

Примечания

3

По материалам «Независимого военного обозрения».