Трепет

Михаил Васечко, 2018

Отважные пионеры вместе с тайной организацией "Трепет" бросают вызов тем, кто уже давно пытается завладеть могущественным оружием, находящемся в пионерском лагере "Красная звезда".

Глава четвертая

Изумрудная

После завтрака пионеры, обрадованные известием об отмене сончаса, построились в колонну по три человека, ожидая прихода Валерия Андреевича, которого всё не было и не было. И все же, опоздав на десять минут, инструктор явился к пионерам.

— Извиняюсь, ребята, перед вами, но мне необходимо было получить инструктаж от Валентина Ивановича, прежде чем явиться к вам, — Валерий Андреевич поклонился так низко, что с его головы слетела белая панама, её поспешил поднять уже известный нам вожатый шестого отряда.

— Благодарю, Артём. Вожатые, проверьте наличие сухих пайков у ваших детей. Если все обеспечены едой, можно начинать отправку колоны.

— А купаться-то будем? — спросил самый задиристый пионер с синяком под глазом, уже успевший получить известность за неполные два дня пребывания в лагере.

— Куряка, а ты как думаешь? — спросил Валерий Андреевич.

— Я думаю, что будем, иначе зачем же мы все туда идём, или вы нас подразнить хотите?

— Миша, завтра прибудут автобусы, которые повезут всех к Черному морю, там и искупаетесь, в речке вода ледяная, можно легко простудиться, — закончив диалог с Курякой, Валерий Андреевич встал в голове колоны и скомандовал:

— К речке Изумрудной шагом марш!

* * *

Справиться сразу с двумя отрядами — задача не из простых, и всё же Якуб успевал следить за своим первым и порученным ему начальником четвёртым, конечно, не без помощи вожатой второго отряда Алины Залеевой, которая, судя по всему, влюбилась в него. Алина договорилась с Якубом, что не первый, а второй отряд будет замыкать колонну, и ему будет легче следить за своим объединенным отрядом.

Марии Викторовне было приятно, что её отряд возглавляет колонну. Перед тем как лечь спать, Маша успела заучить с ребятами любимую песню пионеров «Артека».

— Валерий Андреевич.

— Что, Маша?

— Мы с отрядом подготовили одну песню и хотим её сейчас исполнить.

— Замечательно! А то уж совсем скукота, стрекозы одни да жучки разные, — руководитель демонстративно переступил через ползущую по тропинке лохматую гусеницу.

— Ну что, ребята, готовы?

Все как один хором ответили: — Да!

И отряд запел:

Синий краб, синий краб

Среди черных скал в тени.

Синий краб, он приснился мне во сне.

У него восемь лап,

Две огромные клешни

И серебряные звезды на спине…

— Смотрите! Вот это да! Красотища! Невероятно! Фантастика! — прошли возгласы удивления по колоне. Перед ними открылась широкая поляна, целиком состоявшая из красных роз. Сара тут же вытащила из своего рюкзака фотоаппарат.

— Валерий Андреевич, вы такой хороший музыкальный руководитель, такой хороший! — Саша могла войти в доверие к старшим и умело этим пользовалась. — Можно будет здесь сфотографироваться? Мы быстро, даже одним глазом не успеете моргнуть, и мы уже тут, честное-пречестное. Правда ведь, Сарочка? — подружка кивнула головой.

— Сейчас мы не можем остановить движение колонны, да и ваше отсутствие вызовет зависть других, но как только мы сделаем привал у Изумрудной, я поручу вожатому сопроводить вас к этому самому месту. Но…

— Но… — повторила вслед за руководителем Саша.

— Но только если кто-нибудь из вожатых согласится доверить мне свой отряд.

— Как же вам не доверить отряд, вы ведь самый ответственный человек в лагере.

На лице руководителя засверкала самодовольная белоснежная улыбка.

Спустя некоторое время пионеры вышли к подножию с той стороны горы Бурой, где протекала река Изумрудная. Здесь открывался восхитительный пейзаж. Река стекала с горной вершины и была настолько чиста, что в самой глубокой её части без проблем можно было разглядеть каменистое дно, где росли редкие водоросли, за которые цеплялась своими толстыми губами серебристая форель. Вдоль скалистого и обрывистого берега реки рос грецкий орех. Деревья облюбовали красивого рыжего цвета небольшие птицы горихвостки, периодически подергивающие своими яркими хвостиками.

— Пришли, горемыки вы мои, — Валерий Андреевич поручил вожатым разбить временный лагерь у реки Изумрудной и организовать пикник. В то время как одни занимались делом, другие беззаботно отдыхали. Достав из своей сумки раскладной спиннинг, Валерий Андреевич принялся рыбачить.

— Нужно уметь совмещать приятное с полезным, — сев на скалистый выступ, руководитель закинул удочку в воду.

— Вы же обещали, — Саша подошла к Валерию Андреевичу, который уже успел поймать небольшую форель.

— Да, конечно, вот только ухи сварим, и сразу пойдете к своим цветам, — удовлетворенный приятной прохладой, исходящей от реки, Валерий Андреевич продолжил рыбалку, более не обращая внимания на Александру.

* * *

— Даёшь стране угля! Ты бы ещё с собой капусты приволок. И охота было тебе тащить её сюда, — Артём смеялся над Якубом Макаренко, которого родители снарядили в лагерь вместе с мешком картофеля.

— Не угля, а бульбачки! — уточнил белорус Якуб.

— А всё-таки не зря приволок. Разожжем костер, приготовим печеной картошки, — высказалась землячка Якуба Зинаида Молотова, вожатая пятого отряда.

Пионеры начали искать ветки и палки, в свою очередь вожатые нашли место, укрытое от ветра, и с помощью саперной лопатки вырыли в земле углубление, которое обложили по периметру камнями.

Борис разглядел большую толстую ветку, лежавшую на самой кромке скалистого обрыва, но управиться с ней в одиночку не смог и ему потребовалась посторонняя помощь. Мишка Куряка с неохотой ухватился за обратный конец ветки.

— Поднимай! — крикнул Куряка.

Борис дёрнул свой конец ветки вверх и обомлел. Ярко-зелёный изумруд блестел в лучах полуденного солнца. Борис отбросил свой конец ветки в сторону и поднял камень с земли.

— А ну дай посмотреть, — Мишка хотел выхватить изумруд из рук Бориса, но тот крепко сжал руку в кулак.

— Не дам, это я его нашел.

— А кто тебе с палкой вызвался помочь, забыл?

Между ребятами завязалась борьба, Мишка подтолкнул Бориса к краю обрыва, и тот, запнувшись о ветку, полетел вниз. Брызги воды достали и Куряку, но его положение было не таким удручающим, как положение находившегося в воде товарища, который не умел плавать.

— Тону, спасите, тону! — держа голову над поверхностью, кричал Ковальков, постепенно погружаясь под воду.

Конец ознакомительного фрагмента.