Записки из леса и джунглей

Михаил Климовицкий, 2021

В книге описаны встречи автора с волками и тиграми в Уссурийской тайге и других лесах и джунглях. А также природа лесов России и в доисторические времена согласно археологическим раскопкам.

Записки из леса

Глава 1. Тигровая падь

Вспоминаю поход «по ягоды» в Тигровую падь. В заповеднике запрещена охота, поэтому беру с собой петарды и топорик. Я еду на электричке к затерянному в тайге полустанку.

Поезд «влетает» в широкую пойму реки, окаймлённую осенними горами и сопками. Нигде вы не увидите таких разнообразных и ярких красок, как в уссурийской осени. Один пейзаж — золотой: там растут берёзы и ильмы. Другой — багряный, озаряемый пламенем клёнов. Третий, в дубравах — коричнево-медный. Четвёртый, в кедровниках — малахит.

И когда эти цветовые пятна сливаются в единой большой панораме, тогда, поднявшись на хребет, ты видишь эту грандиозную, бескрайнюю аппликацию осени.

Вот и приехал — лесной полустанок. Вьётся в деревьях тропинка таёжников. Продвигаюсь неспешно к верховьям распадка. Старый лес вдоль тропы — могучий, прекрасный! Тут к небу устремились высокие колонны кедра, а там древние липы формируют свод, благоухает бархат, коснувшись веткой лица, а в окнах света, вдоль серебристой речки, блещет красками зрелая осень.

Тихо, безлюдно. В этих краях очень мало городов и заводов, здесь нечасты поля, карьеры, трассы, турбазы. Здесь тайными маршрутами ещё ходят тигры. Здесь в хвойных распадках ещё алеет плодами женьшень. Здесь, как очень мало где на планете, ты можешь ощутить себя отшельником, человеком не социума, а Мира. И это лучшее из всех ощущений, которые я могу позволить себе в моей жизни.

Давно это было.

Здешний лес можно сравнить с природным садом, одаривающим щедро любого прохожего. К спелому кишмишу неравнодушны также осы, муравьи, птицы, белки, полёвки и медведи. В крае их два вида: гималайский и бурый, и оба буквально не слазят с деревьев, когда поспеет кишмиш. Потчуются оба по-медвежьи просто: дерут лиану на себя, обрывая побеги, и ловят ртом урожайные «кисти».

Дальневосточный бурый медведь весьма агрессивен, а гималайский — и вовсе «ужас» тайги! Очаровательный облик олимпийского мишки, всего «каких-то» 100-150 килограммов веса, но когти древолаза и очень вредный характер. Каждый год я слышу рассказы таёжников о нападении гималайцев на человека и домашних животных.

А вот и первые дары природы: красные кисти барбариса, боярышник. Собираю ягоды для приготовления «чайного сбора». Более 30 видов съедобных плодов и ягод можно заготавливать в уссурийском крае. Дикий виноград, лимонник, брусника, голубика, клюква, камчатская жимолость, красная смородина…

Спускаюсь к речушке набрать чистой горной воды для чая, и вдруг грозный рык заставляет меня замереть. Внизу, метров в двадцати, под большим кедром тигр с добычей!

Тигровая падь в один миг превратилась в тигровую пасть!

Тигр приподнялся и нервно бил хвостом по кустам жимолости. Я соображал:

— Он внизу — значит не прыгнет! Нельзя повернутся спиной — тогда хана! Его надо чем-то отвлечь! Петарды не помогут! Пока запалишь, будет поздно!

Я стал пятиться, вверх по склону. Тигр опять зарычал, с каким — то шипеньем. Я отошел вверх еще на пять метров. Тигр встал во весь рост, показывая себя. Это была тигрица!

— Если там, в кустах тигрята — мне не уйти! Волосы под шапкой поднялись. Шапка была пыжиковая и я решился. Высоко подбросил ее вверх, в сторону тигра. Она схватила ее налету и стала рвать! Тем временем я отпятился на край сопки еще дальше и стал спускаться вниз, все также пятясь, рискуя упасть.

Но обошлось, тигр остался с добычей.

А то вы бы не узнали о красотах Тигровой пади.

Глава 2. Медведь — шатун

— Шатун! Шатун!

С этим криком в лесничество вбежал обходчик Ким, как будто большой медведь гнался за ним. Лесничество находилось на территории Уссурийского заповедника, недалеко от биостанции, на

озере Ханко, где работал мой сокурсник Николай, который зашел в лесничество по делам тигров.

Старший лесничий сказал:

— Это дело серьезное, весь лес взбудоражит, — и стал звонить в район.

Потом выдал Киму и Николаю пятизарядные карабины, а также рацию, и попросил их проследить за шатуном.

До леса доехали они на вездеходе, вышли, надели снегоступы из ивовых прутьев и вошли под величественные своды заснеженной амурской тайги, в поисках следов. С ними была собака Кима, опытная лайка. Через несколько километров она нашла медвежью берлогу, в которой было полно воды, уже покрытой льдом. Вот,что разбудило старого медведя, судя по следам самца весом не менее двухсот килограмм.

Медведя, который среди зимы пробудился от спячки и обозленный и голодный бродит по лесу называют шатуном. Он опасен для любого зверя и даже человека.

Лайка облаяла толстый тополь, где на высоте четырех метров среди снега виднелось дупло. По мнению зоолога там устроил лежку черный,гималайский медведь. (Они меньше бурых медведей и спят на деревьях). На стволе дерева были глубокие царапины от когтей на высоте двух метров, очевидно, шатун пытался достать меньшего брата на обед. Но ствол тополя от мороза стал твердый как камень и скользкий, и шатун пошел дальше. Медведю зимой требуется пять — десять килограмм мяса в день, чтобы не замерзнуть.

Уже третьи сутки большой бурый медведь, поднятый из берлоги талой водой, бродил по лесу голодный и злой. В первый день он нашел на дереве лежку черного медведя, но не смог до него добраться и съесть. Зимой в тайге трудно найти ягоды, грибы все под глубоким снегом, там же прячутся зайцы, тетерева и мыши. Даже кабаны, как подводные лодки идут тоннелями в снегу.

На второй день шатун почуял человека с железом и стал уходить в сторону реки. Он вспоминал медведицу, с которой гулял весной и пытался найти ее берлогу чтобы убить и съесть ее и медвежат. Он посматривал и прислушивался к воронам, которые могли указать падаль, вынюхивал у стволов сосен запасы кедровых орешек,припасенных бурундуками и дважды ему повезло, но это лишь притупило голод, ему было нужно мясо или рыба.

На третий день, когда охотники уже шли по его следам, медведь учуял запах крови и направился по нему. (Он может учуять его за километр). Продираясь по мелколесью березки, осинки, кусты Шатун приближаясь к цели, учуял запах тигра и стал красться. Скоро он услышал хруст костей. На полянке тигр задрал кабана и поедал его. Медведь замер, оценивая противника, тигр был молодой и весил меньше его, видно недавно покинул мать.

Со страшным ревом шатун выскочил на полянку и встал на дыбы, склонив голову в бок. Тигр отпрянул, поднял окровавленную пасть и зашипел, показывая большие клыки. Уступать свою, возможно первую самостоятельную добычу, он не собирался и присел, готовясь к прыжку. Медведь сделал шаг к туше кабана, и тигр прыгнул, выпустив когти и целясь медведю в горло, но медведь выставил лапу, с не меньшими когтями, и тигр вцепился в нее — прокусил насквозь. От толчка Медведь упал на спину и тигр оказавшись над ним все таки схватил за горло, но пасть его забилась шерсть и он замешкался. В этот момент медведь задними лапами с громадными когтями распорол тигру живот до кишок. Тигр упал в луже крови. Медведь встал на три лапы и стал зализывать четвертую, из которой шла кровь. Потом засунул ее в снег, и прислонившись боком, стал пожирать тигра. Наевшись, шатун направился к реке, чтобы опустить лапу в ледяную воду.

Быстрая речка Хунгари, приток Уссури, зимой полностью не замерзает.

Следы привели охотников к месту борьбы медведя с тигром. Лайка, учуяв такие запахи, зарычала, шерсть на ней встала дыбом, и она отказывалась подходить и даже лаять. Ким долго рассматривала место битвы, и сказал Николаю:

— Однако тут была еще одна тигра — мать, недавно!

Они нашли следы шатуна дальше с каплями крови на снегу, а в нескольких метрах от них Ким показал следы тигрицы, которая преследовала медведя. Видимо она искала своего подросшего сына и нашла! Взревев, хотя уссурийские тигры редко ревут, она бросилась по следам шатуна, который хромая шел к реке. Эта была опытная тигрица. Она быстро нагнала шатуна, он почувствовал смертельную опасность, встал на дыбы, прислонившись спиной к дереву. Но тигрица не бросилась к горлу, а из — за ствола достала его лапой, вырвав кусок кожи, затем с другой стороны. Медведь побежал к реке, но тигрица подскакивала, рвала куски и отбегала.

Следы были залиты кровью, а через несколько шагов охотники вышли к трупу медведя. Тигрица оправилась на него, и вернулась к своему погибшему сыну. Вскоре к ней присоединилась дочь, но услышав лай собаки и почуяв людей, они ушли в тайгу.

Вернувшись в лесничество охотники вытащили из рюкзаков голову тигра и хвост, а также ухо и половину лапы бурого медведя.

Глава 3. Черный волк

Я шел по улице большого села на берегу Каховского моря, заходил в дома, предлагая сделать фотопортреты. Навстречу мне выскочила большая немецкая овчарка чепрачного окраса (черно-рыжая). Вид у нее был странный, как опытный собаковод, я определил что у нее течка. Своры желающих псов не было. За ней бежал только маленький песик пароды японка. Это меня заинтриговало ( в своих рассказах писал о собачьих свадьбах)разница в размерах у партнеров была десятикратная, а по весу еще больше.

В течении двух дней у них ничего не получалось — когда она поднималась он выпадал. На третий день измученная сука исчезла.

За селом по краю моря был лесной заказник реликтовых деревьев: акаций с большими колючками на стволах, крестовых дубов,тисов и др., которые росли здесь миллионы лет тому, когда климат был субтропический. Дальше простирался заповедник Аскания — Нова. Вот в эти леса и убежала овчарка. Селяне рассказали мне,что там есть волки.

Через четыре месяца я вернулся с фотопортретами в это село и вспомнив об овчарке, узнал с какого она двора. Постучал, громко залаяла собака, заглянул в щелку высокого забора, сразу узнал ту немецкую овчарку — она была кормящей сукой. Дверь не открыли и я пришел еще раз вечером. К калитке подошел хозяин. Я стал расспрашивать его о собаке, сказал, что я член клуба и попросил посмотреть щенков. Хозяин не сразу согласился, говорил, что она и на него рычит. Но у меня было и он пошел сажать суку на цепь. Мы зашли в сарай, где были щенки, их, было шестеро.

Щенки были: три чепрачных сучки два кобелька и один совершенно черный, по моему мнению, им было пять недель, то есть все совпадало. Присмотревшись, я подумал, что у кобельков типично волчьи морды с характерно скошенными глазками.

Черного щенка хозяин отдал мне за 50 долларов. В клубе служебных собак мне нашли кормящую суку, но она учуяла запах волка и пришлось надевать ей намордник, и привязывать, чтоб она кормила Лобо, (волк с испанского) так я его назвал. Через несколько дней об этом узнал почетный председатель клуба полковник милиции Сиворонов. Мы поехали в село, привезли хозяину овчарки другую собаку, составили акт в поселковом совете, заплатили и увезли овчарку со щенками в питомник. А Лобо присоединился к братикам и сестричкам. В три месяца они стали есть мясо, и я его забрал.

3.1 Отступление

Первый раз я встретился с волками в 1943 году в Казахстане.

Мама была в эвакуации в одном из горных колхозов возле Алма — Ата.

Они моей бабушкой собирали хворост в горах. Бабушка держал меня запеленатого в руках, а мама несла палки. Вдруг бабушка воскликнула:

— Дина смотри, какая большая собака!

Волк стоял на тропе, закрывая дорогу. Видимо он думал,что младенец его больше устроит. Мама схватила палку и стала громко кричать.

Волк медленно повернулся и скрылся в кустарнике.

Мама взяла меня на руки и они с бабушкой поспешили в аул. Там они стали кричать"Волки, волки", но мужчин в поселке не было — все ушли на фронт.

Конец ознакомительного фрагмента.