Анатомический театр инженера Евно Азефа

Михаил Левитин

Пьеса об известном политическом провокаторе из партии эсеров, Евно Азефе. Автор описывает петербургский период его жизни. Только испытания могут выявить все изъяны человеческой души, а также ее добродетели. И только в поистине тяжелые времена мы понимаем, что есть настоящая любовь и предательство; и, наконец, что движет поступками этого чудовища в человеческом обличии – Евно Азефа?

Картина вторая

Жандармское управление. Кабинет Рачковского.

Рачковский, Герасимов.

Рачковский. Я ему не верю, не верю.

Герасимов. Агент нервничает. Шлет депеши, мы не выходим на связь.

Рачковский. Откажите ему во всем. Не связывайтесь. Этот тип ведет двойную игру. А? Обыкновенный вымогатель. Ему нужны наши деньги — и все. У меня есть сведения, что он причастен к убийству Плеве и великого князя. А?

Герасимов. Но у него алиби.

Рачковский. Он выкрутится, мы позволяем ему выкручиваться, а теперь он сам хочет нам выкрутить руки. Не удастся. Я его разоблачу.

Герасимов. Но тем самым…

Рачковский. Да в том-то и дело, что мы не можем признаться, что нас провели и на наши же собственные деньги убили тех, кого мы поставлены охранять, сделали соучастниками преступлений. Дьявольский умысел! На такое даже не каждый еврей способен. А? Никаких сношений с этим типом. Пусть проявится сам. Но теперь игнорировать, слышите? Его нужно затравить, как зверя.

Возникает Азеф.

Азеф. Рачковский, вас распилить мало на мелкие части и вырвать из груди ваше гнойное полицейское сердце. (Вырывает.) Смотрите, оно похоже на человечка, втянувшего голову в плечи. Что его ждет, этого человечка, что его ждет?

Рачковский (вскрикивает). А?! Герасимов, вы здесь? Какого черта! Кто в моем кабинете? (Замечает Азефа.) Что вы здесь делаете, инженер Азеф?

Азеф. Нет, какая наглость, сначала арестовывает, потом спрашивает, что делаю? Любуюсь вами, Рачковский. Даю себя арестовать, сам набиваюсь на арест, даю приставу по морде, требую встречи с вами, рискую своей безупречной партийной репутацией, а вы наивно спрашиваете — что я делаю? Сколько можно молчать, Рачковский? Вы толкаете меня на необузданные поступки, мне что, жизнь не дорога, а если меня спросят: «А почему тебя выпустили, Азеф, из кабинета его превосходительства и не перевербовали ли тебя, Азеф, пока ты там находился, где гарантии, что ты не провокатор, Азеф, отвечай!» В бирюльки изволите играть, Рачковский? Почему вы мне не ответили? Почему молчали? Хотели провалить? Или у вас нашлась замена Азефу? Предъявите! Не верю! Таких доверчивых, как я, больше нет. Вы что, язык проглотили, Рачковский?

Рачковский. Ну и наглец! Нет, каков наглец! Это в моем кабинете! А повстречайся я с ним на его территории…

Азеф. Нет у меня территории. Это Россия, а она вся ваша, ваше сиятельство. Моя территория — это черта оседлости, погромы, сопливые, грязные, как вы говорите, жиденята, нищее детство.

Рачковский. Ах вы дрянь! Вы что, думаете, я не знаю, что вы дезинформировали нас по делу Плеве?

Азеф. О Плеве изволите говорить? А кто в Кишиневе пролил еврейскую кровь, кто погромы организовывал, вы что думаете, я — железный, сердца у меня нет?

Рачковский. Вы сами за эти годы выдали нам десятки своих соплеменников!

Азеф. Я вам не соплеменников выдавал, а революционеров, убийц, а там в Кишиневе — невинные!

Рачковский. Гореть вам в геенне огненной!

Азеф. Разберемся, разберемся.

Рачковский. Доиграетесь.

Азеф. А вы уже доигрались, ваше превосходительство. Сколько дадите за батюшку-царя?

Рачковский. Что?

Азеф. За убийство государя императора?

Рачковский. Вы с ума сошли!

Азеф. Испугались? Вы бы еще дольше не отвечали на мои послания. Грохнуло бы так, что в Австралии было бы слышно.

Рачковский. Докладывайте.

Азеф. Гарантии.

Рачковский. Какие гарантии?

Азеф. Что вы не используете меня как проститутку, а отнесетесь с прежним уважением, как относились все ваши предшественники на этом посту.

Рачковский. Что вы хотите?

Азеф. Тысячу рублей каждый месяц — и без фокусов!

Рачковский. Вымогатель! Это зарплата министра!

Азеф. Не злите меня. Жизнь министра сегодня не стоит ни копейки.

Рачковский. Хорошо. Докладывайте.

Азеф. Это вам подчиненные пусть докладывают, а я, когда увижу, что вы держите слово, сообщу ход дела по прежним адресам. А сейчас попрошу вас распорядиться, чтобы меня вывели на улицу и устроили побег.

Конец ознакомительного фрагмента.